Сорвав с пояса Риске сумку, Фрей не глядя закинул её на плечо, оставил мёртвое тело Духа клана Хван среди десятков других трупов и вышел наружу. Сел на колено, прикоснулся к обломкам на месте стены: после убийства одноглазого раны затянулись сами по себе, в теле бушевало огромное количество ци, но для того, что он задумал, много энергии вовсе не требовалось.
На этот раз ци поддалась сразу. Огонь занялся практически мгновенно, брёвна полыхнули, и спустя минуту на месте бывшего дома старосты вовсю разгорелся гигантский пожар, зарево которого наверняка было видно на много миль вокруг. Фрея это не беспокоило, как не беспокоило и то, что староста деревни остался без жилья: по мнению Фрея, это было меньшее, что заслужил старик, приведший несколько молодых девушек на утеху сборщикам клана Хван.
— Что происходит?!
Староста оказался лёгок на помине. Стоило битве завершиться, как он тут же появился поблизости и ошарашенно уставился на горящий деревянный остов, совсем недавно служивший ему домом. Фрей равнодушно повернулся к старику:
— Сборщики налогов мёртвы. Я уничтожаю следы.
— Мертвы? Ты хоть понимаешь, что это значит?! — глаза старосты яростно расширились. Узловатый, сухой указательный палец с обвинением ткнул в сторону Фрея. — Вместо них придут новые! Обозлённые потерей людей из своего клана, они будут куда более жестоки, чем их предшественники. Начнут задавать вопросы. Что я им, по-твоему, скажу?!
— Скажешь, что их друзей убил кузнец, — обрубил Фрей так холодно, что староста испуганно съёжился. — И что за ними он тоже придёт. Передай слово в слово.
Он развернулся и неторопливо двинулся в сторону леса. Всё, что мог, Фрей уже сделал. И то, что не мог, — тоже.
«Вэйшэн», — мысленно позвал он.
«Да?»
«Спасибо».
Змей в его голове довольно зашипел:
«Рад помочь».
— Ты вот так просто уйдёшь? Оставишь нас объясняться с кланом Хван? Не защитишь жителей деревни?!
Фрей остановился, повернул голову. Тяжёлый взгляд придавил старосту к земле:
— Я уже защитил их. Дальше всё зависит от вас.
Больше Фрей не оборачивался.
Староста был прав: убийство сборщиков налогов не спасало местных жителей от гнева Хван. Наоборот — следующая группа воинов клана наверняка будет более многочисленной, более сильной, более яростной. И задобрить их преклонением и парой-другой податливых женщин уже не удастся.
Помощь Ченглей была направлена вовсе не на то, чтобы защитить обитателей деревни. Она вынуждала их защищаться самостоятельно.
«Скорее всего, через пару дней Ченглей отправит сюда своих людей, — предположил Вэйшэн. — Они расскажут жителям деревни то, о чём ты сейчас подумал, и предложат выбор: либо остаться здесь и столкнуться с гневом клана Хван в одиночку…»
«Либо присоединиться к повстанцам, — закончил за него Фрей. — По сути, Ченглей предоставит им выбор без выбора».
«Хитрый ход».
«Не хитрый. Жестокий».
«Он делает, что может, — заметил Вэйшэн. — Повстанцам нужны люди, и по-другому Ченглею их не достать».
«Нужны… Теперь — ещё сильнее, чем раньше».
Сегодняшняя вылазка лишила лагерь повстанцев почти тридцати неплохих бойцов. Если после этого жители деревни откажутся вступить в ряды повстанцев — их смерти окажутся напрасны. Как и гибель Земина.
Фрей помрачнел и прекратил внутренний диалог с Вэйшэном. Разговор с Ченглеем не пугал его, но предводитель повстанцев был не единственным человеком, которому предстояло узнать тяжёлые вести.
Лениво пиная подворачивающиеся под ноги ветки, Фрей размышлял о том, как именно ему следует сообщить Ксиабо о смерти Земина. Как назло, ни одной годной идеи на ум не приходило: разве можно было найти способ безболезненно рассказать о гибели отца?
«Он умер не зря, — Вэйшэн предпринял попытку утешить Фрея. — Вы выполнили своё задание».
«И мы стали сильнее! — встрял Сишоу, которого такие мелочи, как смерть окружающих, нисколько не беспокоили. — Ну же, изучи свои каналы! Уверен, убийство Духа дало хорошие плоды».
Поморщившись от горящего энтузиазмом голоса демонического топора, Фрей всё же выполнил просьбу.
