Кажется, сон застал Эльвиру врасплох. Она и не заметила, как сидя в сети, задремала в обнимку с ноутбуком. Тут, в общежитии, все оставалось прежним: обустроенный ею хаос успокаивал, а любимый плед с ромбиками приятно согревал не только тело, но и душу.
Очутившись в своем уголке, Эпопеева тут же полезла на форум охотников-изгоняющих и застряла там на несколько часов, наслаждаясь заранее припрятанными чипсами. Которых в доме Палеса не найти. Эльвира обнаружила знакомых охотников за горячим обсуждением погони. Они зачищали деревню где-то под Арийском, избавляя от гигантских крыс-нежити. Славий утверждал, что устранить каждую тварь было несложно, ведь они использовали некие наработки, которые добыли в прошлых миссиях.
Не без казусов, ведь на запрос от короля откликнулось сразу два собрания, и за возможность истребить крысиное гнездо, охотники сцепились на крайне серьезных, а потому и кислых, щах. Группа Славия оказалась сильнее и авторитетнее — они ведь осенью завалили страшно опасного вендиго.
Но это произошло на прошлой неделе, а сейчас Нильк, Славий и Дориан пропали из сети, и Эльвира обеспокоилась, не случилось ли с тео что-то плохое. Она надеялась, что эти славные охотники, присвоившие ее победу над хтонической тварью, просто в отпуске.
Дао закрыла глаза и прислушалась к себе. Приступ тревоги медленно сжимал липкими лапками нежную кожу шеи, заставляя сердце пропустить удар, а затем биться так, словно она убегает от монстра. Монстра, с которым не может сражаться, ведь она бессильна без магии. Остается бежать без оглядки.
Перед глазами возник образ разрушенного города. Горел парк аттракционов, под темной пеленой то ли дыма, то ли неведомой этому миру материи, иссыхали деревья. Эльвира проследила за направлением черной дымки и увидела сгусток нечто. Оно окутало жилой район, пульсировало и становилось все больше, небо вокруг занялось алым заревом и пылало, пылало вместе с парком и домами.
Смазанные силуэты жителей разбегались во все стороны. Толпы направлялись к мосту, ведущему из Арийска, но он начинал рушиться, не давая покинуть захваченную неведомой скверной землю.
А Эльвира стояла на краю обрыва, который давно никто не огораживал. Позади неудержимый поток водопада, впереди пульсирующая жуть, которая начинала открывать тысячи глаз. Все они смотрели на изгоняющую, и черное нечто двинулось к ней, направляя полупрозрачные бесформенные щупальца к новой жертве…
Эпопеева застыла в немом ужасе.
Видение. Это всего лишь видение, но раньше с ней такого не случалось. Эльвира никогда не видела снов и не знала, могут ли они быть столь ощутимыми и настоящими. Настолько, что запах едкого дыма до сих пор ощущался послевкусием. И даже место, в которое она на несколько мгновений попала, оказалось знакомым. Она когда-то жила неподалеку, район находился на окраине Арийска.
Но сейчас Эльвира тут, в комнате общежития академии, в своей маленькой, уютной обители, где безопасно и никто не сжигает покрышки за окном. Машин тут в принципе нет, как и дорог, ведущих к закрытому городу.
Эльвира знала, что за стенами Хольма ее что-то ждет, необходимо следовать на зов. Возможно, это приведет ее к способу избавится от проклятия, или наоборот, уничтожит последнего наследника древней крови. Эпопеевой нужно найти родителей и спросить о их находках лично. Возможно, они смогут помочь проникнуть в Оббурат, а Эльвира попытается убить Себастьяна в его же логове, как этого хочет мама.
Как бы она не сердилась на ставших нежитью родителей, а без их помощи в вампирском городе не обойтись. Знать бы еще, что за черная тетрадь должна была попасть к Эльвире. А то она застряла где-то в загребущих лапах Миодая.
Столько всего навалилось, и не понятно, с чего начинать. Все сводилось к тому, что Эпопеева должна быть за пределами неприступных стен Хольма. Изгоняющая не могла объяснить этого, просто чувствовала, что происходящее вокруг неправильно. Без магии она безоружна. Она ничто, пустое место, которое не выживет во внешнем мире. Эльвира ухватилась руками за ограничитель. Она со всей ненавистью кромсала его ногтями, сжимая зубы, и выла от бессилия.
