Высотный дом на набережной Москва-реки.
Хотя вечером легли в разные постели, но проснулись, как и почти всегда, в одной, плотно прижавшись друг к другу.
Антон, приоткрыв глаза, попытался аккуратно избавиться от ноги сестры, которая лежала у него на животе, но девушка даже от еле заметного движения брата открыла глаза.
— Тошка, неугомонный, какой ты мне сон прервал. Я там была суперзвездой эстрады и меня как раз вызвали, что бы вручить Оскар.
— Дурилка картонная. Это актёрам вручают Оскар, а у певцов самая почётная награда — Грэмми. Так что сон не в руку. Обманка.
— Да? Жаль, а так всё было красиво. Полежи ещё, не вставай. Дай её чуть-чуть понежиться перед трудным днём.
— Рин. Я вот много лет думаю о том, как всё это выглядит со стороны. Я имею в виду наше времяпровождение в одной кровати. Мы-то с тобой знаем, что это необходимо для обоих, но вот со стороны…
— А мне, если честно, плевать на все взгляды со стороны. Если мы с тобой составляем единое целое и жить друг без друга не можем, то остальное нас не должно касаться.
— И всё же, милая, надо хоть немного соблюдать правила приличия на людях.
— А здесь есть люди? Люди? А-у? Вы где? Вот видишь, мой дорогой, нет никого. Так что всё в порядке.
— А ты не думала о том, что в дальнейшем тебе захочется иметь семью и детей? Что сможешь полюбить мужчину, от которого потеряешь рассудок? Нет?
Арина села в кровати и, подтянув к себе ноги, обхватила их руками.
— Думала и не раз. Может быть такое и случится, но вероятность, что мы сможем познакомиться с парой близнецов или двойняшек, которые станут нашими супругами, очень и очень мала. Один шанс на миллион.
— Ага. Но если такой шанс осуществится, то и в дальнейшем каждая пара близнецов или двойняшек будет спать с родным человеком в обнимку, закинув ему ногу чуть ли не на голову, при этом сладко мечтая о личной славе.
— Ах ты, бледная поганка, — Арина вспыхнула и, неуловимым движением выдернув из-за спины подушку, отправила её в полёт, явно целясь в голову брата… Тот среагировал мгновеннно, выставив перед собой "щит", в который подушка ударилась и, вспыхнув, осыпалась невесомым пеплом на дорогой ковёр, которым был устлан пол в спальне.
— Ни фига себе, — девушка открыла рот от удивления. — Ты когда это придумал комбинацию со щитом и огнём? Колись, иначе…
— Никакого иначе, сестрёнка. Ты долго спишь, а твой брат в это время напрягает мозги, заботясь о безопасности не только себя, но и свой любимой сестры.
Девушка подскочила с кровати и мгновенно оказалась рядом с братом, обняв его за шею и притянув голову парня к себе.
— Рассказывай и показывай немедленно, — практически голая сестра совсем не думала о том, как выглядит в это время со стороны.
— Милая моя, — Антон медленно отодвинул сестру от себя, напрягая все мышцы, так как сестра, несмотря на свою конституцию, обладала немалой силой. — Я вот смотрю на тебя и радуюсь, что какому-нибудь мужчине в жизни несказанно повезет, и он сможет целовать эти грасивые грудки сутками. Знаешь, ты сейчас такая красивая, что, пожалуй, я и сам сейчас не удержусь.
Арина, взвизгнув, вырвалась из рук брата и вихрем умчалась в ванную….
Парень улыбнулся и, одевшись, стал заправлять кровать, зная, что его половинку можно будет увидеть не менее чем минут через двадцать. Ну, любила она воду, что поделаешь… А эти игры в возможные поцелуи не были столь уж редки. Минимум несколько раз в год Антон грозился обцеловать тело своей сестры с ног до головы, но они оба знали, что это только слова и не более…
Антон улыбнулся своим мыслям и снова задумался. Сегодня последний день показательных «операций» в госпитале. Ещё вчера он решил сломать публичный процесс, после чего и распорядился вывезти аппаратуру. Выполнит Светлана свою работу или нет — он не знал, но хотел верить, что помещение, в котором хранилась техника, не будет вскрыто Светланой или кем-нибудь ещё. Явно за госпиталем ведётся наблюдение, да и команды, которые он слышал вчера по рации, были произнесены не просто так. Одно только беспокоило. Если ФСБ-шники задержат Свету, то кто будет руководить погрузкой, и кто будет сопровождать технику до их клиники…
Его размышления преравал аккуратный стук в дверь, что удивило Антона — тот ещё вчера увидел рядом с входной дверью кнопку звонка. Парень подошёл к двери и закрыл глаза, стараясь почувствовать визитёра. За дверью находился мужчина, с которым он вчера вечером беседовал и который был тем, кто провёл двойняшек до самой двери в квартиру, да ещё потом и лично обошёл её, заглядывая повсюду, убеждаясь в безопасности жилья.
— Кто там? — голосом и с интонацией галчонка из известного мультика проговорил в замочную скважину Антон.
— Это я, майор Скворцов, принёс письмо для нашего мальчика, — раздался придурашливый голос с другой стороны двери и, щёлкая ключом в замке и открывая дверь, Антон увидел смеющегося офицера.
— Проходите, почтальон Скворцов, — улыбнулся Антон. — Вы сегодня один? И без велосипеда?
Тот посмотрел на невозмутимого парня и засмеялся в голос. Антон с удивлением посмотрел на визитёра, а потом и сам присоединился к нему, настолько сама ситуация была забавна, тем более, что майор и в самом деле в руках держал запечатанный конверт.
— И от кого же это послание? От мамы с папой, которые беспокоятся обо мне?
— Нет, Антон, — уже серьёзно ответил Андрей. — Это от Свара. Ему пришлось ночью срочно возвращаться в Питер.
— Во как? — удивился Антон. — Ладно, проходите, а я пока прочту послание столь важного вельможи, которое доставляет аж цельный майор Федеральной службы безопасности. Мне кровью нигде расписаться не нужно в получении столь загадочного письма?
Майор был скорее хмур, чем весел, и ничего не ответил, лишь отрицательно покачал головой.
— Ясно, что ничего не ясно, — пробормотал парень, открывая письмо.
«Антон и Арина.
Мне неловко, что даже не попрощался с Вами, но появилась информация, которую необходимо срочно озвучить на общем КРУГЕ. Дело сверхважное и меня в Питере уже ждут. С Вами будут круглосуточно люди из служб и Братства, поэтому не бойтесь и работайте спокойно. До встречи дома. Обнимаю и прижимаю к себе. Свар».
— Я ещё вчера ему сказала, что ОН — огромная поганка. — Арина из-за плеча брата прочла письмо и плюхнулась в кресло, замотанная лишь в широкое и длинное полотенце. — Как явился внезапно, так и свалил в туман. Блин. Знаешь, как я его теперь буду называть? Ёжик. Как пришёл из ниоткуда, так и свалил туда же.
— Рин, он пишет, что у него срочные дела.
— Ага… Знаешь, какие дела? Могу рассказать. Это мы и наши способности. И теперь седые головы из Совета КРУГОВ будут днями и ночами думать куда нас запрятать так, что бы и в истории не осталось воспоминаний, что были такие на белом свете и что…
— Стоп, Рин, стоп, — Антон прервал начинающую закипать от гнева сестру и показал на её динные красивые ноги. — Ты, моя дорогая, сходи в комнату и приведи себя в достойный вид. Здесь присутствует, как ты наверняка успела заметить, симпатичный мужчина, который уже несколько минут не сводит с твоих ног, да и других частей тела, своего пристального взгляда.
— И почему я должна прятать свою красоту от мужских взглядов, а? Особенно, если этот представитель противоположного племени не так уж плох собой?
— Не племени, чучело, а пола. Накинь хотя бы халат.
— Тот халат, что висит в ванной, вообще придназначен для ролевых игр. Там разрезы имеются, что… Ой… Тошка, паразит, хватит щипаться. Больно же. Синяк теперь будет…
Арина ушла из комнаты, медленно покачивая бёдрами и делая вид, что её полотенце вот-вот упадёт на пол…
Антон смотрел на это представление с улыбкой, а потом кинул взгляд на бедного майора, котрый сидел в мягком кресле, стараясь создать впечатление, что его вообще здесь нет. Лицо его то бледнело, то краснело…
— В принципе, ты, майор, молодец, выдержал две минуты, хвалю. За всю мою жизнь, наверное, человек пять-семь откровенно не пускали слюни после такого дефиле. Не удивляйся, это наша обязательная программа для испытания новичков. Пока ты держишься. Посмотрим, что будет дальше. Совет тебе, пока сестра в ванной, — отдели чувства от работы. А лучше всего перед тем, как будешь иметь дело с моей половинкой — имей в кармане кусочек лимона. И при малейшем сомнении в себе — лимон под язык. Ясно?
Майор ничего не ответил, лишь закивал как болванчик.
Вскоре из ванной вышла Арина в новом образе — а-ля «синий чулок». Никакой косметики, посколько её не было, немного покрасневшие глаза, словно девушка плакала, а её густые волосы исчезли, превратившись в какой-то непонятный бублик на затылке. Лицо Арины украшали очки в толстой чёрной оправе (правда, с простыми стёклами), но именно эти очки и приковывали к себе внимание, коверкая природную красоту.
