Рассказ Измайлова захватил лейтенанта.
Особенно заинтересовала его награда полков серебряными трубами.
— Это же замечательно! — восхищался молодой офицер. — Но почему трубами? Ведь есть же причина этому?
— Да, есть, — сказал Измайлов.
— Какая?
— Вы читали «Слово о полку Игореве»?
— И не один раз.
помните?
— Совершенно верно. Помню! — ответил лейтенант,
— Звуком трубы управляли войсками во время боя. Так почему нельзя награждать трубами за воинские подвиги?
Юноша пристально глядел на Измайлова. Он не замечал ни остановок поезда, ни того, что рассказ о трубах заинтересовал многих пассажиров.
— Только не думайте, что полки сразу получили готовенькие серебряные трубы и сыграли на них зорю. Нет! Командирам дали контрибуционные деньги в серебряных талерах и предложили перелить монеты на трубы.
Казначеи отсчитали нужное количество талеров и отправили полковых представителей с заказами на серебряные трубы.
Доверенные от полков приехали — кто в Дрезден, кто в Данциг, а кто в Кенигсберг, где уже несколько лет находился русский генерал-губернатор Василий Иванович Суворов, отец молодого Суворова.
Доверенные старались. Они хотели, чтобы Апшеронский пехотный полк имел трубы, совсем не похожие на те, что изготовляли для Невского полка, или на трубы Выборгского, которые своей чеканкой, художественным орнаментом, позолотой и украшениями из дорогих камней отличались от труб Санкт-Петербургского конно-гренадерского полка.
Мастера изготовили около пятидесяти сверкающих серебром труб, украшенных гравированными надписями, гербами и орнаментом из барабанов, пушек, знамен, кирас, литавр и оружия, перевитых дубовыми и лавровыми ветвями и лентами.
Вот что было написано, например, на трубах Невского полка:
«Поспешностью и храбростью взятие города Берлина.
Сентября 28 дня 1760 года».
Трубы эти затерялись. И как нм хотели найти их, хотя бы одну, — никому это не удалось…
С серебряными трубами произошла еще такая курьезная история.
К русскому царю Александру Третьему приехал в гости Вильгельм Второй, последний германский император.
В честь приезда высокого гостя командование русскими войсками устроило большие маневры. Вильгельму присвоили звание шефа Выборгского пехотного полка. Он должен был командовать им.
Солдаты в полку подобрались молодец к молодцу, отличались хорошей выучкой, сообразительностью и сметкой.
На параде после маневров Вильгельм увидел в руках у горнистов серебряные трубы.
— За какие отличия получил полк эту награду? — спросил он трубача.
Не успел переводчик перевести с немецкого языка последнее слово вопроса, как горнист звучно ответил:
— За взятие Берлина, ваше императорское величество.
Горнист застыл в позиции «смирно», он «ел» глазами начальство так, как это предписывалось уставом.
Вильгельм на секунду опешил, но, спохватившись, ответил:
— Ну, это происходило давно и впредь не повторится.
Растерявшийся переводчик не успел перевести слов германского императора.
Горнист, желая поправиться, быстро отрапортовал:
— Никак нет, ваше величество!
Вильгельм взглянул гневно на горниста и пошел к приближавшемуся со свитой русскому царю…
— Ну, вот и все о серебряных трубах, — закончил Измайлов.
Рассказ понравился. Долго обсуждали его спутники, вспоминая то одну, то другую деталь.
Поезд подошел к какой-то станции. Пассажиры вышли. В вагоне остались только Измайлов с лейтенантом.
Еще перегон — и их путь заканчивался.
— Я с большим удовольствием выслушал рассказ о трубах, — сказал лейтенант.
— Рад, что сумел заинтересовать вас, — ответил Измайлов. — Но рассказ рассказом, а дело делом. Попробовать бы вам самому поискать затерянные трубы Невского полка. Почетная задача? А? Для молодого офицера?
Лейтенант смутился:
— Не думал я об этом! Как-то сразу…
— А вы подумайте! — настаивал Измайлов. — Найти такие реликвии воинской доблести… Вы понимаете, что это значит?
Офицер задумался, помолчал немного и решительно заявил:
— Согласен! Обещаю разыскать эти трубы.
Поезд остановился у станции. Измайлов и лейтенант,
обменявшись адресами, разошлись.
Не прошло и месяца, как началась Великая Отечественная война. Фронтовые заботы заполнили все дни