Резко проснувшись, Василий сразу и не понял, что же это было… Нет, сон. Всего лишь сон… Только откуда такая фигня вдруг в голову пришла? Какие-то обрывки воспоминаний прошлого владельца тела? Только кто такие два типчика? И как этот разговор связан с тем, что потом этот квентенок попал под машину?
Повернувшись с боку на бок, Василий попытался вновь уснуть, но не получалось, но сон как-то не шел… И он принялся вновь раз за разом прокручивать в голове всплывшие откуда-то воспоминания. «Великие роды», значит? Кто это такие? Дворянство этих квенти? А кто такой — «Старший маг»? Увы, для осознания категорически не хватало информации… И все же странно. Да, после такого разговора, когда поняли, что вербовка не удалась, его и впрямь вполне могли решить «убрать». Вполне логично и понятно… Выходит, с той машиной его подставили? Но как это могло произойти? Со слов родителей Василия, милиция и свидетели единогласно утверждают, что шофер не при чем… Это был обычный даже не квент, а человек, работник МТС, который ехал по колхозным делам — пока буквально под колеса ему не прыгнула та самая Миримэ… Кинувшись следом за ней, Василий отшвырнул девчонку в сторону, а сам отскочить не успел. И водителя допрашивали милиционеры, но однозначно все пришли к выводу о его невиновности.
Достаточно логично выглядела версия о подставе со стороны девчонки… Но она что, самоубийца? Там ведь дело шло на доли секунды! Вполне могла и сама под той же машиной оказаться. Но самое главное — пусть даже она и такая фанатичная сторонница тех уродов, но такой способ не дает гарантии! Где гарантия того, что он вообще успел бы среагировать? Где гарантия того, что он бы бросился вытаскивать ее из-под машины? Больно много странностей… Да и по поведению не похоже на то, чтобы девчонка притворялась. Случайное совпадение? Теоретически возможно… Но все же маловероятно. Так как же его подставили?
От мыслей Василия отвлек тихий шум шагов — и, встав с постели, он пошел поглядеть, кто там проснулся… Это оказалась мать его… тела, Лаириэль, которая встала готовить завтрак. Еще вчера Василий успел между делом выяснить, что один из главных принципов квенти — «все равны», а потому никакого разделения на мужскую и женскую работу не было в принципе. Квент вполне мог готовить еду, мыть полы и растить детей, а квентка — работать шахтером, машинистом или, как та же Туйлиндэ, воевать в армии. И сказать, что какая-то работа «мужская» или «женская», считалось сильнейшим оскорблением! Покушением на то самое равноправие полов… Однако в большинстве семей распределение обязанностей было все же вполне себе «человеческим».
— Проснулся уже? — удивленно оглянулась на Василия растапливавшая плиту квентка.
— Угу, мам, — согласился парень.
Странно, но остаток вчерашнего дня прошел как-то незаметно и практически не помнилось. Видимо, после отлежки в больнице такая усталость навалилась… Нет, он помнил, что пришел домой, поел, батя еще предлагал сходить к соседям в душевую — их тут строили одну на примерно десяток домов, но на то уже просто не было сил. Хотя сегодня все же следует помыться… Так что, едва коснувшись головой подушки, Василий заснул. О чем же говорили вечером — практически не запомнилось…
— Рано ты сегодня, — улыбнулась квентка.
— Так получилось, — пожал плечами парень. — Ночью все какая-то дрянь снилась…
— Что такое?
— Мам, — как же странно было называть так эту… квентку! — Скажи мне… А кто такие «Великие рода»?
— Великие рода? — нахмурилась Лаириэль. — С чего тебя они заинтересовали?
— Надо, мам, — с просящим взглядом обратился к ней Василий, и это подействовало.
— Предатели Закона Верных, — еще больше нахмурилась квентка. — Это было давным-давно, в годы моей молодости… Я не застала времен Рюриковичей и настоящих Романовых, но когда пришла эльфийская династия…
— Эльфийская?!
— Далекие потомки Проклятых, — скривилась Лаириэль. — Хоть биологически они и стали практически людьми, но пронесли через тысячелетия ненависть к нам. К тем, кого не смогли покорить еще во времена Старого Мира. И здесь императоры и решили унизить или уничтожить нас. Они отказались признать данные Иваном Великим наши права и привилегии и потребовали платить дань, всю жизнь служить в царской армии и отправлять своих девушек в наложницы династии…
— Но вы не могли пойти на такое?
