— Немедленно убирайтесь! Вас не хотят больше видеть в поместье.
Молодая женщина стояла на пронизывающем утреннем ветру. Красивое личико, жёсткий взгляд, надменно вздёрнутый подбородок… Тяжёлый пояс, оберегающий ещё не рождённого ребёнка.
У Син с парой воинов стоял напротив нее. Госпожа Мо Фан достигла только седьмой звезды Бронзового ранга. Для богатого и обеспеченного клана такой результат выглядел слишком скромно. Например, двое стоящих по бокам от нее девушек уже достигли восьмой звезды Бронзового ранга и магически переросли свою госпожу.
— Если вы немедленно не покинете усадьбу, мои люди вышвырнут вас, — продолжила гневную тираду новая хозяйка усадьбы.
— Вы собираетесь поднять руку на Защищающего, который явился в ваш дом по просьбе старшего в клане? — удивленно уточнил монах. — Этот недостойный У Син все правильно понял?
Это было немыслимо и с позиций закона гостеприимства, и с точки зрения его заслуг. Ведь именно монах помог изгнать призрака.
Все тело болело. После смерти Мо Гана в поместье поднялась суматоха, так что У Син едва успел самостоятельно обработать раны, сидя в углу во дворе и любуясь на догорающий дом. Вокруг суетливо бегали слуги, пытаясь потушить пожар.
Досмотреть зрелище и отдохнуть перед возвращением в город не вышло. Сначала начальник охраны попытался забрать У Сина для допроса, но пара сломанных рук его людей, слишком ретиво бросившихся исполнять приказ, мгновенно охладили его пыл. Потом появился евнух и срочно попросил явиться пред очи безутешной вдовы.
У Сину было интересно, сколько в ее словах игры и сколько — истинных чувств.
— Госпожа только что потеряла супруга, вы должны ее понять… — примирительно начал евнух, мелко кланяясь.
Госпожа Мо Фан взмахнула рукавом, прервав его слова.
— Вы не смогли выполнить работу, ради которой вас сюда пригласили! Теперь мой супруг мёртв. Проводите нашего гостя, — бросила она взгляд на одного из стражников. — В его услугах здесь больше не нуждаются.
Резко развернувшись, хозяйка вышла из комнаты.
— Прошу вас, для неё сейчас так вредно волноваться…
Евнух все говорил, говорил, а монах, не слушая, ловил на себе расчётливый взгляд холодных глаз последователя секты Тёмной воды.
***
Солнце неторопливо ползло по небосклону, сопровождая одиноко бредущего по дороге человека.
У Сину не дали отдохнуть, оправиться от ранения и переночевать перед долгой дорогой. Провожатых ему тоже не дали.
Это привело к закономерным последствиям. Чтобы восстановить силы, У Син ограничился коротким привалом. Остановившись, он перекусил, сменил окровавленную повязку на руке и залил рану целебным зельем.
Бок от удара призрака болел и ныл. К сожалению, из-за больной руки наложить тугую повязку на ребра было невозможно. Придется потерпеть до города.
На руках остались отметины от когтей поверх ожога. Совпадение? Или женщина-призрак сделала это специально, чтобы скрыть след от огненного копья?
Кожаный доспех, состоящий из множества слоёв спрессованной кожи, тоже серьёзно пострадал. Слои лака местами отошли, и часть пластин требовала замены.
«Лишние расходы», — с досадой вздохнул монах.
Он оказал услугу клану Мо, но не дождался от них даже доброго слова. Однако вознаграждение должно прийти с другой стороны…
***
После составления и подписания «контракта души» призрак госпожи Ли Шан посвятил его в планы. Она с дочерью планировала покинуть усадьбу, разыграв спектакль.
Пока она была жива, ограничения заклятья, наложенные на неё адептом Тёмной воды, не позволяли ей далеко удаляться от места заточения. Остаток жизни она провела в заточении, создавая картины, которые клан Мо продавал на аукционах.
Такую же судьбу уготовили и её дочери. Правда, той ввиду юных лет печать заклятья-поводка ещё не поставили. Со смертью матери заклятье ослабло, но до конца не исчезло.
Ли Шан нашла выход, подготовив и запечатав в картину одноразовое заклятье «Ночное Зеркало Души». Заклинание было на грани дозволенного, и его применение требовало специального разрешения. У Син высказал опасение, но в конце концов был вынужден согласиться. Иного выхода у них не было.
