рассказывают нам о подвигах неприметных в свое время героев. Вот, например, что говорится в документе 1812 года про мало кому известного
ротмистра Гротуса.
"Во время атаки, когда неприятель был опрокинут, то откомандированный
ротмистр Гротус ударил стремительно в преследование за оным, отрезал
левый фланг неприятельского авангарда, взял эскадроном в плен бригадного
генерала Де-Сен-Жени, до 50 человек нижних чинов и множество положил на
месте. В семи случаях, равно и во время атаки показал он неустрашимую
свою храбрость и много способствовал к побеждению врага.
Корнет Глебов при атаке эскадрона ротмистра Гротуса с отличною
храбростью бросился с несколькими человеками вперед и сшиб бригадного
генерала Де-Сен-Жени с лошади и тотчас, невзирая на окружившего
неприятеля, выведя его за фронт, дал ему свою лошадь и доставил ко мне".
А вот из других времен - Крымской войны, знаменитой Севастопольской
обороны. Главнокомандующий военно-сухопутными и морскими силами в
Крыму генерал-адъютант А. С. Мен-шиков пишет царю о действиях русских
моряков:
"В дополнении ко всеподданнейшему донесению моему от сего числа, обязываюсь довести до высочайшего сведения вашего императорского
величества, что морские чины - от офицера до матроса, которым
исключительно вверена защита города с батарей и бастионов, явили 5-го
числа, во время бомбардировки, примерное и достохвальное мужество и
стойкость.
На бастионе № 3 три раза орудийная прислуга была заменяема, а между тем
люди, с весельем и песнями, соперничая друг перед другом, исполняли свое
дело.
Не могу при этом случае не упомянуть о вице-адмирале Нахимове, который
деятельностью и распорядительностью своею подвигал как эти нравственные
средства, так и материальные к упорному и успешному отражению ударов
неприятеля".
Прославленный русский хирург Н. И. Пирогов, сам - герой Севастополя, писал в письме:
"Теперь в госпитале на перевязочном пункте лежит матрос, Кошка по
прозванию, он сделался знаменитым человеком, его посещали и великие
князья. Кошка этот участвовал во всех вылазках, да не только ночью, но и
днем чудеса делал под выстрелами. Англичане нашли у себя в траншеях двух
наших убитых, привязали их, чтобы обмануть наших, думая, что их будут
считать за часовых. Кошка днем подкрался ползком до траншей, нашел
английские носилки, положил труп на эти носилки из полотна, прорезал в них
дыры и, пропустив через дыры руки по плечо, надел носилки вместе с трупом
себе на спину и потом опять ползком отправился к себе восвояси; град пуль
был в него пущен, шесть пуль попало в труп, а он прополз здоровехонький.
Теперь он лежит в госпитале, его хватили на вылазке штыком в брюхо, но, к
счастью, штык прошел только под кожею и не задел кишки".
История обороны Севастополя сохранила в памяти имя севастопольского
мальчишки Коли Пищенко. Среди своих сверстников он особенно настойчиво
просил солдат дать ему выстрелить, старательней всех таскал ядра к пушкам.
Сколько раз неподалеку рвались снаряды, но это не отпугнуло его, не
заставило удалиться. Наконец он добился своего - ему разрешили разок
стрельнуть из мортиры. Он видел, как это делают другие, запомнил приемы
зарядки, наведения. Первое же пущенное им ядро достигло цели.
"Вот и обрадовал отца, - сказали солдаты. Они знали, что Коля - сын