— Кажется, там что-то движется.
Свен, как обладатель имплантатов, способных распознать атаку заранее, расположился ближе к створу тоннеля. Хех и Бобби расположились по бокам, причем Бобби, как самый опытный, взялся прикрывать от атак Карла с Хаухет.
— Живущий под кровом Всевышнего под сенью Бога небесного покоится, скажет Господу: ты — защита моя, прибежище мое, на тебя уповаю, — боевик воспользовался живым голосом, не доверяя цифровой связи. — И избавит он тебя от сети ловца и от язвы гибельной…
Вячеслав Соловьев вместе с Малколмом подумали, что естественные звуки демаскируют мистера Пескаторе, а по отражению волн противник может определить положение каждого из обороняющихся. Но специалисту в прямом контакте было виднее.
Малколм-Хех покопался в своей памяти. Бобби цитировал псалмы Новой Реконкисты, как если бы сам являлся рыцарем Последнего Храма. Какую ветку моделирования на стороне противника запускали эти псалмы? Как аналитик, Малколм попробовал представить ход рассуждений группы поддержки на стороне Логистического Союза и усмехнулся.
Появление реконкистадоров на штурмуемом объекте вносило помехи в модель. На месте оператора, получившего сведения только о трех отстреливающихся, Малколм предположил бы, что это авангард, который поставлен сковать нападающих пока основная группа радикальных неокатоликов готовит ответный удар.
Если в темноте тоннеля и скрывались морпехи, после раскатистого речитатива Бобби, они предпочли отправить перед собой новый рой беспилотников.
Ловко, подумал Соловьев, слушая как мистер Пескаторе читает псалом. Но они все равно нас задавят.
Перьями Своими осенит тебя, и под крыльями Его будешь ты безопасен; щит И Ограждение истина Его.
А еще он вызывает огонь на себя, догадался Соловьев, на мгновение вспоминая себя Сильвером, а Бобби — одним из своих последователей, агентом Бором.
К сожалению, передать технологию распределенной памяти другим мужчинам Соловьеву так и не удалось. Как он ни старался, на выходе получался Сильвер, а не кто-то другой. Каким-то мистическим образом русскому нейроархитектору удалось впечатать в формат кодируемой памяти, самого себя. А может он запутался и прошел мимо методов, которые могли бы очистить записываемую память от памяти изобретателя о своем прошлом.
Память Бора, как и многих других агентов, хранилась на одном из тайных серверов. Если бы только их можно было записать в память кому-то еще.
Надо изучить решение Валерии, решил Соловьев, надеясь, что его нынешнему телу удастся вырваться из зоны помех, выставленной Корполом.
А затем вдали загудело и пришло время стрелять.
Нападающие сделали выводы из данных, полученных по результатам предыдущей волны. Оптимальным им показалось решение задавить защитников массой. Когда дронов много, а максимальная плотность стрельбы вычислены, это беспроигрышная стратегия.
Как жаль, успел подумать Соловьев, расстреливая свой боезапас. Флора с Карлом, перспективный алгоритм Барбат, возможно способный дать вторую жизнь всем погибшим агентам Сильвера — все это останется под землей вместо того, чтобы изменить мир.
— Воззовет ко Мне, и услышу его; с ним Я в скорби; избавлю его и прославлю его, долготою дней насыщу его, и явлю ему спасение Мое, — пробился сквозь грохот стрельбы в замкнутом помещении голос Бора.
А затем выстрелы сменились взрывами, от которых Малколм потерял сознание, увлекая в безмысленную темноту того, кто был его частью.
71
— …благодарен всем, кто сопровождал меня на этом пути. У меня нет каких-либо распоряжений, относительно своего имущества, поскольку оно находится на территориях корпорации “Карфаген Индастрис” и, наверняка, будет арестовано по ложному обвинению в промышленном шпионаже.
Свои счета в нейтральных банках завязаны на биометрию. С ними, после подтверждения моей смерти, поступят в соответствии с файлами последней воли, также хранящимися на серверах корпорации.
Прямо в голову Карлу, который еще не разобрался с тем, насколько он Сильвер, а насколько Карлсон, пробивался отстраненный монотонный голос из базовой библиотеки озвучки стандартных мужских реплик.
— И да, надо дописать, пока есть время, а то неизвестно, получится ли уцелеть во всей этой авантюре. Хех, Хаухет, я хотел бы извиниться. Вы подчинялись моим распоряжениям — именно они сделали нас изгоями. Очистить вашу репутацию будет нелегко, но я чувствую себя обязанным оказать вам в этом деле максимальную поддержку.
По ссылке, которую вы получите вместе с этой записью, сетевой архив с материалами, которые должны попасть к высшему руководству “Карфаген Индастрис”, минуя Валерию Барбат или ее подчиненных. Собранного мною компромата…
Карл открыл глаза, но вокруг было темно. Пришлось включить адреалиновые очки, чтобы разглядеть ползающего на четвереньках Хеха и мрачного Бобби, который склонился над источником передачи.
Флора-Хаухет молча сжала руку головолома.
— Я вижу, все в сознании, — констатировал Бобби. — Надо срочно уходить. Следующей атаки мы точно не переживем.
