Нет, все-таки не открытый космос, а палуба огромного космического корабля или рубка — не знаю, как точно называются подобные отсеки, накрытые огромным стеклянным колпаком. Чувствуешь себя одиноким ломтиком сыра на огромной овальной тарелке, сунутой во чрево бескрайнего черного холодильника. Так себе ощущение. Хотя холодно не было. Лично на мне красовались короткие белые шорты, майка-безрукавка и пухлый жилетик с множеством карманов. Примерно так же выглядели мои сестрицы по злосчастью, только Ритуля почему-то оставалась в своей шикарной демисезонной укороченной парке. Мужчины были обмундированы получше: вместо сексуальных, но непрактичных в боевом отношении шорт, на них были мешковатые многокарманные штаны. (Бурому очень шло.) Обуты все были в массивные ботинки — дамы на высокой «платформе», парням опять повезло — мощный протектор и всё. Внешностью мы от реала отличались, но узнать, кто есть кто, вполне можно. В руках у всех оружие: короткое, нетяжелое, но неудобное.
— Что-то лучевое, — сказал Юрка, разглядывая пукалку с замысловатой рукоятью и дисплеем.
Молчание прервалось и все сразу заговорили, довольно нервно:
— Нужно сразу выходить! — торопила Анна-Арнауэль.
— Твою ж акулу, я так и не позвонила заказчику, вымбовку ему в жо… — сквернословила обычно воспитанная Ритка.
— Толком и не позавтракали, — вздыхал Боря.
— Вообще ни в какие ворота! Я до Гаагского трибунала дело доведу, — предупреждала я.
— А вон там шлюзовые камеры, — соображал, озираясь, Юра.
Мы все порядком расстроились: во-первых, успеть на работу теперь нечего и думать, во-вторых, какого хрена вдруг космос⁈ Ладно бы знакомая Игра, мы там как-то уже попривыкли, я даже немного жалела, что босса уровня так и не увидела.
— Анна Михайловна, вот какого мохнатого дьявола мы здесь, а? Это что за локация, чтоб вам вечно под килем елозить? — зарычала Ритка, перекрывая голоса всех остальных.
Иной раз у нашей дизайнерши прорывалось нечто боцманское, военно-морское. Как гаркнет, так прямо слегка немеешь. Позавидовать можно.
— Не ори на меня! — стойко ответила агент внутренней безопасности. Возвращение в цифру благотворно повлияло на ее самооценку и прическу. Вот еще бы она так не косилась на грудки военно-горластой дизайнерши, совсем бы хорошо было. Майки у нас белые, а спортивные «бюстики-бра» под ними — черные, этот просвечивающий контраст, конечно, привлекает взгляд, но не настолько же.
— Понятия не имею, где мы, — продолжила агент. — С полной ответственностью заявляю — это не наша игра. У нас подобные разработки вообще отсутствуют.
— И как тогда это понимать, медузу вам в трусы⁈ — справедливо вопрошала Рита, пытаясь запахнуть куртку, но та не особо запахивалась. — Вот я сейчас тебе как съезжу в бесстыдный пятак…
— Спокойно! — призвала я. — Борь, встань между дамами. Давайте об основной проблеме подумаем.
Дисциплинированный мальчик занял позицию между воспалившимися красотками, дружелюбно улыбнулся обеим. Вид клыков перевел мысль дамочек в иное русло, в деловое.
— Может, нам сразу самоликвидироваться? — вслух размышляла я. — Оклад НАСА нам все равно не начислят, так что нам тут делать? Вернемся домой.
— Но ведь тогда принципиально ничего не изменится, — сказал Юра. — Опять перемкнет, опять сюда кинет. Или еще куда-то кинет. К тому же очевиден риск «последнего бойца».
Это он прав. Хорошо парень соображает, на попку любезной подруги и ее меховой шик только частично отвлекается. Мысль верная: если мы начинаем самоликвидироваться, то последний оставшийся может здесь застрять. Допустим, я прикажу Боре, он нас расстреляет, но как его самого потом вытаскивать? Никаких гарантий, что удастся снова попасть в эту дурацкую космическую локацию. Риск откровенно неоправданный. К тому же мы не знаем возможностей здешнего сомнительного оружия. Вдруг оно особо болезненное и вредное для здоровья?
Юра тоже рассматривал импульсник, или как его правильно обозвать. Я кивнула парню:
— Пожалуй, не будем рисковать. Разведка?
— Лучше не торопиться, — намекнула Анна-Арнауэль. — У дверей переговорные устройства, возможно они двойного назначения и нам удастся связаться с дежурным админом.
Мысль была не то что очень глупой, скорее, не в меру оптимистичной. Но Ритка все равно гневно фыркнула. Как бы они друг друга не постреляли, на почве взаимной антипатии и вожделения.
— Попробовать все равно имеет смысл, — сказала я.
Мы подошли к широким шлюзовым дверям. Пальчик Анны-Арнауэль (с бело-розовым, видимо, форменным космическим лаком на ноготке) нажал кнопку у переговорного устройства.