Треклятый ошейник не поддавался. Изгоняющая хотела рвать на себе волосы и кричать от отчаяния, но сдержалась и всего лишь пнула тумбу у кровати. С грохотом деревянный ящик рухнул на каменный пол, и дверца слетела с единственной петли. Потревоженные обрывки бумаги на полу разлетелись во все стороны.
Стук за дверью отозвался в ушах звоном погребального колокола. Изгоняющая дернулась и замерла, уставившись на вход. Она никого не ждала.
— Войдите.
За дверью обозначилась лысоватая фигура изгоняющего в клетчатом костюме. Комендант.
Вот уж действительно неожиданный гость.
— Госпожа Эпопеева, приветствую, — заведующий общежитием слегка склонил голову, обозначив формальность. Эти действия корежили сознание Эльвиры еще больше, лишний раз напоминая о ее положении, о пропасти между нею и другими изгоняющими. Ей нужно отвлечься от кошмаров наяву, а все вокруг словно сговорились действовать на воспаленный разум единственного потомка. Пытаясь сохранить спокойствие, дао провела холодной ладонью по разгоряченному лицу.
— Чем обязана?
Тео сложил руки за спиной и многозначительно оглядел учиненный в комнате погром. Его взгляд остановился на граффити с оскаленной рептилией и подписью:
«Мастерская души. Ремонтирует разум любого износа. Обнули свой пробег, странник».
Нахмурился.
— Вы выселяетесь из общежития.
— Но почему? Я же не закончила обучение. За что меня выгоняют?
Тео оставался невозмутим даже под вопросительным взглядом Эпопеевой.
Она уязвима, как никогда прежде. Хотелось просто спрятаться в кокон и переждать бурю там. Но она держалась. Нельзя показывать слабость.
— В вашем распоряжении целое поместье, одно из лучших в городе. Зачем вам жалкая обшарпанная комнатушка?
— Выселить меня приказал вам Палес… — догадалась Эльвира.
Ей не нужен ответ — она проговорила мысль вслух скорее для себя и начала собирать вещи. Миодай продолжал отрезать пути к отступлению, хотя, казалось бы, Эпопеева давно прижата к стене и готова вот-вот сдаться, опустить лапки и пойти на дно. Как мышь, захлебываясь в банке с водой.
— К рассвету я освобожу комнату, оставьте меня.
— Спасибо за понимание, госпожа.
Бесовы лицемеры! Как же они раздражают!
Эльвира понимала коменданта: этот изгоняющий родом из простой семьи, ослушаться вышестоящего для него опасно. Поэтому не стала с ним спорить. Нечего с него взять.
Но какая же грязная игра идет против нее! И на руках нет нужных карт, чтобы дать достойный отпор ненавистным Палесам. Если так, то поможет лишь огонь…
На берегу озера, встречая блеклый рассвет, Эпопеева разожгла костер. Совсем небольшой, он был собран их хвороста и мусора. Языки красного пламени алчно пожирали страницу за страницей.
Заметки и наброски больше не имели смысла, Эльвире не стоило их хранить в поместье Палесов, а больше-то теперь и негде. То, что необходимо, в память впечаталось намертво, а остальное лишь шелуха.
Портреты друзей и врагов, оскалы чудищ и смешные стихи — все горело одинаково хорошо.
Эльвира вздохнула, поправляя плед и бросая в пламя набросок с вендиго.
Позади заскрипел снег. Эльвира не оборачивалась, эту походку, теперь едва заметно прихрамывающую на правую ногу, она узнала.
— Уйдите прочь.
— Увы, не могу. Золотая нить зовет за тобой, я подчинен воле Священного союза. — Миодай присел на корточки рядом с Эльвирой и взял в руки один из пока еще не сожженных листов. — Коллекционер? Знаешь о нем?
— Он мертв.
— Это хорошая новость, — прошептал тео и провел твердым мозолистым пальцем по листу. — С ним я сталкивался, да.
— Он не счел вас достойным пополнением своей коллекции, если вы сейчас говорите со мной.
— Он сбежал, — сдержанно ответил Миодай, сгибая лист пополам. — И прихватил с собой моего товарища. Я оставлю рисунок себе, можно? Зачем ты все сжигаешь?
Эльвира бросила в огонь сразу дюжину листов с заметками и вызывающе зыркнула на своего надзирателя.
