Вот тут я подвис всерьёз и надолго. Творилось что-то явно несусветное. Мурашиха клятвенно меня заверяла, что Жорж проваляется в коме чёрт знает сколько времени, а он оклемался через пару дней? В жизни не поверю, чтобы старая колдунья могла так опростоволоситься.
Даже если бы Жорж действительно очухался и вылез из погреба, Мурашиха нашла бы чем его приложить по кумполу. А потом придумала бы, как со мной связаться. Не первый день в Чёрном городе живёт, дела делать умеет.
— К Калиновскому, — повторил я.
— Именно так, — подтвердил Анатоль. — Нам стоит беспокоиться?
Я медленно пожал плечами.
Чёрт знает, стоит ли вам беспокоиться. Мне — так точно надо начинать. Начинать с возвращения в свою комнату.
Комната оказалась в полном порядке. Света лежала под одеялом, Джонатан прохаживался по полу, как часовой.
— Государю императору — ура! — доложил он обстановку, как только я вошёл.
— Вольно, — сказал я. — Можешь лететь. Добудь себе пропитание.
Джонатан не заставил себя упрашивать. Он с места развил сверхзвуковую скорость и пролетел сквозь оконное стекло.
— Никогда не привыкну, — пробормотал я, глядя ему вслед.
Потом ещё раз осмотрелся в комнате. Что-то было не так, но вот что… Ах да, вот. Зеркало завешено моей рубашкой — Света, видимо, достала её из шкафа.
— Что не так с зеркалом? — спросил я и присел на стул.
— Там — он, — прошептала Света.
— Кто? Там, по логике, должна быть «она».
— Костя, я знаю, как работает зеркало в твоём мире. А ещё я знаю, как оно может работать. Зеркало — это портал между мирами и межмировыми пространствами. Зеркало — это не шутки.
— Так кого ты там увидела?
— Стража.
Я покосился на закрытое зеркало.
— Хм. И что нам по этому поводу делать?
Света пожала обнажёнными плечами.
— Он, видимо, чует меня. Если я посмотрю ему в глаза в зеркале, он сможет прорваться. Мне, наверное, надо просто избегать зеркал.
— Только зеркал? — уточнил я. — А оконное стекло? Очки? Вода? Глаза, наконец? Много что может отражать.
По мере того, как я перечислял, Света мрачнела.
— Это нам придётся выяснять, я не знаю, — честно призналась она.
— Ясно, — вздохнул я. — Что ничего не ясно. Ладно, давай решать проблемы по мере поступления. Вот одежда, которая не становится невидимой при свете дня. Брал на глаз, примерь.
Одежда Свету заинтересовала. Девушка есть девушка, будь она хоть трижды аватаром Света.
Я поставил стул возле шкафа и сел лицом к двери. Выставил глушилку. Сзади раздавалось шуршание — Света разбиралась с обновками.
— Это, видимо, то самое нижнее бельё, о котором ты говорил?
— Угу, оно.
— Интересно. А какой в нём практический смысл?
— Парням нравится его снимать.
— И всё? — Света, судя по голосу, озадачилась не на шутку.
— Просто надень, — вздохнул я. — У меня сейчас нет моральных сил читать лекцию о гигиене.
— Хорошо. Надену для тебя.
Я закрыл глаза и покачал головой. Ох и трудно нам придётся…
— Пока одеваешься, сообщаю новость: Жорж Юсупов вернулся. Сам я его не видел, но сведения из надёжного источника.
— Но я ведь говорила, что не знаю, о ком речь.
— Этот тот парень, в комнату которого мы изначально попали ночью. Ты говорила, что он о чём-то договаривался со Стражем в лабиринте.
— Ах, этот…
Судя по голосу, Свете было не интересно.
— Этот, этот. Я его не так давно обезвредил. Думал, что надёжно. В ближайшее время всплыть он был не должен. А он всплыл. Плюс, у него какие-то запредельно-невероятные магические силы. И вот я думаю: а нет ли тут какой связи? Что скажешь?
Света перестала шуршать. Обошла мой стул и встала перед дверью.
— Ну как? — спросила она неуверенно.
Ей, видимо, хотелось подойти к зеркалу, но, за неимением лучшего, пришлось использовать меня.
— В целом, прекрасно, — оценил я. — Вот только… — опустил взгляд вниз.
Ну, блин. Сам виноват — не подумал. Света стояла передо мной босиком.
