— Спрашивай, — говорит Ди, возвращая осмотренное кольцо. По нему не понятно, но кажется, он доволен. И даже не столько тем, что всех культистов перебили, а тем, что у них начались тёрки с ковеном некромантов. А ведь любители мертвецов были единственными из тёмной фракции, с кем у Чёрного лотоса не было конфликтов.
Чёрный клан пока об этом не в курсе, но кто знает, что расскажет сбежавший некромант? Я так и не понял, почему он… вернее, почему он сбежал понятно. А вот, почему мне показалось, что он хотел плюнуть через левое плечо, когда я ему приветливо улыбнулся, нет.
— В конце месяца я планирую поступать в Десятую Академию. Если повезёт, получу каплю лотосовой росы. Если бы вы оказались на моём месте, какие бы ингредиенты добавили для создания максимально идеальной пилюли бессмертия?
Горжусь формулировкой этого вопроса. Магистр даже завис, размышляя, как бы меня послать куда подальше, не нарушив своего слова. Ведь если разобраться, я попросил его дать консультацию, какую учитель не каждому ученику даёт. Не каждому внешнему ученику. Если не хватило способностей стать внутренним учеником, то зачем на тебя время тратить?
Ответ на мой вопрос может включать весь опыт мастера. В отношении всего одного этапа, но это же, самый важный этап. Этап закладки основания. Если напортачишь в любом другом месте, то всегда есть шанс вернуться и переделать. Но если не правильно построишь фундамент, то всё. Надежда только на следующую реинкарнацию.
Ведь что такое даньтянь? Это слово состоящее из двух: дань — пилюля и тянь — поле. Поле в смысле энергетическое поле, возникающее вокруг пилюли бессмертия создаваемой в центре даньтянь (ну два пальца от пупка и внутрь — вроде бы эта точка должна быть в центре тела по всем параметрам, но это не точно).
Как создаётся пилюля? В моём прошлом мире с помощью даоской алхимии. Мастера которой шифровали свои методики обретения бессмертия, насколько им хватало фантазии. Например, все алхимические тексты, в которых в специальном котле на специальном пламени надо было готовить специальные отвары из специальных секретных лечебных трав.
Вот все эти алхимические рецепты были иносказательными описаниями того, что должно было происходить внутри тела даоса. Где котёл был его телом, пламя — энергией. А лечебные травы и прочее, вроде волшебных грибов… были специфическими веществами, из которых внутри тела практика готовилась… дальше я не очень уверен, ибо изучал теорию алхимии в трёхкратном переводе. С тайных даоских иносказаний на древнекитайском языке на современный китайский, с него на английский и уж с него на русский. Причём без помощи грамотного специалиста по волшебным грибам.
Хорошо хоть, что ни с языком, ни с письменностью при вселении в тело двойника проблем никогда не было. То ли все мои воплощения говорили на одном языке, что вряд ли. То ли сознание сразу впитывало другой язык и забывало прежний. Вот помню я, что раньше говорил по-русски. И вроде там было тридцать три буквы. Или тридцать шесть? Если верен последний вариант, то я по-прежнему говорю по-русски.
Итак, кроме того, что пилюля бессмертия крайне важна для пути бессмертия, здешние школьники мало что о ней знают. Алан знал чуть больше, но его мать была практиком, изучающим совсем другие дисциплины. Всё что он знал, это сравнение матери этой пилюли с концентрированным шариком чайной заварки в чашке с кипятком. Из какого чая её сделаешь, такой чай и получишь.
Под чаем само собой понималось поле энергии, возникающей вокруг пилюли. Той самой, из которой нужно создавать ядро. Теперь понятно, что для вступления на путь бессмертия это самая важная вещь.
Причём в этом мире алхимические рецепты были не средством шифровки тайных практик изменения тела. По ним реально создавались пилюли на все случаи жизни. Конкретно, пилюлю бессмертия, создавал сам практик в центре даньтянь, но вот необходимые для этого ингредиенты продавались в форме пилюль. Весьма дорогих пилюль.