Карлсон попытался встать на ноги, но бедро неожиданно отозвалось ноющей болью, а выскочившее в расширенной реальности сообщение проинформировало о двух осколочных ранениях.
Флоре подъем дался гораздо легче: встав на ноги она помогла перейти в горизонтальное положение головолому.
— Быстрее! — неожиданно резко потребовал Бобби. Карл впервые услышал, как вечно спокойный боевик нервничает.
— Что со Свеном? — спросила Флора, не находя безопасника в сети.
— Он находился ближе всех ко входу в тоннель, — коротко отозвался мистер Пескаторе, выпрямляясь и подхватывая карабин. — Ему досталось много больше осколков чем каждому из нас.
— Я, Свен Хансен, находясь в здравом уме, твердой памяти, без каких-либо программно-аппаратных ограничений волеизъявления…
Карл сделал пробный шаг, отозвавшийся ноющей болью в ноге и головокружением. Теперь ему стало видно лежащее возле автопогрузчика медленно остывающее тело, чип которого, на остатках энергии, транслировал в режиме непрерывного воспроизведения закольцованную запись.
— Хорошие люди не должны умирать первыми. Их место в конце списка. Или вовсе, за пределами, — сказал Бобби, перед тем как похромать в сторону диспетчерской.
— Он единственный из нас, кто мог уйти в любой момент, — вздохнул Хех, в котором Карл теперь видел Соловьева.
— Вот стоит только обзавестись по настоящему хорошим начальником…
Флора ограничилась цифровой репликой, не желая расплакаться там, где еще предстояло путешествие. Девушка подошла к Карлсону и предложила помощь в передвижении. Карлсон не стал отказываться.
Неизвестно по какой причине морпехи упустили момент, когда можно было прикончить всю группу парой-тройкой не самых мощных дронов.
— Как вам удалось отбиться? — поинтересовался Карл, доковыляв до тяжелой металлической двери, которую придерживал аналитик. Обломки дронов то и дело хрустели под ногами. Их было слишком много для того, чтобы оставить данное обстоятельство без вопросов. — И почему нас не атакуют?
— Я когда-то был неплохим хакером, — казалось, Соловьев начал говорить по-другому, не так как в образе Хеха-Малколма. Хех был лаконичен, Вячеслав — словно наслаждался возможностью произнести что-то вслух и по своей воле.
— А тут получил доступ к местному суперкомпьютеру и скопировал к себе столько боевой цифры, сколько поместилось. Ну и применил по отношению к рою, что оставалось-то? Двух дронов перехватил, а там уже запаниковал оператор на дальнем конце соединения, отправил оптом команду на самоподрыв. А не атакуют потому, что Бобби ввел их в заблуждение. Окопавшуюся команду реконкистадоров с наскока не взять, вот логисты и накапливают силы перед атакой.
И вновь потянулись узкие кишки коридоров. Пару раз идущий впереди Бобби отстреливал торчащие из потолка камеры, пока не вмешался Соловьев.
— Я подготовил дата-центр к самоуничтожению, так что пусть пишут, вреда от них не будет.
— Мало ли кто потом будет курочить их внутреннюю память, — отрезал в ответ боевик. — Для запуска скрипта может быть достаточно одного-двух кадров.
— А как ты получил доступ к местному суперкомпьютеру? — спросила Флора, в основном для того, чтобы отвлечься от монотонного перемещения.
— Валерия была неосторожна. Привыкла работать в корпоративной среде, где за состоянием каналов данных следит несколько отделов. — На этот раз замыкал цепочку Соловьев. Морпехи Логистического Союза могли спохватиться и тогда кому-то пришлось бы прикрывать отход.
— Я сначала прописался в сети в качестве алгоритма для проверки внешних доверенных устройств. Тогда как раз подключали боевую автоматику к системе управления и требовался лишь код “свой-чужой” для успешного подтверждения. Курировал работу Морган, администратор, а не техник. Одобрил монтаж и не задумался.
Коридор сменила очередная лестница вверх. Тут уже Флора не могла помогать Карлу из-за чего продвижение резко замедлилось. Головолом лез вверх, тихо матерился, но продолжал слушать рассказ Соловьева.
— А затем появились вы, Карл. Очень кстати, потому как требовалось заметное событие, плюс момент, когда Хьюберт отвлекся и не следил за журналом системных сообщений.
Тут уж я зарегистрировал свои очки как автономный информационный объект с правами корпоративного администратора. Разумеется, не как очки, а как модуль дополнительной криптозащиты. Для подтверждения система обратилась к алгоритму проверки, то есть снова ко мне.
Так я получил очки с доступом к внешнему контуру подземного комплекса, после чего от имени очков наделил правами самого себя, но уже в роли модуля защиты от промышленного шпионажа.
А затем, от имени очков запросил у Валерии доступ к внутреннему контуру. Она проверила очки на “свой-чужой” и переадресовала запрос мне. Я подтвердил отсутствие рисков и Барбат отдала ключи от суперкомпьютера в мои руки.
72
Кое-как приспособившись к подъему Карл задумался о том, кем же ему теперь приходится Соловьев. Братом по Сильверу? Дядей? Вторым отцом? Вопрос оказался непрост, но именно пляски вокруг неразрешимых проблем обычно помогали Карлсону выполнять нудную однообразную работу.
