Незаметно Йи стал не только отдыхать со старшими учениками, но и посещать с ними вместе занятия. Наставники радовались: мальчику было интересно абсолютно всё!
Жарким летом начались каникулы — а в кланы пришли Мастера Татуировок.
Каждому живущему в Циньане, будь то мужчина или красавица, Небесная Императрица назначала его личный узор на теле. Иногда он подтверждал выбор человека или выбор, сделанный за него другими, но иногда в корне менял.
— Мой прадед был целителем, — поделился Ксиабо. — И дед стал целителем. И его приняла в мужья целительница, и все были уверены, что их дети тоже станут целителями. Но моего отца, конечно, растили, как целителя — а Мастер Татуировок подарил ему не полынь травника на лопатки, не змей хирурга на запястья… и даже не жабу повитух на лоно. Щит пехотинца между ключиц! И тогда моему отцу, наконец, позволили всецело посвятить себя боевым искусствам. Я тоже хотел бы стать воином — полагаю, мои дагъен свидетели, что из меня вышел бы не самый плохой разведчик… но я жду, какое направление подскажет мне Мастер Татуировок.
— А я даже как-то не задумывался, каким знаком меня одарят, — улыбнулся Лэй. — Мастера-оружейники все носят цветы — розы, шиповник, чертополох…
— О, у вас есть варианты! — изобразил восторженную зависть Йи. — И только мне, как палачу нашего клана, положен хвост скорпиона поверх позвоночника.
Хвост скорпиона носил Учитель. Хвост скорпиона подарили Лю Чу, хоть на теле полудемона татуировки и не задерживались. Этим знаком отмечали всех палачей Зимнего сторожевого клана. В Весеннем и Осеннем набивали пауков, лапами поверх рёбер. А в Летнем, приморском, кракена между лопаток.
— Ты так говоришь… — задумался Лэй, — словно не хочешь этого знака отличия?
— Знака принадлежности, — вздохнул Йи. — Мне кажется, пока на моём теле его нет, у меня ещё есть шанс не быть палачом.
— Но у тебя же получается? — не понял Ксиабо. — Тебя же хвалят и ставят в пример даже старшим! Даже Лю!
Йи надолго задумался. Потом тихо-тихо сказал:
— У твоего отца тоже получалось лечить…
Мастера Татуировок никому не сообщали заранее о своём приходе, просто в одно утро ставили свои палатки у Весенних ворот клана — чтобы через десять и два дня ночью бесшумно растаять на дорогах и в бездорожье. До зимы они готовили материалы для красок, собирали камни, травы, чтобы осесть на самое морозное время в одном из поселений, близких к горам. Долгими тёмными ночами при свете лучин они раскладывали, сушили травы, крошили, толкли и растирали камни, кристаллы, металлы, панцири насекомых, чтобы чуть появится свежая трава, вновь отправиться в путь.
Когда они приходили утром, дети выносили им еду, воду. Уже через пару часов к палаткам по одному подтягивались готовые принять татуировки юноши и девушки. Очереди не занимали — Мастера выходили из палаток и по одному забирали тех, на кого им указывала Небесная Императрица.
Ксиабо нервничал. Лэй тоже. Йи ещё было рано делать татуировку, но он вышел проводить друзей.
— Хорошее утро, — заговорил он просто для того, чтобы отвлечь их от тяжёлого ожидания. — Красивое утро! На небе ни облачка…
— Скоро появятся — фыркнул Лэй. — Ветер! Сейчас принесёт.
К ним направилась зрелая красавица Мастер — обычно мужчины делали татуировки мужчинам, красавицы красавицам, но парни не обнаружили ни одной девушки у себя за спиной.
— Иди за мной, — легонько толкнула Мастер пальцами в грудь Йи.
— А… я уже ухожу! — растерялся он. — Извините, я не думал, что нельзя подходить…
— Куда? — Мастер цепко ухватила его за запястье. — Я сказала: иди за мной!
Её глаза полыхнули изумрудным огнём.
Йи с непониманием оглянулся на друзей, снова поклонился Мастеру:
— Простите, пожалуйста, я больше не буду! Я не знал…
Мастер поцокала языком и уверенно потащила Йи за собой к палатке. Он от растерянности попытался было упираться, но вовремя опомнился — сияние в глазах засвидетельствовало, что сама Небесная Императрица сейчас держит Йи за руку и ведёт принимать знак отличия.
— Бежим за Учителем! — шепнул Ксиабо.
— Иди сюда! — тут же позвал его Мастер мужчина из крайней левой палатки.
— Иди сюда! — позвал Лэя ещё один Мастер.
