Так обычный день был, ничего особенного. Едешь себе с работы и едешь, слушаешь наушниках музыку, зависаешь в ноутбуке. В тот день руководство отпустило нас пораньше. Фирма заключила удачный контракт, и генеральный расщедрился на столько, что даже закупился коньяком для всех. Учитывая, что для него это было нехарактерно, нас реально охватило чувство праздника. Контракт был реально выгодный, и мы были бы обеспечены работой на несколько лет вперёд. Женской части фирмы, понятное, купили вина и шампанского, хотя они потом всё равно коньяк стали пить. Понятно, что после первых ста граммов работать не имело смысла и, прикончив заказанные пиццу и суши, мы отправились по домам, ну или кто там куда собирался.
Машину пришлось оставить на парковке и конторы, проблем с гаишниками не хотелось от слова «совсем», ну и дождался ближайшего автобуса. Народа в нём почти не было.
Сел у окна, ехать долго, минут сорок. Достал ноутбук, решил погонять в игрушку, пока еду. Часть коллектива пошла «догоняться» в кафе, а я решил, что мне хватит, и думал, лучше дома отосплюсь, всё равно мозг уже не работал.
И вот вдруг музыка в наушниках пропадает, смартфон и ноутбук показывают, что сети нет. Сразу у двух разных операторов отрубился интернет? Возможно, конечно, но… смотрю кругом, а все тоже пытаются привести в чувства свои гаджеты. Даже пенсионеры с кнопочными телефонами стали нажимать на кнопки — отключился не только интернет, но вообще мобильная сеть.
И вот в этот момент я краем глаза в окне замечаю то, что может вмиг привести в чувства самого злостного алкаша — за городской застройкой поднималось грибовидное облако взрыва.
Собственно, я тогда и протрезвел сразу. Но в то, что это именно ядерный взрыв понял не сразу. Мало ли что может так взорваться. Однако понимание реалистичности того, что и вообразить раньше было сложно, пришло очень быстро.
Автобус остановился, и люди просто смотрели — молча — на растущий гриб. Помню, как пассажиры в автобусе просто стояли и смотрели. Смотрели, как надвигается взрывная волна, поднимая облака обломков и пыли. Смотрели, как люди на улице бегут прочь, пытаются найти укрытие. Только от судьбы-то не убежишь.
***
Майор Гареев буквально замер, на его лице не дрожал ни единый мускул. Только что казавшийся растерянным и запутавшимся человеком, который не вызывал ничего кроме жалости, он глядел на Влада жёстким взглядом схваченного и разоблачённого агента, которому нечего терять. Не исключено, что ещё несколько минут назад он просто притворялся, чтобы расположить к себе Влада, отсюда и чрезмерная, как показалось Владу, откровенность майора. Это если считать, что он говорил правду, а не пытался дезинформировать.
Как ни как человек годами скрывал то, что работает на иностранное правительство, или кто там выступал его нанимателем. Без актёрских способностей и умения располагать к себе людей, завоёвывать их доверие здесь точно не обойтись. Ведь надо было, чтобы ты всё время оставался вне поля зрения контрразведки и одновременно получал и передавал ценную информацию.
Либо он просто был так называемым «спящим» — агентом, который живёт своей обычной жизнью, ходит на работу или на службу, и даже выполняет свои обязанности с отличием, пока однажды ему не поступит приказ от вербовщиков.
К несчастью для Гареева, Влад неоднократно сталкивался с попытками обмануть его на допросах, и разжалобить его ещё никому не удавалось. Разве что Влад сам мог притвориться, что поверил в слезливые истории свидетелей, и потом использовал это в служебных целях. Зачастую он испытывал своеобразный азарт игрока.
Могли ли его обмануть в жизни? От этого никто не застрахован. В конце концов, людям хочется верить и постоянно быть на страже того, что тебя однажды «кинут», очень трудно. Но чтобы на допросе…нет, уж лучше утаить информацию. Если, конечно, получится.
Да, человек, к которому Влад когда-то испытывал искреннее уважение, который помог ему с работой, да и вообще выжить, когда его родной город постепенно погружался в хаос новой ядерной реальности, оказался предателем, да ещё и причастным к потере самого близкого Владу человека.