Причём у разных сект, разных кланов и родов были свои тайные рецепты. Кто-то добавлял больше трав с огненным элементом и получал на выходе заклинателя, могущего без потерь превращать ци в огонь. Секта Красного лотоса, например, предпочитала пыльцу кровавого лотоса — цветка, растущего у её источника красной ци. Естественно, пыльца была только для внутренних и личных учеников. Для внешних учеников и лучших студентов своих мирских академий они выдавали росу с этих лотосов. Она позволяла устранять негативные эффекты эссенций любых монстров красного уровня. И то, что Ди сказал, что секта специализируется на очищении энергии монстров означало только то, что внутренние ученики составляли не больше одного процента от внешних.
Что касается поля вокруг пилюли, то вся практика заключалась в его «возделывании». Именно это слово, будучи переведено на английский превратилось в «культивирование» что и дало название целому жанру фэнтези.
— Получив росу, я бы на твоём месте не спешил создавать пилюлю, — решил-таки поделиться сокровенным опытом Габриель. — В Академии тебе предложат поохотиться на монстра. Проблем, чтобы добыть его ядро, нет. Но лучше не использовать его сразу, а обменять на балы заслуг. А потом спокойно выбрать на аукционе охотников то, что больше всего тебе подходит и купить за те же балы уже готовую эссенцию. И ещё. Не пользуйся готовыми комплектами вспомогательных пилюль. С ними пилюля бессмертия сформируется быстро, и уже ничего в неё добавить не получится.
А может быть, через год ты найдёшь клад старого мастера или кости легендарного монстра? Может произойти любой счастливый случай. Или займёшь призовое место на ежегодном имперском конкурсе юниоров — там, в качестве награды могут дать редкую эссенцию. И вот, ты получил потрясающий ингредиент, а использовать его в своей пилюле уже не можешь.
Понял? Конечно, придётся потерпеть, ведь те, кто создадут пилюлю сразу, будут сильнее. И от недостатка силы ты можешь умереть. Но иначе этого шанса не будет.
В качестве компенсации за демонические пилюли и сутру, — сменил он тему, сигнализируя о конце разговора, — я выделю тебе двести балов секты. Когда закончится расследование, тебе, возможно, ещё начислят что-то за убитого культиста. Не трать балы на дорогие техники. Для начала тебе хватит и базовых.
— Благодарю, — встаю с плиты и уважительно кланяюсь. Он дал мне больше, чем я надеялся.
Кивнув на прощание, магистр уходит в центр площади, куда как раз приземлялась группа важных, судя по красным мантиям бородатых дядек.
Оставшийся рядом его помощник, протягивает чёрную карточку. Меньше игральной карты, но больше визитки. На ней светится золотом моё полное имя и цифра 200.
Круто. Теперь у меня есть местный паспорт и банковская карточка в одном гаджете. В нашем городе балы секты были самой желанной валютой. Круче золота, круче кристаллов… как доллары в России девяностых.
Снова кланяюсь, чуть менее низко и остаюсь один. Вряд ли это будет продолжаться долго. Рано или поздно, но обо мне вспомнят. И чтобы не провоцировать на излишнюю заботу, тихонько, но так, будто получил на это разрешение от магистра, ухожу в свой дом.
В то, что от него осталось.
Сектанты потушили дома быстро и довольно качественно. Насколько я успел заметить, они просто зависали над домами и пламя в них угасало. Может они задавили его своей ци, а может каким-то образом убирали из воздуха кислород.
Жить в том, что осталось, всё равно нельзя. У дома отсутствовал фасад, начиная со второго этажа и вся крыша. Но мне нужно другое.
Сначала — туфли. Нет, сначала, источник света. До рассвета оставалось не меньше часа, а магические светильники в доме не работали. Не иначе, как питающие их кристаллы с природной ци взорвались от обилия огненной энергии. Нахожу в коридоре обычную масленую лампу, купленную на распродаже на случай магического Апокалипсиса или нехватки средств на зарядку кристаллов. Зажигаю её встроенной под стекло зажигалкой. Теперь можно искать обувь.