У Син достал один из шёлковых свитков, и перед его взором предстала картина ночного озера, освещённого светом полной луны. Ветер легко шевелил листья и нежно касался полупрозрачных цветов лотосов, которые расцвели под покровом ночи, чтобы утром порадовать людей. Тёмный лес подступал вплотную к воде. Взгляд стал тонуть в темных водах, которые затягивали в свой водоворот…
— Осторожнее! Картина способна поглотить твою душу! — услышал он голос призрака.
Предостережение подоспело вовремя. У Син пришел в себя.
— Это очень опасно и может повредить, госпожа, — предпринял монах последнюю попытку образумить призрака.
— Повредить да, уничтожить нет, — не согласилась Ли Шан. — Я знаю, на что иду, и хорошо представляю последствия своих действий. Твою роль мы уже обсудили.
Заклинатель кивнул, зная, как и в какой ситуации будет действовать.
— Всё учесть невозможно. Волю Неба не всегда просто понять, — продолжила женщина. — Именно поэтому я предпочла твоё добровольное согласие в обмен на достойную награду. А теперь не мешай! Времени осталось мало. Я перенесу часть своей души и половину своих сил в картину, создавая призрак. В прошлый раз я использовала вместо когтей оружие. Теперь у призрака будут настоящие когти. Адепт Тёмной Воды убедится, что на призраке его печать. Тебе следует его уничтожить и подтвердить, что моя дочь мертва. Надеюсь, ты создашь для меня достойный погребальный костер.
Картина, повинуясь жесту госпожи Ли Шан, зависла перед ней в воздухе, и серебристо-синий луч выстрелил туда из её груди. От высвобождаемой силы пространство комнаты задрожало.
У Син впервые так близко наблюдал применение заклинания настолько высокого ранга. Раньше он только читал упоминания о нем в храмовой библиотеке. Картина вибрировала, жадно вбирая силу. Ли Шан слабела, теряя свою юность и красоту. Морщины избороздили её лицо, а волосы побелели, подернувшись, как пеплом, сединой. Со стоном разорвав связь, заклинательница дрожащими руками протянула картину У Сину.
Он поежился. Теперь её сила была не выше первой звезды Серебряного ранга.
— Получилось, — облегченно выдохнула она. — Когда вернёшься, напитаешь массив силой и поместишь картину на месте призыва. А потом, когда призрак вырвется на свободу, ты уничтожишь его.
Она так отстраненно обсуждала собственное убийство, что монаху снова стало не по себе. Чего не сделает мать ради ребенка!
Монах заметил, что у неё получилась сильная, но тёмная душа. Уже тогда У Син заподозрил, что справиться с призраком будет непросто.
***
Сначала оковы массива разлетелись вдребезги, потому что У Син специально ослабил защитный контур. Надо было, чтобы призрак вырвался на свободу, и его все увидели воочию.
Однако дальше все пошло не так, как запланировано. Тёмный дух, увидев своего бывшего мужа, бросился к нему, не обращая внимания на град стрел. Лучники, возглавляемые Мо Ганном, предпочли занять более выгодную позицию. Они слишком рано атаковали, не став прятаться за спиной у стражников. Адепт Тёмной Воды, напротив, был слишком осторожен и почти не пострадал в схватке. Он до сих пор представлял серьезную опасность.
У Син сейчас был один, без сопровождающих. Он был уязвим как никогда.
Удобное место и время, чтобы атаковать. Никто его еще целый день не хватится и не докажет вину секты Тёмных Вод. Свидетелей не будет.
***
Чувство опасности взвыло, и тело само ушло в сторону.
«Копьё воды» ударило в валун за спиной монаха, превращая его в каменное крошево.
— Проклятье! — выругался У Син, перекатившись по земле.
Он приподнялся, пытаясь рассмотреть противника. Рановато начал гаденыш.
Земли клана Мо заклинатель покинул почти два часа назад. До более оживлённого тракта оставалось идти ещё довольно долго, и он ожидал засаду позже, ближе к узкой речушке, через которую был перекинут хлипкий мост.
Но господин Ди его снова удивил.
Поблизости не было воды, дающий преимущество заклинателю. Только каменистый склон с одной стороны и обрыв с редкими деревьями с другой. Однако это не помешало адепту Тёмных Вод атаковать. Хорошо, что У Син сразу принял боевые снадобья на границе клана.
