Остаток пути прошел абсолютно спокойно. Наверное, и правда на глубине опаснее.
Двигались мы удручающе медленно, но быстрее было нельзя — все-таки мы тащили за собой огромный груз.
Уле каждый день выходил на верхнюю палубу, чтобы проверить все ли в порядке с контейнерами, и подолгу стоял на верхней палубе всматриваясь в горизонт. До старика только сейчас начало доходить, что его затворничество закончилось. Он ушел в себя, сторонился людей и даже плакал, когда думал, что его никто не видит. Но я видел. Я тоже предпочитал находиться на поверхности, хоть здесь и было нестерпимо холодно. Внизу, в тесных каютах стены давили на сознание. Поэтому я частенько встречал рассветы и закаты наверху.
Совсем скоро показался залив, а следом за ним и Североморск, только мы поплыли не к плавучему доку, на котором выходили на воду, а свернули в боковой канал, который заканчивался отвесной скалой.
Когда часть скалы отъехала в сторону и мы вошли в глубокий темный грот, я даже не удивился. По гроту мы плыли еще около часа. Серые необработанные стены навевали мысли о подземном царстве, о Хароне и о Цербере. Мне даже захотелось на всякий случай положить пару монет в карман.
— Этот грот был выкопан давно. — Долохов появился так неожиданно, что я вздрогнул. — Этот скрытый док был создан на случай войны и ведет практически прямиком к бункеру. Мы почти прибыли.
— И как мы доставим груз на поверхность? — почти безразлично спросил я.
— Грузовые лифты. — пожал плечами он. — Думаю не имеет смысла тащить все это в Мурманск. Опасно. Риск потерять все по пути слишком велик.
— И что ты предлагаешь?
— Нужно связаться с шаттлом. Здесь есть аэропорт. Расчистим ему место и пусть нас забирают отсюда.
Я мог лишь кивнуть. Действительно, мы с огромным трудом добрались сюда. Выдержим ли мы обратный путь? Тем более с таким грузом? С кучей гражданских? Не думаю.
— Прибыли. — махнул рукой в сторону причала Долохов. — Груз пока оставим здесь. Незачем привлекать внимание. Как шаттл вылетит к нам, так и поднимем.
— Ты уже все продумал?
— Это моя работа. — пожал плечами Елисей. — А если серьезно, то продумать абсолютно все мы не можем. Можем лишь попытаться.
Я снова кивнул, ибо сказать было совершенно нечего. Чем дольше длилась наша миссия, тем менее разговорчивыми людьми мы становимся.
Тем временем подлодка плавно причалила и из нутра лодки потянулся экипаж.
На лицах команды приглядывалась облегчение. Наше задание близится к концу и в скором времени мы сможет расслабиться. Нам бы только взлететь!!!
И, конечно же, сохранить груз, иначе все это было напрасным.
Чтобы попасть в бункер нам пришлось подняться из грота на поверхность.
За время нашего отсутствия здесь произошли некоторые изменения. Ворота, что раньше были напрочь выломаны, сейчас стояли на месте. Их укрепили баррикадами из металлолома и машин. Вокруг входа в ангар убежища тоже были созданы, хоть и невысокие, баррикады.
Со склада оружия были принесены пулеметы и еще какое-то неизвестное мне оружие. Причем некоторые из них были направлены в небо. Вокруг были видны следы борьбы и все мы забеспокоились. Что нас ждет в бункере? Выжил ли хоть кто-нибудь из них?
— Колбаски нигде нет! — отрапортовал Игнат.
— Вижу, — ответил Долохов, крепко выругавшись.
— Куда дели нашу красотку? — не унимался Игнат. — Неужели без нас уехали?
— А я откуда знаю? — огрызнулся командир. — Сейчас войдем в бункер и узнаем. И давай потише! Чай, не на прогулку вышли!
— Есть!
Впереди послышался шум и вся команда замерла на месте. Елисей жестом показал всем укрыться и команда рассредоточилась по периметру, прячась за всяким хламом.
— Стой, кто идет? — послышался голос Ветрова из-за баррикад.
— Да свои мы, свои! С чего вдруг такой "радушный" прием?
— А ежели свои, то высунь нос, погляжу на тебя.
— А по голосу что-ль не признаешь? Ветров, опусти оружие! Не дай бог палец дернется!