— Обратный отсчет пошел! — немедля известил динамик. — Шесть, пять…
Ритка успела еще раз грубо выругаться, мы отпрыгнули по сторонам от двери, беря оружие наизготовку. Я успела успокаивающе погладить орка по морде, клыки знакомо и приятно кольнули, Бурый благодарно лизнул ладонь. Да, нам явно предстояли нелегкие минуты. А у нас клан в неполном составе, совершенно неуспокоенный.
…— два, один! Добро пожаловать в ад! — изгалялся динамик.
Шлюзовые двери с лязгом разошлись в стороны. Коридор бросился на нас, мы начали стрелять…
Шипели импульсы, грохотали бутсы врага, капал расплавленный металл дверей…
— Отходим! — заорала я.
Формулировка «коридор бросился на нас» была абсолютно верной: врагов там было как килек в бочке. Одинаковые, в темной блестящей униформе и глухих шлемах с глянцевыми зеркальными забралами. Дурацкая идея: разом спускать на игроков такую ораву, да еще с автоматическим оружием…
Пригибаясь под импульсами вражеских разрядов, мы драпанули к дальним дверям. Класть врага было не так сложно: отдачи у импульсника нет, оружие многозарядное. Но и ответный огонь был плотен. Ритка сходу ударила ладонью по кнопке у двери, мерзопакостный динамик начал отсчет, а мы сдерживали врага. Оказалось, что Анна-Арнауэль стреляет вполне кошерно — мгновенно переводит ствол на новую цель, импульсы короткие, экономные. Наверное, агентов регулярно в служебный тир засылают. Ритуля оказалась тоже не промах в буквальном смысле. Мой Бурый выдавал слишком длинные очереди — ну, нет у мальчика опыта. Мы с Юрой оказались в середине стрелково-снайперской иерархии.
Враг шел густо, прямо как гастарбайтеры до карантина. Наши импульсники раскалились, капли металла, капавшего от попаданий в стену ответных выстрелов, испортили мою новенькую жилетку. А я ведь подумывала ее на дачу прихватить.
…— два, один! Добро пожаловать в тайну! — возвестил динамик-поганец.
Заскрежетал, распахиваясь, шлюз…
Я думала, оттуда полезут какие-нибудь членистоногие, (было по ТВ отвратительное кино о монстрах, там все дрались в слизи и желе, прямо рейдерский захват желатиновой фабрики, а не боевик). Но нет, нашим взглядам открылись пустые расходящиеся коридоры.
Медлить было некогда — орда врагов набегала. Мы заскочили за дверь, Юра ударил по кнопке изнутри, створки начали закрываться. Но темные солдаты уже прорвались внутрь, пытались остановить двери, упираясь оружием и спинами.
Как оказалось, в ближнем бою у нас есть определенное преимущество. Бурый мигом вышиб часть противника, перехватив импульсник за ствол и фигача им на манер ятагана. Остальных солдат подпалили мы. Двери сомкнулись, убедительно передавив пополам тело самого невезучего ворога. За преградой невнятно кричал разъяренный противник.
— По-моему, это андроиды. Или просто роботы, — предположила Анна-Арнауэль, поправляя стильно взъерошенную стрижку.
— А это что за кланы? — спросил Бурый.
Мой мальчик, неоднократно подпаленный импульсными зарядами, все равно выглядел довольным. Воистину, орки созданы мудрым ИИ для самого тесного и жаркого боя.
— Роботы — это такая уж совсем искусственная бюджетная непись, — начал объяснять Юра, но в этот момент снаружи донесся тяжелый удар. Не знаю, чем колотили те андро-роботы, но вмятина появилась внушительная.
— Уходим? — весьма своевременно предложила Рита.
Мы шарахнулись прочь, успели пробежать шагов тридцать, как начались те «тайны», о которых предупреждал ехидный голос динамиков. Совершенно внезапно на нас начались рушиться шлюзовые перегородки, на этот раз вертикальные. Я просто чудом успела выпрыгнуть из-под подающей бронированной плиты. Пол многократно содрогнулся: похоже коридор отсекали и рассекали десятки перегородок.
— Опасность прорыва клонов ликвидирована! — доложил динамик под потолком.
С ликвидированной опасностью получилось хорошо, с остальным не очень: мы стояли в коридоре вдвоем с Юрой, остальная часть группы осталась за многотонной броней. Лохматый боец посмотрел на оружие.
— Это едва ли, — сказала я. — Потенции у ствола не хватит.
Действительно, на дисплеях наших импульсников значилось чуть больше 20% мощности.
Юрка прошептал непечатное. Уважает старших, не орет, молодец паренек. Был бы он пошире в плечах…
— Всё, мы одни в этой части вселенной, — горько вздохнула я. — Придется основывать колонию, возрождать цивилизацию, разводить хлореллу и размножаться. Третью дочь назовем Маргаритой.
— Прям сейчас начнем, теть Зина?
Я засмеялась:
— Чувство юмора тебе не сожгли — уже хорошо. Найдется Ритуля, не волнуйся. В крайнем случае, у меня на квартире встретимся, колбаса и чай там есть, да и курточку успеете обновить.
— Что я, фетишист какой, что ли? — он вздохнул. — Волноваться Рита будет, вот это да.
— Все будем волноваться. Что уж тут. Пошли, придется лабиринт изучать.