— Почему вы стали сепаратистом, преступником номер один в городе? — поинтересовался головолом, который после работы с Флорой немного робел перед личностью русского изобретателя. — Что могло подвигнуть вас стать во главе организованной преступности Массалии?
Перед тем как ответить, Сильвер-Соловьев коротко хохотнул, как в расширенной реальности, так и в физическом пространстве.
— Ты же ознакомился с алгоритмом, благодаря которому я могу получать временный контроль над носителем. Человек должен сам чего-то хотеть, но быть не в состоянии реализовать свои устремления без моего участия. Как в таких условиях можно создать и возглавить мафию?
Карл покрутил вопрос в голове. Он был очень удобным для того, чтобы с его помощью хоть ненадолго отвлечься от бесконечных кабелей, фальш-панелей, отходящих в сторону креплений за которые норовил зацепиться испачканный городской костюм.
Возможности чипа и личный опыт не давали ответа. Никак? Но тогда почему?
— Люди сами сделали меня лидером, потому как я решал их проблемы, позволял выплеснуть в сеть накопившееся негодование современными якобы оптимизированными порядками, а вдобавок не путался под ногами тогда, когда этого не требовалось — словно угадав мысли головолома, ответил Сильвер.
Да, именно Сильвер, поскольку ученый Соловьев отступил куда-то вглубь аналитика-Мальколма.
— Суперкомпьютеры миллионы раз предлагали действительно оптимизировать экономику, социальную сферу, промышленность средиземноморского региона. Но эта оптимизация лишила бы современную элиту их образа жизни, уравняла бы в правах с более талантливыми людьми, перемножила на нуль их фальшивую исключительность. Отчего, как ты думаешь, с местными корпорациями практически не общается так называемый восточный мир? Да потому, что здесь в любую программу улучшения жизни вставляется несколько тысяч нелепых, а зачастую и противоречивых условий, которые объявляются строго обязательными к реализации. Даже одного такого затыка достаточно чтобы искусственный интеллект класса Б сказал, что преобразование невозможно.
— Я так понимаю, интеллект класса А скажет что-то иное, — догадался Карлсон.
— Он в состоянии показать, где лежит противоречие и как его устранить, — подтвердил Сильвер. — А это уже готовый призыв к революции, прямой или скрытый. Оттого в западном мире единственные суперкомпьютеры с интеллектом класса А находятся под управлением антарктического консорциума, который взымает с корпораций плату за нейтрализацию всего революционного влияния. Теоретически, с хорошей аналитической командой и ни в чем не кастрированным софтом можно просчитать преобразование и на классе Б. Но знаешь, что будет с таким суперкомпьютером, узнай про его существование хоть кто-то из корпораций?
Внизу что-то громыхнуло, земля сотряслась. Головолом вцепился в лестничные перекладины, радуясь тому, что взрыв случился не тогда, когда он опирался на раненую ногу.
— Вот и нет суперкомпьютера, — подытожил Соловьев, оттесняя Сильвера как более синтетическую личность на второй план. — Мне даже не пришлось ничего минировать, только намекнуть модулю обеспечения корпоративной безопасности, что центр под угрозой. Это очень удобно, когда тебя не принимают всерьез, считая обычным исполнителем нижнего уровня.
— Вячеслав Михайлович, — Карлсон решился задать вопрос, но был остановлен встречным сообщением Соловьева.
— Потом, Карл. Позже.
Согласившись, что сначала надо хотя бы преодолеть вертикальный участок пути, головолом сжал зубы и продолжил подъем.
73
Сидя в командирской машине, Берта Уокерсон, которую иначе как Бешенной никто не называл, сожалела о допущенных ошибках. Еще в тот момент, когда террористы подорвали участок свалки, уничтожив тяжелую технику Корпола, следовало проявить смирение и не бросаться в атаку. Такой чудесный повод запросить поддержку тактической артиллерии оказался бездарно упущен.
Да, вопрос с похищенной полицейской вышел бы на первый план, на штурмовиков вылили бы цистерну помоев, но зато выявленный подземный центр с суперкомпьютером класса Б не вводил бы корпоратов в искушение.
Из-за того, что сканеры определили примерные границы дата-центра, а группы аналитического сопровождения разобрались со столь же примерным диапазоном энергопотребления, штурмовикам пришлось отказаться от активных действий, сломать многократно отработанную модель быстрого захвата и предпочесть ей долгое нудное копошение в бардаке технических сооружений, где саперы и экспертные системы важнее людей.
На одном из мониторов, расположенных перед Бертой, шла трансляция бестолковой говорильни, которую зачем-то называли оперативным штабом. После того, как к виртуальному пространству штаба подключились “логисты”, ситуация там окончательно утратила конструктивность. Даже на правах долевого владения интеллект класса Б являлся заманчивым активом.
В Массалии такой суперкомпьютер, помимо найденного, имелся лишь у городских властей. Корпоративный парламент города, полиция и армия пользовались им совместно, каждый квартал перераспределяя квоты на доступ к его мощностям. По одному искусственному интеллекту класса Б имелось у ведущих магрибинских корпораций, Логистический Союз владел тремя суперкомпьютерами.
