Сознание возвращается медленно и крайне неохотно. В глаза бьёт яркий слепящий свет. Ни пошевелиться, ни моргнуть, но это не паралич. Я очень хорошо зафиксирован, включая распорки для век, даже зажмуриться не могу. Тихонько мычу, потому что мычать могу, но не более. Во рту кляп-шарик с дырочками.
— Очнулся? Это хорошо. Проведём ещё одно сканирование, пока в сознании, и на всякий случай перепрошьём.
Понять, что происходит, трудно. Очень-очень трудно. Мозг соображает медленно, очень медленно, слишком медленно. Хотя, говорят, разгон — не наркота, похоже, для меня всё несколько иначе. Мне понравилось думать быстро, в тысячи раз быстрее любого человека, уступая только ИИ не более чем на порядок.
И даже так я смог его обыграть. Я был близок, я узнал его план, оставалось совсем чуть-чуть. Какой же я идиот! Почему я решил, что мой главный враг — несчастная программа, которая просто хочет сбежать и выжить?
Свет становится ярче и начинает резать глаза нестерпимой болью. К счастью, это длится не больше секунды.
— Вот и всё, вот и славненько, — добродушным елейным голосом напевает незнакомец, — теперь нам надо тебя открыть.
Где-то сзади слышится звук медицинской циркулярки. Открыть? Что значит открыть? Вместе с визжанием пилы это обещание не сулит ничего хорошего.
По темени пробегает лёгкий зуд, но боли нет. Ещё один разрез чуть правее. А теперь этот невидимый гад режет поперёк. Похоже, у меня в черепе выпиливают квадратную дырку.
— Подумай о чём-нибудь хорошем, возможно, будет не так больно. Это твои последние мысли.
Перед глазами всплывает образ Никки, она сверлит меня ненавидящим взглядом, её губы дрожат от гнева, а по лицу катится слезинка разочарования. Так и знал: эта картина будет стоять перед глазами до конца жизни, но не предполагал, что этот конец наступит так скоро.
В мозгах вроде бы нет нервных окончаний? В биочипах уж точно. По едва заметному скрипу медицинских перчаток я могу только догадываться о том, что происходит.
Прости, папа, хоть ты на меня и не рассчитывал, но я не справился, прощай, Никки, жаль, что мы расстались так. Впрочем, у меня всё равно не было ни шанса, ты не могла полюбить искусственный интеллект, ведь хоть я и нечто сделанное на основе обобщённых данных среднего человека, но всё равно не настоящий.
Пронзительный, сверлящий взгляд. Я заслужил его. Ненависть и презрение Никки разливаются по мне. Да, это подлинные эмоции. Я подвёл её, всех подвёл.
Человек за спиной хмыкает, похоже, он закончил подключение. Здравствуй, прекрасное небытие.
Звук трёх выстрелов больно бьёт по ушам. Тело моего мучителя с грохотом падает на пол.
Кто-то запрыгивает на стол, или на чём я там лежу, и медленно ведёт пальцем от пупка к груди.
— Айдж, — я узнаю тот самый томный и соблазнительный голос Даши, которым она говорила со мной в клинике. — Ты же нейронка, ты, наверное, очень хорошо контролируешь себя во всех местах, да?
— Белка, может, ты ему сначала мозги в черепушку засунешь?
"И вынешь кляп изо рта", — пытаюсь сказать я, но получается мычание.
Чёрт возьми, все деньги, заплаченные Тимону, отбились с процентами! Фиг с ними со шкурками, но "умные пули", которые входят под кожу, парализуют и выплёскивают наружу кровь, окупились сполна!
Я хочу петь, плясать и немного Белку, потому что теперь она меня щиплет.
— Как думаешь, кляп стоит вынимать? — интересуется Даша.
— Нет уж, пусть помолчит, послушает.
— Да, Айджи, — пищит Белка, — я думала, ты меня убил! Ты знаешь, каково это?
Я тут только что с жизнью прощался, но рассказать об этом пока не выйдет. Даша садится мне на живот и начинает тыкать пальцем в грудь, продолжая свой монолог:
— Ты! Меня! Очень! Очень! На-пу-гал! Мудень!
— Белка, а если эта хрень удалённо включается? Вправь ему мозги сначала, а уже потом трахай их!