— Да, — гордо вскинула голову Лаириэль. — Старшие сказали, что мы лучше все как один умрем, чем примем столь унизительные условия! Началась война, где нас поддержали не только гномы, но и немало людей и орочьих племен. И хоть мы и понесли громадные потери, но заставили считаться с собой! Тем более, что, воспользовавшись этим, на империю напали турки. Устроившего этого царя убили собственные приближенные, новая императрица признала все права нашего народа.
— Однако они не могли так просто смириться с таким унижением?
— Да, — вновь нахмурилась квентка. — Пока мы праздновали победу, они придумали более хитрый план… Они решили внести раскол в наше общество — и взять нас изнутри. Чтобы мы сами отвергли законы верных! С одной стороны, они устроили нам практически блокаду, запретив ездить в европейскую часть страны и введя для наших купцов громадные торговые пошлины. Нам пришлось жить практически натуральным хозяйством! А с другой стороны — всячески привечали самовлюбленных и алчных тварей из нашего народа. Так и появились сначала семь «Великих» родов, а затем еще и девятнадцать «Младших», их вассалов… И знаешь… Постепенно их идеи побеждали. Верные уставали от безнадежности и не видели смысла в жизни, многие умирали, не оставив продолжения своего рода, а остальные думали лишь о том, как бы выжить… Приходили в упадок древние города, практически исчезли все сколь-либо сложные производства, разорялись наши купцы, терялись знания… А эти твари в то же время жировали! Поместьями обзавелись, с крепостными из людей и орков… А самое главное — они как-то научились увеличивать свой магический потенциал. Стали Мудрыми или даже Старшими! В то время, как среди остальных они — редкость… Но настало время — и отлилось тварям наше горе!
— А могли они дожить до нашего времени?
— До нашего? — испуганно вздрогнула квентка. — Нет! Точно нет! Их было не так много. Мы уничтожили всех до единого! Выжить могли разве что маленькие дети, которых забрали в другие семьи… Но они даже не будут помнить своего происхождения!
«Или все же могли?» — мысленно задал себе вопрос Василий. В его истории, помнится, многие дворяне вполне себе успешно прикидывались потомственными пролетариями… И немало таких деятелей потихоньку вредили советской власти или же ждали прихода врагов чтобы поддержать их в борьбе с ненавистной властью… Так с чего у эльфов или, как они себя называют, квенти должно быть иначе? Тоже, небось, сидит где-нибудь затаившаяся контра… И это очень плохо — особенно в свете того, что его «предшественник» пусть и не знал точно, но догадывался о принадлежности кого-то к эксплуататорскому классу. А что у него нынче амнезия… Так, во-первых, могут и не поверить. А, во-вторых, где гарантия того, что завтра он не вспомнит все? А раз так, то он в постоянной опасности! И не только он, но и все его близкие — кому он потенциально мог что-то рассказать… А, значит, ждать действий от врагов следует уже в скором времени. Только что они предпримут?
— Боюсь, что кто-то из них все же выжил, — тщательно все обдумав, решил рассказать про содержание сна Василий. — Я тут вспомнил, что кто-то хотел заставить меня работать на них. Я отказался, а потом…
— Потом тебя сбила машина? — нахмурилась Лаириэль.
— Да…
— Ты точно уверен? — резко побледнев, спросила квентка.
— Не знаю, — пожал плечами Василий. — Понимаешь… Он не говорил напрямую о своей принадлежности к «великому роду». Но, скорее всего, или он и впрямь принадлежит, или желает создать новый.
— Кто? — теперь глаза Лаириэль буквально пылали лютой ненавистью. — Я уничтожу их!
Казалось, что стоит ей сейчас увидеть врага — и она испепелит его одним взглядом. А уж если прибавить к этому нож в руке — который она держала так, словно готова в любой момент атаковать… Словно настоящий боец, которого учили ножевому бою! И Василию неожиданно стало даже жутковато… Такую лютую ненависть он не видел, наверное, еще никогда в жизни!
— Я не помню, мам… — признался Василий.