— Голосу нынче доверять нельзя. Повадились к нам тут лисы, да песцы ходить. Человеческими голосами завлекают, а потом хрясь, шипастым хвостом по брюху и кушать подано. Нет уж, увольте. Ужином иглохвостых не собираюсь становиться! Так что либо ты покажешься, либо я огонь открываю. Раз!
Долохов ни секунды не думая, встал в полный рост.
— Долохов? Все-таки ты! Добрались? Наконец-то добрались! — послышалась возня и из-за баррикад показался сам владелец голоса. — Неужели мы наконец-то свалим из этого поганого места?
— Свалим, обязательно свалим. — подтвердил Елисей. — Только ты для начала в свою избушку нас пусти, покорми, в баньке попарь, а потом уже свалим.
— Чего? — опешил Ветров. — В какой баньке? Тебя контузило что ли?
— Эх, ты! Русских народных сказок не знаешь совсем. Давай уже, открывай. Не очень хочется из-за твоей нерасторопности познакомиться с вашими иглохвостыми лисами.
— Сейчас-сейчас! — засуетился Ветров.
На той стороне что-то заскрипело, заскрежетало и в огромной машине со спущенными колесами открылась дверь, пропуская товарищей внутрь периметра.
— Круто вы тут поработали! — присвистнул Долохов, разглядывая оборонные заграждения изнутри.
— Да уж, пришлось. Сначала хотели в бункере отсидеться, а потом дошло, что выходить нам все равно придется и если твари займут периметр, то туго нам придется. Вот и пришлось сначала восстановить ворота, а затем уж и баррикад настроили.
— Молодцы! Я так понимаю аэропорт как раз входит в ваш периметр?
— А как же! Дважды в день территорию обходим!
— Отлично! Он нам пригодится! Пошли. Время терять не будем, сразу совещание устроим.
— У меня ещё смена целых два часа. Приду, когда сменят.
— Тогда мы не ждем тебя.
Заходили в ангар с нежным трепетом. Вроде провели здесь не так много времени, а как будто домой вернулись. Все-таки порой очень не хватает ощущения безопасности.
Встречали нас бурно, особенно когда узнали, что нам таки удалось выполнить возложенную на нас миссию. Женщины норовили всех обнять, мужчины пожать руку, так что совещание отложилось на добрых полчаса.
Потом сильно раненных отправили в медпункт, самых грязных — мыться, а самые главные отправились совещаться.
Я относился к первым. Ребра болели нещадно, как и моя горемычная голова. Не представляю, как я переживу взлет.
В медпункте, руководящие там женщины, сразу же отправили меня в душевую, а затем принялись за медосмотр. Переломанные ребра срастались плохо, но срастались. Им просто нужно время и покой. Мне сделали тугую повязку и накачали обезболивающим. Для моей горемычной головы прописали ноотропы, чтобы уж совсем думать не разучился. И отправили на отдых.
Я даже успел задремать, прежде чем в палату вломился Игнат и потащил меня в руководящий отсек.
— Итак, что мы имеем? Достаточно длинную, защищенную от мутантов полосу разгона. Пилоты шаттла уже рассчитали, что они точно смогут здесь приземлиться и потом взлететь. Это хорошая новость. Плохая — шаттл довольно шумный и на его рев сбегутся, слетятся и приползут все твари в округе и снесут к чертям все эти баррикады и ограды. А ведь нам нужно еще погрузить на борт контейнеры!!!
— Мистер Улле… — обратился Елисей к старику.
— Просто Уле. — поправил его старик. — Мне так привычнее.
— Хорошо. Улле, вы можете сейчас приступить к переподключению хранилищ?
— Конечно!
— Составьте список что вам нужно и сколько помощников вам выделить. Пожалуйста, постарайтесь минимизировать вес груза. У нас слишком большой перевес.
— Хорошо. Я постараюсь! — и Улле, не дожидаясь окончания совещания, отправился выполнять своё задание.
— Итак. Мы уже связались с пилотами шаттла. Они прилетят сюда, как только мы будем готовы. С хранилищем информационных данных поступили проще. Наши связисты подключили его к этому бункеру и сейчас работают над тем, чтобы мы могли к нему подключиться со станции на Луне. Так же мы связались с руководством станции. Вот там неожиданные подвижки. Как я уже говорил, на станции произошла эпидемия. Весь руководящий состав был заражен. Сейчас там во главе стоит Багрович Вячеслав Сергеевич. В данный момент ситуация на станции стабильна…
— Повтори! — вмешался Ветров.
— Что?
— Повтори что ты сейчас сказал?