— Ох, что-то будет… — пробормотал Лэй, подчиняясь.
Под ногами вились дети — наверняка кто-то из них сообщит Учителю.
Но, может быть, и нет. Йи забрали так быстро, что взрослые торговцы, которые могли бы обратить на это внимание, ещё не вышли с товарами для Мастеров Татуировки. А для детей Йи был просто ещё одним дозревшим до татуировок парнем.
В палатке не было окон, но света хватало. На узких столиках, опоясывавших в три ряда высокую лежанку в центре комнаты, хаотично перемешивались определённо пыточного вида иглы, плошки с маслянистыми на вид красками и странные глиняные горшочки, накрытые стеклянными вазочками, внутри которых горели фитильки. Йи потянулся к одной, взять и рассмотреть поближе, но голос Мастера, тягучий и низкий, заставил вздрогнуть и отдёрнуть руку:
— Снимай одежду. Я уже вижу, что должна сделать. Ты сейчас разденешься, выпьешь отвар, который нам принесут, и уснёшь…
Её глаза, чёрные как ночь, вдруг особенно ярко полыхнули кристальной зеленью:
— Я вижу два варианта, чем наградить тебя. Даю тебе выбор: ты можешь принять хорошо известный тебе Хвост Скорпиона. Ты можешь принять, — она запнулась, её глаза закатились:
— Можешь принять иную судьбу. Не могу тебе сказать, в чём она заключается. Вижу её. Но не понимаю.
— Иную! — жарко выдохнул Йи, с мольбой протягивая руки к Мастеру,
Та улыбнулась:
— Подумай. Быть палачом — честь! Что несёт иная судьба… я не вижу.
— Иную, — сказал Йи сурово, неожиданно даже для самого себя.
— Я принимаю твой выбор, — кивнула Мастер, застёгивая на запястьях широкие манжеты с мягкими подушечками и кармашками. — Снимай одежду, пей отвар и ложись.
Молоденькая девочка в широкополой шляпе вроде тех, что носят пчеловоды на пасеке, принесла дымящуюся чашу немалых размеров.
— Выпей всё, — голос Мастера стал глуше, а в палатку вошли ещё две Мастера-красавицы.
Йи поставил чашу на край лежанки, стянул рубашку…
— Снимай всё, — сказала одна из вошедших. — Нам нужно всё твоё тело.
— Но татуировка над позвоночником… — попытался объяснить Йи, и его перебила третья Мастер:
— Ты отрёкся от Хвоста Скорпиона. Ты выбрал иную судьбу.
Она не могла слышать этих слов, значит…
Ледяные коготки предчувствия беды заскребли по спине.
Небесная Императрица уже приходила в его сны. Она всегда была в точности та же, что и Звёздная, только не прятала лицо за яшмовыми бусами, не отвлекала внимание гостей летящими по рукавам халата журавлями.
— Хочешь заплести мне косу? — спросила она Йи.
Мальчик — или юноша? Он же сейчас не просто так спит, ему делают татуировку, а их делают только юношам — так и не определившись, как себя называть, Йи молча поклонился в благодарность за щедрое предложение и принял из рук Небесной Императрицы густую щётку. Под её щетинками густые шелковистые волосы небесной красавицы словно сами плелись в косу.
— Ты сделал неожиданный выбор, — мягко укорила его Императрица. — Я так надеялась, что ты останешься на том пути, что я создавала для тебя!
Дольше молчать не имело смысла. Йи тихо прошептал:
— Я не хочу быть палачом.
— Но ты знаешь этот путь, у тебя есть Учитель, способный провести через самые сложные повороты!
Ловкие пальцы Йи уже заканчивали переплетать последние пряди, когда к нему из вешней зелени сияния шагнула… ещё одна Небесная Императрица.
— Так и мне заплети косу! — игриво улыбнулась она. — Две косы, как два гребня!
— Но я не плёл так раньше! — поклонился, извиняясь, Йи.
— Я подскажу, — улыбнулась вторая Небесная Императрица — а первая начала таять, пульсируя в разгорающейся зелени.
— Я буду стараться! — заверил Йи вторую — ну чисто отражение первой! Только коса гуще и длиннее.
— Это я дала тебе выбор, — склонила она голову, своими руками направляя руки Йи. — Это я настояла на том, чтобы показать тебе, как ты теперь будешь плести косу. Вот так, как я сейчас показываю, только от ушей будешь вести так… и вот так. И сводить в одну, чтобы получался мужской вариант. Со временем ты привыкнешь.
Йи точно знал: он лежит, недвижимый, нагой, под руками трёх красавиц Мастеров Татуировок.
