Глава 15
На набережной канала не было вообще никого, кроме уток. Светоч с Коломбиной сели на скамью под старой ивой.
— Вот в том месте я видел, как один за другим всплывали люди и уезжали в город. Выглядели они странно и подозрительно.
— Они были горожанами? — Спросила девушка.
— Видимо, да. Ховерборды подчинялись им. А как насчет статистики, я не помню. В тот момент мне просто на ум не могло придти, что в городе могут свободно разгуливать… ну, ты поняла.
— Такие, как я. — Усмехнулась Коломбина.
— Да. Не понятно только, зачем им надо было лезть в эту нору, где стоят электромоторы для управления задвижками.
— Ты же говорил, что в этом месте глушился сигнал. — Напомнила Коломбина.
— Да, было дело.
— Очень подозрительные совпадения. — Заметила подруга.
— Согласен. Они мне и тогда показались подозрительными, но диспетчер и МАК не хотели этого замечать. А нам, горожанам, не пристало подолгу переживать. Напряженное состояние психики уводит нас в другую сторону от гармонии. — Светоч улыбнулся. — А я ведь на полном серьезе верил в этот бред и пытался поддерживать в себе только положительные эмоции.
— А что в этом плохого? — Не поняла Коломбина.
— А то, что человек теряет умение противостоять негативу. Видела бы ты меня, когда я попал в плен. Моя психика просто не справлялась. Как я не умер, непонятно.
— Знаешь, лично для меня в этот самый момент, ты обычный парень. Такой же, как и на внешней территории и даже лучше.
— Спасибо, а чем же лучше? — Светочу понравился комплимент.
— Тем, что понимаешь в гармонии больше нашего. Ты добрее, рассудительнее, спокойнее. Чтобы не наговаривали на МАК, что он мамочка, которая кормит дитя сиськой всю жизнь и не позволяет ему попадать в опасные ситуации, есть в этой опеке человечность, которой лишены люди. Мы выросли в конкурентной борьбе и подсознательно рады чужим неудачам, будто это помогает нам вырваться вперед. Это полный бред. Чужие неудачи никак не связаны с нашими успехами. Каждый получает свой опыт, который аналогичен вашему рейтингу, только определяет его Господь Бог.
— Красивая аналогия, но что мне понравилось у вас, так это искренность между людьми. Живое общение, искренний интерес к тому, что ты рассказываешь. У нас здесь все имитация. Никому не интересно, как ты живешь, а разговоры между людьми ни к чему не обязывающая вежливость. — Светоч не согласился с Коломбиной. Он был уверен, что она видит жизнь Тулсы снаружи, а он изнутри.
— Мы оба привыкли к чему-то у себя и просто не замечаем положительных сторон. — Коломбина взяла с берега камешек и бросила в воду.
— Это запрещено. — Прокомментировал Светоч ее поступок. — Загрязнение среды.
— А меня тут сиськой никто не вскармливал и потому законы не действуют. — Коломбина показала язык. — Что-то начинает холодать. Вот бы найти теплое местечко.
— С этим будут большие проблемы. Ни одна дверь не откроется человеку с таким рейтингом, как у меня. Про тебя я вообще молчу. Мы обречены сидеть на холоде, пока не увидим тех, о ком меня предупреждали.
— А если они вообще никогда не появятся? — Усомнилась подруга.
— Если не появятся, будем думать над следующими шагами.
— Они уже есть, или придется их выдумывать?
— Один есть точно. — Светоч вспомнил, что для этого надо убить человека и помрачнел.
От внимания Коломбины не ушло изменение выражения лица незамеченным.
— Что, тебье придется выгнать меня из города? — Предположила она.
— Нет, не придется. — Успокоил он подругу. — После этого шага у нас появится тепло и еда.
— Так что мы ждем? — Оживилась Коломбина. — Давай приступать немедленно.
— Есть нюанс. — Светоч перешел на шепот. Коломбина прижалась к нему ухом. — Надо нейтрализовать человека.
Подруга резко отстранилась и посмотрела на него широко раскрытыми глазами.
