— Ну и дерьмо! — буркнул сидящий за барной стойкой Уолтер. — Вот так взял, и смотался без спросу! Нет, ну ты представляешь себе эту оказию века?! — обращаясь к бармену проскулил здоровяк. — Я верил ему, как Пётр Паркир — Гаррику Осборну, а он что? Салага! — он демонстративно шмыгнул носом и опрокинул рюмку самогона занюхивая сигарой.
— Да брось! — заботливо промурлыкала Нонна, поправляя бордовое боа на плечах и поглаживая спутника по плечу. — Ну, подумаешь, ушел без спросу? Товар то он взял! — улыбнулась женщина, потягивая тоненький косячок и опирая о пепельницу. — Он же ребёнок ещё, вот и обиделся! Ну не грусти, Цербуль!
— Да как тут, когда душа разбита куском скриптонита?!
— Н-ну, в-вы м-м-огли б-бы спрос-сить его л-лично, к-когда В-вэнс в-в-ернётся, — неуверенно заметил Рон, поглядывая то на унывающего стража то, на новоиспеченную «матрону жасминок». В этом васильковом платье она была просто неотразима! Даже потрепанные кожаные сапожки на ногах не могли испортить образа высокой, пышной мадам с короткими кудрявыми волосами и длинными тонкими пальцами.
— Т-только п-пож-жёстче, как т-ты ум-ме-ешь! — слабо улыбнулся тот, наливая коктейль «Для миледи».
— Вот люблю я тебя, попугайчик ты мой, с замка спизженный! — чуть ли не прослезился здоровяк, чиркая старинной, некогда бензиновой, зажигалкой на местной горючке. — Особенно, когда ты так меня понимаешь! Бартендер из вечных романов и грез!
— Старик говорил… — начала было Нонна, отпивая немного из трубочки.
— Да он уж от рук отбивается, Нонн! — не унимался раздосадованный страж арены. — Это же когда такое было, чтобы наш маленький Фобос вот так взял и разбил моё вздутое сердце из-за такой ерунды?! Та за шо? За шо?!! — завыл здоровяк, словно раненый тигр, пугая новеньких «жасминок» и раздражая сидящих поодаль бродяг.
— Уолтер! — прикрикнула Нонна, громко хлопнув стаканом о стойку. — Хэм подтвердил, что прибыл твой груз! Вэнси уже возвращается домой, ну, чего ты ноешь? Все же шикарно!
— Судьба непреклонна! — вздохнул здоровяк. — Вспорхнул уж птенец! Прямо как коршун, с турбодвигателем в пятках.
— Х-хот-тел б-бы я з-знать, чего это В-вэнс так. — вздохнул Кель, не смея перечить, в кои-то веки, благосклонному боссу.
— Обиделся он, что тут не ясно? — покачала головой медноволосая барышня, потягивая самокрутку. — Девчонка сильна, что не говори. Дала ему тумаков, ещё и к тебе подход обнаружила! — буркнула та, внимательно глядя на бармена. — А парень ревнует, вот и бесится.
— Р-ревнует? — Рон удивленно округлил глаза и огорошено уставился на подругу. — Д-да он ж-же прям-мо скала!
— Скала, не сказала, а всё одно — ребёнок! — Нонна пустила короткий смешок. — Цербер его вон в звании понизил, куда уж!
— З-звании?
— Сначала Арес, теперь Фобос, дальше что? — она устало зевнула, тыкая пальцем в каменный бицепс Цербера.
— Он был им, когда воевал за своих! — вздохнул Цербер, отправил в рот уже третий по счету стакан сока и жадно впился зубами в спинку целого запеченного поросенка.
— Да он и так, как ты говоришь, воюет! — Нонна закатила глаза и отпила из стакана.
— Не туда он воюет!
— Так, а куда надо?!
— Сюда! Ой… — страж серьезно задумался, потирая лицо, и жалобно проныл: — Не знаю, короче! Но он впервые ослушался Чарльза! Да и меня тоже.
— Синдром отличника — страшная штука, — подметила барышня, оглядываясь по сторонам и затягиваясь травкой от «хороших друзей», — как и подбитое самомнение.
— Да уж… — вздохнул Уолтер, потирая отросшую козлиную бородку. — Рыжуля крутая, хрен вдуешь!
— Уолтер!
— Что? Я же теоретически! — буркнул тот и угрюмо покачал головой. Чего не говори, несмотря на маленький рост, назвать Харенс «хрупкой» мог только слепой. — Я б тоже, конечно, расстроился, если бы меня такая мелочь побила! Но то не «мелочь», а монстр какой-то! Ты глаза её видела? Брр! — он поежился и недовольно шмыгнул носом, поднимаясь из-за стойки и поглядывая на длинную очередь в уборную:
— Нашел себе конкурентку, бож ты мой. Она же бродяга, етить!
— Что, передернуть приспичило? — язвительно бросила Нонна, постукивая длинным ноготком по столу.
— Ну ты и стерва! — громко расхохотался Цербер, легонько пройдясь по кончику её носа сверху вниз костяшкой согнутого пальца, после чего удалился к уборной. — Было бы время!
— Иди-иди, «подноска» корявая! — рассмеялась медноволосая и уныло распласталась по стойке, вжимая щеку в деревянную тумбу и подтягивая самокрутку. — Пидор.
— Ч-что т-так-кое? — неуверенно поинтересовался Кель, опираясь на локти, напротив неё.
— Всё хорошо, лапушка, — устало пробурчала Нонна, делая очередную затяжку. — Просто, всё так надоело, хочу отдохнуть.
— В-в-во-оды?
— Нет, спасибо, — она постаралась натянуть улыбку на грустную мину. — Ты пьешь своё лекарство, солнышко?
— Д-да, а ч-что-о?
— Опять начинаешь заикаться по-черному. Кстати, я рада твоим успехам, — слабо улыбнулась она, не поднимая головы.
— Ага, я тоже, — холодно подметила стоящая в дверном проеме гончая. — Сегодня на завтрак уныние?
— Да пошла ты! — пробубнила Нонна, уныло затягиваясь остатком косячка.
