— Ты куда сбежал! — Пылала гневом Люмия, начиная светиться противным светом.
— Отдыхать! Я же тебя не мешаю напиваться, почему ты тогда лезешь ко мне? — С раздражением ответил я с подергивающимся глазом.
— Потому что это другое! — Нависла надо мной Люмия, уперев в бока руки. — Не видишь разницы что ли?
— Не-ет… — Медленно произнес я, округляя глаза и качая головой. — А должен?
— Да! Обязан! Ты сам говорил, что мы команда и должны все вопросы обсуждать между собой, так почему мы нашли тебя непонятно где… и вообще чем ты занимаешься тут? — Прищурилась Люмия, всматриваясь в частокол. — Что там за черепушки навесили? Думаешь, что сможешь найти в таких местах близких по духу новых друзей? У тебя совсем с головой плохо?
— Взорвать…
— Что?
— Я взорвать хотел их! — Поднял я свою голову, недовольно смотря на удивленное лицо Люмии.
— Это ещё хуже! Они же люди!
— Они сатанисты… — Буркнул я. — Мне стражник на них пожаловался.
— Так и я об этом! — Продолжала злиться Люмия. — Они заслуживают более страшных мучений, чем мгновенная смерть. Пошли, Браокс, карать грязных язычников!
— Будет исполнено, святая Люмия. — Грохнул танк, поднимая голову и помечая свою цель. — Не останется ни одного грешника, не покаявшегося в своих грехах.
Рассекая воздух, он перехватил огромный меч обратным хватом и вонзил его в землю, пойдя тяжелой поступью в сторону укрытия недругов. Один за другим тяжёлые шаги превратились в грохот несущегося поезда, врезавшегося в преграду на своем пути…
— Опять обломался… — Вздохнул я, выпячивая губу и свешивая руки между вытянутых на земле ног, пока где-то рядом начинали раздаваться истошные крики и какой-то необъяснимый грохот. — Моё могущество слишком огромное.
— Ну, не унывай. — Положила мне руку на плечо Люмия, опускаясь на колени. — Ты очень нам нужен. Подними глаза…
Её вторая ладонь легла на мою щеку и приподняла голову.
— Я верю в тебя. Верю в твои силы. Понимаю твою тяжёлую борьбу с сами собой. Ты не один, мы не одни. Теперь всё будет по другому. Не нужно надрываться, не нужно разбиваться… — Улыбалась Люмия, лучась какой-то непонятной просветленной радостью. — Ты веришь мне?
Моя рука легка поверх её ладони на щеке. Странное чувство. Какое-то очень далекое и забытое даже в моей прошлой жизни. Ничего же ведь нет такого в этой теплой и мягкой ладони. Может это чувство и не от ладони?
Взгляд встретился с парой золотых глаз, лучащихся теплой добротой. Наверное, дело в них. В том как они на меня смотрят. Это так забавно, при своей беспомощности желать добра другим, но такова эта бессмертная оптимистка, которую поливают грязью опостылевшие голоса.
— Подумай, в этом мире не всё так просто. Тебе никто не будет просто так улыбаться.
— Мы в опасности, она что-то замыслила! Она давно что-то замышляет! Все её слова мерзкая ложь
— Нужно избавиться от угрозы. Избавиться любой ценой. Снеси сначала голову, разрежь её на куски и сожги в синем пламени! Сожги так, чтобы даже пепла не осталось!
— Это глупо, надеться на кого-то. Одна осечка, одна их прихоть или предательство и мы умрём. А мы не хотим умирать!
— Соблюдай осторожность, просто отодвинься от этого монстра.
— У нас нет веры. Есть только договорённости и условия, глупая. — С улыбкой ткнул я ее в нос пальцем, на котором шелушилась высохшая кровь.
— Да-да, как скажешь. Просто не делай глупостей, хорошо? Нам же нельзя заставлять друг друга беспокоиться, правильно? — Мягко согласилась Люмия, наклонив голову в бок, от чего волной колыхнулись её золотистые волосы.
