Ждать больше нельзя!
Нужно уводить Асириуса из города немедленно!
Эльвира пробежала мимо конюха к деннику с едо-тенью. Разоблачили Эпопееву, значит, и до конеподобного спутника скоро доберутся. Мирон удивился странному визиту студентки в учебное время, пожал плечами, но продолжил заниматься своими делами.
Стянув со стойки запылившееся седло, Эльвира набросила его на едо-тень, торопливо затянула подпругу. Пальцы не слушались, ремни выскальзывали из непослушной перебинтованной руки. Эльвиру трясло как никогда.
— Идём.
У ворот Эльвира огляделась по сторонам. У корпуса собиралась толпа из охотников. Судя по вычурно-дорогим плащам, в основном Палесы и Гралианы.
— Спрашиваю один раз. Ты или спасаешь свою шкуру, или рискуешь всем и идешь в подземелье за тем, за чем пришёл на земли Хольма. Оно стоит того?
— Оно стоит того, — вторил едо-тень.
Не спрашивая ничего, он помог взобраться на себя и помчался в мертвую часть города. Они пробежали перед патрулем.
Изгоняющие закричали и пустились в погоню, но Асириус быстро оторвался за первым же поворотом.
В поместье Эльвира зашла без проблем.
Асириус, как оказалось, тоже. Они прошли по гнилому полу и спустились в подвал, где до сих пор остался открытым люк в подземелье. Эльвира придирчиво рассматривала габариты четырехногого спутника.
— Как бы тебе залезть туда…
— Я залезу. А вот ты хватай верёвку со стены и привяжи к тому, что хоть немного напоминает что-то прочное. Спуск очень крутой для человеческих ног, — прокомментировал едо-тень и мгновенно просочился внутрь. Эльвира мешкала, пытаясь соорудить узел покрепче.
Знакомый запах подземелья. Спускаться по веревке пришлось до тех пор, пока ущелье не стало достаточно широким, чтобы Асириус встал в полный рост. Эльвира ухватилась за луку и подтянулась на стремени.
Сейчас, в полной темноте, она не понимала, в какой плоскости находится. Где низ, а где верх. Оставалось держать перед собой руку, освещая каменные глыбы с вековыми наростами.
— Что у тебя случилось? — поинтересовался едо-тень. Эльвира глубоко вздохнула, переосмысливая последние дни, и начала свой рассказ, пока Асириус пытался разобраться с внутренним компасом и найти нужный проход.
На каждой развилке он оглядывался и размышлял. А Эльвира ставила пометку в виде смайлика, чтобы потом найти дорогу назад.
— Какое наказание ждёт за подобные преступления?
— Да убьют, скорее всего. Измена, покушение на сородича, сокрытие важной информации. Знаешь ли, грешков набралось немало. И мне кажется, даже то, что я — последняя дао Эпопеева, не спасёт. Поэтому нам надо бежать отсюда без оглядки. Надеюсь, ты быстро найдешь то, что ищешь.
— Из-за крысино-вороньей диеты я истощён и ослаблен. Поэтому дело идёт медленнее, чем должно. Но мы движемся в нужном направлении.
Спутник хоть и ворчал из-за невкусной пищи, но по дороге упорно продолжал напитываться крысами. Несчастные зверьки никак не ожидали нападения от коня, а он этим пользовался и хватал замешкавшихся гадов за хвосты и иссушал их.
Эльвира дышала и не могла надышаться. Неужели её обучение в Академии так быстро закончится? А может и не только обучение, но и жизнь?
Ей было очень страшно. Не хотелось умирать от рук своих коллег. И не хотелось всю жизнь скрываться. Сколько той жизни, чтобы тратить её на постоянный страх оглянуться и увидеть за спиной погоню? Сначала ее преследовали вампиры, а теперь будут охотиться изгоняющие. От этой ситуации Эльвира испытывала обречённость и отчаяние. Умом она это понимала, пусть и не чувствовала.