На этот раз ему не пришлось даже садиться в позу лотоса, чтобы погрузиться в состояние медитации. Остановившись возле дерева, Фрей опёрся о ствол, прикрыл глаза и практически мгновенно смог увидеть свою внутреннюю структуру.
Неровные бугры, уродующие его каналы, исчезли. Ци спокойно текла по утолщившимся линиям внутри тела Фрея, не сталкиваясь на своём пути даже с малейшими искривлениями.
Он был окончательно исцелён.
От удивления Фрей распахнул глаза. Он ожидал, что рано или поздно излечится, но полагал, что раньше Шага Сущности, или, как бы его поправил Сишоу, Демона, этого не произойдёт. Всё ещё не веря в свою удачу, Фрей нервно прошёлся вокруг ближайшего дерева, несколько раз моргнул, уселся на холодную землю, скрестив под собой ноги, и закрыл глаза.
То, что он увидел во время второй медитации, ничем не отличалось от первой. Каналы были абсолютно здоровы. Увечье, семнадцать лет назад нанесённое ударом демонического топора, полностью исцелилось.
«Но… Как?»
«Думаю, есть несколько причин, — низко пророкотал Сишоу. — Первая — мы сразились с Духом и ты оказался на грани смерти. Порой в таких ситуациях человеческий организм способен превзойти пределы своих возможностей, чтобы выжить. Вторая — ты убил сильного врага и поглотил его ци. Третья…»
«Это я, — скромно договорил Вэйшэн. — Третья причина — моё вмешательство».
«Что ты сделал?»
«Я съел яйцо. Ну, то, которое тебе дал Хушень, помнишь? Я его сожрал».
«Яйцо? То самое, что, по заверениям Хушеня, могло спасти мне жизнь?»
Фрей не знал, смеяться ему или плакать. Тигриный бог обещал, что однажды яйцо поможет ему в безвыходной ситуации, а Вэйшэн проглотил его, так и не позволив Фрею убедиться в этом самостоятельно.
«Вообще-то, — с укором протянул змеиный дух, — оно уже это сделало. Ты ведь жив, не правда ли?»
«Жив», — обречённо признал Фрей.
«Ну вот. Яйцо спасло тебя. Я не был уверен, что это сработает, но оно так и манило меня таящейся внутри силой, и я поддался. После поглощения яйца я ощутил, что могу вселиться в твоё тело и передать тебе его энергию. Более того — мне удалось использовать свои способности».
«Ты о том, что мы телепортировались?»
«Не просто телепортировались, — возразил Вэйшэн. — Каждый дух обладает определённой способностью. Броненосец одноглазого, как ты мог заметить, покрывал тело своего хозяина дополнительным доспехом из ци. Я так не умею. Моя сила в другом».
«И в чём же?» — уже догадываясь об ответе, уточнил Фрей.
«Копирование, — гордо прошипел Вэйшэн. — Мне достаточно увидеть технику всего один раз, чтобы впоследствии я смог в точности её повторить. То есть, не я, — поправился змей. — Мы».
«Получается…»
«Да. Телепортация — техника клана Ченглея. Он применил её в тот раз, когда вы сражались в тренировочном поединке. А укрепление плоти, с помощью которого я остановил кинжал одноглазого…»
«Техника клана Хван!»
«Именно. Ты бы вряд ли смог воспроизвести их без тщательной подготовки, поэтому я попросил тебя не сопротивляться и завладел твоим телом. В противном случае ничего бы не получилось».
Фрей потёр лицо. Слова Вэйшэна многое объясняли: теперь Фрею стало понятно, как именно ему удалось избавиться от едва не прикончившего его Духа. Риске попросту не мог ожидать, что Фрей воспользуется техникой телепортации. Да Фрей и сам этого не знал.
«Я смогу повторить это без твоей помощи?»
«Несомненно. Однако тебе придётся попрактиковаться».
Фрей кивнул:
«Мы ещё вернёмся к этому разговору».
Поднявшись на ноги, Фрей лёгкой трусцой побежал в сторону лагеря.
Энергия, наполнившая его тело после убийства Риске, постепенно сходила на нет. Фрей решил выдержать паузу и переночевать поблизости от деревни, чтобы убедиться в том, что никто не отправится следом за ним. Выбрав подходящее дерево, Фрей забрался на его вершину, расположился на толстой ветке и погрузился в беспокойный сон.
