В этот раз вместо сада их окружали покои, словно они находились в роскошном замке.
Юаса вновь сидел перед ними с неизменной лисьей ухмылкой на лице, а позади него тенью возвышался Ягью. Казалось, Акеми не видела его довольно давно, хотя, в общем-то, их последний — последний до встречи с Шизукой — разговор был не так давно, чут больше недели назад, если учитывать бешеный ритм жизни города. Сакура и Хотару уже были внутри, поэтому они с Сатоши закрыли за собой дверь окончательно — ждать кого-то еще уже не было смысла.
Юаса обвел присутствующих многозначительным взглядом, и затем остановил свой взгляд на Акеми. Ей это не понравилось; по коже пробежался неприятный холодок. Она знала, что он скорее всего будет недоволен, но что она могла предпринять? Сказать, что спасала Нико? Вряд ли Юаса оценит подобное благородство. С другой стороны, всегда можно было сказать, что это было сделано лишь потому, что Нико был из влиятельной семьи, а иметь кого-то богатого в долгу — всегда полезно.
— Акеми-тян, — произнес он, и она нервно заулыбалась. — Рад видеть тебя в добром здравии.
Проигнорировав впившийся в нее взгляд Сакуры, она вяло вздохнула.
— Хотелось бы быть в лучшем.
— Я уж подумал, — голос Юасы пусть и звучал так же добродушно, но сочился ядом, — что ты решила выйти из дела.
— Такие вещи добровольно не делаются, — заметила она.
Юаса лишь хмыкнул, видимо, удовлетворенный ответом. Он сложил руки замком у лица и так же спокойно проговорил:
— Ты в любой момент можешь выйти, но я рад, что ты решила продолжить работать с нами. Прискорбно, что в прошлый раз ты не участвовала… Впредь постарайся не влезать в бандитские разборки, пока ты работаешь на меня. Вы все нужны мне живыми и целыми, чтобы наше дело прошло успешно. Правда, Сакура-кун?
Тот резко вскинул голову и с заметной нервозностью кивнул.
— Как я уже говорил Сакуре-куну, мы дошли до финального этапа нашего плана, где вам вновь отводится ключевая роль.
В это время на фоне голограммы играло кото; красивая девушка с покрытым лицом продолжала наигрывать мелодию, и ее пальцы скользили по струнам, порхая туда-сюда. Акеми ощутила, как по позвоночнику пополз мерзкий холодок — в прошлый раз она встретила тут ту беловолосую незнакомку, из-за которой все и началось, и, честно говоря, было нервозно видеть тут кого-то кроме себя.
Она не была уверена, та ли это девушка или нет. Мелодия странно отзывалась у нее в голове.
Тем временем Юаса продолжал:
— Вся подготовка уже закончена. Сакура-кун уже передал все необходимое. Не могу не отметить, что вы справились довольно хорошо, и ни о каких проблемах я не слышал, — он выложил на стол кредитные чипы, видимо, с наградой. — Примите эту мелочь, просто чтобы знать, что я вознаграждаю даже такие скромные дела. Итак, вы готовы услышать план?
Разве у них был выбор, в самом деле?
С удовлетворенным видом Юаса кивнул.
— Хорошо. Я позову еще одного гостя.
Еще одного?.. Значит, дело настолько серьезное, что у них будет еще напарник? Хотелось бы порадоваться и понадеяться, что это будет кто-то приятный, но после перегрузки мозгового импланта голова трещала, и Акеми лишь кивнула.
Но дверь не открылась; их товарищ материализовался голограммой рядом с Сакурой и приветливо им всем помахал, и отчего-то Акеми совершенно не удивилась тому, что это была Кайя. Та была в ярком цветастом кимоно, состоящим, казалось, из рекламных баннеров целиком, и она с энтузиазмом произнесла:
— Привет, народ! Не против, что я поприсутствую лично? И Вы, Юаса-сан?
— Куда лучше смотреть на твое лицо так, чем в экран, — хмыкнул старик.
Пока Акеми рассматривала ее одежку — красивую, яркую, гадая, что использовала Кайя, чтобы материализоваться в виде проекции прямо тут, Сатоши сдавленным голосом пробормотал:
— С каждым разом я сомневаюсь, что ты существуешь, все больше и больше.
— А зря. Корпы вон не сомневаются.
— Они тебя так уж преследуют? — хмыкнул Сатоши, и Кайя ему подмигнула.
— Кто только не преследует. Даже дикие искины из пустошей. Один раз пересеклась с таким, обитавшем в заброшенном комплексе где-то на Сикоку… Или уже нет, но точно оттуда… Но это история на потом. Не буду тратить драгоценное время Юасы-сана, да, Юаса-сан?
В ответ тот лишь улыбнулся, словно такие диалоги лишь помогали ему лишний раз удостовериться, что команда не перегрызет друг другу глотки и выполнит задание нормально.
— А за рекламу тебе течет процент? — внезапно поинтересовалась Акеми, и Кайя весело фыркнула.
— Умоляю. Если бы это было так, я бы тут с вами не сидела. Без обид, Юаса-сан.
Тот лишь весело ухмыльнулся.
— Как всегда жизнерадостна… Что ж, ладно, перейдем к делу.