— Ну-с, господин майор, — строгим голосом старой библиотекарши, задала вопрос девушка. — Мой братец, будь он неладен, наверняка Вам посоветовал в дальнейшем держать в кармане половинку лимона, так? ОТВЕЧАТЬ!!!
Слово «отвечать» она буквально проорала в лицо майора, который от неожиданности подпрыгнул в кресле, а потом встал и с удивлением посмотрел на девушку.
— Зачем Вы…
Арина лёгким толчком вновь усадила майора в кресло и, подняв ногу, прижала ступню к животу мужчины.
— Куда Вы дели тело Свара? Только не надо врать, иначе я парализую твои ноги и руки, майор, а потом дам команду на расслабление кишечника. Представляешь это ощущение, когда ты не можешь двигаться, а твой организм медленно опустошается. Не хочешь почувствовать это удовольствие? Тогда отвечай, иначе я приведу слова в действие…
Голос Арины на этот раз был и предельно сексуальным и, в то же время, в нём была определённость, что все сказанное действительно через несколько секунд осуществится…
— Я клянусь, что сам посадил Свара в вагон поезда. Он поехал не один, а в сопровождении четырёх ЗАЩИТНИКОВ Братства. Я клянусь всем, что у меня есть.
— А что у тебя есть интересного, майор? Давай, предлагай. А если будешь лгать, я тебе буду откусывать палец за пальцем на руках. Ты же уже знаешь, что я умею читать в чужой голове как в раскрытой книге. И могу сделать так, что ты не будешь чувствовать боль от потери пальцев. Абсолютно ничего. Только видеть свои пальчики, сложенные на пухлом животике. Начинай, малыш, я жду с нетерпением…
Майор собрал все свои силы и хотел было подняться, но с ужасом понял, что ни ноги, ни руки его не слушаются. И вот тогда его стал наполнять животный ужас от пребывания в одной комнате с ненормальными людьми.
— Это кого ты считаешь ненормальными, а? Ты сам сейчас превратился в кусок мяса, а в твоём мозгу кроме ужаса не осталось ничего — ни чести, ни долга, ни достоинства…
— Арина, хватит. Твой экспромт перешёл границы, — недовольно сказал Антон и, сделав шаг вперёд, за воротник поднял над полом сестру. — СТОП!!!
— Братик, — улыбнулась Арина, — не будь идиотом. Ты не заметил, что в письме нет знака писавшего? Что, лопухнулся?
— Это ты не будь идиоткой, сестричка. Вспомни порядок очерёдности замещения знаков. Сегодня какое число? Третье. Вот раззуй свои глаза и посмотри внимательно. — И Антон ткнул письмом в лицо сестры.
Та вырвала из рук Антона лист бумаги, подошла к окну и, наклонив письмо, вгляделась в текст.
— Упс… Да, моя ошибка, признаю. Видать стала стареть и память уже подводит.
Арина взглянула на майора и тот почувствовал, что к нему возвращается способность управлять телом. Он встал и, качаясь на нетвёрдых ногах, пошёл к выходу.
— Майор, — позвала мужчину Арина. — Ты уж прости за небольшой спектакль. Нам надо было убедиться, что ты не продался.
— Вы сумасшедшие и психи. По вам больница скучает, — пробормотал Скворцов и схватился за косяк двери.
— Не скучает, а плачет, — на автомате поправил Антон. — А вообще ты бы сполоснул лицо холодной водой и вернулся. Мы ещё не обо всё поговорили.
— Говорите с кем угодно, но только не со мной. Я уже сыт по горло общением, — майор открыл входную дверь и, выйдя, с силой её захлопнул.
— Мать, ну ты даёшь, — растроенно протянул Антон. — С твоими сценками у нас вскоре вообще не останется человека, с кем мы могли бы просто поговорить. Зачем ты так с ним? Хороший же мужик.
— Как мужик — не знаю, но ты бы слышал его мысли, когда я шла переодеваться. Он меня изнасиловал самым жестоким образом немысленное колличество раз. Так что мужчина, который теряет человеческий облик при виде соблазнительной самочки, не мужик, а нечто неопределённое. Я ванной тёрла себя со всех сил, словно смывая следы этого похотливого самца. И сыграла лишь в отместку за своё моральное унижение. А условный символ я и сама заметила, так что и здесь продолжала играть. Всё ждала, что тот возьмёт себя в руки и в его душе вновь появится офицер или ЗАЩИТНИК Братства, но, увы. Это было уже испуганное безвольное животное, которое чудом избежало смерти. И давай не ссориться, любимый. Мы с тобой единое, но не могу же я каждый раз брать на себя самую тяжёлую долю — унижать людей и доводить их животного состояния. Мы же с тобой ещё в детстве договорились, что всё пополам. А за этот месяц я уже третий раз играю палача. Если б ты знал чего это мне стоит…
Арина плюхнулась в кресло и горько заплакала.