Проснулся он поздним вечером. За прошедший день никто его так и не беспокоил, поэтому Фрей решил, что возвращаться в лагерь стало относительно безопасно, и лёгкой трусцой двинулся в путь.
К тому времени, когда впереди показался знакомый изогнутый холм, на востоке уже начала заниматься заря. В свете поднимающегося солнца глаза Фрея различили струйки дыма, слишком многочисленные, чтобы быть принадлежать ночным кострам.
Он ускорился.
Остановившись у густой стены деревьев, Фрей вспомнил, как Земин давал охране лагеря понять, что приближаются свои. Горло напряглось, издав что-то, отдалённо похожее на птичий клёкот. Получилось так себе, но у Земина выходило ничуть не лучше.
Избранный повстанцами сигнал Фрей не забыл. В ответ на его клёкот должно было прозвучать щёлканье дятла, но его не последовало. Стоило Фрею закрыть рот, как в лесу воцарилась мёртвая тишина.
Он внимательно осмотрел ближайшие деревья. Дозорные повстанцев были недостаточно хорошо обучены, чтобы скрыться от пристального взора воина на Шаге Духа, но, сколько бы Фрей не вглядывался, ни намёка на чьи-либо ауры он так и не заметил.
Почувствовав неладное, Фрей настороженно пошёл вперёд. В нос ударил запах гари, слабый и неприятный. Обычные костры таким ароматом не обладали.
Горели не поленья. Горела плоть.
«Вэйшэн», — тихо позвал Фрей.
«Слушаю».
«Ты помнишь, как Ченглей скрывал свою ауру?»
«Да, — чуть помедлив, ответил Вэйшэн. — Я помню».
«Научи меня».
«Что, прямо сейчас?»
«Да».
«Как скажешь. Техника довольно проста: тебе нужно лишь замедлить циркуляцию ци, как будто хочешь полностью её остановить, а затем представить, словно твои каналы уходят вглубь тела. К слову, для доспеха ци, который тебе тоже демонстрировал Ченглей, требуется сделать всё с точностью до наоборот».
Доспех ци Фрея не слишком заинтересовал — в конце концов, техника укрепления плоти, которую он скопировал у Риске, была куда более полезной. В отличие от маскировки ауры: Фрей прикрыл глаза, стараясь в точности выполнить указания Вэйшэна. Удивительно, но это удалось ему практически сразу: как ни крути, а обладать здоровыми каналами оказалось крайне удобно.
«Вот так?»
«Хм-м. Вроде похоже, — неуверенно протянул Вэйшэн. — Я не могу видеть твоей ауры, находясь внутри. Воплоти меня».
Рука Фрея поднялась в воздух. Прямо над его ладонью возник крохотный вихрь из ци, спустя пару мгновений обернувшийся небольшим чёрным змеем.
«Да, — обведя своего хозяина придирчивым взглядом неестественно синих глаз, вынес вердикт Вэйшэн. — Сработало: вокруг тебя нет ни намёка на ауру Духа. Да и вообще на какую-либо ауру, если на то пошло».
«Хорошо. Держись рядом».
Фрей опустил руку, и змей ловко соскользнул вниз, мгновенно скрывшись в плотной пелене травы. Выхватив топор из поясной петли, Фрей принялся подниматься на холм.
Вид, раскрывшийся с его вершины, заставил Фрея ошарашено замереть.
Несмотря на то, что он ожидал худшего, картина сожжённого лагеря выбила его из колеи. От палаток остались лишь чёрные пятна, повсюду валялись обугленные, страшно изломанные тела. Фрей не считал их, но был уверен, что количество измерялось сотнями.
Первым он разглядел Оглоблю. Высокий, тощий дозорный, встретивший Фрея, когда он только пришёл в лагерь повстанцев, лежал прямо под холмом. Его тело не сгорело. Руки мужчины отсутствовали, отрубленные двумя точными ударами в область локтей. Фрей сразу понял, что в воинских навыках противник превосходил рослого дозорного на добрую голову: чистые, ровные срезы говорили о том, что у повстанца не было ни малейшего шанса уцелеть.
Об этом же говорила и глубокая рана в самом центре груди Оглобли.
Фрей присел на корточки возле мёртвого тела и опустил его веки. Затем — коснулся рёбер: рана была слишком широкой, чтобы остаться после удара мечом. Скорее всего, Оглоблю лишила жизни алебарда.
Он поднялся на ноги. Огонь, пожравший лагерь, давно догорел, вокруг стояла непроницаемая стена тишины. Кто бы ни напал на повстанцев, он давно ушёл.
