//Горы Амелл, Хаэрн Кадух, 13 апреля 1182 года//
— А вот теперь посмотрим… — Гарри вытащил из папки чистый лист и начал вносить в него полученные за всё это время данные.
Самая большая часть работы уже проделана — он систематизировал созвездия, уточнил координаты интересующих его звёзд с помощью трикветрума и армиллярной сферы, с которыми ещё пришлось разбираться, после чего разобрался, как работает местная магическая система.
То есть, не разобрался, потому что в этом разобраться не может вообще никто, но определил всё, что нужно для испытания заклинаний. Римская магическая школа шагнула очень далеко, по сравнению с остальными школами, которые остались на Земле в следовых количествах, но даже она достигла только общего понимания всех происходящих магических процессов.
Например, создание новых заклинаний — это процесс последовательного и тошнотворного перебора всевозможных вариантов комбинаций и намерений. До сих пор никто не разработал систему вычислений не только для создания, но даже поиска новых заклинаний. Несмотря на все достигнутые успехи, римская школа очень далека от по-настоящему научного подхода и поделать с этим ничего нельзя.
И Гарри не собирался изобретать ничего нового — он уверен в себе, но не настолько. Столетние старцы, всерьёз занимавшиеся поиском новых заклинаний, умирали безвестными, но своими изысканиями хоть чуть-чуть продвигали магическую науку вперёд. У Гарри нет столько времени. Его задача гораздо проще — восстановить то, что он знает, на основе имеющихся и получаемых данных.
— Конструкт из созвездий Альфа-441-12-О, Омега-156-27-З и Гамма-751-4-Ф… — внёс он первую переменную в уравнение.
Сверяясь с листами, набитыми плотными текстами данных звёздных координат, Гарри в течение сорока пяти минут вносил нужные переменные, чтобы потом взять этот итоговый лист, черновик и грифель и сесть с ними в кресло на балконе.
— Надеюсь, не обосрался где-то, — произнёс он и начал выводить формулу заклинания «Люмос».
Ежесекундно опасаясь найти ошибку, он, глядя на итоговый лист, выводил на черновике невербальную формулу. Получалась не петля, не «W», а какая-то закорючка, лишь отдалённо напоминающая упомянутую букву. Воспроизвести такое несложно, но нужна будет длительная практика, чтобы довести это до автоматизма.
— Мерлин, не дай мне обосраться… — взмолился Гарри, посмотрев на облачное небо.
Он вернулся в кабинет, нервозным движением вынул из ножен палаш, сделал серию глубоких вдохов-выдохов, чтобы успокоиться, после чего взял палаш в боевое положение.
— Люмос! — воскликнул он и воспроизвёл невербальную формулу заклинания.
И ничего не произошло.
— Да быть того, курва твоя мать, не может! — выкрикнул он в отчаянии. — Люмос!
Но вновь никаких эффектов.
— Ах ты ж ёбаный ты… — с нарастающей злобой заговорил Гарри, но тут же был вынужден закрыть рот.
Наконечник палаша вдруг начал набирать яркость, через десяток секунд засветившись очень ярким белым светом. Источник света был расположен перпендикулярно острию и формировал этакий похожий на бублик нимб, парящий в паре сантиметров над наконечником.
Яркость приемлемая, хотя чуть режет глаза. Пребывавший в полутьме кабинет теперь отлично освещён и в такой атмосфере уже можно работать.
— Нокс! — скомандовал Гарри, пропуская через палаш немного магической энергии.
Свет тут же погас. Терминальная пара заклинания сработала без отказа, что не могло не радовать.
— Люмос! — вновь взмахнул Гарри палашом.
И снова пауза перед инициацией, но свет загорелся спустя десять секунд, постепенно набирая интенсивность. Правда, теперь он был вдвое менее ярким, чем в предыдущий раз.
— Люмос! — решил Гарри проверить свою догадку.
Снова пауза и яркость увеличилась вдвое.
— Люмос!
Теперь взгляд уже откровенно резало, на источник света было больно смотреть.
Яркость стала очень высокой, словно в полутёмный кабинет проникло ослепительно яркое белое Солнце. Каждая деталь интерьера была контрастно выделена на общем фоне, и у каждой из них возникла своя тень.
Гарри положил палаш на стол и стал наблюдать, что будет дальше.
Но «Люмос» продолжал исправно работать. Сев в рабочее кресло, Гарри ждал, очень довольно улыбаясь. Улыбка его была похожа на улыбку маньяка, который только что изловил свою любимую жертву, за которой охотился последние полгода…
— Это, сука, победа… — произнёс он самодовольно. — Арториус, сукин ты сын, Виго — что ты скажешь на это?!