Идти оказалось несложно. Ботинки, пусть и на высокой платформе были удобны, тело игровое, удачное (на даче от прыжков по грядкам у меня сразу начинала спина ныть, здесь даже близко этого нет). Прическа мне не мешала: затылок голый, приятно колючий, челка во время стрельбы на глаза не падает — видимо, нечто вроде опции Лорелея-ДС, но чуть упрощенной для космической экспедиции. Надо бы в зеркало глянуть.
Зеркала не попадались. На нас выехал какой-то танк-недоросток, но был вовремя расстрелян. Заодно мы научились перезаряжать импульсники — запасные цилиндры аккумулят-обойм имелись в карманах наших жилетов. Потом мы нашли артефакт абсолютно непонятного назначения и две банки с красными крестами — по виду аптечки, но не разборные. Лично я жрать медикаменты, состав которых неизвестен, без крайней необходимости не собиралась. Юра тоже разумно воздержался. Кстати, ободки на аптечках были разных цветов, наверняка это что-то значило.
Мы расстреляли еще нечто агрессивное и механическое, внезапно спрыгнувшее из люка в потолке, получили еще одну аптечку. На кой черт нам лекарства, если хочется пить и есть? Идиотская игровая разработка, несбалансированная. Конечно, нам очень мешало отсутствие информации, но интерфейсов в данной локации нам вообще никаких не дали. Полагаю, судиться с разработчиками я буду следующие несколько лет реала. Может, и соседний дачный участок удастся прикупить, там выход к пруду, я давно зарилась.
Мы вышли к шлюзу, обозванному как «Оранжерея». Здесь пришлось жарче — внутри на нас полезли ящерки, довольно крупные и зубастые. Они ловко маскировались среди дебрей цветов и декоративных бамбуков, атаковали непредсказуемо, подыхать не хотели. На четвертой ящерке мне это возня надоела, и я не постеснялась истратить картечный патрон. Грохот, видимо, отрезвил пресмыкающихся — нас оставили в покое.
Мы стащили добычу к сторожке, и развели костер. Юра отчекрыжил пару мясистых хвостов, размером с человеческую ногу, я быстренько ободрала конечности и поджарила стейки. Соль, перец и прочее в рюкзаке имелись, получилось недурно.
— Умеете вы, теть Зина — хвалил паренек, поглядывая на мои длинные и безупречно гладкие ноги. — Главное, за пять минут и такое вкуснющее.
Мы покачивались в гамаках в тени стены сторожки, оранжерейные светильники заливали теплым светом заросли, обломки оборудования, белые черепа неудачников. На тропинке играли веселыми искрами зайчики от осколков линз микроскопов.
— Да ладно тебе, — сказала я, потягивая из банки холодное пиво (холодильник в сторожке работал безупречно) — и твоя научится. Рита просто молодая, все у нее впереди. Кулинария — не такое уж непостижимое искусство.
— Жаловаться даже не думал. Рита уйму всего умеет, а толком готовить нам сейчас просто некогда. Свой бизнес она только начала, раскручивается, зашивается. Так что по большей части на бутербродах и пицце живем.
— Это вредная привычка.
— Вредная, — согласился Юра, воспитанно бросая пустую банку в кучу мусора у стены. — Но мы переучимся. У нас в планах есть.
— Планы — это главное, — признала я, потягиваясь и обнаруживая, что соски у меня чем-то проколоты. Теперь понятно, что меня так волнующе щекотало в процессе стрельбы. Интересно, из золота или платины украшения? — Без планов, Юрик, нельзя. Особенно, на моей скучной и однообразной работе. Без планов там совсем с ума сойдешь.
— Ой, ну что вы прибедняетесь? Мозг выносить вам нравится, работу любите. Кругозор широкий. Вон — даже про хлореллу знаете, — он закинул за голову руки(слабоватые, конечно, но мускулы весьма рельефно прорисованы, этого не отнять). — Вы — человек на своем месте. Имеете талант к тесному общению с людьми. Педантичному и разностороннему.
— Как о чем-то дурном, — улыбнулась я, покачивая массивным ботинком, прекрасно подчеркивающем форму спортивной икры.
— Ни в коем случае! — запротестовал хитрец. — Местами так просто восхищаете своим профессионализмом и неутомимостью. Теть Зин, я не железный. Не надо, а? Нам еще идти, а порастратим «силу» — ее же тут не учтешь — придется аптечки глотать. А мы с Ритой категорически против наркотиков.
— Убедительно. Это единственная причина? Или врать подруге не хочешь?
— Да я врать и не стану, расскажу в любом случае. Мы ревность во главу угла не ставим. Секс — лишь физический эпизод. Вот если серьезные чувства на стороне возникают, тогда да, обидно. Но у нас с вами, теть Зин, наверное, не тот случай. Невзирая на взаимную симпатию к ногам и иным частям тела. Я еще явно не дорос до вашего уровня и стандартов.
Я засмеялась:
— В проницательности тебе не откажешь. Не дорос. А ты вообще, точно мужчина? Уж очень точно расставляешь приоритеты.
— В каком смысле «не мужчина»? — слегка испугался Юрка. — Справку принести или непременно делом нужно доказывать?
— Нет, пока не нужно, — успокоила я. — Я вот чего не пойму: это вы с Ритулей в городе развлекались, привлекая третьих лиц юного женского пола? На крышах, на башне ратуши?
