— Ву-ух… Пшш!
Фрей в последний раз надавил на меха и вытер пот со лба. В кузнице было настолько жарко, что даже поношенная повязка не могла полностью защитить глаза от солёной жидкости, сплошным потоком стекающей по лицу крепкого мужчины и утопающей в чёрной бороде. Фрею то и дело приходилось отвлекаться, что ему совершенно не нравилось, однако выбора не было: невовремя угодивший в глаза пот мог заставить его совершить ошибку, а уж этого Фрей точно не хотел.
Завтра его сыну исполнялось шестнадцать, и Фрей во что бы то ни стало собирался сделать ему совершенный подарок.
Он невольно залюбовался своей работой. В лежащей поперёк наковальни заготовке уже угадывались очертания тонкого изящного клинка, которым бы не постыдились пользоваться даже дети из богатейших кланов префектуры Чжоу. Фрей создал немало мечей, но это оружие должно было стать вершиной его мастерства. Кузнец использовал все свои навыки, всю свою немаленькую силу, и, что самое главное — он вкладывал в клинок свои чувства к сыну.
Первое место среди них, конечно, занимала любовь. Второе… Фрей призадумался. Да, пожалуй, на втором месте была отцовская гордость. В свои неполные шестнадцать Шейн умудрился вплотную приблизиться к Шагу Становления — третьей из ступеней культивации. Для простого жителя деревни, не получающего поддержки от сильного клана, такое развитие было чем-то из ряда вон выходящим: в конце концов, сам Фрей, будучи сильнейшим мужчиной деревни, находился на Шаге Становления.
Фрей сокрушённо вздохнул. Рассуждения о таланте Шейна сами собой разбередили старые раны, напомнив о том, кем он был раньше.
«Прошлого не вернёшь, — подумал он, занося над головой тяжёлый молот. — Надо смотреть в будущее. А будущее — за Шейном».
По кузне разнеслись громкие звуки ударов молотом о наковальню. Раз за разом опуская свой инструмент, Фрей старался отогнать от себя неприятные воспоминания, вновь сосредотачиваясь на мыслях о сыне.
«Отдать его в клан, к сожалению, мне точно не удастся, — рассуждал Фрей. — Но накопленных денег должно хватить на неплохую школу. Например, можно попробовать устроить его в До Ир: скорее всего, там до сих пор преподаёт мой армейский приятель Грум. Думаю, он не откажет бывшему командиру».
Фрей снова поморщился. Ему не хотелось, чтобы Грум видел его таким: ослабевшим, ставшим жалкой тенью прошлого себя. Но выбора не было — ради сына Фрей был готов на всё.
Он продолжал работать над клинком до самой поздней ночи. Не прерывался ни на сон, ни даже на еду — время поджимало, а он хотел закончить вовремя. И ему это удалось: когда на небо взошла луна, он приделал к только что откованному мечу деревянную рукоять и обтянул её кожей ската — дорогим материалом, за которым ему пришлось ездить в соседний город. Сейчас, разглядывая получившееся оружие, Фрей понимал, что оно того стоило.
Чуть шершавая рукоять удобно лежала в руке, и, несмотря на пот, обильно заливающий жилистые ладони, нисколько не скользила.
«Добрый клинок, — довольно заключил Фрей. — Он хорошо послужит Шейну, это уж точно».
Словно сегодняшней работы было недостаточно, кузнец задержался ещё на некоторое время, решив добавить ещё одну деталь. В конце концов, любое хорошее оружие заслуживало собственного имени, и Фрей решил не откладывать этот вопрос в долгий ящик. Когда в окна кузни ударили первые рассветные лучи, они осветили неподвижное тело Фрея, от утомления уснувшего прямо на верстальном столе, и лежащий перед ним клинок. На основании лезвия отчётливо выделялось имя, которое создатель меча подарил своей лучшей работе.
«Пронзающий твердь».
***
Фрей проснулся от шума.
С улицы донёсся отдалённый гомон, совершенно обычный для утренней ярмарки, проходящей в центре деревни. Но в этот раз что-то насторожило Фрея. Он и сам не знал, что именно: вроде как ничего особенного не произошло, но в груди кузнеца возникла смутная тревога, а Фрей привык доверять своим ощущениям.
И тонкий женский вскрик подтвердил, что ощущения его не обманули.