— Что? — нахмурилась Света. — Плохо выгляжу?
— Хорошо. А с обувью придумаем что-нибудь.
— С обувью?
— Вот, — я показал на её босые ступни. — В середине осени по Петербургу так ходить не принято. Даже у крестьян, не говоря уж об аристократах. На ноги тоже положено что-то надевать.
Света посмотрела на мои ботинки. Объявила:
— Мне не нравится.
— Девушки в таких и не ходят, — успокоил я. — У них другая обувь. С высокими каблуками, там. С бантиками…
— С высокими каблуками? — еще больше удивилась Света. — Но это же, наверное, неудобно?
— Понятия не имею. Не носил… Ладно, потом разберёмся. Если не придираться, то выглядишь нормально. Курсантка как курсантка, разве что светишься немного.
— С этим я ничего поделать не могу, — вздохнула Света.
— Да бог с ним. Запомни объяснение: это родовая магия. В подробности можешь не вдаваться, здесь такие расспросы считаются неприличными.
— Родовая магия. — Света кивнула. — Поняла. А насчёт Жоржа Юсупова — связь, безусловно, есть. Страж не стал бы с ним общаться просто так. У Тьмы очень простые желания: ворваться, захватить и подчинить. Аватар, в отличие от самой Тьмы, обладает разумом, поэтому может действовать похитрее. Скорее всего, сам Жорж — что-то вроде портала…
— Примерно как великий князь?
— Костя, я не знаю, что такое великий князь. Но если сквозь него в ваш мир лезет Тьма — то, скорее всего, да. Однако Страж хитрее. Он не будет рваться целиком, сразу. Он полностью подчинит себе этого твоего Жоржа и будет использовать его как марионетку.
— Так я, значит, не к тому специалисту обратился, — вздохнул я. — Нужно было не у Мурашихи оружие заговаривать, а у императора.
— Почему? — из чистой вежливости спросила Света. Спрашивать, что такое император, она для разнообразия не стала.
— Да потому что император умеет изготавливать амулеты, сдерживающие Тьму. По крайней мере, один изготовил, на его сыне эта штука работает прекрасно. Ладно. Лучше поздно, чем никогда… Нужно добиться аудиенции у императора. И ещё нам с тобой нужно смотаться в город. И всё это срочно.
— Ты возьмёшь меня с собой в город? — У Светы загорелись глаза.
— Придётся, — развёл я руками. — Одну тебя уж точно не оставлю. По крайней мере, не сейчас, когда в двух шагах от тебя — Юсупов.
Свалить надо было ещё и потому, что я понятия не имел, о чём болтает Жорж в кабинете у Калиновского. Меня, может, прямо сейчас придут арестовывать за дуэль. Арестуют, понятно, ненадолго, но всё равно неприятно. Да и какое пятно на репутации рода.
А из города вполне можно будет при помощи пары телефонных звонков выяснить, как обстоят дела в академии, и спокойно выработать план действий.
— Я готова, — объявила Света.
Я ещё раз оглядел её сверху донизу, поморщился. Попросить у Златы расчёску тоже не сообразил. А у самого такого аксессуара отродясь не водилось. Как итог — прическа Светы выглядела так, будто девушка только что встала с постели… Впрочем, почему «будто»? Она, собственно, и встала.
— Ладно, прорвёмся, — решил я. — Следуй за мной. Не разговаривай ни с кем, кроме меня. Старайся быть незаметной.
— Хорошо, — сказала Света.
И исчезла.
— Какого?.. — У меня отпала челюсть.
— Так я достаточно незаметна? — послышался голос из пустоты.
Я протянул руку. Ладонь коснулась хорошо знакомой на ощупь груди. Грудь подалась навстречу прикосновению, и я поспешил убрать руку.
— Ты умеешь становиться невидимой⁈
— Кажется, да. — Света хихикнула.
— А почему сразу не сказала?
— Ты не спрашивал… Да я и сама не очень хорошо знаю, что умею в твоём мире. Мне здесь всё в новинку.
Ну да, один-один. Если бы Света стала невидимой прошлой ночью, всё прошло бы куда тише.
— Я, правда, не очень уверена, как буду идти, не видя ног, — сказала Света. — Всё так непривычно…
В следующую секунду меня ударили по голове. Не сильно, но чувствительно.
— Ой, прости! Я не хотела! — ахнула пустота передо мной.
