Шустрик включил синтезатор голоса.
- Завтра! - поспешил он заверить несчастного. - Завтра же будет прежний директор. Этот сбежал.
- Да ну! - обрадовался Шнур. - Уличили, значит, ворюгу! Жалко, что сбежал: тюрьма по нему плачет. А наворовал много - деньги пачками лежат в сейфе.
- Что?! - выкрикнул Мурзилка своим голосом. - Деньги ещё в конторе?!
Шнур в испуге отпрыгнул метра на два.
- Деньги до сих пор ещё в сейфе? - Мурзилка заговорил через синтезатор.
- Тьфу ты! - успокоился Шнур и снова подошёл к "Лисе". - Ты эти свои цирковые замашки брось, до инфаркта доведёшь. Денежки его там, в сейфе, сам видел. В контору лазать рискованно, зато тепло и объедки остаются. Деликатесы, прямо из ресторана. Только об этом никому! Ну, про объедки...
А рыжая его уже не слушала. Во весь опор она мчалась к зелёному домику с табличкой "Администрация". Толстомясов должен был прийти за своими деньгами, он мог появиться здесь в любую минуту.
Глава четырнадцатая
КОШМАР НА КРОНВЕРКСКОМ
К появлению Толстомясова всё было готово. Беглый директор крался к своей конторе, перебегая от дерева к дереву на цыпочках и пугливо озираясь. Взбежав на порог и в последний раз стрельнув глазами по сторонам, дядя Петя юркнул за дверь конторы.
В кабинете всё находилось на своих местах, значит, его ещё не хватились по-настоящему... Дрожащими руками он выбрал из связки необходимый ключ и двинулся к сейфу. Но что это? Из замочной скважины бронированной дверцы торчит свёрнутая в трубочку бумажка. Это записка; микроскопический текст будто отпечатан на крошечном принтере.
Гражданин Толстомясов, вы полностью и окончательно изобличены. Только чистосердечное признание может в какой-то степени облегчить вашу участь. Ваш незамедлительный, буквально не сходя с места, телефонный звонок в милицию будет означать согласие. Попытка бегства с преступно нажитыми деньгами будет означать ваш отказ, который будет иметь ужасающие последствия. Возможно, вас съедят.
Общественность зоопарка.
Последняя фраза ультиматума и нелепая подпись дядю Петю не напугали, а лишь заставили недоумённо пожать плечами. Он смял записку и бросил на пол, тут же о ней позабыв. Открыв сейф, он набил карманы своего пиджака пачками денег. Затем вышел из конторы, стрельнул глазами по сторонам и быстро-быстро зашаркал по сухим листьям в сторону выхода, где стояла его машина.
И тогда это началось.
Повсюду позади себя Толстомясов вдруг услышал множественный металлический скрип и лязг. И эти звуки, значение которых он понял со всей пронзительностью и внезапностью, заставил его разом взмокнуть. Он застыл на месте и медленно обернулся.
Из открывшихся по чьей-то злой воле клеток, вольер и загонов выходили звери. Хищники с оскалившимися зубами и травоядные с острыми рогами, когтистые птицы и огромные пресмыкающиеся - все они шли, ползли, летели, скакали и бежали прямо на своего мучителя, и глаза у них горели обидой и гневом. Даже африканский слон покинул свой павильон и побежал на Толстомясова, ломая сучья деревьев и сотрясая землю.
Заголосив не своим голосом, дядя Петя помчался к выходу словно подраненный вепрь.
- Дворник! - выкрикнул он, увидев у главных ворот дворника. - Закрывай! Закрывай!..
Дворник отбросил метлу и с ошалелым видом начал закрывать ворота. Но руки у него не слушались, и он, бросив всё как есть, заскочил в будку для инвентаря. Захлопнув изнутри дверь, он замер по стойке "смирно", словно упакованная на зиму статуя, стараясь не дышать и не шевелиться.
В тот момент, когда дядя Петя уже тыкался ключом в дверцу машины, слон сорвал хоботом створку ворот, отшвырнул и наступил передними ногами на крышу автомобиля. Кабина джипа промялась под его весом словно консервная банка.
Между тем, отброшенная слоном створка ворот угодила в будку для инвентаря, и будка рассыпалась. А там, посреди досок, мётел и грабель, остался стоять изумлённый дворник. Он всё ещё старался не дышать, но его самого уже с интересом обнюхивали голодные тигры.
Не успевший забраться в машину, а потому не раздавленный слоном дядя Петя снова нёсся вперёд со скоростью пушечного ядра. А позади него, по сторонам, впереди и даже над ним - топали, рычали, щёлкали зубами, хлопали крыльями и шипели питомцы зоопарка.
Вот кто-то дышавший ему в спину поддел его под зад рогами. Дядя Петя ахнул, подлетел и припустил так, что звери в первые мгновения от него поотстали.
- Милиция! - завопил он, увидев через дорогу отделение. - Милиция!!
Взбежав на порог, он забарабанил в дверь руками и ногами.
- Откройте! Я сдаюсь! Чистосердечное признание! Пустите!! Пощадите!!!... - на последнем слове голос Толстомясова сорвался на рыдания.
Тяжёлое рычание послышалось сзади. Беглец обернулся и увидел, что огромный лев, разинув пасть и грациозно изогнувшись, собирается на него прыгнуть.
У дяди Пети спёрло дыхание, он закатил глаза и стал медленно сползать, цепляясь ногтями за поверхность двери.
В это мгновение дверь приоткрылась, его схватили за шиворот и втащили внутрь.
Глава пятнадцатая
ТАЙНА ОПЕРАЦИИ "МЖ"
Движение на Кронверкском проспекте было остановлено, на прилегающих улицах образовались заторы, пешеходы разбежались или попрятались по парадным. Столпившиеся перед отделением милиции звери требовательно рычали, мычали и блеяли, а из-за оконных стёкол на них смотрели лица совершенно обалдевших работников милиции.
Наконец сообразили вызвать из дому прежнего директора зоопарка. Иван Иванович, который отсыпался после ночи, проведённой в чулане, тут же прибежал, развёл зверей по клеткам и успокоил. Потом открыл склад и накормил их всех настоящими, доброкачественными продуктами.
В зоопарк начали съезжаться съёмочные бригады с телевидения, репортёры с радиостанций, газет и журналов. Чтобы как-то разрядить обстановку и не давать повода ненужным слухам, полковник Мудрый дал небольшую пресс-конференцию. Но поскольку он ещё совершенно не был в курсе дела, говорили за него в основном лейтенант Стрельцов и Иван Иванович Добродеев.
Неожиданно для всех приехал губернатор. На носу были очередные выборы, и ему хотелось покрасоваться перед общественностью в роли защитника животных. Поразглагольствовав о том и о сём, он торжественно восстановил Ивана Ивановича в его прежней должности и распорядился незамедлительно перечислить на счёт зоопарка крупную сумму из городского бюджета.
Репортажи с этого стихийного мероприятия вечером крутили по всем каналам. Даже скромно державшаяся в стороне рыжая собачонка случайно попала в кадр крупным планом.
Тем же вечером, распрощавшись с заметно повеселевшим Шнуром, механическая собака с находившимися внутри волшебными человечками отбыла в Москву.
По случайности "Лиса" подбежала к тому же самому вагону и к тому же самому проводнику, с которым прибыла сюда в посылочном ящике. Петрович сразу узнал собаку и трясущейся рукой вынул у неё из-под ошейника бумажку. Микроскопическими буквами на бумажке было напечатано следующее:
Уважаемый товарищ проводник.
Хозяин этой тихой и послушной собаки встретит Вас на перроне Ленинградского вокзала. Его благодарность за Вашу неоценимую услугу выразится 200 (двумястами) рублями и скромным памятным сувениром.
М, Ш и М.
Петрович наклонился, вглядываясь в ошейник. Ему вдруг показалось, что в некоторых заклёпках поблёскивают стёклышки крошечных объективов (на самом деле это были капельки заморосившего дождя). "Несомненно, - подумал Петрович, - что если в одних заклёпках спрятаны объективчики, то в других спрятаны микрофончики..."
- Перевозка мелких домашних животных, в случае должного присмотра, не возбраняется, - проговорил он голосом диктора.
За истекшие два дня Петрович с перепугу вызубрил наизусть должностную инструкцию, которую другие проводники в глаза не видели.
"Лиса" махнула хвостом, шмыгнула в служебное купе и запрыгнула на верхнюю полку. Там она просидела всю ночь без движения, а Петрович тоже сидел внизу, выпрямив спину, приподняв подбородок и даже брови. На остановках он выходил с флажком и, двигаясь по военному чётко, делал всё, что положено по инструкции. Во время длинных перегонов он мыл туалеты, подметал в проходе и кипятил воду в "Титане". Возвращаясь в служебное купе, он снова садился на краешек нижней полки и говорил, будто про себя, что-нибудь такое:
- Рулончик-то в туалете я свой, импортный повесил. Ничего, не обеднею главное, чтобы пассажир был доволен. Такие уж у меня порядки...
Тем временем, пока Мурзилка трудился над текстом репортажа, а Шустрик считал столбы, мимо которых проносился поезд, Мямлик ломал голову над не дававшей ему покоя загадкой аббревиатуры "МЖ".