Ходить босиком по ещё не остывшим углям, занятие, так себе. Да и одежда не помешает. Её всё равно нужно будет менять, наверняка вся пропахла гарью, но чтобы дойти до приличного магазина нужно что-то лучшее, чем горелый халат.
Где всё это взять? Моя комната была под самой крышей, а значит, от неё ничего не осталось. Значит… ступнями ног ощущаю лёгкие удары из-под пола. Точно, у нас же был подвал, куда Алану нельзя было заходить. Нельзя при жизни матери. И именно там он её и похоронил.
Надо бы её проведать.
Но, сначала — обувь!
У нас… правильно ли так думать о семье Алана? Ну, сейчас, да. Поверхностная память тела уже освоена, сейчас идёт загрузка долговременной. Не, неправильно выразился. Она же не покидала мозг. Это я с ним всё более синхронизируюсь. Согласно эзотерическим восточным учениям, что я изучал раньше, вся информация о прожитой жизни человека сохраняется в его энергетическом теле. А мозг просто биологический компьютер, подключённый к ней.
Вот, на собственном опыте я убедился, что это так. Информация от призрака Потрошителя, хоть и была разрозненной, но по объёму превосходила то, что я обнаружил в мозге покинутого душой тела в разы. Другое дело, что информация Алана была гораздо более структурирована. Например, я чётко знал куда идти, чтобы найти гардеробную.
Времени было мало. Удары под полом учащались и могли привлечь снующих около дома адептов. Но и идти в подвал неготовым сразу свалить на все четыре стороны, было против правила кодекса. Да, проверив на практике действенность правил воинского искусства, решил внести их в свой кодекс.
Не вступать в бой неподготовленным
И его следствие:
Перед боем обеспечить себе все возможные преимущества
А возможность сразу отступить за пределы дома и за пределы зоны расследования сектантов, я считал очень важным преимуществом.
Иными словами, не важно, как там внизу всё обернётся. Но рассчитывать, что потом у меня будет время спокойно вступить в наследство, не стоит.
В довольно полном шкафу, я быстро подобрал самую подходящую одежду. Белая рубашка с позолоченным воротником — Алан получил её на одиннадцатилетние и так ни разу и не надел. Чёрные брюки с чёрными сапогами до середины икры. А сверху серый, по виду дешёвый, но довольно новый сюртук. Пространственное кольцо на пальце завершало вид молодого аристократа, решившего погулять по бедному району инкогнито, для чего купил самый дешёвый сюртук и надел его на рубашку, стоимостью в месячную зарплату командира патруля стражи.
На стражу мой внешний вид и был рассчитан. Насколько я успел ознакомиться с местными порядками, гуляя в теле призрака по ночным улицам, именно к таким одиноким путникам стражники предпочитали не подходить.
Подумал, сложить в кольцо всю оставшуюся одежду, но принюхался и передумал. Лучше купить новую.
Разве что взять ещё плащ? Открываю соседний шкаф. В нём на вешалках по большей части висят женские плащи и пара тех, что могут носить люди неопределившиеся со своим гендером. О, я вспомнил, для чего использовался этот шкаф после смерти Элизабет. Снимаю плащи и кидаю на пол. За ними, в свете лампы видны приколотые иголками к стене шкафа газетные вырезки.
Слева — четыре статьи об убийстве Потрошителем актрисы, владелицы магазина женских шляп и двух домохозяек. Все убиты у себя дома. Справа — семь статей об убийствах проституток. Все убиты на улице. Именно эти убийства и прославили Потрошителя. И все остальные его жертвы по умолчанию тоже считались падшими женщинами.
Статьи про смерть Элизабет не было. О ней так никто и не узнал.
По центру — три статьи о главном гении нашего княжества, Джейсоне Моро. Первая о том, как он шесть лет назад, будучи никому не известным сыном младшей жены князя, сдал экзамен в Первую Академию боевых искусств с высшим балом за всю историю существования двенадцати академий.
Вторая повествовала, как пять лет назад он занял третье место на ежегодных имперских соревнования юниоров. Третья была о том, что два года назад Джейсон сформировал ядро в шестнадцать лет. И стал первым адептом в своём поколении.
Разумеется, это относилось только к жителям красного пояса империи. Их гении не могли соревноваться даже с теми, кто рос, используя для развития оранжевый источник ци. Не то, что они, или те, кто ещё выше, формировали ядро раньше. Наоборот, красное ядро формировали быстрее живущие рядом с красными источниками ци. Зато жители оранжевого пояса, быстрее формировали оранжевое ядро. И пересоздание ядра от красного к оранжевому было для них более безопасно. Поэтому возрастной рейтинг учитывался только внутри одного цветового региона.
Информация просто всплывает в памяти, едва я вижу эти вырезки. Алан много времени провёл за их чтением, пытаясь понять… ему просто не хватало опыта. Мне их общий сюжет в основном понятен. Но надо их тоже забрать. Срываю все вырезки со стены, собираюсь спрятать в кольцо, но замираю. Кажется, я что-то забыл?
О, точно, надо забрать аварийный запас.
Бью правым каблуком в стену шкафа. Тонкая доска ломается, открывая тайник в стене. Извлекаю из неё рюкзак. В нём кошель с золотом, шкатулка с низкоуровневыми кристаллами, аптечка, комплект метательных ножей, банка я ядом… и кое-что по мелочи, что приготовила Элизабет на случай внезапной эвакуации.
Кладу в рюкзак газеты и убираю в кольцо. Приходится изрядно сосредоточиваться, чтобы открыть его, поэтому заранее достаю из него самый лёгкий из мечей. Он максимально похож на тот, с чем мать учила Алана фехтованию. Пока буду использовать то, что привычней для моего тела.
Если он станет моим основным оружием, то когда научусь быстро пользоваться кольцом, всегда буду призывать из всей кучи оружия именно его. В кольце, кстати, шесть мечей разной длины. Но инвентаризацию придётся отложить на потом.
Спускаюсь в подвал. Открываю железную дверь с кодовым замком. Вхожу в пустое, метров шесть в ширину, десять в длину, помещение подвала.
В левой руке лампа, в правой меч. Свечу на покрытый трещинами, сотрясающийся от ударов пол. Раньше он был из утрамбованной земли, на которой стояла старая мебель и куча барахла ещё от предыдущих жильцов.
Но когда призрак матери велел закопать здесь своё тело, Алан вынес из подвала весь мусор. А пол, вместе с могилой, залил жидким камнем. Это аналог нашего бетона, только в застывшем положении более гладкий и красивый. Бывает разных расцветок. Алан использовал похожий на белый мрамор.
И вот пол, наконец, лопнул. Из протянувшийся от стены до стены трещины показалась рука. Она с лёгкостью отломила большой кусок каменного пола десятисантиметровой толщины и аккуратно отложила его в сторону. Как будто вылезающий не хотел шуметь больше необходимого. Это явно противоречило моей гипотезе, что ритуал просто оживил труп Элизабет, но он долго не мог выбраться из-под пола. В этом случае я имел бы дело с обычным безмозглым зомби. Точнее телом без души, ведь мозг то у него был, хоть и гнилой.
Меж тем, тело матери Алана вылезло окончательно и встало передо мной, не обращая внимания на светившую в лицо лампу и готовый снести ей голову меч.
Грязно-белое платье и длинные чёрные, если, не обращать внимания на пыль, спутанные волосы.
Не, на обычного зомби она не похоже. Уж слишком сильно глаза светятся зелёным.
— Ты кто такой? — спрашиваю у захватившего мёртвое тело духа. — Я тебя не звал! Иди на хрен!
— Имя мне, — говорит он гулким голосом, — Смерть. Разрушитель миров!
Что-то это мне сильно напоминает? О, вспомнил.
— Ты, — удивлённо и чего уж, довольно невежливо тычу ему в лицо остриём меча, — Оппенгеймер?