Кьяра юркнула за угол волчьего загона. Она успела увидеть, что вторгшиеся похожи на карг, пучеглазых, с ярко выраженными рыбьими чертами, а среди них стояла прекрасная статная эльфийка. “Мэб?” — мелькнуло в голове у тифлингессы, и внутренности сжались от ужаса. “Нам конец”. Карги похожи на морских. Не очень сильные твари, но обладающие смертоносным взглядом. Посмотрев в их глаза однажды, можно поддаться страху, посмотрев дважды — и сердце остановится от ужаса. Это стоило учесть во время битвы. “У Мэб есть крылья”, - внезапно вспомнила Кьяра. — “У этой дамочки их нет”. Не ускользнуло от внимания тифлингессы и падение хитросплетенной защиты, на которую Зариллон потратил много времени и сил. Потом подумает, кто предатель, а сейчас надо было сражаться и победить.
Выглянув из-за угла, Кьяра кинула шар ревущего пламени в самую гущу морских карг и юркнула обратно. Яркая вспышка мощного взрыва отразилась от стен, треск занявшегося пламенем дерева и крик привлеченных взрывом гвардейцев. “Не умрите там, ”- подумала Кьяра.
Она отступила еще немного. За пределами видимости послышались звуки завязавшегося сражения, и тут из-за угла прямо на тифлингессу вышла та самая прекрасная эльфийка. Огонь заклинания немного опалил ее платье, сама она выглядела невредимой и крайне злой. Приостановившись, она сделала глубокий вдох, и какое-то наитие заставило Кьяру заткнуть уши. Красавица исторгла пронзительный вопль, от которого свело болью даже плотно закрытые уши. За спиной эльфийки показалось несколько рыбьих морд. Тифлингесса слегка отвела взгляд, чтобы не поддаться на пугающую магию морских фей. Быстро отступив на несколько шагов, ударила разветвляющейся молнией по страшилищам и красотке. Эльфийка болезненно охнула, карги завопили от муки. Издалека послышался раскат грома. “Надеюсь, гвардейцы справятся”, - подумала чародейка, продолжая пятиться от этой странной женщины. Та кинулась было в сторону девушки, но метко пущенный снаряд сырой магии притормозил ее, а в следующее мгновение чародейка обернулась драконом. Пасть ощерилась рядами острых зубов, крылья хищно растопырились, в надежде запугать эльфийку, а затем Кьяра взлетела над загоном. Она должна была удостовериться, что с гвардией все в порядке. К ее облегчению, гвардейцы прямо на глазах добивали остатки вражеского отряда. Дефераер прикончил одну из карг точным ударом в горло, затем обернулся, приложил ладонь козырьком. Заметил дракона. “Молодцы, сами справляются”, - подумала Кьяра и камнем кинулась на эльфийку. Чешуйчатое тело сбило ее с ног, когти впились в хрупкое тело. Яркая вспышка, чародейка почувствовала дикую боль, словно ее кинули в печь, в которой металл превращается в пар. Страшно заслезились глаза, запахло паленой плотью, и тифлингесса вынуждена была отпустить окровавленное тело. Что это было? Какая немыслимая мощь! Одно крыло дракона оплавилось настолько, что безвольно повисло, лишая возможности взлететь.
Эльфийка вскочила на ноги. Раны, нанесенные драконом, сочились кровью и свалили бы любого человека, но не эту дьявольскую красавицу. Сверкнули длинные когти на прекрасной руке, сияющие, словно раскаленный металл, и Кьяра вновь закричала от боли. Эти когти прожигали насквозь, дракон захрипел, и девушка почувствовала, что он распадается, выкидывая ее в облик человека. Грудь горела жутким ожогом, и на мгновение она испугалась. Эта девка без особого труда разделала дракона! Недолго думая, девушка взлетела. Прав был Эридан, к черту ближний бой, лучше во всех случаях атаковать издали. Боль разозлила ее, и она выстрелила в красотку ледяным снарядом, превращая кровь в алые снежинки.
Из-за поворота выбежал Дефераер, и эльфийка моментально обернулась на позвякивание амуниции. Кьяра хотела крикнуть, чтобы не вмешивался, но поздно, эта дрянь уже сама кинулась на эльфа, полыхая раскаленными когтями. Они прошли между щитками брони, и лицо Селани посерело от боли. Его палаш обрушился на эльфийку, раздался мощный громовой раскат, и окровавленное тело отшвырнуло от него на несколько футов. Красавица упала на землю, прокатилась по ней и осталась лежать неподвижно.
— Шлюха дретча [1]! — зло выругался Селани, сбивая с себя пламя.
Из-за угла выбежали остальные гвардейцы и помогли ему потушить одежду.
