Энейя
Атор Адолен — стена, высеченная из цельного камня, покрытая сетью дворфийских рун. В ней не было изъяна: идеально гладкая, между камней и иглы не всадишь, бойницы ровные, ворота массивные и каменные, но небольшие, не больше чем на две повозки шириной.
Стена тянулась на километр от одной отвесной скалы к другой. Справа скала уходила высоко вверх, верхушка её отливала белизной нерастаявшего снега с намёками на растительность. Слева же скала была немного стёсана, словно там была смотровая площадка или готовящееся строительство. Массивные каменные гиганты расходились далеко в стороны: Лунной грядой на север и грядой Смерти на восток. Назывались они так не зря: пересечь их было крайне проблемной задачей.
Атор Адолен виднелся тёмной полоской на фоне разгорающегося неба. Солнце здесь всходило не из-за горизонта, а выглядывало прямо из-за стены. Солнечные лучи упирались в облака, а стена отбрасывала бесконечно длинную тень.
Километр до стены был полем с низкой травой. Поле переходило в лесок без подлеска: хвои и пихты возвышались высоко над головами, в них было удобно прятаться от стрел. Лес уплотнялся по мере отдаления. Он шёл вдоль Лунной гряды, уходя к нейтральным и мёртвым территориям Башни Разрушения — Кишехат-киту. Он шёл и вдоль гряды Смерти, исчезая лишь там, где начинался каньон Смерти, разделяющий горы эльфийской земли и земли человеческой.
Армия маршировала, выстраиваясь в кривые шеренги и сбитые строи. Командиры кричали на демонов, демоны кричали в ответ. Тут и там затевались драки, заканчивавшиеся уменьшением собственной численности.
Энейя шла по краю леса, выбирая полянку. С одной стороны ей нужно было видеть стену, чтобы направлять заклинание. С другой же имело смысл находиться как можно дальше от того месива, что вот-вот здесь разразится. Периодически она хваталась за живот — с самого утра её тревожило нечто, что влияло на её физическое и астральное тело. Может быть так сказывался стресс? Впрочем и остальным тоже было очень некомфортно.
Трэ колотился, бубнил себе под нос структуру, периодически сбиваясь даже в общих вопросах. Аттэ грызла уже третий коготь, оставшись лишь с одним своим помощником, который с опаской поглядывал по сторонам. Буршадар с обезображенным лицом гладил обрубок от своего рога. Диэ вжалась спиной в ствол дерева и билась об него затылком. Иштада лелеяла руку, оставаясь по обыкновению абсолютно голой. Эштихаль немного приободрилась, на лице появился румянец и выглядела она, казалось бы, даже чуть лучше, нежели вчера. Лишь Арр взирал на всё достаточно спокойно, выглядывая из-за ствола могучего дерева и наблюдая за марширующими колоннами и собирающимися в странную конструкцию бесами.
Рядом с Энейей расположился Аш и ещё с десяток ребят, предоставленных Аазидаром в защиту — мощные, рослые, в тяжёлых доспехах, от которых с лёгкостью будут отскакивать мечи и даже топоры. Аш откровенно скучал, воткнув свой ужасающего размера меч в землю.
— Собрались, — скомандовала Энейя.
Демоны пришли в движение, шумно рассаживаясь на траву, с тревогой глядя по сторонам и тяжело дыша, пытаясь снять напряжение.
Энейя, ни слова больше не говоря принялась творить ту часть, что полагалась мёртвому демону, имени которого она уже не помнила.
Магия, словно распускающийся цветок, начала раскрывать свои лепестки. Слишком медленная, чтобы кто-либо её заметил. Слишком раздробленная, чтобы хоть кто-то понял, в чём дело.
Гарри
Ближе к стене никто жить не хотел.
Около Атор Адолен со стороны города было метров пять пустого пространства. Из-за тени здесь плохо росла трава, зато очень вальяжно себя чувствовал сырой мох. Здесь не было деревьев, лишь пустая грязь. А уже через пять метров от стены начинались домики. Они жались друг к дружке, кое-где оставляя узенькие улочки. Лишь в одном месте улица была шириной в две повозки — около ворот.
И всё же на пять сотен метров от Атор Адолен не жил никто. Все селились в центре, а то и по правому краю. Стена защищала от страшной угрозы внешнего мира, но всем ведь известно, что самая лучшая защита — это расстояние от этой угрозы, а не сама стена.
Атор Адолен исправно патрулировался. Пять рыцарей, сменяя друг друга, несли службу. Аэльи из гильдии плотников ремонтировали широкие лестницы, меняли подгнившие балки. Аэльи из гильдии смотрителей и архитекторов неустанно проверяли, в каком состоянии сама стена, чистили её и мыли, оберегая единственное спасение.
Аэльи действительно полагались на стену. Сколько я не ходил, не слушал чужие разговоры, не бродил по странным местам, где собирались странные личности со всего Аленоя, я не слышал, чтобы кто-то собирался отсюда бежать. Даже после того, что случилось позавчера. Особенно после того, что случилось позавчера.
Это недостойно многих высокопарных слов, хотя Гертруда и решила это увековечить, однако стоило демонам начать разбивать под стенами лагерь, как я дал команду и Курт открыл огонь по командирам, выбивая одного за другим. Строй превратился в кашу и демоны, выползшие из леса, очень шустро заползли туда обратно, оставляя пару тел своих сотоварищей гнить под стеной — на радость местных.
И всё равно это был знак того, что бойня неизбежна: торговцы позакрывали свои лавки, зазывалы больше никуда не зазывали, сделал перерыв и единственный бордель. В городе нависла мёртвая тишина, перемежаемая мрачным полушёпотом, и шёпот этот был полон сомнений.
Однако никто не бежал.
Кроме Гертруды, которая с каждым днём становилась всё более нервной. Вчера с утра она заявила, что не военный репортёр и не собирается здесь находиться несмотря на приглашение госпожи Натис.
И её мнение разделяли массы, хоть им с выбором повезло и меньше. Чем больше времени шло, тем осязаемее было напряжение и среди обычных горожан, и среди тех, кто обычных горожан был призван защищать. Поэтому я решил, что чем нервничать, лучше делать что-то полезное, тем более работа была. Вчера по моей команде на стене размещали резные красные цифры, пронумеровав каждую бойницу. Работали все: и мои, и обычные горожане. Получился ряд деревянных табличек с красными числами от одного и до целых пятисот двадцати семи — плотники уделались вусмерть, но заказ выполнили, за что я им отсыпал приличную сумму с государственного счёта. Тогда же я отжал у торговцев большую часть их телег. С учётом того, что порталами у стены не попользуешься, то, как мы их туда впихивали — отдельная история, о которой сложат песни и будут смеяться в каждом кабаке. А дальше народ таскал мешки с песком, складывая их на телеги. Всем городом.
После столь грандиозной подготовки, где каждый внёс свой вклад, хотел он этого или нет, мысли о поражении вылетели даже из самых испуганных голов.
Сегодня же я шагал из центра прямо к стене и уже на подходе мог слышать громкие команды. Впрочем это совершенно ничего не значило.
Радя подбежала следом, зашагала рядом.
— Они повылазили? — уставилась она на меня.
Из-за магического шторма видел я крайне мало.
— Там много грязи за воротами, больше сказать ничего не могу.
У подножия стены, рядом с лестницей и оставшимися мешками с песком я заметил Леголаса и небольшую толпу своих ребят: тех, с кем мы уже давно, с самого Пандемониума, сравнительно молодых бойцов из АнНуриен Юндил, и тех, кого Леголас набрал лишь десяток дней назад. В сторонке от них, но не беспричастно, стояли и трое орков, махая мне руками.
— Гарри, там их столько! — восторженно крикнул Самум и люди с низушком, жавшиеся друг к дружке и к Леголасу побледнели, втягивая головы в плечи.
— Сколько? — кивнул я эльфу.
— Кривые шеренги двадцать пять по десять, таких три, — совершенно буднично стал отчитываться эльф. — Шесть чертей, из которых четыре осадных. Ещё часть прячется в лесу. И очень много мелких вон там, — указал он рукой в непонятном направлении. Там я тоже чувствовал силу.
Я выцепил взглядом Курта.
— Идём.
Курт ещё с позавчерашнего соорудил себе лежанку, состоящую из пары ящиков и столешницы. Он долго добивался того, чтобы она стала устойчивой. Сейчас он кивнул мне, вытянувшись в струнку и взбежал наверх.
— Много, — отозвалась Радя эхом.
— Сделаем меньше, — улыбнулся я. — Курт, выбивай всех, как тогда, но оставь с десяток патрон на всякий случай.
— Ровно десять? — переспросил педантичный снайпер.
— Ровно десять, — кивнул я.
— Там не всё как позавчера, — он с сомнением указал на огромные горы чертей. — Этих пробовать?
