— Ишь хитрющий, — сказала она. — Ну, иди уж. Вижу — торопишься.
Я опять чмокнул ее в щеку и пошел к дяде Саше, не очень, впрочем, надеясь, что он дома. Но он был дома и, засучив рукава, наводил в своей комнате порядок.
— А, Семен, вот кстати, — сказал он. — Давай-ка помогай, а то я один не управлюсь. — Он посмотрел на часы и присвистнул. — Определенно не управлюсь.
— Улетаете? — спросил я.
Он всегда делал генеральную уборку, перед тем как улететь куда-нибудь надолго.
— Нет, дружище, на этот раз не улетаю, — сказал он и заулыбался во весь рот. — Как ты думаешь, сумеем мы этот шкаф передвинуть вот так, чтобы встало сюда… Чтобы встало трюмо?!
— Трюмо? — удивился я.
— Ага. Женщины, понимаешь ли, не могут без трюмо.
— Женщины?
— Ага. Женщина. Чудесная женщина. Прекрасная женщина.
Я ничего не понимал.
И в это время открылась дверь и вошла она, та самая — ее фотографию мне дядя Саша показывал. Она была в халатике и с полотенцем через плечо — только что из ванной. Вот так! А я даже и не заметил, когда она тут появилась.
— Кого это ты нахваливаешь? — спросила она сердито. — Кто это чудесная и прекрасная?
— Действительно, кто это? — спросил летчик. — Ты, Семен, случайно не знаешь?
Они засмеялись. И тут она посмотрела на меня и спросила:
— Это, наверно, Сеня?
— Он самый, — сказал летчик, — боевой парень. — Он подмигнул, и я не понял: то ли он всерьез говорит, то ли смеется.
Пока я думал, обижаться или нет, женщина подошла ко мне совсем близко и я увидел, что она действительно очень красивая, даже лучше, чем на фотографии. Вот так. Значит, теперь уж к дяде Саше так запросто не заскочишь. Теперь он не один. Ну, что ж, на то и взрослые, чтобы жениться. И сам не знаю почему, я вдруг вздохнул. А женщина эта, улыбаясь, протянула мне руку.
— Ну, давай познакомимся. Я очень много о тебе слышала.
— Я тоже, — вежливо сказал я.
— Вот как? — удивилась она и засмеялась, а дядя Саша погрозил мне кулаком.
— Меня зовут Галя, — сказала она.
Я пожал ей руку и спросил:
— А отчество ваше как?
— Просто Галя, — она опять засмеялась, — ну, тетя Галя.
«Какая она тетя», — подумал я. Но называть ее Галей мне почему-то не хотелось, и я повторил:
— Нет уж, лучше отчество.
— Ух! — сказал дядя Саша. — Ты сегодня с церемониями, как английский лорд. Алексеевна она, Галина Алексеевна.
— Очень приятно, — сказал я. — Дядя Саша, вот ваши три рубля.
— Не пригодились? — Он внимательно посмотрел на меня.
— Нет. Ну, я пошел. Не буду вам мешать.
— Ты какой-то… занудный сегодня, Семен, — сказал дядя Саша. — Стряслось чего-нибудь?
— Нет, — сказал я, — ничего не стряслось. Просто я хотел с вами посоветоваться, но… — и я развел руками.
Дядя Саша сердито швырнул на пол тряпку, которой вытирал шкаф, подошел ко мне.
— Давай! — сказал он и сел напротив меня в кресло.
— Нет, — сказал я. — Лучше в другой раз. Вы заняты.
— Слушай, — сказал дядя Саша. — Помнишь, когда ты составлял свой, — он усмехнулся, — хронометраж. Я тебе сказал тогда, что не считаю время, потраченное на друзей, потерянным. Выкладывай!
Я замялся. Как бы так рассказать, чтобы он не понял, что все это со мной случилось? Ну, в общем, кое-как, крутя и вертя, спотыкаясь и запинаясь, чего-то придумывая, а чего-то не договаривая, я ему рассказал историю, которая будто бы в прошлом году случилась с одним моим приятелем. Только про подвал не сказал.
Дядя Саша внимательно взглянул на меня, и я постарался выдержать его взгляд.
— По-моему, — сказал дядя Саша, — и та девочка, которой он дал слово молчать, и сам он… твой приятель — довольно… хм-м… глупые люди.
— Она не глупая! — сказал я и осекся.
— Как же не глупая? — сказал дядя Саша. — Зачем же тогда она… брала с него слово? И он глупый, что дал такое слово. Нельзя о таких делах молчать! Понимаешь, нельзя.
— Но он все-таки дал слово, да еще девочке, — сказала Галя.
— Я бы на месте твоего приятеля, — сказал дядя Саша, — все рассказал бы кому надо. И убедил бы эту глупую девчонку…
— Она не глупая! — почти, закричал я. — Она ведь тоже дала слово!
— Она его нарушила, рассказав все этому… твоему приятелю, — сказал дядя Саша жестко.
Фу-ты, ну-ты! Час от часу не легче. Не надо было рассказывать.
— Я пришел посоветоваться, а вы только ругаетесь, — сказал я обиженно.
— А ты-то чего обижаешься? — спросил дядя Саша хитро. — Мы ведь про приятеля твоего говорим.