— А иначе никак? — Спросила она с надеждой.
— Нет. На этом все завязано. Я не стану объяснять, потому что… — Светоч указал пальцем на «клеща», — он может сдать нас.
— Это же негуманно. Мы к этому не готовы. Я лучше буду мерзнуть и голодать. — Затараторила Коломбина.
— Увы, но мы больше не принадлежим себе. Одна жертва сейчас позволит избежать миллионы жертв в будущем. — Ответил Светоч аргументом, который привели ему агенты из «внещки».
— Светош, у нас должен быть другой способ. Подумай, ты все знаешь об устройстве города. Хорошее дело с такого не может начинаться. — Коломбина нервно заходила перед ним.
— Ты же сама говорила, что любой процесс переходит в свою противоположность. Отличная проверка этой мудрости.
— Иногда я просто болтаю, чтобы выглядеть умнее. Не стоит каждый раз серьезно относиться к моим словам. К тому же я женщина, слаба на язык, и на это тоже надо делать скидку. — Она плюхнулась на скамейку и нервно застучала носками по покрытию набережной. — Придумал?
— Нет. Никакого другого способа не существует. Должна произойти замена, а тот, кто станет мной, обязан исчезнуть.
— Мне страшно. — Призналась Коломбина. — Я не смогу принять себя в такой роли. Мне будет противно всю жизнь.
— Будет жаль, если нам придется из-за этого расстаться. — Печально произнес Светоч. — У меня свои приоритеты.
Они встретились взглядами, чтобы выяснить, насколько искренни признания. У Коломбины выступили слезы.
— А куда я теперь пойду? Меня, если не ликвидируют по-тихому, то вышлют домой. А там еще и стыд за невыполненное задание, и пожизненный ярлык неудачницы. — Она вытерла слезы. — Ну, придумай что-нибудь, Светош.
— Придумал.
— Правда? — Коломбина расцвела.
— Я все сделаю один, а ты будешь ждать меня вдалеке.
— Это же ничего не меняет. — Снова помрачнела подруга.
— Для тебя меняет. Если расстояние делает человека непричастным к совершаемому преступлению, значит меняет. Ты же не впадаешь в депрессии, когда погибают люди по ту сторону барьера. А ты так же причастна к этому конфликту и поддерживаешь одну из сторон. Люди стреляют друг в друга, чтобы удовлетворить и твои желания.
— Это не совсем то, Светош.
— Это абсолютно тоже самое, только расстояние от места совершения преступления до тебя настолько удаленное, что тебе кажется, будто ты непричастна.
— Ты чертов философ и адвокат дьявола в одном лице. — Коломбина уставилась на носки своей обуви, обдумывая ответ. — Пусть это будет самый никчемный горожанин. — Сдалась она.
— По рейтингу или по сути?
— По сути.
— А как мы определим? — Поинтересовался Светоч.
— По реакции на нас. Мы его должны разозлить настолько, что он потеряет контроль над собой. — Предложила Коломбина.
— Нам придется очень долго искать такого человека. Если не считать меня, то в целом горожане, народ, привыкший не показывать своих чувств. Давай, пройдемся по набережной, согреемся. — Светоч поднялся со скамейки и протянул руку.
— Я бы согрелась горячим кофе. — Коломбина посмотрела сторону ближайшего пищевого автомата, у которого забирали еду две девушки.
— Больше отбирать я не буду. Нас быстро вычислят, и тогда мы попадем на общественный суд, который примет решение выдворить нас из города на внешнее кольцо. Правда, в этом есть и положительный момент. Процедура долгая, нас будут кормить и предоставят жилье.
— Оставим это на запасной вариант.
Они взялись за руки, и пошли вдоль набережной. Светоч посматривал по сторонам. Николай указывал в качестве ориентира именно это место. Если с этими «нелегалами» ничего не произошло, их не выловили, они не умерли от голода или не утонули во время дождя в том помещении с задвижками, то обязательно должны засветиться. Непонятно как искусственный интеллект оценивал степень опасности в виде проникнувших незаконно в город «дикарей». Возможно, он не считал их угрозой, если вообще понимал, кто это такие. Отличная идея не ставить камеры оставила МАК без глаз, поэтому недоступные органам чувств вещи ему приходилось додумывать, вычислять. Система работала четко, и всякое инородное в ней не имело шанса оставаться надолго. Однако не стоило недооценивать людей, выросших в условиях вечной конкуренции за лучшее.