— Бесполезно, выбивай крупных демонов.
Отправив Курта на стену, я оглянулся на своих, переводя взгляд на Радю. Та пожала плечами:
— Может впустить их и устроить партизанщину? Разве тут у нас больше преимущества? — развела руками она, а после сама же одёрнулась: — Я помню, помню. Давай пока по-твоему. План есть, вроде рабочий.
Раздался первый выстрел. Вороньё, сидевшее до этого на стене, встрепенулось, с раздражёнными воплями упорхнуло подальше. Вдалеке послышался перестук копыт.
Радя не выглядела тревожной. Скорее на её лице читалось возбуждение, алый румянец, что так шёл её алым волосам.
— Справимся? — спросила она у меня уже зная ответ.
— Если никто ничего не выкинет, то обязательно справимся. Я вообще не понимаю, что они здесь забыли.
Я пошёл по лестнице наверх, за мной последовал Леголас.
Стена была шириной в три шага, чтоб могло уместиться три аэльи и, плечом к плечу, выставив вперёд щиты, легко теснить врага со стены. Враг, правда, мог сделать точно так же, но во врага в этот момент будут лететь… я бы сказал стрелы, но в нашем случае это будут пули.
У бойниц расселась совершенно странная компания: одетые в меха и высокие, либо маленькие и в одной рубашке, женщины и мужчины, казалось бы, всех рас. Многих я знал, некоторых видел впервые. Уважаемые во всём Аленое маги и целители, коих было аж девять. Меня засекла Марьяна, смотрящая на творящееся внизу безумие с горящими глазами.
Прогремел второй выстрел.
Кто-то из магов дёрнулся, Марьяна лишь широко раскрыла глаза, улыбаясь.
— Два трупа, есть ещё семнадцать зарядов, — заявил Курт. — Но вон в того стрелять не буду, он вроде как под магической защитой.
Со стены было крайне сложно следить за аурами и защитными заклинаниями.
Я уселся рядом с Сеамни. Вопреки своей хрупкой внешности эльфийка, пережившая штурм демонического блокпоста оставалась совершенно спокойной. Она, выглянув, наблюдала за тем, как суетятся внизу, в непосредственной близости здоровые краснокожие рогатые твари, все как один без крыльев: с секирами, с копьями, со щитами. А совсем рядом переминаются с ноги на ногу просто колоссальных размеров, доходя головой до самой стены, черти, увешенные лестницами и закованные в слои тяжёлой стали.
— Все всё помнят? — крикнул я магам.
— Да, — послышалось несколько голосов.
— Иди в жопу, я не маленькая, — отозвалась персонально мне Марьяна.
— Рад видеть тебя в хорошем настроении.
— Это она в хорошем настроении? — спросил низушек достаточно громко, чтобы его услышали все.
— И ты теперь иди в жопу. Можете за ручки взяться, — улыбнулась колдунья, глядя на низушка и откинулась к стене.
— Не подставляйтесь, — буркнул я и ушёл со стены.
Третий выстрел.
Внизу был аншлаг. Кинур выехал к самым воротам верхом на закованном в броню боевом коне, а за ним выстроилась целая толпа рыцарей. Их было девяносто два, кажется весь орден. Где-то в середине я видел Ворвуса, сосредоточенного на своей миссии, совершенно не умеющего пользоваться свитками и полагающегося лишь на сталь. Я даже переживал за него в этот момент.
Ну ничего, если всё пойдёт по плану, то никто с жизнью не расстанется.
Я прикинул сколько сейчас времени.
Чего они выстроились? Рано ещё.
Кинур де Банис
Когда-то было иное время. Сверкающие доспехи, конница летит по полю боя. Огромный, здоровенный демон с четырьмя руками. И он — остриё правосудия самого Беллатора, разбивающий броню, ломающий щиты. Он тот, кому весь Аленой обязан жизнью. Он тот, кто прогнал демонов, не испугался, вышел меньшим числом и победил, одолел, порвал их как рвал зажравшихся бандитов у себя на родине.
А теперь, подъезжая, он видел лишь кучку жавшихся друг к дружке желторотиков под командованием ушастого выродка. На стене собрался цирк уродцев, называющих себя магами и непонятно, откуда черпавших своё могущество. А Радя, стоявшая у лестницы со сложенными на груди руками, этим выродкам потакала, на него смотря не больше чем на кусок мяса, подписывающий бумажки и брюзжащий из-за вещей, из-за которых положено головы сносить.
— Что ты удумал? — бросила она с ходу, глядя на него с холодным прищуром.
— Открывайте ворота, — скомандовал он.
— Я не пущу, — нервно хихикнула Радя и сквайр, который держал в руках амулет, замер меж двух огней. Он стоял недалеко от самих ворот, за Кинуром де Банисом, графом-гроссмейстером, подчинялся ему, а не Раде, и всё равно ослушался.
Граф-гроссмейстер слез с лошади. Хотелось потереть пульсирующие от боли виски, но шлем не давал. Как не давал он и нужного обзора, лишь небольшую щель, в которой угадывались собравшиеся.
— Кинур, давай не чудить, — попросил Гарри, спускаясь с лестницы. — Мы все тут на одной стороне.
Кинур стиснул зубы, рассматривая предводителя выродков.
— Граф Кинур де Банис, — поправил он, полнясь решимости. — Сквайр! Дай сюда ключ.
— Стой где стоишь! — приказала Радя, положив руки себе на пояс.
Но сквайр сглотнул и зашагал к Кинуру.
Радя выхватила свой самострел, направляя его в сквайра и тот, побледнев, замер.
«Почему, ну почему она такая решительная совершенно не там, где нужно?»
Его разрывала изнутри обида, распаляя пожар.
— Ну, давай, чего ждёшь?! — крикнул Кинур ей прямо в лицо. — Стреляй, и демонам не придётся прорываться внутрь.
Она посмотрела на него, после с надеждой на Безродного Графа Гарри. Нет, всё же женщина у руля — плохой знак. Ничего они без нас не могут сами решить. И раньше тот человек, с которым она советовалась, был он, а теперь… Гарри ничего не ответил и Радя неохотно опустила руку.
— Зачем? — проронила она.
— Так и знал, что кишка тонка. Радя, что с тобой стало? Ты размякла, расслабилась, потакая этой челяди, ведь… Ай, не важно. Я разберусь со всем так же, как разбирался раньше. Тогда, когда ты встречала меня у этих самых ворот. «Достойная победа ордена, не так ли, гроссмейстер Кинур де Банис? Взрастающая сила Лазурных Мечей поставит наших врагов на колени если не сегодня, то обязательно завтра». Я запомнил их слово в слово.
Радя изумлённо похлопала глазами:
— Я не говорила такого… — она лишь на мгновение погрузилась в себя. — Я отругала тебя тогда, в тот самый день! — крикнула она.
«Не говорила?!»
— Ах ты уже даже от слов своих открещиваешься! Вот увидишь, я поставлю на колени вначале эту армию, а после поведу её дальше, на Бруму, и на сам Ишиох. Штагра падёт, а ты… Я в тебе разочарован, ты не можешь быть княгиней, — склонил он голову.
Он выхватил ключ из рук сквайра.
— Кинур, — окликнул его Гарри. — Ты собираешься дать бой командиру войска?
— Его зовут Аазидар, и я победил его однажды, одолею и второй раз.
— Возьми с собой Леголаса, он поможет.
Ушастый кивнул, изображая спокойствие.
— Вы мелочны и жалки. Воля Беллатора ломает щиты. Взрастающая сила Лазурных Мечей поставит наших врагов на колени! — взревел Кинур и рёв рыцарских голосов был ему поддержкой.
Гарри попытался что-то сделать, но Кинур активировал свиток, игнорируя чародея, вскочил на коня и открыл ворота.
Радя
Шок длился долгие мгновения.
— Я не говорила, не могла я спороть такую чушь. Да, я похвалила его, но и отругала в то же время, что он чуть на корню не…
Гарри остановил её.
— Я верю тебе. В природе человека верить в то, что хочется.
Последний всадник выехал за ворота и те с шумом закрылись.
— Но он… Он снова вытворяет тот же трюк, который я под страхом смерти ему запретила делать.
— Ну да, в этот раз вырубить нашего героя даже у меня не вышло, — вздохнул Гарри.
Вырубить. Ввязаться в драку. Подстрелить коня.
— Я тупая, Гарри, — на глазах княгини появились слёзы, которые она утёрла. — Кинур выживет?
— Я попытаюсь ему помочь, — бросил Гарри напоследок прежде, чем взбежать по лестнице на стену.
Ворвус
В древнем шлеме видно было гораздо меньше, чем в экзоскелете. Он не надевал экзоскелет с Пандемониума потому, что тот начал коротить, а Ник лишь руками развёл, когда увидел столь технологически сложный прибор. Там нужно было пополнить какие-то колбочки с жидкостью, где-то что-то зарядить, какие-то параметры поменять. Обычно этим занимался полевой механик Ирвин. А полевыми механиками становились умнейшие из умнейших в академии.
