- Глаза сучьями выколю, - добавил от себя леший. - Зубы переломаю.
Глаза у волков погасли, они опустили морды. Стая попятилась назад и задрожала. Даже звери в лесу боятся нечистой силы.
- Ладно, Серенький, беги дальше, - снова переменила тон кикимора. Только не забывай, у кого в нашем лесу сила и власть.
Волки стояли, притихнув, но с места не двигались.
- Ветер... стих, - гавкнул Серый. - След... потеряли!
- А ты на сосёнку-то заберись, красавец, - посоветовала кикимора. - На са-амую верхотуру слазай. Оттедова хорошо всё видно. Ладно, не серчай, знаю, что не можешь. Бегите, друзья мои, к южному оврагу - авось там найдёте свою добычу.
Серый ей, конечно, не слишком поверил, но делать нечего. Волка ноги кормят, стоять ему нет резона. Стая развернулась и помчалась к южному оврагу.
- Ловко ты это, - проворчал одобрительно леший. - Теперь мешать не будут.
- Они туда и обратно за час обернутся, - сказала кикимора. - А нам за это время детишек подманить надо. Затащим к тебе в берлогу и начнём потеху. Пока их кто-нибудь искать не начал.
Глава седьмая
НЕПРЕДВИДЕННЫЕ ОБСТОЯТЕЛЬСТВА
А искать уже начали.
Механическая собака "Пурга" пробежала по перрону и запрыгнула в электричку одновременно с предупреждением "двери закрываются". Состав тронулся с места.
В последнем вагоне было почти совсем пусто, только трое хулиганистых молодых людей, над которыми вился табачный дымок, громко болтали и ругались. Они только и ждали случая к кому-нибудь прицепиться.
- Хоть бы контролёр прошёл, что ли, - сказал один из них, протяжно зевнув. В правой руке у него была стальная дубинка, он постукивал ею о ладонь левой и сплёвывал прямо на пол.
- Не, - сказал другой, который курил, - лучше девушка... С парнем, добавил он, немного подумав. - Не наши, городские, - добавил он, ещё немного подумав.
- Лучше всего - мент! - хвастливо заявил третий. Этот то и дело хвастливо щёлкал выкидным ножичком.
Между тем "Пурга" запрыгнула на одно из сидений, и находившиеся внутри человечки стали ждать, когда объявят их остановку. Они слышали всё, что говорили хулиганы, и Шустрик чрезвычайно встревожился.
- Что они говорят! Что они говорят!.. - возмущённо повторял он и ёрзал на своем месте.
Поначалу всё было спокойно. Обращать внимание на собаку хулиганы считали ниже своего достоинства. Но от станции к станции в вагон никто не заходил, прицепиться было не к кому, и это обстоятельство понемногу начинало хулиганов беспокоить.
- А что здесь собака делает? - сказал наконец тот, который курил.
- Обнаглели, бояться перестали, - откликнулся тот, который с ножичком.
- Ошейник хороший, новый совсем, кожаный, - заметил обладатель дубинки и сплюнул на пол.
Они помолчали, издалека разглядывая ошейник. От скуки и от дури всех троих в итоге посетила одна и та же мысль - ограбить собаку. То есть отнять у нее то единственное, что имело хоть какую-нибудь цену.
- Эй, Жучка, иди сюда! - начали они подманивать они собаку. - Шарик, Шарик, ко мне! Держи колбаску... Вот собака наглая, хоть бы ухом повела.
Человечки, сидевшие внутри, насторожились: поезд приближался к станции "36-й километр".
Выполняя программу своего маршрута, механическая собака встала на ноги.
Заметив это, хулиганы тоже поднялись со своих мест.
"Пурга" спрыгнула на пол.
Переградив ей дорогу, хулиганы оттеснили собаку в угол и тот, который курил, наклонился и пустил ей дым прямо в морду. Мурзилка, не успевший поставить фильтры-заслонки, закашлялся.
- Что-то верещит, - заметил обладатель дубинки. - По башке ей треснуть?..
- Ошейник-то клёпаный, несъемный, - сказал тот, что с ножичком. Придётся срезать.
Пока Мурзилка кашлял и протирал глаза, Шустрик принял решение самостоятельно: нажал на пульте кнопку "САМОЗАЩИТА". В то же мгновение ""Пурга" начала действовать.
Сначала она ударила лапой по губам того, который курил, и горящий окурок оказался у него во рту. Замахав руками, хулиган принялся скакать в проходе и отплёвываться.
Потом механическая собака оглушительно гавкнула и цапнула за руку другого, и тот выронил на пол дубинку.
После этого "Пурга" ощетинилась, затрещала, и вооруженный выкидным ножиком хулиган, державший ее за ошейник, тоже затрещал, заискрился, волосы у него поднялись дыбом, а глаза вылезли на лоб.
И тут в вагон вошли милиционер с контролёром.
- Ваши билеты, - потребовал контролёр.
Но хулиганы ничего не слышали, потому что оглохли. Они только смотрели на контролёра и милиционера дикими глазами.
- А это что такое? - сказал милиционер, подобрав с пола дубинку. И кровь тут... Оружие вам принадлежит?
- Нет, нет, не моё, не видел! - затрясся от страха хулиган, которому собака прокусила руку. - Собаку пристрелите, она бешеная!
- А что это вы сейчас под лавку бросили? - обратился милиционер к третьему хулигану, у которого волосы стояли дыбом и дымились. - Ага, ножичек выкидной...
- Н-н-не мой! - после электрического удара владелец ножичка стал заикаться.
- Пройдёмте в отделение, - козырнул милиционер, и все трое уныло поплелись к выходу.
Поезд подходил к станции "Областной центр". Платформа "36-й километр" осталась позади.
Глава восьмая
В ЗАПАДНЕ
Вот уже час или два Даша и Андрейка брели в сторону, совершенно противоположную станции. Они выбились из сил, выплакали все слёзы и высказали по адресу друг друга все упрёки - справедливые и не очень. Ни есть, ни пить им больше не хотелось, а хотелось только одного: выбраться куда-нибудь из этого проклятого леса.
- Всё, - сказал Андрейка и остановился. - Пошли обратно.