— Не волнуйся, — утешал едо-тень. — Лес пограничья примет тебя. Оборотень защитит. Вы ведь родня! Там ты будешь в безопасности.
Перспектива почему-то не утешала. Коротать свои дни среди оборотней в лесу? Не очень хорошая жизнь для изгоняющего.
— Это неправильно! Целый вампирский город под землёй, который надо уничтожить, а коллеги даже не знают о нем. Там люди, их спасать нужно. Если верить матери, то Себастьян должен умереть, и затем предстоит сражение с вуалью мрака. Эта война, в которой я не имею право отсиживаться в безопасности. Я связана с ней родовым проклятием. Но я абсолютно одна, у меня ничего не осталось! Есть ощущение, что я уже проиграла этот бой.
— Фортуна-мать — переменчивая особа. Сдаваться рано, всё может поменяться.
Эльвира устало вздохнула. Проход впереди был низким, поэтому она слезла с едо-тени и пошла вперёд.
Во всей ситуации была некая ирония: Эпопеева пряталась в подземельях от изгоняющих среди других монстров. Как будто она и вправду одна из них. Да и в самом деле, много ли ей до нечисти осталось? Родители — вампиры, друзья снаружи — могущественные оборотни, и конь в союзниках, который и не конь вовсе.
В узком туннеле покоилось много хлама. Эльвира освещала коробки с неизвестными ей приборами и вдруг почувствовала резкую боль.
Зашипев, она подняла ногу и осмотрела подошву, пробитую гвоздём.
— Ай!
Просто так гвоздь не вынуть, он пробил толстый каблук и проник под кожу на пятке. Наступить на ногу Эльвира не могла, поэтому пришлось искать куда присесть, чтобы исправить оплошность.
У стены стоял подходящий ящик, к нему изгоняющая и допрыгала на одной ноге.
Вот же попадалово! На хвосте охотники, а она с гвоздём в подошве!
Выдернуть гвоздь пальцами не получалось, требовались плоскогубцы. В ход пошли ногти, затем всё то, что лежало под рукой. Найдя плоскую железку, Эльвира, наконец, подцепила головку и вытянула железную занозу.
— Чую потомка…
Неживой, словно механический голос донёсся откуда-то из темноты между ящиков. Эльвира насторожилась, медленно потянула руку к истлевшей ветоши.
Резко сдернула тряпку с рамы.
Полу птичье лицо вскрикнуло, обнажая черную пасть. Из бездонной глотки сверкнул кристалл.
Эльвира не понимала, что сейчас перед ней. Рама с говорящим барельефом? Какой-то механизм?
Клюв и грубые перья были отлиты из металла, но сегментированы и приделаны так, что птиц мог ими шевелить. И даже разговаривать. В глазницах мерцали огоньки ламп, и птиц, похоже, видел гостью, белые точки смотрели на неё осознанно.
— Тебе нормально существовать только половиной головы? — не удержалась Эльвира. Асириус за её спиной фыркнул, подавив смешок. Наверное, хотел пошутить про полоумную голову, но тактично промолчал. Мало ли. — Что ты такое?
— Арвий Эпопей. Сознание, запертое в материальной форме.
— Дела…
Эльвира села на корточки напротив барельефа и потянула к нему руку. Но вовремя вспомнила, что говорил Диедаро о проклятых предметах в подземелье. Вдруг это один из таких?
Трогать сознание предка в металле дао не стала.
— И давно ты тут пылишься? — Эльвира сложила перед собой ладони, решив послушать любопытного собеседника. — Только расскажи быстро и по делу, а то у меня мало времени.
— А с чего бы? — проскрипел птиц. — Не хочешь слушать, так иди. Или… Можешь взять меня с собой. Я тебе все расскажу! Я так давно не видел солнечного света! Покажи мне этот мир, каков он сейчас, а я расскажу, каким он был раньше. Как тебе?