Сила хлынула в посох, активируя один из двух доступных ему знаков, выбитых на потемневших бронзовых кольцах. Каналы, по которым циркулировала ци, отозвались приглушённой болью, которая была лишь тенью той, что настигнет его позже.
(Когда все закончится, наступит расплата за стимуляторы. Боль нахлынет волной, и даже горькая настойка из ночных васильков с маковым молочком и теплая ванна не смогут помочь. Придется терпеть. Главное, успеть добраться до дома, иначе он свалится без сознания по пути.)
— Земли клана Мо осталась позади, и сегодня ты умрёшь, — раздался голос врага.
Знакомая фигура Ди показалась на склоне, покрытом редкими пучками травы и небольшими камнями. Воздух вокруг противника дрожал, окутывая его синеватым маревом, которое клубилось вокруг адепта. Два широких «Водных серпа» сорвались с его рук и ударили туда, где мгновением раньше находился У Син.
Бум!!!
Огненный щит, усиленный знаком на посохе, ослепительно вспыхнул, создавая вокруг монаха защитную сферу. Четыре пылающих огненных щита, соединённых посохом, могли остановить несколько водных заклинаний Бронзового ранга… если у практика хватит сил.
Ба-бах!!! Щит принял еще один удар и устоял.
Посох, генерируя щит из четырех заклинаний, был таким мощным, что подступил к границе между пиком Бронзового ранга и начальной стадией Серебряного. Но энергии потреблял столько, что У Син едва не падал без сил. Времени на создание атакующего заклинания уходило все больше и больше, потому что надо было поддерживать щит. Если монах не завершит бой прямо сейчас, он проиграет.
Водный серп снова с размаху ударил и слегка задел У Сина. Багровый символ одного из четырёх щитов потускнел. Направив энергию в ноги, монах активировал технику крытого перемещения. Ему надо было оказаться ближе к адепту воды.
Шаг. Время замедлилось… Склон как будто сам прыгнул вперёд, упруго спружинив под ногами, когда У Син вскочил с места и побежал.
Разворот — и огненный шар отправился вверх. Бум!
Шаг. Мышцы ног наполнялись тупой болью, истратив всю энергию.
Ещё один разворот — и «Огненный клинок» сорвался с вершины посоха, давая время для накопления энергии. Тёмный «Водный щит» принял его и, закипев, рассыпался брызгами кипятка. Утратив большую часть силы, он разбился о камни. Поднялось багровое марево.
«Что это? Что за заклинание?!» — ошеломленно замер на миг У Син.
Шаг. И его сбило с ног, не дав завершить третий из семи «шагов отшельника» и развернув ударом вокруг своей оси. Монах попытался подняться. «Водяной хлыст» ударил в тот миг, когда его нога почти коснулась склона. Еще один из щитов защитной сферы потух. Осталось два.
Техника перемещения, которую использовал У Син, считалась промежуточной для стадии Бронзового ранга. Она требовала времени и позволяла совершать шаги только по прямой, что было слабым местом этой техники.
К сожалению, её можно было просчитать, что и сделал заклинатель Ди. Все шаги имели одинаковую длину и, зная направление, можно было понять, где они закончатся.
Оттолкнувшись посохом от склона, У Син восстановил равновесие. Он крепко вбил основание посоха в землю, чтобы стоять ровно. Снова звякнули заговоренные кольца на его вершине.
Внутри поврежденной сферы огня начал собираться огненный туман. Медленно, слишком медленно сила вытекала из дань-тяня и смешиваясь с пролитой кровью, обретая материальное воплощение.
Заклинание «Огненного Облака» было одним из самых сильных в секте на уровне Бронзового ранга. Оно поглощало как силы Неба и личную силу практика.
Плеть воды ещё раз столкнулась с огненной сферой, и опять, и снова… Третий щит погас. Защита была почти уничтожена. Мокрый с головы до ног, У Син, стиснув зубы от напряжения и не теряя концентрацию, заканчивал заклинание. Ещё пара вздохов, и плотное кроваво-красное облако взлетело наверх по склону холма.
— Да! Да-а-а!!! — яростно завопил монах.
Получилось. Он до последнего сомневался, что сможет. До раскаленного, пылающего цвета раскаленного металла облаку было далеко, но это заклинание несло в себе серьёзную опасность, и его было трудно остановить.