— Произошла эпидемия. Руководство заражено. Во главе стоит Багрович Вячеслав Сергеевич
— Что такое, Константин Павлович? — удивился я.
— Кто-нибудь из вас знает его лично? Багровича? Знает, что он за человек?
Все в недоумении смотрели на Ветрова, а мне было интересно, что может поведать этот бравый вояка.
— Я с ним общался всего минут пять, — продолжил он, — и мне этого хватило, чтобы понять, что этой твари верить нельзя! Если он встал во главе станции, если он там всем заправляет, то это катастрофа!
— Волне согласен с Константином Павловичем. — подтвердил я. — Но мы ничего сделать с этим не можем. Если Багрович сейчас руководит станцией, значит больше было некому!
— Не уверен, что захочу лететь на станцию, где руководит эта тварь.
— Не мелите ерунду, Константин Павлович. Если Багрович и занял эту должность, то в любом случае это временно. Как только жизнь на станции наладится, сразу же проведем выборы. Вряд ли за него проголосует много человек.
Ветров примирительно поднял руки и замолчал. На собрании он не произнес больше ни слова, но лицо его становилось все более хмурым.
— Нужно придумать как нам выиграть время для погрузки. — задумчиво сказал Долохов.
— А что тут думать? — подскочил Игнат. — Устроим диверсию! Это ведь самый надежный способ, придуманный нашими предками.
— Да, действительно, это самый надежный и действенный способ. Но может у кого-нибудь есть еще какие-нибудь менее очевидные предложения?
В зале повисла тишина.
— Мы можем на подлодке по гроту вернуться к причалу, — начал Мезенцев, — и хорошенько там пошуметь, чтобы привлечь внимание тварей.
— А потом что? Как прикажете вытаскивать вас из этого ада? — буркнул я, считая, что разделяться сейчас не самый лучший вариант.
— Ну, туда пойдут исключительно добровольцы…
— И? — не понял я. — вопрос остается тот же… Хотя, погодите, вы что и не собираетесь возвращаться? Вам жить надоело?
— Я бы и рад вернуться, но пока не прозвучало ни одного предложения, кроме моего.
— Если примете этот план, то я пойду. — хмуро пробормотал Ветров.
— С чего это вы решили пойти на самоубийственную миссию? Да и много вы смыслите в подлодках?
— В подлодках не смыслю, но если доставите туда и дадите побольше оружия, то шума навести смогу.
— Так, нет так не пойдет. Времени, хоть и немного, но еще есть. Так что думаем усиленно.
— Можно уплыть туда на лодке, наставить зарядов на дистанционном управлении и вернуться через грот. Взорвать заряды в нужное время и все. — предложил Игнат.
— Отличная идея! Подготовьте группу, как можно скорее! Минимум людей, максимум оружия и боеприпасов. На той стороне нужно создать, как можно больше шума! И, как можно дольше. Остальных вооружить и расставить по периметру аэропорта. Груз и шаттл необходимо защитить любой ценой! Приступайте к работе!
Группа на подлодку собралась быстро. 4 человека из экипажа и четверо бойцов загрузились со склада оружием и взрывчаткой и спустились в грот. Меня не взяли, да я особо и не стремился снова бросаться на амбразуру. Что я мог им предложить? Я двигаюсь-то с трудом.
Уле в спешке отсоединял сосуды Дьюара с автономными генераторами от хранилищ. Энергии генераторов должно было хватить, чтобы дождаться шаттл и подключиться к его системам. Это, конечно, дополнительная нагрузка на системы шаттла, но мы не можем себе позволить тащить с собой хранилища целиком.
В убежище началась суета. Люди в спешке вооружались до зубов. Проводились инструктажи.
— Первыми на борт грузятся сосуды Дьюара и семенохранилище. Их нужно защитить любой ценой! Затем дети. За ними женщины с ранеными. Затем гражданские и последними отступают военные. Оружие на борт не брать. Скинусь с себя верхнюю одежду. Нам необходимо взять с собой как можно меньше груза, поэтому никаких памятных вещей. Каждый лишний грамм приближает нас к катастрофе. От всего лишнего избавляемся здесь. С собой только оружие. При малейшей опасности шаттл стартует, не дожидаясь пассажиров.
— Но нам ведь должно хватить времени на посадку? Ведь тварей отвлекут? — спросила перепуганная женщина, прижимавшая к себе ребенка.