— Треклятая железка! Ну не до тебя мне! Я и сама не факт, что свет этот увижу. Коротай вечность дальше, Арвий, всего хорошего!
Едо-тень с любопытством разглядывал механизм, принюхивался. А потом лизнул его в клюв.
— Убери свою лошадь от моего лица, девчонка!
— От птичьей рожи слышу! — возмутился Асириус. — Я проверял твою природу. Эль, если что — оно не проклято. Просто штука, которая работает на кристалле. Я такое встречал, когда служил магу. Характер у них, мягко говоря, не подарок.
— И что ты мне прикажешь делать с ним? За нами гонятся разъяренные изгоняющие, а мы сувениры из подземелья потащим?
— Погоня? — удивилась голова.
— Да, Арвий, да! Я — последняя Эпопеева, которую скоро пустят под нож. Если мы не сбежим отсюда немедленно.
Голова птицы озадаченно замолчала. Эльвира помнила имя Арвий в родовом древе. То, что это ее прямой потомок — правда. Давно он жил, два века назад, примерно. И представления о мире у него точно устарели.
— Последний? Как? Что случилось с нашим родом⁈
— Жопа случилась. Всё! — Эльвира поднялась на ноги. — Бывай, до встречи в вечности.
— Вы не сняли проклятие? — возмущённо скрипнул старый птиц.
— Неа. Проблемы?
— У вас — да. Возьми меня с собой, и я постараюсь помочь!
— Да чтоб тебя!
Эльвира схватила говорящий барельеф, и компания с пополнением ускоренным темпом отправилась дальше. Железка оказалась добротной, тяжелой, рука быстро онемела. Не придумав ничего лучше, изгоняющая подняла с пола тряпку, под возмущенные вопли предка обмотала объект искусства и прикрепила к седлу на лошадиной спине.
Эпопеева ощутила себя расхитителем гробниц. Вот только что она взяла? Драгоценности, призывное оружие или доспехи?
Вовсе нет, просто надоедливо орущего в тряпочку дальнего родственника.
— Хочешь на свет белый? Значит, заткнись и терпи.
Птиц недовольно поворчал и затих. С ним можно разобраться позже.
Узкий коридор закончился, уставшая хромать Эльвира с облегчением вернулась в седло.
Под землёй город казался больше, чем снаружи. Невозможно оценить его масштабы, но по меркам Эльвиры блуждали они не меньше двух часов.
Кое-где встретилась подземная речка. Совсем небольшая, она протекала по желобу в полу, сквозь отверстия между двух стен.
Эльвира принюхалась, затем попробовала воду на вкус.
Приемлемо.
Судя по всему, в этой части подземелья никто не появлялся уже много лет, и ничего не развалилось только потому, что каменные блоки не разрушались, как стены из камней поменьше.
— Мы близко, — констатировал едо-тень.
Они опускались всё ниже, пока не очутились в зале, на небольшой площадке со множеством выходов. Двенадцать колец по краям площадки держали проржавевшие цепи, все они вели к центру, и венчал это символическое мрачное солнце бугорок.
Кучка из камней какая-то? Эльвира посмотрела на Асириуса. Его глаза засияли голубым, и он вышел в центр.
— Брат…
Так вот, кто был так важен для едо-тени! Асириус не хотел покидать мир без своего брата. Эльвира не стала портить момент товарищу, отошла, позволяя одиноким сердцам воссоединиться.
Иномирный конь говорил ей, что едо-тени не умирают, а каменеют, впадая в спячку.
Асириус ударился лбом о выступ в камнях, напоминающий череп.
На дне глазниц загорелись зеленоватые огоньки.
— Пробудись, сородич! Возьми мою силу! — взывал едо-тень. Он открывал пасть и изрыгал голубое пламя. Оно окутывало камень, и структура постепенно пришла в движение. Кусочки собирались воедино, появлялись очертания костлявого тела. Существо жалобно заскрипело и шевельнуло шеей.