По всему выходило, что майор использовал Влада в своих целях, но мог ли он тогда предположить, что перед ним не офицер российской армии, а тот, кто эту самую армию, да и страну, предал? Нет, тогда не мог. Да и мысли его были заняты тем, как обеспечить себя и Алю продуктами и лекарствами, которых с каждым днём становилось всё меньше и меньше.
Аля, Аля… Каждый раз, когда Влад вспоминал Алю, в груди всё сжималось и хотелось кричать. И он кричал. Только внутри себя. Это его боль и никому вовне совсем необязательно видеть её проявление.
Стоя напротив привязанного к стулу майора, Влад говорил с ним таким тоном, словно зачитывал приговор.
— Я понимаю, что вы всё равно ничего не будете помнить. Вы даже меня не будете помнить, но это не имеет значения. Когда всё закончится, когда мы сделаем то, что задумали, за вами придут. Я лично сделаю всё возможное, чтобы вас привлекли к ответственности и упекли на максимально возможный срок без малейшей надежды на обмен. Могу лишь представить ваше удивление и тщетные попытки понять, на чём вы прокололись.
Влад даже улыбнулся. Не хорошо так улыбнулся. Так улыбаются, когда совсем не хотят шутить.
— Не будет у вас своего домика в Солсбери и бокала английского эля по вечерам. Будете сидеть далеко, надёжно. Хорошо, если вам позволят валить лес. А по вечерам будете есть баланду.
Майор смотрел на Влада взглядом человека, который знает, что совсем скоро отправится в мир иной не по своей воле и далеко не по естественным причинам.
— Решил меня сдать контрразведке?
— Нет.
Майор схватился за хлипкую соломинку.
— Возьмёте с собой? Влад, ты прав, я буду гораздо полезнее живым, — хриплым голосом произнёс он. — Если со мной что-то случится… У меня ещё есть свои люди, которых я могу переманить на нашу сторону. Даже сейчас… просто поверь.
Но Влад его перебил.
— На нашу сторону? — скривился он. — У нас с вами разные стороны, майор. Нет, мы не передадим вас контрразведке. По крайней мере, не сейчас.
— Тогда о чём ты говоришь? Если вы меня не сдадите сейчас, то…!
— Сдадим, но не сейчас.
— Ничего не понимаю, — майор замотал головой. — Ты же сказал, что… Что ты, чёрт возьми, имеешь в виду, Влад?! Хочешь меня казнить? Я понимаю, что ты чувствуешь, поверь, мне это чувство очень даже знакомо. Но ты же законник, я читал твоё дело.
Влад молчал. И от этого молчания майор начинал нервничать, и сейчас, судя по всему, отнюдь неподдельно. К тому же Влад продолжал твёрдо сжимать рукоять пистолета.
— Да, — наконец, произнёс он, — Я обязательно сдам вас контрразведке, только это будет в другой реальности. А в этой — вы убили мою жену, майор.
— Что? — сощурился Гареев, но его лицо тут же стало менять выражение, а глаза наполняться пониманием того, о чём говорил Влад. Он как будто о чём-то догадался. — Неужели и здесь без Комитета не обошлось? Не обошлось ведь, Влад, так?
Но Влад только щёлкнул предохранителем на пистолете.
— Влад, не верь им! Не верь капитану! Не верь этой шл@хе! Они тебя обманут! Комитет с тобой поступит так же как со мной. И как со многими другими! Ты же их совсем не знаешь! Комитет всегда лжёт! — умирать майор точно не хотел. По крайней мере, не так и не здесь.
«Какой же ты настоящий, а, майор?» — подумал Влад, но мысль потерялась в тумане охватившей его холодной злости.
Гареев, тем временем, не оставлял попыток повлиять не решение своего вопроса и склонить часу весов в свою пользу.
— Слушай, Влад, если здесь замешан Комитет, то, кажется, я понял, чего боится другая сторона! Но ты, ведь, и сам уже знаешь, так? Влад, я…
Майор не успел договорить. Раздался выстрел. Привязанный к стулу он дёрнулся, и, потеряв равновесие, рухнул на пол.