Перед ними на голограмме, как и в прошлый раз, появился мужчина — невысокий старик с дорогим имплантом вместо одной из рук. Вместо глаз на лице у него была металлическая пластина с кучей датчиков, а из шеи шло множество проводов, уходящих куда-то за пределы голограммы. На кимоно у него был камон — знак, герб, и, к своему удивлению, Акеми его узнала. Читала об этом старике в журналах, когда пролистывала ленту с интересными фактами.
— Нам его убить или что? — возник Сатоши, и Юаса хмыкнул.
— Не гони, Сатоши-кун.
Перед ними был Сэнго Мурамаса — кузнец нового времени, создающий лучшие мечи. Смешивая старые традиции и кибернетику, он был способен создать настоящий шедевр — и с эстетической точки зрения, так и боевой. Его оружие стоило целое состояние. Акеми помнила из статьи, что самый дорогой его меч продали за пять миллиардов иен.
По выражению лиц остальных, казалось, они не понимали, кто это — кроме Сакуры; и, если бы Акеми знала что у него на уме, то она наверняка бы услышала что-то интересное, но он лишь мрачным взглядом оглядывал голограмму перед собой.
— Нежели Вы хотите приобрести один из его мечей? — поинтересовалась Акеми, и Юаса медленно покачал головой.
— «Приобрести» — это громко сказано. Скажем, есть один человек, который хотел бы заполучить его клинок, но незаконным путем. Именно в этот момент появляетесь вы. Если мой информатор не ошибается, то где-то через неделю господин Сэнго появится в Эдо. Он остановится в гостинице «Нео-Рендзи», при местном храме — это вполне логично, потому что там он будет освящать клинок. Он делает это каждый раз и делает это лично. Знаменитый ритуал. Никто не должен касаться этого клинка кроме его хозяина. Собственно, ваша задача — забрать его и доставить мне. Каждый из вас получит за это тридцать миллионов иен. Если все пройдет гладко, разумеется.
Огромная сумма…
— А если кого-нибудь грохнут, то каждый получит еще больше, — ухмыльнулся Сатоши, и Акеми смерила его взглядом.
— Да ты у нас оптимист.
— Я бы предпочел, — оборвал его Юаса, — чтобы все вы вернулись в целости и сохранности. Мы давно готовились к этому заданию, и добытые вами коды безопасности позволят нашему специалисту, — он кивнул в сторону Кайи, — сделать ряд пропусков, которые позволят вам попасть на территорию гостиницы.
Затем, он достал несколько чипов — очевидно, фальшивых айдишников.
На каждом значилось фальшивое имя; Сакура стал Кубо Нориаки, гендиром «Нориаки Групп» из Киото, Акеми же — Хироми Аракава, вице-президент данной корпорации.
Что у остальных она не видела, и не успела спросить, потому как Юаса продолжил:
— У нас будет две группы. Одна… Назовем ее условно «аристократами», возглавлять ее будет Инами, — Акеми с Сатоши многозначительно переглянулись и хмыкнули. Ну кто же еще. Затем Юаса взглянул на нее саму. — Ты и Акеми заселитесь в номер. Сто восьмой, он находится рядом с той комнатой, куда поселится господин Сэнго.
— С повышением, Акеми, — хмыкнул Сатоши рядом, и она пихнула его локтем в бок.
— Вторая группа получит пропуска чуть позже, потому как нам придется кое-что прошерстить и переделать с помощью того парня из «Йошивары», которого вы достали. Вам, — он кивнул в сторону Хотару и Сатоши, — я сделаю пропуска непосредственно для персонала.
Сатоши разочарованно цокнул.
— Так и знал, что не поживу в роскошном отеле.
— Уж извини, Сатоши-кун, но твои манеры оставляют желать лучшего.
Когда лицо Сатоши побагровело, Акеми наклонилась к нему и шепнула:
— Я тебе что-нибудь оттуда сопру! Хочешь мыло?..
— Ваша команда, — проигнорировал их перешептывания Юаса и вывел на голограмму план отеля, — получит доступ к техническим помещениям. Вы должны будете получить доступ сюда, — он указал незажженной сигаретой на одну комнату, — в комнату охраны в серверную.
— Так в чем проблема? — Сатоши шумно выдохнул. — Забацай мне пропуск охранника, уж за него-то я сойду.
— Не все так просто, — влезла Кайя. — У охранников другая система авторизации, они получают доступ напрямую у монахов. Я смогу сделать лишь пропуска уборщика или техника. В вентиляцию, кстати, лезть тоже не советую, там у них шастают дроны.
— Никаких. Больше. Вентиляций.
Ах да, кажется, он упоминал что-то такое про их предыдущее задание…
— В любом случае, — пожала Кайя плечами, — вы должны будете получить доступ в серверную и в комнату охраны, и загрузить туда вирус, который позволит мне подключиться к камерам и внутренней системе, — она кивнула, когда Юаса выложил новый чип. — Заглушить тревогу там, стереть изображение… Все такое. Но помните, что гостиница находится под патронажем монахов «Нео-Рендзи», а они не сильно хуже меня как нетраннеры. Поэтому я смогу помочь вам ограниченное количество раз прежде, чем они это заметят.
Затем продолжил Юаса:
— Команда «аристократов» в свою очередь должна будет отвлечь господина Сэнго, а в лучшем случае пробраться в его номер, когда его там не будет, и украсть меч. Перенести его в ближайшее техническое помещение… К счастью, оно будет не так далеко. Один из наших дронов сможет забрать там клинок и доставить его вниз, команде «обслуживания», откуда те вынесут его на подземную парковку, чтобы спрятать в автомобиле, который будет заранее там стоять. После всего этого вы покинете отель. Если все пройдет гладко, мы встретимся в условленном месте.