— Брат, я пришёл за тобой! Я освобожу тебя!
Чтобы помочь другу, Эльвира начала ходить по кругу, камнем разбивая цепь за цепью. Они настолько проржавели, что стоило ударить по одному звену, и оно рассыпалось в труху. Эльвира не видела тут никаких рун. Только камень и цепи. Изгоняющие не использовали магическую защиту на этом создании.
Тем временем совсем не дружелюбное с виду существо восстало и теперь напоминало коня-зомби. Асириус продолжал напитывать брата жизнью, постепенно истощаясь. В какой-то момент хрип пленника обрёл понятные очертания.
— Я верил. Что это будешь именно ты. Всё, хватит!
Едо-тень сверху вниз посмотрел на Эльвиру, которая подобралась к последнему кольцу.
И помчался на неё!
Уроки Миодая не прошли даром, Эльвира отлично научилась отпрыгивать, перекатываться и вскакивать. И теперь убегала туда, где не достанет зверь на цепи.
Для только что воскресшего, в едо-тени оказалось много прыти, в последний момент он вцепился зубами Эльвире в лодыжку и сжал челюсти.
Эльвира закричала. Боль оказалось невыносима, ведь едо-тень не просто держал её, а вытягивал из неё жизнь огромными глотками.
Послышался удар, и это прекратилось. Асириус зло фыркнул, встав между изгоняющей и братом.
— Эту не трожь!
— А я думал, это мне обед приготовили. Как это, не мне?
Скрипуче-свистящий голос постепенно смягчался, приобретая характер. Эльвира смотрела, как на черепе, по голубым венам текла её жизнь, облачая едо-тень в плоть и кожу.
Теперь они выглядели с Асириусом как равные.
Эльвира схватилась за ногу. Кажется, повреждена кость. Сильно кружилась голова, пришлось опереться рукой в пол, чтобы не упасть.
— Потомок Эпопеевой! — прогремел тёмный кучерявый едо-тень, смакуя кровь изгоняющей на своих зубах. — Её предок заточил меня тут! А потомок расплатился за дела предка, у них так принято!
— Эреус. Она привела меня сюда, чтобы я спас тебя! И так ты благодаришь своего спасителя?
— Маги и их полукровки-выродки не достойны благодарности. Эй, мясо! — едо-тень повернул к Эльвире голову. Янтарные глаза иномирной зверюги недобро сузились. — Я не стану тебя добивать, тебе и так недолго осталось.
Эреус ухмыльнулся и приблизил к изгоняющей изуродованную давними шрамами морду.
— Влачи своё жалкое существование, презренный выродок мага! А мы уходим.
Асириус топнул ногой.
— Она идёт с нами. Теперь и мы должны ей помочь. Она наша! — Асириус подошёл к брату ближе, напирал на него до тех пор, пока тот не отступил. — Ты спал, а я всё это время существовал! Мир другой, фигуры меняют цвет. Ты должен слушать меня, если хочешь вернуться домой. Только я могу спасти нас!
— Ты пошёл на сделку с этими мразями⁈ — презрение так и сочилось из кровожадной лошадиной пасти. Эреус оставался неприступен, он не шёл на компромиссы с мерзкими магами и им подобным. — Позволил натянуть на себя рабское седло и защищаешь, как покорный слуга, этого выродка!
— Всё сложнее. Нам надо уходить отсюда. Тебе придётся это выслушать и принять, но позже!
Асириус наклонился к изгоняющей и подставил морду, помогая ей встать. Её тошнило, а нога подкашивались. На вторую она не могла наступить. Едо-тень опустился, подставив товарищу спину.
— Извини за него. Десятилетия плена окончательно испортили его характер.
Сейчас Эльвире было всё равно. Всё равно, что с ней будет. Убьют её или нет — это казалось пустяком. Она хотела провалиться в сон, лишь бы не чувствовать жгучей боли в ноге.
Она сидела в седле, сложившись в три погибели, удерживаясь наверху только благодаря удобной ручке.