— Светош, если бы мне пришлось выживать в этом урбанистическом мире, я бы нашла способ добраться до механизмов, производящих еду. Нашла бы способ отсыпать понемногу муки, приворовывать мяса и готовить самостоятельно. Если у них где-то рядом база, то это под одним из пищевых автоматов. — Предположила Коломбина.
Ее вводы имели под собой реальную основу. До сего момента Светоч не задумывался над тем, как доставляется еда конечному потребителю. Он представил себе дерево, которое состоит наполовину из корней и наполовину из кроны и подумал, что пропорции города могут быть примерно такими же. Подземная часть, непрерывно обеспечивающая внешнюю всем необходимым, была таким же городом по размеру.
В качестве точки отсчета он выбрал дыру в набережной, в которую нырял летом. Это был единственный подтвержденный факт использования «внешними» городской инфраструктуры. Рядом, почти в сотне метров, находилось здание пищевого автомата.
— Идем туда. — Светоч потянул Коломбину за собой.
— Ты думаешь, то место и здание соединено единой коммуникацией? — Спросила подруга.
— Нет, я так не думаю. Просто решил, что им будет удобнее иметь все под рукой.
Они обошли здание пищевого автомата, внимательно рассматривая стены и прилегающую территорию. Никаких технологических люков или шахт вентиляции, в которые пролез бы человек, здесь не было. Коломбина посмотрела наверх и увидела примятую часть водосточной трубы, идущую вдоль крыши. Рассмотрела стену и нашла еле заметные следы, возможно оставленные обувью или босыми ногами.
— Они забирались через крышу. — Уверенно заявила она.
Светоч рассмотрел найденные ею улики.
— Днем они точно тут не лазают. Этот райончик довольно малолюдный и не так сильно освещен. Выбор правильный. Придется ждать ночи. — Решил он.
— Если у нас появился план, давай найдем укромное место и дождемся ночи. Я просто жутко промерзла, а мне тут никакая медицинская помощь не полагается. — Коломбина обняла себя руками и отбила короткую чечетку.
— Никому из нас не полагается. Даже не знаю, что предложить. — Светоч почесал затылок. — Мы можем забежать в дом, когда из него будут выходить люди, и так же прокатиться на лифте вместе с человеком, который будет подниматься. На этажах есть панорамные балконы, накрытые прозрачными сферами. Там оранжереи и постоянная комфортная температура.
— Отличный план. А бананы с апельсинами в оранжереях не растут?
— Нет. Ни разу не встречались. Там цветы обычно, или кусты всякие. Только мы точно привлечем внимание, и о нас доложат жители.
— А у вас что, вообще нет никаких общественных мест посещения типа торговых центров, кинотеатров, библиотек? — Спросила Коломбина. — Вы вообще как проводите досуг?
— Ничего из перечисленного у нас нет. Да если бы и было, туда все равно пришлось бы проходить через идентификацию, и мы были бы на виду еще больше, чем в обычном доме. — Светоч задумался. — Слушай, а ведь я знаю, где мы можем отсидеться благодаря юным наркоманам, которых я вылавливал, работая полицейским.
— Хоть какая-то польза от наркоманов. — Обрадовалась подруга. — Ну, делись.
— Они же все ушлые, старались спрятаться так, чтобы их не нашли как можно дольше.
— И где же?
— Фургоны почтовой службы. — Радостно выпалил Светоч.
— И как мы в них попадем? И будет ли в них тепло? — Засомневалась Коломбина.
— Попасть не проблема, они не запираются, но нам и не надо попадать в фургон. Мы подождем, когда он будет въезжать в здание почты и заскочим за ним.
— А там тепло?
