***
Кап. Кап. Кап.
Капает вода в подземелье. Разбросаны по подземелью кости, обломки, ошмётки тел. Куски брони, куски орудий. Некоторые убиты дважды. Сначала живыми, потом как нежить.
Кап. Кап. Кап.
Вот лежит Вларгорим, который Гиврутхруве. Вот одна часть, вот вторая, вот третья. Механические руки оторваны под корень и валяются в разных углах. Давно лежит. Один скелет остался. Череп, будто с недоумением смотрит на стену.
Кап. Кап. Кап.
Выбита каменная дверь, за которой прятаться пытался Рив и не смог. Там кладовка. Реагенты разбросаны, пролиты. Высохли и испарились. Одно лишь битое стекло на полу. Хорошее стекло — алхимическое.
Кап. Кап. Кап.
Вот центр комнаты. Пол засыпан каменной крошкой, что выбивала Чёрная Фигура из древних стен. Снова крошка из алхимического стекла, от всех тех склянок, что бросал монах. Обломки, растоптанные в пыль, оплавленные огнём и кислотой. В куче хлама лежит забытый арбалетный болт, который выпустил менестрель. А в центре, изодранная в клочья чёрная фигура. Мёртвая.
Кап. Кап…. Скрип.
Раздаётся скрежет. Медленно, со скрипом, будто во сне клочья металла начинают ползти друг к другу. Одна десятая дюйма. Вторая. Третья. Дюйм.
Раздаётся скрежет. Клочья металла медленно соединяются друг с другом, в длинную металлическую ленту, что причудливо тянется на полу. Одна лента, вторая, третья.
Раздаётся скрежет. Медленно сворачиваются ленты друг к другу. Сплетаются. И ускоряют своё движения, чем ближе придвигаются одна к другой.
Раздаётся скрежет. Переплетаются, сливаются, образуют грудную клетку, пластинки брони, скрытый от посторонних глаз скелет.
Раздаётся скрежет. Сплетаются ленты, сливаются друг с другом. Плавятся. Медленно, неторопливо. Нет никого в подземелье, никто не помешает, не вмешается, не прервёт процесс.
Раздаётся скрежет.
Процесс возрождения. Снова лежит на полу чёрная фигура. Битая, израненная, с дырами в броне. Долго лежит, а на фоне капает вода. День, другой, может третий. Не чувствуется течение времени под землёй, никто не придёт снаружи, ведь замуровали авантюристы вход, взорвав заклинание. Только капанье воды.
Раздаётся скрежет.
Фигура шевелится. Чёрный рыцарь Или чёрная мечница? Сначала слабо, потом сильнее. Дрожат металлические пальцы, слегка, потом сильнее. Потом сжимаются в кулак. Вот движется рука, и ищет, ищет что-то на полу. Что-то важное, потерянное.
Раздаётся скрежет. Сотни тысяч капель упало с потолка подземелье.
Чёрная фигура шевелится. Дёргается. Садится, и сидит на полу. Поворачивает с металлическим скрипом голову. Нащупывает под рукой предмет. Это её меч. Большой, длинный, меч, он закруглён как фальшион, но с огромными, как у пилы зубьями. Рука привычно сжимает рукоятку.
Привычно?
Она опирается на пол и медленно встаёт покачиваясь. Разрушенное подземелье. Темнота. Темнота, в которой почему-то видно окружение, будто в сероватом свете. Так, как и должно быть. Как должно быть?
Фигура хватается за шлем, двумя руками. Держится за шлем, как человек, с головной болью. Молча, беззвучно, только со скрипом металла, скрипом пальцев о шлем.
Мерцают в сознании обрывки воспоминаний. Бессвязные, непонятные. Но во всех них в руках меч. Такой же, как и этот. Держим его вот, так, а потом…
Фигура встаёт в стойку, нацеливает оружие и делает мощный взмах. Потом второй. Движения грубые, но быстро набирают форму.
Что-то отличается. Тело должно быть легче. Тело должно быть слабее. Должно быть? Когда-то было иначе?
Снова и снова повторяется серия удара по воздуху, и тяжёлыми, мощными шагами фигура движется по кругу, вокруг центра комнаты. Будто сражаясь с невидимой тенью.
Это можно исправить. К этому можно привыкнуть. Сильное, прочное, тело. Которое никогда не остановится. Опыт, он позволит исправить привычки, изменить старые приёмы, освоить новое, тяжёлое и очень сильно тело, и потом можно идти вперёд. Но куда? Зачем?
Снова фигура хватается за шлем, молча, будто болит голова. Беззвучно, лишь поскрипывая пальцами о броню. А на броне медленно, очень медленно, затягиваются рваные раны.
Вихрь несвязных воспоминаний, всё спутано, всё смутно, все смешалось друг с другом, в бесконечную какафонию осколков памяти. Лиц, мест, времён года. Но одно объединяет их. В руке лежит меч. Всегда, через все преграды, в каждом бое, что обрывается в памяти на середине и превращается в другой бой, в другом месте, с другим противником… всегда в руке лежит меч.