— А почему бы и нет? Сгорел сарай, гори и хата, мне это больше ни к чему. Все вокруг немы, глухи и слепы. Меня не слышат, когда я говорю о том, что пора меняться. Никому не хочется знать о том, каков мир на самом деле. А я и без заметок это знаю.
— Можно мне посмотреть?
— Нет! Там стишки про вас, не самые лестные.
Миодай на секунду расширил глаза, уверенно схватил стопку и начал перебирать лист за листом.
— Шучу. Я их сожгла в первую очередь.
Мастер меча недовольно фыркнул. Подловила гада.
— Я уже всякого про себя начитался и насмотрелся. Не ты одна вымещаешь злость в отношении «треклятого препода» на бумагу. Но мне было интересно, что думаешь обо мне конкретно ты.
— Так и спросите же прямо, я дам развернутый ответ во всех красках!
Миодай начал разглядывать портреты одногруппников и друзей Эльвиры. Черты его широкого лица смягчились, складка между густых бровей постепенно разгладились. Мужу нравились зарисовки, пусть он и не обнаружил среди них своего лица. Естественно, Эльвира не рисовала его, чтобы лишний раз не вспоминать о ненавистном союзе. Что подумает мама, когда узнает, с кем пришлось спутаться дочери…
— Это все не то. На бумаге истина. Она ведь оттого и ценна, что ты не собиралась ее никому показывать.
— И что вы хотите от меня узнать? — Эльвира одним движением сбросила все листы в огонь и поднялась на ноги. Накормленное пламя взмыло вверх, за ней. Летели искры и трещали недогоревшие сучья. — О том, что вы преследуете меня? Что делаете мою жизнь невыносимой, забирая из нее все то, что для меня дорого? Все, даже последний кусок личного пространства!
Миодай поднялся следом. Он возвышался над ней как огромная хмурая скала. Огонь между ними добавлял зрелищности, подчеркивая суровое лицо желтым светом снизу.
— Потому что ты оскорбила меня. Снова.
Эльвира чувствовала себя в опасности. Словно наваждение, которое случилось с ней утром, повторилось, только в лице широкоплечего громадины с безупречной укладкой. Или будто коллекционер в новой ипостаси нашел ее и хочет отомстить за свою смерть. И пополнить коллекцию мертвых жен!
Сейчас она бы скрестила с ним мечи, вот только в руках лишь тоненький сучок.
— Я ненавижу вас! Но из уважения к вашей силе, держусь подальше. Я не хочу конфликтов.
Огромная рука с золотым браслетом на запястье потянулась к Эльвире. Изгоняющая отступила, но Миодай сделал шаг вперед, спокойно прошел через костер и схватил ее за ворот плаща. Своими черными глазами он буравил дао с такой страстью, которую не показывал ни на одной из тренировок. Там, на дне зрачков, горел пламенем бескрайний океан с морскими чудищами.
— Не хочешь конфликтов⁈ Как же долго я терпел твои выходки, ты не представляешь, каких усилий мне стоит сохранять спокойствие и не проучить тебя, как следует! Не хочешь конфликтов? Тогда раздели со мной ложе, слухи о том, что моя жена сбегает спать неизвестно куда, быстро расползаются!
Страшен громогласный раскатистый голос, когда тео повышает его. Отдыхающие в ветвях вороны встрепенулись и разлетелись. К счастью, в парке больше никого нет, чтобы слушать этот рев.
— Вы знали, на что шли, мастер. Это фиктивная сделка — не моя инициатива. Это вы желали вступить в семью Эпопея. Теперь терпите.
Миодай рук не разжимал. Бескровные губы сомкнулись в полоску, от напряжения левая щека несколько раз дернулась. Тео с силой зажмурился, а Эльвира напряглась в ожидании. Она выставила перед собой руки. Она готова защищаться! Возникла заминка.
— Ты серьезно думаешь, что я собираюсь ударить тебя?
— Ага, — кивнула Эпопеева, но рук не опускала. Миодай обреченно вздохнул. Голос тео стал спокойнее и тише, но напора в нем осталось предостаточно. Надзиратель всего лишь сменил стратегию.
— Дай мне шанс стать тем, кто тебе нужен! Я положу мир к твоим ногам, если попросишь. Сделай же мне навстречу хоть шаг!
Эльвира чуть подалась вперед, насколько ей позволяла огромная рука тео. Воодушевленно оскалилась, смакуя просьбу наглеца, посмевшего ее тронуть.
