— …Прямо как на иллюстрации, какое совпадение!
Мистер Вулпис открыл страницы, между которыми лежала закладка, и прочитал вслух:
— «В древнем мире кошки, обитающие в доме великанов, иногда носили особые „ожерелья“ — знак принадлежности к семье».
Мисс Хикс кивнула:
— Что ж, легенды не врут. «Ожерелье», что венчает мою шею, досталось мне от бабушки. Оно передавалось из поколения в поколение…
— Оно не похоже на древнюю реликвию.
— Его берегли…
Мистер Вулпис в сомнении прищурил глаза.
— Я не вру! Хотите — верьте, хотите — нет, но долгие годы это «ожерелье» никто не надевал. Это единственная вещь, которую я вынесла из дома перед моим путешествием сюда. Оно — мой талисман на удачу. И вы вернули мне его. Возможно, господин управляющий, мне повезло больше, чем я думала, и талисман действительно сработал, раз я встретила вас.
— Я вам не верю. Кто вы, мисс Хикс?
— А кто вы, мистер Вулпис?
Лис горько усмехнулся.
— Итак, раз вам нечего ответить, думаю, мы в расчете. А теперь, скажите, что вас привело на крышу в столь поздний час? Не пейзажем же вы пришли полюбоваться?
— Может и так.
— Любование обычно не сопровождается мертвым взглядом в пустоту…
— Зузу не возвращается, — скорбно вздохнул мистер Вулпис. — Я потерял сигнал, и запись с его камер повреждена…
— Ну-ну, это всего лишь механическая стрекоза. Не стоит так убиваться!
— Это не просто механическая стрекоза, мисс Хикс! — вскочил тот. — Зузу — мой друг!
— Но у него даже нет мозгов! — Мисс Хикс тоже не смогла усидеть. — Так ведь?
— Пха! Что есть мозг? Проводник электрических импульсов!
— Вы же не хотите сказать, что Зузу…
— …Имеет интеллект? Я это допускаю. Как бы то ни было, я не программировал его на преданность и сочувствие, и все же — он всегда был со мной, по своему пытался утешить меня в моих неудачах, танцуя под потолком незатейливый танец, танец, который я также не включал в его программу!
— Хорошо-хорошо, мистер Вулпис, я вам верю! Только, ради всего святого, не кричите!
Мистер Вулпис удрученно качал головой. Уши его были напряжены, и вскоре он не выдержал и уронил лапы на плечи смущенной кошки:
— Вы не слышите? — спросил он, сверкнув янтарными глазами.
— О, боже, вы свихнулись! Прощай, Гроза меков! И здравствуй, чокнутый профессор!
Мистер Вулпис быстрыми шагом приблизился к краю крыши и указал в сторону темного леса, высоко над которым мерцало две яркие звезды.
— Там! — сказал он и замер, как ищейка на охоте.
— Что там?
— Песня, мисс Хикс, песня! Она льется оттуда… из леса. И с каждым часом становится все громче! Вы ее не слышите?
— Нет, — пожала плечами та, — ничего не слышу.
— Вот так всегда! Только я их слышу!
— Кого их⁈
— Меков. Их песню.
— Что это за песня?
— Не знаю. Я не… я не понимаю, о чем она. Похоже…
— … На что?
— … На колыбельную. Но именно эта песня другая, искаженная, будто кто-то испытывает агонию, но продолжает петь.
— И что же… все меки поют?
— Нет, не все. Некоторые. И когда они поют Зузу может настроиться на песню и либо свести мека с ума, либо — подчинить на какое-то время.
— Что вы и сделали с тем червем в поместье жирдяя?
— Да.
— Вы спросили, почему я отпустил червя? Я вам приврал. Я не отпускал его, он уже был безвозвратно сломан. Вероятно, сейчас его останки ржавеют где-то глубоко-глубоко под землей… Неважно — подчиню я мека или сведу с ума — вскоре связи в его механическом мозгу порвутся…
— Ох, ваш Зузу — настоящее звуковое оружие! — открыла рот мисс Хикс. — И давно вы слышите эту песню, новую песню?
Мистер Вулпис не сразу расслышал ее вопрос, песня залезала ему в уши и отвлекала от звуков действительности.
— Три с лишним часа, где-то с полуночи… Первые два часа она была едва уловима, а теперь…
— Вот что, мистер Вулпис, вы переутомились! — обхватила его за локоть мисс Хикс. — До рассвета еще есть время, вам стоит успокоиться и отдохнуть! Я скипячу вам чаю.
— Я не хочу чай, мисс Хикс, куда вы меня тащите?
— Как куда? Обратно в «Чайный дворик», конечно!