В прорезь в шлеме видны были спины товарищей. Его поставили в середину клина, полагая, что он неопытный. Ворвус умел ездить на лошади управляя ею только коленями, но об этом никому знать не полагалось. Всё же сердце у солдата было не на месте.
«Ближний бой нужен сайберскому солдату лишь в качестве общего развития, как и обучение фехтованию, верховой езде и пересечению глубоководных рек на гражданских автомобилях с двигателем внутреннего сгорания, — объяснял инструктор по рукопашному бою. — Ни один ближний бой никогда нельзя назвать безопасным, ведь это всего лишь вопрос времени, когда вас достанут. То ли дело дальний бой при наличии экзоскелета. Никогда не теряйте пистолет».
Он потерял пистолет уже тогда, когда убил тех рыцарей.
Достойная пытка, изощрённая, в стиле Гарри, про которого говаривали всякое.
Но всё же лучше смерти.
Грязь летела из-под копыт, враг приближался. Воины, не сбавляя скорости, с оглушительным лязгом врезались во вражеский строй. Из-за спин одетых в доспех конников Ворвус видел взлетевшие в воздух отрубленные части плоти, шлейфы крови. Визг, крики, рыки, лязг железа. Ему под бок подлез здоровенный демон и Ворвус, заранее освежив свои старые навыки, одним движением меча снёс тому половину черепа.
Лошадь перешла на рысь, после на шаг и вообще остановилась. Впереди было месиво, кто-то кричал от боли, кто-то от страха, кто-то от ярости, кто-то от всего и сразу. Среди этих криков над полем прокатился глубокий бас:
— Моё имя Аазидар! И я командир этой армии! Ты сразил меня в прошлый раз, но в этот раз…
Не смотря на силу голоса лязг мечей заглушил последние слова.
Среди грохота сражения он услышал хлопок — яркая вспышка пронеслась по полю, обдавая сухим противным ветром и заставляя тело покрыться мурашками. Лошади заржали, рыцари принялись оглядываться. За первой вспышкой последовал хлопок и вторая, такая же ослепительная. Ворвус хотел потереть глаза, но шлем мешал. Третий хлопок и третья вспышка, которую он видел уже сквозь закрытые веки.
Всё ещё мучаясь от светлячков в глазах, Ворвус заметил, или ему просто показалось, что парень рядом вскрикнул, и через секунду его не стало на лошади. Ощущения были похожи на испуг, когда видишь рвущийся в окопе артиллерийский снаряд. Кто-то замирает, теряется, оглядывается по сторонам. Кто-то начинает вспоминать, что нужно делать. Ворвус же даже не думал, пригибаясь и закрываясь щитом.
Звякнуло, а после протяжно проскрежетало по щиту, вдавило руку, выворачивая из сустава, но он устоял, выпрямляясь на лошади. В воздухе мелькали тёмные тени, в которых боец не сразу признал демонов с длинными пиками. Словно живые снаряды, они пикировали, прошивали копьями и пиками тела людей вместе с лошадьми, отталкиваясь от трупов и взмывая снова в воздух. Даже кирасы от такого натиска не спасали.
К слову Ворвусу не выдали кирасу. Он был в своём привычном доспехе поверх стёганки, лишь шлем ему подобрали подходящий, хотя и мешающий, но солдат не спешил его снимать. Он снял с седла арбалет, почти не целясь разрядил болт и попал в одну из тварей — с такого расстояния это было не сложно.
Одна из тварей в небе пикировала прямо на него.
Солдат кубарем скатился с лошади, получил копытом по спине и едва не вкопался в жидкую грязь, но принялся пробиваться туда, откуда доносились отзвуки синих вспышек.
Через толчею людских и демонических тел он продирался, орудуя локтями. Отпихнув своего, он увидел разъярённую алокожую тварь, по пояс голую, с массивной головой увенченной длинными козьими рогами, держащую в руках ужасающего вида ржавый топор, которым разве что дрова колоть. Тварь взревела, неуклюже замахиваясь. Ворвус выпадом снизу вверх всадил свой меч до середины в подбородок твари, с силой выдернул меч из тела и отпрыгнул, дождался пока туша завершит, увидев за демоном сражающегося Кинура.
Гарри
Две фигуры, одна маленькая и закованная в броню, вторая великанская и голая по пояс с копьём в двух руках, и щитом в двух других, обменивались ударами. Вспышки от взрывов заклинаний озаряли поле боя, разбрасывали всех вокруг дерущихся — образовался дуэльный круг.
Огромный четырёхрукий демон и закованный в доспех рыцарь набегали друг на друга, сталкивались, чтобы разойтись на мгновение и повторить всё по новой. От замахов горящего голубым светом меча Кинура мощный четырёхрукий Аазидар закрывался щитом. Кинур же, откинув сомнения и щит, бежал на врага игнорируя вражеские атаки.
Я морщился всякий раз, когда копьё демона с грохотом ударялось в магическую оболочку щита Кинура. Аазидар с холодным упорством продолжал избивать и не думавшего сопротивляться рыцаря, не давая мне передышки. Я едва успевал восстанавливать щит.
— Хватит ловить удары собой! — бурчал я себе под нос, чувствуя, как лопаются сосуды в глазах от перенапряжения.
Я колдовал так быстро, как только мог. В небе кружил демон, периодически подкидывая проклятья, оплетая рыцарей и в особенности графа-гроссмейстера. Он колдовал так же неустанно и почти так же умело, как я расплетал его чары. Всё усложнялось тем, что мне приходилось ещё и щит поддерживать на нашем доблестном герое.
С другой стороны, справься он сейчас, а если я вдобавок ещё и мага завалю, то это сразу поменяет ход сражения и можно будет переходить к следующему пункту плана.
Леголас стоял рядом и пытался прицелиться из лука по крылатой твари.
— Дайте я, — бросил Курт. У него осталось ещё восемь выстрелов.
— Нет, они вдвоём заговорённые против обычного оружия. Леголас.
Тот кивнул, но стрелу не пускал с тетивы.
— Он движется непредсказуемо. Встречался с эльфами, — оценил Леголас.
Пронеслась новая синяя вспышка — у Кинура лопнул очередной щит и я вновь активировал щит, но вражеский чародей кажется начал что-то понимать, перестав творить опутывающие чары.
— Ну, давай, дожми этого урода, раз вызвался! Я тебе по возвращении…
Я не успел придумать, что де Баниса ждало по возвращении.
Ворвус
Ни демоны, ни рыцари не могли сунуться в круг поединка. Все, кто пытался, тут же лишались жизни от раскатываемых волн магии. Ворвус и ещё несколько рыцарей были зажаты между своими же и кругом поединка. Всё, что им оставалось, это ждать и смотреть.
Кинур стоял с мечом наперевес, который всё ещё сиял синим светом. Копьё размером с небольшое деревце, которым играючи размахивал четырёхрукий демон, осыпало его ударами раз за разом, но каждый раз упиралось в невидимый барьер.
Раз — вспышка. Два — вспышка.
— Беллатор хранит меня! — взревел Кинур.
Меч гроссмейстера взлетел высоко, с силой ухнул на щит, прогибая его ещё больше, но не разламывая. Демон навалился плечом и лазурная волна пронеслась во все стороны. Не мешкая, он выбросил две руки с копьём вперёд, наваливаясь всем телом. Копьё с оглушительным хлопком в очередной раз ударилось в барьер, но в этот раз не остановилось.
Кинур всё ещё стоял, но замер.
Из затылка его, через пробитый и искорёженный шлем, торчало остриё копья, на котором он повис. Напротив него возвышался демон со вмятым щитом и обвисшей рукой, ухмыляясь ядовитой и довольной усмешкой.
«Забери ключ, возвращай всех назад», — сообщил голос Гарри.
Секундное замешательство прошло и Ворвус рванул к коню гроссмейстера. Демон заметил его, увидел куда он бежит, всё понял. Его огромная туша летела наперерез даже не догадываясь, сколь ценен может оказаться полученный трофей. Ключ от стены!
Ворвус развернулся, готовясь сделать перекат, и что есть мочи швырнул кинжал. Мир завертелся, пока тело выполняло привычное движение переката, и лишь мгновение было, чтобы увидеть демона, что стоял, скосив глаза на торчащий изо лба кинжал, вошедший по середину клинка. Он неуверенно размахивал руками и шатко стоял на ногах.
Что дальше делал демон Ворвуса не интересовало. Было лишь задание и понимание, что он выиграл время — его не стягивали с седла, он не получил удар в спину, лишь впрыгнул в седло, крича во всё горло команду к отступлению.