Антон несколько секунд держался, а потом подошёл к креслу и сел на широкий подлокотник, приобняв сестру и целуя её в макушку.
— Всё, роднуль. Прости, что я не понял тебя сегодня. Ответь мне только на один вопрос — почему ты мне не сказала о том, что ты будешь делать? У нас же имеется способ общения, который никто не сможет ни прервать, ни подслушать.
— Почему? — открыла широко глаза сестра и, на секунду задумавшись, выдавила с трудом из себя, зарыдав в голос.
— Я забыла-а-а-а… и не подумала-а-а-а…
Антон поднял на руки сестру и, прижав к себе, стал ходить по комнатам, качая её словно маленькую, периодически целуя куда придётся.
— Какая же ты ещё маленькая, лапушка ты моя. Нежная и беззащитная, хотя и пытаешься из себя корчить чёрт знает что. Тебя вот так и надо воспринимать — носить на ручках, качать как маленькую и целовать как можно больше.
— И чаще и нежнее, — послышалось от груди Антона.
— Да, согласен. Целовать надо чаще и нежнее. Вот таковы и будут напутствия от меня твоему будущему мужу. А вот как он сам будут делать, то это уже останется без моего контроля.
— Не хочу мужа, хочу, что бы ты меня носил на ручках.
— Ринушка. А напряги содержание своей прелестной головки. Сколько лет тебе, моя ненаглядная? И сколько ещё я ещё должен буду носить тебя на руках?
— Какая разница сколько мне лет. Кстати, столько, сколько и тебе. А хочу я, что бы ты меня носил всегда на ручках, до самой нашей старости…
— … После чего рыбка золотая, махнув хвостиком, решила кончить жизнь самоубийством…
— Поганка, — сестра в руках Антона стала дёргаться, вырываясь, и брат поставил её на ноги. — Вот и проявилось твоё истиное отношение ко мне. Как говорится, друг познаётся в беде, так? А ты как себя ведёшь? Самое простое, что я от тебя прошу — немного ласки и нежности, а ты… грубый ты и не женственный, вот.
— Что, тараканы Светки нашли пустующее помещение и стали звать предков для благоустройства?
— Кого звать? — непонимающе посмотрела на вздрагивающего брата Арина, а через мгновение оба хохотали в голос, обнявшись и кружась по большой комнате…
* * *
Полчаса спустя брат с успокоившейся Ариной сидели в креслах напротив друг друга и, взявшись за руки, спокойно беседовали. Антон рассказал сестре о своём плане на сегодняшний день, который был сразу поддержан.
Молодой человек вздохнул и посмотрел на часы у входа.
— Уже скоро девять утра, а нас ещё не накормили, и не оповестили как будем добираться до госпиталя. Начало представления, которое мы устроим приехавшим «покупателям», назначено на час дня. Времени не так много, хотя больше меня волнует судьба техники.
— Согласна с тобой полностью. Меня это тоже тревожит. Знаешь, складывается ощущение, что нас стали бояться как огня, и сейчас, скорее всего, кто-то стоит у деверей и трясётся от страха, что мы выскочим и набросимся на него. Пойду, посмотрю, а вдруг…
Арина подошла к входной двери и, поняв, что замок до сих пор открыт, распахнула дверь. Перед ней стояли две представительницы прекрасного пола, и обеих Арина знала.
К тому же девушка заметила, что майор Скворцова опускала руку, словно крестилась перед тем, как постучать в дверь.
— Долго Вы здесь топчитесь? — С ухмылкой произнесла Арина. — Заходите, коль пришли. Мы не такие страшные, как Вам рассказывали, и не кусаемся больно, честное слово.
— Не могу коментировать твои последние слова, но мне только что сообщили, что брат подал рапорт об отказе с Вами работать. Написал, что Вы проявили нескрытую антипатию и агрессию по отношению к нему лично.
— Начальство подписало? — спросил подошедший Антон.
— Да, не глядя, — подтвердила Марина и представила коллегу — девушку, ровесницу Арины. — Это…
— Простите, госпожа майор, но нам Женю представлять не надо. Мы вместе провели два лета в Уральской школе, так что знаем, надеюсь, её лучше Вас.