Йи точно знал: он учится делать новую причёску в неведомом тёмном, но светлом коконе, куда нет доступа ни у одной живой души.
Интересно, а мёртвые души могли бы сюда прийти? Он мог бы увидеть здесь своих родителей?..
— Ой-ёй, как многого ты хочешь! — рассмеялась вторая Небесная Императрица. — А время твоё здесь подходит к концу!
Третьи сутки Мастера Татуировок сменяли друг друга в палатке, в которую зазвали Йи. Уже к вечеру первого дня, когда получил свой «браслет» из цветущего терновника Лэй, когда «спрятались» кошачьи лапы разведчика подмышками Ксиабо, сменили друг друга по два захода юношей и девушек, а Йи всё оставался внутри палатки, друзья всё же привели Учителя к Мастерам. Те, кто не был занят Йи, развели руками:
— Мы ничего не решаем сами. Мы делаем то, что велит нам Небесная Императрица.
В ночь Мастера попросили ещё ламп. Те, кто покинули палатку Йи, молчали, не отвечали на вопросы Учителя, Ксиабо, Лэя — а Алая Лента даже не пошла спрашивать, только покачала головой:
— Чего же вы ждали? Он отправился за татуировкой раньше срока, он получит своё позже срока.
Юноши, поклонившись, убежали хвастать татуировками друзьям, а Учителю Алая Лента напомнила:
— Мы до сих пор не смогли услышать ответ Небесной Императрицы, он ли Воплощённое Зло. Может быть, Мастера Татуировки по её велению куют цепи, что удержат Зло за Гранью?..
Учитель вздохнул, поклонился и ушёл к себе, чтобы ещё два дня не покидать помещений, назначенных ему для проживания, а ученикам для уроков.
К концу третьего дня красавица Мастер Татуировок, которая уводила Йи за собой, велела привести Учителя:
— Мы закончили, теперь ему нужно три дня сна, отвар вот этого сбора, — она передала Учителю конверт с травами, — если попросит пить, и никакой еды. На четвёртый день предложите молоко. Но ещё пять и два дня давайте только молоко и отвар. Надеюсь, он выживет.
Учитель чёрной молнией метнулся в палатку и не поверил собственным глазам: Йи Дэя кольцами обвил живой дракон! Рогатая голова мирно покоилась на груди стремительно взрослеющего мальчика, но огромный янтарный глаз заглядывал прямо в душу Учителя.
О нет. Это не дракон, а всего лишь татуировка!
Учитель поклоном поблагодарил красавицу:
— Вы свершили невозможное!..
— Мы сделали то, что велела Небесная Императрица! Но будьте так добры, попросите заварить нам чай.
— Я лично проведу для вас церемонию благодарения, — поклонился ещё раз Учитель.
Для начала надо было позвать старших учеников, чтобы помогли отнести Йи в спальню.
— Вот это да! — восхитился Лэй.
— Как живой! — зауважал Ксиабо.
— Вот уродец! — рассмеялся Лю.
Его поддержали ещё двое учеников, его друзей, которых позвали переносить Йи.
Красавица Мастер на чайной церемонии то ли ответила на вопросы Учителя, то ли вынудила задать новые:
— Эта татуировка на его теле — защита ему. Нет, не нам от него — ему от того, что не может свершиться в его жизни, пока он жив. Да, он не человек. Он с тобой каждый день, и ты не знаешь, кто он? Да, он знает, что не из людей. Нет, его Стальные Женщины не позволят ему понять, кто он. Не пустят за порог. При чём тут Диюй? Диюй боится его. Я и так сказала уже больше, чем вам надо знать. Вы заварили лучший цветочный чай, каким только нас угощали в кланах по весне!
Йи лежал, не шевелясь. Дышал редко, трудно: его тело страшно отекло, раздулось, как труп, оставленный на солнце.
Дракон-татуировка казался живым. Все, кто заходил в спальню, видели, как он следит за ними янтарным глазом. Учитель знал: алые с золотом драконы являются хранителями огня, их клан стоит особняком, и в Циньане уцелело всего одно Гнездо Огненных. Они реже всех прочих оборачиваются людьми, но у самих Драконов считаются самыми сильными. Об этом Учителю рассказывал Отшельник, когда приступал к переводу на бумагу Каменного Календаря.
Получалось, что татуировка Огненного Дракона на теле Воплощённого Зла — способ оградить мир от него! Но Мастер сказала, что в охране нуждается он сам…
Однажды утром жители клана проснулись, а Мастера Татуировок растаяли вместе с утренним туманом.