Голос его разлетелся далеко окрест, к нему принялись пробиваться другие ребята. Он махал мечом направо и налево. Конь то и дело вставал на дыбы, бил копытами и лягался. В их сторону с невероятной скоростью приближалась огромная громадина, высотой с четырёхэтажный дом.
Оглянувшись, он уже демона нигде не видел. Летающие твари всё так же пытались сбрасывать рыцарей с лошадей, но лишь ударялись в невидимые барьеры и падая на землю. Одна такая тварь, явно по чьей-то наводке, направилась прямиком к Ворвусу, но не успела долететь, как её тело разорвало на части. Кто его прикрыл, он так и не понял. Ему было всё равно, он и так жил в долг.
— Вперёд! — заорал Ворвус в горячке боя, прорываясь через строй.
Радя
Обсуждали же всё! Много раз. Проговаривали. Обыгрывали.
Но нет. Нужно взять ключ, сунуться с ним за ворота и там его благополучно проебать!
Это совсем не по плану.
Но тот парень, за которого поручился Гарри, был чертовски хорош. Не растерялся, не наложил в штаны, действовал чётко. Его клин летел через поле. Справа тяжёлая пехота, слева чёрт с огромным выкорчеванным деревом. Выберет чёрта? Она бы не выбрала чёрта никогда. Лучше потерять десяток, чем лишиться всех и ключа. И Ворвус решил так же, уйдя всё же на два корпуса влево и лишь краем зацепив строй тяжёлой пехоты демонов. Тот край тут же отвалился, разметался в хлам: лошади падали, словно подкошенные, рыцари выковыривались из доспехов, вминались молотами, ударялись о щиты. 43, 42, уже 40. Их становилось всё меньше и меньше.
Радя стояла, сжав зубы.
Она не хвалила Кинура, но и не помнила, что точно сказала. Может это и были её слова? Но Кинура больше нет. И теперь точно всё идёт не по плану. Из почти сотни рыцарей осталось в лучшем случае треть. Враг тоже потерял полторы сотни, но их потери никак не соотносятся с потерями ордена.
Что там Гарри говорил про «без потерь»?
Выжить бы.
Сеамни
Тени летали в воздухе. Они были невероятно быстры, подхватываемые Ветром. Их было сложно словить, сложно в них попасть. Её Леголас попадал, но слишком долго выжидал, потому пустил лишь две стрелы. Небо чернело от этих тварей.
И тут тени устремились к стене. Она видела их, она не знала что делать.
— Всем стоять! — рявкнула Радя.
Маги продолжили стоять около бойниц, спрятавшись за стену. Другие бойцы так же не побежали, хотя в этом хаосе сложно было сохранить рассудок.
Твари принялись пикировать. Одна из них, с кровавым и алчным взором, летела именно к Сеамни. Не с целью даже убить, а с целью схватить, унести, мучить, растерзать. Она чувствовала голод. Как у того суккуба, что пришла к ней в видении в Пандемониуме. Точно так же они требовали боли и страданий. Ту же боль они сулили своим присутствием.
Сеамни не закрывала глаза, не вскидывала руки. Она, сама того не осознавая, принялась тихо кричать и с каждым мгновением кричала всё громче и громче.
До эльфийки оставался не больше чем десяток метров, когда тело демона взорвалось ошмётками и снесло за пределы стены. Лишь три пальца с когтями упали ей под ноги.
Радя
А вот это было по плану.
Радя знала, что некоторые демоны умеют летать. А ещё у неё были разведданные.
Да, у демонов был целый отряд, умеющий действовать из неба.
А у неё две зенитки по краям стены на окраине.
Неважно, какой безумный бог насовал сюда всего этого добра, но Радя была ему безмерно благодарна.
Радя кинула взгляд на Гарри, который расплетал магическую защиту летающих проклятых, дабы обычная сталь могла им навредить. Остальные маги, кроме друида, сидели пока без дела.
Когда оставалось до стены лишь полсотни метров, по летящим теням прошлись взрывы. Сталь врезалась в невидимые щиты демонов. Некоторых отбросило за пределы стены, кого-то кинуло о саму стену, сбивая прицел, кого-то разорвало в бурую кашу, но трое всё же достигли цели и, схватив троих её верных слуг, кинули их с высоты, ломая шеи, ноги, руки и разбивая головы.
Бурчащий Эльф, что читал книжку, сидя на лавочке внизу, с раздражением закрыл её, встал и отряхнулся, направляясь к упавшим.
Демоны пошли на второй заход.
Леголас
Аэльи гибли непростительно быстро. За три захода их погибло целых семь, при этом со стены свалилось лишь пятеро. Этим счастливчикам мог помочь Эльстан с его целительной магией. Других же просто разорвали.
Луч ударил в бойницу и зазевавшаяся девушка с обрезом разлетелась кучей потрохов. Кто-то рядом завопил.
Восьмая жертва.
И тут всё затихло.
Леголас подошёл к Гарри, постоял рядом, окидывая взглядом поле боя. Трупы демонов из лёгкой пехоты вперемешку с конниками. Кто-то из рыцарей ещё шевелился там, внизу, но ненадолго. Летучие демоны отступили и вдруг всё действие прекратилось.
— Что это значит? — не понял эльф, не помнящий крупных сражений на своём веку.
— Перераспределение сил. Тактика не сработала. Во, смотри! — кинул он, указывая пальцем.
Леголас видел и без того, видел весьма отчётливо, наблюдая за складывающимися чарами. Он видел, как маленькие бесы, каких они с пинка ноги давили в пустыне, вдруг принялись хватать друг друга за рога, за ноги, за руки, вперемешку и вереща, но довольно крепко. Шар катался словно снежный, собирая всё новых и новых тварей, и рос он невероятно быстро и до невообразимых размеров.
Он стал выше крепостной стены раза в два, окутанный зловещей аурой, сплошь состоящий из орущих маленьких тварей, которые растопырили в разные стороны свои ножки.
Рядом оказалась Радя.
— Ну что, — обратился к ней Гарри, — как и предполагалось?
Леголас тоже не нервничал. План, хоть и странный, даже с поправкой на графа-гроссмейстера, всё ещё работал, хотя предполагалось всё совсем не в той последовательности.
Несколько дней назад они собрались у Ради дома: он, Кинур, Агжан (маг из Эрлоэну), Радя и Гарри. Рядом, в углу, скучающие и с запасом пива сидели два человека: мужчина и женщина. До этого они долго и грубо, но доходчиво рассказывали про силы врага и то, что им пришлось пережить, чтобы это узнать. Они — двое опытных разведчиков-диверсантов — претендовали на полноту информации.
При свечах у большого стола, где кружками и палочками были разложены предполагаемые расположения сил, а на обрывках бумаги были написаны цифры численности, они играли в игру.
— Я буду за демонов, я приблизительно знаю как они мыслят, — отозвался Гарри.
— А мы с Кинуром попробуем тогда отбиваться, — кивнула Радя.
И они пробовали.
Кстати говоря соотношение цифр выглядело смешно и не в пользу обороняющихся. Каждому нужно было убить минимум шестерых, чтобы сражение оказалось выиграно.
— Гарри, а я читала вот книжки про древних магов, — начала издалека Радя после очередной неудачной попытки обороняться, используя ручки, пивные кружки и тарелки с вилками. — Про магов, которые могут одним заклинанием уничтожить целые армии. Может быть по чистой случайности может выйти так, что и ты так можешь?
Она даже смутилась своей просьбы. «А ведь насколько всё было бы проще, — подумалось Леголасу. — Одно заклинание, которое перевернёт ход сражения».
— Могу, — безэмоционально заявил Гарри.
— Серьёзно что ли?! — аж вскочила на своём месте Радя. — А чего молчал?
— Это проигрышный вариант, вот почему.
— Нет, ты давай не увиливай. Знаю я вас, древних. Рассказывай, что да как? Что тебе нужно будет? Кровь девственниц? Зубы дракона? Сперма морского ежа?
— Фу, госпожа Радя! — скривился Кинур.
— Ничего. Комната и краска, — с улыбкой сообщил Гарри.
— Не бывает так просто.
— Это и не просто. После такой магии я буду сутки отлёживаться, а значит меня не будет до самого конца сражения.
— Если оно будет, — улыбнулась Радя. — Давай попробуем разыграть.
И они разыгрывали, много раз, и с каждым разом Радя мрачнела всё больше. Пусть мелочь такие чары и перемалывали, без должной поддержки со стороны Гарри вражеские маги получали бесконечное преимущество, поэтому такой вариант всё же откинули. Вот если бы было два Гарри…
Радя держала умения Гарри в голове, но играли по старинке. Гарри пробовал нападать, Радя с Кинуром пробовали защищаться. Да, один из манёвров был выехать за пределы крепости, снести конницей край лёгкой пехоты, пойти на второй заход и добить её, пока тяжёлая пехота и черти были бы отвлечены магами, а после раздавить главного, но Радя была крайне против, хотя Гарри ничего слишком страшного в этом плане не видел.