— Тварей отвлекут, но расстояние отсюда до залива небольшое, а шаттлу нужно будет время на посадку, разворот, подготовку к взлету, погрузку. Это в наших условиях огромное количество времени. Мы просто не успеем сделать все до того, как твари вернутся. Именно поэтому я приказал вооружиться всем, именно поэтому мы все будем оборонять аэропорт, чтобы ни одна тварь не смогла пробиться сюда. Дети будут сидеть в машине с сосудами Дьюара и Уле. А остальные отбиваться.
— Я не оставлю ребенка! — мотнула головой женщина. — Уле же совсем старик! Он не сможет их защитить!
— Хорошо, женщины защищают машину с детьми и сосудами Дьюара. — уступил Долохов, понимая их волнение.
Многие были напуганы. Ведь здесь, в бункере, они долгое время чувствовали себя в безопасности и теперь им предстояло выйти на поверхность и снова столкнуться с тем безумно жестоким миром, в который превратился наш дом. Некоторые даже обсуждали возможность остаться здесь, но эту идею отмели практически сразу. Запасы еды и воды хоть и велики здесь, но всё же конечны и, когда они закончатся, оставшимся людям все равно придется выйти на поверхность.
— Алексей, — окликнул меня Долохов, — я хотел попросить тебя остаться с детьми.
— Что? Там же каждая пушка на счету! Ребята на подлодке хоть и отвлекут на себя тварей, но неужели ты думаешь всех?
— У тебя ребра переломаны, ты еле двигаешься, останься с детьми и ранеными, прикрой их, помоги разместиться на шаттле. Все, без разговоров! Они — твоя забота! К тому же там, на Луне, им нужны твои мозги! — Елисей резко оборвал разговор и развернулся, чтобы уйти.
— Как ребята? — остановил я его.
— Высадились. Расставляют заряды. Скоро должны отправиться назад. Игнат там что-то еще придумал со стоящими на причале кораблями. Как только все сделают, так сразу же к нам. Шаттл уже вылетел. Так что всем быть в полной готовности. Через 10 минут выход на поверхность. Сосуды Дьюара уже наверху. Если все пойдет по плану, через час уже покинем Землю.
Но, конечно же, что-то пошло не так. Причем с самого начала.
Очень быстро пропала связь с подлодкой. Сначала подумали, что из-за близости мутантов они ушли в радиомолчание, но через какое-то время со стороны залива послышался сначала взрыв, а потом и стрельба.
К тому времени мы все уже вышли на поверхность и проводили последние приготовления.
Взрыв и выстрелы всех переполошили. Связисты пытались наладиться связь с подлодкой, но через четверть часа они сами вышли на связь.
— Берег кишит зайцами. Ледяная вода им нипочем. — кто хрипел в рацию даже было не понятно. — Когда группа высадилась на берег, мы отплыли к середине реки, но эти гребанные комки меха чувствуют себя в воде как дома. На борт попал всего один. Всего один чертов заяц проник на борт до того, как мы погрузились на дно. Из экипажа никого не осталось. Только я… И это ненадолго. На борту стрелять нельзя, а эта тварь такая быстрая! Такая…
Рация зашлась кашлем. На том конце кто-то долго хрипел и пытался отдышаться.
— На вахте старпом Еремеев Влад Николаевич! — человек на том конце перешел на официальную речь. — Задание выполнено. Группа доставлена на берег для выполнения диверсии. Я им помогу. Все равно я уже не жилец. Вы меня слышите? Кто-нибудь меня слышит?
— Да, Влад. Мы все тебя слышим!
— Когда шаттл будет на подлете, сообщите мне. Сообщите и я перегружу контур реактора. Будет очень мощный взрыв. Твари на некоторое время забудут о вас.
— Шаттл прибывает через 8 минут. Ты продержишься?
— Должен… Я… Смогу!
— Влад, спасибо тебе!
— Служу России!
— Влад, слышишь? Ты еще здесь?
— Здесь… Еще здесь.
— Влад, что с группой, которая высадилась на берег? Что с ними?
— Не выжили. Их накрыло волной зайцев, как только мы отплыли от берега… Не могли выжить…
Долохов зло выругался.
— Влад, ты наш единственный шанс!
— Я знаю… Я смогу!
— Шаттл на подлёте. Ты нужен нам сейчас. Влад, спасибо тебе! Я горжусь тем, что знаком с тобой!
— Спасибо! Прощайте, друзья! Не поминайте лихом…
Со стороны залива раздался чудовищной силы взрыв.