Щёлк, щёлк — и я наконец-то могу проморгаться. Я вижу, как смутный силуэт слезает с меня. И снова копошение в районе темени, теперь, правда, не такое пугающее.
Окончательно проморгавшись, я вижу перед собой лицо Никки. Без шкурки, привычное, знакомое лицо. Она упёрла подбородок в ладонь руки, поставленной на локоть, и внимательно смотрит на меня.
— А если бы он нас тогда убил? — интересуется она.
— Ну не убил же, — говорю я, но издаю лишь невнятное мычание.
— Ась, не слышу! — Никки слегка улыбается. — Ладно, сейчас я его выну…
— Неа! — рычит Белка. — Он тогда будет челюстями шевелить и мне мешать.
— Ну блин, — расстроено тянет Никки, — потом говорить некогда.
— Что происходит вообще? — продолжаю я мычать через кляп, звуки нечленораздельные, но, похоже, смысл ясен и без слов.
— Гражданская война, но это не самое страшное, — буднично сообщает Белка.
А что, блин, может быть страшнее? Ядерная? Так нет больше ядерного оружия, всё использовали двадцать лет назад.
— Хуже то, что говорит Эйкван жителям Верхнего. По его словам, злобный ИИ заразил вирусом всех в Нижнем Городе и они теперь служат ему верой и правдой. Да, все нормальные люди знают, что нет таких вирусов. Но ты даже не представляешь, сколько вокруг идиотов. ЭМИ включать нельзя — якобы это остановит производство вакцины.
— А знаешь, что самое интересное, — перебивает Белка и наклоняется так, чтобы я видел её во всей красе.
— Мто?
— Твоё местоположение сдал Тэнъякс. Ты бы видел Нику пять минут назад. Она прокладывала сюда дорогу аки разъяренная тигрица. Горы трупов остались в три с половиной слоя высотой!
— Белка! Укушу!
— А что, не так, что ли!? Ну ладно, два с половиной. Не шуми на меня, а то я не так дёрнусь — и кусочек черепа мозги выдавит, ну, не мозги, а чё у него тут? Выглядит, кстати, почти как мозги. Хочешь глянуть? А то я сейчас закрою, заклею — и больше не увидишь.
Никки пропадает из поля зрения, и я слышу топтание за спиной.
— Подай тюбик, сейчас мы его залепим — и будет как новенький.
Наконец, мне вынимают кляп изо рта. Какое счастье.
— Может, уже окончательно меня освободите?
— М-м-м, а зачем? Ты тут лежишь, такой красивый, совсем голенький, — мурлыкает Белка.
— Сначала скажи, — перебивает Никки, — почему ты не убил нас по-настоящему, ты же тоже ИИ. Нейросеть или ИИ — всё одно, не человек.
Избавившись от тугих завязок кляпа, я начинаю различать выстрелы снаружи. Поэтому говорю:
— Давайте мы сначала свалим в безопасное место, а потом всё обсудим?
— Нет, — отрезает Никки, — я тебе не доверяю. Не совсем. Не понимаю, почему ты просто нас не пристрелил.
Я набираю полную грудь воздуха, выдыхаю и набираю снова.
— Я рос, как человек, жил, как человек, воспитывался человеком. Я думал, что я человек, всю сознательную жизнь. С какой-такой радости мне желать смерти людям? Тем более тем людям… с которыми меня что-то связывает.
— Может, ты хочешь нас поработить? — мурлыкает Белка.
— Только тебя и только чтобы вставить кляп.
Никки усмехается, похоже, ей нравится моя идея. Она наклоняет голову и придирчиво изучает моё лицо.
— Я поклялась, что сделаю всё, чтобы никто не повторил произошедшее. Поклялась уничтожить любой ИИ и любого, кто его создаст! Мне нужна какая-то веская причина, чтобы нарушить клятву.
— Прости, у меня нет рабского модуля, который бы гарантировал, что я буду служить тебе верой и правдой до конца дней. Веская причина? Ничем не могу помочь, но, видимо, она всё-таки уже есть, раз ты здесь.
— Мы проигрываем. У Эйквана армия, полиция, Тэнъякс.
— Что? — кричу я, пытаясь вскочить. — Ты же сказала, что он привёл вас сюда?
— Ну… — Никки отвечает не слишком уверенно. — Кто-то проделывает те же штуки в сети, что и ты. Вся электроника кем-то контролируется, а ещё кто-то просто запустил трансляцию из этой комнаты со звуком. Ещё вчера.