— Ясно, — Кристин безразлично пожала плечами и подошла. Бросив свой ранец у стойки, отметила, что, судя по количеству харчей, «мамаша-борделя» была здесь явно не одна. Усевшись напротив, она тяжело вздохнула и устало посмотрела на бармена:
— Привет, можно воды?
— С-сию м-мин-нуту! — оживился Рон, отправляясь холодильнику. — М-мяты?
— Нет, спасибо, — сухо ответила конопатая. Прикурив сигарету, она угрюмо покосилась на побледневшую Нонну. — А с тобой что?
— Хрена себе, выдра! — удрученно пробубнила медноволосая барышня, даже не глядя в сторону выскочки. — Слушай, ты же хотела на меня поработать?
— Уже передумала, — спокойно ответила Крис, принимая охлажденный стакан, который прижала к виску. — Спасибо, Рон.
— Да ты же и не собиралась, — Нонна иронично усмехнулась. — Вон, даже бинтов этих своих не сняла. Тоже мне! Ты что, девственница?!
— А тебе-то что?
— Да ничего. Первым делом надо было спросить, — вздохнула барышня, прикрывая веки с длинными ресницами. — А я «всё», старею, походу. Вот же дура! — угрюмо протянула она, осушив нетронутую стопку Уолтера с самогонкой, и снова бухнулась на стол. — «Афиша» полнейшая…
Игнорируя ворчание «маман», наёмница лишь холодно хмыкнула. Покуривая сигарету и продолжая протягивать ледяную воду из тонкой деревянной соломинки, она изредка оглядывалась по сторонам, прекрасно понимая, с кем именно Нонна могла сюда прийти.
— Порядок у вас тут? — невольно поинтересовалась Харенс, разглядывая раритетные бутылки за спиной у бармена.
— Аг-га! А г-где Р-райан?
— Не знаю, и знать…
Договорить гончая не успела: распластавшаяся сбоку Нонна с грохотом шмякнулась на пол вместе с табуретом, чем не на шутку напугала бармена.
— Voi vittu… — вздохнула Кристин, спокойно поднявшись с места. Склонившись над барышней, она аккуратно перевернула её на спину. — Кель, не стой столбом. Лучше принеси мне подушку, или сюда иди, — преспокойно произнесла девушка, прощупывая пульс и утирая платком валящую изо рта женщины пену.
— Ч-что?.. — замешкался Рон, тут же впадая в панику и застывая на месте.
— Сюда иди, я сказала! — недовольно Крис, вытаскивая фонендоскоп из сброшенной походной аптечки.
«Многовато экстренных случаев за последние сутки! — угрюмо подметила Крис, садясь прямо поверх подрагивающей барышни и нащупывая распухшие миндалины на шее Нонны. — Щас бы фиброскоп…»
— Что за, етить мой Иерихон Чингисхана, тут происходит?! — опешил подбежавший к ним Цербер. — Да рви тебя Гидра, если это не ты, валькирия! — возмутился тот, удивленно глядя на конопатую.
— О, прекрасно! — буркнула гончая, срезав ножом трубку стетоскопа, и натянула резиновые перчатки. — Сядь сюда, положи ей ногу под шею, и держи голову так, чтобы подбородок смотрел вверх, — бесстрастно приказала наёмница, доставая скальпель из баночки.
— Хера се, чайки-молочайки! — задорно воскликнул Уолтер, как-то легко выполнив просьбу выскочки без лишних вопросов и пререканий. Казалось, ему по-прежнему было безумно весело участвовать в чём-то непривычном и новом.
«Интересно, — мысленно отметила Крис, попутно обеззараживания шею и фиксируя правой рукой щитовидный хрящ. — У него всегда такая реакция на стресс, или он реально с отклонениями?».
Попутно нащупав левой рукой необходимую выемку, Харенс совершила небольшой надрез скальпелем. Мастерски провернув лезвие в бок, она аккуратно ввела в образовавшееся отверстие трубку фонендоскопа, в качестве канюли, и с силой прижала барышню к полу, придавив её руки своими коленями.
Спустя пару секунд, бронхи Нонны наконец-то расширились. Вздымая грудь, она тут же закашлялась, не выходя из полуобморочного состояния, и хрипло застонала, под натиском этих двоих.
— Воу! — задумчиво буркнула Харенс, попутного вводя ей какую-то внутримышечную инъекцию. — Она сама себя, случайно, анестезировала. — подметила рыжеволосая, поднимая угрюмый взгляд на завороженного процессией Цербера. — А ты — сиди как сидел.
— А? — опомнился тот, пожевывая губы и потирая локтем подбородок.
— Бэ! — передразнила выскочка, схватив Уолтера за руку, которую прижала к шее женщины. — Держи так, пока что. Если не хочешь, чтобы она откинулась.
— Будет исполнено, о наглая чупакабра из страшных зарубежных историй! — расхохотался здоровяк, однако заботливо придерживая трубку. — И что же случилось с моей несравнимой музой?!
— Острая аллергическая реакция. — сухо ответила гончая, поднявшись с полуживой барышни и попутно снимая перчатки. — Я ввела «антиаллерген», но она так обдолбалась, что вряд ли соображает сейчас.
— Аллергия? — удивился Уол и поднял взгляд на бармена. — А кто, транжиры-сатиры, пил из моей стопки?!
— А сам как думаешь? — ухмыльнулась Харенс, кивнув в сторону Нонны, после чего снова уселась за бар.
— М-м-м… м-м-мож-жет… к-клуб-бника?! — отозвался растерявшийся Кель, с силой выплевывая из себя эту фразу. Кажется, в себя он пришел только сейчас. Не смотря на такую курьезную ситуацию, все это время бармен стоял как вкопанный, даже не пытаясь помочь, или вмешаться. А когда увидел, что Уолтер кого-то послушал, и вовсе выпал в осадок, поняв: дело дрянь. Цербер не слушал даже самых громких ораторов.
— Шо? — удивился Уолтер и краем глаза покосился на Рона, одарив того хмурым, презрительным взглядом.
— Л-ложка с-суш-шки, д-для в-вкус-са. К-как т-т-ты л-люб-бишь.
— У неё на эти ягоды аллергия? — недовольно проворчала Кристин.
— Малейшего капитанского понятия имею! — расхохотался страж, однако стараясь не шевелиться и придерживая Нонну. — Меня больше интересует другое совсем, о огненная Андраста![1] Дальше-то что?