К слову Леголас тоже был против. Эльф вообще был против каких бы то ни было потерь со стороны Аленоя, но Радя намекнула ему, что он защищает не эльфов, а людей, а смертные могут ещё наплодиться. Мысль эта не укладывалась у бессмертного в голове — это ведь будут уже другие люди! Им что, не жалко своих? Им плевать на память, опыт, традиции, индивидуальность личности?
Кинур качал головой, узнав, что у Ради есть восемнадцать аэльев ополчения с огнестрельным оружием, хотя ничуть не удивился, что Леголас привёл больше десятка своих и тоже с огнестрельным оружием. Они обыгрывали ситуации нападения с воздуха, обыгрывали ситуации осады чертями, магические бои с приблизительной расстановкой сил, с различными показателями качества.
В итоге за вечер была выработана схема, по которой потерь должно было быть минимально, но никто не знал, припрятан ли у демонов козырь в рукаве.
Оказалось, что припрятан как минимум один — командиров армии два, а не один.
Леголас видел демона, вытащившего из своей головы метательный нож, стягивая рану пальцами и озлобленно рыча. Он мотал головой и пытался удержать равновесие, ударяя себя здоровенной лапой по затылку. Через считанные минуты кровотечение прекратилось, а живучая тварь пришла в себя — удар Ворвуса не был смертелен.
Но даже когда командир армии был выбит, когда его контроль оборвался, армия не утратила воли, как это должно было случиться. Тогда эльф понял, что командир здесь не только Аазидар, а ещё летающий и лихо колдующий проклятый, координировавший действие своих подчинённых с высоты птичьего полёта.
Шар из бесов достиг критической массы, возвышаясь высоко над деревьями, шелохнулся и сдвинулся с места, оставляя после себя глубокую борозду под тяжестью собственного веса.
— Во-от такая вот махина, — взял Гарри пивную кружку и принялся тащить её по столу, сметая все остальные принадлежности. — У него защита от физических атак, что-то вроде воздушного щита.
— Снять сможешь? — задала резонный вопрос Радя.
— У них как минимум три погонщика, чтоб управлять баталиями, а ещё два командира, чтоб управлять погонщиками, и один, чтоб управлять командирами. Каждый должен владеть магией. Думаю они не допустят того, чтобы я влез в заклинание.
— Разрушивший защиту Замка Древней не сможет разобраться со щитом? — удивился Кинур де Банис.
— У меня было десять дней, чтоб ковырять защиту и внутри самого замка не было ни души, только магия, — пояснил Гарри. — Здесь мне будут мешать, делать подсечки, контратаковать, пытаться словить на моих же заклинаниях. Я пас.
Пауза длилась до неловкого долго и Гарри улыбнулся, выдавая:
— Лучше всего сработали бы взрывные снаряды с двойной детонацией: ракеты, мины, бомбы. Такие, чтоб о первый слой они ударялись, делали в магическом щите брешь и залетали туда, разнося уже шар к Тинэбрису, прям в мясо, — кровожадно и с упоением закончил он. — Их, правда, тоже можно отвести магией, но всё же.
— Такого у нас нет, — уверила его Радя и задумалась, опуская голову на кулак. Потом она посмотрела на свои руки, сцепила их в замок. — Как они держатся? Магией?
— Неа, просто хватаются друг за дружку.
— А они могут принять, например, форму куба вместо шара? Ну это так, к примеру.
— Там радиальные чары, основанные на резонансе. Сами бесы слабые, но каждый резонирует в центр, а из центра уже к окраине идёт магическая сила, усиляя весь шар.
— Хмм, — Радя выдернула руки из замка, рассматривая свои грязные ногти.
— Все готовы? — спросила Радя магов.
Те коротко кивнули, всё так же прячась за зубцами бойниц, но с трепетом поглядывая на шар. Вернее с трепетом смотрела только его Сеамни, остальные же наблюдали шар несколько иначе: Марьяна едва ли не подпрыгивала от восторга, Агжан наблюдал за ним как за тучкой — почти без эмоций, ещё трое перешептывались и смеялись вместо того, чтобы хоть что-то делать, Фернандо не смотрел на шар, низушек хищно облизывался, перебрасывая телекинезом нож из руки в руку.
Поступил приказ, каждый сосредоточился — Леголас видел это.
Гарри замер, закрыл глаза, потом упал на землю, встал и отряхнулся, вновь закрыл глаза — он расчищал дорогу. За их спиной из небольшого домика один за одним вылетали глиняные кувшины, запечатанные деревянными пробками, ведомые телекинезом. Они пролетали мимо лестницы, взлетали высоко в воздух. Первые три устремились к шару, к его верхушке.
Демоны, что летали в небе, оживились, попытались на лету сбить кувшины, но тех вдруг из трёх стало три сотни. Они принялись вращаться и перемешиваться. Демоны то и дело ныряли, словно хищные птицы, охотящиеся на рыбу в море, но каждый раз оставались ни с чем. Кувшины перемешивались с удивительной хаотичностью, и самому Леголасу пришлось бы постараться, чтобы хоть один из них сбить, при том что даже он не сразу мог отличить подделку от настоящего.
Фальшивки исчезали, долетая до барьера, настоящие же разбивались в дребезги. Масло проливалось сквозь барьер, предназначенный для того, чтобы сдерживать быстролетящие снаряды. Бесы намокали, но ничего не происходило. Шар всё так же продолжал катиться.
Словно мухи, коричневые пятнышки кувшинов, перемешиваясь и виляя, летели в шар и разбивались, поливая нескончаемым потоком масла. Демоны интенсивней принялись пикировать и один из кувшинов не долетел, обрызгав вместо шара головы магов и их напряжённые лица. Шар приближался.
— Должно сработать. Обязано, — шептала Радя.
Шар сверху нависал над стеной, замедлив своё движение. Маленькие рожицы вопили, вывалив языки. Стойкий аромат жареной курицы носился по стене, им пропахнет весь город. Тень от шара нависла над магами, твари с маленькими ручками тянулись к живым.
Нинтр не выдержал, наводя на копошащихся над головой тварей автомат.
— Стой, иначе посыплются, — шепнул Гарри и Нинтр послушно остановился, медленно отводя автомат в сторону.
Огромный живой ком тянулся к стене, маленькие ручёнки с тоненькими коготками царапали бойницы стены, кувшины давно закончились, оставался последний шаг. Они вякали, закатывали глазки, цеплялись друг за дружку руками, копошились и менялись местами, шар пришёл в движение внутри самого себя. Маленькие лапки были подобны ворсинкам, что шевелились в разных направлениях.
И тут одна тушка, визжа и завывая, выпала на бойницу, попыталась зацепиться за край, но жирные ручки соскользнули и бес устремился вниз со стены истошно вопя. За первой тушкой последовала вторая, третья. Шар качнулся в сторону от стены, перекашиваясь и разлетаясь в стороны маленькими побитыми рогатыми верещащими тварями.
Радя выдохнула.
Завыли рога.
Сеамни
Рога завыли истошно и время, ради которого она здесь оказалась, наступило — в движение пришли огромные рогатые потные и грязные твари, здоровые, словно дом — черти. Каждый напоминал осадную башню — увешенный стальными пластинами, внахлёст соединёнными цепями, с квадратными абсолютно глухими шлемами с мелкими просверленными дырками, чтоб дышать и хоть что-то видеть, в тяжёлых металлических ботинках, в тяжёлых наручах… Вся их броня весила как и сами черти — несколько тонн. Такого не пробьёшь из хвалёных автоматов, такого не убьёшь простой магией.
К каждому было приделано столько лестниц, сколько можно было приделать. На том, на которого сейчас смотрела Сеамни было четыре: две на спине и две привинчены к рукам, тоже стальные, чтоб наверняка. Они сейчас тащились по земле, но чертей это не слишком заботило. Они рычали, пыхтели, но исполняли приказ.
За чертями поспевали здоровые, мускулистые, иногда одетые, а иногда и полностью голые демоны, кто с чем в руках. У кого-то был меч, у кого-то просто заточенная палка, у некоторых имелись настоящие щиты и копья. Они разделились и каждая группа пряталась за своего черта.
«Ну вот как таких бить?» — крутилось у Сеамни в голове ещё с тех пор, когда она пыталась швырять камнями (почти безуспешно) в летающих извергов.
«А какой приказ хоть был?» — вдруг встрепенулась готталмаэ, глядя на Леголаса.
Тот стоял и ничего не делал. Его спокойствие поражало. Он понимал, что сейчас ничего не сделает, но не суетился, а лишь стоял и с достоинством взирал на работу остальных.
— Хаха, аххахаха, — донеслось со стороны Марьяны.
Она выглянула в бойницу, вдохнула воздух полной грудью и скинула плащ.
— Как-то жарковато у нас тут.
