- А потом они сдали лыжи, надели пальто и уехали в Москву. Мы, уже когда подходила электричка, просили их вернуться. А они - ни за что.
Вдруг с поля донеслись неистовые крики:
- Выследили! Отыскали! Поймали! Захватили! Ведем!
Это кричали два лыжника. Они бежали по полю наперегонки, изо всех сил помогая себе палками.
- Кого поймали? - прокричал им вожатый.
- Измайловых! - послышалось в ответ.
Андрюша удивился:
- Что же, они с поезда их стащили, что ли?
Лыжники подбежали к вожатому оба сразу, и сразу оба начали рапортовать:
- Рапортует разведка третьего взвода!
- Измайловы пойманы!
- Живьем!
- Взяты в плен!
- Доставляются в штаб!
Вожатый их остановил:
- Да говорите вы кто-нибудь один!
- Тогда ты говори, - сказал один из лыжников другому. -Ты первый их увидел, ты и говори.
- Да какие они хоть с виду-то? - спросил Андрюша, который еще раньше выследил Измайловых.
- С виду такие: мужчина лет тридцати, с ним девочка лет семи, не больше.
Все так и грохнули хохотом.
Разведчик настаивал на своем:
- Ну что вы хохочете?! Нам ведь не сказали, чтобы мы непременно притащили старуху или хотя бы средних лет! А у этих мы спрашиваем: "Вы Измайловы?" Они говорят: "Нет". А сами заинтересовались: "Зачем они вам?" Мы говорим, что Измайловым нужно идти к старой трансформаторной будке. А девочка как закричит, как захлопает в ладоши: "Мы Измайловы! Папочка, не скрывай! Мы Измайловы!" Тогда и он тоже признался, что они Измайловы. Но она первая не выдержала.
Вожатый возмутился:
- Да ведь вам было ясно сказано, что они фамилии своей не скрывают!
- Они и не скрывали. То есть скрывали, но недолго, -сказал разведчик, но почему-то уже не так радостно, как раньше.
- А потом что?
- А потом мы им завязали глаза, чтобы они не видели штаба. Он начал было сопротивляться, а тогда девочка как закричит: "Пусть завязывают, это даже интереснее!" Да вон их ведут!
Все обернулись.
Из-за штабного домика показалось шествие. Впереди шагал пионер и тащил за веревку пару лыж с укрепленным поперек них поленом. Получилось вроде санок. На этих санках сидела Солнечка с завязанными глазами. Она закидывала голову назад и старательно морщила нос. Было ясно, что она подглядывает. Сзади нее шел Солнечкин папа, тоже с завязанными глазами. По бокам его шли двое лыжников.
Капитан Калашников взглянул на часы и крикнул:
- Опаздываете, лейтенант! На моих сейчас пятнадцать двадцать четыре!
ПАПА И МАМА
Папа и мама Травки не знали, что он жив, здоров и даже весел. Мама сидела бледная и с заплаканными глазами. Она ничего не говорила.
Вот уже столько лет подряд она видела своего мальчика каждый день, а думала о нем каждую минуту. Даже когда она была не дома, а на работе, училась или ехала куда-нибудь по делу, она все равно хоть немножечко, да думала о нем.
Вдруг совсем неожиданно возьмет и улыбнется. Все спрашивают: почему? Она сначала и сама не знает. А потом вспомнит: это ей представилось, как она купала Травку, а он в это время сказал что-то смешное.
И она всегда знала, где Травка, чем занимается, покушал ли вовремя, умылся ли когда следует, не разбросал ли как попало свои игрушки, книги и рабочие инструменты.
А сегодня его целый день не было дома, и она ничего не знала о нем. Ах, если бы он просто был в детском саду! Как бы она была спокойна!
Папа звонил по телефону в милицию. В милиции ответили, что нужно было заявить о пропаже мальчика еще на вокзале, но они поищут.
Потом папа звонил по телефону ко всем знакомым. Знакомые узнавали, что Травка пропал, и начинали беспокоиться вместе с папой и мамой...
В детском саду в этот день не было занятий. Но Вовка-морячок и Ваня уже давно сговорились с Травкой выйти вечерком на двор и посмотреть, как известный гонщик Володя выведет свой знаменитый мотоцикл на вечернюю прокатку. Они-то уж знали, что в воскресенье Да в хорошую погоду прокатка обязательно состоится. И Володя обязательно позволит им постоять рядом и осмотреть машину до самого последнего винтика. Он все объяснит, а может быть, даже и покатает.
Они видели Травкиного папу, когда он проходил по двору, и думали, что Травка тоже уже вернулся с прогулки. Но его на дворе все не было.
Тогда они решили сходить за ним сами.
Они пошли в корпус "Б", поднялись пешочком на шестой этаж, потому что на лифте никто не ехал и некого было попросить, чтобы их взяли с собой. Но перед дверью квартиры № 68 они остановились в нерешительности: все-таки их никто не звал.
- Звони! - сказал Вовка.
- Нет, ты звони, - сказал Ваня.
- Почему я?
- А ты повыше!
- Это не считается, - сказал Вовка. - Ты можешь стать на цыпочки.
Но Ваня так и не решился позвонить.