Бросившись ничком на склон и закрыв голову руками, У Син избежал очередного удара Водного хлыста. Последний огненный знак щита выдержал. Каменное крошево, смешанное с землёй, разлетелось в разные стороны. Щёку обожгло. Монах потрогал: кровь. Должно быть, осколком задело. Секунда, чтобы прийти в себя, и он снова атаковал.
Следующий «Огненный клинок» адепт воды самонадеянно не стал отбивать, сосредоточив все силы на двигающемся к нему облаке. Похоже, он не знал, что это такое. Непонятное багровое марево поглотило его и слегка поблёкло.
Кости монаха и все энергетические центры отозвались болью от применения техники.
Шаг. Еще, еще… Пока заклинатель Ди отвлёкся, надо идти.
В это время две тёмные «Водные плети» рассекли огненное облако на четыре части. Однако заклинание огня восстановилось. Части облака слились воедино и продолжили свой полёт. Лицо тёмного адепта исказил ужас и неверие.
Кинжал, брошенный У Сином, не смог отвлечь практика воды от создания щита, наполненного тёмно-синей энергией. Облако приближалось. Скоро произойдёт столкновение!
Шаг. Шаг. Шаг. Еще один пузырек с боевым зельем. Вырвать зубами пробку и ощутить огонь, прокатившийся по пищеводу. Продержаться…
Огонь внутри выплеснулся, как обжигающая магма, рванувшись вовне по меридианам. Рядом взметнулся столб от применения боевого заклинания, и последний щит разлетелся, спасая У Сину жизнь.
Всё. Защитной сферы больше нет. Но он успел подойти на расстояние удара.
Рука с отведённым назад посохом устремилось в броске. Мышцы руки взорвались ослепительно-белой болью. В единым импульсе от пятки ноги до ладони У Син высвободил весь свой резерв, и посох, превратившись в огненное копье, устремился к цели.
Ву-у-у!!!
Волна жара опалила всё на пути копья.
Сверху адепт воды удерживал «Водный щит», внутри которого бурлил водоворот стихии, не давая приблизиться «Огненному Облаку», которое шипело при столкновении с противоположной стихией и опадало дождём на землю.
Запоздало ощутив опасность, противник пытался повернуться к летящему копью, но два столкнувшихся заклинания на давали ему манёвра. Огненное копье, задев край не успевшего развернуться щита воды, на мгновение увязло в упругой преграде, прорвало её и с размаху ударило водного чародея в живот, отбрасывая его в сторону.
— Получи, тварь! — захрипел У Син, сплёвывая кровь, и обессилено опустился на землю.
Мышцы руки были повреждены. С пальцев стекала кровь. Наверху раздался страшный грохот.
— Воистину, достойная награда за дерзость, — пробурчал монах, ощутив, как заложило уши.
Это «Огненное Облако» добралось до цели.
***
Нашарив в поясной сумке последний эликсир для восстановления сил, У Син залпом в три глотка выпил его, запив обезболивающую пилюлю, и занялся повреждённой рукой. Энергетические каналы были сильно повреждены и требовали восстановления. Если не сделать этого как можно скорее, дело плохо.
Самым сложным в этом скоротечном бою оказалось не отвлечь противника и даже не подойти на ближнюю дистанцию, поразив врага «Огненным Копьём», а держать оба заклинания под контролем.
Заклинатель Ди оказался связан противоборством со слабым, но очень живучим заклинанием «Огненного Облака». В то время как мощное копьё оборвало его жизнь. Тёмный адепт обманулся хитрой стратегией монаха.
«Не стоит хвастаться. Пусть враг думает, что ты слабее, чем ты есть», — вбивал ему в голову наставник.
У Син продемонстрировал в поместье едва ли половину своей реальной силы и возможностей. Заклинания были намного слабее, хотя и похожи по исполнению. Заклинатель Ди не рассчитывал на такое убойное заклинание.
К несчастью, за его силу пришлось заплатить искалеченной рукой и повреждёнными силовыми меридианами, по которым теперь не могла нормально циркулировать ци.
Пошатываясь, У Син встал и поднялся по склону на вершину холма. Место, где стоял его противник, разметало взрывом. Обгоревшие остатки чародейских белых флажков разлетелись по сторонам. Остатки магического построения, вбитые в землю, было не опознать. Остался лишь пепел.
В другое время У Сина заинтересовали бы знаки, в которых враг черпал силу, а также тайные техники, которым противник смог скрыть свой магический массив, находясь так близко.