«И не говори. Так, Сеамни, это твоё первое настоящее задание. Какой приказ? Остановить?»
Она умела лишь ускорять. Что ж, никогда не поздно начинать.
И она принялась молить, как тогда, с семечкой. Просить кого-то, чей символ был перечёркнутой рогатиной с точкой, просить о странном, для кого-то бессмысленным. Но боги не судят о смыслах, не в этом их суть. А время вообще не судит, оно просто есть.
Гарри
— 243 и 248, дальше 382 и 386! И ещё 128, 132 и 267, 271! У вас пять минут, не больше.
Больше я ничего не говорил, наблюдая как замотали головами аэльи, как принялись рассматривать таблички рядом и как некоторые начали ругаться, в какую сторону какую телегу тащить. Те, кому повезло больше, уже отламывали у своих телег колёса, распределяя по бокам мешки с песком так, чтобы получилось заграждение почти в человеческий рост.
Внизу я слышал крики рыцарей, среди них и Ворвуса. Отрывистый плач прервался глухой пощёчиной и чётким приказом:
— Мне всё равно, что ты только что упал со стены, сломал шею и умер. Голова на месте — иди работай!
Это был кто-то из приоров, отчитывал новичка, возвращённого к жизни Эльстаном.
Если не считать выходки Кинура, которая ну вот почти уже удалась, если бы не колдующий демон, то битва шла почти без потерь. Эльстан, не считая рыцарей, не откачал лишь одного, к которому обратился слишком поздно. Это и не потери совсем.
«Ну сейчас всё наверстаем», — думалось мне, глядя на марширующих демонов. Тяжёлая пехота до сих пор стояла, хотя я её вчера побольше по полю таскал и получше использовал. Нельзя недооценивать врага, и раз тяжеловесы стоят, то в этом что-то есть.
Агжан, низушек маг огня по имени Шума, всеми любимый лысый Фернандо, Сеамни, Марьяна, маг воды Алекс Чен и недоалхимик человек Давид Вуйчик — маги, но явно не боевые. Задача у них незавидная, почти непосильная, однако они старались.
Давид сразу покачал головой и пошёл раздавать малюсенькие баночки с жидким огнём, по мощности равным напалмовой гранате.
Сеамни уселась и лишь изредка шевелила губами да делала пассы руками. Растворить землю под чёртом, дать провалиться, напитать её влагой? Нет, я не чувствовал тут привычной магии земли, будто эльфийка в свою первую реальную битву растеряла свой потенциал. Однако была магия астрала. Снова эксперименты со временем? Рискованно. В какой-то момент Сеамни широко открыла глаза и охнула, а я ощутил всплеск странных сил, который было сложно рассмотреть из-за буйства магии самой стены, но Сеамни выдохнула и вновь закрыла глаза, а я решил не подсматривать за ней.
Агжан, Шума и Алекс химичили что-то на троих. Мне показалось, или Алекс был пьян, потому его просто затыкали и использовали его диссациатор как донорский. Процессом управлял Агжан как самый опытный, ассистировал ему Шума. Низушек подхватывал структуры, доплетал их и укладывал костяк заклинания, которое вот-вот должно было начать действовать.
Марьяна просто смотрела на поле боя и иногда смеялась.
— Я буду живым щитом, когда понадобится, — заявил Фернандо во всеуслышание и обычные вояки принялись обсуждать, кому он должен достаться.
Я же сосредоточился, уселся под стену, чтоб не потерять контроль над телом, и принялся плести свою вязь. Я видел мысли людей, безумный хаос эмоций, нити связей и взаимосвязей между ними — заклинания познания доставляли мне всё это исправно, облетая дивергенции шторма, пораждаемые Атор Адолен. Я видел совершенно пустое сознание чертей, что шли сейчас к нам и решил этим воспользоваться.
С плеча я ворвался в сознание чёрта. Там, как и ожидалось, не было ничего. Пустота, кромешная тьма, ширма, и алым горящая на ширме цель, постоянно проигрываемые одни и те же действия, как в большом кинотеатре: подойти, ухватиться за бойницы, а не за верхушки (изображалось так, что если схватиться за верхушки, то руки жаром обдаст), и сунуть голову в бойницу, но не всю, а лишь макушку, сгорбившись и уперев рога в стену.
Я принялся разваливать эти образы, но они склеивали себя. Мир не менялся, лишь из пустоты появлялись силы, что всё сильнее и сильнее выталкивали моё сознание, пока я наконец не вернулся в своё тело. Я усмехнулся — демонический приказ сильнее замены мыслей.
Тогда я создал уже себя в качестве иллюзии, переместив туда сознание.
Огромная махина, заслоняя собой небо, непреклонно двигалась по направлению к стене, оставляя глубокие следы. Каждый шаг отдавал дрожью земли.
— Стой! — крикнул я, чем обратил на себя внимание десятка красных рогатых морд, что маршировали за чёртом.
Чёрт же и не подумал останавливаться, наступив рядом со мной ногой и пошёл дальше. Ближайшие ко мне демоны оскалились, затрясли оружием и кинулись на меня. Я рассеял иллюзию.
Ладно, придётся признать — это провал.
— Радя, нет, — показал я на дальнего чёрта.
Она кивнула.
Я мысленно провёл от чёрта к стене перпендикуляр, посчитав бойницы.
— 128, 132 — усилить охрану!
Радя
Гарри подошёл незаметно, когда она наблюдала за полем боя, борясь с голодом.
— Солнце уже высоко. Сколько мы воюем?
— Удивительно, но не дольше часа, — отозвался он. — Эти тугодумы невменяемо долго стояли утром, чуть ли не до обеда. Может если бы не выходка Кинура, они бы и дальше стояли.
— Есть хочу.
— Неужели тебе так скучно? — я театрально поднял бровь.
Она зевнула:
— Ну там дальше бойня будет, но у нас всё схвачено, так что… — она принялась зевать.
— Знаешь что, если ты расслабилась, то зря — ещё не всё понятно, — заявил он.
— Ты о чём? Думаешь у них есть козырь? — застыла она посреди зевка, соображая.
— Почти уверен, что есть. Клаус и Бри с пеной у рта рассказывали, что у демонов есть остроухая. И это не пленница. Понимаешь, о чём я?
— Нода на стороне Ишиана? — вдруг догадалась Радя и сердце её ушло в пятки, а после она опомнилась. — Бред какой-то.
— Да, Нода не должна, хотя и может, — резюмировал Гарри и помотал головой, словно отгоняя навязчивые мысли. — Но неважно кто. Важно то, что я за всю битву её так и не увидел.
— Ну твой остроухий тоже сегодня не особенно отличился, — кинула Радя для примера, но Леголас, стоявший в дальнем углу, лишь поприветствовал её открытой ладонью и Радя вдруг почувствовала, как уши её загорелись от стыда за неуважительное отношение к эльфам.
— Это неважно, — вновь повторил Гарри. — Она маршировала с демонами. А теперь она где?
— Я могу разведать территорию, — заявил Леголас, подбегая к нам.
— Подслушивать некультурно, — надулась Радя, уперев руки в бока.
— Не нужно, Леголас. Ты нужен здесь — перехватить командование или самому держать оборону. Твой меч пробьёт сталь доспеха чёрта?
Леголас задумался, глядя на свой кулак. Радя не сразу поняла, куда смотреть, а когда поняла, увидела расписанный рунами клинок с крестовиной, но без ручки.
— Палец толщиной взял, но больше не взял. Вмятин не оставляет. Либо режет, либо нет, — пожал плечами Леголас. — Могу заставить его не резать, когда нужно, чтобы отводить стрелы и удары, но заставить резать, когда он не может, не могу.
Гарри задумался, рассматривая свой палец.
— А тут больше чем палец, даже на глаз. Хотя шанс всё же есть, — он обратился к Раде. — Не эффективно. И по поводу нашей гостьи-маэ, которой я не наблюдаю: магии тоже нет.
Энейя
Эти дуболомы попёрли сразу, стоило их спровоцировать. Она не видела, в чём там был замес, но смогла засечь, как часть рыцарей выехала за ворота, а потом удрала назад. И началось…
Она не отвлекалась. Никто из них не отвлекался. Она успела трижды поправить заклинание Диэ, по разу влезала в чары каждого, потому что от стресса у них магические потоки в узлы завязались и мозг вырубился напрочь.
Тупоголовые кретины.
Все, кроме Арра. Бесёныш хорош. В учёбе хорош и в работе тоже.
Их по-прежнему охраняли и не высовывались. Аш хотел было посматривать из-за деревьев, но Энейя на него шикнула, приказав спрятаться, и тифлинг послушно втянул голову в плечи. Только у неё была возможность видеть стену, а значит и со стены никто их увидеть не мог.
