- Глупые, самоуверенные репортёришки! - не унимался Сверчок.
- Погоди! - снова сказал Мямлик. - А что если он тоже... ну, живая проекция, а не программа?
- Программа, программа, я же разбираюсь!..
Сорока повернула ключ ещё на сорок пять градусов. Послышалось поскрипывание, и волшебная дверца стала медленно приоткрываться. В щёлке показалась полоса света.
- Ну, вот и всё, прощайтесь со своими никчёмными жизнями, упрямые недоумки, - проскрипел Сверчок.
- Глупости, глупости, - заторопил Шустрик. - Скажи ещё, что он лучше меня разбирается в электронике.
В ту же секунду входная дверь слетела с запора. Двухголовое чудовище, потерявшее нюх, с хрипом закрутилось по тесной каморке. Одной головой оно проглотило метнувшуюся в панике крысу Шушару, другой - появившегося в дверях Джузеппе по прозвищу Сизый Нос. Он решил зайти к соседу и поболтать за бутылочкой вина об ужасных делах, творящихся в городе. С Карло они разминулись из-за того, что Джузеппе по дороге на минутку спустился в винный погребок.
Шустрик потянул волшебную дверцу на себя.
- Стой!! - крикнул вдруг Мямлик, уловив, наконец, мысль, которая вертелась у него в голове на протяжении последней минуты. - Назад!!!
И он сам захлопнул дверцу и повернул ключ обратно на девяносто градусов.
- У него тоже заветное!.. Сильнее нашего во сто крат! Он только на это желание и запрограммирован!.. Сожрать нас и самоуничтожиться! Почему ты думаешь, что наше желание исполнится, а его - нет?!
- Об этом я не подумал, - удивился Шустрик.
- Тьфу на вас, - сказала сорока и, приподняв край холста, вылетела на улицу.
Взревев как пароходная сирена, "Мордоворот" бросился за ней.
Теперь, когда собаки не было рядом, можно было снова открыть дверцу и покончить раз и навсегда с этим затянувшимся недоразумением.
- Где ключик? - сказали Шустрик и Мямлик, глядя друг на друга, в один голос.
Поняв, что сорока снова уносит ключик, коллеги выбежали из каморки и помчались по главной улице в обратном направлении.
Глава семнадцатая
ЗАПАДНЯ
Оказавшись на мостовой центральной улицы, Мямлик снова сгруппировался в шарик и покатился, поскакал, ничего не видя перед собой. Зато Шустрик всё очень хорошо видел и вскоре заметил впереди, прямо на пути у "Мордоворота", скопление полицейских. Доберманы не прятались, а наоборот, будто нарочно поджидали взбесившееся чудовище.
Шустрик удивился, сбавил ход и настроил зрение на двадцатикратное увеличение... Сетка! От стенки до стенки улицу перегораживала тонкая рыболовная сеть, натянутая понятно с какой целью.
Тем временем сорока набрала высоту и скрылась домами.
А "Мордоворот" влетел в сеть, попал всеми четырьмя лапами в ячейки, забарахтался и издал такой рёв, что со звоном посыпались стёкла из окон.
Мямлик шариком влетел в сеть за ним следом.
Полицейские моментально их спеленали, скрутили, перетянули верёвками и ремнями. Затем прицепили к шесту и, в сопровождении непонятно откуда взявшейся шумной толпы зевак, понесли в городскую тюрьму.
Из окна гостиницы выглянула лиса Алиса.
- Смотрите, этот тоже был с ними! - крикнула она, указывая на Шустрика, в растерянности остановившегося посередине улицы.
- Был с ними! - эхом подтвердил показавшийся рядом с лисой кот Базилио, притворявшийся слепым.
И, не успел Шустрик ахнуть, как со всех сторон, с крыш и из подвалов, на него набросились полицейские. Их собрали здесь со всего города, и они ещё не успели вылезти из засад. На железного человечка набросили рыболовную сетку и поволокли его прямо по мостовой. А он даже не пытался сопротивляться, потому что не хотел терять из виду ни Мямлика, ни "Мордоворота".
В городской тюрьме имелась только одна камера. В ней держали преступников до суда, а потом отправляли на каторгу. Камера пустовала уже месяц, потому что любое дело удавалось быстро уладить, заплатив кому надо сколько следует. Привели кузнеца, и он приковал "Мордоворота" к цепи толстыми железными кольцами за обе шеи. На губах пса белела пена - верный признак бешенства. Кузнец загнал в обе пасти стальные распорки и крепко-накрепко обмотал челюсти собаки стальной проволокой.
- А с этими что делать? - спросил начальник тюрьмы у полицеймейстера, указывая на Шустрика и принявшего свою нормальную форму Мямлика.
- С этими?.. Они, надо полагать, из кукольного театра синьора Карабаса Барабаса. Стало быть, ему тоже следует предъявить обвинение в пособничестве. Дело взбудоражило весь город. Если куклы, - он указал на Шустрика и Мямлика, - подтвердят его вину на очной ставке, синьору Карабасу придётся раскошелиться не меньше, чем на сотню золотых... Мы все будем иметь хороший кусок - и вы, и я, и судья, и синьор градоначальник...
Тяжёлая дверь захлопнулась, загремел засов, и в камере сделалось почти совершенно темно. Крошечное зарешётчатое окошко под потолком совсем не пропускало света.
- Куклы подтвердят вину синьора Карабаса? - сказал Мямлик.
- Подтвердят! - откликнулся Шустрик беззаботно.
Главная опасность вроде бы отступила: вышедшая из-под контроля опаснейшая программа, прикованная к стене, корчилась словно гигантская полураздавленная муха.
Наступил вечер, а потом ночь, и два сотрудника Отдела репортёрских расследований приуныли. Дорога домой снова была для них отрезана, будущее представлялось неопределённым.
Посреди ночи, когда молчание затянулось, наверху послышалась возня. В маленьком окошке, на фоне бледной луны, возник силуэт птицы.
- Эй, человечки, - послышался голос "крохи". - Скажите спасибо черепахе, она снова меня прислала.
- Где ключик? - оживились Шустрик и Мямлик.
- На месте, - сорока повертела ключиком на лапе. - А это пилка для железа. Я стащила её в мастерской ювелира. Кто-нибудь из вас может сюда забраться?
- Может, - ответил Мямлик. - Мы бы давно ушли, только не знаем, что делать с этим... - он кивнул на "Мордоворота".
Монстр в темноте снова задёргался, гремя цепями, и захрипел.
- Тупик! - развёл руками и замигал лампочкой Шустрик.
Все трое задумались или сделали вид, что задумались, потому что всё, что можно, уже, кажется, было передумано.
- Я знаю что делать, - послышался тоненький писк за решёткой.
Шустрик и Мямлик подняли головы.
- Я... Хм-хм... Я, я... - говоривший ушёл в такие оперные низы, что напуганная сорока, хлопнув крыльями, отпрянула в сторону. - Я-я-я... настроил голос неизвестный.
От странности происходящего притих даже "Мордоворот".