Ожидание Гарри скрашивал размышлениями на тему следующего заклинания.
«Бомбарда» сейчас не очень актуальна, потому что дистанция совершенно не та, чтобы убедительно противодействовать чародеям, хотя против обычных людей это очень веский аргумент.
«Экспеллиармус» он решил отложить на как-нибудь потом, ведь штука будет очень полезной, если надо лишить противника холодного оружия в руках. Но эта вещь работает только с ведущей рукой, поэтому щит или второе оружие вырвать не удастся — некоторые продвинутые дуэлянты специально переучивались на неведущую руку, чтобы полученный от оппонента «Экспеллиармус» либо не сработал, либо сработал очень слабо.
«Протего» почти никак не поможет убить чародея, а для защиты от большей части заклинаний достаточно «Квен».
«Квен, конечно, дерьмо, но как схуёвленный аналог прокатит», — подумал Гарри.
«Петрификус Тоталус» — это тоже очень соблазнительное заклинание, пригодное для применения против одиночной цели. Парализованный чародей станет очень лёгкой жертвой.
«Хоть в жопу еби», — подумал Гарри. — «Это открывает очень много перспектив с Тиссаей, ха-ха-ха!»
«Ступефай» из того же разряда, но применяется гораздо быстрее «Петрификуса». Оглушение и парализация — то, что надо, чтобы потом отрезать беспомощному чародею голову.
Если надо поиздеваться над чародеем и показать ему собственное превосходство, то отлично подойдёт заклинание «Мимбл Вимбл» — его Гарри узнал в книге Виндиктуса Виридиана, ещё на первом курсе Хогвартса.
«Тётя говорила, что понятия не имеет, кто это такой, но мне показалось тогда, что она темнит…» — припомнил Гарри разговор с тётей.
Это заклинание позволяет вызвать у жертвы афазию, что губительно для чародея. Их магия базируется на вербальных формулах, поэтому без языка чародей становится обычным человеком, слабым и уязвимым. Но это не то, на что Гарри хотел бы тратить следующие четыре-пять месяцев. Да и формула очень тяжела, что может отнять гораздо больше времени, чем предполагает Гарри.
— Карпе Ретрактум, — задумчиво произнёс Гарри. — А ведь эту тему можно использовать в связке со «Ступефай» или «Петрификус Тоталус», но даже отдельно сработает превосходно…
Это заклинание притягивает любой желаемый объект в поле зрения. Хоть тумбочку, хоть человека.
«Применяешь, выставляешь в направлении жертвы палаш — вуаля!» — с улыбкой подумал Гарри. — «Отталкиваешь нашампуренного ногой — подавайте нового».
Следующее вспомнившееся ему заклинание — дезиллюминационные чары. Невидимость также даёт неслабое преимущество перед почти любыми противниками, кроме диких зверей, опирающихся на нюх. Но оно сложное, очень сложное, поэтому можно потратить кучу времени на расчёты. И, тем не менее, Гарри внёс это заклинание номером три в списке на реализацию.
«Вулнера Санентур» автоматически заняло второе место в списке на реализацию, потому что даже ведьмаки получают раны и возможность быстрого их латания очень сложно переоценить. Для лучшего эффекта нужно таскать с собой фляжку с водой, чтобы полить ею раны, а, в идеале, вообще войти в реку, но оно работает и так, пусть и оставляя шрамы.
«Плевать на шрамы», — подумал Гарри. — «Пусть о красоте своей кожи пекутся всякие педики, типа Драко Малфоя или его папаши».
Но Топ-1 в списке он оставил заклинанию «Конфринго». Взорвать и поджечь — два в одном. На людях Гарри его ни разу не применял, но доподлинно знал, что ничего хорошего с этими людьми не произойдёт. Зная, что «Конфринго» оставляет на бетонной стене воронку глубиной в пару-тройку миллиметров, можно полагать, что очень плохо будет даже одоспешенному противнику. А чародеев будет рвать на куски.
Дистанция у «Конфринго» неограниченная, поэтому всё зависит от точности, что есть вопрос интенсивной практики.
— А что мешает начать расчёты прямо сейчас? — спросил себя Гарри. — А ничего! Ох, надо дождаться…
Но «Люмос» всё продолжал ярко светить, даже намёка не давая на своё завершение. Гарри сидел уже тридцать с лишним минут, а эта штука продолжала светить.
— А если… — взял он палаш. — Нокс!
Бросив палаш обратно в ножны, он подошёл к своему столу и вытащил четыре палочки.