— Что это еще за тварь? — спросил Сехтен. — Ладно карги, но она?
“Надо же, даже местные не знают”, - подумала Кьяра. Она сжала камень послания и отправила сообщение: “Эридан, как ты?”. Молчание. Девушка вспомнила звон стекла со стороны тронного зла, и в груди зашевелился червячок беспокойства. Именно там она видела его в последний раз.
По лестнице долго, лучше напрямик. Кьяра взвилась вверх, к окнам тронного зала. Гвардейцы что-то закричали, но она уже не расслышала.
Вот они, огромные окна во всю стену, некоторые разбиты. Кьяра влетела в пробоину, и тронный зал ответил ей тишиной. Чародейка хотела было рвануть к покоям Эридана, но тут увидела на полу множество изувеченных тел огромных бабочек и обломки каких-то сучьев. На полу лежала фигура, словно сплетенная из стеблей, которые безвольно распались на отдельные части, черт лица было не разобрать. На сучьях, бабочках и стеблях виднелись характерные жженые раны — следы солнечного клинка. Наверное, пока они сражались с каргами, Эридан вел собственный бой. Немного крови, но нет эльфийских тел.
Двери на этаж наложников резко распахнулись, чуть было ни заставив тифлингессу выстрелить в растрепанную фигурку. Хатаэ. Лицо раскраснелось от бега, волосы выбились из прически, а нескромный наряд танцовщицы украсили прорехи.
— Ты тоже тут? — удивилась она.
— Где Эридан?
— Я не знаю, — ответила эльфийка, — я его сегодня не видела. Думала, он с тобой или с гвардейцами.
“Надо проверить покои”, - подумала Кьяра, и вдруг в голове всплыло мысленное сообщение Эридана: “Извини, я был слишком занят, чтобы ответить. Случилась беда. Я не успел спасти Арума. Найди Хатаэ. Пусть идет в лазарет”.
— Ты нужна в лазарете, — сказала Кьяра, и Хатаэ снова удивилась:
— И в лазарете тоже?!
— Поторопись, — распорядилась тифлингесса и сама полетела на всей возможной скорости.
Лазарет встретил запахом свежей крови. Кьяра сразу увидела трупы бабочек и фей, размером с хафлингов, вооруженных серпами. Меллот и Задар сидели на полу, устало облокотившись о стену. Кажется, они пережили не лучший в своей жизни бой. Эридан замер над распростертым телом драконида, вокруг которого натекла огромная лужа крови. Как много, целое озеро. Чешуя безжалостно изрублена. Эридан повернулся в сторону Кьяры, и произнес с сожалением:
— Я пришел слишком поздно, — он перевел взгляд на эльфийку, вышедшую из-за спины тифлингессы. — Хатаэ, я слышал, ты владеешь магией оживления…
Та встала на колени над телом Арума, внимательно его осмотрела. К удивлению Кьяры, даже не побелела лицом.
— Все верно, — наконец сказала она, — но это долгий процесс, и мне нужен бриллиант, который стоит не менее пятисот золотых.
— Я могу принести из сокровищницы, — тут же предложила тифлингесса.
— Я пойду с тобой, — подхватил Эридан, — на случай, если там враги.
— Будьте осторожны, — сказала Хатаэ, обернувшись. — На этих бабочках какие-то руны… Мы с Зариллоном их быстро раскидали, но руны опасны.
Кьяра кивнула:
— Хорошо. Подлатай пока ребят, пожалуйста.
По пути в сокровищницу Кьяра рассказала о битве возле подъемника, а Эридан быстро поведал о сражении в тронном зале:
— Вломились через окно. Бабочки, растения. Не поверишь… Лемифинви. Только мы трое против них. Я думал, нам конец, но догадался убить Лемифинви. Он рассыпался на какие-то стебли, за ним и все его лозы, а бабочки — это мелочь.
— А как погиб Арум?
— Думаю, у нас с ним бой начался одновременно, — хмуро предположил эльф. — Он был совсем один против этой толпы. Убил некоторых, сопротивлялся как мог, но, когда я пришел, он был уже мертв, а эти твари заполонили лазарет. Мы убили их.
— Лемифинви явно знал, как застать нас поодиночке, напал сразу на всех… — Кьяра, немного помолчав, добавила. — Надеюсь, Хатаэ сможет воскресить Арума.
— Он знал! — в сердцах воскликнул эльф. — Но как он прошел защиту? И неужели он все-таки объединился с Мэб? Травяной ублюдок. Если она не сможет… клянусь, я всех убью, но кого-то убью очень-очень медленно.
В сокровищнице они нашли необходимый камень и взяли еще несколько мешочков камней подешевле, для более слабых заклинаний. Хатаэ приняла ингредиенты и скомандовала:
— Уйдите. Заклинание произносится целый час. Мне нужна тишина.