— Как что? На носилки и в госпиталь, — скуксилась гончая, глядя на истлевшую в пепельнице доанархическую сигарету. — Я сделала элементарную коникотомию, но это крайняя мера. Давайте быстрее, пока она опять не опухла!
— Ля, скала! Эверест! — расхохотался здоровяк и мотнул головой в сторону ребят, сидящих за общим столом. — Герои! Вы слышали клич нашей бессердечной фурии? Вперёд, за ложем израненных!
— Вот же заколебал, грёбанный шизоид! — зашумели наёмники, покорно удалившись на улицу.
— Своей собственной! — ворчливо хмыкнула Харенс, демонстративно задрав нос и затягиваясь очередной сигаретой.
— Н-нон-на к-ка-ак?
— Хреново, — спокойно ответила гончая. — Воспаление сходит, но, без должной трахеотомии, ей всё равно пиздец. Я могла бы тупо заклеить рану пластырем, но это форменный идиотизм.
— Чо? — Уолтера чуть не порвало от смеха. — Трахе-что?! У-у-у тысяча напней!
— Смешно трындец! — буркнула Крис поднявшись со стула и оставив на барной тумбе пару листов бумаги. — Я лучше промолчу о том, как называется набор экстренной помощи в таких ситуациях, — пробубнила рыжеволосая, направляюсь к выходу.
— Постой-постой! — утирая слёзы скомандовал Церб. — Нонна единственная шарит в этих ваших «конях» и «трахах»! Это ей что — звездный конец наступил?
— Вы что, серьёзно? Не слишком ли много происшествий за последние сутки?! Может мне в добровольцы вне очереди записаться?!
— Чего?
— Да ничего, забей. Займусь за достойную плату! — раздраженно фыркнула девушка, сокрушенно завалившись обратно за стойку.
— Да я тебе всем, чем только захочешь заплачу! — важно насупился Цербер, указывая пальцем на «завтрак». — Кабанчика будешь?
— Го-оспо-оди… — обессилено протянула Харенс, и так же безутешно распласталась на стойке. Она могла бы воспользоваться этим, чтобы её больше не называли Мнемозиной, но решила не нарушать сделки, о которой никто не должен был знать. — Рон, шибани мне виски. Двойной! Может и зря с этим козлом не пошла?.. — угрюмо пробубнил она, вспоминая, как послала Вэнса куда подальше, стоило им пересечь ворота этого злополучного города.
***
— Извини, но хозяев нет дома, — Алессия мило улыбнулась незваному гостю.
— А я не к ним, — сухо отозвался Райан, застывая в дверном проеме словно нечистая сила. — Можно войти?
— Входи, конечно. А к кому же это ты, если не к старшим?
— Да вот, судя по всему, к тебе, — мрачно отозвался ловчий, нагибаясь, дабы миновать дверной проем, после чего тщательно протер подошвы сапог о парадный коврик. Уже не глядя на послушницу, он неспеша вошел в гостиную и бесцеремонно уселся напротив монашки. Переполошенная кошка тут же зашипела и кубарем слетела со стула, улетев прочь от гостя на второй этаж.
— Ну вот, Жужжалку разбудил, — вздохнула Вуншкинд, проводя животное опечаленным взглядом. — Может чаю, или?..
— Нет спасибо, — сухо отрезал долговязый, демонстративно сбросив на пол тяжелый рюкзак. — Давно ты следила за ней?
— За кем? — наивно удивилась послушница.
— Так вышло, — мрачно подметил Райан, опершись локтями о стойку и упирая подбородок в скрещённые пальцы, — что конопатая стерва рассказала мне об этом вашем «знакомстве».
— Ой, правда? — улыбнулась монашка, поправляя длинный рукав. — И что же в этом такого?
— Дай-ка подумать? Может то, что ты явно не один день выслеживала гончую прежде, чем натравить на неё Лешу и Тёрна? — ухмыльнулся тот, припоминая своих незадачливых коллег. — Хорошая тактика, ничего не скажешь.
— Ты и правда жутко мнительный! — вздохнула девушка. Отодвинув от себя книгу, она повернулась к Вэнсу. — Зачем же мне было делать такие гадости?
— А ты и правда, жутко раздражаешь, — слабо оскалился тот, напряженно вглядываясь в «стеклянные» глаза Вуншкинд и краем глаза цепляя поблескивающий на её груди золотой крест, — особенно, когда так нагло врешь, — холодно подметил он, подвинув к себе банку-пепельницу и бесцеремонно прикурил папиросу.
— Вру? Почему же? — она удивленно захлопала белесыми ресницами. — Конечно, я наблюдала за Крис какое-то время. Но, чтобы вот так! По-моему, ты так говоришь только потому, что это как раз тебе может прийти в голову что-то такое мерзопакостное, солдатик, — задумчиво воскликнула Лесса, показательно прислонив указательный палец к подбородку.
— Слушай, Церковница… — хмуро отозвался закипающий наёмник. — В отличии от этой конопатой дурехи, я действительно умею думать головой. И, чтобы та знала, твой «живой щит» явно не желает продолжать ваш тесный контакт. Если ты понимаешь, о чём я.
— Все люди думают головой! — улыбнулась послушница, поправляя распущенные волосы. — Пойми, я правда не знаю, в какой именно сказке ты живешь, но раз вы с нею виделись недавно, может расскажешь, как там Кристин?
— Понятно, — сухо прохрипел Райан. Сжав в зубах сигарету, он резко вскочил и схватил послушницу за грудки одной левой, после чего оторвал её от табурета и поднял над собой, озлобленно глядя в пустые глаза Алессии.
Не смотря на прямую угрозу, девушка не предприняла никаких действий и грузно повисла на вытянутой руке ловчего. Её ноги безвольно замерли над уровнем пола, а обмякшие руки пали ниц, словно у тряпичной куклы.
— Послушай, девочка, мы оба знаем, что ты ведешь себя, мягко говоря, подозрительно, — зло прошипел ловчий, полностью разгибая локоть и со всех сил впился пальцами в сжатый им крестик.