Фрей двинулся в сторону своей палатки, стараясь избегать взглядом гор мёртвых тел, окружающих дорогу со обеих сторон. Но некоторые лица бросались ему в глаза сами по себе. Постоянно встречались воины, которых он обещал тренировать. Каждый из них был убит одним ударом, не в силах сопротивляться напавшему врагу, но, как не без гордости отметил Фрей, все умерли с оружием в руках.
«Похоже, моих уроков оказалось недостаточно», — печально подумал Фрей.
«Не кори себя, — змей, видимо, решив, что ползать — это ниже его достоинства, взобрался на шею Фрея и ободряюще ткнулся лбом в его висок. — Ты сделал всё, что мог».
«Но этого не хватило».
Крыть Вэйшэну было нечем.
Когда Фрей обучал воинов лагеря, он рассчитывал, что тяжёлые тренировки сделают их сильнее и позволят выжить там, где более слабые бойцы бы не уцелели. Однако его уроки не сумели подготовить повстанцев к встрече с тем, кто атаковал лагерь.
«Никто из твоих учеников не поблагодарит тебя за науку, — угрюмо подумал Фрей. — Потому что все они мертвы, и никакой благодарности ты не заслужил. Если бы я был здесь…»
«То тебя бы здесь не было, — оборвал Вэйшэн. — Прекрати себя корить. Если противник походя уничтожил лагерь из почти пяти сотен человек, не потеряв при этом ни одного человека, то наверняка справился бы и с тобой. Надо быть реалистом, Фрей: останься ты в лагере, ты уже был бы мёртв».
Несмотря на слова змея, мрачные мысли не отпускали Фрея всю дорогу сквозь лагерь, пока он не остановился у того места, где прежде находилась его собственная палатка. Теперь здесь располагалась неровная, обугленная проплешина, перед которой лежало худощавое тело, — слишком хрупкое, чтобы принадлежать взрослому мужчине.
— Самый прилежный ученик… — Фрей наклонился, закрыл неестественно широкие глаза Ксиабо и поправил воротник его рубашки, скрывая глубокую колотую рану в центре горла. Меча, подаренного подростку перед самым уходом, Фрей не разглядел, — видимо, убийца Ксиабо счёл оружие слишком хорошим, чтобы оставлять его рядом со своей жертвой.
— Может, и хорошо, что мы с Земином не взяли тебя в деревню. Так, по крайней мере, никто из вас не увидел, как погиб его самый близкий родственник.
Фрей никогда не задумывался, была у Земина жена или нет. Он знал лишь о Ксиабо. Теперь же эти рассуждения не имели никакого смысла: из тех, кто находился в лагере, не выжил никто.
Или почти никто.
Шатёр Ченглея развалился, но, в отличие от остальных палаток, не сгорел. Из-за бесформенной мешанины из палок и ткани показался полупрозрачный силуэт крохотного животного, которого Фрей мгновенно узнал: в конце концов, это был первый дух, которого он увидел своими глазами.
Лисьи уши на голове духа резко дёрнулись. Зверёк вскинул голову, принюхался и потрусил к Фрею.
— Привет, Акару, — Фрей присел возле лиса на корточки и нерешительно почесал его по загривку. На ощупь дух был прохладным и податливым, как кисель. Фрею показалось, что, стоит ему надавить чуть сильнее, и его рука пройдёт тело духа насквозь. — Где твой хозяин?
Мордочка лиса жалобно скорчилась. Вильнув хвостом, он развернулся и мелко засеменил к завалам на месте шатра. Нос Акару упёрся в нагромождение поваленных палок, не в силах поднять их самостоятельно.
— Погоди. Сейчас помогу.
Фрей потянули на себя первую палку. Она поддалась с неохотой: плотные завязки удерживали тяжёлую от пропитавшей её крови ткань шатра на деревянной основе, и для того, чтобы поднять её, требовалось сразу несколько человек.
Плюнув, Фрей парой взмахов Сишоу обрубил завязки, подхватил ткань за край и энергичным движением откинул её, как одеяло с заправленной постели.
Лис стремглав бросился вперёд, к хозяину, и осторожно положил лапы ему на грудь, с волнением заглянув в залитое кровью лицо. Ченглей лежал в центре своего бывшего шатра. В отличие от остальных повстанцев, его убить одним точным ударом не смогли: конечности седого воина представляли собой кровавую кашу, словно Ченглея пропустили сквозь огромную мясорубку, на животе зиял глубокий разрез, обнажающий вывалившиеся наружу кишки. За свою жизнь Фрей видел слишком много ран, чтобы не понять, — выжить с такими увечьями было невозможно. И всё же Ченглей до сих пор не умер, будто что-то удерживало его на этом свете.
