Глава 18
Светоч до последнего надеялся, что Коломбина разыгрывает его и прячется. С ее чувством юмора такое вполне могло случиться. Он осмотрел гардеробную, балкон, пошарил по всем кустам, заглянул под кровать. Её нигде не было. И это было по-настоящему страшно. Сама покинуть квартиру она не могла. Для всех замков, управляемых МАКом, Коломбины не существовало. Но кто мог зайти сюда без его ведома? Ответа на этот вопрос у него не было. Дверь никому бы не открылась кроме него.
Светоч бессмысленно метался по квартире. Ментаграмма не прерываясь бубнила прямо в мозг рекомендации по улучшению эмоционального состояния. Он поддался на ее уговоры и выпил залпом стакан воды. Немного полегчало, но никаких вариантов об исчезновении Коломбины все равно не появилось. Возникло глупое предположение, что она чудесным образом вышла на улицу и теперь не знает, как зайти обратно.
Выскочил в коридор и спустился на первый этаж. Коломбины на улице не оказалось. Ее могли увести только насильно или в бессознательном состоянии. Осмотрел всю прилегающую территорию в надежде увидеть какую-нибудь вещь, принадлежащую ей, и ничего не нашел. Надо было ехать к банде, узнавать, что они думают по этому поводу. Светоч вызвал машину и уже через полчаса был у пищевого автомата. Постучал условным сигналом по воздуховоду. Над парапетом возникло лицо Никодима.
— Быстро ты заскучал. — Усмехнулся он. — Чего хотел?
— Поговорить надо.
— Ты чего такой возбужденный? Случилось что-то? — Никодим заметил его состояние.
— Коломбина пропала.
— Как, пропала? Просто пропала?
— Она оставалась с утра в нашей квартире, а когда я пришел после работы, ее уже не было.
— Забирайся, обмозгуем сообща. — Никодим выбросил веревочную лестницу.
Светоч забрался и затянул ее назад. Спустился по отверстию воздуховода внутрь, привычно ориентируясь в ходах. Влас встретил его с тусклым фонарем на выходе.
— Не ждали тебя так быстро. — Произнес он. — Есть повод?
— Коломбина пропала. — Кратко пояснил Светоч.
— Что? Просто пропала? А она не сбежала?
— Нет, конечно. — Светоча разозлило его глупое предположение. — Куда ей бежать и зачем?
— Прости, это первая мысль, которая пришла мне в голову. Она бы сама не смогла выйти из квартиры.
— А вы ей не давали никакие отмычки? — Поинтересовался Светоч, предположив, что за его спиной могли быть другие договоренности.
Коломбина для них была своя, в отличие от него.
— У нас нет отмычек для открывания апартаментов. — Ответил Влас. — Идем, поговорим со всеми. Пусть наши электронщики выскажутся по этому поводу.
Вся банда собралась в общей комнате. Светоч еще раз вслух поделился своей проблемой.
— Можно предположить существование тайных служб, занимающихся выдворением таких как мы. — Предположил Михаил. — У них может быть доступ ко всем замкам, к информации о передвижении объекта, и даже к записи разговоров. Не удивлюсь, если у вашего клеща есть такая функция. Она была бы очень уместна для осведомленности МАКа.
— В таком случае, если они решили следить за мной, то им уже известно, что я, это не я, и что мы убили настоящего Сластоцвета. — Предположил Светоч. — Других причин следить за мной я не вижу.
— Не факт. Возможно, соседи донесли, что видели дикарку, когда вы заселялись. В таком случае их интересовала только она, а не ты.
— За такое сожительство мне бы ополовинили рейтинг без разговоров. Нет, я нахожу исчезновение Коломбины очень странным. — Признался Светоч.
— Никодим, иди на крышу, последи, вдруг наш товарищ привел хвоста. — Приказал Влас. — Если ты вскрыл нашу базу, будет очень плохо. Мы ее очень долго обживали.
— Я как-то не подумал об этом. — Расстроился Светоч. — Я был уверен, что вы сможете мне помочь.