Он воспроизвел карту города и указал на не примечательное местечко — какой-то невысокий старый дом.
— Если за вами будет хвост, вам придется его сбросить, я рекомендую сделать это в трущобах Сэтагайи. Но не заезжайте туда, где находится склад «Расемон», там до сих пор рыскают корпораты. Как только вы оторветесь, приезжайте сюда, — он указал на склад около реки. — Но проследите, чтобы за вами точно никто не следил. Мои люди будут вас ждать. Как только вы передадите клинок, ваша работа будет закончена. Деньги вы получите в течение двух недель. И тогда вы получите все то, что вам было обещано.
Взгляд Юасы скользнул по Акеми, и она улыбнулась — выходит, он помнил их разговор про чайные домики. Затем он перевел взгляд на Сакуру и заметил:
— Ты тоже можешь получить куда больше. Никогда не думал о том, чтобы стать кем-то в «Союзе 109»?
Замешкавшись, Сакура медленно кивнул.
— Совру, если скажу, что меня не посещали такие мысли.
— Ты можешь пройти инициацию, если эта работа будет закончена успешно. Впрочем, — Юаса развел руки в стороны, — это не обязательно. Я слышал о том, что ты провел успешную сделку на своем новом месте. Хороший ход, и выгода, и шпионаж. Просто замечательно. Продолжай в том же духе, и ты нагреешь себе место, в отличие от…
От кого?
Взгляд Акеми впился в Сакуру. Она не знала о том, что именно тот делал вне их заданий или совместных тусовок, и теперь, слушая все это, она лишний раз убеждалась в том, что он был пиджаком до глубины души. Сделки какие-то там, дела с якудза… У нее была куда более простые мечты и цели, если подумать.
— Скажи-ка, Сакура-кун. Почему ты оставил своего бывшего начальника у себя под боком?
— Чтобы… следить за ним.
Сакура произнес это таким тоном, словно и сам был не уверен, на кой ляд он оставил этого бывшего начальника. Что за страсти он там проворачивал вне их совместных дел?
На лице Юасы появилась снисходительная ухмылка.
— Думаешь, тебя хватит и на слежку за ним? Отправь мы его куда-нибудь на задворки, он бы не смог до тебя дотянуться в своем порыве бессильной злобы.
Улыбка на лице Сакуры становилась все более натянутой с каждой секундой.
— Ну, у него есть… некоторые умения и таланты.
— Они хуже твоих, — тон Юасы прозвучал надменно, — иначе он бы до сих пор сидел на своем месте, а ты бы батрачил за компьютером восемнадцать часов в сутки.
Да что там такое произошло?!
— Вы мне льстите.
— Может, — хмыкнул Юаса, — немного. В любом случае, раз ты принял такое решение, будь осторожней с Мориноске. Он мстителен. Не доводи его, чтобы не пришлось марать руки. Хорошо, что ты это понимаешь.
Он перевел взгляд на Хотару, сидевшую все это время в тишине. Та напряженно сверлила взглядом голограмму замка за спиной у Акеми, напротив которой и сидела, и, кажется, это не укрылось от глаз и их нанимателя.
— Что-то случилось, Хотару-тян?
Она быстро перевела на него взгляд и покачала головой.
— Все в порядке. Вам незачем волноваться, — вяло осклабилась она, — предыдущие задания-то были выполнены успешно.
— И то правда. Ты выглядишь намного лучше, чем когда мы наши тебя в первый раз, и в тысячу раз — чем когда я давал тебе деньги в долг. Его сумма будет вычтена из награды, но в сравнении с ней это сущие гроши, верно? И тогда мы с тобой вновь сможем улыбаться друг другу как хорошие друзья, а не должник и кредитор.
Он очаровательно улыбнулся ей, и Хотару ответила ему тем же — вялой недоверчивой улыбкой. Затем, Юаса вновь переплел пальцы перед лицом и бросил:
— Итак. Есть еще вопросы? Тогда отправляйтесь готовиться. Приводить себя в порядок, — он быстро взглянул на Акеми, и та покраснела, понимая, что после утреннего инцидента выглядела не слишком презентабельно, — и закупаться подобающей одеждой.
Когда Хотару вдруг позеленела, косясь куда-то в сторон Ягью, Акеми недоуменно вскинула бровь.
И, когда они покидали комнату, ей почудилось, будто бы женщина с кото повернула ей голову вслед.
— Повторяющиеся симптомы, ощущение, что тебя кто-то преследует…
Воркующий голос Хориясу сливался с местной музыкой, в воздухе витал легкий аромат камелии; Акеми дрейфовала.
Хорошо было, когда над тобой так порхали. Может, поэтому Сатоши несколько раз к ней и приходил, и потому у самой Акеми и поселился — всегда приятно знать, что тебе в случае чего может кто-то помочь. Она чувствовала, как пробегаются пальцы Хориясу по затылочному разъему, как она колдует то над ним, то с планшетом, высматривая что-то и кивая сама себе. В голове было пусто, приятно — лишь эйфория и не более.