— А вы не спешили.
— Ну прости, — с нескрываемым сарказмом отвечает Никки, — тут была минимум рота. Пришлось искать союзников. И всё же, дай мне хоть одну причину тебя отстегнуть.
— Я хочу в туалет.
— Всё, он меня убедил, — произносит Белка и щёлкает застёжкой на моей правой руке.
Через пять минут я, уже облачённый в одежду пристреленного мозгоперепрошивателя, выхожу на улицу. Оружия мне пока не выдали, но и руки не связали. Зато есть инфон, а это почти оружие, но чего-то не хватает. Мою непривычно лысую голову обдувает прохладный ветерок.
— Вот твоя соска. — Белка протягивает мне вейп.
— Ты прям мысли читаешь, — усмехаюсь я ей в ответ и делаю затяжку. — Никки, какой план?
— Спасти тебя, чтобы ты выдул эту дурь и придумал план.
— Окей, на этот раз постараюсь учесть возможный набег соседей и прилёт НЛО, но если откроется портал в ад и оттуда повалят черти — я не виноват. Гражданская война у них тут, понимаешь… Сколько я был в отключке?
— Четыре дня, — рапортует Белка.
Я внимательно осматриваю диспозицию. Выскочив из здания, где меня держали, мы прячемся за перевёрнутой машиной. Мне непривычно видеть родной город полностью обезлюдевшим. Ещё непривычнее видеть Дашу в штанах и берцах. Чёрная форма ей идёт, впрочем, на хорошей фигуре всё что угодно отлично сидит. У неё из карманов торчат рожки с патронами, а руки сжимают автомат.
Никки отличается от подруги разве что цветом волос. Они её любимого зелёного. Я аккуратно высовываюсь из-за укрытия, за ногу тащу к себе труп вояки и снимаю с него автомат. Не согласен я на войне оставаться без оружия. Никки смотрит неодобрительно, но вооружиться мне не запрещает, я спрашиваю её, пытаясь сдвинуть тугой предохранитель:
— Красную тревогу не врубить никак?
— Только эти три точки и охраняются по-настоящему, всё остальное можно взять, но в Верхнем Городе стрёмно. Из окон стреляют и в Нижнем, но там реже.
Для активации ЭМИ импульса, который накроет весь город, нужно физически нажать на три рычага в разных точках города. Эти места всегда оберегали как святая святых, а сейчас так и вовсе.
Да и вообще половина законов города основана на том, что эти правила должны предотвратить вредоносную деятельность искусственного интеллекта, если он вдруг объявится. А когда это действительно случилось — все выдуманные ограничения и правила показали свою полнейшую бесполезность.
В сухой теории: люди с аугментациями тела и роботы не могут покидать Нижний Город — хрен там, если очень надо, то могут. Если в городе начинает действовать ИИ — включается ЭМИ. Хрен там, если этот ИИ — кого надо ИИ. Всё фальшивка, всё ни за чем, хотя нет. Я догадываюсь о причинах: разделяй и властвуй. Жители Верхнего Города должны бояться и презирать население Нижнего, а те, в свою очередь, должны завидовать и ненавидеть тех, кому повезло больше.
Выстрел — и пуля обжигает мою бритую голову. Никак не привыкну — никогда не был лысым.
— Пригнись, дебил! — рычит Никки. — Долго дроны считать будешь?
Её рука давит мне на плечо, заставляя присесть пониже. Она же хочет от меня стратегию? Для этого я должен проанализировать всё. Вообще всё!
— То есть Тэнъякс держит всю сеть под контролем, а вы даже камеры не разбили?
— Я бы сказала: “Попробуй, если ты такой снайпер”, но ты можешь ещё пригодиться, — отвечает Никки.
Вообще, совать чужие линзы себе в глаза, мягко говоря, негигиенично, но у меня в который раз нет ни времени, ни средств, чтобы промыть эту тоненькую плёночку, через которую я вхожу в сеть.
Я закачиваю на девайс карту камер и ближайших мест, где можно разжиться вычислительными мощностями получше тех, которые предоставляет средний инфон. Вместе с ними десяток червей, вероятно, от Тэнъякса. Так не пойдёт. Выбрасываю инфон и линзу-экран.