— Наш совет, живи, как жил. Сюда больше не приходи. Если ты им нужен, то они придут за тобой и тогда все станет понятно. — Посоветовала Влас.
— Но я хочу найти Коломбину или понять, куда она исчезла?
— В этом городе ты ничего не узнаешь. Здесь все устроено как в операционной системе, для многого нужны совсем другие права. С твоими правами, куда не тычься, скрытые функции не станут доступнее. — Михаил расстроил Светоча еще сильнее.
— Через крышу больше не выходи, вдруг слежка. Мы тебя выведем другим путем. — Произнес Влас. — Юэн, проводи товарища через черный ход.
— И это все, что вы мне скажете? — Возмутился Светоч.
— А чего ты хотел? — Усмехнулся Влас. — Мы убили человека по твоей просьбе. Если бы мы могли чем-то помочь, непременно помогли бы. Ситуация разрешится, но нужно время. Молись, чтобы твою мулатку просто депортировали, но будем честны с тобой, я бы этот вариант не рассматривал. Бывай, и до нескорой встречи. — Он хлопнул Светоча по плечу.
Банда проводила его в полном молчании. Юэн повел Светоча подземельями. Запах еды вскоре сменился сыростью и даже затхлостью.
— Ми щейчас в лифнефке. Карашо, что не идут дожди, иначе бы тут било не пройти.
— Влас говорил, что у вас тоже пропали двое. Вы их не пробовали искать? — Поинтересовался Светоч.
— Проповали, под землей. Не нашли. Это страшно на самом деле, когда исчезают без следов. Понимаешь, что ты тут никто, криса.
— Мне очень страшно за Коломбину. — Признался Светоч дрогнувшим голосом. — Она очень хороший человек.
— Я видел, какими глазами ты ньеё смотришь. Ошень жал, что так вышло. Нам, дикарьям тут не мьесто. Я увьерен, что долго тут не задержусь. Исчезну, как твоя Коломбина.
— Не исчезнешь. Скоро МАК станет другим и все поменяется. Будьте осторожнее и спокойно доживете до того времени, когда вам позволят выбраться из подземелья и стать горожанами.
— Я би в это не силно верил. — Скептически произнес Юэн. — МАК силнее, чем многим кажется. Он объединен в сеть с остальными МАКами, выделая, когда требуется общие вычислителные мощности под решения сложных задач.
— А мне ничего другого не остается, кроме верить.
— Пришлы. — Юэн остановился у лестницы, вделанной в бетонную стену. — Наверху люк. Как выберешься, верни на мьесто, карашо?
— Карашо. — Светоч невесело усмехнулся. — Ладно, будьте осторожны.
— Будем. — Пообещал Юэн. — И ты себья береги.
— Угу. — Светоч покарабкался наверх.
На душе было плохо, тускло, что не оставалось сил жить. Хотелось верить, что он сейчас вернется, а Коломбина ждет его дома. Скажет, что спряталась и уснула в каком-нибудь месте, которое он пропустил. Он знал, что это не так, но в душе хотел надеяться на чудо.
Вернулся в свою квартиру далеко за полночь. Его никто не ждал.
— Усталость, раздражительность, гормональный дисбаланс. — Сообщил заботливый и никуда не пропадающий слуга. — Выпей стакан воды, в котором будет все, что вам нужно.
Светоч выпил, посчитав, что ели не сможет сейчас расслабиться, но непременно сойдет с ума от карусели вращающихся в голове мыслей. Лошадиная доза препаратов сбила его с ног. Он упал на кровать одетый и уснул.
Проснулся внезапно за минуту до будильника. Вскочил и пробежался по всем комнатам. Коломбина не появилась. Напоминала о ней висевшая на спинке стула майка. Он глубоко вдохнул оставшийся на ней запах подруги. Не будь его, можно было решить, что он придумал Коломбину.