— Со времен Гражданской к нам приехало четырнадцать семей, — несколько минут Лаириэль стояла в тишине, но затем отложила нож в сторону и с задумчивым видом присела за стол. — Скорее всего, это кто-то из них…
— Есть у кого-нибудь из них два брата?
— Два брата? — на этот раз удивилась Лаириэль, но ответила почти сразу. — Ни у кого…
А вот это уже было странно… Из сна Василий почему-то вынес мысль о том, что там было два брата. Почему он так был уверен? А вот неизвестно… Просто как-то отложилось в сознании. Братья — и точка. Но кто же тогда?
От мыслей Василия внезапно отвлек гимн СССР — ожила «тарелка» радио. К большому удивлению, гимн оказался явно в квентийском исполнении — чувствовались их особенности произношения, из-за чего слышать его было откровенно странно. А сразу за ним начались новости:
— За день войсками подавлено шесть прорывов на территории СССР, — первой же новостью выдал диктор. — около прорыва в районе города Сталинск выловлено или уничтожено несколько особей иномириных зверей. Прорывов разумных на территории советского сектора не зарегистрировано.
Про «прорывы» вчера Василий кое-что успел узнать от Миримэ… Хотя и понятия не имел, как все это объясняется с научной точки зрения, но пока оно для него лично не имело особого значения. Хотя уже знал, что магию здесь вполне себе успешно вписали в научную картину мира и сейчас вовсю используют в сочетании с техникой.
— В городах и поселках Советского Союза продолжается монтаж систем кси-экранирования, разработанных советскими учеными с целью предотвратить образование прорывов межмирового барьера на территории поселений, что в данный момент представляет наибольшую опасность для гражданского населения. На данный момент такими системами оснащено более 80 % городов и 65 % сельских населенных пунктов.
Пройдясь еще по обстановке с прорывами в мире в целом, которых оказалась почти сотня случаев, хотя в большинстве из них никакого «перемещения масс» не произошло, а прорывов разумных видов и вовсе зарегистрировано не было.
— День прошел спокойно, — прокомментировал последнее незаметно зашедший на кухню Лайрасул.
— Что? — не понял Василий.
— Зверье если и опасно, то не так, как обладатели разума, — усмехнулся в ответ квент. — Особенно если говорить о Проклятых или каких-нибудь господ магов… Или придурков из техномиров, там тоже неадекватных уродов хватает.
— Лайр, мне тут Вася рассказывал, — а вот Лаириэль сейчас новости не интересовали совершенно, она была занята совсем иными мыслями. — Он один разговор вспомнил… Как думаешь, могут у нас в деревне прятаться «великородцы»?
— Эти твари? — выслушав пересказ сна Василия, удивился квент. — Откуда? Мы их даже в эмиграции уничтожали!
— Он прямо не говорил о принадлежность к «великородцам»…
— Я это понял, — согласился Лайрасул. — Но все они были сильными магами… А как скроешь силу? Сомневаюсь, что кто-то из великородцев мог затеряться.
— А если все же можно скрыть силу?
— Сложный вопрос, — после долгого раздумья ответил Лайрасул. — Никто никогда не слышал про такое. Но кто знает, какие тайны могли скрывать «великие роды»? особенно если те спелись с Проклятыми… По идее, с этим вопросом надо обращаться в министерство госбезопасности. Только что мы им скажем?
— Что у нас предположительно скрываются бывшие дворянчики?
— Дело в том, что они ведь проверяли всех на магическую силу… И если тут и впрямь кто-то скрывается — значит, тут лишь одно из двух. Либо они умеют обмануть все системы проверки. Либо их прикрывает кто-то наверху…
— Согласна, — задумчиво произнесла Лаириэль. — И получается одно из трех… Если тут нет никакого заговора, то проведут проверка, которая, вероятнее всего, ничего не даст. Но это не страшно… А вот если уродов прикрывает кто-то наверху…
— …тогда нас ликвидируют едва узнают, что мы что-то догадываемся, — закончил Василий.
— Или обвинят в ложном доносе, — добавил Лайрасул. — А это — пятнашка в лагерях…
— И что делать? — спросил Василий.
