Голограмм-кафе "Тихий омут" невольно заставляет задуматься, какие черти ждут меня внутри. Хотя, название мне нравится. Я внимательно смотрю на иллюзию бегущего водопада, в которой то и дело проступает дверь. Максимум на что я рассчитывал — это получить контакт для связи, ведь открытый профиль в сети не подразумевает возможность ей написать. Но она зовёт меня в неизвестное заведение. Вот так сразу? Я же вёл себя как придурок, или ей нравятся такие?
— Не думал, что ты потащишь меня на свидание… сразу, — растягиваю губы, чтобы она не решила, будто я это всерьёз.
— А это и не свидание, у меня к тебе дело.
Никки берёт меня за руку и ведёт внутрь. Я, конечно, не против, но она даже не захотела узнать, что я об этом думаю. Проскользнув сквозь несуществующий водопад, я оказываюсь будто в другом мире. Мы будто бы пробираемся по лесным тропинкам и выходим на крохотную полянку. На самом деле мы прошли по длинному узкому коридору и попали в небольшую комнату. Мне это понятно потому, что я прекрасно знаю, где нахожусь, тот, кто не встречал голограмм вовсе — легко бы поверил, что перенёсся в настоящий лес. Хорошая графика.
Столик на четверых, стилизованный под поделку неаккуратного столяра. Мы садимся друг напротив друга. Никки быстро двигает зрачками, вероятно делая заказ. Однозначно, она здесь не впервые. Интересно, что она мне предложит?
Меньше чем через минуту иллюзию немного нарушает открывающаяся дверь. Голографический движок пытается стилизовать её под раздвигающиеся ветки, но с движущимися предметами выходит не идеально.
Внутрь входит белокурая официантка, её белое как снег каре не собьёт меня с толку — это та самая Даша. Дразняще покачивая бёдрами, она подплывает к столику и ставит поднос рядом с моей правой рукой. Её взгляд останавливается на протезе. Не знаю, как сильно изменилось моё лицо благодаря накладкам, но ни один врач не забудет культю, которую оперировал, особенно если с тех пор не прошло и суток. Её бинт, её узелок, едва заметный след укола — и это только то, что вижу я, уверен, она замечает больше.
Её лицо сменяют эмоции одна за другой: замешательство, удивление, радость.
— Ай… — начинает она называть моё имя.
— Ага-а! — резко перебиваю её и вскакиваю с места. — Узнала меня? Я Вадим, Бросов. Может, ролики со мной видела? Вот я тебя точно помню! Но не помню, откуда помню. Где же я тебя видел? Ты ведь… Да… Дана? Дарина? Нет…
Отчаянно подмигивая левым глазом, я боюсь останавливаться. Если она назовёт моё настоящее имя — всему конец.
— Э-э-э, — мычит она в ответ.
Нельзя дать ей заговорить.
— Даша, вспомнил, вспомнил! Я протез поставил, только сегодня, из-за него не узнаёшь, да?
— Узнаю, отчего же, — бормочет она довольно рассеяно.
Нельзя дать ей опомниться и сказать что-то осмысленное. Никки и так смотрит слишком внимательно и подозрительно. Никки здесь совсем не первый раз и вряд ли второй-третий. Скорее всего, это её любимое заведение. Как близко они знакомы с Дашей? Сдаст ли меня эта озабоченная докторица-официантка? Как вообще может быть так, чтобы утром она была там, а вечером тут, да ещё и в разных ипостасях?
— Белка, откуда ты его знаешь? — в голосе Никки чувствуется напряжение. Только что она с улыбкой звала меня обсудить некое дело и была совершенно спокойна, а теперь стреляет глазами, как настороженный зверь.
Белка? Утром была "Чёрка", правда, я и сам сменил цвет волос, благо могу позволить себе нанопокрытие. Но в Нижнем Городе, как я слышал, волосы обычно красят по старинке — краской.
— Да был один момент, — продолжает мямлить Даша.
Это надо срочно прекращать! Я делаю жест отправки сообщения и скидываю официантке-докторице визитку шкурки. Во всём есть плюсы — не придётся искать способ зайти на свой аккаунт.
— Надо обязательно созвониться, — тяну лыбу до ушей.