— Это была нога? — уточнил я.
— Рука. Рук я тоже не вижу.
— Ладно. Снимаю глушилку. Задача номер один — выйти из комнаты. Задача номер два — выйти из коридора на лестницу. Там разрешаю немного выдохнуть.
Уже первая задача оказалась не самой простой. Я открыл дверь, выглянул наружу — никого не увидел. Сделал шаг в сторону и подождал, как подобает в приличном обществе. Ощутил, как мимо меня проходит что-то невидимое и спустя три секунды двинулся следом. Чтобы немедленно столкнуться со Светой.
— Ой!
— Блин! Почему ты остановилась?
— А мне нужно было пройти первой? Я думала, что ты должен проходить первым. Ты ведь меня защищаешь, а там может быть опасность.
— Здесь, в этом мире, мужчины пропускают женщин вперёд. Так уж заведено.
— Почему?
— Потому что… — Тут я сам подвис. — Эм… Ладно, проехали. В общем, просто запомни: когда ты видимая, и перед тобой открывают дверь, проходи первой.
— Даже если дверь откроет Жорж Юсупов? — уточнила Света.
— Если рядом с тобой оказался Жорж Юсупов, значит, что-то пошло не так. И лучше бы тебе не ждать, пока он откроет дверь, а бежать от него подальше, разыскивать меня.
Уладив все эти вопросы, мы наконец оказались в коридоре. Но тут в его конце, со стороны парадной лестницы, показался… слава богу, Борис.
Великий князь был в явно приподнятом состоянии духа, улыбался и что-то напевал. Но, увидев меня, резко помрачнел.
— Костя, — сказал он и решительно направился ко мне. — А я как раз тебя ищу. Нам надо поговорить.
Я почувствовал движение — Света переместилась мне за спину. Умница девочка, соображает.
— Если вы про Жоржа, ваше высочество, то я уже в курсе, — сказал я.
— Про Жоржа?.. Ах, нет, Жорж меня не интересует. Это по поводу Агаты.
— Ну и что насчёт неё? — вздохнул я.
— Она не хочет объединяться со Златой. Больше не хочет.
— Знаю.
— Знаешь? — озадачился Борис.
— Ну да, она мне свои желания изложила. Или что, она просила вас поговорить со мной по-мужски?
— Вроде того, — пробормотал Борис.
— Я вас услышал.
— И ты так просто сдашься? — не поверил Борис.
— Во-первых, я, собственно, ни на что официально не подписывался. Если помните, эти «неблизняшки» сами на меня налетели со своими проблемами и до недавних пор обе были уверены, что я эти проблемы решу. Теперь половина из них переобулась в прыжке. Но знаете, что осталось неизменным?
— Что?
— Я как не знал раньше, так и до сих пор понятия не имею, каким образом сделать из них двоих одного человека. Так что можете с Агатой спать спокойно.
Борис покраснел:
— Как ты смеешь⁈
— Я не то имел в виду, — отмахнулся я. — А вам не надо было так много общаться с Вовой, ваше высочество. Он вас испортил.
Осознав свою промашку, великий князь покраснел ещё сильнее и забормотал было какие-то оправдания. Но я их быстро оборвал:
— Впрочем, хорошо, что вы пришли ко мне. Мне нужна от вас одна услуга.
— Что угодно, — тут же встрепенулся Борис. — Ты знаешь, сколь многим я тебе обязан…
— Мне нужно встретиться с вашим отцом. Обычно Его величество сам меня находил или вызывал. Я не очень понимаю, каков официальный порядок. Прямой связи с ним у меня нет, а дело срочное…
— Ни слова больше, — взмахнул рукой Борис. — Сегодня же поговорю с Его величеством. Уверен, что он назначит встречу. Это срочно?
— Срочнее не придумаешь, — кивнул я.
— Значит, положись на меня.
И Борис, развернувшись, пошел обратно — явно изменив все свои планы ради меня. Золотой пацан, в сущности. Только мелкий и влюбчивый. Но это пройдёт.
— Ну, второй этап, — тихо сказал я, выждав секунд десять. — Готова?
— Да, — шепнула на ухо невидимая Света.
Я шагнул к двери, ведущей на чёрную лестницу, открыл её и выглянул наружу. На площадке было пусто, и я опять пропустил Свету вперёд. Когда дверь за нами закрылась, меня схватила за плечо невидимая рука.
