Оле снилось море.
Под мерный шёпот набегающих волн и крики чаек они с Сирином стояли по щиколотку в мокром песке, и морской прибой ласкал босые ноги. Оля залюбовалась тем, как блики заходящего солнца играют на мокрых тёмных волосах стража. Последние закатные лучи посверкивали розовыми искорками в капельках морской воды на его смуглой коже. Сирин положил руку ей на плечо и потряс. Потом ещё раз. «Оля!» — терпеливо повторял знакомый голос. «Да здесь я, вот же я», — хотела она сказать и проснулась. Перед ней стоял улыбающийся Тихон. Оля тоже улыбнулась ему, настроение было просто чудесным, казалось, в ушах до сих пор мерно шумел морской прибой.
— Как интересно влияет на людей звук видошара при вызове от эльфа, правда?
— Вызове от эльфа? — Олины волосы встали дыбом. Её вынесло из кровати не хуже, чем от воплей видошара при звонке Лл-аара.
Весь вчерашний день она собиралась сообщить наставнику о своём намерении прогулять занятия, но всё откладывала, раздумывая, какую из причин он мог бы посчитать уважительной. А в итоге события начали развиваться так стремительно, что до разговора с эльфом так и не дошло.
«Сколько же времени меня вчера впустую прождал главный маг королевства и по совместительству тысячелетний эльф. Да я, похоже, и сегодня проспала. Прекрасно», — обречённо думала Ольга, перебирая варианты кары, которая обрушится на её бедную голову.
Осторожно, как к ядовитому кактусу, она подошла к видошару и с видом мученицы возложила на него руку, чтобы ответить на вызов.
— Я должен извиниться, Ольга, — участливо начал появившийся в шаре эльф, вводя подопечную в ступор. — Я совершенно упустил из виду хрупкость человеческой природы, беспощадно загружая вас занятиями. Разумеется, у вас от перегрузок… — учитель замялся, явно подбирая мягкий аналог выражению «поехала крыша», — произошёл срыв. И как любая женщина вы сначала ударились в посещение одёжных магазинов, а потом, чисто по-человечески, решили снять стресс в месте, где гремит музыка и потребляют всякий дурман.
Оля покрылась лёгким румянцем.
— Я не осуждаю вас за это, дитя! — поспешил успокоил её эльф. — Этот срыв — исключительно и полностью моя вина. Как педагог и воспитатель новоявленного этихейца… этихейки я был обязан позаботиться о соблюдении режима труда и отдыха, оптимального для вашего организма. Но я твёрдо намерен исправить свою ошибку. На сегодня вы освобождены от занятий, прошу вас посвятить этот день исключительно томной неге и безделью. Увидимся завтра.
Видошар погас, вызывая в Оле непреодолимое желание броситься в пляс. Облегчённо выдохнув, она с восторженным криком «Йе-ху» проскакала по гостиной до лестницы в чудном, только что лично изобретённом танце. В первый раз здесь, в этом мире, в Олином распоряжении был целый свободный день, когда нет никакого расписания, обязанностей и никто не будет указывать ей, что делать.
Облачившись в найденное в гардеробе свободное нежно-сиреневое платье из серии «в пир, и в мир», Оля перехватила на бегу скромный бутерброд, расцеловала приятно удивлённого Тихона и выскочила на улицу, где как раз очень удачно проезжало конное такси.
— Салон одежды не для всех «Волшебное зеркало», пожалуйста, за счёт дворца. Почётная гостья короля Ольга Ястребова, — представилась она кучеру, стараясь выглядеть уверенно и от души надеясь, что точного адреса называть не потребуется. Она и своего-то, кстати, не знала. «Как, интересно знать, мы с таксистом поймём друг друга, когда я решу вернуться домой, — с опозданием задумалась Ольга, немного злясь на своё легкомыслие. — Вот же бестолочь, надо было выяснить адрес у Тихона. Что ж, в одном я себе не изменяю — сначала делаю, потом думаю».