Класса А в средиземноморье не водилось.
Такими монстрами владел антарктический консорциум, а также русские, китайцы и прочие азиаты, которые отчего-то, со времен Великой Депопуляции, практически не взаимодействовали со средиземноморским регионом — разве что порой направляли сухогрузы с продовольствием и удобрениями да позволяли своим туристам колесить по Европе сколько им вздумается.
Берта искренне сомневалась, что такой роскошный трофей отдадут без боя. В эту ночь и далее, до внеочередного заседания корпоративного парламента Массалии, следовало ожидать всплеска конфликтов и провокаций.
Судя по тому, что в паре километров от охраняемой Корполом территории по надуманному поводу сцепились отряды “Карфагена”, “Артемиды” и “логистов” полицейских ожидали горы работы, при ближайшем рассмотрении пахнущей много хуже, чем пахнет мусор на свалке.
— Стреляли, значит, — пробормотала про себя Берта, внимательно изучая как сами корпоративные жалобы, так и обработанные данные с полицейских дронов.
К сожалению, удерживать в воздухе все летающие беспилотники Корпол мог себе позволить только если уровень опасности в Массалии оказывался выше девятки. Регламент в этой части, к сожалению, составляло не руководство Корпола, а чинуши и лоббисты из городского парламента. В ответ на это полицейские навострились более вольно трактовать критерии для определения необходимого уровня опасности.
Внимательный референт, последние четверть часа подменявший Берту в части управления аватарой, развернул перед начальницей окно с анализом ситуации.
— Ну все! — хищно улыбнулась Бешеная Берта. — Ставим восьмерку и выпускаем из ангаров оперативный резерв!
Вместо того, чтобы смотреть на унылое копошение саперов и привлеченных экспертов в яме, еще недавно бывшей первыми двумя подземными этажами, глава штурмовиков решила проверить модели, по которым развернулся конфликт на шоссе.
От миз Уокерсон не укрылись передвижения группы морпехов, сделавшей стремительный марш-бросок, но остановившейся в нескольких сотнях метров от каравана.
Позиция сил Логистического Союза показалась Берте подозрительной. На месте “логистов” она выбрала бы другие места для окапывания и контроля за участком шоссе.
Неучтенный фактор? Поиск недостающего звена занял целых полторы минуты, целую вечность по тем меркам, с которыми подходили к управлению острыми конфликтами. В теории Берта могла в любую секунду отдать тактической артиллерии приказ перемолоть все корпоративные войска в указанном квадрате, но на практике подобное решение могло стоить ей карьеры. Когда все стороны тщательно записывают любое движение, как свое, так и противника, когда любой кадр может стать оружием в руках корпоративных адвокатов, лучше сотню раз перепроверить, а потом два раза по столько же перестраховаться.
К счастью, пока обошлось без стрельбы, хотя Берта убедилась в том, что перестрелка на шоссе являлась либо обманным маневром Союза, либо просто крайне удобной оказией, которой решил воспользоваться командир морпехов.
Куда его отряд дел две обоймы беспилотников, так и не удалось установить.
Поняв, что придется сделать ставку на личный авторитет, Берта нахмурилась.
Логистический Союз играл грязно и нечестно: сначала перессорил все местные корпорации, а затем затеял какие-то таинственные маневры в зоне между портовыми территориями и городской свалкой.
Разогнанный до опасных скоростей, мозг Берты выдал решение головоломки на долю секунды раньше, чем это сделала экспертная система.
— Отряды Логистического Союза, немедленно покиньте зону, ограниченную квадратами…
К сожалению, предупреждение запоздало. Хуже того, оно было предсказуемым, а потому “логисты” наверняка просчитали встречные ходы.
— Не можем отойти, осуществляем прикрытие каравана, — небрежно отмахнулся от предупреждения Берты командир морпехов. Первые шаги в сложной партии были известны как одной, так и другой стороне.
Миз Уокерсон сжала кулаки, отдав приказ уцелевшим “богомолам” двигаться в сторону “логистов”.
— Если потребуется, я вас перемелю крупным калибром, — пообещала Бешеная Берта, но предусмотрительно не отправила данную угрозу противнику. Адвокаты. Конфликтуя с корпорациями, всегда надо учитывать, что на их стороне целая армия адвокатов.
— Смените позицию, отойдите ближе к городу. Выслала группу дистантов на погашение конфликта, — сделала ответный ход Берта, заранее зная, что морпехи будут стоять на занятых позициях столько, сколько получится. Где-то там, среди так и не расчищенных до конца развалин имелся ход на подземные этажи того комплекса, который совсем недавно штурмовал Корпол.
Если специалистам Логистического Союза удастся проникнуть к суперкомпьютеру раньше людей Корпола, весь дата-центр окажется скомпрометирован, подсказала экспертная система полиции.
— Минимум три месяца дорогостоящих работ по проверке на закладки “логистов”, — подтвердили сотрудники одного из литерных отделов. — Суперкомпьютер и без того придется перепроверять, но вмешательство Союза, у которого целых три машины такого класса сделает необходимым более глубокие проверки. Кроме того, полемика относительно права собственности и долевого участия станет еще более ожесточенной.