В воздухе повис кислый запах пороха и звенящая тишина. Влад поставил пистолет на предохранитель и убрал его обратно в кобуру. За спиной шмыгнул носом пограничник.
В комнату вошла Аня. Она ничего не сказала. С грустью в глазах взглянула на происходящее, развернулась и вышла обратно. За ней последовал озадаченный пёс.
Не время быть человечным, Аня. Не сейчас. Влад уже однажды преодолел основополагающее табу. Сначала случайно, защищая свою жизнь в схватке один на один. А потом совершенно осознанно, когда мысли о мести ослепили его.
С другой стороны, что значит быть человечным? Под человечностью почему-то принято понимать всё самое доброе и светлое: щедрость, любовь, заботливость…
Но все забывают, что злоба, убийство и война сопутствуют человеку всю его историю с того самого момента, как он осознал себя человеком. Когда поднял и заточил первую палку, а потом обжёг её на огне, сделав прочной. Когда впервые ударил камнем по голове представителя другого племени з-за того, что те пришли на их землю и стали пить из их речки.
Человечность, мля…
Позади с ноги на ногу переступил Алексей. Наверное, ему тоже не нравится, как на Влада подействовала война. Но говорить он всё равно ничего не стал, он тоже всё прекрасно понимал.
Может, он и хотел выдать что-то вроде «А когда ты в налоговой работал, ты тоже так допросы проводил?», но предпочёл промолчать. Не до шуток сейчас.
Можно ли было оставить Гареева живым? Да, можно. Можно было бы записать весь разговор и выкинуть его у какого-нибудь блокпоста, или сдать его в местное Управление ФСБ или армейской контрразведке.
Но зачем? Была ненулевая вероятность того, что их бы задержали, и пришлось бы давать объяснения и отвечать на вопросы, а это не только потеря времени, но и риск засветиться перед агентурой врага.
Гареев сказал, что к той группе ликвидации, на которую вышла Джессика, он не имел отношения, но было понятно, что сейчас по стране действует не одна такая ДРГ, их хватает с лихвой. А выдать своё местоположение и превратиться в объект всеобщей охоты, потеряв преимущество скрытности — непозволительная роскошь.
Взять его с собой тоже так себе вариант. Даже с учётом того, что Гареев уже несколько раз разочаровался в своих нанимателях и поклялся бы в верности Владу на Библии, Коране или Конституции, или на чём там ещё приносят клятву. Нет, предатель, предавший единожды, предаст снова. Постоянно оглядываться, опасаясь, что он выстрелит тебе в спину, просто невозможно.
Да, риск был неоправданно велик. И не важно, какое бы решение было принято.
Влад вдруг с кристальной ясностью осознал, что стал жутко циничным, но что-то внутри него всё ещё продолжало протестовать против такой метаморфозы. Однако это был протест обречённого, от которого уже ничего не зависит, и его мнение в любом случае не будет подлежать учёту.
Убить майора было логичным решением. Но…
— Ср@нь, бл@ть, — Гареев, всё так же привязанный к сломанному стулу, лежал на боку и тихо матерился. У него нервно подёргивалась щека, он открывал и закрывал рот, стараясь привести в порядок ухо, в котором сейчас стоял жуткий звон.
В последний момент Влад отвёл дуло пистолета чуть в сторону.
— Надо уходить, — только и сказал Влад, глядя майору прямо в глаза, но обращаясь к капитану. Он с трудом подавил в себе желание сделать ещё один выстрел, но уже не в сторону, а прямо майору между глаз. Но он хотел по возможности попытаться вытрясти из Гареева столько информации, сколько будет возможно, тем более, что он сказал, что тоже имел дело с Комитетом. Это могло быть полезным, а пристрелить никогда не поздно.
Пограничник подошёл к майору, отвязал его от стула, проверил, насколько крепко связаны руки у него за спиной, и рывком поставил его на ноги. По лицу капитана было не понять, одобряет он решение Влада, или сожалеет. Похоже, всё-таки сожалеет.
Все вместе они вышли коридор. Под ногами скрипели старые половицы.
— Аня, ты где? — позвал Алексей.