Вопреки опасениям, кучер кивнул и без задержек доставил Олю к знакомому глазастому зданию. Холл в «Волшебном зеркале» после вчерашнего разгрома уже блистал изначальной белизной и чистотой. На скамейках вдоль стен томилось несколько скучающих клиентов.
— Могу я увидеть госпожу Крайсаву? — спросила Оля появившуюся в холле одну из помощниц. — Ольга Ястребова. Я была у вас вчера.
С сомнением посмотрев на гостью, девушка исчезла в полумраке коридора.
Ждать пришлось довольно долго. Оля успела пересидеть на всех свободных скамейках, поближе рассмотреть оригинальные мозаичные витражи в окнах, а также обойти холл прогулочным шагом примерно десять раз. Терпение было уже на исходе, когда появилась хозяйка салона:
— Ольга Ястребова? Это вы спрашивали меня?
— Да, это я, добрый день, у меня к вам один крайне важный и очень неожиданный вопрос.
— По поводу вашего платья?
— Как ни странно, по поводу вчерашнего происшествия.
Сдвинув густые чёрные брови, после некоторого колебания Крайсава предложила:
— Пойдёмте в мою мастерскую.
По пути она пояснила:
— Жуткий ажиотаж перед балом, клиенты просто напирают и все как один почётные гости, каждый требует особого подхода. А некоторые ещё и без записи вклиниваются. Вон Ланвеста Сиятельная прислала сообщение, что уже направляется к нам. Как ей отказать. Сестра первого советника. Вчера же ничего не успели, — Крайсава картинно прижала пальцы к вискам, — как этот шум начался, я с ней в зале пряталась, боялась нос наружу показать. А потом вообще не до примерок стало.
«Это что получается, у Ланвесты алиби? Если она из холла в сопровождении Крайсавиной помощницы ушла, потом с самой Крайсавой в зале всё время находилась», — размышляла Оля, а вслух сказала:
— Я, наверное, попозже приду, раз такая ситуация напряжённая, не буду усугублять дефицит вашего времени.
— Да? — откровенно обрадовалась Крайсава. — Ну после бала приходите в любое время.
На самом деле всё, что хотела, Оля узнала, — когда планирует посещение салона Ланвеста. Ей не давала покоя мысль о Ланином кучере. Поразмыслив, где можно было бы с ним пообщаться, Оля решила, что самым надёжным будет выбрать время, когда Сиятельная будет подбирать наряд в «Волшебном зеркале». Было очевидно, что вчерашняя примерка успехом не увенчалась, но и без нового платья на бал Лана не явится, а значит, снова посетит салон в самое ближайшее время.
Никакого плана насчёт того, что именно и как она хочет узнать у кучера, Оля, разумеется, не имела. Как и в случае с демоном, приходилось полагаться на удачу и импровизацию.
Карета с павлиньим хвостом не заставила себя ждать. Очень скоро Ольга из-за угла наблюдала, как зеленокожий кучер соскочил с облучка, чтобы помочь Ланвесте выйти из кареты, сопроводил её до салона, галантно распахнув перед ней двери. Когда Сиятельная скрылась за дверями салона, юноша заметно расслабился, потянулся, даже расстегнул сюртук. Подставляя на ходу лицо тёплым солнечным лучам, он неспешной походкой вернулся к лошадям, рассеянно потрепав их по шерстяным мордам. Серые лошадки радостно зажмурились и зазолотились. Оля невольно улыбнулась: «Зря я его подозреваю. Видно, хороший человек… орк. Вон как лошади его любят».
Но тут, нарушая идиллическую картинку, на противоположной стороне каретной площадки задвигались и затрещали кусты. Приглядевшись, Оля с ужасом поняла, что из кустов торчит орочья морда, по-видимому, из тех, кто вчера разбежался из салона Крайсавы. Орк стоял, явно сильно пригнувшись, потому что его голова находилась буквально в метре от земли.
При виде одного из нападавших в памяти живо возник весь кошмар вчерашней битвы, и от накрывшего её страха Оля непроизвольно вжалась в свою стену, пытаясь слиться с ней в единое целое.
Существо, однако, не обратило на девушку никакого внимания, полностью сосредоточившись на кучере, который со своим экипажем находился между ними. Пока ничего не подозревающий юноша продолжал гладить своих лошадей, орк вдруг с треском вывалился из своих кустов и практически на четвереньках понёсся в его направлении.
Не давая себе времени на размышления и сомнения, Оля для ускорения оттолкнулась от стены и в несколько прыжков подлетела к зеленокожему юноше. Тот, к счастью, находился к ней значительно ближе, чем к монстрообразному нападающему.
Одновременно с тем, как страх перед орком сменялся решимостью на этот раз во что бы то ни стало помочь его беззащитной жертве, Оля ощутила, как запылала в ней Искра, волнами распространяя вокруг себя тёплую силу. Магическая энергия внутри заплескалась так, что, казалось, подхваченное ею тело вот-вот потеряет вес. Оля подняла руки и, спустя секунду, орк ударился о невидимую стену. Защитный купол на сей раз возник не только над своей создательницей и молодым кучером, внутри него оказались даже лошади. Они испуганно жались друг к другу, глядя, как снаружи обескураженный орк рычит и бессильно скребёт когтями по невидимой стене.
Кучера происходящее, похоже, шокировало не меньше орка, он так и застыл, держа руку на шее одной из лошадей, только молча хлопал глазами.
«Застынешь тут, — думала Оля, разглядывая в безопасной близости искажённую злобой орочью морду, — такая махина. Сожрёт и не подавится. И чего он так накинулся на бедного кучера? Может, расист? Кучер же орк только частично. Типа нарушена чистота крови и всё такое, бывают же такие помешанные фанатики».
— За что это чудовище на тебя взъелось? — спросила она кучера вслух самым дружелюбным тоном.
— Я не знаю, — замотал кучер головой.
Неподалёку уже собирались зеваки из числа прохожих и клиентов Крайсавы. Будучи людьми мирными и безоружными, они предпочитали наблюдать за происходящим на безопасном расстоянии. Орк тем временем понял, что невидимую преграду ему не преодолеть, оглянулся вокруг. Оценив всё увеличивающуюся толпу зрителей, он развернулся и быстро исчез в тех же кустах.
— Надо бежать за стражей, рассказать, что произошло. Пока всех орков не переловят, тебе, парень, понадобится охрана, — озабоченно сказала Оля, взмахом кисти собирая ткань защитного купола, как учил Маэглин.
— Не нужно никакой охраны, я не хочу привлекать внимание, — похоже, кучер довольно быстро пришёл в себя. — Вы очень добрая госпожа, но, если вы расскажете обо мне властям, вы сделаете мне только хуже. Пока поверьте на слово, потому что времени на разговоры нет, госпожа Ланвеста может вернуться в любой момент. Я отвезу её во дворец, а потом готов рассказать всё, чтобы убедить вас.
— Возможно, ты недооцениваешь степень опасности этих ужасных существ. Если ты наполовину человек и вырос в человеческом обществе, ты просто не понимаешь, с кем имеешь дело. Я вчера видела, насколько они опасны, — начала Оля объяснять молодому человеку очевидные истины как неразумному дитю, но её довольно беспардонно прервали:
— Я — тринадцатый принц Орбанга, Крю СихДих.
— Так, — сказала Оля. Потому что, что ещё можно было сказать, она не знала.
— Пожалуйста, прошу, сохраните мою тайну, вы погубите меня, если она будет раскрыта, — юноша умоляюще сложил руки, губы его дрожали, колени подгибались, вызывая у Оли серьёзные опасения, как бы он не вздумал на них упасть. — Дайте мне возможность всё объяснить. Где я смогу найти вас во дворце?