— Вот и хорошо, — с облегчение выдохнула Марина. — Всем будет легче.
— Проходите и располагайтесь, — Антон показал на комнату. — Есть пара вопросов, которые не терпят отлагательств. Потом всё остальное.
Когда все расселись, Антон задал первый вопрос.
— Меня интересует в первую очередь судьба нашей техники и, соответственно, Светланы. Вчера прозвучало, что её будут задерживать, но я, если честно, этот вопрос опустил.
— Приказ моего брата о задержании Светланы был отменён руководством. В данный момент Ваш бывший сотрудник следует как сопровождающий на машине в Петербург. Техника принята в госпитале по списку и проверена на работоспособность. Никакого вмешательства посторонних лиц не выявлено. За грузовиком ведётся наблюдение из другой машины, где находятся трое наших сотрудников.
— Прекрасно, — обрадовался Антон. — Идём дальше. Сразу два вопроса. Где мы сможем позавтракать? К слову, мы и поужинать вчера не смогли из-за известных событий.
Женщина смутилась.
— Простите, но и мы этот вопрос упустили. А позатракаем все вместе в кафе, что недалко отсюда. В 12.00 у дома будет стоять микроавтобус, в котором мы все вместе направимся в госпиталь.
— И тогда последний вопрос, — Антон на секунду задумался. — Вопрос, точнее, просьба. У нас авиабилеты на вечер. Не могли бы Вы поменять на более ранний рейс. Скажем, на пять или шесть вечера? Я не знаю расписания, но нам нужно как можно быстрее вернуться домой. К тому же, думаю, и Вы будете рады пораньше избавиться от нашего присутствия.
— Давайте билеты, попробую организовать, — женщина протянула руку, на что молодой человек хлопнул себя по лбу.
— Увы. Только что вспомнил, что наши билеты в моей сумке, которую вчера унесли Ваши сотрудники.
— Это не проблема. Сейчас позвоню, и их мне привезут.
— И что показала проверка наших вещей?
Лицо Скворцовой исказилось.
— Кроме двух пакетов по 200 гарммов героина в Вашей сумке, Антон, некоторая часть косметика Вашей сестры была пропитана нервно-паралитическими препаратами. Наши специалисты до конца не определили тип и формулу, но однозначно заявили, что лаборатория, где был синтезирован препарат, на 99 процентов находится в Англии. Простите, Арина, но вся косметка возврату не подлежит. Там концентрация такова, что один мазок помады может гарантировать, как минимум, паралич в течение пары минут.
Антон сидел, о чём-то размышляя, после чего задумчиво спросил у майора.
— У меня не складывается в мозгу картинка, хоть убей. Получается хренотень в итоге. Зачем было ликвидировать мою сестру, а мне подкидывать наркоту? Я так понимаю, что те машины, которые следовали к гостинице, и которые Ваши люди притормозили, наркоконтроль? Или как они сейчас называются?
— Да, Вы правы, Антон. В машинах были следователи и опергруппа из Главного управления по контролю за оборотом наркотиков. После краткого допроса всех задержанных выяснилсь, что приказ о Вашем задержании был подписан ещё вчера днём, когда Вы сами были на территории госпиталя. Сейчас с этим разбираются в усиленном режиме и пытаются выяснить источник информации.
— И всё равно не складывается картинка. Кто и чего добивался, убивая мою сестру и пряча меня за решётку на долгое время? Ведь всем известно, что работаем мы ТОЛЬКО в паре и никак иначе. Зарубежным спецслужбам это невыгодно — сегодня у меня рандеву с представителями, как я понял, сразу несколких крупных клиник, или кого они там будут представлять. Нашим деятелям? Не знаю, но считаю, что тоже невыгодно — у нас очередь расписана чуть ли не на год вперёд. И большинство из пациентов именно из верхнего эшелона власти или членов их семй. Убрать нас, что бы те не смогли подлечиться? Смешно в корне и я в это не верю. Тупик, если честно. Единственное, что может быть — это непонятная третья сторона, которая пока незрима и неощутима, но гадить уже начала по-полной. И всё равно не складывается. По логике — это должны быть не одна, а две силы, которые действуют независимо одна от другой, но явно не желают нам добра.
Скворцова внимательно выслушала Антона и лишь развела руками.
— Ваши Выводы логичны, хотя, признаюсь, под таким углом сложившуюся ситуацию никто не рассматривал. А логика у Вас безупречна. Извините, но я сейчас ненадого отлучусь — поделюсь с руководством Вашими размышлениями.
— Я не против, Марина. Только, если позволите, один личный вопрос я могу задать?
— Если смогу ответить, то отвечу.