Морпехи не уходили и не отвечали на законное требование Корпола.
— Если вы отказываетесь подчиняться, мне придется использовать артиллерийский довод, — предупредила Берта, больше для протокола нежели в качестве реального аргумента. — Мне нужны действительно серьезные аргументы чтобы дозволить вам оставаться на прежних позициях.
Морпехи не отвечали. Руководствуясь инструкцией, которую за два года до этого утвердил корпоративный парламент Массалии, Берта отправила им автоматический счетчик, отмерявший секунды до залпа.
— Подверглись вирусной атаке, — за три секунды до истечения ультиматума выдал в эфир командир морпехов. — Обнаружили тайный проход, предположительно в подземный комплекс. По ту сторону туннеля реконкистадоры…
Отношения Массалии с Ватиканом и фанатиками Новой Реконкисты складывались настолько непросто, что счетчик городской угрозы едва не перескочил на пятерку.
— Тяжелые дистанты Корпола будут на месте через сорок пять секунд, — предупредила Берта всем конфликтующих на шоссе. — Отводите свои силы назад и сливайте все банки данных с мониторинговыми записями на сервера полиции.
Предупреждение также ушло директорам “логистов”, “карфагенцам” и наемникам “Артемиды”. Морпехи медлили, наемники начали отступление, а вот отряд “Карфаген Индастрис” сообщил, что вынужден ожидать распоряжения собственного руководства, а потому останется на месте или продолжит движение в избранном направлении. По маршруту, который сбросили “карфагенцы” Берта не нашла ничего, что могло бы оправдать ночной марш-бросок.
— Срочное сообщение, — референт миз Уокерсон вмешался в расширенную реальность Берты, чего не делал без острой необходимости вот уже одиннадцать лет своего пребывания на данном посту.
— Региональные директора “Карфаген Индастрис”, Ольга Кавендиш и Марьям Пресслер найдены мертвыми. Сходство симптомов позволяют предположить кибератаку на аппаратном уровне.
Реконкиста! Берта посмотрела на маршрут “карфагенцев”. Никто не мог гарантировать, что в указанной точке отсутствует еще один проход к суперкомпьютеру.
— Юридические основания для залпа? — спросила она экспертную систему, которая угадала вопрос и выдала ответ в окно расширенной реальности, как только Берта начала его набивать.
Операторы-артиллеристы находились в состоянии полной боевой готовности с той минуты, когда террористы устроили взрыв на свалке. Десятки крупнокалиберных установок выплюнули в небо снаряды, изобретенные в период Великой Депопуляции.
Но еще до того, как они накрыли шоссе с отрядами то ли “карфагенцев”, то ли маскирующихся под них реконкистадоров, до того, как состоялось уничтожение каравана вместе с наемниками, которым не повезло с контрактом, а заодно и морпехов, свалка вздрогнула от мощного подземного взрыва.
Коротко пискнул счетчик Гейгера, показывая незначительный подъем радиоактивности. Только через четыре с половиной дня Берта узнает, что это стало следствием нарушения герметичности одного из малых реакторов, сделанных в Киргизии по российской лицензии.
А в тот момент миз Уокерсон смотрела, как проваливается еще ниже вся собранная вокруг разрушенных во время штурма металлоконструкций. Бешенной Берте хотелось вцепиться в горло тому, кто придумал столь коварную ловушку.
Никогда раньше прозвище, данное главе штурмовиков, не подходило ей так сильно как за шесть минут до первых лучей солнца, осветивших многострадальный город.
74
— Где мы? — передала по лучу Флора после того, как проползла несколько метров на четвереньках, периодически натыкаясь на задницу Карла.
— Заключительный участок пути, — вернулся по цепочке ответ мистера Пескаторе. — Сейчас придется пошуршать мусором, а это чревато неприятностями. Не знаю, какие силы контролируют этот участок свалки, но если все ограничено только патрульными дронами Корпола, то мы какое-то время вполне сойдем за бомжей. До считывания персональных данных из чипов. Переведите свои устройства в режим инкогнито, если он у вас есть.
— Мы в безопасности, — успокоил девушку Соловьев. — В моем решении, что для мужчин, что для женщин, эта функция присутствует. Бобби скрывает профиль немного другими методами, но Корпол, до того, как начнется глубокая проверка, ничего не заподозрит.
Впереди по курсу зашумело, загрохотало, откуда-то сверху на головы посыпался мусор. Флора мысленно посочувствовала Бобби, который старался выглядеть элегантно.
— Да, чуть не забыл, — снова воспользовался живым голосом боевик. — Нас обещали встретить, так что не стреляйте куда попало. По возможности, лучше обойтись без лишнего шума. Корпол рядом, пусть и смотрит в другую сторону.
Спереди пахнуло свежим воздухом, легкой сыростью, кисло-сладкой вонью чего-то не слишком приятного.
Когда Флора увидела небо, которое уже начало светлеть на востоке, Бобби деловито сбивал расчетливыми ударами ладони пыль со своего пиджака. Найтингейл поразилась тому, насколько удачно одежда Пескаторе перенесла все подземные испытания. Если бы не свисающий с левого бока лоскут, почти полностью оторванный шальным осколком, можно было сделать вид, будто Бобби всего лишь неудачно оступился пару минут назад, а не собирал пыль и техническую смазку по нескольким этажам.