Она растерянно протянула:
— Эм-м-м, есть одно подходящее помещение — гостиная, небольшая такая с голубыми обоями, неподалёку от кабинета Маэглина Всемогущего…
— Я буду там, — кивнул Крю СихДих и демонстративно занялся чисткой лошадей, давая понять, что разговор на данный момент окончен.
Во дворце, никем незамеченная, Оля благополучно добралась до знакомой гостиной. В ожидании полуорка она сидела на любимом диванчике как на иголках, подозревая, что самым правильным было бы найти Сирина или в крайнем случае Бэзила и рассказать о принце орков, обнаруженном под боком у короля. Однако жалость к юному принцу не давала прислушаться к голосу здравого смысла.
«Как можно принимать решение, не узнав всех обстоятельств, — рассуждала Оля, — а вдруг правда огласка погубит бедного принца. Я же потом себе этого никогда не прощу. Нет уж, сначала выслушаю, только потом буду принимать решение».
Успокоив таким образом муки некстати проснувшейся совести, она встретила принца Крю уже собранная и спокойная.
— Не возражаете, если обойдёмся без приличествующих случаю реверансов, Ваше Высочество?
— Обойдёмся, — так же спокойно ответил принц, опускаясь в кресло напротив, — мне их и в родном дворце никто не делал, так что начинать в чужом не стоит.
— Я совсем не знакома с орбангским этикетом, — с нарочитым сожалением пожала Оля плечами. — У орков для принцев приняты какие-то другие приветствия?
— Проблема в том, что принцем я считался в Орбанге только формально. Всё, что я видел при дворе своего отца, это унижения и плохо скрытое презрение.
Поймав Олин растерянный взгляд, юноша продолжил:
— Чтобы вы лучше поняли, почему обо мне не должны знать, я немного расскажу о себе. Рассказ будет грустным, но коротким. Как вы заметили, я не являюсь чистокровным орком. Мать я не знал, но мне рассказали, что она была человеком и бежала из Идиллии, чтобы избежать наказания за участие в банде, грабившей путешественников. Для человека она была рослой, дерзкой и совсем не боялась орков, чем привлекла моего отца, великого короля народа Орбанга Жрага СихДиха. Король сделал её своей наложницей. Через год она родила ему сына и сбежала.
Как видите, я не крупный и не сильный, почитаемые в Орбанге ярость сердца и упоение битвой тоже не про меня. Напротив, с раннего детства я проявлял склонность к чтению и страсть к новым знаниям, а также полное отсутствие интереса к боевым искусствам и военному делу, чем крайне огорчал моего родителя. С точки зрения орка у меня вообще нет ни одного достоинства. Отец поручил заботы о воспитании деду и забыл о моём существовании.
Обычно орки до старости не доживают. С приближением старческой немощи их отправляют на войну или гладиаторские бои, давая возможность погибнуть с честью как воинам. Но для моего деда, бывшего короля Орбанга Маронга, отец сделал исключение. За то, что бывший король по своей воле уступил трон своему сыну, король Жраг разрешил ему провести спокойную старость при дворе, имея тёплый угол и кусок мяса. А я тихо и незаметно рос под опекой деда.
Вы как иномирянка вряд ли знаете, что, согласно вере орков, они были созданы Великим Божеством ОргХигзом Яростным. В честь него в главном столичном храме раз в сто лет проводится грандиозный ритуал жертвоприношений, который должен гарантировать много дичи, удачную охоту и победу над врагами.
В первый день ритуала в жертву в больших количествах приносятся маленькие птицы, кормящиеся отходами наших поселений, во второй — небольшие грызуны, потом небольшие травоядные, небольшие хищники, большие травоядные, большие хищники и так далее до дня королевской жертвы.
В финальный день ритуала жрецы мастерят чучело, для которого король жертвует какую-то часть себя. Когда-то, говорят это могли быть ухо, глаз, пальцы или даже целая рука. Со временем королевская жертва стала менее жертвенной — волосы или ноготь. Чучело наряжается в самые лучшие королевские одежды, украшается королевскими ожерельями, поджигается и пускается вниз по реке.