Вроде бы всё сделал правильно, но моё волнение не осталось незамеченным. Надеюсь, Даша уйдёт и я наконец-то узнаю, чего от меня хочет та, из-за кого я всё это затеял.
— Белка, клиентов нет? — живо спрашивает Никки.
— Да кто, кроме тебя, мог прийти в такое время?
Они неплохо знакомы, лучше, чем я предполагал. Хочется убежать, но я пытаюсь выглядеть непринуждённо. Вряд ли у меня хорошо получается.
— Садись к нам, раз ты его знаешь.
— А ты что затеяла? — Даша, которую Никки называет Белкой, любопытно сверкает глазами.
— Сейчас поймёшь, заодно и твоё мнение послушаем.
— О как, с каких пор моё мнение спрашивают?
— Белка, — Ники устало вздыхает и раздражённо бубнит, — просто принеси себе кружку и Упыря позови.
Я перестаю понимать, что происходит. Куда я попал, чего от меня хотят? Очень хочется свалить подальше, но второго шанса у меня точно не будет.
Официантка выходит из комнаты-поляны, а моя собеседница задаёт вопрос:
— Ты ведь не только информацию о людях умеешь искать со скоростью звука?
— Допустим.
— А что ещё умеешь?
Я отвечаю уклончиво:
— Я, может быть, много чего умею, а что нужно?
Не хочется выкладывать карты на стол до того, как объявлены правила игры. Во взгляде Никки читается уважительное недовольство. Мне казалось, она хочет нанять меня на работу, а теперь я в этом уверен и, плюс к тому, понимаю, что ей нужен для этого не полный идиот. Не уверен, что я прохожу по последнему критерию. Оттяпать себе руку и оказаться в непонятном месте в компании сумасбродной Даши, которая неизвестно что может выкинуть.
Дверь открывается, ломая иллюзию веток. Внутрь вваливается всё та же белокурая официантка. В руках у неё три кружки пива, а если судить блеску в глазах и румянцу на щеках, внутри ещё одна как минимум.
— Бе-елка, — тянет Никки, откидываясь на спинку лавки и закатывая глаза, — одну кружку, себе. И не пива же.
— А это всё мне! И не буду я пить эту горькую чёрную жижу!
— Ладно, Упырь поднимется? — на последнем слове она осекается, оно явно было лишним.
Я облегчённо выдыхаю. Если она ошибается, то можно как-нибудь выкрутиться. Людей, которые всегда говорят точно, правильно и не допускают просчётов, я разумно опасаюсь.
— Сказал, чтобы ты написала, зачем он тебе нужен в четыре часа утра.
— Да пошли вы все, — почти беззлобно рычит Никки и поворачивает голову ко мне, — Вадим, ты любишь узнавать чужие секреты?
— Допустим, — цежу ей в ответ, пытаясь изобразить лишь лёгкую заинтересованность.
Ещё как люблю. Из-за этой любви я тут сижу с железной рукой в компании пьяной докторицы-нимфоманки и подозрительной танцовщицы. Если бы не моё любопытство — я бы дома десятый сон смотрел.
— И деньги тебе наверняка нужны, — почти утвердительно продолжает моя, теперь уже совершенно точно, нанимательница.
— Ещё как!
Я вполне искренен. Деньги мне нужны, но есть нюанс, нужны они для того, чтобы дотянуться до её инфона и отдать долги, в которые я влез, чтобы оказаться здесь и сейчас. Только тут до меня доходит вся соль ситуации. Если бы я верил в судьбу — непременно сказал бы, что она играет со мной презабавнейшую шутку. Только мне не смешно ни капельки.
— Вот и славненько. Мы с товарищами очень хотим узнать, чем на самом деле занимается институт изучения и противодействия, ха-ха, ИИ.
В котором работает мой отец, мысленно добавляю я. Кое-что начинает проясняться. Теперь я на сто процентов уверен, что Никки напрямую причастна ко взлому папиного инфона.
— В смысле на самом деле? — я даже слегка подаюсь назад от недоумения. В названии же всё сказано, и так понятно, чем он занимается.
— А если они не ищут ИИ, не исследуют, как от него защититься, а создают его?
— Зачем? Они все хотят массово самоубиться? — спрашиваю я с ещё большим недоумением.
Неужели они всерьёз верят, что после ядерной катастрофы, когда всё ядерное оружие в мире жахнуло, кто-то захочет заниматься таким?