Господин Ди неподвижно лежал в полудюжине шагов от места взрыва. Посох монаха глубоко вошёл ему в живот, пробив кольчугу, и вышел с другой стороны. Окровавленное навершие с медными кольцами торчало из спины тёмного заклинателя. Лицо было искажено посмертной гримасой. Руки раскинуты в стороны, как у сломанной игрушки.
У Син пошевелил ногой врага.
— Посмотрим, насколько нынче богаты ученики секты Тёмной воды, — сказал он и достал из-за пазухи талисман.
Сил на заклинание уже не было. Но надо было вначале удостовериться в наличии или отсутствии смертельных ловушек.
Улов был знатный! Кольчуга, к сожалению, была испорчена, а вот пояс порадовал наличием разных редких зелий. Часть из них была незнакома. Он узнает, что это, когда вернется и покажет образцы внушающим доверие людям.
— Отлично! — воскликнул У Син.
Среди пузырьков нашлись зелья для повреждённых меридианов и быстрого восстановления духовных сил.
Выпив первое, У Син решил приберечь второе на потом. Слишком много ему пришлось их недавно выпить.
Аккуратно отцепив пояс тёмного адепта, на котором висел уже знакомый клинок и кинжал в узорчатых ножнах, монах продолжил собирать добычу. В сапоге обнаружился скрытый стилет из тёмного неизвестного металла или сплава. Внутри пояса в кармашках были спрятаны имперские серебряные слитки. Также на поясе был подвешен небольшой кошель с горстью мелких монет.
Заканчивая разграбление трофеев, У Син снял с убитого талисман секты Тёмной Воды. Он перевернул его, рассматривая камень с обратной стороны. Чуть крупнее четверти мизинца, небольшой огранённый синий сапфир мерцал в глубине. Обычно в драгоценных камнях присутствовали естественные вкрапления, которые лишь добавляли ему стоимости. В этом хранилась часть силы владельца.
Сразу видно — главный ученик, достигший значительных успехов в магических практиках, или даже личный ученик одного из Старейшин секты!
За камень можно будет неплохо выручить в родной секте. Интересно, сколько очков за заслуги сейчас дают? У Син несколько отстал от жизни.
И, наконец, самая большая удача.
— Ого! — благоговейно сказал монах.
— Мур-р? — заинтересованно сказал возникший из ниоткуда кот, сунув нос в гору трофеев.
— Кыш! — прогнал его хозяин. — Где ты был раньше?
Разочарованный кот-призрак растворился в воздухе, а У Син продолжил изучать добычу. На пальце покойника поблескивало духовное кольцо. Его прежний владелец был уже мёртв и, потратив немного времени на восстановления, монах начал привязку артефакта к себе.
Сняв кольцо с охладевшей руки покойника, монах сжал его в руках. Направив энергию своей души внутрь кольца, У Син наблюдал, как она сплетается с вещью. Вскоре кольцо потеплело и, слегка изменив размер, заняло место на правой руке нового владельца.
Перед его взором тут же предстали два стеллажа и стойка с оружием и шлемом, скалящимся маской то ли зверя, то ли демона. Свитки, минералы и травы были аккуратно разложены на одной из полок. Одежда на все случаи жизни, кожаная броня, повседневное платье, дорожная пища, несколько кувшинов вина… Сколько всего!
Дальше рассматривать У Син не стал, время дорого
Похоже, это был личный ученик или очень удачливый, успевший разбогатеть адепт. Поместив собранные вещи в кольцо, У Син оставил себе лишь стилет и обнаруженный кинжал, который считал утерянным во время боя. Оставлять его не хотелось.
Тяжело вздохнув, монах прочитал короткую молитву об упокоении души. Он опустил начертанный на бумаге талисман на лоб покойника, закрыл его остекленевшие глаза и положил на веки две монетки.
Пора было двигаться в город, пока не закончилось действие стимулирующего зелья.
***
Тракт встретил его знакомой суетой.
Одиночные повозки мелких торговцев, груженые самым разнообразным товаром, неторопливо ехали по своим делам. Пару раз проезжали стражники, задержав взгляд на потрёпанном монахе, но, к счастью, не стали задавать неудобных вопросов, стоило продемонстрировать знак ордена Защищающих.
Чаще всего встречались пешие крестьяне, жмущиеся к обочине и пропускающие спешивших по своим делам благородных господ верхом на конях.
— Помогите, благородный господин помогите! — вдруг окликнули У Сина. — Само Небо послало нам вас!
