Вертолёт пролетел прямо над ними и так низко, что можно было различить, что пилоты, как и трое путников на земле, были облачены в спецкостюмы и противогазы. Один из них даже, кажется, посмотрел на людей внизу. Винтокрылая машина была российской, о чем свидетельствовали красные звезды в белом канте и бортовой номер. Первым делом захотелось ему помахать, чтобы пилот обратил на них больше внимания, приземлился и принял их на борт.
Указанные манипуляции тут же осуществила Джессика. Кажется, она даже подпрыгивала на месте, из-за чего рюкзак за её спиной тоже подскакивал невпопад.
— Он не приземлится, — огорчил её Алексей, прогудев из противогаза. — Не положено. Скорее всего, это просто разведка, хотят посмотреть масштабы бедствия и оценить обстановку в целом.
— И что им стоит нас забрать?! — не унималась Джессика, произнося слова с сильным английским акцентом.
— Оставаясь в воздухе, на них налипнет радиоактивной пыли по минимуму, а сядут — вовек потом не отмоются. Да и не факт, что смогут взлететь. Кто его знает, что у выживших людей в голове.
— Выжившие хотят спастись, — вставил Влад.
— Выжившие, прежде всего, непредсказуемы, — резонно заметил Алексей и сделал широкий жест рукой — Тем более после такого.
Они вступили на мост и начали осторожно продвигаться вперёд. Вертолёт, тем временем, по дуге ушел в сторону Москвы, куда планировал добраться и Алексей со своими попутчиками.
— Однако, то, что он тут пролетел уже хорошо, не всё потеряно, — произнёс он, проверяя ногой прочность поверхности моста.
Мост осыпался и даже для его размеров заметно шатался. Крупные куски отваливались и с шумным плеском падали в мутную воду с высоты. Правая сторона обрушилась, и пройти можно было только по узкой полосе вдоль левых перил.
Они шли осторожно, держась за перила, след в след за пограничником. Влад подумал, что неплохо было бы использовать верёвку, которую можно было бы перекинуть через перила, и таким образом подстраховаться от падения в мутную воду, что и предложил Алексею.
— Не, — не согласился тот, — А если кусок отвалится, и ты вместе с ним рухнешь? Не уверен, что успеешь отвязать его, так вместе с ним на дно и пойдёшь. И в связке идти, я бы не стал по той же причине. Не тот случай.
Цинизм Алексея несколько покорёжил Влада, он живо представил, как падает в вялотекущие воды, а пограничник просто провожает его взглядом. Но стоило признать, что логика в такой постановке вопроса была.
Идти приходилось осторожно, проверяя каждый метр перед собой, поэтому путь, который раньше занял бы от силы минуту-две, сейчас отнял у них времени раз в десять больше, и это им ещё повезло. За ними постоянно что-то сыпалось и крошилось, а снизу раздавались всплески.
Вот они, наконец, достигли верхней точки моста.
Взгляд Влада скользнул по навешанным на страховочном ограждении замкам разных величин и фасонов. "Дурацкий обычай", — подумал он. Смысла в нём не было никакого, тем более, что наверняка многие из тех, кто их тут оставили и выбросили ключ от замка в воду в надежде на крепкий и долгий брак, уже успели развестись, некоторые даже по несколько раз.
Аля тоже хотела тогда навесить замок, но Владу хватило шумной и дорогой, по его мнению, свадьбы, ведь, по большому счёту, это были деньги, выброшенные на ветер. Чего стоило только пережить все эти дурацкие шутки-прибаутки тамады, которого где-то раскопали родственники жены. Он тогда ещё несколько дней приходил в себя, да и потом то и дело на него накатывали волны испанского стыда.
Можно ведь было спокойно расписаться, сделать фотосессию и посидеть в кафе. Но нет, Аля была не такой человек. Иногда ему казалось странным, что они познакомились и сошлись, настолько они были разными по характеру.
В одном месте полоска оставшегося моста, по которой можно было пройти, была совсем узкой, можно сказать, что это были одни перила, висящие над рекой. Алексей уже прошёл её и обернулся посмотреть, как там его подопечные. В это момент в опору моста ударил дрейфующий и давший сильный крен на левый борт теплоход. Такие здесь летом часто ходили по реке и по озеру — катали туристов.