— А, да, слышал об этих эпизодах. Но, теть Зин, сами посудите — мы там каким боком? Нам же совершенно не до того было. Да и с какой стати? Мы о банке думали, о финансировании скорейшего прохода локации, о прочих серьезных вещах. А там перформанс с визгом, диким воем оргазмов на полгорода и ярким кровельным эксбиционизмом. Не наш стиль, — заверил Юра.
— Вообще я верю. Но нам это безобразие настойчиво пытаются впаять. Вот и Анна-Арнауэль намекала. Что за стремные претензии? — вздохнула я.
— Откровенно говоря, мы на вас подумывали, — признался паренек.
— Да с какой стати? Крыши, девки… Это мой стиль, что ли?
— Вот мы и думали — странно. Хотя по слухам, у вас там с королевой немного было.
— Меньше сплетни слушайте. С королевой имелся серьезный разговор, но не более, — отрезала я. — И при чем тут крыши?
— Не знаю. Вы, теть Зин, мыслите со стратегической широтой, от вас любого отвлекающего маневра можно ожидать. Мы же прорыв кабаньей кавалерии наблюдали.
— Но это же совершенно иное дело. Отлично организованное мероприятие, вспомнить приятно. Как можно с визгливым сексом на крыше сравнивать? Шьют черт знает что, даже не задумываются… — я вздохнула. — Ладно, давай еще по баночке и пойдем?
Мы окончательно утолили жажду, Юрка выпрыгнул из гамака, галантно подал мне руку. Касаться меня ему было все же приятно. Улыбнулся:
— Собеседование и тест-то прошел?
— На первый взгляд, да. Но еще проанализирую, — я по-матерински шлепнула его по подтянутой мускулистой заднице. — Собирайся, умник.
Четыре боя — змея у Лабораторий весьма утомила — и мы вышли к Научному Лифту, имея в трофеях шесть аптечек, два артефакта и оружие непонятного принципа с пупырчатым стволом и электронным прицелом. Юра полагал — ствол «психотронный», но проверять пока было не на ком.
У Лифта нас ждал промежуточный приз — здесь сидели Рита и Бурый, запекали на листе жести окорочка крыс-мутантов. Встреча была радостная. Оказывается, им пришлось идти нижним ярусом, боев там было больше, особенно доставали черви-плевальщики. Рита выглядела свежей, курточка немного пообтерлась, но на шее засосов и следов клыков не видно, да и Борька был преисполнен энергии и томных взглядов на меня. Приличные люди и орки собрались, только о деле и думаем.
Мы дожарили крысятину и разогрели прихваченные из Оранжереи стейки. Было вкусно. Обсуждали, куда двинуть на лифте: вверх или вниз, и куда запропала Анна-Арнауэль. Судя по умению держать оружие, сожрать нашего агента едва ли могли, но в неизвестных играх всякое случается. В сущности, меня с Анна-Арнауэль не связывали никакие официально закрепленные договора и трудовые соглашения, кроме чисто символического лимонного. Но наш же человек, как не беспокоиться?
Агентша явилась на запах окорочков — вид у нее был боевой, слегка исцарапанный, но это девушку не портило. С пояса свисала связка мехов.
— Шла Пещерами Малых Кают, там самцов одичавшего экипажа через край, — пояснила агентша.
Щепетильная Ритка чуть медленнее стала грызть кости, остальные не стали заострять внимание: ну, скальпы и скальпы, главное, выделаны хорошо и не воняют. Идти-то отряду дальше куда?
Мы двинулись лифтом вверх — казалось, в подъеме есть обнадеживающий символизм. Но не угадали.
«Отсеки Полуюта» назывался уровень. Черт его знает, что это означает, но очень населенная локация: прорва всякой космической нечисти-неписи, частично прирученная и натренированная игровыми персонажами. Одни бронетаксы чего стоят! По нам лупили из всех стволов, метали бумеранги, арматурные дротики, гранаты и дюралевые бомбы, с потолков сыпались твари, из вентиляции выползали гофр-змеи. Никакого порядка в этой бойне не было, приходилось пить аптечки и пиво непрерывно, стрелять во все стороны. Одно время нас выручал психотронный нервомет, но как Юрка не экономил заряды, перспективы прорыва выглядели так себе. Первым прихлопнули беднягу Бурого — он был практически беззащитен перед парализующими излучениями. После подрыва мега-заряда в межкаютном коридоре исчезла наша снайперша Анна-Арнауэль. Потом шестиствольный пулемет изрешетил Юру, и до этого державшаяся молодцом дизайнерша проявила малодушие:
— Да ну их в осьминожью жопу! Лучше сначала начнем. Я — пас!
— Постой, — я сунула ей рюкзак с обрезом и боеприпасами — тратить ценные патроны реала на безнадежную возню в лабиринтах Полуюта определенно не имело смысла. — Я еще их подразню. Куртяшку мне оставь, все равно прожгли, себе еще сдублируешь. А меня эти бомжары сильно разозлили.
— Теть Зина, да не стоит… — обеспокоилась Ритка, но тут на нас кинулись разом три броне-таксы, дизайнерша принялась, забористо сквернословя, забрасывать их гранатами и не совсем случайно подставилась под радонный огнемет.
