— И на чём ты хочешь стену перелететь? — спрашивает Никки, морща нос.
Я перебираю варианты, и все они мне не нравятся. Все они предполагают бой. А новой перестрелки я не хочу. Мы потеряли уже двоих. Да, Скот вроде как должен встать на ноги, но это случится после того, как всё закончится. Так или иначе закончится.
ИИ, который свободно и не скрываясь действует в городской сети, может натворить много бед. Он сидел тихо и ничего не делал, пока я не выгнал его из норы. Ну как ничего — убил моего отца моими же руками. Не просто же так он это сделал? У него есть какой-то план. Мой побег из тюрьмы в него точно не входил.
Делаю ещё одну затяжку разгона. Миллион вариантов, но ни один из них не подразумевает возможность пересечь границу Верхнего и Нижнего города без боя. Технически ИИ находится в Нижнем, так что стену охраняют как никогда. Оранжевая тревога как-никак.
— Я сдаюсь. Можно прорваться только с боем, а рассчитать, пристрелят ли кого-то из нас при этом, я не могу.
— Папа! Ну скажи! — с напускным капризом пищит Белка.
— Что скажи?
— Я знаю, ты знаешь, просто скажи им!
— О чём ты, Дашенька?
— Ой, задолбал делать из меня дуру! — её тон резко меняется, — про тоннель скажи!
— Думал, если такое и есть, то контролируется особистами, — замечаю я.
— А он и контролируется, — нехотя бурчит Фёдор Майколович, — это кого надо тоннель, и там всё равно проверяют груз.
Перевожу взгляд на Никки. Судя по выражению лица — она не знала. Интересно. Да тут в кого ни плюнь — у всех рыльце в пушку. Я внимательно смотрю на доктора, который до этой минуты изображал мистера законопослушность:
— Что за груз?
— Ну..
— Папа, я их чинила, ты кого из себя строишь? Сэкскуклы гоняют из нижнего в верхний. Чипированные сэкскуклы. С максимально разрешёнными нейронками, но ослабленными силовыми установками. Контроль есть, таможня, если её можно так назвать, следит, чтобы они были слабые. Эти куклы даже кошку не задушат. Вот прям реально следят, так что особисты там будут.
Вот тебе и никаких роботов в верхнем городе. Правила есть, но если кому надо понадобились секс-куклы — правила перестают работать. В старых фильмах контрабандой гоняли рабов-людей для подобных утех, а сейчас роботов. Забавно.
— И что это меняет? — спрашиваю я откидываясь на спинку, — если там есть КПП с вооружённой охраной, то всё равно стрелять.
— Стрелять не придётся, если мы прикинемся грузом, — улыбается Белка.
Такого я бы ни под каким разгоном не придумал, тут нужна настоящая дурь.
Мы с Никки синхронно начинаем ржать.
— А таможня товар не тестирует, случайно? — Ники прыскает смехом снова. — Не, ну ты-то не спалишься, я в тебя верю, а вот за себя не ручаюсь.
— Я серьёзно! — гневно пищит Белка. — Айдж, ты ведь сможешь взломать сканеры?
— Тюремные смог, вряд ли там сложнее. Никки, у тебя есть план лучше?
— Нет, но если что — я буду стрелять!
— Хорошо, хорошо, но только если ЧТО, а если ничего — не будешь, окей? — Никки кивает, и я меряю взглядом Фёдора Майколовича. — Нам надо познакомиться с теми, кто гоняет кукол в Верхний Город. Со связью сейчас некоторые сложности, придётся прокатиться.
— А больше некому заняться спасением города? — бурчит врач.
— Чтобы один старатель нашёл большую жилу, тысячи других должны копать рядом. Мы будем делать то, чего не могут остальные, и надеяться, что кто-то врубит ЭМИ. Если не включат красную тревогу — ИИ что-то сделает.
— О да, — доктор начинает распаляться, — да вы даже не знаете, что он сделает! Вы даже не знаете, что он ИИ. А может, он хочет всех нас спасти?
— Может, и хочет, но моего отца он убил. Вряд ли от большой любви к человечеству, — глухо констатирую я.
— Пап, — Белка берёт отца за руку, — мы пойдём с тобой — безопасным путём, или без тебя — более рискованным.
— Даша, ну пусть идут, я их провожу, а ты, ты останься здесь. Этот твой… друг говорит, что здесь безопасно.