— А-а… — тихо просипел он, покосившись на Фрея единственным целым глазом — на месте второго зияла чёрная дыра. — Ты вернулся. Что с остальными?
Фрей коротко качнул головой:
— Все погибли.
— Жаль, — Ченглей закрыл глаз. По виску скатилась одинокая слеза. — Хорошие были люди… И погибли. Как и все в лагере. Но не ты.
Фрей промолчал, давая умирающему лидеру повстанцев возможность выговориться.
— Я знаю, что тебе нужно… Знал с тех самых пор, как увидел твой топор. Мой меч забрали, но остальное… — Ченглей закашлялся, забрыгав и без того грязную рубаху новыми каплями крови, — остальное я приберёг. Акару покажет, где. Когда станешь сильнее — отомсти. Прошу тебя.
— Кто это был? Хван? Как они узнали?
— Нет, не Хван. Это был…
Ченглей еле двигал губами, и Фрею пришлось ухом припасть к его лицу, чтобы разобрать ответ.
— Теперь ты знаешь, — пролепетал Ченглей. — Иди. Нужно успеть, пока Акару не исчез.
Словно подтверждая слова хозяина, силуэт духа замерцал, грозя раствориться в любую секунду. В последний раз ткнувшись носом в лицо Ченглея, Акару побежал в сторону площадки за шатром.
«Фрей, — Вэйшэн соскользнул на землю, — нам надо поспешить».
Фрей хотел задать Ченглею ещё кучу вопросов, но слова змея остепенили его: если Акару исчезнет, то найти оставленные предводителем повстанцев вещи станет затруднительно.
Последнее, что он услышал, направившись за тускнеющей фигурой Акару, был тихий, еле различимый шёпот Ченглея:
— Не смог. Опять…
Довести Фрея до нужного места у Акару не получилось. Стоило им зайти в заросли за лагерем, как силуэт духа окончательно растворился в воздухе.
«Не успели, — подняв голову над травой, раздражённо фыркнул Вэйшэн. — Ченглей умер, и его дух исчез вместе с ним».
«Неважно, — впервые за долгое время заговорил Сишоу. — Я его чувствую».
Демонческий топор не ошибся. Следуя его указаниям, Фрей за несколько минут добрался до укрытого дёрном углубления под корнями раскидистого дерева. Откинув ставшую ненужной маскировку в сторону, Фрей разглядел знакомый сундук.
«Открывай!» — нетерпеливо гаркнул Сишоу.
Фрей откинул крышку.
***
В просторном саду в центре четырехэтажного замка, гордо возвышающегося над остальными строениями города, стояла блаженная прохлада. Изогнутые скаты крыши отбрасывали тень на огороженный толстыми стенами островок природы: карликовые деревья были аккуратно пострижены, из усыпанного мелкой галькой источника бил кристально чистый ключ, приятным журчанием отдающийся в ушах невысокого мужчины с седыми волосами, стянутыми в тугой хвост на затылке.
Определить его возраст по внешнему виду было весьма затруднительно. Несмотря на седину, на лице мужчины не было ни намёка на морщины, а непроницаемо чёрные глаза, направленные на одно из деревьев, выглядели живыми, подвижными и слишком острыми, чтобы принадлежать глубокому старику.
Всё в саду казалось мужчине гармоничным, правильным и естественным. Кроме этого дерева.
Мужчина присматривался к нему с тех самых пор, как оно появилось. Он не приказывал сажать это дерево — оно появилось само по себе, увеличиваясь с каждым приходом седоволосого мужчины, прорастая сквозь гальку над источником и настойчиво пробивая себе дорогу к свету. В отличие от остальных деревьев, ствол этого был неровным, бугристым, даже неухоженным. Но эта непохожесть странным образом привлекала мужчину, заставляя его с интересом наблюдать за развитием растения и не приказывая убрать его из безупречно продуманного сада.
— Господин!
Мужчина не повернулся. Он давно научился ощущать окружающий мир так тонко, что большинство из ныне живущих людей и представить себе не могли. Для того, чтобы узнать о приближении своего адьютанта, видеть его мужчине вовсе не требовалось.
— Реншу. Почему ты здесь?