Мост содрогнулся, и Влад потерял опору под ногами. Алексей замер, не в силах как-то помочь, а шедшая за Владом Джессика, взвизгнув, вцепилась в перила.
Влад оступился и повис на одних руках. Его сердце билось как бешеное, а рюкзак и винтовка тянули вниз, противогаз откровенно мешал дышать.
Главное — не смотреть вниз, главное — не смотреть. Почему, при этом всегда хочется посмотреть? Влад не боялся высоты как таковой, но он никогда и не стремился подойти к краю какого-нибудь обрыва или крыши высотки, чтобы проверить себя. Зачем? Ведь и так всё хорошо.
Он скосил взгляд, и голову повело, а руки предательски ослабли.
По обе стороны от него стояли два человека, которые ничего не могли поделать в этой ситуации и всё, что им оставалось — с напряжением ждать, чем всё закончится.
Где-то там внутри, Влад раздобыл ещё немного сил для решающего рывка. Выдохнув, он закинул ногу на край, и рукам сразу стало легче, но это ещё не конец. Надо подтянуться, держась за широкие перила руками в неудобных перчатках, готовых соскользнуть в любую секунду. Было бы глупо утонуть в реке, пережив ядерную бомбардировку.
Собрав остатки сил, он сделал рывок, потом ещё один, и вот он уже стоит на двух ногах на шаткой осыпающейся конструкции, но сила инерции его толкнула вперёд и он, чуть было, не перекинулся через перила с другой стороны.
Внизу в мутной холодной воде вяло текущей реки плыли обломки катеров, лодок, зданий, и тела, много тел. Искалеченные и обожжённые взрывом они плыли по своей реке мёртвых. Только Харон их не встретит и не переправит в царство мёртвых, наверняка он махнул своей костлявой рукой на весь этот ужас и уплыл писать заявление по собственному желанию, не справившись с таким наплывом клиентов.
Картина плывущих тел пугала и завораживала одновременно. Они словно манили пойти за ними. "Только мёртвые видели конец войны" всплыло в голове древнее изречение. Да, им уже всё равно, они уже отмучились.
Влад стал осторожно продвигаться дальше и вскоре уже стоял на прочном основании, где он тут же упал на колени, а потом завалился на бок. Пот заливал глаза, из-за чего те нестерпимо жгло. Хотелось содрать противогаз и расчесать веки.
— Ну, ты как? — Алексей одобрительно похлопал его по плечу. — Не вздумай снимать. Остынешь — пойдём дальше, всё п-пройдёт.
Влад только лишь кивал, что, мол, всё норм, хотя в реальности было совсем наоборот. Противогаз его душил, и он испытывал жгучее желание сделать вдох полной грудью без этой резиновой душегубки на голове.
Алексей тем временем подошёл к краю и махал Джессике, отдавая указания, где и как надо идти. Та послушно выполняла всё, что могла понять, и не торопясь осторожно двигалась по мосту, медленно переставляя ноги и удерживаясь за ограждение.
Шаг за шагом, минута за минутой, и вот она уже стоит рядом. Влад к этому моменту уже более-менее пришёл в себя и сидел прямо на асфальте, рассматривая свой костюм на предмет повреждений. Если что, то можно будет залепить дыру прихваченным скотчем. Но нет, костюм, не считая легких потёртостей, выдержал приключение на мосту, не позволив Владу напитаться лишней радиацией.
Дождавшись американку, они ещё немного передохнули и двинулись дальше. Необходимо было как можно скорее покинуть заражённую зону, иначе фильтров для противогазов могло не хватить.
Они шли по большой улице, которая должна была вывести из города на шоссе в сторону Москвы. Эта часть города пострадала не так как та, где они укрывались, но взрывная волна прокатилась и по ней. Дома смотрели на путников пустыми глазницами выбитых окон. Кое-где ещё продолжался пожар, и столбы сизого дыма поднимались в серое и пасмурное зимнее небо.