Светоч стал собираться на работу. Пока у него не было никаких вариантов поиска, стоило хотя бы позаботиться о рейтинге и своем задании скорее внедрить вирусную программу в память МАКа. Он умылся, повесил измятую одежду в гладильный автомат. Никак не мог избавиться от ощущения, что находится внутри дурного сна. Взаимодействие с миром исказилось, и появилась изолирующая прослойка, через которую он на него взирал. Невидимая, но осязаемая мысленно. Она задерживала отклик между Светочем и остальным миром, из-за чего все происходящее воспринималось замедленным. Время не шло, солнце остановилось в одном положении, птица в небе еле двигала крыльями. А внутри непрерывно работала дрель, высверливающая единственной мыслью остатки здравого рассудка, куда исчезла Коломбина. Захотелось снова вернуться в полицию и узнать подробности происходящего. Хотя, полиция могла ничего не знать о диких, потому что они были неуловимыми для нее.
Светоч покинул дом раньше на полчаса. Заказал завтрак, но смог выпить только стакан сока, в который ментаграмма успела запихнуть какой-то препарат, вызывающий неприятную противоестественную бодрость. Он решил прогуляться в сторону работы пешком и заказать транспорт из того места, где он устанет.
— Ваше состояние приближается к критическому. Если оно будут усугубляться, то придется применить более серьезные способы выхода из него. — Сообщила ментаграмма.
— Например. — Поинтересовался Светоч.
— Возможно, поврежден участок мозга, отвечающий за выработку определенных гормонов. Придется прибегнуть к трепанации черепа.
— Я сам справлюсь. — Пообещал Светоч. — Кстати, какие новости в городе? Не слышно, чтобы начали неожиданно пропадать люди?
— С утра в городе температура воздуха в приземном слое составляет три градуса по шкале Цельсия. Защитные барьеры работают на сорок два процента от максимальной мощности. Угроза задымления отсутствует. Со стороны диких была совершена попытка ракетного удара по городу, которую удалось пресечь…
— Меня интересует внезапное и необъяснимое исчезновение людей. — Не сдержался Светоч.
— Тулса, это город, в котором люди обретают себя, а не теряют. — Словно дразня, произнесла ментаграмма.
— Ладно, я понял тебя. Скажи мне, что бывает с теми людьми, которые попадают в наш город незаконно?
— У нас здесь один закон, стремление к гармонии. Людям, не имеющим добровольного желания ему следовать в городе не место.
— Их отправляют на внешнее кольцо?
Ментаграмма промолчала, как и следовало ожидать. Светоч счел ее молчание немым подтверждением его выводов. Оставались вопросы, кто и как осуществил это, но для поиска они уже не имели значения. Он решил на первом же выходном заняться ее поисками на внешнем кольце. Наверняка члены банды владели каналами связи с «дикими» и могли установить факт появления Коломбины в каком-нибудь секторе. Настроение улучшилось.
Коллеги на работе не заметили состояние Светоча. Он был благодарен им, за то, что они не лезли к нему. Ходил по залу с выставленными предметами трехсотлетней давности и механически натирал их тряпкой. После обеда пришли школьники, и он два часа водил их по экспонатам и рассказывал то, что они и так могли прочитать. Считалось, что так они лучше вникали. Все вопросы, которые задавали дети, касались только его высокого рейтинга, и в итоге экскурсия превратилась в пресс-конференцию, как поднять себе такой же уровень. Коллеги отрицательно отнеслись к его работе и к концу смены профессиональный рейтинг немного просел.
— Всем до завтра. — Добродушно попрощался Светоч перед уходом. — И помните, зависть плохая штука.
После работы он поехал не домой, а к пищевому автомату, в котором жила банда «дикарей». Народ еще не разошелся, гулял по набережной, но было уже темно. Постучал условным сигналом по вентиляции. Прошла минута, никто не отозвался. Постучал еще раз, настойчивее. Снова никакого эффекта. Его или игнорировали или…. Про второй вариант он не хотел думать.
Заказал тут же ужин, поел и бродил еще два часа, пока люди на набережной и рядом не рассосались. На всякий случай снова постучал в вентиляцию. Никакого эффекта. Попытался запрыгнуть и ухватиться за край крыши, но не смог. Вызвал машину и ждал ее прямо у стены. Она подъехала, и уже с неё, Светоч легко перебрался на крышу. Спустился через шахту внутрь и сразу пробрался в помещение, где банда организовывала собрания. Здесь никого не оказалось. Покричал, позвал, но без ответа.