Он не специалист, понятия не имеет, как именно делаются палочки, но общее представление об устройстве имеет, поэтому смастерил на досуге некие поделки. В качестве проводника он использовал хитин Кощея — достоверно магического существа, а также когти Химеры, также созданного магически существа.
Дополнительно «прокалив» ингредиенты потоками магии, Гарри использовал дуб и ясень, чтобы создать четыре палочки четырёх комбинаций, которые совсем не обязаны работать, но Гарри надеялся, что они заработают.
— Люмос! — взмахнул он палочкой из ясеня и хитина Кощея.
Секунд пять кончик палочки никак не реагировал, а затем неуверенно моргнул белым светом, после чего палочка с треском сложилась внутрь.
— Вот как… — покачал Гарри головой. — Ладно.
Следующей была палочка из дуба и хитина Кощея.
— Люмос! — воскликнул Гарри и взмахнул палочкой.
Вспышка света, случившаяся спустя семь секунд, была гораздо ярче, но и последствия были жёстче — палочка взорвалась, осыпав Гарри дубовыми опилками.
— У-у-у, сука… — раздражённо изрёк Гарри, стряхивая с головы древесину. — Но это ожидаемо.
Пришла очередь палочки из дуба и когтя Химеры.
— Люмос!
Шесть секунд спустя, палочка загорелась ярким белым светом, который был устойчив и стабилен.
— Ага! — заулыбавшись, воскликнул Гарри. — А ну-ка… Люмос!
Свет стал ещё ярче и палочка не проявляла признаков грядущей нештатки.
— Теперь твоя очередь, — Гарри взял последнюю палочку, состоящую из ясеня и когтя Химеры. — Люмос!
Он заблаговременно прикрыл лицо и совершенно не зря. Вместо вспышки палочка взорвалась, но уже не опилками, а острыми кусочками, больно впившимися в кожу рук.
— Значит, дуб и коготь химеры, — покивал Гарри, выдёргивая щепки. — Так и запишем.
Взяв с собой работающую палочку, он спрятал её в карман, после чего пошёл в подземелья. Она сильно просвечивала джинсовую ткань, но Гарри прикрыл её рукой, что тоже помогало не очень сильно. Главное — это не термический свет, а нечто вроде радикально усиленной люминесценции, поэтому теплового излучения от палочки не ощущается и это очень хорошо.
— Феликс! — позвал Гарри, войдя в расчищенное и прибранное помещение бывшего госпиталя.
— О, господарь ведьмак, — вышел краснолюд из-за массивной колонны. — Здоров!
— Здоров, — кивнул ему Гарри и пожал протянутую руку.
— А чего это у тебя в кармане? — удивлённо спросил Феликс.
— Подарок, — усмехнулся Гарри. — Но с обязательством.
— Тогда это не подарок никакой, — покачал головой мастер по шахтам.
— Да там обязательство — сущая ерунда, — отмахнулся Гарри и вытащил палочку. — Смотри.
Высвобожденный свет осветил помещение в радиусе десяти метров.
— Ох… — прикрыл глаза краснолюд. — Чего это? Колдунство ебучее?
— Ага, оно самое, — кивнул Гарри. — Ебучее колдунство.
— Чего так ярко-то? — поморщился Феликс.
— Нокс, — изрёк Гарри и палочка погасла. — Люмос! Вот так пойдёт?
— Ну, чуть получше, — подтвердил краснолюд. — Так чего это?
— Это такая штука, которую я тебе дарю, — усмехнулся Гарри. — Но с обязательством последить за ней, чтобы я точно знал, сколько времени оно будет гореть. Если не погаснет вообще — отлично, если через пару дней — нормально, если через пару часов — хреново.
— И что нам с этой штукой делать? — нахмурил Феликс брови.
— Как что? — удивился Гарри. — Светить, блядь, в шахте! Я постараюсь сделать ещё, но мне нужно знать, имеет ли это смысл. Если имеет, то вы будете ходить по шахте как днём.
— А-а-а, вот оно что, — осознал Феликс. — А мне с ней в руках ходить?
— Можете воткнуть основанием в какую-нибудь дощечку, — пожал плечами Гарри. — Хоть в жопу пихайте, если так удобнее. Главное — не ломать, а то больше не будет работать. В идеале лучше вставить её в фонарь, чтобы было защитное стекло и рукоять для переноски.
— Теперь точно всё понял, — кивнул мастер по шахтам. — Ладно, давай сюда, буду придумывать что-нибудь.
— Засекай время прямо с этого момента, — предупредил его Гарри. — Я хочу точно знать, сколько она проработает.