Парк, где когда-то находилось колесо обозрения, превратился в лес из ночных кошмаров с присыпанными пеплом деревьями, и абсолютным отсутствием жизни. Нет птиц, нет белок, нет собак и кошек. Нет ничего. Только чёрные стволы, скрюченные предсмертной судорогой.
— Смотри! — Влад обратил внимание Алексея на движение возле одно из домов.
— Вижу, — ответил пограничник.
Из подвального окна на поверхность, будто демоны из преисподней стали вылезать измождённые фигуры. Уцелевшие люди рискнули выбраться наружу, но здесь их не ждёт ничего хорошего. Только надышатся радиоактивной пылью, что лишь затруднит их дальнейшее лечение.
Сначала вылезла одна фигура, мужчина, потом он принял из окна фигуру поменьше, и ещё одну — дети. А вот, наверное, их мать.
— Вы — спасатели?! — они бросились к незнакомцам.
Вот чёрт! Они приняли их за спасателей. Видимо, выглядывали наружу, а тут люди в полной защитной экипировке. Что ещё они могли подумать? Естественно, что наконец-то пришла помощь. Не хотелось их разочаровывать, но…
— Стойте! — Алексей поднял левую руку в останавливающем жесте, а правой сняв с предохранителя автомат.
От людей в такой ситуации можно ждать чего угодно, и какой угодно реакции. А если их тут много и они начнут вылезать из своих укрытий, ринувшись к мнимым спасателям? А когда они не получат ожидаемой помощи, то что тогда? На кого они выплеснут свою обиду и разочарование? Ответ бы настолько очевиден, что Влад тоже положил руку на СВД, на всякий случай. Движение получилось каким-то естественным, как будто он всю жизнь так делал.
— Мы оперативная группа разведки, — начал разговор Алексей. — Мы только оцениваем ситуацию. В ваших интересах вернуться в убежище и ждать основных сил спасателей.
— У нас закончилась вода, мы не успели собраться, еды нет.
Что делать? Дать консервы и воду из рюкзака? Влад заметил движение в других окнах. Всех не накормишь, а эффект может получиться такой, что толпа выживших их тупо обнесёт и хорошо, если только ограбят. Одно дело оставить припасы женщине с ребёнком, с которыми сидели в колодце городских коммуникаций, пережидая взрыв, другое дело засветить продукты перед напуганной и голодной толпой.
Похоже, что Алексей думал аналогичным образом, он продолжал вежливым, но твёрдым голосом давать указания и советы, как можно выжить, и обнадёживая словами, что помощь уже в пути и будет со дня на день.
— Вам нельзя выходить на улицу, здесь опасно, понимаете? Здесь радиация и без специального снаряжения нахождение на открытом воздухе смертельно опасно, — пытался объяснить пограничник.
— Нам нечего есть, — продолжал повторять незнакомец, за которым маячили двое детишек и их мать.
Он сделал несколько шагов в сторону путников.
— Прошу вас, возвращайтесь в убежище. Лучше находиться в подвале, или любом другом закрытом помещении, чем на улице. Закройте все щели и ждите спасателей.
Но мужчина продолжал приближаться.
— У нас нет воды, прошу вас, помогите! Дети хотя пить! — в его голосе появились истеричные нотки.
— Прошу вас не приближаться! — всё также вежливо, но уже гораздо более настойчиво произнёс Алексей.
— Дайте воды, сво…! — выкрикнул мужчина.
"Твою мать!" — только и успел подумать Влад.
Мужчина рванулся к пограничнику и тот нажал на спусковой крючок, выпустив в воздух короткую очередь. Влад вздрогнул от неожиданности, но потом перехватил винтовку, прямо не направляя её на людей, но показывая, что готов стрелять в любую секунду.
Мужчина заметался, будто бездомный кот под колёсами автомобиля, схватил в охапку детей и скрылся там же, откуда появился. Женщина осталась стоять на месте и только мелко дрожала, выпучив глаза.
— Всё, — скомандовал пограничник, — пошли! Быстро! Пока они не опомнились.