— Почему Вы так безэмоционально отреагировали на случай с Вашим братом? Я ведь заметил, что у Вас реакия была скорее безразлична, чем скрытые переживания.
— А, это… — Слегка улыбнулась женщина. — Не никаких секретов на эту тему. Мы с братом детдомовские. До сих пор так и не получили достоверной информации куда делись наши родители. По одним документам — они были чуть ли не разведчиками, по другим — трагически погибли в автоаварии. Нас, не понятно почему, разделили в детстве, а было нам на тот момент по два года. Шло время и только когда мы, независимо друг от друга, попали в одну и ту же школу в Братстве, выяснилось, что мы не однофамильцы, а родные брат и сестра. Кстати, мы близнецы. Шло время, а родными мы так и не стали. Вроде и появилась связь, но какая-то… натянутая, что ли. Скорее надуманная, нежели естественная. Вот и вся история. А то, что мы одновременно стали работать с Вами, хоть и представляя разные ведомства, так это воля Случая и Братства. Кстати, а почему Вы задали этот вопрос?
— Потому, что, не услышав Вашего ответа, не смогли бы Вам сказать откровенно о Вашем родном брате. Сегодня он не прошёл элементарную проверку «на вшивость». Поверьте, что мы не обманываем. Он слабый по характеру и не является бойцом. По прибытии домой, мы составим отчёт для его Круга, где дадим рекомендации о его дальнейшем применении в Братстве. Простите, но без дальнейших пояснений.
Майор улыбнулась.
— Вы не открыли мне глаза и не сказали ничего нового. Я всегда знала, что на него нельзя было положиться и я, выражаясь высокопарным языком, «в разведку с ним не пошла бы». У него в стрессовых ситуациях эмоции полностью заглушали разум и логику. Это, кстати, отмечали и психологи Братства.
— Так почего его направили на столь ответственную работу, — удивился Антон, на что женщина еле заметно улыбнулась и развела руками.
Антон прислушался к эмоциям сестры и понял, что ту всё время волновало, задав Марине вопрос.
— У нас найдётся полчаса свободного времени до завтрака или после него?
— Время есть и с запасом.
— Мы, к сожалению, Москву так и не посмотрели и не знаем что здесь и как, поэтому прошу совета у Вас не как офицеров, а как у женщин — где здесь недалеко можно купить хорошую косметику?
— «Антошечка, любимка моя. Ты самый лучший на свете!!!» — донеслась мысль-эмоция до парня и его с ног до головы окутало чувством любви и радости сестры.
— Недалеко отсюда есть мегамаркет, где полно отделов, которые торгуют самой разнообразной косметикой, — отозвалась Наталья и с улыбкой посмотрела на Арину. — Хотя могу предложить и свой запасной нетронутый набор. Он далеко не самый плохой.
— Спасибо Вам, но мы актёры, которые играет по жизни, а не в театре. И лучше пользоваться личным проверенным комплектом, а не тем, что предлагают гримёры. Извините, не хотела Вас обидеть. Наоборот, выразить Вам свою искреннюю благодарность за проявленную заботу, зная, что мало кто из женщин сможет поделиться личной косметикой, — девушка, увидев слегка исказившееся лицо женщины, поспешила сгладить свою грубость.
— Я понимаю Вас, Арина, как женщина женщину, поэтому без обид, — улыбнулась Наталья и поднялась с кресла. — Тогда Вы пообщайтесь со своей знакомой, а я минут на десять покину Ваше общество. Вернусь и мы пойдём завтракать.
Когда майор вышла, девушки обнялись и стали болтать как старые подружки, вспоминая своих знакомых, совсем не обращая внимания на Антона. Парень немного посидел рядом, а потом, извинившись, пошёл к себе в комнату и, завалившись на кровать, стал выстраивать предстоящий разговор с иностранцами, пытаясь предугадать различные варианты исхода переговоров.
Когда Наталья вернулась в квартиру и позвала всех в кафе, Арина позвала брата, но, не дождавшись ответа, зашла в комнату и увидела как тот сладко спит, свернувшись калачиком и спрятав голову под подушку.
— Поднимайся, труба зовёт! — девушка села на кровать и нежно стала гладить брата по руке. — Мне так не хочется тебя будить, но надо поесть, иначе сил не будет. Чувствую, что обеда мы лишимся в любом случае, если только не перекусим во вчерашнем кафе, а потом домой к маме.
— «Малыш, а не завалиться ли нам к Белым по приезду? — донеслась мысль Антона. — Мы ведь спиногрызов Катьки уже с месяц не видели. Сегодня и завтра они дома, а потом опять в школу пойдут. И нам радость и им, да и тётка будет счастлива нас видеть».