— Факты, Вадим, факты, — наконец-то она называет меня по имени. Фальшивому имени.
— Какие? Почему бы не выложить их в сеть?
— Не всё так просто, — Никки морщит нос, — улики косвенные, сейчас мы ничего не можем доказать. Шатнуть целый институт чистеньких, который по-любому связан с властью, с мэром — тут нужно что-то серьёзное!
Чистеньких, вот, значит, как в Нижнем Городе зовут обитателей Верхнего.
За стол плюхается человек, и я сразу догадываюсь, каким прозвищем его здесь называют. Лысая голова, длинное лицо, круги под глазами, красные зрачки. Не удивлюсь, если зубы острые. Как есть — Упырь. Он подслеповато щурится и протягивает руку, едва не опрокинув одну из Дашиных кружек.
— Константин.
Я жму ладонь по привычке правой рукой. Ощущения от протеза необычные. Когда я выхватывал нож, некогда было задуматься, как воспринимается обратная связь от железной руки. На самом деле железа там кот наплакал. В основном композитные пластики, резина. Покрашена, конечно, под металл — закон есть закон, искусственные части должны хорошо отличаться от естественных. Интересно, распространяется ли эта норма, например, на бионическое сердце?
— Так вот, ты желаешь поучаствовать? — дождавшись окончания ритуалов спрашивает Никки.
— Предположим, мне любопытно, — обращаюсь к будущей нанимательнице, ведь я всё равно не знаю, зачем здесь этот… Упырь.
Да я заживо горю от интереса, я готов прыгать и пищать от счастья! Я хочу знать, что скрывает отец, что затеяли эти люди, хочу знать всё! Только бы не выдать себя.
— Возвращаясь к тому, с чего начали, — деловым тоном продолжает Никки, — ты только искать инфу умеешь или выковыривать тоже?
Выковыривать… чего? Ну и слово. Они так хакинг называют?
— Допустим, — я изображаю меланхоличность слишком усердно.
— Э нет, Ай… — размазанным пьяным голосом квакает Даша, — Вадим, тут надо без допустим! Ик!
Она ж меня выдаст с потрохами, и не потому, что сволочь, а потому, что дура! Уже две кружки ухрюкала. Отвратительно.
— Хорошо, только искать скучно, выковыривать тоже умею, — я должен в это вписаться любой ценой.
Тихий хриплый голос упыря придаёт ему ещё больше сходства с существом, в честь которого его назвали:
— А меня ты позвала проверить качество того, кем меня же заменяешь?
— Ты же отказался работать! — Никки почти кричит и отхлёбывает свой подостывший кофе.
— Мне надо найти ту гниду, иначе страшно. Нельзя работать в таких условиях!
— А ничего, что я тут? — встреваю я, пытаясь намекнуть, что ничего не понимаю.
— Да просто наш самый крутой хакер встретил рыбу зубастее, чем он, в три раза! — хихикает Даша. — Ты бы видел его рожу, когда его чуть не высекли.
Она стукает по столу опустошённой кружкой и икает.
— Говорю тебе, это не человек, — Упырь вставляет пару невнятных матерных слов, и чуть переведя участившееся дыхание, продолжает, — я работал по алгоритму, который допилил в тот день. Первый и единственный раз по нему работал. Никто не мог написать код за секунду. Он спалил Нику! Он почти вышел на меня!
Никто не мог, а я смог. Бинго! Всё было не зря! Вот он — тот загадочный хакер, за которым я сюда пришёл. Я его поймал, сижу прямо напротив него. Я же сейчас не улыбнулся? Надеюсь, что нет, иначе мне крышка. Кажется, я чуть погорячился. Найти-то я его нашёл, а насчёт поймал — не скажи. Я просто знаю его в лицо и по месту, а дальше что? Придти к отцу и сказать: пап, я нашёл того самого "упыря", который влез на твой инфон вместе со мной? И чем ему это поможет? Зачем этим людям понадобилось копать данные моего отца?
— Ой, достали вы с Тэном, — хрипло шипит Упырь, — спешите. Хочешь ещё человека — давай я его проверю. Лови.