— Здесь! — раздался звонкий голос из дальней комнаты.
Мужчины быстро прошли туда, где должна была находиться Аня, капитан вёл Гареева перед собой. Это оказалась небольшая комната метров десяти с отслаивающимися и засаленными обоями, на которых проступали застарелые жирные пятна вокруг выключателя и розеток.
— Ребята, смотрите, что Агат нашёл! — сообщила Аня.
В полу были вскрыты несколько досок, под которыми был оборудован тайник.
— Это как? — пограничник присел на корточки, заглядывая в образовавшуюся дыру, пока Влад держал майора.
— Дала ему просто понюхать гранату и сказала «искать». Исключительно ради любопытства.
Как она может сохранять такое спокойствие, подумал Влад. Или это просто такая психологическая защита? Через плечо капитана он тоже посмотрел вниз.
Под вскрытыми половицами оказался настоящий склад вооружения: гранаты, автоматы, пистолеты, много патронов разного калибра в снаряжённых магазинах и даже два РПГ-18, более известных как «Муха».
Алексей даже присвистнул.
— Хороший п-пёсик, — он впервые потрепал Агата по загривку, тот довольно высунул язык и завилял хвостом. — Тебе с такими навыками на таможне служить надо.
— Тут была ещё одна растяжка, я её обезвредила, — сообщила Аня. — Хорошо подготовились, надо признать. И сколько таких схронов по стране устроено?
Они, не сговариваясь, посмотрели на майора, у которого продолжала дёргаться щека, что грозило перерасти в настоящий нервный тик.
— Что тут скажешь, — он нервно пожал плечами, — была необходимость.
— В каждом месте, которое обозначено на карте, так же? — спросил Алексей.
— Не везде. Где-то оружие, где-то медикаменты, продукты, или всё вместе. По ситуации.
Алексей подхватил одну гранату и повертел её в ладони.
— Думаю, кое-что из этого богатства можно экспроприировать. Пригодится.
Несколько гранат сразу отправились в его рюкзак, магазины к «калашу» были розданы спутникам. Гареев молча наблюдал, как пустеет его кубышка.
— О! Это точно нам пригодится! Вернее, тебе, Влад.
Капитан протянул Владу принял пару магазинов для его СВД. Патронов он действительно потратил много. В тайнике лежала ещё одна такая же винтовка поновее, но, учитывая, что оружие, с которым Влад уже, можно сказать, сроднился, работало исправно, менять одно на другое он не стал.
— А остальное? Так и оставим? — Влад был озадачен, бросать такой арсенал на произвол судьбы было опасно, ведь он точно будет использован на то, чтобы, кошмарить население.
— Ты прав, оставлять не хотелось бы, но перепрятывать времени у нас нет, а взрывать — будет много шума. К тому же у нас дополнительный груз нарисовался, — капитан бросил короткий взгляд на Гареева. — Положим доски обратно и уйдём. По возможности сообщим в органы.
Когда последняя доска была уложена на своё место, а сверху накинут кусок найденного здесь же линолеума, все вместе, пополнив боекомплект (пограничник не удержался от того, чтобы прихватить обе «мухи»), направились на выход.
В коридоре пёс с любопытством уставился на обои, оскалив зубы. Красное пятнышко на стене, противоположной от окна, которое выходило во двор, привлекло внимание Агата.
Капитан проследил направление взгляда кабыздоха.
— Ложись! — внезапно закричал Алексей, резко схватив и потянув за собой Влада и Аню, оттолкнув майора.
Физическое воздействие было излишним, да и повторять дважды не было нужды. Если такая команда раздаётся от того, кому ты доверяешь, да ещё с учётом текущей обстановки, то все вопросы должны быть отложены на потом.
Все разом рухнули на пол, разве что задетый пограничником майор со связанными руками замешкался, и в туже секунду сверху на них посыпались обломки кирпича, обрывки обоев, щепки от старых дверных косяков. Звенело, падающее осколками на пол стекло. Воздух наполнился запахом гари и облаками мелкой кирпичной пыли.