— Хорошо, считай, что засёк, — усмехнулся Феликс. — Я как раз к пацанам иду, мы там двенадцатый метр долбим.
— Хорошо, — кивнул Гарри. — Тогда я пошёл.
Бывший краснолюдский госпиталь имел два заваленных прохода, ведущих куда-то на запад. Один проход разбирали и заново продалбливали в течение месяца и наткнулись, в итоге, на местный туалет, где каждое очко вело в очень глубокую яму. Балтимор сказал, что эта дыра ведёт к античному дерьму и ни к чему больше, поэтому спускаться туда бесполезно. Хотя он же сказал, что там могут быть трупы — в Махакаме так избавлялись от тел.
Второй проход привёл их в коридор, проход в конце которого был завален, а вот два небольших помещения по бокам сохранились в целости. Только вот они были абсолютно пусты.
Краснолюды и люди начали долбить проход в конце коридора, упорно вытаскивая пустую породу и обработанный камень на поверхность, после чего добрались до атриума.
Его расчистка и укрепление заняли следующие четыре месяца, потому что никто не знал, где именно будут располагаться проходы. Укрепляли краснолюдскими колоннами, потому что Балтимор решил делать всё на совесть — их вытёсывали на поверхности, после чего затаскивали и собирали внутри, чтобы на века, как предки заповедовали.
Сейчас атриум расчищен, найдено целых восемь заваленных проходов. По западному направлению продалбливаются люди, а по восточному направлению краснолюды.
«Надеюсь, напоремся на что-нибудь дельное», — подумал Гарри. — «Как минимум, рассчитываю на большие подземные площади, типа атриума».
Если окажется, что местный «Люмос», работающий не совсем так, как на Земле, полноценно подпитывается из внешней среды, а не частично, как на Земле, то это открывает отличные перспективы для бизнеса Гарри.
«Зачем керосиновые лампы, если можно продавать вечные светильники?» — подумал он. — «Но если Капитул увидит, что я торгую магическими светильниками, меня точно захотят прикончить…»
И смерть будет лучшим исходом, потому что есть опция в виде порабощения и эксплуатации как источник магических инноваций. Гарри не видел на местных рынках магических светильников, хотя знал, что такие точно существуют. Значит, это сложно в производстве и потому недоступно простым смертным, даже очень богатым.
«А ведь есть и подвиды „Люмоса“ с дополнительными функциями», — подумал Гарри. — «Всего разок использовал „Люмос Максима“, как и „Люмос Солем“ — они всегда казались мне избыточными и не особо нужными».
Он заспешил в свой кабинет, чтобы проверить эти версии заклинания. Невербальная формула точно такая же, как у оригинала, но намерение и вербальная формула у них другие. Это должно работать, так как оригинал он рассчитал с блестящей точностью.
Ещё существует «Люмос Дуо», но Гарри его ни разу не применял и не отрабатывал.
Ворвавшись в собственный кабинет, он выхватил палаш и принял боевую стойку.
— Люмос Солем! — выкрикнул он заклинание.
На этот раз, эффект проявил себя мгновенно. Всё лезвие палаша вдруг загорелось солнечным светом и будто бы раскалилось. Но свет не был ослепительным или обжигающим, хотя Гарри почувствовал исходящее от лезвия солнечное тепло.
Получилось красиво и… перспективно.
Боевое применение несомненно, потому что при взмахах палашом остаётся некий постэффект, размывающий лезвие и затрудняющий его отслеживание. Это здорово усложнит противнику блокировку и парирование.
Небоевое же применение пришло в голову Гарри только что. И оно настолько захватило его, что он и думать забыл о «Люмос Максима».
Подземные фермы, освещаемые почти настоящим солнечным светом — это ведь частичное решение продовольственного вопроса. Под землёй стабильные плюсовые температуры, поэтому выращивание растений может происходить круглогодично. С водой и грунтом никаких проблем нет, поэтому вообще ничего не мешает взять и создать подземные теплицы.
— Стоп, — остановил себя Гарри, после чего взмахнул палашом. — Люмос Максима!
На острие палаша сразу возникла светящаяся точка, которая начала наращивать интенсивность свечения, причём очень стремительно. Гарри прикрыл глаза рукой, но очень быстро оказалось, что это никак не помогает. Яркий свет просвечивал через руку, закрытые глаза и вообще будто не знал преград.
— Нокс, блядь!!! — выкрикнул Гарри.
Всё прекратилось мгновенно, но постэффекты на глазах оставались ещё несколько десятков секунд.
За дверью раздался частый топот.