— Ну, разумеется там теплее, чем на улице. Зимой помещения почты отапливаются, потому что так механизмам легче работать. Я думаю, что там уже тепло.
— Ладно, веди. — Покорно согласилась подруга. Она была готова на что угодно, лишь бы согреться. — Всю жизнь мечтала поковыряться в чужих посылках. Там, кстати, еду не пересылают?
— Нет, конечно. Почтовая служба, это простая доставка вещей. Например, мне привезли Миолу такой службой. — Светоч повел её к ближайшему зданию почты.
— Ой, ну хватит. Не поминай имя этой пластиковой твари всуе. Я как представлю, что ты мог реально испытывать чувства к ненастоящей женщине, не могу отделаться от ощущения, что ты извращенец. Спать с неживым, это какая-то некрофилия.
— У нас это называется культура уважения личного пространства. Мне теперь и самому тошно, но только после того, как я узнал тебя.
— Я прям умираю от гордости. — Съязвила подруга. — А если сравнить куклу с коренной горожанкой?
— Думаю, я бы остался верен Ми…, прости, ну, ты поняла.
— Что не так с вашими женщинами?
— Да все не так. Даже не хочу развивать тему этого разговора. Они делают все, чтобы отбить к себе интерес и это у них очень хорошо получается. Я же тебе говорю, во главу угла поставлено личное пространство, нарушение которого является одним из самых критичных на пути к постижению гармонии. А это чистой воды эгоизм. Люди перестают общаться на глубоком уровне, теряют понимание других, и как следствие, становятся нетактичными. Не грубят, не хамят, как вы, «внешники», когда вам хочется кого-то унизить, а делают это не специально, из-за непонимания что можно, а что нельзя спрашивать у человека. Из-за этого постоянного недопонимания желание общаться пропадает окончательно. Вокруг человека формируется кокон из понятных вещей, в который другие люди не входят. Работа, развлечения, еда, кукла, пожалуй, всё.
Коломбина передернула плечами.
— Почему бы МАКу не пересмотреть свою политику? — Спросила она, но вопрос точно адресовался не Светочу.
— МАК железка, он сам ничего не предпринимает. Он завозит диких для баланса и это устраивает его программу.
— Я поняла, чего точно хотят люди, живущие за барьером. — Произнесла Коломбина. — Они поняли, что эксперимент провалился, и хотят бескровно свернуть его. Их цель не борьба, не война, а мягкое изменение проекта.
— Мне они не называли конечные цели нашей с тобой операции, но, я думаю, ты права, МАК не справился и если запустить этот процесс, то он перерастет в более серьезный конфликт, а все жители городов, в конце концов, станут под ружье. Поэтому нам с тобой надо набраться смелости духа и завершить задуманное.
— Я поняла, к чему ты ведешь. Принять смерть несчастного, как этап вынужденной необходимости ради благого дела? — Спросила Коломбина, забегая вперед, чтобы видеть глаза Светоча.
Он приложил палец к губам.
— Не стоит произносить некоторые слова вслух. — Светоч показал на «клеща». — Да, и не только его…, но и тяготы, которые могут нас поджидать, пока мы будем выполнять задание.
— А я что-то пропустила мимо ушей, что нам придется делать еще, после того, как ты легализуешься?
— А ничего такого. Будем жить как все. Я найду себе новую работу, на которой меня не знают, а ты будешь сидеть дома и ждать меня. Есть будем одну еду на двоих и принимать душ одновременно.
— Да, это будет очень тяжело. Я не привыкла жить взаперти.
— А мы будем гулять вечерами. — Пообещал Светоч.
Он готов был жить с Коломбиной даже такой ущербной жизнью, и она казалась ему более полноценной и глубокой, чем прежняя. Наполняла ее смыслом еще и миссия по перепрограммированию МАКа. Очень хотелось увидеть результат своей работы. Как древняя «железка» обретет новый разум и на самом деле станет полезной всему человечеству, а не избранному «зоопарку» деградирующих приматов.
Они подошли к зданию почтовой службы. Рядом с ней стояли несколько грузовичков. Два с кабинами и людьми внутри, и четыре роботизированные машины без кабин.