Толком не придя в себя, Фрей подхватил клинок и выбежал из кузницы. Тело действовало само по себе, так, как привыкло за годы службы в армии: он давно ушёл на покой, но отработанные до автоматизма навыки никуда не исчезли.
Стремглав промчавшись по улице и ворвавшись на площадь, Фрей ожидал увидеть что угодно: чью-то семейную ссору, драку местных жителей, не сумевших договориться о цене товара, нападения разбойников. Он был готов к любому повороту, но то, что произошло, оказалось за рамками его предположений.
На круглой площади в окружении многочисленных торговых палаток находилась тройка чужаков. Фрей понял это сразу: деревня была небольшой, и все её жители так или иначе знали друг друга. Да и одежда выдавала гостей с головой: слишком дорогая как для местных жителей, так и для разбойников.
«Кто-то из благородных», — предположил Фрей, разглядывая спины чужаков. Он не видел, кто стоит перед ними, но визиты представителей кланов были слишком большой редкостью, чтобы ожидать от них чего-то хорошего. Фрей насторожился, медленно обходя площадь по самому краю. Его пока не заметили, и Фрея это вполне устраивало.
В отличие от того, что он услышал спустя мгновение.
— Что? Ты смеешь перечить мне, Чжигену из клана Хван? Назови своё имя прежде, чем я убью тебя за дерзость!
Один из троицы, невысокий худой паренёк с длинными, словно натёртыми маслом волосами горделиво вскинул голову, уставившись на кого-то, кто стоял перед ним. Фрей не успел увидеть этого человека, но знакомый голос заставил его сердце провалиться куда-то в желудок.
— Меня зовут Шейн. Просто Шейн.
«О Великие Боги, — взмолился Фрей, стремительно сокращая дистанцию. — Прошу вас, пусть всё обойдётся».
В глубине души он знал, что его молитва не сработает. Не могла сработать: природа людей из кланов была такова, что они не отступали от оказавшейся перед ними добычи.
— Просто… Шейн, — с презрением процедил тот, кто назвался Чжигеном. — Что же, пусть так. Мы будем драться один на один, Шейн. И пусть победитель…
— Здравствуйте, уважаемые мастера! — громко сказал Фрей. — Мы рады приветствовать вас в нашей скромной деревне. Желаете что-нибудь прикупить?
Голос Фрея привлёк внимание чужаков. Троица резко обернулась, одарив его подозрительными взглядами пяти глаз: Фрей вскользь отметил, что у одного из сопровождающих Чжигена воинов на лице была повязка, закрывающая глазницу. Натянув самую дружелюбную из доступных ему улыбок, Фрей широко развёл руки и поклонился, низко опустив голову:
— Если так, то я, кузнец Фрей, готов предложить вам любое оружие на ваш вкус. Позвольте заметить, что мой ассортимент довольно широк, а для таких мастеров, как вы, я могу сделать по-настоящему приятные скидки.
Он говорил всё, что только приходило в голову, оттягивая внимание на себя и надеясь, что Шейн догадается воспользоваться заминкой и сбежит прежде, чем чужаки опомнятся. Но его сын никуда не бежал. Причина стала очевидна, как только Фрей кинул быстрый взгляд ему за спину: там стояла Сагвина. С дрожащими ногами, миловидная пятнадцатилетняя девушка оторопело смотрела на людей из клана расширенными от ужаса глазами.
«Демоны! — про себя выругался Фрей. — Мне стоило догадаться. Все проблемы мужчин возникают из-за их женщин!»
Шейн недавно сообщил отцу, что он и Сагвина решили связать себя узами брака, как только достигнут совершеннолетия. И Фрей во что бы то ни стало собирался им в этом помочь.
— У меня есть луки для тех, кто предпочитает дальний бой, — Фрей продолжал заливаться соловьём, заговаривая чужакам зубы. — А для настоящих ценителей в продаже имеются прекрасные мечи, лёгкие, как крылья бабочки, но разящие так же остро, как жало осы. Пройдёмте со мной. Ручаюсь, вы об этом не пожалеете.
— Мы здесь не за твоим никчёмным товаром, кузнец! — резко бросил Чжиген, окинув Фрея уничижительным взглядом с ног до головы. — Я, Чжиген из Хвана, собираюсь забрать эту женщину к себе в гарем, — он наугад ткнул пальцем себе за спину, безошибочно указав на Сагвину. — И никто не сможет мне в этом помешать!