— Попытаюсь. — Вздохнул я, опираясь на ствол дерева и вставая на ноги.
При взгляде на некогда спокойную обетованную культистов я вновь опечалился. Она горела, там вопили от боли и молили о пощаде. Браокс просто снес своей тушей частокол, который по-хорошему не каждая машина бы осилила, и сейчас служитель веры где-то измывался над очередным бедолагой, отбивающимся огненными вспышками и треском молний…
— Кайтесь, грешники! На колени! Припадите к земле, осквернённой вашими бесовскими злодеяниями. Молитесь, плачьте, кричите! Покажите мне вашу искренность и тогда получите прощение, ибо я каждого вытащу из объятий тьмы! Вырву оттуда ваши гнилые души и раздавлю их в своих пальцах либо укажу жаждущим и вопрошающим путь к спасению и свету… — Бесчинствовал Браокс, оглашая округу своим колокольным голосом.
— Убейте его! Убейте его, бра-ак… — Разбился чей-то то голос вместе с телом, впечатавшимся в склон горы над частоколом, раскрашивая серый выступы в красную крапинку.
— Эх, и как доминировать скромному человеку в таких условиях? — С грустью смотрел я на стекающую по склону лепешку завернутую в тряпки.
— А ты не чувствуешь превосходства? Браокс же ведь наш друг и с охотой выполнит многие просьбы. — Прислонилась ко мне плечом Люмия. — Я чувствую себя сильной рядом с вами до такой степени, что, кажется, смогу изменить мир.
— Как будто это что-то невозможное, кинул по площади пару десятков заклинаний и от мира только пепелище останется. — Поморщился я, поведя плечом и направляясь к эпицентр столкновения религий. — Эй, бригада за мной!
— Да-да, я всегда за тобой! — Залепетала Люмия, засеменив рядом.
— Не ты, вы вообще в рамки моего квеста не входили, обломщики. Мужики, мы ж собирались культистов бить. Пойдемте хоть посмотрим на это. — Кивнул я столпившейся троице. — Заодно поможете что-нибудь ценное поискать. Только жопы не расслабляйте, молния может залететь, а вы, как обычно, даже не заметите.
— Мы точно о них раньше не слышали? Это не Тёмный Владыка часом? — Услышал я краем уха противное сравнение.
— Точно не он, у него в помощниках дриада и орк были… — Началось бурное перешептывание в попытках понять кто я такой.
И ведь они даже не в курсе, что я замечательно их слышу. Мало того, что я сам слышу, так в добавок поток звуков обрабатывают еще и голоса, в точности повторяя услышанное мной для уверенности. И какую только они подготовку прошли? Физическую разве что, чтобы палицей махать да в тяжелых доспехах гонять?
Переступая через обломки бревен частокола, мы вошли внутрь. У меня вдруг закрались сомнения в самой искренности Браокса в своей набожности. Он чертов кровожадный маньяк-психопат!
Повсюду были дергающиеся тела в лужах крови. Абсолютно повсюду, он об этом позаботился, отрывая людям конечности как букашкам и раскидывая их по сторонам.
Я думаю, что редкие выжившие с трепетом замаливающие свои грехи, уткнувшись лбами в землю, попросту смотрели как проносится жизнь перед глазами. Выжили, как всегда, самые трусливые и слабовольные, остальные же просто не прошли фильтрацию, разобравшись на части.
Браокс выполнял просьбу Люмии слишком рьяно, во дворе находилось примерно четыре десятка людей, из которых выжило всего восемь, а он уже помчался в глубины пещеры. И ведь выполняет просьбу он весьма точно. С оторванными руками и ногами ещё остается время помучиться и подумать над своим поведением. Идеальный баланс…
Жилье культистов меня интересовало куда больше, чем какая-то там природа. И пусть сейчас у него был непрезентабельный вид, но я от этого даже не морщился. Благо Браокс никому не выпустил кишки, внутренности воняют просто отвратительно.
— А мы хоть к тем культистам-то вышли? — Грызли меня сомнения.