Однако, прорвавшись сквозь расслабляющую полудрему, Акеми все же добавила:
— Иногда мне кажется, что это не кто-то другой, а я сама…
То, что беспокоило ее с самого начала всей этой ситуации. Отражения в стекле во сне, в колодце… Все это было не просто так. Она не была специалистом в подобных делах, это было что-то на грани понимания Хориясу и Кайи, но явственно чувствовала, что это все неспроста. Вспоминала слова Сатоши о странных видениях, о мелькающих образах, о споре в метро — которого она никогда не помнила; мужчину с зелеными глазами и смотрящей ей вслед толпой.
— Сбои мозговых имплантов могут вызывать паранойю подобного рода, — прошелестел над ухом томный низкий голос Хориясу. — Ты говоришь, что видишь ее постоянно. Такие навязчивые образы — скорее всего вирус. Впрочем, ты шиноби, а вы постоянно переходите кому-то дорогу. Давай посмотрим.
К затылку вновь прикоснулись чужие пальцы, стало щекотно — значит, подключение через кабель. Оно всегда отдавалось подобными ощущениями. Перед глазами замелькали буквы, окна — пошла диагностика.
— Хм… Ого. Это только за сегодняшнее утро? Перегрев…
Акеми слегка подняла голову и увидела, что на экране планшета были сплошные красные окна. Она неловко улыбнулась и заерзала на месте, не в силах двинуться больше — кабель держал как на привязи.
— Это был особый случай.
— Ты отключила у себя ограничители?
— Я, — насупилась Акеми, — ничего не отключала.
— Хм, ты права, — Хориясу вскинула бровь. — Администраторский доступ не от тебя.
— Ты что, хочешь сказать, что у кого-то еще есть админский доступ к моему импланту?!
— Ну, — риппер пожала плечами, — если тебя взломали, то вполне возможно. Сейчас попробую семантический анализ… — ее пальцы пробежались по клавиатуре, и затем Хориясу с подозрительным выражением вскинула бровь. Достаточный повод забеспокоиться. — Хм-м-м… Я…
— Что-то не так?
— Я даже не знаю, как это сказать… Еще раз, что ты почувствовала утром? У тебя все было в порядке с координацией движений? Не было темных тоннелей? — она повела плечом. — Со светом в конце, все такое.
В ответ на все это Акеми медленно покачала головой и пояснила, что единственным, что она ощущала, была боль — словно у нее могла расколоться голова в любой момент. Она неуверенно взглянула на Хориясу, чье лицо тановилось мрачнее с каждой секундой, и затем уставилась в протянутый ей планшет, где одна из линий была ровной и прямой, как палка — энцефалограмма ничего не показывала.
И затем Хориясу произнесла:
— Очень странно, потому что, судя по всем данным, ты пережила клиническую смерть. Видишь? Нулевая активность мозга.
Акеми тупо уставилась на планшет.
Вообще-то, она уже знала об этом. Просто потому, что так было всегда после того неудачного подключения, когда у нее из носа крови вытекло столько, что, пожалуй, можно было даже поражаться, как она все еще была жива. Ее собственное оборудование всегда показывало прямую линию на активности мозга, но Акеми подозревала, что это был просто баг, не более.
Но сейчас, глядя на представленные Хориясу данные, она начала подозревать, что тот сон с многоруким мужчиной был не так прост. Майтрея, вдруг осеклась она. Она знала, как его зовут. Почему-то.
Это был не сон. Воспоминание, поняла она.
— Ты не обращалась к специалистам?
— Не было возможности, — блекло проговорила Акеми, наблюдая за показателями. — Да и таких ярких… инцидентов тоже не было.
— Это все усложняет, — голос Хориясу звучал, как из-под воды. — Ты знала? Те, кто пережил подобное, более восприимчивы к взлому. Твой организм сейчас функционирует за счет мозгового импланта. Ты не ставила никаких расширителей?
Когда Акеми отрицательно покачала головой (уж она-то знала свои импланты), Хориясу обошла ее, не прерывая тактильный контакт, и затем наклонилась к затылку, к шейному разъему. Началось подключение: перед глазами замелькали значения, а затем перед взором Акеми показалась диаграмма ее собственной головы — в основном имплантов. Шейный порт словно по мановению руки разлетелся на составные части, и затем Хориясу тонким пальцем вывела перед Акеми изображение небольшого чипа.
Совсем крохотного.
— Смотри. Это расширитель мозговой активности. Обычно его ставят тем, кто страдает от подобных проблем. Очень много нетраннеров, работающих с черным ЛЕДом, ставят себе такие. Без него у тебя не будет нормальной координации движений, начнутся провалы в памяти, галлюцинации, прочие вещи…
Провалы в памяти… Метро… Галлюцинации…
По спине вновь пополз неприятный холодок.
— Коллапс мозга — это тебе не шутки. Он дает людям, пережившим такое, нормально существовать.
Акеми продолжала сверлить чип взглядом.
— Я не помню, чтобы его ставила.
— Не исключено, что это просто стерлось из твоей памяти, когда ты его установила. Такое… — Хориясу похлопала ее по плечу, сочувственно, — бывает. Он восстанавливает твою мозговую активность, но не на биологическом уровне, а техническом. Одно не могу понять, кто именно его производитель. Все записи, — она вдруг удивленно цокнула, — стерты. Визуальный анализ помог бы, но если я его достану, то ты с вероятностью восемьдесят три процента переживешь второй мозговой коллапс. Именно он сегодня и нагревался.