Бухнувшись передним ним на колени, пожилой крестьянин ухватился за полы одежды монаха и начал бить земные поклоны, не поднимал глаз от его грязных сапог.
— Что случилось? — устало спросил У Син.
До города оставалось всего две рощи, где змеилась дорога, и один крутой спуск с холма.
— Моя внучка! Она вчера вечером играла за оградой деревни, и её укусила могильная змея. Её нога посинела и опухла. Наша травница сказала срочно везти её в город к заклинателям. Травы не смогли помочь, и внучка совсем плоха. Судороги уже были.
Слезы закапали в придорожную пыль.
— Показывай, — сказал монах.
Могильные змеи были слабой нежитью, чаще всего заводившейся на старых заброшенных кладбищах. Для большинства практиков, достигших Бронзового ранга, они были не смертельны, а вот простые люди от них, бывало, страдали. Если вовремя не оказать помощь, девочка умрет.
— Вот здесь. Она у меня здесь, — засуетился крестьянин, направляясь к запряжённой осликом повозке. — Я её шкурой укрыл от солнца, больно ей на свет смотреть.
Плохо дело. Яд нежити вызывал светобоязнь.
— Так когда ее укусили, говоришь…
Отбросив шкуру, У Син увидел лежащее к нему спиной маленькое детское. Девочке было на вид не больше шести-семи лет. Рядом на рогоже были заметны следы рвоты.
— Да кто так накладывает повязку?! И что это за вонючая мазь? — отчитывал У Син крестьянина, нащупывая нужное целебное зелье на поясе.
Он нагнулся к ребенку, мысленно взмолившись, чтобы ее не вырвало лекарством, которого было всего на один раз.
— Сейчас выпьешь, и тебе сразу полегчает, — ласково сказал он. — Вот, пей.
Держа в одной руке флакон, У Син другой разворачивая к себе ребёнка. Чувство опасности взвыло, когда с чумазого детского личика на него не мигая уставились совсем не детские глаза. Кулачок, поднесённый к лицу, разжался, и в глаза не успевшего отпрянуть монаха устремилось тёмно-красное облачко.
Сбоку раздался истошный вой кота.
Ребёнок извернулся и, разрывая поношенную одежду, прыгнул на монаха, целясь ему в горло. Кинжал встретил маленькое жилистое тело в прыжке. И тут монаха отбросило назад, пробивая его защиту. Еще не ощущая боли, У Син уставился на плечо, из которого торчало оперение арбалетного болта. Все еще в шоке, он тронул древко и чуть не взвыл от боли.
Крестьянин с тремя кровавыми полосами на щеке швырнул в монаха уже бесполезный однозарядный арбалет и шагнул вперёд. У Син увернулся от оружия. Огненное лезвие разрубило врага от ключицы до бедра.
— Что за…
Глаза жгло. В голове помутилось. Красноватый туман застил глаза, но пока ещё что-то было видно.
«Надо промыть», — пришла мысль, но ни бурдюка с водой, ни водоема поблизости не было.
Девочка бессильно скребла ногтями и сучила ногами. Не обращая внимания на боль, она пыталась вытащить застрявший в груди кинжал. Но это был не ребенок. Ни один ребенок не может быть такой неестественно сильной, живучей тварью.
Нашарив откатившееся противоядие, У Син зубами вытащил пробку и проглотил зелье со вкусом железа. Сразу стало легче.
— Кто тебя послал? Говори! — потребовал ответа У Син, схватив девочку за волосы.
Она оскалилась, как дикий звереныш, и попыталась его укусить.
«Твой выбор», — подумал монах и, как цыплёнку, свернул ей шею. Тварь затихла.
Глаза разъедало, но У Син боялся отключиться от боли рядом с чудовищем. Ослик с повозкой в панике убежал далеко вперёд, и было хорошо, что двигался он в сторону города. Подобрав брошенный посох, У Син поднялся и уставился на пару крестьян, застывших от страха у обочины.
— В город. Бегом! — рявкнул он. — Защищающий ранен. Бегите к воротам и кричите во всё горло. Защищающий ранен! Ты! Чего застыл?! Бегом! — ткнул он рукой в самого молодого.
Тот поклонился и сорвался на бег, исчезая вдали.
Силы оставляли заклинателя
— Повозку! Поймай осла… Потом…
И, не договорив, У Син упал на дорогу.