Они сидели в кругу, заклинание складывалось из лоскутков, сразу два потока, два сгустка разрушительной силы и две цели, которые нужно было направить: одну в ворота, вторую в магов на стене. Но не сейчас — заклинание было далеко от завершения. А тут ещё и магия бушевать принялась. Вместо свободнотекущей силы пошла каша с комочками, об которую Диэ опять принялась спотыкаться, а скорость Буршадара значительно снизилась и ему снова нужно было помогать.
Скоро, совсем скоро это закончится.
Гарри
Если кто-то считает ксеротских демонов тупыми, то он вряд ли встречал настоящих ксеротских демонов. Мало того, что подлезть к обычным рядовым демонам, собравшимся в строй и ощетинившимся копьями было попросту нереально, так ещё и кружащие в небе не давали расслабиться. Нет, они больше не подлетали на расстояние выстрела зениток, хотя явно понятия не имели, что вообще их обстреляло. Они выбрали совершенно иную тактику.
Нинтр, спрятавшись за зубец стены, подкатывал к полуэльфийке, которая была непрочь развлечь себя беседой. Я, признаюсь, испытывал уколы ревности, глядя как та мило улыбается, отвлекаясь от бушующего сражения и надвигающегося локального конца света. Мне хотелось быть на месте Нинтра. Ну ладно, вояка выждал перерыв, почти в одиночку дотащив телегу с мешками, развернул укрепления и, будучи опытным, понимал, что сейчас нужно беречь силы, вот и разглагольствовал.
Длинное деревянное копьё, словно зубочистка прошило и пригвоздило эльфийку к камню стены, вышибая стальным остриём искры. Девушка скривилась, завалилась на бок и упала со стены.
— Это предпоследняя, кого я могу сегодня вылечить! — крикнул снизу Эльстан.
Я бросил на него взгляд — эльфа шатало, на лбу испарина, все руки в крови. Видимо не одной лишь магией он лечил.
Ещё один пилум воткнулся в новичка. Лицо его разорвало на части, увлекая тело по инерции вниз с ускорением. Внизу раздался лишь отвратительный хруст ломающихся костей.
Третий пилум я уже успел отбить заклинанием и сместить с траектории. И четвёртый, и пятый. А дальше к ним добавились ещё и арбалетные болты.
Рыцари, взобравшиеся на стену для обороны против ползущих сюда четырёх чертей, быстро сообразили что к чему и закрылись щитами. Курту я крикнул, что его смена закончена. С остальными же я принялся колдовать со скоростью, с которой колдовал последний раз только при встрече с василиском по имени Дон. Мгновенные щиты, воздушные ловушки, банальный телекинез. Время привычно замедлило свой бег, рефлексы обострились. Молитвы верующих в меня не переставая восполняли мои силы. Я просчитывал, предугадывал действия вверенных мне людей, тех, кто не убежал под стену, кто не закрылся щитом. И выглядело это так, будто мои люди чрезвычайно удачливы, хотя первые капли пота принялись сползать по моему лицу.
Лишь бы контроль над телом снова не потерять.
Ворвус
— Воздух! Воздух, блять! — кричал наученный опытом двух компаний и бесконечного числа стычек шиярский солдат. — Чё стоим? Не зевайте!
Он выхватил автомат у желторотого новичка, у самого носа которого прошелестел тяжёлый деревянный болт с широким оперением, разряжая очередь в чёрную точку, маячившую в небе. Благо правая рука его не была закована в сталь и приклад можно было удобно вжать в плечо.
Попал? Промазал? Вроде точка принялась падать. Или всё же тварь пикирует?
Ворвус не думал. Он прислонился к стене, в голове соображая, сколько ещё патронов в обойме. Половина, наверное чуть больше.
Он оглянулся — кругом творилось какое-то безумие. Болты летели с завидной регулярностью, копья падали чуть реже, но всё же падали. И по счастливой случайности либо встречали щит, либо пролетали всего в паре сантиметров от лица, тела, ноги, руки солдат.
В удачу Ворвус не верил, и правильно делал, увидев сосредоточенного Гарри у самого края стены, рядом со снайперской позицией Курта.
Леголас
Он помогал Гарри, так же умея отводить стрелы в полёте, но не так помогал, как делал это Гарри. Леголас следил лишь за Сеамни, глядя, как напряжённо она шепчет что-то себе под нос.
«Вы хотите больше?» — прочитал он по её губам.
Она открыла глаза, но те смотрели, ничего не видя. Она не вставала, руки её постоянно делали какие-то пассы. Гарри обходился без жестов, Сеамни же так не умела. Губы её шептали, в уголках глаз начали скапливаться кровавые слёзы. Капельки наливались и стекали по подбородку, оставляя тёмные кровавые дорожки на бледном лице, срывались вниз: густые и маслянистые, тёмно-красные. Кап, кап.
Леголас отвёл очередной болт, который должен был бы воткнуться Сеамни в стопу. Стреляли под почти вертикальным уклоном — стена давала очень слабое укрытие. Для летающих тварей они были лёгкими мишенями. Были бы, если бы не он и не Гарри.
Сеамни закатила глаза, охнула и осела, уронив голову себе на колени.
Чёрт, что вразвалочку шагал к отметке под номером 384 — самой правой из всех — вдруг остановился. Он замер в неестественной позе: левая нога очень слева на земле, правая очень справа в воздухе — всё говорило о том, что он должен был упасть на бок. Но даже лестница, что подпрыгнула на кочке, замерла.
— О как, — буркнул Гарри сбоку. — Твоя избранница оправдывает ожидания — остановила время.
Бессмертное холодное сердце вдруг встрепенулось. Избранница?
— 382 и 386, — крикнул Леголас, сосредотачиваясь на сражении, — чисто.
Милош Возняк
Двести семьдесят один.
Каждый раз закрывая глаза он видел красные цифры на деревянной табличке.
Сколько было радости, когда офисный работник, любитель комиксов и книжек фэнтези, засыпая, услышал голос о том, что ему предоставлен уникальный шанс переродиться в новом мире в своём теле. Вначале, конечно, Милош обделался и повключал кругом свет, подумав, что переиграл в комп на ночь. Но голос не пропал, а лишь рассмеялся. Они обговорили условиях: язык он будет знать, болезней не будет, почему-то важно было, что не будет в этом мире комаров, а будут эльфы, красивые девушки, много магии и эпические сражения.
Ох, стоило ли столько косить от армии, чтобы самовольно в неё попасть? Его ещё и спросили, чего он хочет, а он возьми да ляпни, что сражаться и быть героем. А как же скрытая сила, таинственные учителя, миленькие горничные? Его муштровали, как никогда, ни на физре, ни на сборах по пейнтболу. Он пыхтел, кряхтел, ныл, но делал, и платили за это звонкой монетой, обещая отвезти туда, где можно будет это потратить.
Страшно и заманчиво!
Милош стоял в чём появился сюда и теребил предохранитель автомата. Затвор передёрнут, первый патрон трассирующий — так рассказывал капитан Майклсон. Эльфов оказалось немного, но их с капитан-начальник (подполковник?) был эльфом, ходил с мечом и луком — странный парень.
Зато отсутствие большого количества эльфов компенсировалось наличием большого количества демонов. И творилось чёрт пойми что.
В них летели стрелы и Милош закрыл голову руками, свернулся калачиком и кричал, рассматривая отпечатавшиеся на сетчатке 271, пока не понял, что стрелы летят мимо. Тогда он выпрямился, не понимая, что происходит. На дальнем конце один из рыцарей со щитом за спиной и мечом на поясе вдруг выхватил у Оливера — парня из его отряда — автомат и принялся палить по летающим крылатым тварям. Его примеру последовал Милош, иногда всё же щурясь, когда рядом свистела очередная стрела.
Сверхспособности? Он неуязвим для стрел?
Только вот Милош ничего не ощущал, кроме дико бьющегося сердца, выпрыгивающего из груди.
Стена под ногами дрогнула, Милош перевёл взгляд, выглядывая из-за блиндажа. Огромные пальцы, похожие на туловища гигантских змей, закованные в квадратные куски стали, потянулись из бойниц и схватились за них. Кусок железного куба торчал из бойницы посередине.
Милош выстрелил одиночным — патрон отскочил, выбивая искры.
— Пришли, родимые, — расхохоталась безумная рыжая девушка у него за спиной.
Его похлопали по плечу.
— А ты вроде ничего такой, — горячим дыханием шепнула она ему на ухо и толкнула бедром в сторону. — Двинься. Ух, что-то здесь жарко.
Она стянула свитер.
За стеной доносились рычащие звуки.
И тишина. Лишь изредка свистящие болты, пролетающие мимо.
Милош вжал автомат в плечо так, что рука заболела. Проверил предохранитель. Напомнил себе алгоритм перезарядки. Холодный автомат. Гуляющий прицел, не желающий совмещаться. Постоянно открывающийся левый глаз. Слегка поплывшее зрение на правом.