— О нет, — я перебиваю заботливого папочку, — нигде не безопасно. И наш враг знает, где мы, уверен, что знает. Здесь нам ничего не угрожает ещё пять, может десять минут. Потом будет либо полиция, либо ИИ что-нибудь придумает.
В клинике много полезного. Из личных вещей Белки я экспроприирую рюкзак и набиваю его электроникой, через которую смогу выйти в сеть. Даша собирает во второй медикаменты. Её отец обзывает нас мародёрами, но не мешает.
Минут через десять мы выходим наружу. Тут мало что изменилось: люди бегут, люди орут, люди паникуют. А, нет, кое-чего не хватает — полицейского автомобиля с ручным управлением. В другой я не сяду.
— Далеко до места?
— Пять кварталов, — нехотя отзывается Фёдор Майколович.
У него одышка после перехода от такси до операционного стола в клинике, а ещё он спасал Скота, это будет не быстрый путь.
Под разгоном, обретя способности, сопоставимые с ИИ, я начинаю понимать, как же примитивны и глупы все методы защиты. Чипы есть в каждом чайнике, но вот в человеческие конечности их вставлять нельзя. Если городская сеть работает, натворить бед можно тысячами разных способов. Но беды — это к Тэнъяксу, я же сейчас намерен подключить инфон, в котором выжег модуль связи с сетью, к начинке чайника и выйти в сеть через него. Не ахти какой прокси сервер, но Тэнъякс ведь может контролировать абсолютно всё? На данных в сети не написано, что они от меня. Они как бы от чайника. Надеюсь, проканает.
Спрашиваю у Дашиного отца маршрут и вырубаю все камеры на пути нашего следования. Двадцать секунд работы, и чип из чайника летит обратно в рюкзак, геолокации у него нет. У моего инфона теперь тоже. Хочется верить, что мы сможем остаться незамеченными.
Дважды приходится сделать большой крюк, потому что впереди стреляют. Ну и кашу я заварил, до нашего побега в Нижнем Городе, конечно, было неуютно и небезопасно, но не до такой же степени!
За почти полчаса пути на нас не упал дрон, не взорвалась ни одна стоящая или проезжающая машина и не выстрелил молнией ни один кондиционер. Ну, с кондиционерами я преувеличиваю, как заставить их стрелять током, я пока не придумал, но не удивлюсь, если Тэнъякс найдёт такой способ. Однако, раз с нами ничего не случилось, значит, либо он не придумал, как нас достать, либо не видит нас, либо слишком занят. Всё ж таки оранжевая тревога подразумевает возможность атаки ИИ, все службы приводятся в готовность, его ищут и пытаются нейтрализовать. Вряд ли это удастся сделать, не нажав красную кнопку. Тэнъякс — шкурка, оболочка. Андроид или человек под контролем, сам ИИ — не более чем программа. Ему не нужно тело, а имея выход в сеть, он может скрываться в любом вместительном хранилище данных. Готов поспорить, есть тысячи людей, которые сейчас хотят врубить красную тревогу, чтобы ЭМИ импульс выжег всё. Прошло только двадцать лет, в городе полным-полно тех, кто потерял близких в ядерном коллапсе. Раз они этого не сделали, вряд ли удастся нам.
Доктор стучится в ржавую железную дверь, такими следует бомбоубежища закрывать. Через минуту нас впускают внутрь. Люди здесь неприветливые, вооружённые. Бугай, который нас встретил, и вовсе с автоматом. Я знал, что пистолеты по чёрному рынку гуляют, но автоматы по идее должны вылавливать.
Мы проходим в помещение, напоминающее подпольный бар. Впрочем, скорее всего это он и есть. Заведение для своих. Стойка, бутылки, куча больших и маленьких столиков. Отделка не дешёвая, местами дерево, а не пластик. С потолка тут и там пробивается приглушённый свет.
Жаль, нельзя выйти в сеть, я под разгоном силён, но Тэнъякс сильнее, я боюсь его. Придётся действовать без дополнительной информации. Фёдор Майколович в плане сведений оказался бесполезным, чуть менее чем полностью. Ему просто дважды отдавали кукол на срочный ремонт. Как врач, специализирующийся на протезах, он справился. Ему заплатили, обещали помощь "если вдруг что". И попрощались. Не факт, что он сказал всё, но больше вытянуть не удалось. Хоть я и пытался его всю дорогу.
— Айдж, это Пекарь, уважаемый Пекарь, это..