— Освободите меня, дайте магии течь по венам, верните спокойный сон! И я перестану воспринимать ваши пафосные слова как глупую шутку. Я не буду послушно жить на поводке, я не собака!
— Я тебе не доверяю, чтобы вернуть магию. Ты причиняешь ею много вреда. Я вижу в тебе отражение матери. Посмотри на свою семью, куда вы докатились со своей любовью к свободе. Ты совершила непростительную ошибку, направив силу против меня. Ты должна помнить, теперь я несу ответственность за тебя перед всем народом! И отвечать за твое глупое хулиганство придется тоже мне. Так рисковать я не имею права, пойми меня!
Эльвира недовольно выдохнула клуб пара и дернулась. Миодай послушно разжал пальцы. Дао тут же выскользнула и вернулась к костру, где остались ее вещи.
— Идем домой. Хватит убегать.
Эльвира кивнула и стала собирать свои пожитки. Немного их осталось: сумка с ноутбуком, дорожный котелок и плед с ромбиком. Хотелось бы, чтобы затаивший очередную обиду на какую-нибудь глупость Палес не уничтожил и их.
Изгоняющая брела следом за широкой фигурой мужа, не сразу осознав, что сутулится, как провинившийся щенок. Мысль ее разозлила, и дао тут же расправила плечи.
Миодай не понимал ее, зациклившись на ответственности. Он даже не представлял, какой вред наносил ей своей упертой натурой. Неволя убивала, сковывая, не давая защититься от кошмаров и тревог. А они подкрадывались все ближе. Разговоры о том, что придется покидать Хольм, и, возможно, лезть в вампирский город — Эльвира даже боялась начинать. Говорить с Миодаем о проклятиях и побеге из академии — тут же поставить на себе крест.
Они вошли в поместье молча, разошлись переодеваться. Вся их одежда после жаркой беседы пропахла костром. В выделенной Эльвире комнате тут же нашелся домашний костюм, аккуратно сложенный на кровати. Горничная, казалось, успевала везде, предугадывала любое событие.
Затем Миодай и Эльвира встретились за столом, сели по разные стороны, бросая друг на друга хмурые недовольные взгляды. Оба молчали, и напряжение возрастало. Пространство между Эпопеевыми становилось все гуще, и даже Поли Брич не справлялась с такой атмосферой, нервно теребя подол фартука. Она постоянно смотрела на Миодая. Предугадывала каждый его шаг, оказывалась рядом тут же, как ему что-то требовалось. Подать салфетку или унести лишнюю посуду. Подобрать подходящее под настроение изгоняющего вино. Миодай не отказывал себе в красном.
Расслабившись после нескольких глотков, он опрокинулся на спинку стула и, пока горничная караулила его потенциальные хотелки, не мигая пялился на Эльвиру. Эпопеева с вызовом встретила этот пробирающий до мурашек взгляд.
— Тебе нужно нормально питаться, выглядишь плохо, — подытожил Миодай.
Эльвира ничего не ответила, продолжая ковырять вилкой зеленые шарики горошка на тарелке с рыбой. Какая же гадость, как ее задолбала эта долбанная рыба! Летом в деревне ее чуть ли не каждый день есть приходилось. Почему рыба? Гадость же, фу!
Выглядела еда потрясающе, но есть не хотелось прямо до тошноты. Зимнее солнце за окном ореолом освещало контур супруга. Он еще и в белое нарядился. Весь такой светлый, в приглушенных лучах — его образ стремился к божеству. Только вот лицо скрывалось в глухой тени. Какой же он все-таки жуткий тип!
— Спасибо, я все.
Эльвира встала из-за стола и направилась на второй этаж. Ей нужно внимательно изучить все комнаты, может, Миодай прячет ее тетрадь где-то тут.
Комната с диваном и журнальными столиками, а вот трофейная, с рогами и головами убитых монстров. Еще одна комната — гардероб. Нарядов на огромную тушу Палеса Эльвира увидела предостаточно. По всей длине стены висели костюмы на любой случай, а на манекенах красовалась коллекция эксклюзивных бронированных плащей. Выглядели они как одежда, но наметанным глазом Эльвира видела в них столько примочек для ведения боя, что невольно потекли слюни.
Руны на воротниках, спрятанные под полоской кожи, гарантировали хозяину победу над зазевавшимся вампиром, посмевшим прикоснуться к области шеи полумага, знаки на рукавах, которые позволяли обездвижить жертву — перечислять можно долго.