— Роботы развозят вещи, а люди, наоборот, забирают, когда они сломаются или рейтинг позволит поменять на другие. Или заставит. — Он вспомнил ситуацию с куклой. — Тут, кстати, работают люди второго поколения «внешников». То есть твои дети могли стать почтальонами.
— Почему это мои? Наши. — Коломбина улыбнулась. — Или ты не рассматриваешь такой вариант?
Это был очень сложный вопрос. Возможно, сложнее спасения мира. Коломбина восприняла затянувшуюся паузу по-своему.
— Значит, не рассматриваешь.
— Я вообще не думал об этом. Никогда не думал, а сейчас особенно. Поверь, еще ни разу жизнь не требовала от меня обзавестись детьми. Это как требовать от меня дать серьезный ответ на вопрос, как я отношусь к тому, что пингвины на Южном полюсе не доедают рыбы. — Отмазался Светоч, как смог.
— Ха, мальчишка. — Фыркнула Коломбина.
Пока они препирались, привлекли внимание одного из парней в кабине грузовичка. Он открыл дверцу и громко спросил.
— Эй, а ты же из наших? — Обратился он к Коломбине.
— Ну, вот, довертелись. — Расстроился Светоч. — Скажи ему, чтобы отстал.
Любопытный парень в грузовичке имел рейтинг, минимальный для жизни в городе.
— Не общайся со мной, иначе вылетишь из города и поедешь на войну. — Предупредила его Коломбина.
Тот посмотрел на неё хитро, но дверь закрыл. Потом снова открыл ее и бросил что-то в их сторону. Светоч подошел и поднял предмет. Это было явно самодельное электронное устройство, непонятного предназначения.
— Дубликат открывашки туалета для персонала. — Крикнул мужчина.
— Здорово, а я как раз хотела признаться, что мне бы уже пора. — Обрадовалась Коломбина.
— Да, это замечательно, но только в городе никакие дубликаты не делают. — У Светоча не возникло никаких сомнений, что мужчины в почтовом грузовике знают о тех, кого они ищут.
Он направился к ним.
— Доброго дня на пути к слиянию с миром. — Поздоровался он нарочито вежливо.
— И вам всего наилучшего. — Ответил ему мужчина, бросивший дубликат.
— Вы уж простите, если мой вопрос напугает вас, но пугаться абсолютно нечего. Я бы хотел встретиться с теми людьми, которые изготовили дубликат. — Попросил Светоч.
— Не понимаю о чем ты.
— Об этом. — Светоч потряс им.
— Извини, друг, но мы на работе не по работе не общаемся. Всего доброго и лучшего дня в вашей жизни. И мой вам совет, не торчите на улице, пока горожане не достали МАК своими обращениями.
— Спасибо. — Поблагодарил Светоч. — Если что, ночью мы будем вон в том пищевом автомате. — Указал он в нужном направлении.
— Рады за вас. — Мужчина захлопнул дверцу.
Светоч вернулся к Коломбине. Она нервно перетаптывалась на месте.
— Что они сказали?
— Не признались открыто, что знают о тех людях. Чего-то бояться. Думаю, они не хотят, чтобы МАК заподозрил их в неблагонадежности, а может они покрывают людей, которые живут тут незаконно.
— Вот это вероятнее. Странно, что они бросили дубликат. Видать приняли меня за одну из них, за новенькую. — Предположила Коломбина.
— А я их немного напугал. — Решил Светоч. — Пошли искать туалет.
На другой стороне здания имелась дверь без всяких опознавательных знаков. Светоч приложил дубликат к считывающему устройству и услышал щелчок электрического замка. Внутри одноместного туалета зажегся свет.
— Держи ключ, откроешься изнутри. — Светоч протянул подруге дубликат.
— Нет. — Испугалась она. — А вдруг изнутри не сработает. Давай, я постучу, а ты откроешь.
Светоча рассмешил ее страх, но он согласился. Коломбина постучала минут через десять и вышла довольная.
— Отличный сервис, не сравнять с внешним кольцом. И согрелась немного. В принципе, можно было бы и тут дождаться ночи.