— Я смогу, — холодно обрубил Шейн, заставив Чжигена нахмурить брови. Фрей чертыхнулся:
«Не надо говорить о том, что планируешь сделать! — мысленно обругал он непутёвого сына. — Так ты их только разозлишь. Свои дела надо делать молча!»
— Ах, уважаемый Чжиген! — перебивая Шейна, с извинением залепетал Фрей. — Я был бы рад вам помочь, но, боюсь, эта девушка уже помолвлена с моим сыном. Но не извольте беспокоиться! Уверен, перед таким талантливым и многообещающим воином, как вы, женщины будут становиться в очередь, лишь бы получить хотя бы капельку вашего внимания.
Откровенная лесть подействовала: Чжиген самодовольно ухмыльнулся, с интересом уставившись на Фрея:
— О, так ты слышал обо мне, кузнец?
— Ещё бы! — не моргнув глазом, солгал Фрей. — В нашем краю о таланте Чжигена из Хвана не слышал разве что глухой. Говорят, Шаги Пути Воина даются вам с небывалой лёгкостью, и не за горами тот момент, когда вы станете Сущностью, а то и Хранителем!
Сущность была Шагом, на котором находилось большинство армейских генералов. Хранители и вовсе были чудовищной редкостью: Фрей знал лишь одного, и тот был наместником префектуры Чжоу. Неудивительно, что такая неприкрытая похвала подействовала на тщеславного Чжигена.
— Люди склонны преувеличивать, — с напускной скромностью проговорил Чжиген, по-военному заложив руки за спину. — Пока я лишь на Шаге Становления, но уже вплотную приблизился к Призраку. Думаю, я ступлю на него уже в этом году.
— Как? — Фрей преувеличенно эмоционально округлил глаза. — Уже почти Призрак? Не сочтите мой вопрос за дерзость, но сколько вам лет?
— На прошлой неделе мне исполнилось шестнадцать, — горделиво откинув волосы за спину, ответил Чжиген. Фрей уважительно закивал головой:
— Значит, слухи оказались правдивы. Для того, чтобы в шестнадцать лет претендовать на Шаг Призрака, нужен воистину пугающий талант. Клан Хван, несомненно, гордится вами.
— Возможно, — Чжиген вскинул нос. — Недавно меня приняли во внутренний круг, и теперь я хожу в учениках уважаемого Ро.
— Ро из клана Хван? Знаменитый Кромсатель? — от бесконечной игры в восхищение у Фрея начали сохнуть глаза. — Это огромная честь — стать учеником столь великого человека! И вам, несомненно, нужно подходящее оружие. Наверное, вы предпочитаете мечи? Пройдёмте в мою кузницу, я хочу сделать вам… Нет, даже не скидку, — подарок! — на ходу поправился Фрей. — Знать, что моим оружием пользуется столь умелый воин, будет для меня высшей наградой!
Чжиген аж надулся от гордости, и Фрей уже успел обрадоваться, что его лесть сработала, как вдруг его собеседник замер:
— Что это, кузнец? У тебя на поясе.
— А, это? — Фрей опустил глаза на меч, откованный для сына. — Всего лишь одна из моих работ. Ничего особенного. Вот в кузнице…
— Да-ка его сюда, — тоном, не терпящим возражений, сказал Чжиген. Тонкая подростковая ладонь требовательно вытянулась вперёд. — Хочу посмотреть.
«Нет, нет, нет!»
— Да, конечно, конечно, — Фрей склонился в угодливом поклоне. — Как вам будет угодно, уважаемый Чжиген Хван.
Он поспешно двинулся вперёд, стараясь не замечать презрительного взгляда, которым на него смотрел собственный сын.
«Ничего, Шейн, — мысленно извинился Фрей, доставая клинок из ножен и протягивая его Чжигену рукоятью вперёд. — Однажды ты поймёшь меня. А меч, пусть даже самый лучший, — это малая плата за твоё спасение. Я откую тебе другой, главное — чтобы всё это закончилось».
Чжиген буквально вырвал клинок из рук Фрея, едва не порезав заскорузлую ладонь кузнеца. Внимательно уставился на лезвие.
— «Пронзающий твердь», — вслух прочитал он. — Хорошее оружие. Я заберу его.
«Да забирай, — всё так же угодливо улыбаясь, подумал Фрей, заискивающе глядя в лицо Чжигена. — Забирай — и проваливай отсюда в свой клан. Бери, что хочешь, только оставь нас в покое».