Такой же. Большой, закруглённый, зазубренный. Её меч.
В памяти всплывает отрывок. Кто-то стоит впереди. Лицо похожее на тысячи лиц, тело похожее на тысячу противников, тысячи разных оружий сменяют друг друга мгновение за мгновением.
Рука протягивается вперёд, и бросает вызов. Дуэль. Не до смерти. Не в этот раз. И тысячи фигур, слившись в одну, бросаются, нападают, размахивают мечом, булавой, дубинкой, цепом, копьём, прикрываясь шитом, большим, маленьким, огромным, на лошади, пешком, обрамлённые магией и без неё.
Дуэль. Чёрная фигура вытягивает руку вперёд и манит к себе. Перед ней нет никого. Пустая комната, без противника. Она замирает на время и снова держится за голову. Она долго стоит, много падает капель воды, а потом… потом снова становится в стойку, и повторяет, танцуя, двигаясь по кругу, вокруг пустого центра комнаты, и повторяет приёмы, один за другим. Десятки, сотни движений, форм, танцуя и сражаясь с пустотой, и движения её становятся плавнее и текут один за другим. А в пещере падают капли воды. Одна, другая. Сотни тысяч капель воды.
Она останавливается. Привычно кладёт меч на плечо. Смотрит в пустоту, вызывает невидимого противника на дуэль. Наклоняет голову, когда никто не отзывается, и вдруг, чуть не по-человечески пожимает плечами. И идёт, ищет выход из подземелья. Комната за комнатой.
Под ногами хрустят кости, скрипит растоптанная броня, разбитое стекло. Мертвец восстаёт из костей, собирается, играючи она сносит ему голову, и снова рассыпается мертвец в прах.
Она обходит медленно, комнату за комнатой. Ломает несколько закрытых дверей, и ищет, ищет медленно выход наружу. Идёт по пустым коридорам, пролётам мостика, сквозь темноту. Играючи убивает ещё двух восставших, и наконец, за железной решёткой, которую когда-то открывал Рив, находит выход. Заваленный тоннами земли и камня.
Смотрит. Хватается за голову, будто снова она болит. А потом начинает разгребать завал, железными руками, что не знают усталости. Много сотен тысяч капель воды. Пробуравливается наружу, движется. Огромной силой пытается приподнять навалившиеся камни, но слишком много камней, даже для такой силы. И медленно, сантиметр за сантиметром пробуравливается наружу, вдоль каменного пола, что чувствуется под завалами, под толщей земли. Не отпускает меч, и тянет его за собой, и только из-за чудовищной силы, выбирается наружу.
И выползает, из под обрушившегося камня. Стоит, оглядывается. На плече её зазубренный меч. Тот самый, найденный в гробнице.
Вокруг расстилаются мёртвые поля. Накрапывает дождь, а её броня изодрана в клочья. Но медленно обрезки её стягиваются друг к другу.
Вларгорим не понял, что создал. Возможно ему повезло. Возможно, виноват был менестрель, что сумел убить её выстрелом. Возможно, виноват был монах. Быть может, дело было в тех склянках, которыми её так старательно забрасывали. Может, виновато время, проведённое в гробницы. Или же магическое эхо прошлого, что пропитало место смерти. Или же убийство создателя. Чтобы это не было, но…
В полях мёртвых стояла чёрная фигура. Чёрный рыцарь. Чёрная Мечница. Стальной голем. Мастер меча. Стальной голем, что медленно залечивал свои раны. Сам.
Через Мертвые Поля плелась нежить. Простой скелет со ржавым мечом. Он увидел новую цель. Но цель не светилась жизнью. Нежить остановилась.
Фигура увидела скелета. Вызвала его на дуэль. Но скелет не ответил на призыв по правилам, а просто заторопился в её сторону, размахивая ржавым обломком.
Это неправильно.
Это недостойный противник.
Его не нужно сохранять.
Мощным ударом она разрубила скелет пополам. Не разрубила, а раздробила, лезвие лего прошло сквозь грудную клетку и рёбра, за счёт невероятной силы.
Она положила меч на плечо и пошла. А на пути попадалось всё больше нежити. Снова призыв к дуэли, снова противник бросается на неё, не ответив по правилам, снова она уничтожает очередного противника. Перед глазами же всё несутся обрывочные образы. Тысячи противников бросаются на неё, слившись в одного, собирательного, использующего все оружия и все техники сразу. Одновременно.
Воспоминание разделяется на два, и превращается в память о боях с нежитью. Сотни, тысячи поединков, слившиеся в один… Фигура же идёт через мёртвые поля, дальше.