— А как объясним, что мы тут делаем тем почтальонам, которым приспичит? Давай, если попасть внутрь почтового помещения не получится, оставим этот вариант про запас.
— Согласна.
Светоч тоже сходил в туалет, после чего они заняли место, неподалеку от ворот, в которые заезжали почтовые грузовички. Долго ждать не пришлось. Робот грузовичок был уже, чем тот, на котором ездили люди. Светоч схватил Коломбину за руку и забежал с ней внутрь темного помещения одновременно с машиной. Он знал его расположение и потому сразу свернул направо. Слева начался шум работы манипулятора, укладывающего коробки внутрь машины.
— А свет здесь есть? — Спросила Коломбина.
— Он автоматический, когда заезжает машина с людьми. Надо было прихватить ховерборд и сделать из него фонарь. — Напомнил он про ее обещание. — В этом углу сервисная зона. Тут подростки прятались, чтобы принимать наркотики. Мы находили их лежащими на полу. Первый раз я прокрутился часа два, прежде чем понял, что они внутри. Сообщил диспетчеру, она МАКу и только после этого нам открыли дверь.
— Тут теплее, чем на улице. — Заметила Коломбина. — Мне кажется, что скоро потянет в сон. Мы же не спали всю ночь и прошли огромное расстояние. Мой организм просто мечтает, чтобы я прилегла.
— Сейчас, зрение подстроится и я посмотрю, где можно удобно и безопасно расположиться.
Светоч дождался, когда глаза начнут различать очертания помещения и принялся их обследовать. Увидел и наощупь определил, что рядом имеется возвышение, на котором штабелями уложены пустые почтовые коробки. Под потолком находился манипулятор, который снимал их, когда возникала необходимость. Светоч снял несколько штук и постелил их на свободном месте.
— Иди на голос. — Позвал он Коломбину. Поймал ее за руку, когда она подошла близко. — Тут надо вкарабкаться наверх. Я постелил коробку, ложись на нее.
— А ты?
— А я рядом. Куда же я теперь от тебя денусь. — Светоч помог ей забраться.
— Поверить не могу, что я нахожусь в самом красивом месте в мире и сплю на картонке, как бездомный.
— Ты другой жизни тут и не знала, а представь, каково мне спать на картонке, когда у меня были апартаменты на восемьдесят втором этаже. — Он лег рядом и положил руку на Коломбину. — Если что, спокойного дня.
— А в пищевом автомате спать было бы теплее и там должно вкуснее пахнуть. — Помечтала она, прежде чем уснуть.
— Согласен.
Через минуту оба сопели во сне. Даже снующие туда и обратно машины не могли заставить их проснуться. К счастью в этот день горожане ничего не сдавали назад, и пару никто не разбудил включившимся светом. Светоч проснулся и узнал через ментаграмму время. Было уже около шести вечера, наступили вечерние сумерки. Мышцы ног натружено болели, и очень хотелось в туалет. Коломбина не проснулась, даже после того, как он легонько ее потряс. Пришлось ждать целый час, когда она проснется.
— Я сейчас лопну. — Первое, что она сказала, проснувшись.
— Я уже пропустил две машины, хотя тоже на грани. Чувствую онемение мочевого пузыря, после которого может начаться непроизвольное…
— Стоп, не продолжай.
Ворота начали подниматься, и одновременно с ними включился свет. Светоч чуть не ослеп от него. Зрение было приспособлено под тьму и не успело быстро подстроиться.
— Я ничего не вижу. — Признался он.
Коломбина схватила его за руку и вытащила на улицу, пока опускались ворота. Там уже Светоч открыл глаза без проблем.
— Минусы большего диапазона зрения, это долгая адаптация к изменению освещения. — Пояснил он свою беспомощность.
— Ничего страшного, для этого я тебе и дана судьбой в напарники. А теперь, дай мне ключи.
— Только не долго. — Умоляюще попросил Светоч, протягивая ей дубликат.
Коломбина послушалась и управилась за три минуты. Светоч справил нужду абсолютно не чувствуя процесса. Нервы действительно онемели. Он покинул туалет чуть ли не вприпрыжку.