Я осталась одна в разгромленной, пылающей напалмом и белым фосфором, каюте. Потрескивали мятые пивные банки, на стене дымился 3-D портрет безымянного генерал-навигатора: крепкий такой мужчина, симпатичный. Одиночество меня слегка угнетало — попривыкла к компании. Впрочем, это ненадолго. Слышались голоса врагов.
— От прохода ее, суку, отсеките! Живей, живей! — в ажиотаже кричала какая-то дамочка.
Что за лексика у людей? Совершенно лишены деловой этики.
Я завернулась в пахнущую плазменным порохом парку, высунула над баррикадой руку с импульсником и вдавила гашетку. Разряды осыпали коридор, донеслись крики боли.
В ответ мне закинули сразу шесть парализующих гранат…
Меня качало и слегка подташнивало. Сначала показалось, что мне завязали глаза, но нет, просто это капюшон накрыл мою бессильно свесившуюся голову. Меня несли на плече (достаточно широком и удобном), несли тылом вперед, любезно придерживая за этот самый тыл. Ладонь так далеко под шорты можно было бы и не запускать, ну да ладно.
Больше, чем я ненавижу мужчин, я их уже не возненавижу, да и вообще — горе побежденным, как говорится не только в играх. А я временно проиграла, это оспорить трудно.
Для пробы я застонала — очень слабо, умирающе.
— О, жива! — немедленно отреагировал мой носильщик.
— А сколько там у нее «жизни»? — спросил другой мужик.
— Я чего — ясновидящий? У нее интерфейс отсутствует чуть больше чем полностью. Ну и глючит же сегодня сервер — вообще не знаем, с кем воевали, — покрутил головой носильщик.
— Да ты и кого щупаешь, не знаешь, — насмешливо сказала баба, идущая сзади. — Сейчас у нее шорты от твоих исследований лопнут и окажется, что она абсолютная непись.
— А я без предрассудков, — заявил игрок с горячими ладонями. — Как договаривались: парка твоя, остальное на аукцион.
— Так отдай парку, и я отдыхать в барный отсек пойду, — сказала жадная дама. — Мне на вас смотреть скучно.
— В объяве с курткой она с аукциона лучше уйдет, — заявил третий умник. — Потом шмотку отдадим. Все равно хабар на весь клан пилить, после такой-то бойни.
— Мне больше интересно, кто она вообще такая, — признался носильщик.
— Непись или пись? — хихикнула бабенка.
Я полулежала на покосившемся ложементе. Аукцион отложили — сейчас в сети было мало народу, и клан «Светлая честь» боялся продешевить. Вообще-то, клану со столь пафосным названием заниматься работорговлей как-то странно, но я не стала указывать на это несоответствие уставным документам. Каюту мне отвели тесную, временную: лишь уже упомянутый неисправный ложемент, стол с прожженными звездными картами, ворох казарменных матрацев в углу, да огромный круглый иллюминатор, открывающий живописный вид на болтающуюся в черноте безымянную рыжую планету и близлежащую звездную систему — вот, собственно, и все. Нет, еще рядом со столом на полу белел обязательный скелет члена Первого Экипажа, не пережившего Катастрофу.
Черт, и кто такие бессмысленные сюжеты придумывает?
Сидела я взаперти уже минут пять, начинало надоедать. У меня отгул пропадает, а они медлят. Руки, стянутые за спиной пластиковой петлей начали затекать.
Наконец в дверь стукнули. Ответить я не успела — сами вперлись.
Девушка с подносом, за ней здоровенный вояка.
Появлению «официантки» я слегка удивилась — откармливать решили перед аукционом, что ли? Девица была прехорошенькая, легко одетая: на мне шорты короткие, а вот на ней откровенно супер-короткие. Фигурка точеная, волосы — резкое и стильное бирюзовое «каре», черты лица азиатские, рот крошечный, полудетский. Из вооружения только пара не очень крупных, но способных серьезно контузить мужской взгляд, «ядер», чисто символически прикрытых дырявой, ободранной снизу футболкой. На интерфейсе значится «Фао Ту А 24-й уровень».
Присела с подносом, молча, но сочувственно улыбнулась. На подносе бутылка минералки, стакан, розетка с порезанным лимоном, сандвич с листами салата и мясом.
— Ешь! — приказал мужчина.
Его интерфейс обозначался как «Макс Крякс морпех 46-й уровень».
Откуда в космосе морские пехотинцы? Ладно, не буду уточнять, сейчас в трудовые книжки что попало лепят.
Космический морпех был здоровенен как шкаф (в положительном смысле этого мебельного значения), слегка светловолос, мрачен, снизу до пояса камуфлирован, сверху затянут в форменную футболку, украшенную множеством многозначительных нашивок. На поясе солидный пистолет, еще два в кобурах подмышками.
— Пей и ешь, говорю! — властно повторил красавец. — На аукционе ты должна выглядеть на «все сто».
Чего-то дешево меня выставляют, унизить норовят.
Я с ненавистью и вызовом посмотрела в его свирепые глаза и ледяным тоном уточнила:
— Мы во что тут играем?
Он нахмурился:
— В смысле?
— У нас космические противостояние или передача «Удивительные люди»? Я не цирковая гимнастка, завтракать со связанными руками не обучена.