Ничего особо агрессивного в округе не было. Браокс по привычке поломал некоторые непризнанные святыни, но кое-что осталось не тронутым. Пара каменных глыб с выбитыми на них лунами с непонятными иероглифами как-то не впечатляли. Даже привносили какой-то уют. Обвязанные веревками в которые вплелись разноцветные перья, ракушки, рога и прочий безобидный хлам, они больше походили на простой камушек для поклонения духам, которым сойдут и подношения в виде еды.
— Попробуй… — Взял я с камушка поменьше миску с ароматной кашей.
— Ничего так. — Пожала плечами Люмия, облизывая палец. — Недурно… блин, есть захотелось.
— Угу. — Обтерев пальцы, полез я рукой в миску по примеру Люмии, у которой разыгрался нешуточный аппетит.
Более ничего примечательного во дворе не было. Хозяйственные постройки, какие-то бараки, растянутые на стенах шкуры добытой дичи… У культистов даже ряс не нашлось, даже простых накидок с капюшонами не хватилона всех.
— Чё-то, мы совсем не тех пришли убивать…
— Да не, смотри чего написано. — Кивнула с набитыми щеками Люмия на алтарь. — Всё правильно.
— Озвучь, пожалуйста, если не трудно…
— Хорошо. — Легко согласилась Люмия, проглатывая ком.
— В ночь светлых лун, мы слышим зов.
Мысли несутся как дикие звери, мы лишаемся снов.
И вновь открывается разлом богов, осыпая нас даром жестоких даров.
Неси кровь, неси жизнь, дай страдания и откроешь во вратах путь овладенья великой силой.
— И что это значит? — Задумчиво жевал я пресную кашу.
— Как знать, можно же ведь узнать у них самих. — Равнодушно отнеслась к прочитанному Люмия, которую больше мучил голод.
— А вы шарите? — Обратился я к своим временным компаньонам, глазеющим на останки культистов.
— Уку. — Отрицательно покачали они головами.
— Эх, как жаль-то. — Выбросил я опустошённую миску в сторону, обтирая пальцы об чьи-то останки там, где тряпки остались сухими. — Люмия, жуй быстрее и фонарик врубай.
— Да я могу и так, будто какие-то трупы страшнее чертей. — Уверенно зашагала в огромный проход пещеры жрущая Люмия.
— Ну, вы тут пока чего ценного посмотрите. — Махнул я стражникам. — Вон та сарайка мне кажется очень многообещающей. Эй, куда разогналась!
— Ты темноты не боялся вроде. — Хихикнула Люмия, прибавляя шагу.
— Если я запнусь об чью-то вырванную ногу и вляпаюсь в какую-нибудь гадость, то тебе будет худо. Выполняй должностные обязанности! — Торопился я за ней, и как только может так быстро идти и есть одновременно.
— Зануда. — Остановилась Люмия, выкидывая плошку и вытирая руки об выуженную из кармана тряпочку. — Ну, иди ко мне. Придется указать тебе дорогу.
— Не задирай нос! Нашла себе одного поклонника и думаешь, что стала всемогущей? — Поморщился я от нарушения личного пространства.
— Одного? А как же ты? Мы же в одной команде. У тебя не возникает желания защитить меня? — Удивилась, повисшая на моей шее Люмия.
— В последнее время только удавить хочется сильнее, а защитить… не особо. — Хмыкнул я. — Ты все равно обычно всегда плетешься сзади, что на тебя там может напасть? Задница всегда прикрыта и особо не рискует.
— А вдруг…
— Для тебя это максимум испуг, если даже голову откусят. Хватит болтать и цепляться за меня. Итак обломали моё развлечение, так теперь ещё и злишь меня. — Спокойно сокрушался я, разглядывая каменные своды пещеры.
— Ну, почему ты такой… холодный. Живой же вроде. — Недовольно говорила Люмия, скрестив руки на груди и уменьшая этим уровень освещения.