Эреус скинул с себя оковы, и жеребцы понеслись наверх, в поисках выхода.
Эльвира закрыла глаза, доверившись своему едо-тени.
Они петляли по туннелям, и изгоняющая различала только топот копыт и прерывистые диалоги, в которых появилось неприятное слово «погоня».
Едо-теням было плевать на магию. Любую. Враждебные руны им не вредили, магические барьеры не сдерживали иномирных тел.
Похоже, едо-тени пошли другим путём и выскочили к тому месту, где в прошлый раз Эльвиру оставили родители.
— Держись только. Очень сильно держись! — предупредил Асириус и вскочил на стену колодца.
Тело Эльвиры устремилось вниз, ноги болтались над пропастью, только руки держали ее в седле.
Позади неё злобно щёлкал зубами Эреус.
Несколько секунд длились вечно.
Прыжок!
Асириус, выскочив из колодца, перешёл в другую плоскость, а вот Эльвира не успела.
Руки соскользнули с луки, и изгоняющая кубарем покатилась по земле.
Она видела то небо, то землю, а в промежутке между ними множество сапог и низов лоснящихся плащей. Слышала крики и голоса. Восторженный свист и смех.
Она подняла голову и заметила два лошадиных зада, стремительно уносящихся вдаль.
Взгляд скользнул чуть в сторону. Охотники быстро окружали её, кольцо из их тел сужалось, а потом свет погас.
Потом появился, но всё вокруг оказалось слишком неразборчиво. Её куда-то несут? Впрочем, не важно.
Спасительная темнота окутала измученный разум снова. И больше ничего не раздражало, не мешало и не болело.
До тех пор, пока сознание вновь не решило существовать.
Место, в котором Эпопеева очутилась, было ей знакомо, но несколько с другого ракурса. Сейчас Эльвира лежала на жёсткой койке, расфокусированный взгляд смотрел в сводчатый потолок мед крыла.
В поле зрения появился кучерявый и улыбчивый доктор. Один на всю академию, весьма уважаемый изгоняющий из семьи Грач. Эльвира пыталась вспомнить его имя, но не могла. Он серьёзно посмотрел на пациентку, кивнул, приветствуя.
— Как вы себя чувствуете?
Как, как…
Эльвира боялась пошевелиться. Вдруг ещё что-то сломала?
— Стейк. Отбитый, хорошо прожаренный.
— Это хорошо, — на полном серьёзе сообщил доктор. — Когда наступает стадия варёного кабачка, это намного хуже. Нужно сохранять оптимизм, с одной ногой-то теперь он очень пригодится.
— Что⁈ — Эльвира вскочила, сдернула с себя одеяло и обнаружила свои ноги. Обе на месте, только перебинтованы.
Доктор, имея абсолютно несерьёзное курносое лицо с пухловатыми щёчками, умудрялся держать важную мину.
— Да, да, шучу, конечно.
А вот Эльвире было не до смеха. Лекарь-юморист, судя по всему, в рядах охотников не состоял никогда, жил при академии мирной и довольно скучной жизнью, латая студентов после пар Миодая.
— Но сменить повязку уже стоит.
Доктор размотал ногу и озадаченно покачал головой.
— Вот только не начинайте! — Эльвира уже предвидела потенциальную шутку от скучающего медика. Да и сама она всё прекрасно видела.
Опухоль спала, на обеих сторонах лодыжки зияли посиневшие рваные раны от острых зубов. Вокруг поражённых участков нанесены заживляющие руны.
— Пару дней придётся полежать, — подытожил Доктор. Свежую повязку он намотал отработанными движениями тонких рук. Эльвира хмурилась, всё пыталась вспомнить его имя. — Но хорошая новость в том, что вы, юное дарование, проникли в запретную зону и смогли выбраться, не подцепив проклятий. Вам очень повезло!