Исчезновение банды было таким же необъяснимым, как и Коломбины. Хуже всего, если причиной тому было его неосторожное поведение, которое навело неведомых служителей МАКа на «гнездо». Ничего в окружающей обстановке не говорило о том, что была борьба. А «дикари» не сдались бы без боя. Если только они не действовали превентивно и не ушли отсюда, не дожидаясь начала облавы. Но теперь о новом месте их обитания не знал не только МАК, но и Светоч. Он остался один на один со своей проблемой.
Светоч вернулся домой в наипаршивейшем настроении. Выпил все, что порекомендовала ментаграмма и забылся во сне.
Однообразные дни потянулись друг за другом. В Тулсе выпал снег, затем растаял. По городу потекли лужи, и впервые Светоч увидел город другим, чужим и некрасивым. Он дважды летал на внешнее кольцо, но найти Коломбину таким способом оказалось невозможно. На это надо было потратить годы. И вообще его там плохо принимали и всячески игнорировали. Горожане с низким рейтингом не любили таких выскочек, как он. Спустя месяц Светоч пришел к выводу, что они все равно никогда не смогут быть вместе с Коломбиной. Даже ели он ее найдет и снова привезет в город, она исчезнет. МАК не позволит быть вместе горожанину и дикарке. Не для того он создавал эти несмешиваемые группы людей.
Светоч сконцентрировался на миссии по заражению МАКа, упиваясь мстительной радостью, не позволяющей сидеть без дела. Он часто пользовался транспортом, различными сервисами, чтобы каждый раз скидывать кусок кода. Подумывал о том, чтобы снова завести куклу и стал рассматривать каталоги. Все было не то, извращенно и бездушно. На месте известных публичных людей, жертвующих образы своим двойникам с единственной целью сексуальной эксплуатации, Светоч никогда бы не согласился на это. Не было в этом никакого почета и возвышенного чувства, только грубая и примитивная потребность добавить славы любым путем. Откуда было МАКу знать, что должен чувствовать человек, когда идет наперекор морали. Не было у него и не могло быть настоящего понимания тому, чему человек сам не смог бы дать четкого определения.
Хуже всего в той ситуации, в которой он оказался, являлось полное отсутствие информации обо всем его интересующем. Он не знал, куда исчезла его девушка, куда исчезла банда дикарей, и выполняет ли свою задачу измененный «клещ». Неопределенность давила непрерывно и мешала всему. Светоч не высыпался, становился рассеянным. Ментаграмма устала подмешивать ему препараты и пригрозила скорым принудительным лечением с полным подключением всех функций организма к медицинскому оборудованию. Ему хотели заменить реальность цифровыми иллюзиями, в которых он не помнил бы себя, но испытывал только положительные эмоции, способствующие излечению.
Светоч не хотел этого. Знал, что такая терапия подсадит его на всю жизнь на виртуальную иглу. Организм просто перестанет самостоятельно бороться и будет вынужден время от времени принимать подобные процедуры. В поисках решения он пришел к выводу, что надо искать ответы под городом. Возможно, Влас его пугал монстрами из подземелья, чтобы скрыть от него то, чего он знать не должен. Единственный вход, о котором он знал, находился в пищевом автомате.
Для своих целей Светоч заказал фонарь с хорошей батареей, прибор для безопасного катания на ховербордах. Он расширял возможности «клеща», регистрируя движения в определенном радиусе, и выводил информацию прямо в поле зрения. Выкрутил из стола тяжелую металлическую ножку, вместо оружия. Ничего умнее и полезнее он придумать не смог. Его затея обязательно повлияла бы на рейтинг. Он обезопасил себя тем, что уволился из музея и больше никуда не устраивался. Так выходило «дешевле», чем просто не выход на работу без объяснения причин.