Это не было гонором спесивой эльфийки. Лицо заклинательницы было очень сосредоточенным, без намека на обычное нахальство.
— Пойдемте, — сказал Эридан, кивнув гвардейцам, — мы тут не помощники.
Задар и Меллот выглядели намного лучше, магия Хатаэ исцелила множественные раны и ушибы.
Двери лазарета захлопнулись за их спинами. Эридан отошел в сторону, достал камень и начал переговариваться с кем-то. Тифлингесса в общих чертах поняла, что речь шла о войсках. Через несколько минут он отложил камень в поясную сумку.
— Пошли, — сказал он Кьяре. — Возможно, нам придется оставить Арума на попечение Хатаэ и сражаться без него. Наступление Мэб началось. Кстати, — он снял с пояса одну из черных фляг, пахнущих магией Нижних Миров. — На случай моей недееспособности. Встань над мертвым телом и открой пробку. Как только руна загорится красным, закрой ее. Ничего сложного.
Тифлингесса приняла предмет, засунула в сумку и сказала:
— Знать бы, кто крыса Лемифинви.
Эльф молча сжал кулак, сочленения латной перчатки громко хрустнули.
Вчетвером они направились в тронный зал. Нужно было соединиться с гвардией и выехать навстречу Мэб, пока основные войска еще могут вести сражение и не пускать врагов за стены. Ожидалась жаркая битва, но вот чего они не ожидали — высокого и тощего эльфа с голубой кожей, что уже поджидал их в тронном зале. Длинные белые волосы, глаза полностью залиты колким голубым светом, а в руках меч с лезвием, покрытым светящейся изморозью. Кьяра вскинула руку быстрей, чем что-либо сообразила, и огненная искра обожгла противника, испаряя слой льда с голубой кожи. В голове промелькнула мысль: “Неужели гвардия мертва?” — и быстро угасла, отвлеченная всполохом бледно-голубого света. В мановение ока эльф оказался прямо перед тифлингессой, и меч просвистел в нескольких дюймах от ее лица, обдав зимним холодом. Захватило дух от такой резвости. Кьяра поспешила разорвать дистанцию, а Меллот и Эридан окружили противника, отвлекая внимание от чародейки. Солнечный клинок скрестился с ледяным, раздалось громкое шипение. Аметистовый воспользовался ситуацией и поразил ледяного в открывшуюся щель доспехов. Брызнула черная кровь, тощий оттолкнул Эридана и огрызнулся сталью на Меллота. Задар тотчас встал между товарищем и противником, давая другу время оклематься от удара.
— Иди сюда! — прорычал Эридан, солнечный клинок прошил ледяной наплечник. Враг яростно закричал, вокруг эльфов завертелась снежная буря, и Кьяра потеряла их из виду. Волна холода докатилась до нее, заставив пальцы занеметь, но когда снег резко опал, мокрым хлопком оседая на пол, девушка заметила, что эльфам досталось сильней. Посиневшие лица с признаками боли, но они все еще стояли, не давая этому ублюдку напасть на Кьяру. Ее остроухие рыцари.
Раздался шорох, воскликнул Задар, и тифлингесса в последний момент вскинула магический щит, заслоняясь от смазанного зеленого пятна. Плетение защиты вспыхнуло, и девушка почувствовала резкую боль. Что-то вспороло одежду и прошило толстую ороговевшую кожу, пройдя сквозь щит, словно сквозь подтопленное масло. Лемифинви. Она узнала этого розоволосого фея, похожие на шелковый плащ крылья за спиной и маску хищной улыбки, застывшую на лице. В руках архифеи плясал хлыст, усыпанный острыми шипами. А может и не в руках, а был продолжением его тонкого маленького тела. Послышался вскрик Эридана — второй фей, брат-близнец Лемифинви, хлестнул его шипастой лозой. Один из ремней на доспехах лопнул. Кьяра замешкалась, но только на мгновение. “Я знаю, как убить тебя, растительный ублюдок!”. Она потянула ниточку жизненной силы, текущей по телу Лемифинви, превращая его тело в хаотичное сплетение лоз, трепыхающихся и увядающих прямо на глазах. “Так тебе!” — подумала чародейка и взвилась под потолок.
Эльфов истрепало. Задар еле дышал, Меллот с трудом держал меч, по ноге Эридана текла кровь, запятнав ярко-голубые узоры. Девушка ударила ледяного очередным огненным всполохом и охнула. Острый осколок прошил плечо, и от обморока спасало лишь то, что лед холодил рану, останавливая кровь и лишая чувствительности. Как же больно! Кьяра почувствовала, что висит на волосок от гибели.