— О, да…
Эльвира вздохнула и огляделась по сторонам. Просторный округлой формы кабинет имел два входа, и у каждого из них сидело по охотнику. Они не сводили с Эпопеевой взгляд. Потом появились новые тео. Они заполоняли пространство между койками, благо, те пустовали. Последним зашёл ректор.
Вокруг Эльвиры стало очень тесно. И ни одного простого лица, сплошная знать и элита.
— Ладно, юное дарование очень заинтересовало сообщество. Не буду отвлекать вас…
Доктор почтенно кивнул гостям и ушёл в свой кабинет, а ректор сел на стул напротив койки изгоняющей. На часах давно перевалило за полдень, и подозрительная активность коллег глубоким днём настораживала.
Эльвира впервые видела ректора так близко. На уже давно немолодом лице, побитом глубокими морщинами, читалась только безоговорочная серьёзность. Этот шутить не будет.
— Полагаю, нам стоит познакомиться поближе. Я Володар, из семьи Аль-де-Зар, ректор академии Хольма. А кем на самом деле являешься ты?
Эльвира окончательно сбилась с толку. Охотники наверняка изучили досье Клинок и уже разобрались, что личность фальшивка. Миодай тоже вряд ли молчал обо всём, что с ним случилось.
— Я Эльвира, и семьи у меня нет.
— Я ознакомился с докладом Палеса Миодая. Он упомянул, что проявитель указал на фамилии основателей. И, судя по событиям, которые начались после твоего появления, я не могу списать это на ошибку…
— А я говорил, это та девчонка! — подал голос молодой охотник с идеальным лицом. Тот самый уважаемый Гралиан, который изволил преследовать её по самым грязным подворотням Нижнего Тая. — Она на моих глазах зарубила вампира!
— Ну и что? — насупилась изгоняющая. — Я шла в академию, остановилась на ночлег. А вы там облаву устроили, не дали мне позавтракать перед дорогой. Разозлило ли это меня? Да!
Гралиан подошёл к ректору.
— Эта дао использовала призывное оружие. Два меча — артефакт Эпопеевых. Мне не верили, а я говорил вам!
Ректор смотрел на Эльвиру спокойно, взгляд медленно скользил от волос до перебинтованной ноги.
— Спрошу прямо. Арчибаль Грач и Мао Эпопеева — твои родители?
— Да, — помедлив, призналась Эльвира. — И что вы со мной собрались делать?
— А вот этого мы пока не решили, — вмешался незнакомый Эльвире охотник. Он противно ухмыльнулся.
Эльвира скрестила на груди руки и стала рассматривать присутствующих. Некоторые лица были ей знакомы, хмурый Миодай также находился в толпе.
Эльвире от всего происходящего стало невыносимо отвратительно. Охотники словно позлорадствовать пришли. Стая стервятников, смеющаяся над нею, готовая вонзить когти и сожрать!
Володар смирил толпу взглядом, требуя тишины, затем обратился к Эльвире:
— Как я понимаю, руны на дверях и побег вампиров на твоей совести?
— Допустим.
— Ты выпустила из подземелья тварь, которая находилась там по контракту с магами. И этим самым разорвала контракт и выдала местоположение всего города. Раскрыта тайна, которую мы хранили много лет. Ничто не должно покидать подземелья, если туда попало. Ты понимаешь серьёзность своего проступка?
— Кое-чего я и вправду понимаю… — Эльвира свесила ноги с кровати и наклонилась к ректору. Они сражались взглядами, а Эпопеева в таких поединках не уступала. В выцветших глазах Володара осталась только усталость и равнодушие. Этот старик ей не ровня! — Мы сидим тут и прячемся от внешнего мира, как какие-то крысы. Настолько ограниченные, что даже не в состоянии слушать и принимать ситуацию такой, какая она есть. Вы выслушали моих родителей? Нет, зачем! Что могут знать единственные изгоняющие, которые смогли покинуть вампирский город Оббурат? Вы не способны слушать, только рубить!