Интересно, рассеянно подумала Акеми, кому же она настолько насолила.
Она начала браться за действительно серьезные дела лишь сейчас, но это вряд ли была «Йошивара» — Сатоши говорил, что они интересовались лишь Хотару и Сакурой. Почему такой маленький человек, как она, мог заставить кого-то взломать себе голову? Это было странно, слишком неправильно. Ради этого они исказили даже память Сатоши, но Акеми сомневалась, что, при всем том, что она не была сущей заурядицей, она действительно стоила подобного.
— А можно убрать этот чужой админский доступ? — попросила она, и Хориясу задумчиво наклонила голову набок.
— К тебе не было внешних подключений. Все, что было, шло… точно не снаружи. Как и вирусов — у тебя их нет. И не было.
Новое ухо, пришитое Хориясу, чесалось — но она строго-настрого запретила его как-либо трогать и мочить, поэтому Сакура лишь беспокойно перебирал пальцами складки на пиджаке, стараясь унять чесотку. Будет жутко неловко, если оно отвалится прямо посреди переговоров или дела, поэтому ему надо было держать себя в руках.
Он не то, чтобы действительно хотел менять старое — родное — ухо; его чудесно устраивал даже оставшийся огрызок, пока он слышал. Но дело Юасы предполагало, что они полезут в высшую лигу, а там вряд ли кто ходил с подобными следами. К сожалению, пришлось раскошелиться, и, хотя теперь ухо выглядело нормально, внутри у Сакуры что-то противно ныло: ему, в общем-то, нравился вид шрамов (в основном он наблюдал их на Ямаоке), а потому он был даже немного рад, что у него был такой. Но выбора не было — портить дело из-за своих прихотей он не мог.
Странно было думать, что у самого Ямаоки была точно такая же история: про отгрызенное на подпольных боях ухо. Уши. Хориясу говорила, что меняла ему уши три раза: первые два после того злополучного боя в подполье, а третье — когда он оторвал свежее и пришитое. Именно поэтому Сакура и не трогал свой новенький имплант, хотя так чесался…
Акеми шлепнула его по руке и шикнула:
— Хориясу-сан же тебе сказала!
Сакура предварительно похвастался ей новообретенным ухом, хотя преследовал не только цель покрасоваться, но и защитить себя от глупостей. Например, почесывания. Так они и договорились: Акеми смотрит за его ухом, а Сакура — за тем, чтобы она принимала блокаторы из-за своей… деликатной проблемы.
Честно говоря, он согласился пойти с ней вместе только потому, что Акеми вернула ему долг.
… ладно, не поэтому, он вообще не подозревал, что она отдаст эти деньги. Просто приятный бонус. Разве мог он бросить ее? Им все же идти вместе, плюс Сакуре надо было проконтролировать все для личного спокойствия. Включая блокаторы Акеми.
— Разве их не употребляют при кибер-психозе?
Акеми лишь пожала плечами, рассеянно глядя по сторонам.
— Если Хориясу сказала, что поможет — значит, поможет. Идзо же они помогли, — Сакура с трудом припомнил парня в маске кабана. — Ты лучше расскажи, — ее взгляд приобрел лукавые нотки, — ты с ней провел еще один оздоровительный сеанс? Ну ты знаешь, о котором говорил Сатоши.
— Мы с ней не трахались.
— Скучно! — пожаловалась она. — Наверное, это потому, что ты зануда.
Сакура хотел было возразить… но он помнил разочарованное лицо знакомой и ее тонкий подкол в сторону «не могу поверить, что ты достанешься мультяшке», и вовремя прикусил язык. Пусть думает так и дальше. Они с Сатоши все равно считали его невыносимым занудой, даже если он продолжит возражать, ничего от этого не изменится.
Тем более, надо было сосредоточиться на более важных вещах — подборе гардероба для будущей вылазки. Поэтому они вновь были в ателье — в том же самом, где подбирали костюм Хотару для операции в «Дзюндзи». И вновь с ними был Ягью. Сакура начал подозревать, что мода была его драгоценным хобби, только не настолько позорным, как любовь его самого к нарисованным девочкам.
— Какая у нас легенда? — резко поинтересовалась Акеми, пока Ягью что-то подробно объяснял владелице ателье.
— Ты моя любовница.
Это был самый простой способ объяснить, почему такая девушка, как Акеми, смогла пробиться на свой высокий пост. Постель решала много. Внешне она была довольно симпатичной, так что если что — Сакура мог лишь мило улыбнуться и сказать что-нибудь эдакое, что он придумает уже на месте.
Акеми возмущенно поджала губы, попутно рассматривая манекены рядом.
— Но я же вице-президент!
— Ну да, ртом ты работать умеешь.
Она одарила его настолько выразительным взглядом, что Сакура закашлялся.
Эй, вообще-то это не он ходил по шлюханам, пока они все вместе выпивали за дружную жизнь. Когда она намеренно томно провела языком по губам с самым что ни на есть хищным взглядом, Сакура ощутил, как к ушам прилила кровь — и испугался, что сейчас новое ухо отвалится. Он спешно отвернулся.
Ладно, может, не будь она наркоманкой, он бы и сказал, что она хороша почти так же, как и Кехиме-тян.
— … было бы мозгов побольше, наркотики бы не принимала, гонора поменьше, и никаких розовых волос… Я бы купился.