Упавшая на пол Аня придерживала поджавшего уши пса, который даже и не думал вздрагивать от выстрелов, так как между ними практически не было паузы, и они слились в одну сплошную какофонию. Пёс зажмурился и только тихо скулил.
— А кто-то боялся, что будет много шума! — перекрикивая шум, напомнил Влад, повернув голову в сторону Алексея и зажмуриваясь от падающих сверху обломков.
— И не говори! Сглазил, ёпт@! — отозвался сквозь шум Алексей.
Лупили из дома напротив, по виду такого же заброшенного. Судя по тому, что пули влетали практически горизонтально, огонь вёлся примерно с такого же этажа, на каком они сейчас находились.
Автомобиль же находился по другую сторону дома, за забором. Оставалось надеяться, что до него не добрались, но сейчас надо было как-то выбираться в подъезд, который не имел окон с той стороны, откуда велась стрельба. Это давало некоторый шанс, что у них получится уйти.
Тем временем, интенсивность огня несколько стихла, а красная точка лазера на стене пропала.
— Похоже, перезаряжаются! Аня, Влад, прикройте меня!
Вскочив на ноги, и укрываясь за дверным проёмом, они открыли огонь из «калашей» в направлении соседнего дома, в оконных проёмах которого заметили движение. Огонь вели короткими очередями. В ответ стали раздавались одиночные выстрелы, но такого шквального огня, который заставил их залечь на пол, уже не было.
Странно, могли бы чередоваться, и тогда бы начать ответный огнь было бы сложнее, голову было бы не поднять.
Влетевшая в оконный проём пуля врезалась в дверной косяк, выбив из него очередную порцию щепок, одна из которых вонзилась в скулу Влада, но тот просто отмахнулся как от назойливого комара, продолжая стрелять по окнам напротив. По щеке потекла тонкая струйка крови.
— Перезарядка! — крикнул он, сбрасывая пустой магазин, в то время как Аня продолжала вести огонь. Пустой магазин с глухим звуком упал на деревянный пол.
— Чёрт! Сколько их там? — бросила она.
— Я насчитал около пяти вспышек! — отозвался Влад и, выглянув из-за стены, выпустил ещё одну короткую очередь.
Алексей тем временем, перескочив через лежащего на полу майора, переместился в соседнюю комнату, в которой от стрельбы тоже было разбито окно, а сорванная пулями и сколками занавеска, испещрённая обгорелыми дырками, валялась на полу.
— Сейчас их точно станет меньше! — это Алексей.
Он быстро снял крышку на гранатомёте и раздвинул трубы до упора. Мушка тут же приняла вертикальное положение. Выдохнул, прицелился из глубины комнаты, в разбитое окно было видно соседний дом, и нажал на спусковой рычаг.
Граната, вращаясь вокруг своей оси, полетела прочь, а чрез мгновение раздался взрыв, который сменился звоном осыпающегося стекла. Пустой тубус был брошен здесь же за ненадобностью.
Наступила робкая тишина.
— Ну, раз пошла такая пьянка!.. — с этими словами он выдернул чеку у гранаты и побежал в комнату, где был обнаружен тайник с оружием.
Через секунду он уже выскочил оттуда.
— Всё! Уходим к машине, быстро! Пока они не очнулись! — скомандовал он и добавил. — Если, конечно, кто в живых остался. Влад, поднимай майора!
Но майор вставать не спешил и вообще не реагировал на усилия Влада. Приложив чуть больше сил, Влад приподнял Гареева за плечи — на полу, поглощая пыль и грязь, растекалось густое красное блестящее пятно. Щека Гареева больше не дёргалась, да и глаза не двигались, высматривая Харона и его лодку.
Обидно, только и подумал Влад. Как же обидно! У него было столько вопросов, на которые мог ответить Гареев, и, главное, он так сам хотел его застрелить, чтобы отомстить за жену, так об этом думал, а тут всё решили за него.
Видать, судьба такая. Ты не можешь уследить за всем, не можешь контролировать всё вокруг. Иногда обстоятельства складываются независимо от твоих желаний и возможностей, какими бы они у тебя ни были.
Пограничник только и сделал, что раздосадовано плюнул.
— Твою м@ть! Сук@, кони двинул!