— «Я только за, — до брата донеслись радостные эмоции Арины, — тоже скучаю по ним. Хотя ты опять ошибся — это мы для Кати тётя и дядя, а она нам племянница».
— «Какая разница? Она, по большому счёту, нам сестра».
— «А по маленькому?»
— «Фу… Рин, опять ты… Как думаешь, Олег дома? Или опять куда-то свалил? Свар-то отправился в Питер, хотя… Вот неймётся этим двоим. У меня складывается впечатление, что Белый просто боится Катьку и старается дома лишний раз не показываться. Я не прав?»
— «Не прав. И если бы хотел хоть немного почувствовать Белого, то понял, что Катя для Олега не просто супруга, а нечто большее. Я, конечно, может и немного преувеличиваю, но он относится к ней как к ожившей богине».
— «А как может относиться человек, которого вернули к жизни, да ещё и омолодили? Я бы точно носил такую женщину на руках всю жизнь, а то, что он мотается по белу свету в поисках неизвестного, то, как мне кажется, лишь для того, что бы их чувства не угасали. Я однажды присутствовал, когда Олег вернулся домой спустя месяц странствий. Ты бы видела их. Олег схватил Катьку на руки и так прижал к себе… Это был такой эмоциональный взрыв… Я думал, что они начнут светиться словно боги. Эти потоки нежности, радости, любви и счастья… Знаешь, словами не передать всё то, что я почувствовал».
— «Завидую я им по-доброму и желаю только счастья на многие голы. А у меня есть ты — и мне этого достаточно. Я купаюсь в твоей любви, заботе и ласке. Если б ты знал как я бузумно счастлива, что мы вместе»…
— «И я люблю тебя, сестрёнка, больше самой жизни. Ты моё солнце и моя радость. Ты — моя лучшая половинка»…
Арина прыгнула на кровать к брату, и они обнялись что было сил, соединяя свои души, чувства и мысли, а через секунду отпрянули друг от друга в изумлении — им показалось, что от них во все стороны стала распростряться физически ощутимая волна чего-то светлого и яркого.
В комнату без стука ворвались Наталья и Евгения, выпученными глазами глядя на двойняшек, которые лежали на кровати, взявшись за руки и с изумлением смотрели друг на друга, а потом перевели взгляды на появившихся женщин.
— Ребята, — ошарашенно спросила женщина, — что это было?
— А что было? — переспросила Арина. — Мы ничего не видели и не слышали. Просто лежали и разговаривали о планах на будущее.
— Нас словно окатило волной неземной любви и, простите, неистерпимого желания, — майор смутилась от своих же слов и, явно переборов себя, постаралась говорить как можно ровнее и спокойнее.
— Давайте уж пойдём завтракать, а то время идёт… Я сейчас, уж простите, к Вам в туалет заскочу и через минуту буду готова.
Когда она ушла, до сих пор красная от смущения Женя, неловко присев на край кровати, тихо проговорила.
— Я не знаю, что Вы сделали, но меня внезапно захватило такое желание отдаться, не передать словами. А потом я… разрядилась. Уж простите за столь интимные слова. Не знаю, Аринка, какую Вы цель преследовали, но очень прошу Вас — не надо так больше делать, очень прошу. Майора ведь тоже прихватило, я видела.
— Жень, — удивлённо произнёс парень. — Мы ничего не делали и не пресловали никаких целей, клянёмся. Поэтому извини, претензия не по адресу. Арин. Пойдём, что ли, а то нас опять в чём-то непонятном обвинят.
— Это не Вы? Правда? — удивлённо пробормотала Евгения. — Тогда простите меня, хотя… Я в этой «волне» почувствовала тебя, Арин. Не знаю как, но очутила твоё безграничное чувство счастья и восторга, — девушка продолжила уже чуть слышно. — И чувство любви и… удовольствия…
— Ну, ты и выдумщица, — Арина вскочила с постели и обняла смутившуюся и покрасневшую девушку. — Мы же с тобой много лет знаем друг друга, так какого ты придумываешь, что во всём произошедшем виновата именно я? Я лишь разбудила брата, который сладко спал, а потом мы разговаривали. И больше ничего.
— «Ну-ну, сестрёнка. Каждый день приносит нам открытия и откровения. Сегодня, вон, довели девушек до оргазма, неконтролируя личные чувства. Кстати, интересно — насколько эта «волна» продвинулась. Представляешь, если далеко? Офигеть не встать. А если мы такое будем делать регулярно по вечечам, то рождаемость в нашей стране резко повысится. Как считаешь, стоит продолжать?»
— «Тошка. Я не знаю, как всё это получилось, но давай всё же контролировать себя более тщательно. А?»