Из окон ближайших домов, привлечённые шумом стрельбы, выглядывали испуганные измождённые лица. Как скоро страх получить пулю сменится гневом и чувство голода и жажды пересилит инстинкт самосохранения? Да, надо было уносить ноги, и как можно быстрее. Троица ускорила шаг, оглядываясь по сторонам, и держа оружие наготове.
Нет, за ними никто не бросился в погоню. Отдельные люди лишь выходили на улицу и смотрели им вслед, да поглядывали украдкой из окон цокольных этажей. Через полтора часа Влад и Джессика в сопровождении пограничника пересекли условную границу города — за их спинами осталась соответствующая стела с названием населённого пункта.
Так они прошагали ещё несколько часов, пока не встретили первых военных и спасателей. Точнее, их тормознул секрет, состоящий из пяти бойцов, тоже облачённых в защитные костюмы и противогазы. Они появились внезапно по бокам шоссе из придорожного кювета, нацелив на путников автоматы и обступив их так, чтобы исключить попадание под перекрёстный огонь.
— Стоять! Руки за голову! — прокричал один из них. — Кто такие, и куда направляетесь?!
Признаться, держать руки за головой в защитном костюме было неудобно, но провоцировать солдат тоже не хотелось, а то пристрелят и разбираться не будут.
— Свои! — как можно добродушнее ответил Алексей. — Документы в кармане! — он указал пальцем поднятой руки, где их можно найти. — И мне бы связаться с твоим командиром, боец.
Влад и Джессика продолжали стоять с поднятыми руками. При этом когда они покидали город, Алексей чётко дал понять, чтобы его спутники молчали, в присутствии других людей и тем более, военных, особенно это касалось американки. Акцент выдаст в ней англоговорящую иностранку, и то, что в первый раз с ней обошлись по-божески, во второй раз может уже так не повезти. Ещё не известно, что лучше будет: сразу пулю в лоб пустят, или отправят на допрос с пристрастием, при этом главным в допросе будет не получение информации, а сам процесс допроса.
— Доставай! — приказал боец. — Без резких движений!
Видимо, он был главным в этой команде. Он осторожно, продолжая держать пограничника на прицеле, принял у того документы. Отошёл, чтобы ознакомиться. Потом рукой показал своим, чтобы бойцы продолжали держать путников на прицеле, и жестом подозвал к себе Алексея.
Тот подошёл и они о чём-то говорили несколько минут. Командир отряда несколько раз с кем-то связывался по рации и один раз передал её Алексею, чтобы тот тоже мог говорить. Потом главный жестом показал своим, что те могут опустить оружие, всё это время они держали Влада и Джессику на прицеле.
— Всё, — сказал вернувшийся Алексей, — нас доведут до ближайшего лагеря, который разворачивают в пяти километрах отсюда. Вроде всё в порядке.
Командир выделил в сопровождение двух человек, в связи с чем Влад решил, что он всё-таки не сильно доверят появившейся из самого пекла троице, а может быть, просто инструкции были такие.
Они шли ещё около часа, по пустынной дроге, на которой, тем не менее, время от времени появлялись военные автомобили и блокпосты, и это вселяло осторожную надежду, что ещё не всё потеряно. В какой-то момент они прошли мимо поля, на котором готовился транспорт, явно предназначенный для работы в месте поражения. Значит, спасатели всё-таки придут на помощь и шансы на выживание у людей, оставшихся в городе не нулевые.
Когда они, наконец, дошли до обозначенного лагеря, их отправили в зону для дезактивации, где обработали со всех сторон и по несколько раз. Наконец, они могли снять костюмы и противогазы.
Влад глубоко вдохнул воздух. Обычный холодный зимний воздух. Никогда ещё в жизни ему не приходилось носить противогаз так долго. Да собственно никогда он его и не носил, если не считать одного случая на работе, когда их учили ими пользоваться.
Потом, в такой же полевой бане они, наконец, смогли помыться.
Потом их осмотрел врач. Он ничего не сказал ни Владу, ни Джессике, общался только с Алексеем, но когда дверь приоткрылась, Влад смог расслышать слова "легкая степень лучевой болезни, могло быть хуже". Медсестра что-то быстро записывала в карточку.