Он хмыкнул, явив на миг свое истинное, обаятельное и туповатое лицо, небрежно взяв за шейку и отодвинул все еще коленопреклоненную азиатку, нагнулся ко мне. Я отпрянула в брезгливом ужасе, позволив куртке эротишно соскользнуть с голенького плеча и приласкать меня мехом.
— Не бойся, красотка-без-имени, — молвил великан-тюремщик.
Сверкнул огромный выкидной нож, мои руки освободились, но я все еще сидела в страхе, поджав ноги и тесно сведя коленки.
Ничто так не провоцирует мужчин, как подобная поза рафинированного страха и невинности. В самцах просыпается охотник и таракан — непременно нужно настигнуть, схватить и забраться в саму тесноту.
— Отойди! — прошептала я, гневно и испуганно глядя снизу вверх. Куртка сползла еще капельку.
Он снисходительно отступил. Я схватила бутылку воды, принялась жадно пить прямо из горлышка, эффектно обливая подбородок и капая на грудь. Потом схватила сандвич, впилась зубками…
— Как тебя зовут? — спросил полный впечатлений Макс Крякс.
Я проглотила пищу (опять крысятина, да еще и пережаренная к тому же), запястьем утерла сочно заблестевшие губы и бросила в лицо мужчины гордое:
— Не скажу!
— Почему? — искренне удивился морпех. — Сейчас на сервере порядок наведут, я же все равно всё на интерфейсе увижу.
— Ну и смотри. А я с хамами не разговариваю.
— Э, а почему я хам?
— Потому что незнакомой девушке «тыкаешь».
Он неуверенно захохотал, подумал, еще похохотал, поскреб квадратный подбородок и сказал:
— Да ладно. Так вообще не бывает.
Я выразительно и с ненавистью дожевывала сандвич.
— Ладно. Как ВАС зовут? — пробасил он, все еще усмехаясь
— Зео. Клан «Астро-орки».
— Гм, не слыхал. А уровень?
Я добавила гордой дерзости в свой чистый взгляд, чуть коснулась вперед и, сжав бутылку минералки, пообещала:
— Про мой клан еще услышишь. А уровень не скажу. Он очевиден.
— Да ладно, это в нашей-то локации косморазведчица 50-го уровня? Откуда…
Его взгляд еще жарче облизывал мои коленки, просвечивающие под майкой и лифом украшения, подкопченное великолепие курточки…
Все шло, как на стандартном обкатанном собеседовании. Смущало меня одно. Девица Фао Ту все еще присутствовала, в молчании переводя взгляд раскосых, чуть подсвеченных бирюзовым глаз с собеседника на собеседника, и молчала. Вообще Макс Крякс давно ее должен был выставить. Что это за нездоровая тяга к свидетелям? Ладно, позже разберемся.
Макс — могучий и проницательный — сейчас «читал» пленницу, подобно крупному рекламному баннеру. Чувство сытости (руки бы пообрывала тому, кто такие сандвичи лепит) смягчило мою обиду из-за пленения, вот я кинула доверчивый и любопытный взгляд в мужественное лицо моего тюремщика, тут же вспомнила о ситуации, гневно и чертовски привлекательно сузила глаза:
— Что происходит, Макс? С каких пор у вас отправляют пленниц на аукцион? Это не по правилам и вообще бесчеловечно.
— Времена меняются, Зео. Везде кризис. У нас весь финансовый кластер «лег» в красную зону. Нищаем на 5% за биржевой час.
Я выразила намек на недоверие — откуда простому игроку-морпеху знать столь закрытую информацию? Макса Крякса немедленно понесло: да он не простой, да он ого, да вот только щас в закрытом чате ему говорили…
Как не доверять столь осведомленному мужчине? Наши переговорные позиции сблизились, он уже подпирал меня мощным разогретым плечом, поглаживал ладошку пленницы, вещал об общегеймерской напряженной, катастрофической ситуации. Сейчас мимоходом спросит, что украшает мою грудь, а что отвечать, непонятно — я и сама не совсем в курсе. Надо бы разговор притормозить
— Максик, да что она на нас так смотрит? Она тебе вообще кто?
— Кто смотрит? — морпех непонимающе оглянулся на коленопреклоненную девицу. — Она? Приказаний ждет. У тебя что, андроидофобия? Ну ты, детка, даешь.
— Ну, может ее за пивом послать, что ли? Смущает.
— Эй, Фао Ту, живо за пивом метнулась. «Плутон-девятка» четыре банки.
Бирюзовая красота грациозно исчезла. Максик продолжил мне втирать пересказ актуальных слухов внутренней сети. Но было и кое-что, выхваченное моим природном чутьем ИО начальника отдела.
Имя и слух мелькнули любопытные, остальное не очень. То, что Макс Крякс привык соблазнять девушек в стиле потомственного гопника-болтуна, сюрпризом не оказалось, но каков мой следующий ход и что такое «андроидофобия»? Это же что-то из программного обеспечения телефонии? И какая логическая связь?