— Как думаешь, ключи надо вернуть? — спросила Коломбина.
— Не знаю. Этих парней тут нет, а где их оставить, чтобы никто, кроме них не взял? Пусть побудут у нас, пока мы увидимся.
— Тогда, пошли к пищевому автомату. Жуть, как хочется разгадать тайну следов на его стене. — Призналась Коломбина.
— А я думал, ты скажешь, жуть, как хочется есть.
— И это тоже.
Народу в это время на улицах было немало. Светоч с Коломбиной сторонились их, благо это можно было делать в этом месте. Тут не было улиц, огромная площадь, пригодная для прогулок или активных занятий спортом. Пищевой автомат привлекал внимание людей большой голографической вывеской, видимой одинаково с любой стороны. Забота о полном желудке горожан являлась одной из наиболее значимых, после контроля здоровья и знания Устава. МАК внимательно следил за количеством употребленной пищи и ее составом, естественно, в строгой привязке к рейтингу.
Высота здания пищевого автомата до крыши составляла три метра. Коломбина примерилась и обратилась к Светочу:
— Подсадишь? Я попробую залезть, затем подам тебье руку.
— А сил у тебя хватит? — Усомнился Светоч в ее способности забраться.
— Я, в отличие от некоторых, все свое детство провела, карабкаясь по деревьям, по карнизам домов, даже по скалам. — Похвасталась она. — Присядь и обопрись руками о стену. Я встану тебье на плечи, а ты выпрямишься.
— Ну, давай, попробуем.
Светоч сделал, как просила подруга. Она больно наступила ему обувью на плечи, но он стерпел. Выпрямился и посмотрел, как она выполнит сложное акробатическое упражнение. К его удивлению оно далось Коломбине без особого труда. Она подтянулась, закинула ноги и одним махом оказалась на крыше. Исчезла и появилась через несколько секунд с веревочной лестницей.
— Лови. — Сбросила ее вниз.
Светоч огляделся. Кажется, никто не видел, как они брали штурмом заведение общепита. Он забрался на крышу. На последнем этапе Коломбина помогла ему и сразу затянула лестницу. На освещенной яркой вывеской крыше в глаза бросился «грибок» вентиляции, из-под которого с шумом выходил воздух с ароматом готовящихся блюд. Светоч взялся за него и легко снял. Им открылась шахта, в которую запросто мог пролезть взрослый человек.
— Теперь первым полезу я. — Светоч решил, что это более опасное занятие.
Коломбина не стала спорить. Он сел на край шахты, и начал медленно опускаться, упираясь ногами в стенки. Опустился на вытянутых руках, но дна еще не достал.
— Я прыгаю. — Сообщил он подруге и отпустил руки.
Пролетел не больше полуметра. Громко ударился о твердую поверхность и обшарил вокруг себя руками.
— Ты в порядке? — спросила Коломбина.
— В полном. Тут совсем немного лететь. Тут ответвление, я отползу и дам тебе команду спускаться.
— Хорошо.
Светоч отполз в сторону.
— Давай.
Раздался шум, свист подошв по стенкам шахты, короткий визг и громкое приземление.
— Удачно? — Спросил Светоч.
— Да.
— Ползи за мной.
Светоч повел Коломбину за собой. Они проползли на коленках несколько метров и уперлись в вентилятор.
— Под нами задвижка. — Сообщила Коломбина.
Зашуршал металл. Светоч увидел в открывшемся пространстве слабый источник света. Проверил руками размер проема.
— Я первый. Мне видно пол. — Он не был уверен, что это пол, но хотел верить.
Протиснулся и свесил ноги. Спрыгнул, но оказалось, что пол намного ближе, его голова осталась внутри шахты.
— Теперь ты.
Он помог Коломбине спуститься. В помещении было шумно, сильно пахло горячим хлебом и жареным мясом. Он только собрался сказать подруге, что им несказанно повезло оказаться в тепле и рядом с едой, как крепкие руки схватили его сзади и повалили на пол.