— Его сейчас каждая собака знает, ты новости не смотришь, Фёдор Майколович? — рычит рослый мужик с железной пластиной во лбу.
А доктора тут ценят, по имени-отчеству обращаются. По крайней мере, нас не пристрелят вот прям сразу.
— Не смотрю. В общем, это… я вас представил, а э-э-э.
Бугай кивает, приглашая присесть. Я послушно отодвигаю стул и падаю за ближайший столик. Никки с Дашей садятся справа и слева от меня, а уважаемый Пекарь напротив. Он поглаживает окладистые чёрные усы, чешет бритый подбородок и, громко сопя,
осматривает меня с ног до головы, словно примеряясь, как лучше с меня содрать шкуру.
— Так вот, в новостях сказали, что ты папу грохнул, — Пекарь делает паузу, предлагая мне ответить.
— А ещё сказали, что видео, на котором мутный хмырь говорит с мэром, это ложь, дип-фейк и провокация, да? Так про что угодно можно сказать. Моё слово против слова Эйквана, кому веришь?
Громила хохочет так, что бутылки за баром начинают дребезжать, отсмеявшись, он спрашивает:
— Значит, ты говоришь, батяня твой Супер-код поймал?
Супер-код — вот, значит, как здесь ИИ называют. Я прикидываю, как вести диалог с этим пугающим здоровяком, и ещё раз обвожу взглядом зал. Кроме нас здесь человек десять, но оружием не бряцают, нас в кольцо не берут, вроде как даже своими делами заняты. Можно считать, мы в относительной безопасности, насколько это возможно в компании незнакомых головорезов.
— Скорее Супер-код его поймал, вернее, убил. Моими руками, — мне даже не приходится изображать вселенскую тоску в голосе, что следовало бы сделать. Мои слова и так звучат, как похоронный колокол.
— В твоей цеплялке нечего взламывать, за кого ты меня держишь, малой? — в его голосе звучит угроза.
Такие люди не любят, когда их держат за дураков. Никто не любит, но эти могут и голову открутить.
— А я разве хоть раз сказал, что он взламывал протез?
— Продолжай, — требовательно громыхает Пекарь.
— На мне стоял биочип, который в нужный момент дал разряд в нерв, и палец спустил курок самым естественным образом.
— А нам ты таких подробностей не рассказывал, — тихо шипит Никки.
— А пистолет тебе тоже биочип дал? — с недоверчивым любопытством продолжает допрос Пекарь.
— Не, пистолет она дала, — я почему-то глупо улыбаюсь и хлопаю Никки по плечу протезом, — история долгая..
— А я не спешу, ты пришёл чего-то просить. Вряд ли у тебя есть деньги в таком количестве, которое меня заинтересует.
— Поэтому я должен платить информацией, причём вперёд, — констатирую я, грустно вздохнув. — У меня её крайне мало. Начну с того, что ИИ точно есть и, если он одолеет нас, то деньги перестанут быть в ходу. Только красная тревога спасёт город.
— А я тебе зачем? У меня нет доступа к кнопкам.
— Вообще мне стоило бы сказать, что только я знаю тайную технику, способную магическим образом выкурить взбесившийся ИИ из сети, но я не знаю.
— Типа честный, — Пекарь ухмыляется, — типа я тебе теперь доверять должен?
— Типа да, но я не закончил. Если он убил моего отца, который жизнь положил на то, чтобы изобрести что-то кроме ЭМИ поля, которое вернёт город если не в каменный век, то в двадцатый, то наверняка отец достиг каких-то успехов.
— Ну, уболтал. Пускай ты говоришь правду. Зачем мне тебе помогать?
— Даже не спросишь, как помогать? Может, мне нужно просто доброе напутствие на дорогу? — я усмехаюсь и внимательно смотрю на бандита.
— Когда такое случилось в прошлый раз, — его лицо вдруг становится серьёзным, — все кого-то потеряли. Никто не хочет, чтобы этот грёбаный кибермозг снова вдарил по людям. Вопрос лишь в том, как лично ТЫ, можешь этому помешать?
— Могу. Придётся поверить мне на слово.
— Так не пойдёт. Докажи, и я помогу.
— В моей правой кисти, — я поднимаю протез, — был жучок. Точнее, кто-то изменил костную ткань так, чтобы сигнал, проходящий через неё, преобразовывался и передавал информацию. Пришлось избавиться от неё. Ты уверен, что в тебе нет такой же следилки? Если да — я расскажу тебе свой план.