— Ждать, — ответила Лаириэль. — И всегда быть настороже…
Сам завтрак после таких разговоров пролетел незаметно — Василий был погружен в мысли о сложившемся невеселом положении. Что его, да и родителей его «тела», пожалуй, тоже, не оставят в покое — тут можно и не сомневаться. Первая попытка его ликвидировать закончилась неудачно. Что предпримут сволочи в следующий раз? Открыто убивать они, судя по всему, опасаются — иначе бы и тогда его не отпустили бы. Боятся привлечь внимание. Что тогда? В очередной раз попытаются организовать «несчастный случай»? Наверняка так и будет… Остается понять — каким именно образом? И каким образом в этом деле замешана Миримэ? Как бы не хотелось верить в невиновность девчонки, но вот нутром чуял он, что не просто так оно все так произошло! Оставалось лишь понять одно… Работала ли она на «дворянчиков» сознательно, или же ее использовали в темную? А для того, чтобы понять это, придется держаться поближе и делать вид, что ни о чем не догадывается, ничего не подозревает… Косить под дурачка.
Вскоре Лайрасул собрался и отправился на МТС, Лаириэль — в школу. Оставшись один в доме, Василий решил еще раз хорошенько осмотреться в доме… Помимо того, что уже видел, в комнате родителей он с удивлением обнаружил два шкафа книг — причем, среди них не было ни одной на русском языке. Более того, большинство из них были написаны даже не русским алфавитом, а какими-то иероглифами. «Руны», — всплыло в голове знакомое по всяким книгам-фэнтэзи слово. Вот они, значит, какие… Хотя, вопреки ожиданиям, книги были не какими-то древними, хотя и не совсем уж современными. Отпечатанные век, максимум — два назад… И хоть и было бы интересно узнать, про что писали эльфы-квенти времен Российской империи, но что-либо прочитать у него все равно не получится. Впрочем, кое-что интересное все же нашлось и тут, в шкафу… Русско-квентринский словарь выпуска 1932 года. Кроме того, в комнате была здоровенная деревянная кровать, стол, пара тумбочек и все те же вездесущие ковры с пейзажами… Правда, под тем, что был на полу, прятался люк в погреб — мельком заглянув в который, Василий не нашел ничего особенного. Одни только консервации…
Аналогично ничего такого не было ни в его комнате, ни в кухне… Точнее, в кухне был еще погреб-ледник, где, за неимением холодильников, хранилась вся еда. Это он уже знал… Впрочем, какие тут холодильники-то? Если электричество-то всего год как в деревню провели… Вся электрификация у них в доме — две розетки, по лампочке в комнатах и электрический утюг. И пробки на четыре ампера! Во всяком случае, по итогу осмотра дома никакого другого электрооборудования он так и не обнаружил. Никаких тебе стиральных машин, пылесосов, телевизоров, электропроигрывателей, не говоря уж о компьютерах…
Решив заняться чем-нибудь полезным, Василий нашел в шкафу у себя в комнате какую-то старенькую одежку и, нарядившись в нее, пошел работать на огород. Мотыга в сарае нашла без проблем, и вскоре он уже занимался тем, что полол огород. Не сказать, конечно, что там было все запущено, но трава уже успела малость отрасти… А что еще делать-то? За этим-то делом его и застала Миримэ…
— Ты огород полешь? — даже забыв поздороваться, ошарашенно произнесла девчонка.
— А что такого? — удивился Василий.
— Ничего, — буркнула девчонка.