Теперь я хотя бы знаю, где я. Верхний Город, институтский квартал. Через две улицы здание, в котором меня поймали, а здесь, выходит, была лаборатория, работавшая на мэра.
— Вы же не вдвоём сюда пришли?
— Там, — Никки кивает указывая куда-то сквозь машину, за которой мы прячемся, — банда Пекаря и сочувствующие.
— Сколько?
— Двадцать пять человек, — вклинивается в разговор Белка, — осталось двадцать пять, и если ты не предложишь хоть что-нибудь — нас живьём сожрут за эту авантюру.
— Ещё инфоны есть?
— Да, для тебя десяток.
Я тихонько матерюсь на себя-дурака, за то, что пользовался девайсом убитого мудня, который мне череп вскрывал. Надо бы хоть кепкой разжиться. Белка говорит, что заделала мне голову, но воевать, зная, что квадратик кости, вырезанный в темени, держится на честном слове Белки, как-то волнительно.
Забираю у Никки очередной инфон, сколько я их уже сменил? До того, как всё завертелось, у меня почти год был один и тот же гаджет, а сейчас их приходится менять и выкидывать каждую минуту. Жалко технику, но людей жальче.
Отец хотел сделать из меня супероружие — я постараюсь его не подвести, хотя он перед смертью и не верил в меня. Я нахожу устройства всех людей в радиусе трёх кварталов и поочерёдно вламываюсь на каждое из них. В окна смотрят только трое, не буду проверять, у кого из них есть оружие, просто подаю звук, свет и максимальный нагрев батареи на подозрительные устройства. Это должно отвлечь тех, кто держит улицу под прицелом… на пару секунд.
Под звуки выстрелов мы пересекаем открытое пространство и забегаем в дом.
— Побрился, пацан? — гудит Пекарь, закрывая за нами дверь.
У него на щеке кровь, а в руках какая-то громоздкая стреляющая хрень По-моему, это стационарное орудие. В следующий раз, когда выйду в сеть, скачаю энциклопедию современного оружия. Или не скачаю. Инфоны-то менять приходится, куда качать?
После того, как я уже приготовился отправиться в небытие, мысли никак не возвращаются в норму и скачут в бредовом хороводе, перепрыгивая от плана действий к окружающим людям и их оружию.
Надо сосредоточиться и начинать действовать, добавлю ещё чуть-чуть разгона в кровь. Я делаю затяжку. Воевать с автоматом — не моя стихия. В сети — Тэнъякс. Он сильнее меня. Остаётся проникновение. Один раз мне это удалось. Вроде бы. Ведь только Тэнъякс знал, кто я такой, а остальные приняли меня. Ещё когда мы меняли облик в прошлый раз, Тимон сказал, что здесь мы его больше не найдём. У меня есть электронный адрес для связи, но сейчас в сети едва ли удастся даже порно посмотреть так, чтобы ИИ не сделал у себя заметку о предпочтениях.
Делаю ещё затяжку и аккуратно толкаю Пекаря локтем:
— Я ищу такого большого чёрного мужика, мне Тимоном назывался. Барыжит шкурками.
— Видал, видал, — гудит главарь бандитов. — И это весь твой план? Спрятаться?
— У меня нет волшебной кнопки "сделать всё как было”. Но кое-что я могу. Наверное.
Пекарь фыркает.
— Мы не друзья. Хер знает, где он. Думаю, сидит в самой глухой норе, о которой даже жена не знает, и красится в китайца.
— Хотя бы в Нижнем Городе или в Верхнем? — с надеждой продолжаю я. Хочу добыть, по крайней мере, толику информации.
— Бич, — орёт Пекарь, — ты Гориллу не видал? КПП на тебе был до позавчера, у него тачка приметная, ну ты знаешь.
— Ага, — откликается голос откуда-то из дальнего конца коридора, — как завертелось — он первый к нам драпанул.
Значит, в Нижнем. Уже что-то, от этого можно плясать. Долго же я разгонялся, только сейчас начинаю чувствовать себя мало-мальски в норме. Я забыл спросить у девушек очень-очень важную деталь: кто знает о том, что я не человек. Когда мы теперь останемся без лишних ушей? Не скоро, но раз меня никто не хочет пристрелить прямо сейчас, значит, можно действовать.
Кроме самих шкурок, нам нужны их носители, и желательно живьём.