— Ты покраснел, — весело заметила Акеми, обходя его сбоку. — Ну, раз я твоя любовница, придется потренироваться перед заданием. Ты так не думаешь?
— Думаю, тебе надо поучиться молчать. Иначе остальные быстро раскроют, кто ты такая. А это очень сложное умение — держать язык за зубами.
Сакура ощутил, что стремительно краснел, и закашлялся, пытаяь унять смущение. Они пересеклись взглядами, и бровь у Акеми дернулась.
— Тебе не знакомое, да?
Уела.
Он беззлобно от нее отмахнулся и услышал позади смешок. Ее взяла. Продолжить дальнейший разговор у них не получилось, потому как рядом материализовался Ягью: и Сакура был готов поклясться, что сейчас его глаза сверкали, словно два алмаза, потому что он занимался любимым делом. Хотя лицо, откровенно говоря, было все таким же невыразительным.
— Надо подобрать фасон, я обо всем договорился, — он смерил их двоих взглядом. — Тебе, Хацунэ, подойдет…
И, в общем, Ягью начал свой Треп.
Иным словом Сакура это описать не мог. Он долго и упорно расписывал, что именно пойдет Акеми — намекал на классический стиль, то есть, роскошное кимоно, при этом сетовал на ее дешевую краску для волос. Мода интересовала Сакуру мало, он привык к корпоративному стилю, а потому смыслил в ней ровно столько, сколько было нужно для поддакивания Иккуко, когда о ней же начинала трепаться и она. За этими мыслями он едва не проворонил, как Ягью указал на него и заметил, что ему пойдет как и классический, так и официальный.
— Какой выбираете?
Сакура предпочитал пиджаки, но его схватила за руку Акеми и наперерез рявкнула:
— Классический! Будем сочетаться!
Видимо, ей и правда зашло кимоно, в котором вечером была Кайя.
Затем они направились в примерочную; на цифровом манекене хозяйка ателье вывела шаблон кимоно, и Ягью привычным нудным тоном продолжил:
— К сожалению, ты попортила волосы некачественной краской, а восстанавливать их у нас времени нет, — Акеми рядом лишь фыркнула. — Придется подстраиваться под твою нынешнюю прическу. Хорошо, что сейчас в Киото набирает моду стиль гранж, из этого можно что-нибудь придумать.
Он начал менять изображения на кимоно: сначала там появились рекламные баннеры, как были у Кайи, затем рисунок начал меняться: вырезки с форумов, дорожные знаки, даже целая куча «ахегао». Акеми просматривала все это жутко голодным взглядом, словно наконец дорвалась до своей потайной мечты. Кошмар какой, подумалось Сакуре, который узнал с последнего рисунка добрую половину выражений.
— Целиком, конечно, это не подойдет, — продолжал рассуждать Ягью. — Мы сделаем акценты на рукавах и нижней части кимоно. Что ты предпочитаешь?
Акеми завороженно наблюдала за меняющимися рисунками, и затем с кислым выражением лица взглянула на телохранителя Юасы.
— Может, на Ваш вкус? Что-то мне не кажется, что я подберу что-то подходящее.
Ягью нервно дернул бровью, и затем с жутко задумчивым лицом закивал. Выглядело так, будто сейчас он скажет что-то жутко смешное и оскорбительное.
— Понимаю. Тяжело признать отсутствие вкуса. Я жутко благодарен, что ты не стала навязывать мне свое несовершенное чувство прекрасного.
Ага, бинго.
В ответ Акеми натянуто улыбнулась.
— Я уже думал об этом, — ну конечно, — поэтому подобрал кое-что.
Кимоно, которое он представил, было не настолько вызывающим (как то с ахегао). Внизу и на рукавах были изображены волны как на «Большой волне в Катагаве» Хокусая, но, если присмотреться, то на они состояли из множества пиксельных изображений, которые постепенно складывались в микросхемный рисунок. Как обман зрения — никакого иного рисунка, лишь элементы схем.
— Довольно иронично, что вы будете притворяться бизнесменами, и такое двойное изображение это лишь подчеркнет. Невольно, — с гордостью отозвался Ягью, явно довольный своей идеей. — Такой же рисунок и на спине.
Затем его взгляд опустился на Сакуру, и тот ощутил, как по виску катится пот.
— Инами. Для тебя все просто.
Обычное черное кимоно его почти что смутило.
— И что, без выпендрежа?
— В Киото, — отрезал Ягью, смерив его взглядом, — мужчины предпочитают классику. Там в строгих костюмах ходят только белые воротнички. Даже менеджеры надевают кимоно. Я никогда не был в Киото, но я выписываю оттуда модные журналы.
Интересное… увлечение. Впрочем, не Сакуре его критиковать уж точно.
— Разумеется, для нас киотская мода выглядит странно, но ничего не поделать. Придется соответствовать. Черный цвет, серый, их сочетание хорошо подойдет к твоим волосам. Также, — он взял со стола небольшую коробочку, — тебе пригодится это.
Внутри была… это что, косметичка?
— Мужская косметика, — отчеканил Ягью. — Внутри инструкция. Подведи глаза. Немного губы. Ты достаточно бледный, но, наверное, придется использовать белила.
— В Киото реально все настолько плохо?