— Он не врёт, — вклинивается Белка, — этот псих пришёл ко мне, чтобы я отпилила ему абсолютно здоровую руку и присобачила эту хваталку.
— Гм, — пыхтит Пекарь и задумчиво морщит лоб.
— Не то, чтобы мы спешили, но… может быть, война уже проиграна. Мы не знаем, где враг, не знаем его план, не знаем, сколько у нас времени. Если я доберусь до разработок отца — может быть, смогу что-то сделать. В любом случае не завтра, так послезавтра никому не будет дела до игрушек, которые ты возишь. Мы все будем драться за склады с тушенкой. Советую тебе захватить парочку после того, как поможешь нам.
***
— Не думала, что ты его убедишь, — уважительно бурчит Никки.
— Его убедил экстренный заказ на трёх кукол. В такое-то время.
Который подделал не кто иной как я, кто ж ещё?
Мы трясёмся в крытом прицепе по кривому полу тоннеля. Наз везёт неопрятного вида парень на квадроцикле. Уже пять минут везёт, по моим прикидкам, до стены не так уж далеко.
— Айдж, ты слишком легко взламываешь всё, что можно и нельзя, — Никки смотрит на меня с недоверием.
А я не знаю, что ей ответить, и в свою очередь, пялюсь на её грудь. Сквозь белый кружевной лифчик соски просвечивают. Мы ведь секскукол изображаем, увы, такой товар не привозят одетым в хорошую военную амуницию. Скажи мне кто три дня назад, что я буду ехать по тоннелю под стеной в одних трусах и в обществе двух симпатичных девушек для того, чтобы злому ИИ хоть кукиш показать — я бы смеялся долго. Дольше, чем Пекарь ржал, когда услышал наш план. Он сказал, что с этого стоило начать, ради того, чтобы посмотреть, как мы контроль пройдём, он нам даже приплатить готов.
Товар проверяют не только на выходе, но и на входе. Для тренировки, собственного спокойствия и гарантии того, что мы не подставим Пекаря, я хакнул сканеры со стороны контрабандистов. Это, как я и рассчитывал, оказалось несложно.
Я всё ещё под разгоном, мозг способен просчитать тысячу вариантов ответа за секунду, но ни один из них мне не нравится.
— Я не знаю, — шепчу я в ответ.
— Может, ты сам ИИ? — Белка толкает меня локтем в бок.
— Может, но я хороший ИИ, а ещё у меня папа есть… был… У ИИ бывают папы?
По спине пробегают мурашки, наверное, здесь просто холодно.
— Ну, если он хороший программист, — задумчиво бурчит Никки.
Водитель легонько стучит по тенту, и мы замираем. Я думаю о том, что зря мы рюкзаки собирали. Готовились, готовились, и пришлось бросить почти всё. Никто не подумал, что для того, чтобы прикинуться секс-куклами — придётся раздеваться, а стоило бы.
Сквозь незакрытый борт прицепа внутрь проникает слабый свет от ламп по стенам тоннеля. Бортик откидывает хмурый и совсем молодой парнишка в военной форме с автоматом за плечом.
— Наружу.
Мы не спеша встаём и гуськом выгружаемся из прицепа. Нам запустили пару кукол перед отправкой на посмотреть. Двигаются они почти как люди, если не присматриваться — отличий не заметить. Главное, помнить, что они слабенькие, себя поднимают с трудом и не говорят длинных умных фраз.
— На сканер, — командует парнишка.
Я осматриваюсь и замечаю в трёх метрах перед прицепом квадратную кабинку метр на метр с открытой дверью. Иду к ней, не слишком ли деревянно я иду? Мой инфон в прицепе, а линза-экран и микрочип, зашитый в трусы, в пределе бьют на расстояние в те самые три метра. Я не могу взломать сканер заранее, я должен зайти в него вместе с ответным сигналом от излучателя. Мне нужно, чтобы чип добил до инфона, а инфон дотянулся до линзы, иначе плану конец.
Почему я не обговорил этот момент с водителем? И так раз за разом! Кажется, просчитал всё, ан нет. Там-то он остановился прям рядом со сканером, а тут далековато.
Самое печальное, что второй охранник в десяти метрах впереди. Одного обезвредить несложно, но другой успеет по нам шмальнуть. Только бы чип добил до инфона, только бы добил. Захожу в кабинку и прижимаюсь боком к двери.
Яркий свет наполняет тесное пространство, а я вместе с ним хакаю сканер. Всё по накатанной, он даже пикнуть не успеет, как я покажу нужную картинку.