И в пещере ничего примечательного не оказалось. Простой, слегка извилистый коридор, усеянный расчленёнными трупами. Ни ума, ни фантазии у местных лесных культистов. Только и знают, что деревенских пугать и караваны грабить.
Конец пещеры заканчивался просторным гротом, явно рукотворного происхождения, судя по невысоким потолкам. Будто комнату растянули в стороны. И интерьер тут был тоже так себе. В центре помещения светился мутный голубоватый кристалл с отходящими от него прожилками по потолку и полу. Местами в полу были выдолблены небольшие ямки, стенки которых сияли ещё ярче камня. Возле этих ямок нашлись вбитые в землю кандалы с парой замученных пленников, дожидавшихся своей кончины…
— Водичку испортил… — Огорчился я при виде местного мускулистого босса качалки в каменном бассейне, которому Браокс наступил на грудь… или сначала на руку?
— Всё равно они здесь уже давно испоганили. — Презрительно фыркнул Браокс, смотрящий на кристалл.
— Кстати, что это хрень? — Озадачился я при виде кристалла.
— Место силы. Очень редко случается так, что магическая энергия прорывается в пространство. Обычно так зарождаются элементали, но бывает так, что энергия просто скапливается и превращает всё до чего дотянется в магические камни, на которые очень быстро слетаются магические существа. Самая большая точка прорыва произошла несколько веков назад в лесах эльфов, породив Кристальный лес…
— Опа, вот ещё одна причина посетить ушастых. — Взбодрился я. — Говоришь, эта штука магический камень?
— Да, в этом месте можно было бы начать хорошую разработку. Прибыль была бы просто огромной… — Вздыхал Браокс.
— А почему сейчас этого сделать нельзя? — Задумался я над сложным вопросом.
— Руда осквернена. Теперь её возможно наполнить только чужими жизнями, в которых теплятся божественные души. Глупцы, какие же они глупцы. А всё из-за него. — Указал Браокс пальцем на лежащий в воде труп. — Жалкий колдунишка с никчемными силами, идущий по голова ещё более слабых людей.
— А в чем, собственно говоря, порча? Убил монстра — зарядил камень и стреляй себе дальше магией. — Продолжал я пребывать в смятении.
— В том, что энергию такого грязного камня невозможно поглотить и восстановить свои силы. Но она легко впитывается в тело и накапливается там, лишаясь сначала рассудка, а потом и человеческого вида. Даже бездарный может получить огромное могущество, только цена за это слишком большая. Таким существам суждено быть порождением истинного зла. Личами и ведьмами в лучшем случае. — Продолжал сорить бесполезным лором грустный Браокс.
— Чёт не фурычит… — Еще сильнее задумался я, отмечая то, что накидка волшебника не хочет впитывать халявную энергию, хотя посасывает её даже из Люмии.
— Ты что-то задумал. — Недовольно скривилась Люмия.
— Нужно забрать заслуженную награду. — Взялся я за книгу, подходя к кристаллу. — Не пропадать же добру…
— Думаешь, это… ну да. Ты ж Хардкор! Ты вообще хоть что-нибудь не можешь? — Негодовала Люмия, пока я с охреневшим взглядом смотрел как в раскрытую книгу вливается стремительный водоворот энергии. — Нет, Браокс, ты посмотри! Он просто взял и взял…
— Ха-ха… ХАХАХАХА! — Вырывался из меня смех десятков голосов, осознавших вновь приобретенную силу в полной своей мощи. — Да-а-а-а, я вновь могу побороться с богом.
— Рано ещё, сам говорил что…
— Мне нужно спустить пар. — Захлопнул я книгу, замечая, что кристалл не изменил своего свечения. — Мне нужна эпичность. Пошли…
— Куда? Что-то взрывать? Тебе не жалко всё ломать и тратить заклинание в пустую? А если…
— Какая же ты болтливая. — Отмахнулся я. — Браокс, хватай этих доходяг. Нужно немного подготовить поле на случай непредвиденных последствий.