В отличие от вчерашнего дня, сегодня Миримэ была не в штанах с рубашкой, а в каком-то легком голубом платьице, на котором виднелся совершенно непривычного вида комсомольский значок. Похоже, в их мире такого никогда не было… А вот что в девятнадцать лет квентка выглядит максимум на четырнадцать, а то и меньше — это было весьма любопытно. Маленькая такая, худенькая, грудь так и вовсе только-только начала появляться, похоже. Из чего можно было сделать вполне логичный вывод о том, что развитие у эльфов сильно замедленное… Впрочем, в этом плане он уже и по себе успел определенные выводы сделать — так что вид квентки лишь подтверждал их. Хорошо ли оно или плохо? Ну женщины у него были, конечно — и в техникумовские годы, когда они с несколькими встречался, хотя ни одни из тех отношений и не кончились созданием семьи, но конечная цель у него была все же именно в этом, а не лишь бы потрахаться и разбежаться… Хотя не сказать, чтобы ему так уж везло в семейной жизни. За сорок с небольшим лет взрослой жизни у него было три жены, с последней из которых прожил почти тридцать лет и вырастили двоих детей… И, как ни крути, семья для него всегда была чем-то святым — раз уж женился, то ни о каких походах налево или пьянках с друзьями на последние деньги не было и речи. Раз ты мужик, то в первую очередь должен о своей семье позаботиться! А уж все остальное потом… Вот только не сказать, чтобы хоть в одном из браков он был по-настоящему счастлив. Даже с третьей женой — просто, как говорится, сошлись два одиночества. Было у них какое-то взаимоуважение и взаимопонимание, в какой-то мере даже дружба, но чтобы любовь… Настоящей любви, наверное, у него не было никогда. Разве что еще когда-то в школе — но тогда судьба в лице папаши девчонки, директора одного из заводов города, не дала им быть вместе. «Он тебе не пара!» — и послушная девочка вышла замуж за того, кого ей навязали родители и прожила почти семь лет с тем, кого быстро начала искренне ненавидеть, а затем развелась, поклявшись, что больше никого и близко к себе не подпустит. Всю свою дальнейшую жизнь она посвятила карьере, сделав в 90-е достаточно успешный бизнес. Пока ее в один день не нашли повесившейся у себя на даче с предсмертной запиской в стиле что «все мужики козлы», и она не хочет жить. Хотя Василий, да и многие одноклассники и знакомые, откровенно не верили в версию о самоубийстве…
Что ж, раз ему довелось снова стать молодым, да еще и «эльфом», то к чему спешить с женщинами и семьей? И позднее половое созревание в этом скорее преимущество, а не недостаток. К тому времени эти квенти будут уже не молоденькими пацанами и девчонками с ветром в голове, а вполне себе взрослыми разумными… существами.
— Ну так ты идешь? — окликнула его Миримэ.
— Куда? — не понял Василий.
— Тьфу! Да ты меня вообще что ли не слушаешь? На комсомольское собрание!
— Сейчас соберусь, — ответил Василий.
Убрав в сарай мотыгу, он отправился в дом, где быстро оделся в одежку покультурнее, а затем заглянул в ящик с документами. Комсомольского билета у него вполне ожидаемо не было. Лишь паспорт и непонятное «Удостоверение Оператора силы», с уже знакомым гербом «Квентийской ССР». Раскрыв последнее, парень с интересом увидел свою фотографию и целый ряд надписей на русском языке… Многие из которых ему не говорили почти ничего:
«Фамилия: Луговой
Имя: Василий
Отчество/матчество: Лайрасулен Лаириэльес
Дата рождения: 16 ноября 1934 года
Биологический вид: квенти
Разряд: 11 (одиннадцатый)
Область спектрального максимума (стихия): плазма
Группа допуска: 2/3А».
«Ну и как все это понимать?» — прочитав записи в удостоверении, мысленно усмехнулся Василий. Дальше шло еще несколько страничек, посвященному пройденному обучению работы с «силой», но там сейчас была единственная строчка, где стояла начальная дата 7 сентября 1952 года, а вот даты окончания не было. «Теория и практика кси-энергетических взаимодействий: специальный вводный курс». Тоже ничего не говорящая Василию надпись… На всякий случай кинув удостоверение в карман, он вскоре выскочил из дома, двинувшись следом за Миримэ к сельсовету…
***Прода***
Сельсовет был зданием «сталинской» архитектуры — обычная такая двухэтажка административного назначения… Одно крыло — сам сельсовет, второе — правление колхоза… Крыльцо с белоснежными колонами, надпись рунами над входом и два развивающихся флага… Один — Советского Союза. А второй — Квентийской ССР: красный с зеленой полосой слева, а в дополнение к серпу и молоту — две руны в правом верхнем углу.
— Что за надпись? — поинтересовался у Миримэ, указав на флаг, Василий.
— Это? — удивленно взглянув, переспросила девчонка, но потом вспомнила про его «амнезию». — «Правда и справедливость». Лозунг Верных.
«Надо будет спросить, кто такие Верные», — в который уже раз слыша это выражение, подумал Василий. Но это он, пожалуй, спросит у Лаириэль или Лайрасула…
— Ну что стоим-то? — дернула его за руку Миримэ.