Он потянул Влада к выходу. Аня, которая уже успела снять ранее установленную растяжку, стояла на лестничной клетке, с автоматом наизготовку в одной руке и поджавшим хвост и уши псом в другой. Как она с ним управлялась было не понятно, так как блохастый хоть и был коротколапым, но далек не миниатюрных размеров и весил килограмм семь так минимум.
Когда они выбегали из квартиры, позади них громыхнуло, да так, что дом, казалось, покачнулся. Не исключено, что там вынесло часть наружной стены. Вдогонку за ними из дверного проёма устремилось облако густой пыли.
Они неслись вниз, перескакивая несколько ступенек за раз, а по спине били не закреплённые как следует рюкзаки и оружие. Подхватив левой рукой под живот пса, первой бежала Аня.
— Стой! — скомандовал капитан перед тем, как они бы выскочили из подъезда на улицу. — Надо убедиться, что там никого. Прикрывайте меня!
Пнув дверь, он перекатился через спину и встал на одно колено, осмотрел в прицел окрестности, и махнул рукой остальным. Они побежали к дыре в заборе, за которым стоял их джип. Алексей замыкал группу, прикрывая.
— Аня, за руль! — пограничник бросил ей ключи от машины, которые она ловко подхватила, оставив автомат висеть на ремне, так как другая рука крепко удерживала пса.
Когда Аня оказалась по ту сторону, а Влад ещё только влезал в дыру, раздались новые выстрелы, пули свистели совсем близко. Похоже было, что кто-то из тех, кто на них напал, всё-таки выжил после попадания гранаты.
— Давай-давай! — капитан протолкнул Влада в дыру в заборе, при этом, не переставая контролировать окружающую обстановку.
Развернулся, встав на одно колено, и выпустил длинную очередь в сторону приближающихся преследователей, которые вместо того, чтобы обежать здание с двух сторон и взять беглецов в клещи, стали неуклюже кучковаться за правым углом строения.
Стрельба со стороны противника, кем бы он ни был, была уже не такой прицельной. Выпустив ещё полмагазина, капитан сделал завершающий аккорд в виде выстрела из подствольника.
Угол здания превратился в фонтан из кирпичной крошки и дыма. Послышались человеческие крики. Стрельба сразу потеряла ту уверенность, что имела поначалу. Но проверять, остался кто-нибудь из нападавших живым или нет, никто не собирался. Была высока вероятность, что к ним может подойти подмога, так что рациональной выглядела потребность, как можно скорее убраться отсюда.
Мгновения спустя, пограничник хлопнул дверью автомобиля, и Аня вдавила педаль газа до упора. Из-под колёс полетели камни, и грязный снег, а джип в момент старта пошёл юзом, но Аня ловко выровняла ход автомобиля.
Оставшаяся целая «Муха» полетела на заднее кресло рядом с Владом, заставив пса, ещё сильнее затаится на полу.
— Кто это был?! — спросил запыхавшийся Влад, глядя в заднее окно, но пока преследования не замечал.
— Хэзэ! Отморозки какие-то!
— Думаешь?
— Уверен, группа захвата бы так действовать не стала. А эти привыкли брать нахрапом. Стреляют длинными очередями, толкутся в одном месте. Не каждый бандит — иностранный агент, Влад. Сейчас много всякой шв@ли повылезало. Может, они первые нашли заначку Гареева, и обиделись на нас, когда мы её потрошить начали.
— Или мы что-то упустили, когда приволокли майора на квартиру, или не досмотрели. Какой-то условный знак. С@ка, может, он именно это и имел в виду, когда говорил, что пригодится живым.
— Возможно. Что сделано, то сделано, Влад.
Что он имел в виду? Произнёс капитан это без какого-то упрёка в сторону Влада, просто констатировал факт. Могло даже показаться, что он испытывает облегчение от того, что майора застрелили, и его не надо будет тащить с собой, постоянно на него отвлекаясь, чтобы он чего не выкинул.
Поставив автомат прикладом на кресло, он быстро его перезарядил.
— Все мы делаем свой выбор. Главное, когда всё закончится, — добавил он, — найди Гареева и убеди наших, что он крот. Во что бы то ни стало!