— «Ага. Всё, идём, а то что-то долго наша майорша из туалета не выходит. Знать её и в самом деле затронуло по-полной».
— «Только не надо пошлости. Ты знаешь, как я это не люблю. Всё, вставай и делаем вид, что ничего не произошло».
- -
После плотного завтрака, когда двойняшки съели вдвоём столько, что даже удивили самих себя, не говоря о сопровождающих, вернулись обратно в квартиру, а вскоре, оставляя Антона одного, троица женщин, собравшись отправиться на шоппинг, напутствовала и инструктировала остающегося.
— Антон, из квартиры не выходи, очень тебя прошу, — это была Наталья. — Хоть рядом и находится с полдесятка моих людей, но не надо притягивать к себе неприятности.
— Как скажете, госпожа майор, — с улыбкой ответил парень. — Я сейчас в душ и посплю, а то чувствую, что переел слегка. Вы там особо не дёргайте сестрёнку — пусть она спокойно сама выберет то, что нужно.
И, уже обращаясь к Арине, не стал говорить вслух.
— «Малыш. Денег-то на твоей карте хватит, что бы расплатиться?»
— «Не хватит, так украду остальное. Отведу глаза и натырю столько, сколько смогу унести».
— «Я тебе натырю по одному месту так, что потом неделю сесть не сможешь. Хоть и люблю тебя, но такое не спущу».
— «Да шучу я, как ты не понимаешь? Я за свою жизнь даже спички не украла. Зачем ты так?»
— «И я шучу — ты тоже это знаешь. Ладно, шутки в сторону. Теперь серьёзно. Смотри по сторонам и в случае чего дай знать. Я буду присматривать за тобой».
— Наталья, — он обратился к женщине. — У меня необычная просьба. Вы не могли бы с собой захватить для страховки ещё трёх-четырёх человек? Мне охрана не нужна и я обещаю Вам, что останусь здесь до последнего. Но если с сестрой что-нибудь случится, то говорю прямо — я Вас выверну наизнанку, как и всех, кто не справится со своими обязанностями.
— Вы думаете, что могут быть неприятности?
— Я думаю, что лучше перестраховаться, раз на нас идёт какая-то странная охота. Вот посадите нас в самолёт и убедитесь, что тот взлетел, тогда и расслабитесь. А пока Вы выполняете функции охраны — позаботьтесь о предупреждении возможных неприятностей. Вы же сами из Братства и должны помнить Наставление ЗАЩИТНИКА. Я не прав? Напомню Вам, что, одев погоны, Вы не перестали быть ЗАЩИТНИКОМ.
— Я это никогда и не забывала, Антон, — взвилась женщина. — Не надо мне напоминать прописные истины. Я выполню свой долг до конца, будьте в этом уверены.
— Вы не поняли меня, Наталья. Я не учу Вас и не корю. У меня одна единственная сестра, которую я не могу потерять. Это моя неделимая половина, без которой мне жизни не будет. Да и Вас обеих хочу видеть живыми и здоровыми… Да ну его к чёрту. Я иду с Вами. И Вам и мне будет спокойнее, а если что — сразу говорю Вам, Наталья и Евгения — мы намного сильнее не только Вас, да и большинства в Братстве, и сами можем постоять за себя. Единственное, чего боюсь, то если мы начнём сражаться в полную силу, может пострадать множество постронних людей. К чему я? К тому, что в случае нападения главным в нашей компании становлюсь я. И именно мои приказы Вы, и приданные люди, должны выполнять бесприкословно и мгновенно. В этом случае я с сестрой постараемся, что бы все НАШИ остались хотя бы живы. О противнике же я беспокоиться не буду от слова совсем. Если Вы принимаете мой ультиматум, то всё пройдёт в разумных пределах. Иначе я не буду рассматривать Вас как «дружественную сторону».
— Круто Вы, — после непродолжительного молчания произнесла майор. — Что ж, я принимаю Ваши условия и дам соответствующее распоряжения всем своим подчинённым. Но это, как поняла, только в случае прямого нападения?
— Вы правильно поняли, Наталья. Только в случае нападения. Вся остальная работа на Вас и Ваших людях как обычно.
— Тогда вперёд, навстречу приключениям, — улыбнулась Арина и все вышли из квартиры. Майор нажала на рации кнопку и почти сразу из квартиры напротив выскочили двое мужчин.
— Мы все вместе идём в торговый комплекс. Оставляйте здесь двух, остальных снимайте с постов и с нами. Схема работы «Двойной круг». В случае явного нападения — бесприкословное подчинение приказам Антона Ярого. Вопросы есть? Нет. Работаем.