— Да как она смеет? — возмущались охотники. Ещё никогда Эпопеева не слышала в свой адрес столько ядовитых и прогнивших речей. И что Эпопеевы всего лишь выродки, случайным образом захватившие главенство над родом, и то, что они все порочны и заслуживают лишь смерти. Ректор молчал, позволяя охотникам высказаться насчет Эпопеевой.
Эльвира чувствовала: эти псы лаяли, потому что на самом деле боялись её. Они ведь не знают, на что она способна.
— Этим всё до лампочки. Честь, гордость — эти слова Эпопеевым давно не знакомы! Что можно ждать от тех, кто готов обернуться нежитью? Они готовы весь род под удар поставить, лишь бы решить свои проблемы! Уничтожить эту гниль, и всё наладится!
— Я согласен с Эмридом, оставлять таких опасных изгоняющих в живых — небезопасно! Держать их вместе со всеми нельзя!
— Грай, умерь свой пыл, — попросил Миодай, положив коллеге на плечо ладонь. Тео, сильно хромая, сделал шаг вперед. Его нога, как и у Эльвиры, была перемотана в том же месте. Только у неё — левая, а у Миодая правая. Он приближался к койке Эльвиры, опираясь на трость, и не сводил с дао взгляд.
— Да, кровь Эпопея дурна, своенравна и непредсказуема, но сложно не заметить потенциал, который можно направить на благо всем нам! Нужно лишь направить поток её силы в нужное русло. — Миодай навис над Эльвирой, не излучая никаких эмоций. Возможно, он не держал на ученицу зла, но Эльвира в это не верила. Ведь Палес не смог смириться с поражением в поединке. В его тёмных глазах загорелась какая-то нехорошая искра. — Я готов взять на себя это бремя.
— Опять? — послышалось из толпы. — Уймись, герой! Покровительство — явно не твоё!
Миодай прищурился и повернулся к недовольным товарищам.
— Хорошо, можешь взять это на себя, Эмрид. Мы не знаем, правда ли то, что наш род падёт вместе с последним потомком Эпопея, и проверять это пророчество не собираюсь! Потомок был всегда, мы просто о нём не знали. И если уничтожим его своими руками…
— Так, остановитесь! — ректор встал между Гралианом и Палесом. — Пока что это единственное решение, которое я вижу. Очень благородно с вашей стороны предложить подобное, Миодай. Вы уверены, что готовы контролировать наследника? Вам, кажется, от неё уже досталось.
— Это пустяки. Я готов. Без своей магии она не опасна.
Как это без магии⁈ Эльвира вытянула перед собой руку и попыталась заставить её сиять. Это и вправду не сработало. Она лишилась сил⁈
Изгоняющая провела по шее рукой и почувствовала на ней что-то металлическое. Неужели всё из-за этого ошейника?
— Что вы сделали, твари⁈ — Эльвира вскочила на ноги, на мгновение забыв о больной ноге. Ведь магия — единственное, что у неё осталось! Едо-тени бросили её, друг отвернулся, родители оставили ни с чем. Им нужно забрать у неё всё, до последнего⁈
Нога стрельнула острой болью. Миодай схватил Эпопееву за локоть и приблизился так близко, что раздраженный шёпот могла услышать только она.
— Я спасти тебя пытаюсь, угомонись и подыграй.
С чего бы? Миодай, видимо, до сих пор не понял, что Палес Эпопею не товарищ. Но сейчас мастер меча был единственным, кто встал на её сторону.
— Ясно, — буркнула Эльвира и больше в диалог не вступала. Дальше её судьбу обсуждали без неё.
Решение, которое принял ректор, устраивало не всех, но лучшего варианта никто предложить так и не смог. Брать под своё крыло мятежника, кроме единственного Палеса, никто не осмеливался. Изгоняющая не могла прочитать эмоций мастера меча, но поняла одно: Миодай не так прост, и играет в какую-то свою игру на удивление изящно.