На дело Светоч отправился ранним утром, когда город еще спал. Машину заказал к другому месту, а до автомата добрался пешком. На крышу поднялся с помощью вещи, которую утащил из музея. Ее аутентичное название — лассо. Накинул его на единственный видимый выступ, проектор голографической вывески и забрался по нему. Судя по всему, лассо являлось новоделом, хорошо изображающим предмет старины, как и многое другое в музее. Веревку затащил назад и взял с собой. Она могла пригодиться и дальше.
В свете яркого фонаря обстановка внутри автомата выглядела иначе. Потолки казались ниже, коридоры уже. Везде мерещились двигающиеся тени, которые он сам и создавал. В одиночку здесь было намного страшнее. Светоч спустился ниже и пошел той дорогой, которой его однажды провожал Юэн. Лязг механизмов пищевого автомата и шум вентиляторов остались позади. Его окутала тишина, прерываемая падением капель, свистом сквозняков в поворотах и непонятными звуками, вызывающими легкое волнение.
Воображение рисовало всякое. Роботов, спешащих на ремонт, отъевшихся крыс, не брезгующих человечиной, тех самых слуг МАКа, передвигающихся исключительно под землей и выходящих на поверхность через потайные каналы в зданиях. Однако прибор, регистрирующий движение, не показывал никакой активности в радиусе пятидесяти метров.
Светоч подошел к стене колодца, по которой выбирался в город. Под ногами лежала груда мокрых гниющих листьев. Этот проход являлся водоотводящим и вряд ли мог привести его в нужную сторону. Он осветил пространство фонарем и увидел, что чуть дальше по проходу имеется дверь прямо в стене. Подошел к ней и подождал, когда ментаграмма определит замок, но не дождался. Дверь открывалась механически, для чего сбоку от нее имелся спрятанный заподлицо рычаг. Он был длинным и крепким, рассчитанным на значительное усилие. Светоч решил, что дверь запиралась очень плотно, чтобы не пропускать идущую по коридору воду во время дождей или весеннего таяния снега.
Дверь открылась, подтвердив его предположения. Она оказалась толстостенной с герметичной эластичной окантовкой по краям, плотно приживающейся к косяку. Для закрытия двери, имелся подобный рычаг изнутри. Светоч запер ее и сразу ощутил, что здесь нет запаха сырости и затхлости присущего предыдущему коридору. Посмотрел под ноги, не остались ли здесь следы от обуви или от резиновых колес, чтобы определить, кто чаще пользовался этим коридором. На полу лежали черные высохшие листья, отлипшие от обуви, явно не его.
Сомнений не было, коридором пользовались этой осенью и вероятнее уже после того, как он выбрался из колодца в первый раз. Тогда листьев на полу не было. Видимо их все вымыло летними ливнями. Он хорошо помнил, как разносились по подземелью его шаги. А в этот раз он шел тихо, ступая по мягкому ковру преющей листвы. Хотелось верить, что наследили люди Власа, а не те, кто приходили за ними.
Светоч убавил свет фонаря на минимум, чтобы не выдать себя раньше времени. Он уже потерялся, в какую сторону от пищевого автомата ушел. Коридор извивался много раз, но еще ни разу не разветвлялся. Следов от обуви ему больше не попадалось, как и от резиновых колес роботов. Судя по тому, что тут не свистел сквозняк, коридор запечатывался с другой стороны аналогичной дверью. Никаких кабелей и труб по нему не проходило, но имелись вентиляционные отверстия наверху. Видимо его функция состояла в соединении подземных частей.
Светоч уперся в дверь. Она оказалась, как он и ожидал, точно такой же, как в начале тоннеля. Потянул рычаг на себя и открыл ее. В лицо ударил сквозняк и легкий запах, присущий машинам, смесь пластика и смазки. Вышел в коридор и сразу ощутил легкую звуковую вибрацию, как от гудящего трансформатора. Потушил фонарь и дождался, когда глаза привыкнут к темноте. Хотел, чтобы роботы-техники выдали себя раньше, чем обнаружат его. Когда Светоч был в плену, его много раз расспрашивали про камеры, про микрофоны, через которые МАК контролирует людей и были удивлены, что ничего этого нет. Однако когда Светоч узнал о подземной жизни, и о роботах, которые следят за поддержанием работоспособности города, то подумал, что каждый из них должен обладать зрением и что для МАКа это все равно, что собственные глаза. Попавшись такому роботу, у МАКа должна появиться куча вопросов к нему, относительно причин находиться в этом месте.