— Мы можем это сделать вместе, если всё получится, — предложил Влад.
— Получится, — отозвался капитан.
Сидящая за рулём Анна, бросила короткий взгляд на Алексея.
— У тебя кровь. Левая рука.
— Что? — не понял капитан. — А, да, всё-таки зацепили п@длы!
Левый рукав в районе плеча действительно выглядел мокрым и тёмным от пропитавшей его крови. Капитан подвигал пальцами, согнул пару раз руку в локте.
— Не, чисто по мясу пуля прошла. Кость не задета, — констатировал он.
— Всё равно надо обработать.
— Ты за дорогой следи! Сам сейчас разберусь, — внезапно резко отреагировал он. — Выезжай из города на московскую трассу. Главное, не гони, чтобы не привлекать внимания.
Аня ничего не ответила, даже плечами не повела, а просто продолжила управлять автомобилем.
— И у тебя щека, Влад, — проинформировала она.
Влад дотронулся до лица, на пальцах осталась кровь. В месте ранения неприятно щипало, но по сравнению с тем, что ним бывало раньше, это был сущий пустяк.
В этот момент им на встречу, как по заказу, пронеслись, мигая проблесковыми маячками и оглашая всё вокруг звуками сирен, машины Росгвардии и МЧС.
У Влада всё замерло внутри, попадаться очень не хотелось, он был уверен, что росгвардейцы не просто так несутся куда-то, а именно по сигналу неравнодушных граждан, которые сообщили о перестрелке в заброшенных домах. Спасло то, что они были не единственным транспортом на дороге, и следы от пуль на кузове, которые могли бы привлечь внимание со стороны, отсутствовали.
Алексей тоже проводил автомобили немигающим взглядом, а когда те скрылись за поворотом достал аптечку и, кое-как сняв куртку, стал обрабатывать рану, после чего одной рукой и зубами наложил сам себе повязку.
В какой-то момент в салоне повисла тишина.
— Аня, ты прости, — вдруг произнёс капитан. — Нервы на пределе, а мне надо, во что бы то ни стало, добраться до объекта, чтобы этот чёртов мир встал на правильные рельсы!
— Без проблем, Алекс. Я всё понимаю.
Аня была такой же, как обычно, по её лицу нельзя было сказать, что внезапная вспышка грубости со стороны пограничника как-то её задела. И как ей это удаётся.
— Как там наш спаситель, жив? — спросил Алексей, имея в виду собаку, и попытался заглянуть через плечо назад, но раненая рука заставила его скорчить гримасу — шок боя проходил — да и пёс находился на своём месте за креслом водителя, где его не было видно.
Влад поглядел на пса, который почуяв, что говорят о нём, поднял глаза и посмотрел в ответ.
— Вроде цел. Трясётся только, — сообщил Влад.
— Дай ему там чего-нибудь вкусного, — попросил Алексей.
Похоже было, что пограничник, изначально настроенный по отношению к неожиданному питомцу крайне скептично, несколько оттаял после того, как реакция Агата на красную точку лазерного прицела фактически спасла им жизнь.
Из кармана был извлечён завалявшийся крекер и сунут под нос псу.
Пёс понюхал предложенное лакомство, и проглотил его, почти не жуя, впрочем, как поступила бы любая другая собака. Влад потрепал пса по загривку. После чего Агат вернулся на своё место, но уши теперь держал поднятыми, а глаза то и дело с любопытством поглядывали то на Влада, то на его спутников.
Ближе к выезду из города, когда надо было преодолеть несколько блокпостов, Алексей надел новую куртку из запасного комплекта, чтобы кровью на рукаве не привлекать лишнего внимания солдат.
Особых проблем, как и в прошлые разы не было. Что капитан, что его знакомая умело общались с солдатами и росгвардейцами, и когда надо показывали свои документы. Алексей при этом старался не сильно двигать левой рукой, благо он был правша, и ранения никто не заметил.
Какие при этом демонстрировались документы, Влад не знал, но внутренний голос ему подсказывал, что в них указаны явно не те имена и звания, по которым он знает своих спутников. Задавать вопросы он не счёл необходимым, так как итак было всё понятно.