— Ну вот, — вздохнула Вуншкинд, безжизненно глядя на собеседника, — такое платье помял! А ещё, — она опять мило улыбнулась, тем самым доводя Вэнсона до бешенства, — зря ты так о ней отзываешься, солдат.
— Не смей… — прорычал Вэнс, демонстративно похрустывая шеей, в такт с побрякивающими на груди жетонами. — Почему бы тебе просто не признаться в ваших церковных интрижках до того, как я вышибу тебе мозги?
— Ты такой странный! — Алессия иронично вздохнула и покачала головой. — Во-первых, кто это «мы»? Я одна здесь сижу! А во-вторых: меня не пугают угрозы, которых я действительно не понимаю.
— Да ну? А что насчет твоего «внезапного» появления, аккурат в том месте и в то время, когда кое-кто находилась в беде? Или ты у нас ясновидящая?!
— Ой, ну подумаешь! — она пустила короткий смешок. — Ты же просто песик, дядюнь! Что ты знаешь о долгоиграющих планах и стратегии?
— Понятно, — Вэнс раздраженно сцепил зубы и поднес к её шее лезвие боевого карателя, слегка поддевая заточкой цепочку золотого креста.
— Можешь порвать, — улыбнулась послушница, — он не нужен мне, чтобы жить.
— Так ты говоришь, что всё же следила за гончей?
— Конечно, я следила за ней какое-то время, глупенький! — без доли сомнения отчеканила Лесса. — Слабой девушке нужно хорошенько присматриваться к людям, прежде чем доверять кому бы то ни было, разве нет?
— «Пригляделась», связала, и вынесла приговор? — парень надменно усмехнулся и убрал нож, подняв глаза на мерзкую богоугодницу. — Ничего нового, для таких монстров как ты! — безмятежная улыбка на лице альбиноски сводила его с ума, однако повода махать кулаками по-прежнему не было. Да и сердцебиение послушницы вызывало самые приятные впечатления. Ровное, словно у спящей!
— Перестань меня обижать! — Вуншкинд надула щечки, словно ребенок. — Ты же меня не знаешь совсем! И вообще! Заступаешься за Кристи — так и скажи! — она ещё шире улыбнулась, от чего скула Вэнса непроизвольно дрогнула, а пальцы сильнее впились в плотную ткань растянутой робы.
— Ну ты и дрянь, — Райан пустил короткий смешок и затянулся торчащей в зубах папиросой, выпустив струю едкого дыма прямо в лицо послушницы. — Провоцируешь?
— Эй! Я же не курю! — она замотала головой и тут же зашлась в сильном кашле. — Ну, чего тебе нужно-то?
— А я тебя и не спрашиваю, когда речь заходит о безопасности целого города! — пробасил ловчий и разъяренно вытаращился на Лессу, перебрасывая окурок в другой уголок рта.
— Да о чём ты говоришь? — монашка устало закатила глаза. — Я просто хотела увидеть Кристин, а тут ты и вот это вот всё! Чего ты такой злющий-то? В армии кормили плохо?
— И это сказала церковница, которая натравила на свою «подружку» свору боевых Стервятников?
— Что?.. — её зрачки заметно сузились, а дыхание сбилось из-за отчетливого приступа тахикардии.
— Интересно, — задумчиво буркнул Вэнс, отмечая реакцию, не сопоставимую с прежним отсутствием у Лессы всяких эмоций. — Хочешь сказать, ты не в курсе, кто пытался выследить твою ненаглядную подстилку?
— Не называй её так! — Лесса легонько обхватила его запястье тонкими пальцами. — О чем ты говоришь?! Где ты их видел?!
— Действительно — странно, — Райан заметно смутился, внимательно всматриваясь в её миловидное личико.
— А ещё, если ты мне не врешь, то я бы тоже хотела узнать побольше обо всем об этом. Потому, что боюсь своих братьев и не хочу никому зла, даже твоему гадкому Бирму́нду! — мило улыбнулась Лесса, расцепив пальцы, и снова уронила руки к подолу. — Может, ты и правда слишком мнительный?
— Может, — сухо ответил он, слегка попустив хватку. — Тогда, зачем ты её выслеживала? Или вы с ней заодно?
— Нет никакого заодно, — четко произнесла Алессия, прекрасно понимая, почему костяшки Вэнса так грубо вонзаются ей в грудину. — Кристин со мной не была знаком, а ещё, она мне попросту понравилась! А разговаривать я с людьми не умею, вот и сглупила.
— Понятно. Так мы к общему консенсусу никогда не придем, послушница, — медленно опустив Вуншкинд на землю, Райан нехотя разжал пальцы и обессилено плюхнулся на угловой табурет, подальше от Лессы. Несмотря ни на что, ему до такой степени хотелось раскрошить её невинное детское личико, как надменную физиономию выскочки при их первой встрече. Хотя, нет! Монашка бесила его куда сильнее!
— Меня ведь тоже учили контролировать пульс во время допроса, — мрачно прохрипел долговязый, доставая из ранца бутылку с водой. — Даже не знаю, стоит ли мне верить такой тряпичной кукле, как ты.
— А меня ведь тоже учили пытать людей, а ещё — терпеть! — улыбнулась девушка, отбросив назад копну длинных волос и поправляя ассиметричный ворот. — Но я тебе не вру, да мне и незачем, — подметила она, усевшись на прежнее место.
— Да что с тобой такое?! — поморщился Вэнс, не в силах смириться с таким диковатым поведением Лессы. — И что это была за одержимость, когда ты говорила о «полторашке»? — недовольно буркнул тот, чиркая трофейной зажигалкой и прикуривая очередную папиросу.
— Не знаю, а с тобой? Почему тебя так заботит моя персона? — удивилась Вуншкинд, стараясь демонстративно смотреть ему прямо в глаза.
— Крест на твоей груди говорит куда громче, чем ты только можешь себе представить.
— Твоих «сестро-братьев»? По пути из северо-восточной таможни. И кто знает, чем бы закончилась такая занятная встреча, если бы эта рыжая не представляла ценности для Бирмунда, — холодно произнес Райан и недовольно перевел взгляд на руки монашки. — Можешь не стараться, я тебя и за человека-то не считаю, — ухмыльнулся тот, догадываясь, что раз уж Кристин давненько прознала о его единственной слабости, Алессия должна была знать и подавно!