Голова врага высунулась там, где он не ждал, но в неё уже высадили очередь. Демон умудрился выползти, истекая кровью проползти вслепую прямо и перекулиться через стену, с шумом падая в грязь внизу.
В той бреши, которую контролировал Милош, появилась деревяшка. Милош не думал, он стрелял. Щепки летели в разные стороны и демон вывалился на каменный пол. За ним выскочил следующий, размахивая топором.
Милош дёрнулся, сбил прицел, повалился на задницу под блиндаж. Тимон, что стоял рядом (ещё один парень из их отряда), тоже отпрыгнул. Два суровых северной внешности рыцаря в полных доспехах стали у блиндажа и выставили вперёд щиты.
Капитан Майклсон показывал, как стрелять из-за щитов со шлема или с плеча, но рыцари стояли не так. Тогда Милош вспомнил, что стрелять можно ещё и между щитами. Он прицелился, выстрелил, попав демону куда-то в грудь. Демон махал топором, рыцарь едва стоял на ногах.
Демон упал, скошённый чужой очередью в голову. За ним стал другой, потом третий, за ним четвёртый. Глаза Милоша заливал пот, он отстрелял уже два магазина, оставалось ещё два. Рыцари меняли друг друга. Одному топор рассёк шлем и тот обдал Милоша кровью.
Лишь в этот момент парень осознал, что это не сон и не игра, закричал, но назад не отступил. Руки его била крупная дрожь, зуб на зуб не попадал, а он всё стрелял, пока не закончились патроны в обойме. А после долго не мог перезарядить оружие.
Второй рыцарь упал к его ногам, зажимая рану на шее. Глаза его были полны ужаса. На его место встал другой. Их оставалось всего ничего.
— У-у, мальчики. Чё-то вы дохните, — резюмировала странная безумная рыжая.
Все рыжие безумные. Не зря говорят, что у них души нет.
— Пустите меня вперёд, мне жарко! — крикнула она.
Лязг ударяющегося в щит копья заглушил её просьбу. Рыцарь отбивался, сам колол мечом. Девушка вальяжно тиснулась между щитами.
— Пустите меня, говорю! — рявкнула она и толкнула рыцаря. Тот споткнулся и с криком сорвался вниз со стены.
Она убила своего!
Милош наконец перезарядился, но не стрелял, с ужасом наблюдая, как на девушку летит огромная туша. Она что-то сделала, и вспыхнула алая вспышка, а демон полетел на противоположный блиндаж. Она взмахнула рукой и алая вспышка врезалась в морду следующему, вышибая ему зубы. Он схватился за морду, взвыл, падая с лестницы.
— Как же жарко! — заявила девушка, стягивая майку и сбрасывая юбку.
Под майкой была лишь пара пышных грудей с розовыми сосками, под юбкой были мясистые бёдра и круглые ягодицы. Двумя неловкими движениями она скинула с ног ботинки, оставаясь совершенно голой и принялась, словно оркестровый дирижёр, махать из стороны в сторону руками. Каждый взмах раздавался взрывом за стеной. Там кричали, рычали, шипели. Воздух наполнился ароматом жареных зубов, опаленных рогов, подгорелого мяса. Пара взрывов вспыхнула и в небе, к ним добавились ещё и ветвистые молнии исходящие откуда-то справа — болты перестали сыпаться, серые точки улетели в сторону, удалились с поля боя.
Она принялась безумно и заливисто хохотать. Волосы её разлетались в стороны, глаза полнились безумием, кожа то и дело окрашивалась алым светом взрывов, что били по металлическому кубу, из которого доносились рычащие звуки. Две массивные перчатки отцепились, поползли к кубу, рванули за него, стягивая с себя. Куб под крики и рёв от боли врагов с грохотом, словно колокол, упал на землю. Вместо куба красовалась заплывшая складками жира, покрытая ожогами, с двумя чёрными буркалами глаз, морда.
Руки девушки вспыхнули. Волосы её загорелись тоже, как и вся кожа. Спустя мгновение она вся пылала, размахивая руками в разные стороны. Тут и там распускались алые цветы огненного безумия, волдырями покрывалась морда чёрта. Довольно быстрыми движениями лапа без перчатки высунулась и схватила удивлённую горящую девушку, утянув за стену.
Милош рванул к бойнице, видя, как чёрт целиком закидывает начинающее гаснуть тело себе в пасть, но пасть не успела захлопнуться. Раздался хохот и ослепительно яркий взрыв. Голова Милоша отлетела, он на мгновение увидел небо, в ушах зазвенело, на руки ему упал кусок демонического зуба, ударившего ему прямо в лоб, словно небольшой камешек.
Хохот всё несся над полем боя. Девушка горела, вися в воздухе, а тело чёрта со снесённой верхней частью черепа постояло какое-то время, а после рухнуло назад, в разбегающуюся толпу демонической пехоты.
Рыжая мягко опустилась на стену голыми ногами. От неё шёл жар, хоть она уже и не горела.
— Вот это настоящее веселье! — с улыбкой воскликнула она, вскидывая руки в воздух и изящно отставляя в сторону ножку, но в тот же момент булькнула, изо рта её по телу потекла кровь. Ноги её подкосились, однако появившийся словно из ниоткуда парень подхватил её, перенёс под блиндаж.
Голую.
Сиськами наружу.
Прямо под ноги Милошу.
Потом поводил руками над телом, выпрямляясь.
— Если правду говорят, что бабы дуры, то эта — их королева, — покачал он головой.
Она открыла глаза и плюнула ему кровью на ботинок, показывая средний палец.
— Иди в жопу, сам дурак, — простонала она, сворачиваясь калачиком.
Гарри
Марьяна разобралась с первым чёртом. Как обычно эффектно. Как обычно на грани.
Нет, ну что тут сказать — сильная чародейка, много продвинулась за зиму, немного подлатала себя, прилично медитировала, видно что и репертуар собственными чарами пополнила. Слиться со структурами огня далеко не каждый может и скорее всего она это уже умела когда-то, а сейчас лишь вспомнила и смогла применить.
Итог для Марьяны — переломанные рёбра (на которые я сразу наложил исцеляющие чары), разорванный в клочья диссоциатор — будет воспламеняться как я когда-то, а ещё магией сожжённый желудок и кишечник.
Сражение всё ещё гремело. Так и не смог добраться чёрт соседней группы, вытаскивая ноги из вдруг образовавшегося под его ногами болота — слаженная работа Агжана и Шумы, ну и чуть-чуть Алекса. Чёрт у крайней левой черты добрался, люди там гибли, но и сам чёрт вспыхивал от огненных эликсиров. Шлем его дымился, в паре мест покраснел, но чёрт держался, а с него лезли всё новые и новые твари.
Всё поле боя было усыпано трупами обороняющихся и нападающих. Больше, конечно, нападающих. Шар из бесов разгромлен, трое из четырёх осадных чертей уже убито, остался один и он уже на пределе. У врага осталась в запасе ещё пара сотен свежих демонов и крылатый отряд, но было одно «но». Пусть и много полегло защитников, пусть мои люди уже вымотались, однако что могут обычные демоны противопоставить заговорённой крепостной стене?
Ишиан Рихар может. И вот сейчас, когда в раскалённую до бела броню последнего чёрта летят огненные эликсиры, казалось бы, самое время появиться на поле боя, его здесь нет. Что это? Некий коварный план? Банальная гордыня вкупе с ленью? Либо что-то другое, о чем я не знаю?
И даже без Ишиана Рихара было что-то не так. Тогда, когда моя нога только ступила в этот мир, нас преследовал демон, умеющий колдовать. После нас терроризировала суккуб, умеющая колдовать. Где на этом поле боя демоны, умеющие колдовать?
Я видел ровные ряды построенных тяжёлых прямоугольников отрядов элиты, двух закованных чертей — все в запасе, ждут своей части. Чего именно? Когда более быстрые и ловкие товарищи вкупе с осадными чертями всё же займут стену и откроют им ворота изнутри, ожидая сопротивление в городе? В случае, если такое произойдёт, придётся признать, никакое сопротивление в городе нас уже не спасёт, но окидывая взглядом полыхающего последнего осадного чёрта и рассыпающийся в воздухе летучий отряд я понимал, что этого скорее всего и не произойдёт.
Я уже собирался переключиться на выжившего демона и парой заклинаний повторить подвиг Марьяны, когда вдруг нечто меня остановило — пахло магией разрушения и совсем не от предводителя летучего отряда. Пульсирующие волны доносили побочные продукты этой магии, раздробленные и перемешанные. Чем больше я всматривался, тем больше понимал, что эта грязь разлетается по округе уже достаточно давно, просто фон Атор Адолен вкупе с общим хаосом мешали его ощутить, да и заклинание формировалось так, чтобы его не враз почуяли.
Значит оно уже не на начальных этапах сотворения!
А вот и припрятанный козырь.