Вот с кем бы он ещё пообщался, так это с майором Гареевым. Проблема в том, что всё, что он знал, он унёс с собой на тот свет. Странно как-то. Странно и обидно. Пересилить себя, чтобы не пристрелить его на месте, и потерять такого ценного свидетеля в самый последний момент.
На одном из блокпостов их всё-таки решили досмотреть более внимательно, так как служебная овчарка проявила неожиданное любопытство к автомобилю, начав лаять и срываться с поводка, а на такое поведение уже среагировали солдаты. Когда Влад взял в руки и показал проверяющим приблудившегося корги, то те, отпустив несколько шуточек относительно роста и длинны лап Агата (типа, видать, он жутко ядовитый, раз такой мелкий), позволили им проехать. Но овчарка так и продолжала лаять им в след.
Ехали молча, почему-то было не до разговоров и анекдотов. Капитан и подавно очень быстро вырубился, видимо сказался не только стресс и ранение, но и то, что он реально за последние несколько дней спал меньше всех, принимая на себя большую часть бдений.
Пёс перебрался на кресло и положил голову на колени Владу, который чесал его за ухом.
Несколько раз им на встречу попадались колонны бронетехники, движущейся на запад, туда, где шли самые серьёзные бои. Танки, бэтэры, системы залпового огня. Когда ехали вдоль железнодорожных путей, наблюдали то же самое, только здесь техника была закреплена на платформах.
В противоположном направлении шли поезда, набитые под завязку напуганными и голодными людьми. Женщины и дети смотрели из окон затравленными глазами, в которых читался только один вопрос: как люди дошли до того, что ещё совсем недавно могло присниться только в страшном сне.
Попутного автомобильного транспорта поначалу было не так много, но как только они стали подъезжать к Москве, легковых автомобилей и грузовиков с медикаментами и продуктами питания становилось всё больше и больше. Откуда-то появились переполненные людьми автобусы.
В какой-то момент они упёрлись в очередную пробку — на въезде в столицу проверяли всех въезжающих без исключения. И не удивительно, ведь это только казалось, что война шла где-то там далеко, на самом деле диверсионные группы работали везде, куда только могли дотянуться. Часть из них была, судя по всему, спящими ячейками и активизировалась после Первой волны. Другие — забрасывались через границу и линию фронта (если о таковой вообще можно говорить в нынешних условиях), так как системы контроля значительно пострадали во время бомбардировок, и при большом желании и умении доставить ДРГ извне было не то, чтобы легко, но и не являлось чем-то невыполнимым.
Однако, как оказалось, это очень даже хорошо работало в обе стороны: пока вражеские диверсионные группы работали внутри страны, наши силы ССО проводили мероприятия на территории Аляски, откуда довольно просто проникали в Канаду, а там и непосредственно на территорию Штатов. И тут начиналось чудо с подрывом железнодорожных путей, мостов и электростанций, охрана которых оказывалась деморализована или уничтожена.
Да, подобные миссии, по большому счёту, были самоубийственными для их исполнителей, но такова была логика новой войны. Люди знают, на что идут. Знают, что от этого зависит выживание не только страны и народа, но и их родных и близких.
Обо всём этом вещали с больших экранов, установленных на обочине и на которых раньше гоняли ни к чему не обязывающую отупляющую рекламу, а теперь транслировали новости государственных каналов. Что же, правда это или нет, но боевой дух подобные сообщения поднимали изрядно. Понятно, что информация подавалась дозированно и только после удачно проведенных операций, но даже если часть того, о чём сообщалось, действительно имела место, об этом можно и нужно сообщать.
Периодически на экранах появлялись фотографии бойцов российских вооружённых сил, которые сопровождал текст о награждении за проявленную отвагу и мужество при выполнении боевых задач, иногда посмертно.
— Так, что тут у нас? — Алексей, проснувшись от внезапной остановки, открыл глаза и посмотрел на скопище автомобилей и вышки блокпостов впереди. Между рядами ходили солдаты в сопровождении служебных собак.
— Москва, — сообщила Аня.
— Уже? Понятно.
Они стали медленно двигаться по направлению к блокпосту.