— Каких последствий? — Поразило Люмию. — Что ты задумал! Эй, не молчи…
— Меня всё достало…
— Объясни нормально! Что ты собрался делать! — Паниковала Люмия. — Рядом же…
А рядом была только горстка людей, которых нужно выпроводить отсюда. Пленники, троица стражников, горстка культистов с окончательно поломанной психикой. Я же не такой отбитый как сопартийцы. Мне неприятно смотреть на оторванные руки и ноги да и в целом физические муки людей. Под пытками я сполна испытал какое это блаженство. Я не хочу беспричинно лишать кого-то жизни и ломать чьи-то судьбы, которые итак в этом мире в постоянном подвешенном состоянии. Меня могут считать хоть олицетворением зла, но становиться я им никогда не буду.
Люмия очень красиво однажды заметила, что каждая душа свята и божественна. И жизнь Браокса, полная страданий и боли, является примером истинного благородства, поставившего свою жизнь выше остальных, чтобы защитить и стать для них щитом, а не для того чтобы обратиться кнутом и угнетать тех, кто не был одарен силой. Я могу творить бесчинства, могу ломать этот мир, всё для того чтобы удовлетворить своё больное эго, которое вырвали из обычной жизни… жизни, которая продолжает существовать для остальных, способных нормально смотреть и воспринимать эту гребанную реальность.
Надеюсь, когда-нибудь и я смогу, при взгляде на девушку в первую очередь подумать о том, какая она красивая, какая у нее привлекательная фигура, впечатлиться её внешностью и голосом… а не словить очередной приход шизофрении, говорящей, что это жалкий безвольный кусок коварного мяса, который при первой возможности воспользуется положением и перережет мне горло, когда я просто поверну голову в сторону.
Но что эти жизни? Гораздо важнее, что при обыске лагеря нашлась куча монет, общей суммой дотягивающих до сорока золотых! Побыть благородным между делом не так плохо, а то начал бы веселиться и такое добро бы пропало, а оно где попало не валяется.
Нашлись и съестные припасы, что обрадовало всю команду. Браокс сразу загрузился под завязку, оставляя остальное на попечение охранникам и освобождённым, и, недолго думая, вместе с Люмией стал уплетать скоропортящиеся продукты. У него просто необъятная топка… а у Люмии бездонный желудок. Объединял их реактор темной материи, спрятанный где-то в недрах их тел. Других объяснений такой прожорливости и практически безотходной переработки я не видел.
Пока эти двое обсуждали мою новую манию и грели пищу у тлеющего костра, который запалили ещё ныне расчлененные и валяющиеся по округе хозяева, я занялся более хозяйственными и важными делами, выглядывая полезные для ритуала вещички и ингредиенты. Не только выглядывая, но и тщательно рыская в сараях. Удивительно, но шиза поддерживала меня! Они были за! Авантюра нравилась каждому, только они ныли о предосторожности. Тбэшники приставучие, будто они знают, как всё в итоге получится. Они живут у меня в голове, откуда у них внезапные знания?
— Результат анализа и мыслительного процесса. — Заботливо подсказал один из голосов, которого я окрестил Валерманом.
— Ага-ага, а почему другие тогда так не могут? — Смотрел я из сарайки на стражников, возящихся с кучкой людей.
Они нашли только поверхностную добычу, лежащую на видных местах. Оружие, вещи, еду, книги, какие-то побрякушки… дилетанты. Разве они не понимают, что самый ценный лут всегда спрятан? Нет, же цацкаются с переполненными от радости оглоедами, от чьих ненасытных взглядов Люмия стала забивать свои щеки ещё больше, а Браокс поддавать в топку. Какой-то нервный жор, а ведь они как бы за добро и благодетель. Впрочем, добрые витязи прилагают все силы, чтобы помочь ослабшим людям с бросающимися в глаза следами побоев. Кормят, поят, одевают…
— Они ограниченны одним ядром личности. Кстати, проверь балку… Справа, а не слева!