— Чего? — искренне удивилась Вуншкинд. Судя по сердцебиению наёмника, он определенно говорил или, по крайней мере, думал, что говорит правду. Пульс был учащен, но не возрастал и не прерывался. — В чём это я «стараюсь»? И что с Кристин?!
— А что с церковниками?! — рявкнул Райан, вырвав бычок изо рта свободной рукой и швырнув его в местную пепельницу.
— Да не знаю я! — пронзительно закричала Лесса зажмурив глаза и впиваясь пальцами в грубую кожу Вэнсона. — Я всю жизнь мучилась, лишь бы сбежать из Церкви, нашла Кристин и теперь сижу здесь с тетенькой, пока она там развлекается! И вообще, я бы никогда в жизни не посмела даже пальцем тронуть того, кто против Батюшки Аргинала! Я просто хочу немножко пожить, вот и всё! Я никогда не хотела ей зла!
— Ты прав, но снять я его не могу. Всё-таки, я сильно рискую! Да и потом, как бы-то ни было, я всё-таки христианка!
— И чем это отличается от фанатизма? — нахмурился Райан.
— Тем, что моя вера искренна! — улыбнулась монашка, поправляя упавшие пряди волос. — И это никаким образом не относится к безумию Аргинала и его Коршунов, которых ты, почему-то, называешь Стервятниками. Всё же простенько!
— Да всё трындец, как «сложненько»! — буркнул наёмник и недовольно огляделся по сторонам. — И где этот боров? Тоже мне.
— Опять. Нет, ну вы точно сговорились! — вздохнула Лесса, припоминая их первый разговор с рыжеволосой бродягой. Казалось, Кристин сказала всё то же самое слово в слово. Да и о Сперроу отзывалась всё так же. — И вообще, что вам только всем надо от этого дурачка? Он хоть и вредный, зато не «пустой»! Потому что жил, как люди живут.
— Как свиньи живут, — поморщился Вэнс, закручивая пластиковую бутылку. Он лучше знал о том, что испокон веков творилось в селении Медвежатников. — Жаль, что мы тогда вовремя не разделились.
— Ты говоришь прямо как Крис! Вы что, подружились?
— Ты и меня шантажировать решила? — ухмыльнулся наёмник, сбрасывая пепел и недовольно прищурил глаза.
— Чем же это?
— Конечно, я мог бы хорошенько поколотить тебя и попасть под подозрение тех русских туристов, но, — он ехидно взглянул не нее сверху-вниз и развел руками, — ничего не получится. В конце концов, я не бью слабых, без крайней необходимости.
— Значит, — задумалась Лесс, поднимая глаза к потолку — она сильная?
— Кто? — нахмурился Вэнс.
— Ну, Кристин!
— «Эта»? — поморщился он. — Ой нет. Я, наверное, пойду, пока не наступил тот самый «крайний случай»!
— А вот Кристин… — начала было девушка, но тут, со стороны кухни послышался отчетливый звук взведенного курка, а из-за шелковой ширмы показалась хозяйка трактира.
***
Проведя очередную успешную операцию, злая на весь мир гончая угрюмо поковыляла в цех Хэммингема. Оборудованию местной больнички можно было только позавидовать! Страшно подумать, что скрывалось в голове у Бирму́нда, раз его операционные были обустроены на уровне элитных госпиталей Рейха!
Бурча себе под нос что-то невнятное и проклиная привычку первым делом заходить в любую местную забегаловку, Кристин не спеша прошла за ширму ангара, где извечно кипела бурная деятельность, а облаченные в комбинезоны рабочие сновали повсюду, словно муравьи в душной коробке.
— А вот и ты! — довольно отозвался оружейник, поправляя очки и завивая усы. — Слыхал, вы там устроили взбучку? Ну, я дурак, раз такую наживку заглотил!
— Поделом, — холодно бросила Крис, усевшись на уже приевшуюся бочку. — А «этот» где?
— Ушёл куда-то, давненько уже, — усмехнулся мужчина, даже не уточнив. — По правде говоря, твои комментарии по этому поводу мне понадобятся много позже, так что приступим к нашей с тобой договоренности.
— Что с платой? — нахмурилась Крис.
— Какой платой? Ты имеешь в виду встречу с Доктором?
— Нет, — холодно ответила та, покусывая внутреннюю сторону щеки.
— Не понял.
— А ты не в курсе? — ухмыльнулась наёмница. — Спасать шкуру твоего драгоценного сыночка в мои планы не входило! А раз так, то уже в данном конкретном случае я имею полное право требовать вознаграждения. Профессиональная этика, старик.
— Я бы сказал — деформация, — ухмыльнулся усач. — Райан не упоминал о подобном.
— Естественно нет! — гончая иронично развела руками. — Видимо, зря я сняла с крыши того ракетчика, который собирался сделать из этого придурка кровавое месиво. Что уже говорить о том, что я часов пять ждала, пока твой «песик» валялся в отключке. А ведь могла его бросить в лесу одного, — она надменно усмехнулась, поднимая на Чарльза неодобрительный взгляд.
— Ясно, разберемся. В любом случае, все вопросы к Доктору, милочка.
— Да было бы неплохо, если бы я ещё знала, где его искать.
— Здесь.
— Это где здесь? — нахмурилась Крис, окинув взглядом крупные станки, без намека на дополнительное помещение. Не мог же он сидеть в той самой бочке!
— Пойдем! — отозвался Хэм, отойдя от рабочего верстака и направляясь в подсобку. — Бирму́нд не любит ждать.
— Попробуешь что-то выкинуть… — хмуро подметила гончая, похлопывая по торчащему из кобуры пистолету.
— Не волнуйся, ты всё же бродяга, — многозначительно ответил мужчина, жестом зазывая её за собой.
— Ну и? — сухо произнесла Харенс, заходя следом в заваленное мусором узкое помещение.
— Ты всё же в цеху! — ухмыльнулся усач и принялся раздвигать старые ящики. — Сейчас всё поймёшь.
— Подвал? Смотри, чтобы я и вправду не разозлилась, Чарльз.
— Угомонись. Доктор уже заждался! — проворчал Хэммингем, проворачивая тяжелый вентиль, торчащий из пола, и с заметным усилием поднял тяжелую крышку сокрытого люка.