— По центру встань!
Повезло, я успел. Сканер навороченный, в нём есть передатчик, чтобы коннектиться к инфонам поблизости. Использую его как ретранслятор для линзы-экрана и моего инфона. Теперь я могу встать где угодно. Меня сканируют снова, и я опять вывожу поддельную информацию.
— Наружу. Следующая. А ты вперёд.
Парень с автоматом указывает мне на аналогичный нашему прицеп в двух десятках метров дальше по тоннелю. Я замираю. Чтобы подменять информацию на сканере, я должен либо быть рядом, либо выйти в городскую сеть, а там Тэнъякс, и привет. Да, под разгоном я могу написать программу, которая сделает это за меня, и подсунуть её как вирус, я и так её частично накодил, но мне нужна хотя бы минута, чтобы её закончить. У меня нет несчастной минуты! Этот идиот хочет, чтобы я шёл прямо сейчас.
— Мы неразлучное трио. Нельзя отходить, — перебрав множество идей, отвечаю я.
— Чё это оно? — кивает охранник нашему водителю.
Водитель в теме, надеюсь, он сообразительный.
— Ваще без понятия, новая модель, наверно. Видишь, буржуи с жира бесятся, тройку за раз срочным заказом гонят.
Я незаметно выдыхаю. Какое счастье, что Пекарь отправил нас с толковым подчинённым. Дурак бы стал лепить тупую отмазку, умный — закосит под дурака и проедет.
— Гы! — хмыкает парень с автоматом. — Ну, стой тут, ты — пошла.
Он подбадривает Никки шлепком по заднице. Я стараюсь шевелить только глазами. Никки же в клубе танцует, должна быть привычной к такому обращению, но как-то по ней не скажешь. Колючая она.
Дальше всё проходит по накатанной, Никки стерпела, Белка не пискнула. После сканирования под моим чутким контролем мы гуськом топаем к новому прицепу. В нём приходится трястись ещё минут двадцать. Ездят тут не спеша. Поговорить нельзя, новой информации нет, разогнанный мозг рисует ужасные картинки того, что Тэнъякс может сейчас творить наверху. Если я в теперешнем состоянии могу разнести полгорода, он наверняка без проблем расхреначит весь. Почему он ещё не сделал этого?
Нас "выгружают" на каком-то складе, заставляют залезть в коробки с мягкой подложкой, заклеивают прозрачной плёнкой в распятом положении, а следом оборачивают ещё одним слоем, и внутри становится темно, как в могиле. Воздуха тут катастрофически мало. Думаю, в крайнем случае я смогу продраться сквозь обёртку, если начну совсем задыхаться, но надеюсь, до этого не дойдёт. Оказаться посреди города в нижнем белье после того, как моё лицо не видели разве что дети пяти лет и младше, означает мигом вернуться за решётку.
Время тянется бесконечно долго, разгон потихоньку выветривается из головы, и мне уже не приходится думать так много мыслей в единицу времени. Транспорт ходит, посылки доставляют, по крайней мере срочные, значит, апокалипсис ещё не наступил. А если цель Тэнъякса не уничтожение города? Если он уже сделал что хотел и свалил? Коробки с нами кантуют в лифт, грузчики матерятся, сетуя на тяжесть. Должны, мол, быть легче.
Я стараюсь делать вдох раз в сорок секунд, меня мутит, голова кружится. Ещё чуть-чуть, и я уже не смогу распаковаться самостоятельно. Осталось потерпеть совсем немного. Никки с Дашей ведь как-то терпят. Нас кантуют из лифта, не слишком-то аккуратно.
— Я ничего не заказывала! — возмущается родной, до боли знакомый женский голос.
— Заказ уже оплачен. От вас ничего не требуется. Если что-то не так — вы сможете связаться с производителем и вернуть деньги.
— Но я ничего не заказывала!
— Значит, кто-то очень хотел вас порадовать. Позвольте, мы просто занесём груз, зафиксируем доставку, а уже потом вы разберётесь.
— Что вообще вы мне привезли?
— Мы не открываем закрытые посылки, вы же пустите нас внутрь.
Кислорода в воздухе становится совсем мало. Я бы проковырял дырочку, но обычно такие доставщики очень тщательно следят за целостностью упаковки. Почти наверняка покрытие заорёт дурной сигнализацией при надрыве одной из плёнок. Ну же, ребята, заносите нас быстрее.