Голос мужчины звучал спокойно и умиротворённо, но адьютант, ступивший во внутренний сад замка, все равно застыл на месте. Он хорошо знал повадки своего господина, как знал и то, что беспокоить его во время медитации было чревато самыми непредсказуемыми последствиями.
— Прошу прощения, что приходится вас отвлекать, господин, — адьютант низко поклонился. — Но дошедшие до меня сведения не терпят отлагательств.
— Так говори, — мягко предложил мужчина, впрочем, не отвлекающийся от созерцания необычного дерева.
— Группа сборщиков налогов, отправленных на запад, убита в одной из деревень, — быстро отчитался адьютант. — Мы лишились четырнадцати Призраков и одного из Духов клана, Риске Одноглазого.
— Риске… Я его помню, — не меняя тона, протянул седоволосый. — Хороший был Дух, крепкий. Кто его убил?
На самом деле, никакого Риске мужчина не помнил. Под его началом находилось больше сотни воинов на Шаге Духа, так стоило ли уделять внимание одному из них?
— Жители деревни рассказали об отряде повстанцев. Говорят, из возглавлял Дух, назвавший себя Кузнецом.
— Я от таком не слышал.
— Никто не слышал, — адьютант так и не разогнул спины. — И всё же он убил Риске Одноглазого и четырнадцать наших Призраков. Староста деревни, где это произошло, передал нам его слова.
Брови мужчины чуть дёрнулись:
— После того, что он сотворил, он осмелился что-то нам передать? И что же?
— Он сказал, что придёт за кланом Хван.
Впервые мужчина обернулся. Рассказ адьютанта смог его заинтересовать.
— Вот как? И что же нам делать, Реншу? Бежать? Прятаться? Трепетать от того, что нам угрожает целый Дух?
— Нет, господин, — под расслабленным взглядом мужчины Реншу склонился ещё сильнее. — Но от него следует избавиться. Никто не может бросать вызов клану Хван и оставаться безнаказанным.
— До меня уже доходили слухи об отряде так называемых повстанцев, орудующих в западном лесу, — поделился седоволосый мужчина. — Горстка обиженных деревенщин, решивших противостоять клану Хван. Едва ли подобное можно считать серьёзной угрозой, ты так не считаешь?
— Да, господин.
— И всё же ты прав, — мужчина вновь повернулся к изогнутому дереву, притягивающему взгляд, как уродливый шрам на безупречно гладкой коже. — Мы не можем оставлять без внимания даже малейший намёк на неповиновение, что уж говорить об убийстве воинов из нашего клана. Иначе враги могут счесть это проявлением слабости, а Хван никогда не были слабаками.
Он ненадолго замолчал, изучая неправильное дерево. Как он только мог позволить ему расти прямо перед своим носом?
— Я уже попросил наших друзей проверить западный лес и избавиться от повстанцев. Если этот Дух прячется среди них — он умрёт. Можешь не сомневаться.
— А если его среди них нет? — глаза Реншу округлились, словно он и сам был шокирован собственной дерзостью. — Простите, господин. Мне не стоило…
— Нет, почему же, — негромкий голос мужчины заставил адьютанта мгновенно умолкнуть. — Шанс, что дерзкий Дух уцелеет, ничтожно мал, и всё же он есть. Надо сказать нашим друзьям, чтобы они убедились, что избавились от Духа. Для деревенских бунтарей, — мужчина хмыкнул, — этот Шаг недостижим. Скорее всего, Дух — член какого-то клана, собравший вокруг себя кучку недовольных земледельцев и рыбаков и пообещавший им месть за все притеснения. Он один. И его нужно убрать.
Под взглядом сузившихся глаз седоволосого мужчины дерево сжалось, будто схваченное гигантской невидимой рукой, а затем — разлетелось в щепки. Ветер от взрыва раздвинул воротник пурпурного халата седоволосого воина в стороны, обнажив мускулистую грудь без малейшего намёка на жир. Адьютант вздрогнул: сила его господина, казалось, приближалась к божественной.
— Отправь письмо Ро Кромсателю. Расскажи ему то, что рассказал мне. Пусть убедится, что ни о каком Духе… Как ты его назвал? Кузнец? Мы больше не услышим, — распорядился мужчина.
— Да, господин.
— Если это всё — ты можешь идти, Реншу.
Адьютант удалился, не смея и дальше нарушать покой своего господина. Седоволосый с удовольствием вдохнул чистый воздух и обвёл взглядом свой сад, ставший безупречным после уничтожения упрямого дерева:
— Да, — негромко отметил он. — Так гораздо лучше.
Больше книг на сайте - Knigoed.net