Соловьев, после того как вылез на поверхность из-под стопки потрескавшихся пластиковых листов, злобно пнул ее ногой, порождая небольшой оползень.
— Триста-четыреста метров на северо-восток, — сориентировал Бобби.
Вдали сверкнуло подобие зарницы, через пару секунд до четверки выбравшихся донесся фальшивый гром.
— Что-то капитальное, — проворчал Соловьев, тщетно пытаясь устранить темное липкое пятно чуть выше колена. — Раз уж артиллерию подключили. Надо быть вдвойне осторожнее, нас слишком долго не было в городской сети.
Карл сделал несколько шагов самостоятельно. Вышло лучше, чем опасался головолом, но все равно недостаточно хорошо, чтобы передвигаться по местности, заваленной мусором различного происхождения.
— Давай что ли помогу, — предложил Соловьев. — Заодно и поговорим по дороге.
Флора, увидев, что ее поддержка не требуется, присоединилась к Бобби в авангарде. Двигаться решили в дальний угол свалки, надеясь как можно дольше скрываться среди мусора, как от сканеров Корпола, так и от возможных групп “логистов”.
Карлсон поинтересовался у Сильвера-Соловьева, стоит ли опасаться, что данные, полученные дронами во время подземного боя, окажутся доступны Корполу.
Аналитик немного подумал, а затем признал, что для Карла и Флоры риск практически нулевой. Они находились чуть в стороне от перестрелки, свои сигналы передавали по направленному шифрованному соединению. Но даже если какие-то данные и утекли к оператору, их скорее всего уничтожила или дискредитировала встречная вирусная атака.
— Но осторожность все равно придется какое-то время соблюдать, — заключил Соловьев. — Не могу сказать точно, как насколько долго придется залечь на дно, для этого надо понять, что же творится в городе, однако…
Один из мусорных холмов, лежавший справа от тропы, которую нашла Флора, зашевелился. Если бы сейчас на месте мистера Пескаторе вдруг оказался Хью Морган, он тут же узнал бы в появившемся механизме одну из автономных армейских систем, подготовленных для отвлечения штурмовых групп Корпола.
Боевик, изучавший окрестности с вершины соседней мусорной кучи про замыслы Валерии Барбат не знал. Но ему и не требовалось разбираться в армейской технике, хватило осознания размеров крабоподобного механизма, использовавшего активную оптическую маскировку.
— Флора, беги! — крикнул Бобби, активируя радиоэлектронную гранату.
И Флора, оказавшаяся ближе всех к противнику, побежала. Соловьев, услышав призыв боевика, моментально оттолкнул Карла в сторону, а сам бросился в другую. Головолом только и успел подставить плечо под удар, чтобы приземление на расколошматило его ноутбук. Между Карлсоном и пробудившимся механизмом лежало несколько метров мусора — слабая преграда для армейской техники.
Изображение бронированного монстра головолому каким-то образом ухитрился передать Бобби. Для передачи по лучу расстояние до Пескаторе было велико, но тот смог направить сигнал так, что несколько пакетов удалось перехватить и развернуть в картинку расширенной реальности.
Открытая местность, без шансов, промелькнула в голове мысль, принадлежавшая скорее Сильверу, нежели Карлсону. А затем раздались выстрелы и сработала радиоэлектронная граната.
Флоре, вырвавшейся вперед, не повезло оказаться отрезанной от остальной группы. Найтингейл подвела жажда сети. Дальний угол свалки оказался далеко от установки Корпола, которая изолировала место конфликта от инфосферы Массалии. Тут уже время от времени проходил пинг до ближайших городских ретрансляторов и вот-вот можно было сгрузить драгоценный опыт в распределенную память Найтингейл.
Приказ Бобби совпал с появлением устойчивого соединения. На самой малой скорости, но уже не рвущегося раз в секунду.
Девушка бросилась вперед, затем попробовала прыгнуть в сторону, чтобы уйти с линии возможного выстрела, ловко оттолкнулась от эмалированного корпуса какого-то бытового прибора, но армейская машина выдала очередь из крупнокалиберного пулемета, которая перечеркнула тело Веры наискосок, от правого плеча до левого бедра.
Передача, успела подумать меркнущим сознанием Флора Найтингейл, прекращая уже третью свою жизнь за последние сутки. Пусть соединение окажется устойчивым.
75
Причиной смерти Бобби стала красота. Вот-вот должно было высунуться из-за горизонта солнце.
После длинных подземных коридоров, состоящих будто из нескольких сортов овеществленной темноты, его появление могло стать достойным контрастом для той мистики и хтони, в которую Бобби встрял с головой.
Смерть приревновала к красоте и настигла своего поклонника за миг до рассвета. Пескаторе не разбирался в армейской технике, но никто кроме вояк не мог позволить себе нацепить активную маскировку на любой объект таких размеров. Только армия не считалась с расходами из-за чего армейцев не любили все крупные налогоплательщики.