— Что-то ищите, госпожа?
Эльвира, не отказывая себе в красноречивых и совершенно лишенных цензуры эпитетах, высказала отношение к дурной привычке прислуги, и повернулась к подкравшейся горничной.
— Зараза! Я просила так не делать!
— Простите, госпожа…
Эльвира махнула на Поли рукой. Эпопеева в долгу не останется, будет и на ее улице праздник. Месть станет выдержанным и крайне желанным блюдом, которое она вкусит с особым наслаждением, когда придет время. Дао вздохнула, проводя пальцем по металлической пластине на груди манекена.
— У меня такого гардероба не было никогда. Оказывается, сражение может приносить куда больше удовольствия, если ты защищен на таком уровне. Эх…
— Господин их больше не использует.
— Да, да, я знаю. Этот тип отошел от дел и спрятался в стенах Академии. Он жалок!
— Он обучает новое поколение, госпожа. Его миссия велика и более чем достойна.
Поли с любопытством поглядывала на Эльвиру, прищурив раскосые глаза. От этого разговора становилось душно. К чему она клонит?
— Ты что-то хотела? — устало спросила дао, закатив глаза.
— Госпожа, мы можем поговорить?
Эльвира фыркнула и уселась на пол, выжидающе глядя снизу на горничную. Так этой излишне учтивой дао будет сложнее выплясывать перед ней реверансы. Горничная спрятала за спиной тонкие руки в кружевных оборках, и вздохнула:
— О вас и о Миодае.
Эльвира даже не удивилась. С последней Эпопеевой ведь больше не о чем поговорить. Ага.
— И какое тебе до нас с Миодаем дело? — не поняла Эпопеева. — Ты мне советы пришла давать? Так я и сама разберусь, голова на месте пока. Пока…
— Не совсем, — мотнула головой Поли. — Моя работа в том, чтобы господин был счастлив. Счастлив он, счастлива и я.
— Какая-то странная работа, — скептически отозвалась Эльвира, сморщившись. — Ты горничная, следишь за домом. Остальное не должно тебя волновать. Ты не психолог.
— Отнюдь, — я должна делать больше. Миодай — хороший тео. Он добр и отзывчив, но глубоко несчастлив.
— Ага, зато мы тут с тобой просто светимся от этого самого счастья! — проворчала Эльвира и усмехнулась, припомнив последний прочитанный роман. — Постой, ты что? Влюблена в этого тирана?
Поли не ответила, но отвела взгляд. Появившийся розовый оттенок на ее тонких щеках сам дал нужный ответ. Ситуация начала забавлять.
— К делу это не относится! — попыталась возмутиться горничная.
— Да, и еще как! — возразила Эльвира. — Влюблена — значит сама и добивайся его. Ему любовница точно не помешает. Ко мне ты чего пристала?
— Госпожа, нельзя так! — дао едва заметно притопнула ногой, но осеклась, неуверенно повела плечами. — Даже помыслить не смею, мы совершенно разных сословий. Да и потом, у господина много почитательниц в академии. Думаете, они ему интересны?
— Собственно, да.
— Нет! Похоронив третью жену, Миодай перестал сближаться с кем-либо. Но тут появились вы! Он изменился с вашим появлением. Ожил! Прошу, если вы сделаете его счастливым, этот мир станет намного лучше.
Эльвира только усмехнулась. Поли забавная, нашла кого жалеть. Жуткого препода, который избивает первогодок, но при этом имеет клуб почитательниц и мстит за каждый отказ, и постоянно преследует, заставляя чувствовать себя жертвой. Миодаю явно хорошо живется, с чего бы Эльвире ему сочувствовать?
— Он тебя послал, да?
— Нет! Он ничего не знает. Это мое желание.
— Хм, — изгоняющая почесала подбородок. — А если я скажу ему, что ты лезешь в дела господ и диктуешь, что мне делать — он обрадуется?
Противостояние взглядов тут же прекратилось. Дао быстро поняла, что к чему.
— Не смею больше вас тревожить. Но, все же. Если вы хотите получить свободу — Миодай должен вам довериться. Попробуйте сегодня зайти к нему в комнату, это мой последний совет.
Горничная поклонилась и торопливо удалилась. Эльвира так и осталась сидеть на полу в окружении манекенов с броней. Задумалась.