Не только нежить движется через Мёртвые поля, проезжают тут купцы, с охраной, путники, и водятся тут и бандиты. Огромная территория, много мест, где можно спрятаться, отсидеться от погони. Можно отправиться на север, отсидеться в горных грядах, или же искать забытые склепы, что будто сами собой возникают на полях сражений. А внутри, если получится выбить нежить, можно сделать базу, передохнуть, и отправиться на поиск богатых путников, что рискуют пройти через мёртвые поля. Или же отправиться ещё дальше, на запад, где примкнуть к пиратам…
Караван бандитов неторопливо полз через туман, поскрипывая колёсами телег. Телег, что недавно сменили владельца. Два десятка хорошо вооружённых людей ехали в телегах, перебирали добычу, не отвлекаясь на ещё влажные красные брызги в некоторых местах. Купец был богат, сопротивлялся, но без успеха. И теперь нужно будет идти на базу, сортировать, делить, а потом искать скупщика краденного. Может быть, у тех же пиратов…
"Стой, кто идёт!" — кричит стражник с головы отряда, и грабители подскакивают, приготавливая оружие — мечи, арбалеты. Здесь была нежить, здесь был богатый улов, и здесь же иногда проводил патруль орден Белой Розы, защитники слабых и угнетённых. И после встречи с ними, многие бандиты больше никогда не делили награбленное.
Из тумана вышла тёмная фигура. Посмотрела на караван. На волнующегося стражника на передних телегах. На телеги. На редкие красные брызги.
Рыцарь. Тяжёлые доспехи. Меч. Нет щита, это не из белой розы. Дорогой доспех, ушёл бы по хорошей цене, но вот чувства воют об опасности. Очень похож на воина Чёрного Ока, что тоже иногда проходят через эти земли. А с этими лучше не связываться…
"Назовись!" — с перепугу вопрошает возница первого обоза, и фигура смотрит на него, внимательно.
А затем церемониально делает жест, вызова на дуэль. Которого бандиты не знают.
И с лёгким щелчком отскакивает от брони выпущенный с перепугу кем-то арбалетный болт.
Понятно. Это тоже враги.
Их не нужно оставлять в живых.
Уничтожить.
Молниеносное движение, и фигура разрубает возницу надвое. Летит щепки от разбитого борта телеги, летят части возницы. Лошади ржут, рвутся, меч разрубает их привязь и они убегают в туман.
Фигура движется вперёд, с телеги кто-то спрыгивает ей навстречу, с двумя мечами, ещё не понимая, с чем имеет дело. Затем летит в разные стороны, разрубленный на десять частей, не успев понять, что случилось.
Рывок. Об броню стучат арбалетные болты, летит склянка алхимического огня. Разбивается, горит. Покрывает тело горючей смесью, но нет боли, а становится проще двигается, и движения бегут быстрее.
Удар плечом. Захват. Рывок рукой. Телега с бандитами переворачивается, придавливает несколько человек. Их вопли прерывает острый меч. Несколько стрел и болтов отскакивают от брони. Рывок, и круговой удар половинит арбалетчика и мечника, половинит так же их оружие. Кто-то бросает очередную бомбу, но нет смысла даже уворачиваться. Слишком слабый снаряд, не то что тогда, под землёй.
Рывок, взмах, Рывок, взмах, рывок… люди разлетаются кусками и с неба капает кровь. Большой громила с мечом пытается дать отпор. Он что-то может, но слишком слаб. Его меч летит в одну сторону, голова в другую, а тело падает.
И не остаётся никого. Лишь мертвецы.
Она пытается вызвать одного из мертвецов на дуэль, но мертвец не отзывается. Может быть, потому что ему не хватает головы или конечностей.
Снова она держится за шлем, будто от головной боли. Снова будто видны тысячи боёв перед глазами, слившиеся в один. И в каждом из них в руке меч. Такой же.
Она стоит, держась за голову, несколько минут, потом выпрямляется. Делает несколько взмахов, в воздухе, вспоминая движения. Серии ударов. Чёрная фигура будто сражается с невидимым противником, проводит удары один за другим. Красивое зрелище. На земле лежат мертвецы, она не видит их, и обходит невидимого противника. Несуществующего противника. Опускает меч, и стоит. Оглядывается.
А потом идёт дальше, без направления.
В Мертвых Полях много бандитов. Очень много бандитов. Много и нежити.
И ни бандиты, ни нежить, не знают этикет вызова на дуэль, не знают спасительный стандартный жест, известный многим. Известный многим где?
Она идёт по дороге. Повторяет жест. Вызов! И очередной скелет бросается на неё. Вызов. Взмах. Смерть. Вызов. Взмах. Смерть.
И снова в памяти бой. С размытым, собирательным образом тысяч противников… но постепенно, вспоминается ещё бой. И ещё. И собирательный образ начинает изменяться. Разделяясь на группы подобных. Вот бои со всей нежитью в одном лице. Вот бой со всеми людьми в одном лице. Вот ещё один.
Она идёт сквозь туман, и сражается. А вдали, в тумане крадётся ещё один отряд бандитов, который вот-вот с ней встретится… и встречается.
И снова падают люди на землю, но происходит осечка. Один. Один человек не успевает напасть, выстрелить, ударить. Роняет оружие, поднимает руки. Дрожит.
Как это было? Что-то надо сделать. Что? Трудно вспомнить.
Это не боец. Не нужно рубить. Можно идти дальше…
Чёрная фигура удаляется в туман. Выживший смотрит ей вслед, и что-то шепчет, бормочет себе под нос. И, обессиленный, падает на землю.