Сакура с надеждой взгляд на Ягью, надеясь, что тот просто пошутил и отдал ему косметичку Акеми, но тяжелый взгляд в ответ сработал лучше слов. О черт, о нет. Видимо, придется звать Иккуко помогать, потому что сам он в этом деле не соображал совсем, а Хотару с Акеми были явно не из того слоя общества, которые разбирались, как именно красятся там, в высших кругах.
Хотару…
Если бы тут была Хотару, она бы уже сбежала. Сакура вдруг понял, что, в отличие от возни с ней, с Акеми Ягью обращался достаточно просто и вежливо, не переходя границы. А вот с Хотару у них явно было что-то не так. Его это изрядно развеселило, а потому он, когда Ягью повторно объяснил им все и поинтересовался, нужно ли было что-то повторять, задал свой вопрос:
— Он не по теме, ответишь? — Ягью лишь вскинул бровь, но кивнул. — У вас с Хотару какие-то особые отношения? Она так сторонится тебя, как-то подозрительно.
— Мне кажется, — с абсолютно серьезным лицом ответил Ягью, — она не привыкла к отношениям с мужчинами.
Позади громко хрюкнула Акеми, и Сакура мужественно сдержал желание засмеяться с ней, вспоминая, как нагло Хотару ворвалась к нему домой и начала там фактически жить.
Ягью, кажется, все же углядел это и подозрительно сузил глаза:
— Ты знаешь про нее что-то, чего не знаю я?
— Да так, любопытно стало просто… Серьезно.
— У нее серьезные проблемы с алкоголем, — тем же жутко серьезным тоном произнес он. — Не исключено, что это просто защитная реакция на окружающий ее мир. Но так просто изменить ее не получится, она должна прийти к этому сама. К чему эти вопросы вообще?
Пока Акеми продолжала тихо посмеиваться сзади, Сакура лишь пожал плечами. Ну право слово, а что он мог сказать? Просто любопытно стало, ничего серьезного. Но его изрядно веселило, как Ягью с лицом человека, что легко мог сломать шею, имел… страсть к таким вещам. Моде, странной помощи Хотару… Это, несомненно, делало его образ куда человечней, чем когда Сакура знал его лишь как простого телохранителя Юасы.
Напоследок Ягью всучил в руки Акеми чип.
— Там инструкции по завивке самых простых причесок. Можно постараться, вдвоем точно получится.
Он еще и этим увлекался, да?..
Сакура успешно проигнорировал часть про «вдвоем».
— Вам придется делать все самостоятельно. Нельзя, чтобы какая-либо информация всплыла. Что-то пойдет не так — и вас идентифицируют. В местных людях, — он кивнул в сторону хозяйки ателье, — я уверен, но так ли хороши будут те мастера, к которым обратитесь вы? Сомневаюсь.
Как бы парадоксально это не звучало, но это имело смысл.
— Если это все, пройдемте. С вас снимут мерки. Одежда будет готова в течение недели. Вам доставят ее, не светите ею ни перед кем. В нужный день за вами приедет нужный человек. Вы вдвоем поедете на автомобиле, который Юаса-сан специально для этого достал. Это бронированная «хонда» на четыре персон. Водителем будет человек, которому я доверяю, он же вас оттуда и заберет. Цель положите в багажник.
Он кивнул, и жестом указал Сакуре вперед — как тому, чью одежду делать было проще всего. На пути к кабинке он краем уха услышал короткий диалог Ягью и Акеми, вызвавший у него нечто сродни ехидной улыбки:
— Что вы подразумевали под всем этим про Хотару?
— Ну, ты же сам сказал — она должна сама решится… — Акеми натужно вздохнула. — Не хотел бы этим заняться? Помочь ей прочистить мозги и все такое?
Некоторое время висела тишина, и, перед тем, как дверка кабинки закрылась, и Сакура остался наедине с хозяйкой ателье, он услышал ответ:
— Я над этим подумаю.
Затем, когда мучительные пытки, связанные с модой и прочими приблудами, закончились, их наконец отпустили. Сакура с Акеми ждали в коридоре финальный вердикт и возможного нового сообщения Юасы, когда как Ягью продолжал о чем-то говорить с женщиной из ателье. У них были странные отношения: слишком формальные для деловых, Ягью даже позволял себе с ней спорить, хотя даже Акеми не сказал ничего, когда та просила ту или иную деталь.
— Я думаю, — донеслось до него из-за двери, — на рукавах следует сделать чуть поярче.
— Ну, сынок, тебе бы вечно поярче сделать. Давай чуть-чуть более классическое.
Лицо у Сакуры вытянулось и он едва сдержал лицо, надеясь, что Акеми ничего не заподозрит. То, как много это объясняло, словами было не описать, и он мысленно злорадствовал над тем, что узнал. Хотя, не то, что ему и правда что-то давала эта информация, но, значит, это была матушка Ягью… Интересно.
То-то он сюда их оба раза и притащил.
Пока они дожидались его, Сакура скосил взгляд на стену, где рядом с дверью в ателье висел небольшой голографический экран. На нем вновь крутили рекламу чайных домов, и он мысленно цыкнул, думая, что, казалось, будто бы «Йошивара» их преследует.
— Самый нежный цветок дома Цветов и Ив готов распуститься перед Вами. Юная, непорочная и совершенно искренняя Кумогакурэ!