Надо сказать, мой отец убеждён, что Орбанг в последнее время стал жертвой сильной порчи или проклятья. Количество живности в лесах уменьшается, военных побед нет, слава орков меркнет день ото дня. Бессмысленно говорить, что живность вымирает от бесконтрольной охоты, а большие войны на планете давно не ведутся. Убеждённость короля не поколебать.
В поисках средства от проклятья королевские советники нашли в древней пещере старинную наскальную надпись, из которой узнали, что в самом начале времён в последний день ритуала сжигали не чучело, а живьём кого-то из королевской семьи.
Оля ахнула.
— Я вижу, вы уже поняли. Король, на всё готовый ради спасения своей страны, решил пожертвовать ненужным сыном. Но, к счастью, мне удалось сбежать. Теперь вы понимаете, почему я не хочу, чтобы кто-то здесь узнал мою настоящую личность. Если слух дойдёт до Орбанга, вряд ли мне удастся прятаться дальше. Отец объявил награду за сведения о моём местонахождении и отложил жертвоприношение на год «по непредвиденным обстоятельствам».
— А тот орк? Он же тебя видел, — от волнения Оля не заметила, как снова перешла на ты.
— Вашим он ничего не скажет, даже если его поймают, я уверен. Орки слишком ненавидят другие расы, чтобы с ними о чём-то говорить. Пока он сможет добраться до Орбанга, чтобы рассказать обо мне королю, я что-нибудь придумаю, уеду куда-нибудь ещё.
Рассказ принца прервался звуком открывающейся двери. «Надо менять место встреч, — твёрдо решила Оля, оборачиваясь, чтобы посмотреть, кто на этот раз удостоил гостиную своим вниманием. — Тут просто невозможно закончить ни один разговор, чтобы в него кто-нибудь не влез».
В комнату вошёл Сирин, которого, судя по выражению лица, увиденная картина совсем не обрадовала.
— Лакеи сообщили, что ты здесь, — обратился он к невесте. — И не одна, — он красноречиво поднял бровь, направив гневно сверкающий взгляд на полуорка.
«Ой, мамочки, — Оля в лёгкой панике вскочила с дивана, хотя, ясное дело, изначально глупо было рассчитывать что-то скрыть во дворце от начальника королевской охраны. — Да что я распереживалась, я же и не собиралась ничего скрывать, всё бы рассказала потом. Что за лакеи-то такие. Всё знают, обо всём доносят. Кошмар, сейчас скажет: «Я же говорил, я просил тебя никуда без меня не лезть».
Принц Крю тоже встал из своего кресла.
С каменным лицом Сирин уселся во второе кресло, выжидательно посмотрел на смущённую Ольгу, перевёл взгляд на ничего не понимающего принца и кивнул обоим:
— Рассказывайте.
Пренебрежительное обращение явно задело Крю, который стал мрачнее тучи.
— Всё равно рано или поздно пришлось бы всё рассказать господину Авису, — попыталась Оля успокоить фальшивого кучера, — садись Ваше Высочество.
На словах про Высочество страж поднял свою выразительную бровь так высоко, что она почти достигла тёмного ёжика волос, что, по-видимому, обозначало крайнюю степень удивления.
Крю с обреченным видом опустился в кресло, предоставляя Оле возможность самой вести рассказ, и она принялась подробно, стараясь не упустить ни одной важной детали, пересказывать главному стражу сегодняшние события, включая историю тринадцатого принца. Сирин всё это время не сводил с полуорка пристального взгляда.
— А Сиятельные в курсе, кем ты являешься на самом деле? — задал он Крю вопрос, едва Оля закончила свой рассказ.
— Ну… я пришёл устраиваться к ним на работу под видом полукровки из глухой деревни и вообще не ожидал, что кандидата на должность кучера будут изучать как муравья под увеличительным стеклом. Легенда развалилась сразу, как люди первого советника начали её проверять. Стражемир вызвал меня на разговор и пригрозил, что бросит в тюрьму до выяснения личности.