— Но сначала, — скривив губы в змеиной ухмылке, прошипел Чжиген, — Его надо опробовать!
Шейн не успел среагировать на удар. Зато успел Фрей. Сказался опыт многочисленных схваток в прошлом: даже надеясь на мирный исход, он всё равно ожидал от Чжигена любой подлости. Поэтому, когда заносчивый подросток взмахнул клинком себе за спину, Фрей рывком оказался на его пути, отталкивая Шейна и подставляя руку под удар.
— Бегите отсюда! — не замечая боли в пронзённой насквозь ладони, бешено заорал он.
Сам он спастись не рассчитывал: если против Чжигена с его Шагом Становления у Фрея ещё были шансы на победу, то вместе со своими спутниками он наверняка расправился бы с кузнецом без особых проблем. Фрей лишь надеялся, что ему удастся их задержать на достаточное время, чтобы Шейн с Сагвиной успели сбежать.
Но он слишком хорошо воспитал своего сына. Или, как показала именно эта ситуация, наоборот — слишком плохо.
Потому что Шейн, вместо того, чтобы схватить Сагвину и сбежать, с безумным криком набросился на Чжигена.
Захваленный подросток из клана Хван тонко пискнул, словно напуганная девчонка, и шуганно постарался отскочить назад. Тщетно: кулак Шейна врезался ему точно в нос. Сын Фрея зачастую помогал отцу в кузнице и регулярно тренировался, добиваясь Шага Становления, поэтому был чрезвычайно крепок для своего возраста. Удар оказался ему под стать: лицо Чжигена сморщилось, раздался громкий хруст, и юный представитель клана Хван упал на землю, подняв тучу пыли и заливая дорогостоящее одеяние кровью из сломанного носа.
На мгновение Фрей почувствовал гордость за сына. Но это было всего лишь на мгновение.
— Да беги ты уже!
Он с силой оттолкнул сына в сторону, лицом к лицу сталкиваясь с одним из спутников Чжигена. Парень лет двадцати просто и без затей попытался пнуть его ногой. Фрею удалось отвести удар в сторону, но даже так ему показалось, будто его ударили молотом.
«Шаг Призрака, — поморщившись, безошибочно определил Фрей. — А значит, он прекрасно видит, что я ему не соперник».
Воины первых трёх Шагов — Укрепления Тела, Оформления Души и Становления — не могли видеть, на каком шаге находятся их соперники. Эта способность появлялась лишь с Шага Призрака, и, судя по тому, насколько сильным был удар спутника Чжигена, он находился именно на нём.
Шаги были основой силы воина, но на боевые способности влияли не только они. Немаловажное значение имел и опыт, а уж в этом Фрей явно превосходил своего молодого противника.
Роскошные одежды воина взметнулись высоко в воздух, когда Фрей жёстко подбил его опорную ногу. Мужчина рухнул на землю, и Фрей тут же вскинул ступню, намереваясь опустить её противнику на лицо, когда мощный удар в живот отбросил его назад, едва не снеся Фрея с ног.
Он резко вскинул голову. Одноглазый мужчина стоял на прежнем месте, атакуя воздух перед собой.
«Дистанционные атаки голыми руками, — обречённо подумал Фрей, отпрыгивая в сторону. Там, где он находился мгновение назад, по воздуху пронеслись еле заметные искажения. — Становятся доступны на Шаге Духа. Никаких шансов».
За счёт богатого опыта Фрей умел трезво оценивать свои силы. Никто на шаге Становления не представлял для него опасности. И даже с Шагом Призрака он, хоть и с трудом, но мог посоперничать. Однако Дух, пятый Шаг Пути Воина, не оставлял Фрею никакой возможности уцелеть.
— Убирайтесь отсюда! — в последний раз бросил он Шейну и Сагвине, отгораживая их от тройки врагов. Воспользовавшись заминкой, и воин на Шаге Призрака, и Чжиген поднялись на ноги. Их взгляды не предвещали Фрею ничего хорошего.
— Я останусь с тобой, отец, — покачал головой Шейн, становясь рядом с Фреем. — Чего бы мне это не стоило.
«Идиот, — одновременно со злостью и с любовью подумал Фрей. — Великие Боги, какой же ты идиот».
Он хотел обругать сына, заставить его сбежать, но враги не собирались давать им время на семейные споры.