И они, распахнув массивную дверь, вошли в здание сельсовета, где внутри все стены вестибюля были буквально расписаны какими-то картинами… Как пояснила сопровождавшая его квентка, картинами из истории квенти.
Первая картина — светящаяся арка, около которой стоят толпа квенток и детей-квенти в какой-то потрепанной одежке и с пожитками в руках. «Исход», как перевела Миримэ подпись.
Вторая картина — «Новая жизнь», если перевести на русский. Изображение какого-то воинского отряда, конные арбалетчики… Сверкающие доспехи, шлемы на головах, какая-та диковинного вида осадная машина на заднем плане, еще несколько воинов с чудными «посохами»… Однако стоило повнимательнее приглядеться, как становилось понятно, что на картине нет ни единого мужика! Не арбалетчики и копейщики… Арбалетчицы и копейщицы! Длинные волосы, заплетенные в косы, женские черты лица…
— Кто это? — удивленно глядя на них, спросил Василий.
— Вась! Ты опять спрашиваешь меня про то, что мне сложно объяснить по-русски! — улыбнулась Миримэ. — Дословно если перевести — «Отдавшие свою жизнь за жизнь народа».
— Женщины-воины, погибшие в борьбе с врагами?
— Не обязательно, — отрицательно помотала головой Миримэ. — Если бы все они погибли, не выжили бы и все остальные Верные. Это те женщины, кто посвятил всю свою жизнь тому, чтобы возродить наш народ. Чтобы эвакуированные в Новый Мир дети выросли свободными, а не рабами каких-нибудь дикарей. Почти все они были совсем еще молодыми, по сто пятьдесят максимум, а некоторым и вовсе по сорок-пятьдесят — только и успели замуж выйти, даже детей не родили, а уже стали вдовами… И теперь они должны были сберечь и вырастить эвакуированных детей. Ибо больше просто некому было… Как некому и сохранить и передать им знания и умения, некому заниматься ремеслами и пахать землю чтобы выжить…
— А как же мужчины? — удивился такой истории Василий.
— Их меньше двух сотен было, и большинство — старики далеко за четыре сотни лет… Они лишь и могли, что чему-то детей научить.
— А остальные?
— Я не знаю, — вздохнула квентка. — Там ведь второй год вечная зима шла… Мужчины кто погиб на фронте, кто от заклинаний огненной сферы в городах, кто умер от неизвестной до того болезни при разборе руин городов, кто не мог вернуться домой с фонта в условиях, когда кругом снежные бураны, а до дома тысячи километров… А кто и вовсе вышел из пещер в поисках пропитания — и больше не вернулся. И когда оставшиеся маги Верных поняли, что наш народ гибнет — они решили попытаться спасти хоть кого-то, отправив их в другой мир… Так написано в Летописи Исхода.
— И они прожили всю жизнь ради того, чтобы исполнить это?
— Да, — подтвердила Миримэ.
— Жутковатая участь…
— Жуткая, — согласилась квентка. — Но иногда выбора нет…
Третья картина — «Переселение». Вереница саней, квенти в шубах и ушанках, силуэты каких-то горы и реки… Это уже про то, как квенти переселились с района Чудского озера на Урал, не желая ни воевать с Русью, ни принять чужую веру. И пришли к выводу о том, что проще уйти… Все еще надеялись на то, что и дальше получится жить в стороне от людей, придерживаясь нейтралитета. «Мы вас не трогаем — вот и вы нас не трожьте».
Четвертая картина — «Нашествие». Маги квенти, жгущие татаро-монгольские орды, вновь воины в доспехах и с арбалетами, тяжелая конница…
— Когда на Руси князья грызлись друг с другом и были разбиты, мы все до единого поднялись на бой! — с явной гордостью произнесла Миримэ. — Хоть мы и не могли выставить равную по численности армию, но наши воины были сильней и имели лучшие оружие и организацию… Через десять лет они завоевать нас снова, на этот раз уже вместе с князьями орков. В той войне погиб каждый третий Верный, но они не прошли!
— Каждый третий? — аж присвистнул Василий.