— О, круто… — Достал я из под крыши очередной камушек энергии в непотребном состоянии, который отправился в тяжелый мешочек к другим камушкам. — Не нравятся мне эти квесты, где нужно находить триллион однотипных предметов, раскиданных по углам. Ищи что-нибудь крутое. И что ты там говорил про ядра, Валерман? Мы типа многоядерные?
— Ну… типа… Не, мы как бы одни, но нас много, что позволяет прорабатывать кучу вариантов, поэтому ты должен нас слушать! — Завел старую песню Валерман.
— Валера, эх, Валера, не мечтай даже. Ваши планы на нашу жизнь скучные. Ну, так что? Найди что-нибудь ультра редкое! — Перевернув верх дном сарай и достав кучу маленьких ништяков, оглядывался я на его пороге.
— Здесь такого нет, это локация обычного уровня. Здесь максимум редкое… Ага… Да… Смотри на семь часов. — Навел меня Валерман на громоздкий барак, где раньше сидели рабы.
— И что там может быть? Это просто место заточения, где только стены, пол и потолок. — Не приятно передернуло меня флэшбеками. — Там априори ничего не было и сейчас нету, кроме максимум подстилки и тары для нужды. Считаешь, недельные нечистоты в ведре чем-то редким?
— Заметил? Ты опять узко мыслишь. Основная концепция этой локации это приобретение магической силы через страдания и жизни других людей. Поэтому тут много разных камешков, побрякушек, а вон там, на три часа, скорее всего припрятали свитки и книги, на девять, зелья… видишь связь? Всё, что завязано на магической силе мы имеем в полном объеме и в огромном изобилии, но вот вторая часть с жизнями и страданиями практически отсутствует. Мы нашли только обычные вещи, принадлежащие обычным людям… это интригует, правда? — Заговаривал меня Валерман.
— Но мне не хочется туда идти! Это… это как тюрьма! Мне хочется жахнуть по этому сараю, а не заходить в него! — Морщился я, подперев плечом дверной косяк.
— Мы знаем и тоже испытываем это желание, но лут… вдруг там труп какой-нибудь волшебницы? Представь какой эффект проводимости могут оказать части её тела! — Загорелся идеей Валерман.
— Ну да… — Стал взвешивать я все за и против. — Это будет явно круто, но мне придется заходить туда, что не очень приятно, а надругательство над останками плохо смотрятся со стороны. Люмия может по доброй воле воскресить теоретическую волшебницу, чтобы я прекратил маяться ерундой, и у меня может появится неожиданная проблема.
— Люмия — эгоистка, её усилия оправдывают только личные цели. Не дай ей себя обмануть! — В миллионы раз повторял Валерман. — Давай заглянем хотя бы глазком, чтобы проверить нашу теорию?
— Не хочу. Можно и другие ингредиенты найти. Заморочек с ними не будет, а то и Браокс меня за некрофила принять может. Его мнение о нас важно. Кстати, а что там за зелья? Проклятая водица на разлив, да? — Направился я в сторону непримечательной хижины, в окне который виднелись гроздья высушенных и подвешенных на веревочке трав.
— Мы не знаем их состава и эффект применения, даже в проводниках их использование будет сомнительным. Если нарушится преломление, то схему придется заново перечерчивать, но это в лучшем случае. В худшем, нас размажет тоненьким слоем примерно по площади пяти квадратных километров… давай Люмию используем? У нее всё равно регенерация и пропажу ноги или руки она не заметит. — Шептал Валерман, пока я стоял посреди двора с задумчивым видом.
— Это, конечно, имеет место быть, но как бы… — Морщился я, вспоминая о простой человечности. — Не хорошо?
— Тогда идем в барак! — Требовал Валерман. — Барак или голова Люмии! Иначе мы откажемся от наших планов!
— Дожил… Ладно ещё помню как сам себе был должен, но шантажировать самого себя. — Удручался я, рассматривая сапог с несколькими каплями крови. Где только вляпался? — У меня тоже есть вычислительные мощности, могу и обойтись без вас.
— Ты со своими мощностями продолжал бы сейчас гнить в тюрьме у остроухих ублюдков. Нет… ты бы из проклятых земель бы просто не выбрался. Большинство твоих мыслей и действии иррациональные, бессмысленные. Без нас ты бы был простым мясом. — Злился Валерман, пока на мою равнодушную моську смотрел какой-то грязный и заросший раб, смотрел, мразь неблагодарная, с каким-то пренебрежением, видимо считая меня одним из этих.
— Валера, иди нафиг. Позови Димона или Вадика там. С тобой вроде и нормально общаться, но лучше уж послушать суицидального Серёгу, чем твой унизительный ор. — Недовольно прищурил я глаз, думая какую ещё халупу обчистить.
— Они решили, что я лучше подхожу для контакта с тобой. — Будто выплюнул Валерман.
— Ааа, так вы ещё сговорились. — Печально кивал я головой. — Но мы же все в курсе, что я могу подбухивать круглые сутки, а вы потом в таких непонятках начинаете думать о произошедших события. Меня это забавляет… как вам такая идея?
— Тебе трудно что ли посмотреть? — Буркнул Валерман, смиряясь со своим положением. — Садам Хусейн недоделанный.
— Это ругательство или какое-то сравнение? — Пытался я припомнить значения этих слов.
— Сравнение.
— Ну, тогда хорошо, а то слишком много вы себе позволяете. — Не стал заморачиваться я, стараясь не зацикливаться на неприятном осадке. — Тоже мне умные, раздербанили общую базу накопленных данных и козыряют, кто чем может. А это мои знания!
— Эй, Хардкор, ты чего там стоишь? — Махнула мне жующая Люмия. — Помощь нужна?
— Позову, если понадобиться. — Отмахнулся я от надоеды, направляясь к командиру троицы стражников.
Он был весьма смекалистым и активным. Тимог получил приказ спеленать и следить за сломленными культуристами, коих было всего девять лбов. Он перевязал им руки и связал всю толпу в одну цепь, явно намереваясь их довести до поселения. Но бедолагам было не до этого, они смиренно ждали своей участи, пока бряцающий кольчугой здоровяк похаживал рядом с палицей наперевес. Шонах же с энтузиазмом занимался поиском добычи в лагере, не имея в этом кажется никакого опыта и таланта.
Сам же командир успокаивал выведенных из каземата пленников в количестве почти трех десятков. Объяснял им, что им помогут и что сейчас нужно добраться до поселения, которое совсем рядом.
Оно и в правду было отсюда всего в километра пятнадцати. Несколько часов легкой ходьбы… но командир раздавал оборванцам, помимо еды и сносной одежды, оружие. Сначала я не понял, чем рассмешил Валермана, а потом как понял. Они же полные нубы! Витязи хоть статы прокачали и снарягу имеют и ещё могут побороться за жизнь, но вот эти дохотяги в большинстве своем годились только на роль пушечного мяса. Были крепкие мужики, которые кажется в совсем недавнем прошлом работали охранниками караванов, но сейчас они не в лучшей форме, поэтому вся эта толпа — лакомый кусок для любого монстра, плотность которых в лесах весьма тревожная.
— Как успехи? — Подошел я к командиру, склонившимся над натерпевшейся девушкой, которую моя шиза единогласно посчитала замаскировавшимся монстром.
— Вроде со всем закончили, можно отправляться. — Выпрямился передо мной командир. — Нужно успеть добраться к воротам Квалгии до наступления темноты. В этих краях последние пару лет промышляют узкурзы, так что…
— Так чего сидите? Подняли задницы и вперёд. Желательно, как можно скорее. Примерно через час, произойдет нечто эпичное. — Мечтательно улыбался я. — Если не успеете выбраться из зоны поражения к этому времени, то какие-то там узкурзы покажутся вам милыми и пушистыми безобидными скотинками. Я дал вам возможность выжить и даже помог с культистами, но больше цацкаться не намерен. Итак эта парочка обломала мне планы, а душа требует! И поверь, эпичность — это не то, что может пережить обычный человек, хе-хе-хе. Хе-хе-хе… Хе…