Для этого приземистого боевого робота, чьи расплывчатые, подернутые муаром маскировки черты напоминали испарения чего-то токсичного, свалка была не самым удобным типом местности.
С одной стороны, слегка похожий на краба робот обретал тут преимущество, за счёт возможности зарыться в один из мусорных холмов и тем самым спрятаться от патрульных дронов. За счёт данного обстоятельства этот робот сумел уцелеть и не попасть под атаки Корпола.
Но, с другой стороны, свалка отличалась разнородностью окружающей среды. Она таила сотни тысяч разнородных предметов, часть из которых к тому же утратила свою форму, прочность и так далее.
Встроенной в робота экспертной системе приходилось тратить большую часть своих вычислительных мощностей на моделирование свалки, а не противника.
В естественных условиях, когда за действиями боевой машины приглядывал оператор или тактический интеллект, такой перекос в распределении мощностей давно бы поправили. Но для этой серии боевых комплексов армия пожалела автономных мозгов. Без тактической поддержки, списанный и частично демилитаризованный робот стал действовать медленно и неэффективно.
Когда он стоял на вооружении Массалии, на уничтожение группы из четырех диверсантов было бы потрачено около полутора секунд. Но половина внутренних устройств робота до сих пор запрашивала команды руководства, а память другой половины на девяносто девять процентов забилась моделированием свойств свалки.
Наверное, если бы судьба позволила бы выжить, боевик описал бы свое состояние как некое откровение.
Хватило доли секунды, чтобы взвесить все за и против, оценить вероятность выживания для каждого в группе, отделить обреченных от имеющих призрачный шанс.
То, что он сам такого шанса не имел, в этот миг казалось досадным недоразумением, пренебрежимо малой погрешностью в грандиозном вселенском плане, где смерть творила красоту, а красота приводила к смерти.
Мгновение, чтобы суметь сделать хоть что-то, задержка в исполнении приговора. Бобби уцепился в неё, полюбил этот миг и мысленно поблагодарил бы богов за драгоценный дар, если бы не выбор в пользу действия.
Для того, чтобы машина сочла его более приоритетной целью, пришлось выстрелить по ней из карабина.
Радиоэлектронная граната еще летела к своей цели, когда бронированный и неуязвимый для ручного оружия робот дал очередь по Флоре. Несмотря на то, что боевик приказал девушке бежать, шансов спастись у нее не имелось. Бегство требовалось Бобби для задержки робота. Даже выстрел из карабина был сделан лишь ради того, чтобы из двух людей с карабинами в качестве следующей жертвы машина выбрала его, а не Сильвера.
Бобби выигрывал доли секунды для своего козыря — радиоэлектронной гранаты.
Скорость реакции у автоматики превышала человеческую, Бобби не сумел бы выстрелить дважды, даже если бы тренировался всю жизнь.
Гонку с механической смертью выиграл не человек, а солнце — оно успело дотронуться до Роберта Пескаторе, прежде чем тот перестал быть живым.
Но со своей задачей Бобби справился. Граната, которую робот счёл безвредной, не повредила армейскому комплексу. Но ее взрыв привлек внимание Корпола к этому месту, на секунду снял активную маскировку и превратил робота в мишень высокого приоритета.
Управляемый крупнокалиберный гиперзвуковой снаряд, запущенный из расположения военных, покончил с некогда списанной техникой меньше, чем через три секунды после восхода.
76
— Что это было? — спросил Карлсон у пространства. Сначала его оглушило и протащило пару метров по какой-то битой керамике. Потом одно из окон расширенной реальности выкатило предупреждение о скором прекращении действия стимуляторов.
Пространство не ответило, сочтя статичный образ металлического чудовища в зависшем окне исчерпывающим ответом.
Карл лежал, укрытый ворохом ярких пластиковых лент с брендом давно не существующих компаний. Чтобы выбраться из этой западни, пришлось изрядно поработать руками и головой. Вне всякого сомнения, этот пластик спас головолома от серьезных повреждений, когда взрыв хаотически перемешал сотню с лишним кубометров выкинутого подальше прошлого.
— Есть кто живой?
Сигнал пришлось транслировать, поскольку горло саднило. От неведомой свалочной химии слезились глаза. Трясущимися руками Карл нащупал ноутбук, запустил автоматическую проверку состояния.
— Где ты?
Голос был хриплым, мужским, дрожащим от внутреннего напряжения.
Карл попробовал вспомнить, кто говорил так же, только более спокойно. Бобби отпадал, методом исключения выходило, что спрашивал Сильвер. Точнее даже Малколм, поскольку без Веры-Флоры рядом активное присутствие Соловьева в голове у аналитика становилось невозможным.
Вот и поговорили, с грустью подумал Карлсон, откладывая список вопросов к гениальному изобретателю в дальнюю директорию.
Ноутбук передал на чип отчет о своем состоянии, доложив, что вышел из строя голографический монитор и сканер отпечатков пальцев. Запасной монитор для старой модели означал две недели ожидания и потерю уймы денег, которые придется отдать умельцам из метро.
При мысли о подземельях Массалии Карла начало мутить. Кажется, он обзавелся то ли отвращением ко всему подземному, то ли сотрясением мозга.