— Гарри! — донёсся встревоженный голос Акстена.
— Чего там? — спросил Гарри и открыл дверь.
— Всё в порядке? — спросил старый ведьмак. — Я видел очень яркий свет, исходящий из твоего кабинета — что это такое?
— Это побочные результаты экспериментов, — махнул Гарри рукой. — Не о чем беспокоиться.
— Ты уверен? — спросил Акстен. — Что за эксперименты?
— Лучше показать, чем рассказать, да? — усмехнулся Гарри, после чего взмахнул палашом. — Люмос!
Белый свет залил кабинет, заставив старого ведьмака отпрянуть. Гарри прошёл к своему столу и сел в кресло.
— Вот такие вот дела, — изрёк он. — Почти год работы и вот результат. Неплохо, да?
— Ты столько работал ради источника света? — спросил Акстен недоуменно.
— Это была проба пера, — вздохнул Гарри. — Дальше — больше.
— Что именно «больше»? — поинтересовался старый ведьмак.
— Сила… — усмехнулся Гарри. — Необоримая Сила…
— Ты прошёл Испытание Снами, — сообщил ему Акстен. — У тебя не может быть Силы.
— Люмос Солем! — с улыбкой взмахнул Гарри палашом. — Этого тоже не может быть?
Мерцающий солнечным светом палаш прямо противоречил словам ведьмака. Он видел это своими глазами, но чувствовалось в его взгляде поражённое неверие.
— Этого не может быть… — произнёс Акстен.
— Это есть, — покачал Гарри головой.
— Арториус сильно ошибался на твой счёт, — слабо улыбнулся духовный лидер Школы Медведя.
— И заплатит за это страшную цену, — покивал Гарри. — Позже.
— А тот яркий свет? — спросил Акстен.
— Люмос Максима! — воскликнул Гарри.
Солнечный свет резко прирастил яркости и стал нешуточно обжигать.
— Ох, бля! — испугался Гарри. — Нокс!
Всё прекратилось, но Гарри заулыбался, несмотря на обожжённую руку, державшую палаш.
— Сила… — поражённо изрёк Акстен. — Настоящая Сила… Этого не может быть… Я сам видел — ты ведьмак…
— Ну, я необычный ведьмак, — улыбнулся Гарри. — Короче, это только начало. Хотя нет. Я ещё даже не начинал.
— Сохрани свою Силу в секрете, — посоветовал ему Акстен. — Капитул не счёл тебя опасным, но если он узнает, что у тебя есть Сила — это будет иметь летальные последствия. Они обратят против тебя все свои силы и все королевства, что им послушны.
— Через полгода-год это будет неважно, — заверил его Гарри. — Я размотаю любого чародея. Перекручу в forcemeat и скормлю остальным чародеям.
— Ты не представляешь, какую силу и влияние имеет Капитул чародеев, — покачал головой Акстен. — Ты будешь один против всех.
— Один? — нахмурил Гарри брови.
— Мы — ничто, — вздохнул Акстен. — И ты сам видел, сколько ведьмаков осталось. Ты, я, Юнод и Роланд — всё. Остальные точно не выступят на твоей стороне.
— Господарь Поттер!!! — донеслось с улицы. — Господарь Поттер!
Гарри выбежал на балкон.
— Что случилось?! — спросил он.
— Цинтрийцы готовятся к штурму! — ответил один из офирских наёмников.
— Всем на боевые посты! — скомандовал Гарри. — Оружие к бою! Разогревайте смолу! И стрелы со складов на стрелковые позиции! Акстен, идём на стену.
Спустившись во двор, Гарри пронаблюдал лихорадочно быстрые движения сотен людей, преимущественно офирских наёмников, и присоединился к потоку, следующему на стену.
Отражение штурма уже давно спланировано и даже отработано. Время приведения крепости в максимальную боевую готовность сократилась с часа до пятнадцати минут — всё это результат систематических тренировок.
Все знали, куда идти и что делать, поэтому лишних движений почти не наблюдалось.
Поднявшись на вал, Гарри увидел приготовления цинтрийцев. Они уже подтянули к четырём вратам в частоколе осадные машины, а также строят резко возросший контингент воинов. Их около пяти тысяч, по свежим подсчётам, поэтому штурм будет интенсивным и напряжённым. Но есть у Гарри парочка сюрпризов для них…
— М-хм, — изрёк Гарри, увидев дополнительные обозы, въезжающие в осадный лагерь.
— Скоро мы выясним, достаточно ли сделали для обороны, — усмехнулся капитан Бассир кан Фаллет.
— Очень скоро, — согласился Гарри.