— Как бы мне ни было неприятно это говорить, но Джерико обладает достаточной подготовкой, опытом и знаниями, чтобы сохранить нам жизнь. С ним у меня больше шансов.
Мередит, похоже, восприняла отказ как личное оскорбление. Она решительно вздернула подбородок.
— Как хотите.
Сенатор Лопес повернулся к Элизе и протянул руку.
— Извините, дорогая, но мне придется забрать у вас этот пистолет.
Элиза отступила назад, нахмурившись.
— Что? Почему?
— Будет справедливо, если мы разделим наши ресурсы, — ласково проговорила Мередит.
Лицо Сайласа исказилось. Он положил руку на кобуру.
— Если вы думаете…
— Просто отдайте его им, — проворчал Мика. — Оно того не стоит.
— Как он и сказал. — Мередит холодно улыбнулась. — Не нужно все усложнять.
— Два пистолета, — уточнил Джерико. Даже Мередит хватило ума понять, когда стоит испытывать судьбу, а когда нет. Элиза и Мика вздохнули и передали свои пистолеты.
Мередит торжествующе улыбнулась.
— Удачи, — пожелала она, хотя ее тон подразумевал обратное. Затем она скрылась за деревьями и направилась к дороге. Сенатор Лопес и еще восемь человек последовали за ней.
— Держитесь подальше от шоссе! — прокричал им вслед Джерико. Мередит подняла средний палец.
— Как быстро культурные аристократы теряют свои манеры, — пробормотал Финн рядом с ней.
Уиллоу закатила глаза.
— Хорошее избавление.
Их группа уменьшилась до двенадцати человек — Уиллоу, Бенджи, Финн, Амелия, Сайлас, Мика, Джерико, Элиза, Хорн, Селеста, Надира и пленник Габриэль. Уиллоу не возражала бы потерять еще несколько человек. Селеста была плаксивой, избалованной принцессой, которая все время жаловалась, а Хорн — самодовольным идиотом, из-за которого они все могли погибнуть.
Это маленькое приключение не могло так быстро закончиться — если, конечно, они его переживут.
Глава 5
Амелия
Амелия наблюдала за дискуссией со стороны. Все казалось таким нереальным.
Шесть недель назад она была дома, на Манхэттене, и по четыре часа в день занималась в Джульярде. Пять недель назад она оказалась заложницей на горящем круизном лайнере. Две недели назад она застряла в карантине на военно-морской базе во Флориде. А сегодня ее занесло в лес где-то в Джорджии, и она попала в новый суровый мир, который едва узнала.
Как только Мередит и остальные двинулись в сторону шоссе, Хорн повернулся к Джерико.
— А что с ним? — прорычал он, жестом указывая на Габриэля.
При упоминании о Габриэле у Амелии скрутило живот. Он сидел, прикованный наручниками к дереву. Ее глаза встретились с его глазами, такими же темными и полными теней, как она помнила.
Воспоминание о том, как он склонил голову над ней, как черные локоны упали ему на глаза, как Габриэль коснулся ее губ, вызвало взрыв бабочек в животе. А позже — его сильные мозолистые руки, массирующие ее затекшие пальцы, глаза, полные молчаливого сожаления о том, что причинил ей боль. Сейчас в его глазах читалось то же самое сожаление.
Она отвела взгляд.
— Он мой пленник, — резко ответил Джерико. — Мы заберем его с собой.
Хорн расставил ноги, сцепив руки на бедрах.
— Значит, мы будем отвечать за его питание? Укрывать его?
— Я не буду спать рядом с этим монстром, — заявила Селеста. — Он может убить нас всех во сне!
— Она права, — согласился Хорн. — Мы знаем, что он виновен. Просто пусти ему пулю в лоб, и дело с концом.
— Если ты выстрелишь в него, — спокойно заметил Джерико, — я надену на тебя наручники и сдам в полицию за убийство.
Рот Хорна исказился.
— Ты, наверное, шутишь.
Джерико переместил руку на винтовку, перекинутую через плечо.
— Похоже, что я шучу?
— Он прав, — отозвался Габриэль. — Просто пристрели меня.
— Дайте мне пистолет, — усмехнулся Сайлас, — и я это сделаю с удовольствием.
— Выстрел в человека, который не может оказать сопротивление, — это убийство, — нахмурился Мика.
Сайлас круто повернулся к нему.
— Значит, ты на его стороне. Думаю, этого следовало ожидать, раз вы братья. Ты такой же террорист, как и он? Может, нам найти для тебя другую пару наручников?
Амелия слушала их спор с нарастающим ужасом. У нее хватало причин ненавидеть Габриэля, как и у всех остальных. И все же она не могла ненавидеть его полностью. Она видела его боль, его уязвимость. На короткий миг она увидела его истинную, лучшую сущность.
Он предал ее, но перед этим показал новый способ мыслить, новый способ быть. Когда она думала о нем, то чувствовала гнев, горе, потерю, а над всем этим — глубокую, раздирающую боль. Но она не ощущала ненависти. Несмотря на все, что он сделал, какая-то часть ее души не хотела, чтобы Габриэль умер.
Когда Джерико заговорил, его голос отдавал металлом.
— Этот человек — террорист и враг государства, он виновен в потоплении «Гранд Вояджера» и выпуске биооружия «Вирус Гидры». Он предстанет перед судом за свои преступления, будет осужден, и американский народ увидит его свершившееся правосудие. А до тех пор каждый, кто хоть пальцем тронет, ответит передо мной.