— Лес, озеро, карьер, шахта… — Идя по улице, бубнил я, зажимая пальцы на руке и оставляя оттопыренным мизинец.
— Ты кем себя возомнил, коротышка? — Шла сзади громада Кукобина.
— Хардкором, который берется за любую достойную задачу с играющим в голове хэви-металл. — Отмахнулся я, раздумывая над организацией последовательности работы. — Дни выживания и борьбы за жизнь уже давно прошли, я стал больше чем каким-то отчаянным выживальщиком, ведь я пооучил доступ к невообразимой мощи, способной изменять миры…
— Понесло. — Сморщился Кукобин. — А ты что за баба? Я бы такую златовласую давно бы приметил. Откуда будешь?
Но Люмия, вздрогнув от его вопроса и громкого голоса, не ответила. Подошла ко мне поближе и схватилась за одежду на спине.
— Люмия-то? Не обманывайся дружок, ей лет больше чем тебе, всему твоему роду и этому городу. — Между делом ответил я, витая в мыслях.
— Эй! — Зашипела Люмия.
— Это как? — Заинтересовался Кукобин, идя с боку от меня шаг в шаг.
— Божество из проклятых земель. Нашел её там, пока чертей с демонами гонял. Вот прицепилась. — Уныло констатировал я. — Точно-точно, можно использовать то самое заклинание, должно сработать… Ага, да… Так… Это…
— Что ты сделал? — Остановил меня Кукобин, схватив за плечо своей ручищей.
— Руку убрал! — Посмотрел я на него волком.
— Хорошо-хорошо! — Примирительно поднял он свои молотодавилки. — Но ты повтори.
— Чего тебе повторять? На проклятых землях зависал я последние две недели, неся мстягу Хардкора высокомерным тварям, которые исчезали в праведном огне в бесчисленных колличествах. Проклятые земли сейчас в пору называть землей хаоса. Я мертвецам такие котлованы там отрыл, что даже солнечный свет на дно не попадает. А теперь, Кукобин, не мешайся. — Продолжил я свой путь, заворачивая в особняк к Сае.
Как же хорошо быть в доску своим. Я просто в наглую вломился на кухню, нашел котомку для продуктов и сами продукты для нее, стырил чью-то фляшку с бухлом. Бухло, разумеется, кончилось за один глоток, заменяясь на пару литров воды. На кухне даже оружие нашлось! Столовый ножичек для чистки овощей! Моя экспедиция для выполнения первого пункта задания собрана и готова отправляться в путь!
— И ты… Вот так… С этим… Собираешься в лес… К монстра? — С непередаваемым сочетанием эмоций смотрела Люмия на мой внешний вид, но больше, конечно, её внимание привлекала болтающаяся в ножнах для кинжала маленькая заточка. — Ещё и пьяный…
— Пьяный? Шутишь что ли? Там было-то ни о чем. Ох, Люма-Люма, ты такая наивная. Глупышка ты, как осталась такой за столько лет — загадка. За это тебя даже, думаю, можно уважать. — Раздумывал я над ее непростой судьбой, прикидывая безопасные тропы в маршруте на болота.
— У тебя глаза совсем другими стали и говоришь ты по другому! Точно пьяный! — Почему-то корила меня Люмия, при этом очень радостно улыбаясь.
— Что ты со мной споришь? Думаешь, я забыл, каково быть пьяным? Прости дорогуша, но я полностью трезв. Там вообще, походу, простая бражка была. Ничуть не повело. А хотелось бы. — Вздохнул я, твердой походкой направляясь по намеченному маршруту.
Любит же она говорить всякие невинные глупости, как девочка какая-то. Наверное, просто навсегда осталась юной из-за своей божественности. Неплохо, зафиксировать себя в той форме, в которой чувствуешь себя приятнее и увереннее всего. Какую форму хотел бы я? А что тут думать? Хотелось бы остаться всё тем же лихим и жизнерадостным 18–20 летним дурачком, кайфующим от переизбытка гормонов в сознательном возрасте. А сейчас? Такая старость… и одиночество…
— Эй, ты куда ноги навострил! — Окликнула меня из окна особняка Сая, простой подросток.
— Работу нужно делать, золотце! — Помахал я ей рукой, улыбаясь во все тридцать два.
— Пьянь! — Хлопнула Сая ставнями.
— Слушай, Люмия, меня же не шатает? — Начали грызть меня сомнения.
— Нет, совсем нет. Наоборот, стал двигаться как нормальный человек. Обычно ты дергаешься как больной, глазки бегают в разные стороны. О, и постоянно резко оборачиваешься. А сейчас человек человеком. И говоришь, и ходишь… Только это как-то не нормально для тебя. — Прищурив один глаз, задумалась Люмия.
— Видать зелье какое-то было. Надеюсь, по дороге не пронесёт от него. — Шмыгнул я носом, понимая, что выпил непонятную хрень в фэнтези, совсем не подумав об этом, хотя завел себе дегустатора. — Да, какая разница. Ладно, давай я пошел.