Усиленный слух и зрение не помогли. Светоч включил фонарь на минимальную мощность и посмотрел под ноги. Да, тут было полно следов, оставленных техникой. А еще заметил, что тоннели разветвлялись в этом месте. Выбрал крайний левый, ничем не отличающийся внешне от остальных и пошел по нему. Часто останавливался и прислушивался. Воображение подкидывало звуки жужжания электромоторов или шуршания колес по полу. Стоило прислушаться, и звуки пропадали.
Светоч вышел в широкий коридор, расположенный перпендикулярно. Ширина от стены до стены в нем была больше двух метров, и до потолка он дотягивался только вытянутой рукой. На полу чернели характерные следы от колес, наезженные за много лет, возможно десятков. В бетоне даже появилась колейность. Светоч пошел по широкому коридору. Еще до того, как он почувствовал усилившийся сквозняк в спину, понял, что коридор предназначен для машин, габариты которых почти равнялись его размерам. Потому и гнали они перед собой воздух, как поршень внутри цилиндра.
Светоч побежал со всех ног в надежде успеть найти в стене ответвление. Сквозняк становился все сильнее и уже ощутимо подталкивал в спину. До слуха донесся шум колес и гудение мотора. От сумасшедшего бега потемнело в глазах. Дыхания не хватало, ноги сделались ватными. Светоч понял, что сейчас его переедут, и он останется навсегда в подземелье Тулсы. Умрет, как крыса, о которой никто и никогда не вспомнит.
Справа в свете фонаря мелькнула искаженная тень. Светоч рывком нырнул в ее сторону и все равно получил удар в локоть. Упал на бетонный пол, уронил фонарь и дубинку. Ухватился за ушибленный локоть и взвыл от боли. Катался минуту по полу, пока боль не утихла. Метаграмма доложила, что сделала все возможное, чтобы ее утихомирить имеющимися у организма способностями. Впервые он был благодарен ей без всяких оговорок.
Поднял с пола фонарь и осмотрелся. Это тоже был тоннель, но с толстыми жгутами проводов. Потолок нависал над головой. Светоч не мог стоять в нем в полный рост и идти прямо, только боком. Снял куртку и осмотрел поврежденный локоть. Ничего серьезного с ним не случилось. Незначительное посинение, не идущее ни в какое сравнение с теми повреждениями, которые он получил на сбитом «птеродактиле».
Он отдышался и услышал шум, вначале принятый за шум крови в ушах. Звук разносился по тоннелю с той стороны, в которую ему предстояло идти. Назад в тоннель с грузовиками путь был закрыт. Снова потянуло сквозняком, и через несколько секунд проскочила другая машина. Разница между ними составила чуть больше трех минут. Если бы имелась карта тоннелей, можно было бы попытать счастья, но бегать по нему наугад чистое самоубийство.
Светоч пошел на шум, усиливающийся с каждым пройденным шагом. Вскоре шумовая вибрация начала давить на уши. Светоч вспомнил, что слух у него «выкручен» на максимум и снизил чувствительность до приемлемого уровня. Теперь вибрация ощущалась только при прикосновении к стене. Источник ее заинтересовал Светоча.
Он все ждал, что тоннель вот-вот закончится помещением с механизмом, создающим шум, но он все продолжался. Ментаграмма отсчитала больше тысячи шагов от того места, когда Светоч решил, что добрался до края. Тоннель закончился не просто помещением, а огромным залом, в котором не было видно ни потолка, ни дна, ни противоположной стены. Впрочем, противоположную стену мешал увидеть тот самый механизм, издающий шум. Он был огромен и тоже терялся в темноте. Света фонаря хватало, чтобы выхватить незначительную его часть, а так же лестницы и дорожки, коконом опоясывающие механизм.
