При виде друзей бедняжка побледнела, выронила из рук ведро и прислонилась к срубу колодца. Горох стремглав бросился к Фасольке, чтобы поддержать её.
- Я уж думала, вы забыли меня, - сказала она.
- Мы не забыли, - обнял её Жёлудь. - Только у нас всяких забот было по горло, и своих и чужих!
А Горошек так разволновался, что совсем не мог говорить. Он только гладил руку Фасольки, мычал и вдруг ни с того ни с сего сказал:
- Смотри, моя рана, которую ты лечила, уже совсем зажила, остался только малюсенький шрам на лбу...
Фасолька улыбнулась и спросила у Жёлудя:
- А вы по-прежнему пишете стихи и сотрудничаете в газетах всего мира?
Горох сделался тёмно-зелёным от стыда, а Жёлудь отвернулся и буркнул:
- Чего не бывает в жизни... - И тут же добавил: - Поспешим - каждое мгновение грызуны могут выломать дверь!
- За нами гонятся? - испугалась Фасолька. - Днём мы никуда не убежим. Надо во что бы то ни стало дождаться ночи. Вы не представляете себе, сколько в этом городе негодяев и предателей!
- Но мы не можем ждать ни минуты!
- Я вас спрячу. Этот дом, бассейн и сад принадлежат коменданту города Хорю. Поэтому здесь вас никто не посмеет искать.
Фасолька спрятала друзей под бочку, а сама стала по-прежнему черпать воду.
Когда дверь с грохотом слетела с петель, мыши ворвались во двор и кинулись к Фасольке:
- Где эти заговорщики?
- Они перемахнули через забор сада, только я их и видела.
- Врёшь! Ты их спрятала!
- Я же прикована к колодцу.
- Что верно, то верно,- согласились мыши и полезли друг за другом через забор.
Смеркалось. В городе стало темно, как в кармане скряги: двенадцать освобождённых светлячков постарались за день, чтобы в Великом Я не осталось ни одного привязанного к столбу светлячка.
В полночь Фасолька выпустила друзей из-под бочки. После того как её оковы были разбиты, все трое прокрались в глубь сада.
- Я ничего не вижу, - шаря в темноте руками и спотыкаясь, жаловался Горох.-Хоть бы свечку какую-нибудь зажечь.
- Что ты говоришь! - одёрнула его Фасолька. - Даже и не думай. Двор полон мышей. Спускайся-ка сюда, в подземелье, тут вас кое-кто весь день дожидается. Жёлудь нащупал какие-то ступени под ногами и стал осторожно спускаться. Горох заспешил, оступился и, опрокинув товарища, кубарем скатился вниз. Неожиданно блеснул яркий свет. В нише каменной стены стоял Светляк; вынув из-под крыла фонарь, он посветил друзьям.
- Здравствуй, - сказал ему Горох, ощупывая ушибленные места. - Как ты сюда попал?
- Я узнал, что вас преследуют, и подумал, что ночью вам непременно понадобится моя помощь.
Ни минуты не медля, беглецы поспешили дальше. Во главе цепочки, крепко сжав ружьё, шагал Жёлудь, а Горошек хромал позади всех и тащил за собой тяжёлые грабли, которыми заглаживал следы, остававшиеся на мягкой земле.
Вдруг Жёлудь нерешительно остановился. Подземный ход разветвлялся в обе стороны.
- Я ещё днём всё осмотрел, - объяснил Светляк. - Слева - ход во дворец, а справа - за городскую стену.
Друзья присели посоветоваться. Все считали, что надо как можно скорее бежать из ужасной столицы Кривдина государства. Только Жёлудь был против:
- Мы должны воспользоваться случаем и разузнать их планы.
- Если будем соваться куда не следует, мы снова Влипнем, - не соглашался Горох.
- Тогда вы посидите, а я пойду один. Но оставаться никто не захотел. Друзья повернули влево, взобрались по ступеням и, с трудом отворив окованную железом дверь, очутились в спальне Хоря. Выход из подземелья был как раз возле широкой постели коменданта.
Вдруг они заметили, что в соседней комнате мерцает тусклый свет. Светляк спрятал свой фонарь под крыло и замер. Немного переждав, Жёлудь тихонечко подкрался к двери и, встав на цыпочки, заглянул в замочную скважину. Его прошиб холодный пот: за столом сидели Хорь, Ласка, Барсук и Крыса. Они о чём-то разговаривали.
- Надо во что бы то ни стало поймать их,- заговорил Барсук. - За одно лишь слово, которое начинается на букву "С", мало снять с них головы!
- Их надо по меньшей мере четвертовать, - поддержала Ласка. - Вот почитайте жалобу Шишака, рапорт Хрена, сообщение тайного советника Бобового царства, и вы увидите, какие это страшные преступники и бунтовщики.
- Я просто ума не приложу, как они могли проникнуть в наш город? - буркнул Хорь.
- Ваше высочество, когда часовые опустили носы, они увидели в фундаменте городской стены дыры.
- Вздор! Никто не может ни подлезть под наши стены, ни перелезть через них. Их наверняка сбросили вражеские самолёты.
- Какая блестящая мысль! - подхватила Ласка.- Просто и гениально. Что вы, милостивый Лев, думаете об этих двух чужеземцах?
Хорь долго думал: сперва молча, потом бормоча что-то себе под нос - и наконец изрёк:
- Кто такой Жёлудь? Я думаю, что не курица.
- Совершенно справедливо! Ура! Вы ещё не раскрыли рта, а я уже знала, что вы произнесёте бессмертную истину, о храбрый Лев, - так и юлила Ласка, хвостом сметая с Хоря пушинку.
- Я призвал на помощь сыщика Репья и шпика Чертополоха, - сказал Барсук.
- Позвать их сюда! - приказал Хорь. В комнату вошли два всклокоченных типа. По бокам у Чертополоха висели два крючка, а на теле Репья - сто два колючих шарика.
- Стоит мне к кому-нибудь прицепиться, тот всю жизнь от меня не избавится, - заявил Репейник. - Я мог бы ухватиться даже за хвост Льва.
- А я цеплялся за шкуру Медведя, - стал похваляться Чертополох, - и знаю, что у него есть жена Медведица.
- Эти не годятся, - решил Хорь. - Тут необходим такой шпион, чтоб они сами к нему прилипли.
- Тогда надо пригласить Че...
Жёлудю не удалось дослушать до конца. Горох, которому надоело ждать, оттолкнул его от замочной скважины: