- Это же так просто!..
Мурзилка повернулся к нему с интересом.
- Шеф, вы можете протестировать на память запах, исходивший от старичка, с которым работают патологоанатомы, часовщики и электронщики?..
Мурзилка сел за главный компьютер и через минуту сообщил:
- Похоже на мышьяковистокислый натр. Уверенность восемьдесят пять процентов.
- Я так и подумал. Этим ядом пользуются для обработки шкур мастера по изготовлению чучел животных. Несомненно, что старичок Формалинов и есть такой мастер. Часовщики, электронщики и патологоанатомы понадобились ему для изготовления механических животных.
- "МЖ"! - воскликнул Мурзилка.
- Они собирались сделать из живых зверей механические чучела. Чтобы все думали, что в зоопарке полный порядок. И никаких расходов на кормёжку, лечение, обогрев и прочие дорогостоящие излишества. Они собирались сделать это из живых зверей!..
Впечатлительный Шустрик, чтобы не перегорели предохранители, отключился и сидел в коме. Мямлик вынул изо рта жевательную резинку и прилепил ему на лампочку.
Точно по расписанию поезд прибыл на Ленинградский вокзал. Буквоедов уже стоял на перроне. В одной руке он держал объёмистую спортивную сумку, в другой - прозрачную пластиковую папку с бумагами.
"Лиса" выбежала из вагона и запрыгнула в сумку. Мастодонт Сидорович застегнул молнию, шагнул к вытянувшемуся по струнке проводнику.
- Это вам, - сказал он, протягивая 200 (двести) рублей.
- Благодарствую, - шепнул Петрович, мгновенно спрятав деньги и стрельнув глазами по сторонам.
- И это тоже вам, - Буквоедов отдал проводнику папку с бумагами. Памятный сувенир, почитаете на досуге. Надеюсь, он избавит вас от излишней нервозности и подозрительности.
А это была свежая распечатка мурзилкиного репортажа, который назывался "Тайна операции "МЖ". Там и про Петровича было написано.
ЭПИЛОГ
На другой день после описанных событий полковник Мудрый принял раннего посетителя. Это был плюгавый старичок в пальто с меховым воротником, распространявший вокруг себя характерный запах, определённый Мурзилкой как... ну, в общем, понятно.
- Вы ко мне? - поинтересовался Мудрый, брезгливо поводив носом. - По какому делу?
- Моя фамилия Формалинов, - вкрадчиво и взволнованно заговорил старичок. - Я таксидермист, специалист по изготовлению чучел животных. Домашних животных... Кошечек, собачек, попугайчиков, морских свинок и прочих, я прошу прощения, тварей, изволивших почить своей собственной естественной смертью.
- Чего же вам от милиции надо?
- Я пришёл, чтобы дать показания. Свидетельские показания. Добровольно. Убедительно прошу вас отметить это обстоятельство в протоколе.
О том, что дядя Петя арестован, Формалинов узнал из вечерних репортажей о событиях в зоопарке. Всю ночь после этого он ходил взад-вперёд по комнате, гадая, сдаст или не сдаст его Толстомясов. К утру он окончательно утвердился в мысли, что дядя Петя, будучи трусливым и жадным, наговорит в милиции даже того, чего не было. И он решил рассказать первым всё как было, чтобы не брать на себя лишнего.
Кстати говоря, дяде Пете и в голову не приходило рассказывать милиции о механических животных, которые существовали пока ещё только в его воображении.
Дворник остался работать в зоопарке и по вечерам гоняет от ворот пьяных, которые ещё тянутся сюда по привычке. Бывшая немая работает кондуктором в трамвае шестого маршрута и всякий раз, проезжая мимо, машет ему рукой. Но дворник её, конечно, издалека не видит.
Проявив выдержку в голодное время и оставшись в зоопарке последним, Шнур стал первым для начинавших прибывать сюда на жительство новичков. Он пользуется заслуженным авторитетом и за зиму основательно разжирел.
Дядю Петю приговорили к трём годам принудительного труда. Он трудится подсобным рабочим на производстве прессованных удобрений на ферме "Вольный дух". И он пропах этим духом до такой степени, что не проветрится уже, наверное, за всю жизнь.
Его бывших охранников Балду и Крокодила Гену, очень сильно подпортивших себе репутацию, никто не хотел брать на работу. В конце концов они устроились санитарами в Боткинских бараках. Благодаря доступности казённого спирта, оба они постоянно навеселе и скоро вообще перестанут что-либо соображать.
Директор Сытного рынка Михаил Амбросиевич Деляга получил год с конфискацией. Всё время, пока шло следствие ему давали в камеру еду исключительно его собственного производства.
Старичка Формалинова отпустили, учтя его добровольное признание.
Лейтенант Стрельцов, за проявленную инициативу и смекалку, получил денежную премию, а полковник Мудрый помирился с женой и заметно повеселел.
Сокол Ураган, с которого началась эта история, наконец-то обзавёлся семейством. Перелёт из Петербурга в Москву произвёл на него столь тягостное впечатление, что навсегда отбил охоту к вольной жизни.
На полученные от прежнего губернатора деньги Иван Иванович Добродеев обустраивает зоопарк. Он безумно любит своих зверей и те, как могут, отвечают ему взаимностью. Когда он подходит к клетке, самый свирепый хищник мурлыкать и тереться мордой о его руку. В такие минуты глаза Ивана Ивановича сияют от счастья.
По поводу статьи у редактора к Мурзилке было как всегда много вопросов и замечаний. Но когда материал пошёл в набор, вопрос неожиданно появился у двух его помощников.
- Нельзя в набор! - волновался Шустрик. - Чудовищная ошибка!..
- Действительно, шеф, - проворчал Мямлик. - Вы тут того... немного приврали.
- В каком месте? - строго поинтересовался Мурзилка, делая вид, что не понимает.
- Когда мы будто бы открыли все клетки и будто бы все звери гнались за Толстомясовым до самого отделения милиции.
- А что! - по-боевому нахохлился Мурзилка. - Автор имеет право на некоторую долю вымысла! Зато всё остальное - правда!
С этим последним замечанием Шустрик и Мямлик охотно согласились.
Дело № 5
"Мурзилка против технопупсов"
Глава первая
Большой человек в Японии
Кабинет господина Хиромото Мисимы находился на сто сорок четвёртом этаже самого высокого здания на побережье. Здесь было просторно, пустовато и изыскано. Единственным украшением служило цветущее возле самого рабочего стола дерево сакуры, которое никогда не сбрасывало розовых лепестков и не увядало, потому что было искусственным.
На одной из веток сидел большой говорящий попугай, тоже искусственный, знавший наизусть Конфуция и древнюю японскую поэзию. И если господин Мисима, которого за глаза называли Техно сан, о чём-то спрашивал попугая, тот неизменно откликался столь многозначительной цитатой, что хозяин ещё долго после этого сидел в глубоком раздумье.
Три огромных - от пола до потолка - окна выходили на три стороны света.
С восточной стороны открывался вид на Тихий океан. И когда солнце начинало клониться к западу, господин Мисима любил, развернувшись в своём кресле, смотреть на его простор и подкрашенные закатом перекатывающиеся барашки пенистых волн.
Западное давало обзор береговой линии. Здесь находились пассажирский порт, яхт-клуб, золотистые пляжи и комфортабельные отели. Когда к пристани причаливал большой корабль, Техно сан поворачивался к стоящей на треноге подзорной трубе и разглядывал сходивших на берег пассажиров.
Через окно, выходившее на север, весь, как на ладони, был виден его родной город Кусимото. Подобно гигантскому термитнику, город находился в беспрестанном движении. Автомобили и скоростные электропоезда носились по серпантинам многоярусных магистралей, ныряя в тоннели и взлетая на высотные эстакады. Мисима редко поднимал штору жалюзи над этим окном, потому что был в возрасте и не любил городскую суету.