— Где ты? — повторил голос аналитика, теперь уже ближе.
Пришлось снять не пережившие взрыва адреалиновые очки и проморгаться.
— Где Хаухет?
Малколм дотронулся до плеча Карла, вопросительно посмотрел ему в лицо.
— Вера, — поправил бывшего аналитика “Карфаген Индастрис” Карлсон. — Хаухет, только рабочий псевдоним Веры Колевой.
— Спасибо, — выдохнул Малколм и пошел куда-то в сторону, машинально удерживая в правой руке тяжелый карабин.
Чтобы догнать бывшего аналитика не было и речи, но зато, встав на четвереньки Карлсон смог нащупать его лучом.
— Мы двигались в сторону от центра свалки, к окраинам. Она была чуть впереди. А затем ты оттолкнул меня и прогремел взрыв.
Говорить по лучу без очков было неудобно. Для набора сообщения, которое озвучивал автоматический спикер, требовалось видеть виртуальные буквы, плоды раздражения зрительных центров мозга.
После набора длинной фразы Карл открыл глаза. Малколм сменил направление движения, вновь приближаясь к головолому.
— Потом, Карл, позже, — отмахнулся бывший аналитик, роняя неподалеку от головолома оружие, которым тот немедленно воспользовался как палкой. Чип подтвердил отсутствие переломов, но напомнил о ранении, а также выкатил длинный список ушибов и дефицита сложных органических соединений в организме.
Для костыля карабин оказался слишком коротким. Карлсон сделал с ним чуть менее десятка шагов, после чего уронил оружие в скопление деформированных коробок с чернокожим Сантой и нечитаемой арабской вязью.
Если бы Малколм не ходил из стороны в сторону, он бы давно вышел из той области, в которой Карл мог бы поддерживать с ним связь по лучу. Оба мужчины находились на краю области блокировки: тут время от времени уже проскальзывали разрозненные пакеты сети, но до устойчивого соединения было еще далеко.
— Я забыл, зачем все это было, — неожиданно признался Малколм. — Совсем еще недавно четко знал, даже немного гордился собой и всеми нами. Какие-то планы на будущее составлял. А теперь все ушло, остались только смутные воспоминания, без деталей и смысла. И надежда на то, что все пережитое было не зря.
Карлу захотелось напомнить Хеху про спасение Флоры, крушение планов Барбат, рассказать ему про того, кто затаился в глубине каждого из них, про память, которая принадлежит многим отдельным жизням, но доступна — надо всего лишь догадаться как. Карлсон хотел пообещать Малколму, что обязательно разберется в этом вопросе, ведь это типичная задачка для головолома, а тут даже не женский вариант защиты данных.
Но чтобы сказать все это, требовалось закрыть глаза и сосредоточиться на вспыхивающих перед мысленным взором буквах. Долго печатать, в надежде на то, что за это время собеседник не покинет зону, в которой работала связь через радиомодемы.
Подожду нормальной городской сети и сброшу все файлы отдельным пакетом, решил Карлсон, ковыляя следом за бывшим Хехом.
Едва не испортив некогда армейский ботинок, провалившись по щиколотку в ржавый корпус 3D-принтера, Карл отвлекся и не заметил, как шатающаяся и беспорядочно повторяющая имя Веры фигура, куда-то пропала.
Сеть уже почти появилась: чип уверял, что в состоянии соединиться с сайтом, на новости которого был подписан головолом.
Карлсон шумно выдохнул, закашлялся, но закрыл глаза и попробовал вызвать Малколма по сети.
Если тот не заблокировал прямые вызовы, как это практиковал головолом… Карлсон припомнил распространенный пункт корпоративного устава. Служащие, за редким исключением, не имели права уходить оффлайн без разрешения со стороны вышестоящих.
Идентификатор Малколма принял вызов, но вместо трансляции ответа чип буквально выдернул Карла из расширенной реальности.
— Недоступно! Высокий уровень вирусной угрозы. Заблокировано! Заблокировано! Заблокировано!
Ноутбук припомнил соответствующий алгоритм и запустил процедуру антивирусной проверки.
Карлсон кое-как проковылял до скопления мусора, которое чип счел источником повышенной сетевой угрозы.
Тут уже ловила сеть, с появлением которой Хеха-Малколма, но уже не Сильвера, подстерегла смертоносная ловушка Хьюберта Моргана. Все это время она лежала где-то в служебных директориях чипа и не убивала аналитика, лишь из-за несовершенства своего алгоритма.
В подземелье не проходил сигнал, который мог бы запустить программную бомбу, но он сохранился в городской сети и терпеливо ждал появления онлайн чипа с определенным идентификатором.
— Смерть, где твое жало? Ад, где твоя победа? — тихо пробормотал Карлсон, чувствуя себя исполняющим роль Бобби.
Возможно, стоило почтить память Веры и Малколма чем-то более значимым, но сказывались последствия взрыва, едва не убившего головолома ударной волной.
Усилием воли разогнав туман, стоящий перед глазами, напомнив себе, что к воронке поблизости в любой момент могут заявиться дроны корпоративной полиции, Карл Карлсон пошел прочь, ориентируясь по скорости пинга и солнечному свету, возвещающему о наступлении нового дня.