Когда там появилось лицо молодой девушки, Сакура невольно засмотрелся. Она была чуть старше Иккуко, но что-то в ее аккуратном лице заставило его смотреть эту дурацкую рекламу дольше положенного (для человека, который хаял всех, кто ходил в чайные домики). Лицо у нее было беспристрастным, но лишь на первый взгляд — Сакура, как человек, который запросто видел такое, заметил, что она лишь старалась изобразить спокойное покорное выражение гейш. Роскошное кимоно с золотом, дорогие заколки — вот уж она-то легко походила на аристократку, в отличие от них с Акеми.
Последняя, впрочем, мгновенно почуяла, куда он смотрел:
— Ага, а меня за поход к Онагишицунэ осуждал!
— Было бы куда более странно, если бы я на нее не засмотрелся.
— Ну, тогда я бы подумала, что Ямаока нам не соврал.
Она легко рассмеялась, и Сакура с унынием подумал, что ответить ему тут и правда нечем.
Повертев выданный ей чип в руках, она вздохнула.
— Слушай, Сакура, а твоя сестра… Она же из небедной семьи, да?
— Денег у нее не проси.
— Я не об этом, — возмущенно цокнула она и помахала чипом перед его лицом. — Нам надо, чтобы кто-то через неделю помог нам привести себя в порядок, а если она из родовитых, то наверняка разбирается, как сделать круче! Будто ты сам об этом не думал!
— Как ты узнала?! — Сакура испуганно вылупился на нее, и Акеми ухмыльнулась.
— Да ладно, это очевидно. Ну так что? Она свободна через неделю?
— Хочешь устроить девичник?
— По-моему, из тебя фиговая девчонка для девичника, — она мечтательно улыбнулась и кивнула. — Ну, почему бы и нет? Тем более это всегда весело. А тебя нам все равно красить по инструкции от Ягью, тут нужен кто-то с набитой рукой, а то первые разы всегда комом.
Наконец, дверь открылась, и самый прилежный в мире маменькин сыночек вышел наружу. Господи. Как хорошо, что он не слышал, как Сакура его только что назвал, а то оторвал бы уши, как новое, так и старое.
Ягью беспристрастно — действительно, в отличие от Кумогакурэ — взглянул на них.
— Если вам больше ничего не нужно, можем расходиться и начать подготовку к заданию. Я надеюсь, — отчеканил он, — такие костюмы пробудят в вас самое лучшее. Внешний вид должен соответствовать духу, а дух — внешнему виду. Они зависят друг от друга.
Все это время Акеми слушала его с самой что ни на есть хищной ухмылкой. Это что, было связано с тем вопросом про Хотару?..
— Хацунэ. После этого дела сделай что-нибудь со своими волосами. Они в очень плохом состоянии. За ними нужен уход.
На лице у той мелькнуло недоумение, но она медленно кивнула.
Они пожали друг другу руки, и, чувствуя хватку Ягью — сильную, крепкую, уверенную — Сакура не сумел сдержать языка за зубами и произнес то, за что убил бы себя моментально. Впрочем, где-то в мыслях он ликовал.
— Ягью. Передай маме спасибо.
Когда его ручной имплант едва не треснул, он лишь ослепительно улыбнулся.
Перед ней вновь была эта беловолосая девушка.
Акеми стояла на границе родного района. Рекламные щиты тут уже давно работали без звука, и она бы легко прошла мимо этого, если бы не знакомое лицо — все та же таинственная незнакомка, продолжавшая играть на биве. Вновь она.
Вокруг никого не было, никто не мог сказать, действительно ли она видела ее, или же все это было чьей-то злобной шуткой, заставлявшей ее раз за разом наблюдать за чем-то несуществующим. Затылок внезапно начал теплеть, и Акеми спешно схватилась за блистер с таблетками и проглотила несколько, надеясь, что это успокоит разбушевавшуюся фантазию.
По разъему прокатился приятный холодок, но девушка не исчезла.
Вокруг нее, словно надерганные из разных реклам, нескладные, начали складываться слова.
«Ты думаешь, я галлюцинация?»
Акеми сильно сглотнула.
Если даже это не помогало… Если все это было не иллюзией вируса или взлома ее имплантов… Что же это было такое?
«Осталась только одна. Один-ноль-восемь. Вспомни».
— Как я могу вспомнить?! — в отчаянии воскликнула Акеми в полной тишине, и буквы на экране сложились вновь:
«Вспомни свою жизнь».
— Но я помню свою жизнь…
«Вспомни своих знакомых».
— Я их и не забывала!
«Вспомни свое детство».
Детство?
Но она помнила свое детство. И то, что было до этого. Родителей, какие-то события… Акеми начала хаотично перебирать все это в голове, и, чем дольше ее память подсовывала те ответы, что удовлетворяли ее раньше, тем больше (и с откровенным ужасом) она понимала: все это было… бессвязно. Неправильно.
Она помнила родителей, но не видела их лиц. События не следовали одно за другим, постоянно путаясь в последовательности. Друзей, старых, тех, с которыми она ходила по вечеринкам, она не видела уже много лет — и никак не могла назвать ни единого имени. Образы постепенно расплывались, как красивая иллюзия, которая наконец дала понять, что ее никогда и не было.
Но она же училась! На медика!
… или на кого-то еще?
«Номура».
Девушка ударила по струнам бивы.
«Холдингз».
И вновь.
«Все ответы там».
А затем, экран треснул.