— Аргх! — ледяной мигнул голубым светом и оказался на безопасном расстоянии от эльфов, уставившись голубым взором на чародейку. Эта вспышка прокатилась волной нестерпимо холодного воздуха. Меллот, застонав, осел на пол, Эридана согнуло от боли. Что-то просвистело в воздухе, и острый осколок льда сбил шлем с головы белобрысого, а хлыст второго Лемифинви обмотался вокруг ноги и окончательно лишил равновесия. Задар попытался перерубить руку с хлыстом, но и сам еле удержался на скользком от снега полу.
Стук сердца, отдающийся гулом в виски. Все решают мгновения. Кьяра чувствовала, что почти мертва. Она могла бы выскользнуть в разбитое окно, и поминай как звали, ледяной козел, но ощущала привычный горячечный азарт, который не позволил сбежать от Тиамат, а еще — этих троих она не бросит. Зарычав, она ударила сильно и зло, высушивая жизненные силы феи, превращая в кучку жухлых растений, а вторым движением прожгла ровную дырку в груди ледяного. Он покачнулся и рухнул на пол, прозрачные доспехи рассыпались быстро тающим крошевом.
Эридан крикнул:
— Кьяра, поймай душу этого урода! — а сам подбежал к Меллоту, проверяя его состояние.
— Сожгите останки, — бросила тифлингесса и полетела в сторону распластанного трупа.
Задар принялся суетиться над обломками, стаскивая их в кучу и пытаясь поджечь, но пальцы с трудом слушались, да и сами стебли, свежие и сочные, не желали заниматься пламенем.
Кьяра воспользовалась флягой, как учил Эридан, и когда руна запламенела, закрыла крышку. Девушка почти не сомневалась теперь, что они одолели того самого Принца Мороза, что из сказки. Только на картинке он был воздушный и невесомый, а в жизни больше походил на Эридана, только кожа голубая да шрамы распределены по телу иначе.
Белобрысый поднял бессознательного Меллота:
— Он не боец на сегодня. Отнесу в лазарет, — он посмотрел на истекающую кровью девушку. — Да и ты еле держишься, Кьяра. Тебе тоже нужно в лазарет.
Поднявшись на ноги, тифлингесса достала один из свитков, запасенных для битвы с Мэб. Не волшебное лечение, но прибавилось сил и выносливости, и до лазарета она уже шла твердым шагом, в отличие от Задара, который ковылял, опираясь о стену.
Хатаэ сосредоточенно жестикулировала над телом Арума. Ученики драконида, прятавшиеся в подсобке, дрожали в углу. Эридан жестами показал им, что нужна перевязка, и они безмолвно повиновались.
Короля и гвардейцев разоблачили. Белобрысый кивнул на раны девушки и сказал:
— Лучше тебе остаться.
Она отрицательно помотала головой, вытащила из сумки баночку с мазью и сама, помогая лекарям, замазала несколько ранок.
— Ты все равно не послушаешь, так ведь?
— Да.
Эльф вздохнул, натянул поддоспешник и броню, затем кивнул забинтованному Задару, чтобы шел с ним. Кьяра двинулась следом, радуясь, что не пришлось долго ругаться и выяснять отношения. Она пойдет дальше и точка. Это не обсуждается.
Они вернулись в тронный зал. Костер, сложенный из останков Лемифинви, погас сам собой и теперь курился черным дымком, даже толком не опалив останки.
— Не надо поджигать мой дворец, — нахмурился Эридан.
Тифлингесса фыркнула и дернула хвостом:
— Ты же его убил, а он воскрес и, более того, раздвоился.
— Да вот он, — альбинос указал на моток лиан в форме человеческой фигуры, заметно более вялый, чем остальные. — Откуда ж он воскрес? Это что-то, что выглядит, как он. Еще розовый любит болтать. Эти же немые как рыбы.
Чародейка задумалась. Пожалуй, в его словах было рациональное зерно. Это были какие-то марионетки, а не сам Лемифинви.
Из разбитого окна донесся шум сражения. Гвардия была в беде. Кьяра попыталась превратиться в дракона, но кровь упрямо не слушалась. Видимо, та красавица убила драконий облик. Чертова богиня, нет от нее никакого прока, как и от ее подарочка.
Эридан тоже услышал шум бойни. Подбежал к дверям, толкнул изо всей силы. Дерево скрипнуло, створки не шелохнулись. Кто-то заблокировал с другой стороны. Эридан высунулся из окна, звуки стали ближе, но по-прежнему ничего не было видно, слишком неудобный ракурс. Кьяра прикинула размер оконного проема и скомандовала, превращаясь в гигантского орла.
— Цепляйтесь за меня.
[1] Дретч — слабый, глупый, исключительно злобный демон, привыкший сбиваться в стаи