С одной стороны, Поли права: втеревшись Миодаю в доверие, можно освободится от надоевшего ремня на шее. Но ведь Миодай раскусит ее ложь очень быстро. Или нет? Может, рискнуть?
Падать ниже некуда, а раз так, то и с врагом полюбезничать можно.
Поразмышляв над свей жизнью еще немного, Эльвира собрала волю в кулак и направилась на поиски мужа. Миодай говорил, что браслеты на запястье связаны между собой, и один из союза с легкостью может найти другого, просто чувствуя.
Или врал он, или же все дело в отсутствии спектра чувств у Эльвиры — кто разберет. Поэтому она предположила, что Миодай в своем кабинете. И не прогадала.
Муж сидел за заваленным папками и бумагами столом. Услышав звук шагов, он тут же оторвал от книги взгляд и захлопнул ее, удивленно уставившись на гостью.
— Неожиданно.
— Ага, тоже удивлена.
Эльвира проскользнула в кабинет и села напротив Миодая, пододвинув тяжелое кресло.
— Чего же ты желаешь? — сложил перед собой руки Миодай и немного наклонился вперед.
— Прост.
— Это на тебя не похоже, — засомневался Палес и настороженно посмотрел в зеркало за спиной Эльвиры. Наверное, думал, что она пришла с ножом или чем-то похожим. Но ее руки пусты, за спиной на поясе ничего не спрятано. — Тебе нужно что-то?
— Неа.
Эльвира протянула руку и схватила книгу, которую читал муж. На корешке значилось: «Ловец теней» — историю о преданном графе, который в основном мстил обидчикам и пытался вернуть свой замок. Интересный выбор.
— Положи назад…
— Угу, секунду.
Эльвира открыла страницу с закладкой и замерла. Закладкой служила фотография подозрительно знакомого лица. Остроносая дао с ехидной улыбкой и непослушными кучеряшками.
— Серьезно⁈ — Эльвира заставила себя воздержаться от потока комментариев, что как бешеные псы срывались с языка. Она смотрела то на фото матери, то на хмурого Миодая. Он исподлобья пялился в ответ, плотно сжав губы. — Вот это поворот!
— Тебя что-то удивляет? — тео все еще пытался сохранить невозмутимость, но его каменное спокойствие заметно пошло сквозной трещиной. Эльвира не сдержалась и широко улыбнулась. Впервые столь искренне, глядя в хмурое лицо мужа.
— А фотография старая. Ваша одержимость Эпопеевыми столь же древняя?
— Довольно.
— И фотография такая миленькая. Мама тут такая красивая! Неужели вы за ней ухлестывали? Ха!!!
— Это неправда, — зло сощурился Миодай. — Мао уже выпустилась из академии, у нее был сын к тому моменту, как я добрался сюда.
— А откуда тогда такой интерес, м?
— Я не буду это обсуждать с тобой. Обнажать душу перед тем, кто отчаянно ищет твои слабые места — это глупость.
— Как это «не буду»? — у Эльвиры появился козырь, она перешла в наступление и теперь останавливаться не собиралась. Она тоже долго терпела приторные пафосные речи этого лицемера. Теперь ее очередь жалить не мечом, но словом. — Это же касается моей семьи! И меня, как последнего потомка, в первую очередь. Мы с вами теперь семья и должны доверять друг другу, так ведь?
— Я не приближался к твоей матери! Она ненавидела мою семью ровно как ты.
— Но фоточку храните…
— Ее образ вдохновлял меня, — сдался тео. — Да, я наблюдал и восхищался ею. Издали.
— Дайте угадаю, а потом в своих женах вы искали нечто похожее.
— Неправда это! — возмутился Миодай, но уже как-то не уверенно. — Они все разные были.
— Неужели? — продолжая улыбаться, Эльвира положила фотографию на место и вернулся книгу тео. — Что-то не похоже, что вы отпустили маму. Может, вы хотели убить ее в образе вампира лично? Замкнуть этот круг. А тут случайно ее дочь появилась. Какое удобное орудие для мести! Это многое объясняет.
— Ты закончила?
— Ага. Доброго дня, не смею вас отвлекать от лицезрения прекрасного.
Эльвира неторопливо покидала кабинет, чувствуя на спине прожигающий взгляд.
План провалился. Она пыталась втереться в доверие и создать иллюзию близости, вот только ее понесло от новых подробностей. Да, семейная жизнь— это весело, говорили ей родители. Они были чертовски правы.