На металлическом боку устройства виднелась потускневшая надпись «Реактор № 4». Воздух в огромном зале казался теплее, чем в тоннеле и здесь ощущалось его движение снизу вверх. Светоч ступил на лестницу и направился к реактору. Он понятия не имел, что это такое, но ума хватило догадаться, что эта установка вырабатывает электричество для города. Теперь было понятно, для чего по тоннелю расходились такие толстые жгуты кабелей.
И тут Светоч увидел воочию первого робота, который катался вокруг реактора. Он проезжал несколько метров, после чего останавливался и громко засасывал воздух, после чего так же шумно выпускал его. Светоч поднялся наверх, чтобы не встречаться с ним. Не похоже, что он пользовался камерами, но лучше не рисковать. Светоч вообще решил подняться так высоко, как позволят лестницы. Он быстро устал и даже присел на ступеньку, чтобы отдохнуть.
С каждым пролетом температура воздуха росла. Пузатое тело реактора сменилось шумной установкой, источающей жар. Рядом с ней лестницы ощутимо трясло. Светоч даже переживал, что от многолетней вибрации они стали опасными. Специально проверил свои предположения и увидел, что древние строители этот момент учли и сделали сочленения лестничных пролетов на пружинных амортизаторах, гасящих вибрации.
Выше шумной установки находилась паутина из толстых жгутов, расходящихся в разные стороны. Здесь ощутимо пахло озоном, и чувствовалась статика, как возле ионизирующего барьера. Выше проводов лестниц не было. Светоч решил обойти энергетическую установку по кругу, чтобы узнать, что находится по ту сторону от нее. Заодно надеялся увидеть следы, оставленные бандой. Он все больше верил в то, что исчезновение Коломбины и людей Власа связаны между собой. Подруга в этом случае поступила предательски, бросив его не объясняя причины.
Подземная установка под городом казалась огромной. Никто из живущих в Тулсе и вообразить себе не мог, что скрывается у них под ногами. Любой среднестатистический житель всю жизнь пребывал в уверенности, что у него под ногами земная твердь от начала и до самого жидкого ядра, ни разу не задумавшись, откуда берется энергия, еда в пищевых автоматах, куда девается использованная вода, кто обслуживает коммуникации. Все это подразумевалось как само собой разумеющееся, как умение дышать.
На другую сторону в два параллельных тоннеля вели две широкие трубы, диаметром в пять или более метров. От одной тянуло жаром, а на второй сконденсировались капли влаги из-за того, что внутри находилась холодная жидкость. Светоч решил, что это контуры охлаждения реактора, идущие до и после установки, выделяющей тепло. Он поневоле проникся уважением к инженерам, планировавшим инфраструктуру города. Им необходимо было обладать таким багажом знаний и опытом, чтобы создать нормальный механизм, работающий как часы спустя два столетия.
В тоннель с трубами Светоч не полез, потому что там оставалось слишком мало места. Спустился вниз на несколько пролетов и забрался в тоннель, очень похожий на тот, через который сюда попал. Шум и вибрации слабели, за что барабанные перепонки были ему очень благодарны. Он решил измерить длину тоннеля в шагах от самого начала и насчитал всего восемьсот шагов, когда тоннель оборвался. На этот раз это был не тоннель для развозных грузовиков, а вполне себе пригодный для прогулок коридор, напоминающий госпиталь на внешней стороне.
Светоч внимательно рассмотрел полы, чтобы найти подтверждение тому, что этим местом пользуются люди, но не нашел. Пыли в подземелье не было, как и грязи, чтобы оставлять следы. Прошел с пару десятков метров и наткнулся на дверь с запорным механизмом, аналогичным тому, что был в тоннеле с ливневкой. Раз была дверь, значит следовало проверить, что находится за ней. Светоч потянул рычаг. Мощная дверь мягко вышла из пазов. В открывшуюся щель ударил яркий свет.