Принц Крю замолчал, опустив голову.
— Так ты всё ему рассказал?
— Мне пришлось. Но он поклялся, что никто больше об этом не узнает, и пока что своё слово держал.
Глядя как напряжённо сжимает и разжимает кулаки тринадцатый принц, Оля понимала, что он ждёт от Сирина решения своей судьбы. Хотя Крю казался ей совершенно искренним, однако, с учётом вчерашнего нападения орков, наличие в штате Сиятельных их принца выглядело очень подозрительно.
— Я задам вопрос, — сказал Сирин наконец полуорку, — и постарайся ответить так, чтобы я тебе поверил. С тех пор, как ты служишь Сиятельным, по их просьбе или по своему желанию ты связывался с кем-нибудь в Орбанге?
По лицу принца пробежала тень сомнения. Не поднимая на стража глаз, он нехотя ответил:
— Однажды. Я попросил у советника почтовый артефакт, чтоб написать деду, что со мной всё в порядке. Но Стражемир сказал, что даст мне возможность с связаться с дедом только после того, как сам с ним поговорит. Потом я получил письмо, дед написал, что теперь его сердце спокойно за меня.
Ничего больше не говоря, Сирин поднялся из кресла, открыл входную дверь и громко скомандовал пробегающему мимо лакею:
— Стражу сюда! Пожалуй, фактов, свидетельствующих о причастности первого советника к покушениям, достаточно, — сделал он вывод, возвращаясь в гостиную. — Пора доложить обо всём Его Величеству и запросить разрешение на допрос Стражемира Сиятельного.
В гостиную вбежали несколько дворцовых стражников. Глядя на побледневшего Крю, главный страж сухо сказал:
— Вас, Ваше Высочество, как вы понимаете, отпустить я не могу по ряду причин. Как минимум потому, что ваше свидетельство ещё понадобится, а я не уверен, что вы планируете оставаться в Велеграде до окончания расследования. Со своей стороны обещаю, что вы не будете выданы Орбангу. Это пока всё.
Когда стражники выволокли из гостиной сопротивляющегося и сыплющего проклятиями Крю, Сирин со вздохом присел на корточки рядом с Олиным диваном, сложил руки на её коленях и, глядя снизу вверх, отчего взгляд ослепительно синих глаз казался совсем беззащитным, спросил:
— Ругаться бесполезно, так ведь? — Оля грустно кивнула.
— И ты всё равно будешь продолжать влезать, куда не просят и даже куда категорически запрещают? — она пожала плечами и кивнула ещё грустнее.
— Что ж, — он поднялся и протянул Оле руку, — выбора нет. Как главный королевский страж включаю мага-хранителя Ольгу Ястребову в число своих помощников. Пойдёмте к Его Величеству, госпожа маг, расскажем обо всём, что узнали.
Дождавшись, когда Оля схватится за протянутую руку, Сирин резко сдернул её с дивана, так, что она легко как птичка вспорхнула прямо в его объятия. На некоторое время он так и замер, крепко прижимая её к себе. Впрочем, Оля и сама в ответ прижалась к его груди, понимая, что совсем не против остаться подольше в кольце горячих сильных рук. С видимым сожалением медленно разжимая объятия, страж чуть задержал в своей руке её руку, на которой красовался перстень Ависов, и удостоверился, что порозовевший камень стал ещё ярче.
— Я всё забываю спросить, — спохватилась Ольга, — камень ведь не просто так поменял цвет?
Сирин, довольно улыбаясь, покачал головой:
— Это всё ты, твои эмоции заставляют его меняться.
— Судя по хитрой улыбочке, эти эмоции кого-то очень радуют, — прищурилась она.
— Так и есть, — Сирин снова хотел поймать её в объятия, но она вовремя выскользнула, сообщив с серьёзным лицом:
— Как помощник главного королевского стража напоминаю, что у вас есть срочные новости для короля.
— Вот и заводи помощников, — грустно прокомментировал Сирин, — каждый будет норовить указывать начальству, что делать.