— Как это ты пошел? А я? — Удивилась Люмия, хватая меня за руку, которой я её хлопнул по плечу.
— Так ты же боишься…
— Но ты же меня защитишь, правда? — Улыбнулась Люмия исподлобья, заглядывая мне в глаза. — А я постараюсь тебе помочь.
— Там опасно. Обещаю, только так же постараться. — Пожал я плечами, она все равно бессмертная. — Найдем тебе потом какую-нибудь крутую палку-убивалку с острым сучком на конце…
Повезет, так может какой трупец попадется, у которого при себе что-нибудь полезное будет. Бюджет другим не располагает, поэтому придется довольствоваться тем, что найдем. Итак не по себе от того, что стырил немного еды с кухни. Вдруг там вместо «Взять» было «Украсть», а я не заметил этой надписи. Это же не игра, тут все жёстче и сложнее.
Вот чего на меня смотрят окружающие люди? Да, внешний вид потрепанный. Да в широких ножнах болтается кухонная заточка. Да, чуть звенит цепями книжка. Да, за спиной жмется девушка, которая просто излучает в пространство свою красоту. Да, морда у меня шрамами заплыла. Да, я низкий полуанорексик. Да, у меня сомнительная репутация… ааа, вот теперь стало понятно, почему они на меня так косятся. Я-то думал из-за того, что не местный, а оказывается просто известный.
Это легко было понять по равнодушному бомжу в грязной и грубой робе, который не торопясь шел по своим делам впереди меня. Причем это был тот же самый бомж! Прошло столько времени, а на меня продолжают коситься, в каком бы виде я не был. А этот кадр спокойно бредет по своим делам как в режиме невидимости.
Даже на воротах кучка стражников как-то опасливо покосились. Один из них что-то хотел спросить, уже открыл рот, смотря мне в лицо, и тут же прикусил язык от удара товарища по шлему. Странная у меня репутация.
— Наверное, отсюда? — Оглянулся я назад, стоя на самой границе леса.
— Тут страшно. — Нервно уведомила меня Люмия, всматриваясь в обычную сосновую чащебу.
Темные и сочные кусты с разлапистыми ветвями. Такая же низенькая трава, редко пробивающаяся сквозь слой желтого ковра. Петляющая между деревьев тропинка. Поющая где-то прямо над нами птичка…
— Советовал же остаться. Посидеть, успокоиться после всего, с людьми пообщаться… — Говорил я себе под нос занудным голосом, листая светящиеся страницы книги. — Нет, ты зачем-то прешься за мной. Нервы потрепать хочется? Впечатлений не хватает? Вон сколько там на тебя мужиков пялится. Совмещай сколько хочешь приятное с полезным, попутно набивая карманы… а, прости, ты же божество. Не подумал.
— Хардкор… — Каким-то плаксивым голоском сказала Люмия, умещая подбородок на моем плече, а руки у меня на животе.
— Да, может ты и бессмертная, но явно не железная. Однако воля к жизни у тебя неимоверная, раз до сих в своем уме. Впрочем, нервные пунктики у тебя есть. А я что? Я — не доктор. У меня только корочки электрика и слесаря. Да и прям эмпатичным человеком меня не назвать. Сам себе на уме. О, кстати, приготовься и не пугайся… — Болтал я без умолку, сжимая на нужной странице кулак.
Она быстро потухла, белыми и теплыми потоками окутывая мою руку до локтя. В сжатом кулаке поселилось будто что-то живое, начиная крутится и толкаться. Оно выплескивалось сквозь ладонь и пальцы, но странная проволока, что я купил в магической лавке, будто удерживала непонятную энергию внутри замкнутого поля. Удерживала через силу, въедаясь мне в пальцы будто отталкиваемая магнитом и заставляя этим разжимать руку…
Но этого необдуманно делать не стоило, сколько раз чуть ногу себе не отфигачил. Рука поднялась и я чуть разжал кулак, из которого в противоположные стороны резко вырвалась белоснежная и вибрирующая линия в воздухе. Метров на сто в обе стороны. А теперь резко разжимаем кулак…
С каким-то звенящим звуком истеричного колокольчика вибрирующая линия мгновенно сорвалась вперед, скрываясь за доли секунд в глубине леса.
Могло показаться, что ничего не произошло… сначала на землю тихо рухнули кусты, прошелестев своей массой будто под порывом ветра. Затем начали скрежетать деревья…
— Гррр… — Смотрел на меня недовольный оборотень, вставая из груды бревен и веток посреди разом упавшего леса на несколько километров вперёд.
— Повезло. — Вздохнул я, замечая неприятного знакомца. — Ты до сих пор здесь ошиваешься, псина?
Но он не ответил, просто посверлил взглядом и дал деру в уцелевшие заросли. Черт с ним, я только понял, что сам себе усложнил жизнь. По этому завалу просто невозможно было пройти, придется обходить.