— Я не могу, — шепнула Света.
— Чего не можешь?
— Спуститься!
— Почему?
— Ног не вижу!
Я представил себе, каково это — спускаться, не видя ног. Потом прибавил к этому тот незаурядный факт, что последние шестнадцать лет минимум жизнь Свету лестницами не баловала.
— Значит, делайся видимой.
— У… уверен?..
— На все десять процентов.
— Так говорят, когда уверены полностью?
— Точно, — улыбнулся я. — Давай, если что — все разговоры беру на себя. Хотя, теоретически, мы не должны тут ни на кого нарваться.
Курсанты чёрной лестницей почти не пользовались. Кому охота ковылять по ступенькам в полутьме, когда есть парадная лестница — широкая и прекрасно освещенная?
Рядом со мной внезапно появилась симпатичная лохматая курсантка. В полумраке её собственное свечение здорово бросалось в глаза, проскочить бы тут побыстрее…
На этот раз я пошёл по ступенькам первым. Из тех соображений, что если Света всё же решит полететь кувырком, я её поймаю. Технически, было бы проще снести её на руках, но тренироваться-то надо! А то хорошо будет выглядеть оружие Света, пасующее перед паршивой ступенькой…
Света обеими руками вцепилась в перила и медленно начала спускаться. Судя по напряжённому лицу и закушенной нижней губе, это простое и привычное для любого человека действие требовало от неё нешуточных усилий.
— Ну как? — спросил я на середине пролёта.
— Ноги болят, — тихо сказала Света. — Голова кружится. В глазах темнеет.
— Может быть…
— Нет-нет! Я справлюсь!
Я молча продолжил страховать. Спустя десять минут лестницу мы одолели. Мне эти десять минут показались вечностью.
— Это всё? — вздохнула Света.
— Почти. Снаружи ещё крыльцо, но там буквально несколько ступенек.
Однако ещё до крыльца нам было суждено столкнуться с препятствием.
— Константин Барятинский! — провозгласил голос, слишком хорошо мне знакомый, чтобы надеяться увидеть кого-то другого.
Я увидел стоящего на нижней площадке Жоржа Юсупова. Выглядел он безукоризненно.
Академическая форма новёхонькая, туфли блестят, волосы безупречно расчёсаны, на губах — надменная аристократическая улыбка.
— Георгий Юсупов, — произнёс я.
Не столько ответил на так называемое приветствие, сколько дал Свете понять, кто перед нами. И Света сообразила — переместилась мне за спину. Впрочем, Жорж на неё даже не посмотрел. Он остановился передо мной и протянул руку. Я посмотрел на неё, на Жоржа.
— Это что?
— Предлагаю забыть наши разногласия, господин Барятинский, — объявил Жорж. — После того, что случилось — о чём, полагаю, ни вы, ни я не имеем никаких резонов рассказывать кому бы то ни было — я считаю себя полностью удовлетворённым. И законы чести требуют от меня протянуть вам руку.
Вот тут я немного растерялся. Не знал, что и подумать в такой непривычной ситуации. С одной стороны, Жорж в кои-то веки говорил, как взрослый неглупый человек, и это — хорошо. С другой стороны, говорить как взрослый неглупый человек Жорж не умел физически, и это было странно.
С третьей стороны, даже взрослый неглупый человек произносил бы эти же слова другим тоном. Он говорил бы неохотно, хмурясь. Я его застрелил, всё-таки. В ответ на то, что сам он лишь по счастливой случайности не застрелил меня, но то уже вопрос десятый. И смерть отца Жоржа — тоже моих рук дело, как ни крути.
Понять такое можно. Принять такое можно. Однако так вот запросто стать другом собственного убийцы можно, пожалуй, лишь в не самом умном кино.
А Жорж улыбался и говорил так, будто речь шла о каком-то ничего не значащем недоразумении. Например, как если бы я случайно толкнул его или пригласил на танец девушку, которая ему нравится.
Будто Жорж напрочь забыл, что я на несколько дней отправил его в кому и упихал, как бочонок с огурцами, в подпол к Мурашихе. В подпол! В Чёрном городе! Да за одно это Жорж должен был с говном меня сожрать. Ну, или хотя бы попытаться.
«Это ловушка!» — вопил внутренний голос. Но ловушки я, хоть убей, не видел. И опасности не чувствовал. Мне просто протягивали руку.