Произошло неизбежное — мы целовались. Я демонстрировала признаки неуверенности, это заводило безмозглого умника все больше. Вернувшаяся Фао Ту подала пиво, этот «Плутон-девять» на вкус оказался редкой гадостью, что, впрочем, неудивительно. Зато охлажденное, насчет этого местные холодильники и Фао Ту были молодцы. Девушку я решила игнорировать — я определенно никакая не фобка, нечего ярлыки клеить.
Пока прямолинейно и хамски клеили меня. Финальная стадия.
…— Детка, я сгораю! Что тебе стоит, тебе же понравится. ОН хорош!
— Максик, я не знаю, должны ли мы…
Очередной поцелуй во вкусе-стиле №9, лапа на моем безупречно подстриженном затылке, пригибающая, намекающая опять в том же стиле. Главное, опять мне «тыкает», мерзавец бесчувственный.
Решение было принято.
Я ослабила шею и мгновенно оказалась много ниже. Перед моим лицом лапа морпеха торопливо пыталась расстегнуть камуфляж. Одной рукой управиться с полевыми космическими брюками сложно. Томно вздохнув, я помогла.
Не так плохо. В смысле, даже хорошо. В полной боевой форме, этакий ракетный, практически ядерноголовый. На фюзеляже вытатуирован штрих-код и личный номер. Баки доверху заправленные, правильной строго симметричной формы. Готов к взлету. И главное, ароматизирован смородиной. Пусть ягодно-девятая смесь не самый любимый мой коктейль, но неплохо.
Я приступила к испытаниям, наверху блаженно замычали.
Если я что-то делаю, то делаю хорошо. Со скользящей полировкой штрих-кода и личного номера.
…— Да-да-да-да-да! — задыхающимся голосом подтверждали наверху.
Еще бы «нет», вояка многознающий.
Ненавижу мужчин. Вечно мешают в самый ответственный момент. Сейчас за затылок начнет хватать.
Я накинула капюшон, отгораживаясь меховым облаком от несвоевременных вмешательств. Наверху заныли: Макс жаждал видеть и любоваться. Обойдешься. Я разом дошла до баков…
— О, даааааааа! — наверху парализовано обмерли.
Атаковала я энергично, в частом и глубоком агрессивном ритме. Кособокий ложемент под нами раскачивался, жертва подтверждала свое согласие на процесс стотысячным «дааааааааааа!». В меховом гнездышке мне было уютно, никто не отвлекал от констатации факта, что Макс Крякс не так уж плох, жаль, что лишь очень ограниченными местами. Тело мое вытянулось, длинные голые ноги взволнованно подрагивали, каблуки космическо-боевых бутс выбивали о перегородку тихую дробь экстаза. Балет взволнованного и восхищенного невинного тела.
Могло это оставить равнодушным ошалевшего наблюдателя? Не могло. Некоторые особи хотят всего и сразу.
Наверху предсказуемо молили и призывали. Я на миг вынырнула из меха, взглянула опьяненно и непонимающе.
— Детка, иди сюда, детка. Хватит, иди сюда! — лепетало басом огромное мускулистое тело.
Я вновь нырнула в защиту огромного капюшона, дважды полирнула до баков, довела груду мускулов до поистине предсмертных конвульсий. Ладно, если больше не можешь, так и не будем рисковать.
Рывком головы отбросив завесу меха, я потрясенно призналась:
— Боже, какой же ты! Поверить невозможно!
Макс подхватил меня на руки, как шкурку с ягодки содрал шортики — слава великому ИИ, хоть это морпех умел. В его руках я оказалась развернута в угол каюты, мы стартовали…
Кажется, модули состыковались еще в полете, а лишь потом мы рухнули на матрацы.
Первые мгновения внушали оптимизм. Во время собеседования и полировки я не осталась уж абсолютно равнодушной. От матрацев попахивало космической катастрофой и тяжелым выживанием, но на это было наплевать — я упиралась лбом и руками, поощряла пехотинца стонами восхищения. Стало совсем хорошо, на грани удовлетворительно…
Но что это за пилотирование⁈ Однообразный полет с пусть и хорошей, но постоянной тягой — это вчерашний день астронавтики. Где периодические ускорения, где крутые маневры преодоления статичной противоракетной обороны⁈
Я запрокинул голову, показала полузакатившиеся от блаженства глаза, и тактично скрывая раздражение, выпустила ложные цели:
— Мак, мы не должны этого делать. Хватит. У тебя есть девушка, и я не должна…
— Чего⁈
Мужчин я ненавижу, но в некоторые моменты они выглядят уморительно. Мне захотелось хихикать, но еще больше хотелось иного.
— Максик, пожалуйста, прекрати. Она же смотрит.
Плотно забытая мной Фао Ту сейчас была кстати. Она стояла на коленях, воспитанно отвернувшись к двери, но краем бирюзового глаза подсматривала за борьбой тел и интеллектов.
— Да о чем ты⁈ Это же просто андроид, робот, тупое техническое устройство. Ты и дома во время секса смартфон отключаешь? — загнанно дышал умник-морпех.
Вот, про андроида прояснилось — это не телефонный термин, а робото-фантастический, теперь что-то такое вспоминается. Но с текущей проблемой-то как? Может, закончить? Домой приду, там мальчики…
— Я смартфон обязательно отключаю, — пролепетала я. — Муж постоянно шпионские программы заливает, ревнивый он невозможно.
