И тут все наперебой стали придумывать названия. МОР — Могучий Отряд Рохликов, ЛОР — Летучий Отряд, ГОР — Гневный…
— Просто чепуха собачья, — сказала Татьяна. — «И как вы ни садитесь…»
— Опять пословицы, — сказал Матюшин.
— И почему собачья? — спросил я. — У меня есть собака…
И тут мне в голову пришла великая мысль. Надо злить Повидлу. Натаскивать. Пусть рычит и показывает зубы. Клыки. Говорят, есть такие собаки, которые очень добрые, но охотятся на львов. Повидло — гроза Моховой! И пусть всякие шпаны берегут свои штаны! Ха-ха, опять стихи!..
— Я не хотела обидеть собак, — сказала Татьяна. — Собаки…
— …Лучшие друзья человека, — сказал Матюшин. — Мне надоели твои… цитаты.
— Шарова, — сказал Гриня, — дело серьезное, а ты к нему относишься несерьезно.
— А чего это ты заговорил как наш великий староста Герасим? — спросил я Гриню.
— Между прочим, — сказал Матюшин, — не мешало бы и его позвать. Все-таки…
— Дудки, — сказал Петька Зворыкин.
— Он по этому поводу пять собраний проведет, — сказал я.
— И постановит, что нам надо учиться. А все остальное не наше дело, — сказал Гриня сердито.
— Ага, — сказала Татьяна. — Есть план.
— Ну? — сказали все мы хором.
— Нужно смеяться, — сказала Татьяна.
— Ха-ха, — сказал Зворыкин.
— Петьку мы исключаем, — сказала Татьяна.
— Почему? — завопил Зворыкин.
— У тебя нет чувства юмора.
— У меня?!
— У тебя.
— Нет?
— Нет.
— Ну и ладно. Зато… я драться могу.
— Не драться! — строго сказала Татьяна. — Кулаки — это слабость. Мы сильнее. Мы будем смеяться.
— Я, кажется, понял, Шарова, — сказал Гриня. — Ты молодец!
— А я что говорил?! — сказал я.
— Ты ничего не говорил, — сказал Матюшин, — ты только хлопал ушами.
— Не отвлекайтесь, — сказал Гриня.
— Мы будем смеяться, — сказала Татьяна. — Они — лопухи. И они от нашего смеха завянут.
— Гыы! — выдал Зворыкин. — Ты что… того?
— Петя, — ласково сказала Татьяна, — все знают, что ты в классе самый сильный, самый смелый, самый веселый и самый умный.
Мы все заржали, и до Петьки, кажется, дошло. Он сказал:
— Ну и ладно. А я их бить буду.
— Или они тебя, — сказала Татьяна.
— Партизан-одиночка, — сердито сказал Гриня. — А как мы будем смеяться, Шарова? Хором или по одному?
— При любом случае и по любому поводу, — сказала Татьяна. — И хором и поодиночке.
— И будем мы называться РС, — торжественно сказал я.
— Как? — спросил Матюшин.
— Я знаю, — оказал Петька, — РС — это реактивные снаряды. Так «катюши» в войну назывались. Взззззз! Бумц!
— Ничего подобного, — сказал я. — РС — Рохлики Смеются.
— Отлично! — сказал Гриня. — Но все-таки нельзя допускать партизанщины. Неорганизованной. Надо, пожалуй, согласовать это с советом отряда…
— А Сеня будет у нас командиром, — быстро сказала Татьяна.
— Он новенький, — сказал Матюшин.
— А ты старенький, — сказала Татьяна. — Кто за?
Все подняли руки. Даже Петька.
— Кто против? — спросила Татьяна уже просто так.
— Я! — сказал кто-то сзади.