Касалось ли это состояния их всех или только Алексея, он не понял. Понятно было только, что они не смогут читать книги без электрического освещения, и что не помрут в муках в ближайшие дни. Это несколько обнадёживало.
Хотелось спать. Но ещё сильнее хотелось есть. После того, как они помылись и прошли медосмотр, их отвели в столовую. в которой никого кроме них и персонала не оказалось.
— Вы прямо оттуда? — только и спросил солдат в белом фартуке и таком же колпаке, когда наливал им в тарелки наваристого горохового супа из огромной кастрюли.
Влад только кивнул. Говорить не хотелось. Как описать парой слов, то, что ты пережил ядерный взрыв, сидя под землёй, еле успев запрыгнуть в колодец в последний момент? Как описать то, что творилось на поверхности, и чего ты не видел, а если бы увидел, то сейчас здесь бы не находился.
Солдаты и сотрудники лагеря смотрели на них, как на тех, кто спустился в Ад, а потом вернулся оттуда. И это они ещё не знали, что, если принять рассказ пограничника за чистую монету, то Сатана идёт за ними буквально по пятам.
Что стало с лагерем, где работал Влад? Сколько человек успели эвакуировать? Сколько спаслось? Судя по тому, что они увидели, когда вылезли из колодца, как по реке плыли тела, шансов выжить было немного.
Они сидели в столовой и молча ели. Не тошнит. Это хорошо. Пока хорошо. Зубы вроде не шатаются. Волосы… вроде бы не выпадают больше, чем обычно. Или для клинических проявлений лучевой болезни должно пройти какое-то время? Должно быть всё зависит от степени облучения.
Влад понял, что его начинает одолевать невроз. Схватил он дозу или нет, какая, в конце концов, разница, если уже ничего нельзя изменить. А если ты никак не можешь повлиять на события, то и переживать из-за этого не стоит. Как там было написано: "Вы что, вечной жизни захотели, обезьяны?!"
Они сидели в полевой столовой, генератор мерно тарахтел в углу, освещая скромную обстановку и давая какое-никакое тепло, гороховый суп был съеден, теперь в мисках были макароны с тушёнкой, в чашках — горячий сладкий чай. Алексей достал фляжку, и откуда-то два гранёных стакана.
Открыв фляжку, он на два пальца наполнил стаканы, один из которых пододвинул в сторону Влада. В воздухе повис коньячный аромат.
— Где Джессика? — спросил Влад, принимая стакан. — С момента дезактивации он её не видел.
— У себя в палатке, — ответил Алексей. — Я её отвёл туда, чтобы не отсвечивала. Местное командование знает, кто она, но лучше, ей не ходить за нами. Не переживай, голодной она не осталась.
Алексей поднял стакан, и, не дожидаясь ответной реакции от Влада, выпил всё залпом. Влад же задумчиво держал стакан с коньяком навесу.
— Скажи, а ты стал бы стрелять? — вдруг спросил он, так и не отпив из стакана.
— Когда?
— Ну, тогда в городе, когда выжившие у нас просили еды.
— Так я и стрелял.
— Нет, я не о том, — замотал головой Влад. — Ты стал бы стрелять по ним?
Алексей серьёзно посмотрел в глаза Владу.
— Слушай, ты вроде умный человек, а задаёшь вопросы, на которые и так знаешь ответы, — пограничник отхлебнул из стакана, показывая, что эта тема для разговора закрыта.
И действительно, зачем задавать вопросы, ответы на которые заранее известны. Тем более, что сам Влад давно ответил для себя, стал бы он стрелять, если бы ситуация вышла из-под контроля.
— Я — спать, — оповестил его Алексей, встал из-за стола и удалился.
Влад тоже залпом опрокинул содержимое стакана в себя. Жидкость обожгла пищевод, и по телу растеклось приятное тепло. Вроде как красное вино помогает при облучении, выводит радионуклиды, подумал он. А может, это просто маркетинговый ход виноделов.
Влад достал свой дневник, чтобы сделать очередную запись.