Он оборачивается ко мне, шлёт приглашение к диалогу и открывает пару файлов. Я проверяю обычные уязвимости. Потом необычные. Потом потенциальные. Нет из файлов никаких выходов на систему инфона. Не проскользнуть. Но он ведь смог влезть в аппарат отца, значит, это возможно.
— По-простому не выйдет, надо подумать.
— Думай, — хрипит с ухмылкой Упырь.
Я размышляю над задачей пять минут. Пробую так и эдак. Есть три пути решения, все их надо пробовать, но меня что-то останавливает. Чую ловушку, но не совсем пойму, в чём она заключается.
— А ты сам за сколько бы вскрыл такое? — интересуюсь я.
— Теперь-то за минуту, — самодовольно отвечает он, а потом, нахмурившись, добавляет, — правда, способ год искал.
— Ты хочешь, чтобы и я год ковырялся? — я изображаю гнев. — Кстати, там ещё что-то про деньги было.
— Эх ты, — в голосе Никки звучит укоризна и лёгкое разочарование, — а я-то надеялась, ты за идею.
— Можно и за идею, — поспешно отвечаю я, — да только у меня есть… обязательства, финансовые.
— Ладно, ладно, разберёмся. О деньгах поговорим, когда Костя подтвердит, что ты шаришь.
— Через год?
— Тише-тише, — шипит Упырь, — ладно, давай попроще.
Я по-прежнему внимательно смотрю на данные в линзе инфона моей шкурки. Открывается хитрая уязвимость, которая позволяет прокрасться в гаджет вместе с откликом о скачке файла.
Яростно вращаю зрачками, делая вид, что работаю, но я уже знаю решение, я мог вскрыть инфон раньше, чем он дохрипел слово "попроще". Но тогда он точно поймёт, с кем имел дело позавчера.
Спустя минуту изображаю улыбку и проворачиваю трюк. А за стеной стена, внутрь я зашёл, но тут только файл с названием "открой меня"
— Возьми с полки пирожок, понюхай и положи на место, — декламирую вслух единственную фразу, которая нашлась в файле.
Упырь уважительно крякает и выносит вердикт:
— Он справится, а я пошёл. Мне надо найти того мудака, который меня чуть не это…
Не могу сдержать самодовольную ухмылку. Переиграл и уничтожил, он даже не представляет, насколько я впереди.
— Белку забери, — командует Никки.
Отмечаю, что она тут не на последнем месте в иерархии.
— Я! Ик! Не! Ик!
Даша отчаянно заливает в себя остатки последней кружки несмотря на то, что Упырь с кислой мордой пытается водрузить её на ноги.
— Весёлая у вас компания.
Никки разводит руками и закатывает глаза:
— Выбирать особо не из кого. Теперь хоть ты будешь, на человека похожий.
— Я ещё не соглашался.
Нельзя же так просто, а то будет слишком подозрительно.
— А я ещё и не предлагала, — зловредно бурчит моя нанимательница.
— Так что к чему и что почём?
— Завтра будем брать шишку и терморектальным методом узнавать имена, пароли, явки. А ты уже с паролями полезешь поглубже и скачаешь всё, что можно. Как тебе?
— С этого стоило бы начать, — не очень хочется подписываться на бандитизм, выиграю капельку времени на подумать, — Что за шишка?
— Самая главная, конечно, — Никки хищно улыбается, — Рудый Павел Викторович. Директор этой богадельни.
И мой отец. Едва не подавившись, я проглатываю кофе.
— Что по деньгам?
— Пятьдесят.
— Сто, — парирую я.
На самом деле я готов приплатить за участие в этом деле, но если соглашусь сразу — будет слишком подозрительно. Всё началось с того, что я хотел узнать секреты отца, и раз уж всё так обернулось…
— Пятьдесят пять.
— Сто десять.
— Эй, — Никки почему-то улыбается, — так не торгуются!
— Ладно, двести.
— Восемьдесят, и я не спрашиваю, что у тебя с Белкой.
Дилемма всех дилемм. Соглашусь, и станет ясно, что-то есть. Откажусь — она ведь спросит. Возможно, у неё, возможно, не дожидаясь, пока та протрезвеет.
— По рукам, — я протягиваю протез через стол.
Кажется, я что-то упустил. Разговор как-то съехал с темы про доказательства, но это не всё. Точно, Даша! Она же может меня сдать, надо придумать, что с ней делать.