— Вот урод! — возмутился Мак, усиливая напор.
В какие-то моменты, внезапное дополнение анкетных данных супружеского статуса партнера, дает весьма предсказуемые результаты.
— Да, я его ненавижу… Макс, продолжай, только продолжай… — я в опьянении полного блаженства закрутила головой, ласкаясь о мех и заставляя волноваться широкие мягкие волны.
Декларирование одного с целью добиться прямо противоположного на переговорах довольно стандартный маневр. Особенно если имеешь дело с предсказуемым ракетчиком и добавляешь фетишизма.
Конечно, Макс немедля сменил диспозицию. Причем крайне неудачно: мы скатились с матрацев, оказались практически под столом. Стыковка немедленно возобновилась. Не уверена, что в контексте уместно вспоминать что-то миссионерское, когда под спиной пивные банки, слева старинный скелет, а сверху центнер мускулов 46-го уровня, отягощенный пистолетами, норовящими давить в ключицы несчастной косморазведчицы, но в любом случае это унылая поза. Осталось обвить руками мужскую шею, выдыхать звуки восхищения и думать об иных вариантах.
Стало скучно. За иллюминатором покачивалась неопознанная планета (в планетарий довелось ходить в шестом классе, с тех пор мне только Луна твердо помнилась). Скелет рядом скалился с определенным сочувствием — интересно, почему у него нашивка прямо к ребрам приклепана? Светился ореол глаза Фао Ту. Уловив мое внимание, искусственная девушка повернула изящную голову, активировала свой интерфейс и добавила яркости. Имя, цифровые непонятные мне статусы, довольно прокачанная «сексуальность», «телепатические способности 42 ед.». Запрос «Чем могу помочь?».
Я чисто машинально глянула на обломок свинцового рейлинга под иллюминатором и блаженно урчащую надо мной голову.
Фао Ту, извиняясь, развела руками, охваченными слабо фосфоресцирующими браслетами. «Первый закон робототехники. Я законопослушная. Увы.» пояснил интерфейс.
Развели излишнюю бюрократию где надо и где не надо. Но девчонку можно понять: должностные обязанности — это святое.
«Иные варианты? Поддержка моральная и техническая?» вопросил тактичный интерфейс красотки.
Она не позволила ни единого намека, лишь взяла с подноса лимон и принялась нарезать ноготком мизинца. Ровные в меру тонкие кружочки, точный обдуманный рез, я точно так карандаши затачиваю. Сосредоточена, только кончик языка высунулся и чуть подрагивает, раскосые глаза прищурились.
Лимон, воспоминания об иных напитках и деловых партнерах меня слегка пробрали. На душе потеплело, и не только там. Я даже с новой ясностью ощутила ракетные запуски, мои ноги чисто инстинктивно поднялись, обхватили военно-космическую мускулистую талию. Ах, если бы поменьше этих самых мускулов, всяких новомодных кубиков и ромбиков пресса. Вот например, орки и мощны, но в тоже время мягко-пружинисты…
От воспоминаний пробрало. Но все равно чего-то не хватало. Вот же откровенная ошибка делопроизводства этот Макс Крякс. Как можно быть столь равнодушным к девушке? Он же уже и взрываться собирается.
Мысли логично перескочили к обломку рейлинга под стеной и взмокшему затылку моей тюремной ошибки. Очень прогревающие мысли. Но недостойный отважной косморазведчицы, особенно в свете технической невыполнимости желаний. Что ж, придется пойти по пути скучному и предсказуемому.
Я выхватила из подмышечной кобуры Макса тяжелый пистолет, уперла в бурно наваливающееся тело и дважды нажала на спуск. Плотность упора заглушила звук выстрелов. А всплеск моих эмоций не заглушила…
Обсыпавшее меня лутом тело морпеха неспешно истаивало, а я все еще постанывала, сжимая пистолет и переживая острый, небесприятный момент. Иной раз мгновенное и решительное увольнение любовника приносит массу положительных эмоций. Пусть и не подведших окончательного итога.
Я резко села, отпихнула бутсами кучу лута и заскучавший скелет. Нужно шортики найти. Или не нужно?
Фао Ту смотрела на меня округлившимися глазами. Совершеннейшем европеоидом стала, но это ее не портит. Мои решительные пистолетные действия явно произвели впечатление.
— Так, отвечай быстро и по существу. Откуда сведения обо мне? Насколько хороший у тебя доступ в межигровую сеть? Ты Грязного знаешь? Сколько до возвращения Макса? Стоп, сначала, сначала скажи: ты не мужчина? И не женщина?
— Абсолютно так, Начальница-тян. Не мужчина, не женщина, всего лишь андроид. Быстро мыслящий и вообще очень хороший-хороший андроид, — она подхватила розетку с лимоном и придвинулась.
Иной раз помощь технического прогресса воистину спасительна. А то я уже так изнывала, что банки под попой в фольгу раскатывались.
С лимончиком, без лимончика… Ах, какие у нас приборы, но мы о них никому не расскажем. О, да!
Разъяренный возродившийся Макс Крякс влетел в каюту только минут через десять. В короткой перестрелке я пала быстрой и жестокой смертью. Очень умиротворенная пала, мне и пистолет-то лень было вскидывать.