— Хочешь сказать, мне туда? — нахмурилась девушка, глядя на слабый свет, пробивающийся из темени сырого погреба.
— Да, и будь уверена, это не Ловушка. Не на моей смене, милочка!
— И почему я должна тебе верить?
— Можешь прощупать мой пульс, — старик без колебаний протянул ей руку. — Давай-давай, я повторю! — Едва коснувшись его запястья, Кристин поняла, что оружейник не врёт ни на йоту. Да даже если бы он и сумел это скрыть, вариантов было немного. Придется довериться слову. Иначе ей всё равно не светит спокойная смерть.
— Хорошо, тогда я пошла.
— Нет уж!
— В смысле?
— Оружие сдать!
— Ни за что!
— Нет гарантии — нет встречи! — грубо отрезал Чарли.
— Хорошо, — она сдавленно сглотнула и нехотя сбросила кокон. С одной стороны, отдавать Флегия кому бы то ни было сущим безумием, а с другой — слишком уж долго она к этому шла, чтобы сейчас просто взять и развернуться спиной к своей заветной цели! — Ты сможешь прочистить и смазать его, пока я буду у Бирма?
— За щедрую плату — без проблем! — кивнул оружейник, с трудом выдирая громоздкий сверток из цепкой хватки бродяги. — А если ты правда спасла нашего Вэнса: я тебе по жизнь должен буду!
— Отлично, — цыкнула Крис, унимая дрожь в ладонях и нехотя шагнула к подвалу.
Спустившись по железным ступеням, Харенс увидела довольно длинный коридор. Длинный бетонный проход, освещенный тусклыми неоновыми лампами, заканчивался резким поворотом, который уводил в сторону громоздких подземных туннелей.
«Бункер?» — неспешно шагая вперед, Кристин обнаружила довольно много странных записей прямо на стенах, прочитать которые не представлялось возможным из-за языкового барьера. Не говоря уже о какой-то странной вязи из черточек и загогулин, больше похожей на детские каракули.
Завернув за очередной угол, она увидела довольно крепкую железную дверь, над которой красовалась знаменитая фраза: «Toi qui entre ici abandonne toute espérance», глубоко высеченная прямо на железе.
Сглотнув образовавшийся ком в горле, девушка молча повернула дверную ручку и прошла внутрь, оказавшись в т-образной развилке, с небольшим залом и двумя противоположными развилками.
— Рад снова видеть тебя, лопоухая, — доброжелательно отозвался мужчина, сидящий за округлым столом, прямо посередине такого себе «перекрестка». На стенах горели парафиновые свечи в старинных бронзовых подсвечниках, а на потолке тускло отсвечивала старинная круглая лампа в непрозрачном стекле.
— Не слишком ли пафосно, Доктор? — недовольно поморщилась гончая, глядя на остриженного по плечи мужчину, в черном смокинге и белых парадных перчатках.
— А почему бы и нет, если мне так нравится? — едва заметно улыбнулся Бирму́нд, Поправив черный цилиндр на голове, он облокотился о стол и сложил пальцы домиком. — Разве это имеет какое-то значение для тебя? — усмехнулся тот, поднимая ехидный, пропитанный желчью взгляд на рыжеволосую девушку.
— Нет, но все равно это странно.
— Сейчас бы поговорить о странностях, — ровным бархатным голосом воскликнул тот. — Но, ты же пришла сюда не за этим. Да, гончая?
— Верно, — кивнула наёмница, складывая руки на груди, и оперлась плечом о бетонную стену, сбоку от парадного входа, которая образовала небольшую выемку перед основным помещением. Вся эта мишура, деловой костюмчик и козлиная бородка — не на шутку раздражали бродягу, привыкшую к уличной простоте.
— Как интересно! — задумчиво протянул Бирмунд, доставая из ниши стола несколько фарфоровых чашечек и бутылку с какой-то каштановой жидкостью. — Раз уж, у нас «свидание», могу я предложить тебе чаю?
— Нет, спасибо, — холодно отрезала Крис, уже открыв рот для объяснений, однако Док бесцеремонно продолжил:
— Не пьешь ничего, что предлагают чужие? Мудро, конечно, но иногда просто нельзя забывать о галантности и правилах этикета. Даже в такой «смежный» час.
— Ага, да. Слушай, я по важному делу, вообще-то.
— Ты о некоем незнакомце с диковинным галстуком? Жаль, что меня так и не оповестили об этом вовремя. До того, как ты покинула пределы Холма, — мужчина пожал плечами, раздосадовано разводя руки в стороны. — Иначе, я незамедлительно назначил бы встречу, но… вышло как вышло.
— Так ты уже в курсе? — Кристин слегка приподняла голову, глядя на совершенно невозмутимого собеседника. — Значит, осведомлён и о том, что я собираюсь тебе рассказать?
— Да, скорее всего. Когда мне доложили, что вас видели вместе, аккурат перед приездом важнейшего гостя, я думал послать за тобой ловчего, однако… — он выдержал многозначительную паузу, — твой жест перед Чарльзом был более чем интересен, и я решил посмотреть: чем же всё это кончится? В конце концов, в любом случае, я бы дождался твоего следующего хода, Кристин.
— Такое чувство, что ты репетировал, — она тяжело вздохнула, нащупывая в кармане пачку сигарет. — Здесь можно курить?
— Да, рад что ты спросила.
— Благодарю.
— Жаль, конечно, потраченного времени, — задумчиво подметил Доктор. — Скажи ты всё сразу и прямо, у Чарльза не было нужды напрягать тебя.
— Выходит, всё было зря? — нахмурилась Крис, затягиваясь табаком и потирая синяк к на щеке.
— Ничего в этом мире не происходут впустую! — Его улыбка стала чуть шире. — Но, это ты и без меня уже не раз слышала, верно? А вот почему ты здесь — это уже другой вопрос.
— Что за вопрос? Естественно, я пришла за наградой! — недовольно буркнула Крис. — Всё-таки, тот тип явно крутил против тебя какие-то мутки.
— Скорее уж против Уолтера, — задумчиво подметил Бирмунд, снисходительно глядя на невозмутимую наёмницу. — Почему же тебе взбрело в голову относить трехглавого стража Аида к моей, весьма размытой, персоне?