— Орки оказались куда более сильным противником, — кивнула квентка. — Тогда татаро-монголы при поддержке них дошли до столицы, но не смогли взять ее ни штурмом, ни осадой или подкупом… А потом мы собрались с силами и выбили врагов с нашей земли! Правда, та война стала и концом нашего могущества…
Следующими картинами были «Союз», про вхождение квенти в состав Русского царства Ивана Грозного, «Восстание», про войну против императора Петра, который в этом мире носил не третий, а второй номер. И, седьмая центральная картина — «Революция». Единственная из всех, где наравне с квенти присутствуют и люди — в едином строю, с красными флагами, с винтовками за плечами и пулеметными лентами крест-накрест на груди… Этакая «краткая история квенти», наиболее знаковые события истории нового мира, которые зачем-то решили изобразить в вестибюле обычного сельсовета. А рядом с картиной «Революция» — бюсты Ленина и Сталина… На стене — их же фотографии, чуть ниже которых висит третья — на этот раз какого-то мужчины-квента.
Однако долго разглядывать все вокруг времени не было — скоро уже начнется собрание, а потому они отправились дальше… Поднявшись на второй этаж, зашли в зал заседаний, где уже собралось большинство комсомольцев их школы, включая самого комсорга. И, найдя себе местечко где-нибудь подальше, Василий принялся разглядывать собравшихся… Как оказалось, тут присутствовали не только квенти, но и немало людей. Но что самое любопытное — комсомольцев было на удивление немного! Какие-то два с половиной десятка, меньше чем когда-то было в одном его классе! Что ж, с причиной такой малочисленности он потом еще разберется… А пока оставалось дождаться буквально еще пары-тройки квентов и людей да «гостя» из райкома…
Впрочем, за ним дело не стало… Вскоре за окном послышался шум автомобиля, смолкший прямо перед зданием. А минуту спустя входная дверь распахнулась, и в нее вошла молоденькая с виду девушка-квентка в изящном зеленом платьице с короткими рукавами… С виду — как человеческая девушка лет двадцаи, хотя на деле наверняка ей было уже далеко за тридцать. У квенти комсомольский возраст был аж до пятидесяти лет… А вот от ее вида у Василия от неожиданности чуть челюсть не отвисла. Такая она оказалась молодая и красивая — рослая, стройная, милые черты лица, грудь где-то второго или чуть больше размера, которую словно дополнительно подчеркивало платье, длинные русые волосы, заплетенные в две косы, изумрудно-зеленые глаза и пушистые ресницы… И хоть выбивающиеся из-под волос длинные лопоухие уши для человека выглядели очень непривычно, но сейчас они совершенно не портили ее. И самое главное — все это совершенно натуральное, без малейших намеков на какую-нибудь косметику или что-нибудь еще в этом духе.
Впрочем, долго разглядывать квентку не довелось — вскоре зашли оставшиеся комсомольцы, и собрание объявили открытым. От метили отсутствующих, которых не было, огласили повестку и регламент собрания, а затем слово взяла «гостья». Поздоровавшись, она представилась секретарем райкома комсомола. Звали ее, кстати, как ту местную героиню, Туйлиндэ… «Ласточка», если дословно перевести имя на русский…
— Откровенно говоря, — закончив со вступительной речью, произнесла квентка, — я сегодня прибыла сюда в связи с весьма необычной ситуацией. От лица нашей комсомольской организации и себя лично я хочу поблагодарить товарища Василия, который, рискуя своей жизнью, спас от смерти нашего товарища, советскую гражданку, комсомолку и Верную, Миримэ. И я очень рада тому, что он жив и сейчас находится с нами рядом! Поступок товарища Василия достоин самого высокого уважения — именно так поступали во все времена настоящие Верные и настоящие коммунисты. Не щадили своей жизни ради своих товарищей… И хоть товарищ Василий и не состоит в комсомоле, но мы приняли решение наградить его похвальным листом от Заречного райкома ВЛКСМ. Иди сюда…
Под взгляды остальных комсомольцев Василий прошел к квентке, которая и дала ему этот самый похвальный лист…
— Спасибо! — только и смог сказать он в ответ на предыдущие слова.