— Кому как не лидеру должно решать проблемы своих подчиненных? — нахмурилась Крис. — Прогони ты меня взашей, я всё равно доложила бы Уолтеру о промыслах засланной крысы, чтобы урвать награду, как и всякий бродячий.
— Занятно, и всё же… — Доктор слегка улыбнулся краем губ. — С чего бы тебе защищать интересы Холма?
— «Выбирая из двух зол — выбирай большее», или, как там в Кодексе говорилось?
— Ты знаешь все заповеди бродяги наизусть? — его глаза дрогнули и Доктор слегка прищурился, глядя на выскочу с неподдельным интересом.
— Допустим. И что с того?
— Да ничего, — он пожал плечами, по-прежнему не расцепляя напряженные пальцы. — Даже я не помню всех заповедей своего прадеда наизусть, а так — всё более чем «обычно».
— Прадеда? — в глазах наёмницы тут же промелькнуло любопытство, но виду она не подала. — Ну конечно, Доктор. Так ты выслушаешь меня, или нет?
— Если учесть, что я у тебя в долгу… — неразборчиво пробурчал Ричард себе под нос и тут же пустил короткий смешок, глядя в напряженные глаза конопатой. — Разумеется! Если расскажешь, чего ты хочешь на самом деле?
— В каком плане? — недовольно отозвалась девушка. — Я уже сказала, что у меня есть информация о твоём недоброжелателе и я без труда тебе её предоставлю, если согласишься щедро мне отплатить! Что за вопросы?!
— Гнев — не лучший союзник. Но он чаще бывает честен, в отличии от холодности, — сухо произнес Ричард, сцепив пальцы в замок. — Это красивый жест сторону Холма, дорогуша, но ведь за этим определенно скрывается нечто большее?
— Да о чём ты? — не отводя глаз протянула Кристин, понимая, что её раскусили раньше времени. — Я просто действую так, как и любой другой бродяга, что ещё должно за этим скрываться?
— Бродяга? — он снова выпрямил пальцы домиком и достал какой-то свиток бумаги, после чего принялся зачитывать кодекс, не давая наёмнице вставить и слова. — Основные постулаты бродяги это:
1. Если один бродячий столкнется с другим бродячим, они не должны вступать в конфронтацию без веского повода. Знания превыше всего! Жизнь свободных — превыше всего!
2. Любой бродяга должен относится к другому бродяге в соответствии с ситуацией. Если один крадет «священную цель» другого — он становится должником первого! Цель свободных — превыше всего!
3. Негласный найм двух бродячих и боле — является плутовством! Если двое порознь вынюхивают один след: им стоит либо объединиться, поделив по итогу добычу, либо сплотиться против нанимателя-плута. Побуждение конфликта между бродягами недопустимо! Жизнь свободных— превыше всего!
4. Работа бродяги — особый контракт. Всякая особая сделка заключается кровью; «негласная» — лишь на словах и не имеет истинной силы! Нарушение сделки «особой» является не допустимым и непростительным! Кровь — есть самое ценное, что может быть у бродяги! «Кровь бродячих — превыше всего»!
5. Плата должна быть целью всякого бродяги. Не бывает платы без дела. Не бывает дела без оговоренной платы. Плата свободных — превыше всего!
6. Если двое бродяг не могут поделить хабар или плату — они должны подбросить любую монету ушедших времен, дабы решить свой спор по воле великой случайности. Случайность есть высшее благо и наказание! Если не знаешь цены — забирай не глядя! Плата свободных — превыше всего!
7. Если бродяги подозревают друг друга в жульничестве — пусть найдут себе посредника в сделке с великой случайностью. Если посредник обманет — его казнят и делят поровну все его вещи. Если остается одна последняя вещь — она уходит к покойнику. Слово бродяги — нерушимо! Гордость свободных превыше всего!
8. Дело бродяги — дело любое. Будь то сбор урожая или убийство, бродяга берется за все, за что полагается плата! Бродяга не может преступать оговоренные условия заключенной с ним сделки, поэтому обязан заранее выбрать самую выгодную для него сторону. Выбирая из двух зол — выбирай большее! Плата свободных — превыше всего! Жизнь свободных — превыше всего! Свобода безликих — важнее всего!
9. Бродяга не может быть «счастлив». Всякий бродячий, что нашел свой дом и остепенился в быту — перестает быть бродягой истинным! Узы — противоречат свободе! Свобода безликих — превыше всего! Кровь бродяги — ценнее всего!
— Спасибо за напоминание, — нахмурилась Крис, устало глядя на Бирма. — И что дальше?
— Может чего и забыл, но скажи, какое из этих правил ты однозначно нарушила?
— В смысле?
— С чего ты взяла, что среди двух зол выбрала большее? — слабо усмехнулся тот. — Истинные бродяги так не поступают. Особенно, такие любопытные дети, как ты.
— Отлично! А я — поступаю. Так что, давай перейдем к делу, пока я не передумала.
— Ага-а! — протянул Бирму́нд. — Стало-быть «вольная наёмница»? Скажи мне гончая, что, по-твоему, скрывал чопорный атрибут небесного цвета, принадлежащий некоему недоброжелателю Уолтера, которого ты обманула?
— Грудную клетку? — съязвила Кристин и поступила взгляд.
— Крест, — повисла гробовая тишина и Бирмунд решительно урвал момент, пользуясь замешательством гостьи. — Вот ведь «холера»? — довольно улыбнулся мужчина, прищурив глаза. — И кого же только могли искать те «балахоны» в лесной глуши? Может быть, они упустили монашку из виду, в отличии, от меня? Случайности не бывают случайны, знаешь ли.
— Церковь… — сухо проговорила Кристин, прочищая горло и выпуская изо рта густой клуб дыма.
— Я рад, что ты наткнулась на такую занятную зацепку, но, боюсь, тебя едва не надули, ищейка! Если тот тип и ждал тебя там, где вы условились встретиться, то явно не с благими намерениями.
— Понятно, — она замолчала и отстранилась.
«Только не говорите мне, что этот ловчий гордец был прав насчёт Вуншкинд!».
— Однако… кое-что меня чертовски смущает… — мужчина слабо нахмурился и опустил глаза на крохотную фарфоровую чашку с отколотой ручкой. — Я слышал, на тебя напали дикие варвары, аккурат после того, как ты надула некоего заказчика компромата на Уолтера? — он сосредоточенно перевел дыхание и развел руками:
— Боюсь, не смотря на очевидные связи с безумцами, Ошкевич не планировал нападение на нашего посла, пока не узнал, что это был вовсе не Райан. Уже после вашего знакомства. А значит, Филипп имеет к этому ровно такое же отношение, как и я. А я не из тех, кто намеренно кусает себя же за хвост, без крайней необходимости, — загадочно улыбнулся Бирм, глядя на замешкавшуюся наёмницу. — Жаль, что я искренне не знаю, чем именно закончилась ваша встреча с безумцами, и куда утекло столько «воды».
— Хорошо если так, — холодно произнесла конопатая, не исключая подобной ловушки со стороны Уолтера, который вполне мог обезопасить себя таким образом, вопреки всем словам допрошенного ею ублюдка, не обременяя себя необходимостью ставить в известность кого-то ещё. — Могу проинформировать, если позволишь. Я сюда не болтать пришла.
— Тебе здесь нравится? — внезапно поинтересовался мужчина, наливая себе немного остывшего чая и абсолютно игнорируя слова наёмницы.
— Как в аду.
— Я слышал, ты провела филигранную операцию в местной больнице? Блеск! Кто бы мог подумать, что именно это далось тебе лучше всего!
— Не знаю, как ты так быстро всё узнаешь, но, если там было недостаточно стерильно, а я неправильно пережала яремную вену: будет довольно печально, — она затушила сигаретный окурок в портсигаре и достала следующую.
— Мда-а… — Бирму́нд покачал головой, сжав пальцы в замок с такой силой, что даже Харенс заметила как дрожат его трицепсы, — ты такая же хвастливая выскочка, как и он!
— Да как вообще можно нас сравнивать?! — раздраженно рыкнула рыжеволосая бестия, громко чиркая спичкой. — Этот твой щенок-дезертир у меня уже в печенках сидит!
— Райан? — Док искренне удивился — Оу, нет. Я говорю не о нём.
— Да ну? А о ком же ещё?
— О том, чей паритет разрушил мечту, — с его лица медленно сползла хитрая, самодовольная улыбка. — Как эксперт полевой хирургии, ты должна понимать, что получить такие высококлассные познания можно только от выдающегося доктора? — сдержанно поинтересовался Ричард, хмуро глядя на гончую. — Того самого Доктора, который отказался от истинного возрождения и ушёл в пустоту! И чей воспитанник, а теперь уже воспитанница стоит сейчас прямо передо мной!
Глаза наёмницы дрогнули, а в тусклом свете свечей разодетый старик показался ей настоящим дьяволом. Не зная, что и ответить, она судорожно вспоминала, как впервые повстречалась Бирмом в совершенно неподходящем для этого месте, словно сама удача улыбнулась ей в тот самый день. В голове всплыли слова Чарли о том, что на Холме к ней относятся лучше, чем она бы того заслуживала. А ещё… поведение Вэнса, который слишком сурово следил за её шкурой в последнее время.
— Ты знал Пауля? — Харенс поникла и сдержано опустила глаза. Осознавать, что всё это время её аккуратненько водили за нос — было просто невыносимо!
— Пауль? — он иронично вздохнул и поморщился. — Значит, тогда он взял германское имя? Польское, шведское, русское, даже на инглише и на латыни, он постоянно менял имена, прямо как я свои лики! — Бирмунд недовольно фыркнул. — Не думал, что такой хладнокровный сухарь сломается перед жалкой свободой ребенка.
— Чего? — Харенс нахмурилась и с силой впилась в предплечья сложенных рук. — Слушай, мне безумно интересно узнать, какого хрена здесь вообще происходит! Но, если ты решил поныть о раненых чувствах — сделай это где-нибудь в другом месте и в другое время!
— Ты уж прости, но даже так, мне было бы приятно поговорить с ним, хотя бы через призму твоих хладных глаз. Пусть они и различаются по цвету, это определенно тот самый взгляд, — Он тяжело вздохнул и с невообразимой тоской оглядел девушку сверху-вниз. — Ты ведь пришла сюда не за какими-то бумажками или куревом? Какова твоя цель, гончая?
— Цель? Моя цель не должна касаться твоих консервативных взглядов! — мрачно пробубнила Харенс. — С чего ты взял, что мне может быть нужно нечто большее?
— Думаешь я не вижу очевидного? — на лице доктора вновь появились очертания слабой улыбки, а руки вернулись в прежнее положение домиком. — В который раз ты приходишь сюда, безоговорочно помогаешь местным, строя из себя саму «повинность». Заключаешь сделки с ценными селами и невзначай вкладываешь душу, помогая даже бездольным жителям болот. И так уже лет десять к ряду? Это похоже либо на искреннюю самоотверженность, либо на хорошо отработанный на план, дорогая.
— А почему бы нет, если мне это нравится? — ухмыльнулась рыжеволосая выскочка.
— Ну да, прямо как Аарону, или Диосу, или Джоэлу, или Паулю, хрен бы его побрал! — поморщился Бирмуд. — Сам себе придумал условия, сам себе их выполняй? Ну прямо как джин из сказочной лампы! — он насмешливо цыкнул, постукивая пальцами друг от друга. — Вся эта чушь со мной уже не пройдет, так что, говори прямо: чего ты хочешь именно от меня, «Кристиан Хенсон»?
— Ой, а ты типа в Мефистофеля решил сыграть, старик? — Кристин усмехнулась, припоминая настоящую фамилию наставника, которую она нередко использовала, вплоть до полного полового созревания, когда прикидываться парнем было уже невозможно. — Ну, раз ты такой умный, так ещё и знаешь моего, м-м-м… «опекуна», думаю, я действительно могу говорить с тобой прямо, ведь так?
— Конечно моя дорогая Кристин, — Ричард доброжелательно улыбнулся и радушно развел руки в стороны, словно настоящий Дьявол, — проси чего хочешь!
Сноски:
[1] Андраста (Андарта/Андата) — кельтская богиня войны и победы. Покровительница воительниц.