«Интересно, — вдруг ехидно усмехнулся внутренний голос. — Хватило бы такого для получения ветеранства? Или надо хотя бы областного уровня?» Однако эту несвоевременную мысль он отогнал в сторону — и так прослушал за ней, что там еще эта секретарь райкома сказала… Впрочем, от него, вроде, ничего не требовалось. А вот как на него смотрят остальные — это следовало проанализировать… Почему-то Василий ни на миг не сомневался в том, что тот уродец дворянский сейчас сидит где-нибудь рядом. Но толку с того наблюдения особого не было. Да, восхищенных взглядов не было… Но и с откровенной ненавистью на него тоже никто не смотрел. Большинство взглядов — какие-то нейтрально-недоверчивые. Дескать, ну-ну, посмотрим, как ты еще себя покажешь в будущем! Один поступок еще не говорит о том, что ты совсем другим челове… то есть, квентом стал. Хотя многие смотрели и с одобрением — молодец, дескать, наконец-то нормальным мужиком, а не балбесом стал! И как среди этих взглядов вычислить врага? Если он тут и сидит, то хорошо маскируется…
— Ну я пойду? — спросил Василий, он откровенно не представлял, что ему теперь дальше делать…
— Иди, — думал было отпустить его комсорг школы,
— Подожди, Вась, — перебила его Туйлинде. — Я у тебя спросить хотела… Хочешь в комсомол вступить?
— Я? — даже удивился он. — Конечно!
Когда-то он уже был комсомольцем, так почему бы не стать им снова? Это ж не только возможность каких-то карьерных перспектив, которые его никогда особо не интересовали, но и просто отношение окружающих. К тем, кто не был членами комсомола, оно всегда было каким-то подозрительным, словно те люди уже натворили что-то такое, плохое! А вот реакция собравшихся была чем-то на грани шока от такого предложения!
— Его в комсомол? — озвучил общие мысли комсорг школы. — Да он же первый хулиган школы!
— И что такого плохого сделал товарищ? — заинтересовалась Туйлиндэ.
И тут понеслось перечисления целого списка его неблаговидных поступков только за последний год! Кому кнопку подложил на сиденье, кого облил водой, кому нарисовал в тетрадке глупую рожицу, кому щелбан вкатил, с кем подрался! Как однажды сорвал уроки, притащив в школу крысу… «Ну и балбес же ты был, Васька! — откровенно офигевая, слушал рассказы о художествах прежнего владельца его тела парень. — Девятнадцать лет, а ума нет! Детство в жопе все играет!» А вот их «гостья»… Ее реакция Василия откровенно удивила! Если поначалу она еще старалась держать невозмутимый вид, то вскоре на губах ее появилась легкая улыбка, а под конец рассказа девушка и вовсе уж практически смеялась.
— Да и учится он… Из троек не вылезает! Не будь он оператором, его бы в девятый класс даже за плату не взяли! — закончил комсорг школы.
— Ну я вас услышала, товарищи, — выслушав все, ответила Туйлиндэ. — Вот только знаете… К сожалению, среди нас бывают те, кто взрослеет слишком поздно… Но разве это говорит о том, что они плохие квенти или люди? Как вы все помните, комсомольцем и коммунистом надо быть не на словах, а на деле! И хорошо учиться и ходить на митинги для этого маловато будет… Да и многие ли из комсомольцев восемнадцатого года могли похвастаться отличным знанием наук и примерным поведением? Как думаете, товарищи?
— Ну я не знаю, — смутился их комсорг.
— Могу сказать — немногие, — ответила на этот счет квентка. — Хотя я вступала в комсомол и позже, но немало наслышана… Однако это не так важно. Лишь тот, кто делом приближает окончательную победу дела Ленина-Сталина во всем мире, кто показал себя настоящим другом и товарищем, патриотом Советской Республики, имеет право считаться комсомольцем… И я считаю, что товарищ Василий заслужил такую честь… Если даст слово, что больше не буде заниматься глупостями и начнет усердно учиться.
— А еще он включил систему оповещения о прорывах чтобы сорвать контрольную! — в это время кто-то выкрикнул с места.
— Вот как? — благодушное настроение квентки мигом испарилось, а затем она обратилась к самому Василию. — Пошли за мной!
И Василий понял, что теперь попал… Неужели это случилось то самое, чего он опасался? Его враги решили избавиться от него с помощью такого вот незатейливого способа? И как теперь доказать, что он не баран?