Эйрспур
Год Нестареющего (1479 ЛД)
Струи дыма, которые ранее поднимались от развалин Материнского Дома, уже угасли. Останки огромного здания окружали баррикады, на которых были развешаны охранные огни, удерживающие любопытных горожан на почтительном расстоянии от руин. Рядом с баррикадами группами по двое-трое человек стояли миротворцы и члены кабала. Работы по восстановлению должны были начаться дней через десять-двадцать; на данный момент никому, кроме высокопоставленных членов кабала, не разрешалось заходить внутрь.
Именно по этой причине Чант, не поднимая головы, полз на животе по соседней с разрушенным зданием улочке. Грязь покрывала его лицо и одежду, а неприятный запах свидетельствовал о том, что где-то по пути ему не повезло вляпаться в собачьи фекалии.
Впереди него ползла Рилтана, движения которой были лёгкими и уверенными. За ним следовала Карменере. Судя по всему, жрица, хоть и являлась земляной дженази, получала от такого способа передвижения не больше удовольствия, чем он. Это удивило его — он думал, что близость к её стихии будет ей приятна. Замыкал их небольшой отряд Демаскус. Судя по всему, мысли его витали где-то далеко, но, тем не менее, он не отставал.
С того момента, как они вышли из дворца, дэв оставался необычно молчалив. Поначалу Чант подумал, что он прокручивал в голове встречу с королевой, но затем решил, что дело явно не в этом. Точно не в страхе; после того, что произошло в проулке, ростовщик понял, что это чувство было Демаскусу практически незнакомо. Что само по себе вызывало опасения, учитывая, что, кроме него, никто из их отряда не мог похвастаться умением возвращаться к жизни, будучи убитым.
И, если Чант погибнет в подземельях Материнского Дома, пытаясь отыскать потерянные воспоминания Демаскуса и истину о культе Старейшего Стихийного Ока, что станет с Джаулом? Ранегеру за многое предстоит ответить…
Замерев на месте, Рилтана прижала палец к губам и указала на развалины каменной кладки. На обрушившихся сваях покоился огромный каменный блок, а под ним находился длинный узкий проход. Неужели она предлагает воспользоваться этим путём? Он туда ни за что не пролезет!..
Воровка заползла внутрь.
Издав долгий, полный страдания вздох, Чант последовал за ней. Обычно его лишний вес ничуть не мешал ему. Но не сейчас, — подумал он, с трудом протискиваясь в щель. В подобные моменты он всерьёз начинал задумываться над тем, чтобы ограничиться всего пятью приёмами пищи в день.
Запах дыма и пепла заглушал все остальные ароматы. В воздухе чувствовалась слабая вонь мертвечины. Узкий лаз вывел их на засыпанное щебнем открытое пространство. Огромная груда камней практически полностью загораживала его от находящейся по соседству улицы. Из-за кучи обломков доносились голоса членов кабала, и поэтому Чант постарался двигаться как можно тише. Разумеется, их отряд получил разрешение Аратейн исследовать развалины, но, учитывая, что они поклялись не упоминать имя королевы, формально они и впрямь являлись нарушителями.
На кусках брезента были разложены кувалды, кирки и другие рабочие инструменты. Вокруг высились небольшие кучи булыжников, дерева и тканей, отсортированных по типу материалов. Возле ведущего под землю прохода стояла тележка, гружёная обломками каменной кладки.
— А где работники? — прошептала Карменере.
— На обеде? — предположил ростовщик и указал на вход в подвал. — Судя по всему, это именно то, что мы ищем.
Они двинулись вперёд, пробираясь сквозь завалы, которые рабочие ещё не успели расчистить. Если бы они пришли сюда раньше, этот проход, скорее всего, всё ещё оставался бы погребён под грудами камней.
Они спустились под землю. Там оказалась наполовину слетевшая с петель дверь. Аккуратно взявшись за неё, Демаскус с силой потянул на себя. Та с неохотным скрежетом распахнулась.
За ней оказалось помещение, потолок которого частично обрушился. Судя по всему, раньше оно служило хранилищем для дорогих вин и бочонков с пивом, но при пожаре сильно пострадало. В воздухе стоял густой запах дрожжей, смешивающийся с вонью пепла и дыма. Подумав обо всём том эле, который сейчас впитывался в почву, Чант ощутил лёгкую печаль.
Демаскус шагнул вперёд, внимательно обводя взглядом подвал. Чант был уверен, что он делает это бессознательно — на случай вероятной угрозы, с которой нужно будет разобраться. В конце-концов, в этом и состояла работа убийц, верно?
Рилтана последовала за ним. Из-за маски, скрывающей её лицо, её глаза казались особенно большими.
Чант также вошёл внутрь, держа в правой руке арбалет. Он не любил решать проблемы насильственным способом, но, тем не менее, некогда потратил немало времени, чтобы в совершенстве овладеть этим стреляющим тремя болтами оружием, и мог заслуженно гордиться своими навыками.
К сожалению, падающий сверху дневной свет освещал подвал всего на несколько шагов вперёд. Далее царила непроглядная тьма.
— Тот солнечный жезл, который ты купила у Чанта, при тебе? — негромко спросил Демаскус у Рилтаны.
— Погоди, — произнесла Карменере. — Селуне поможет.
Она простёрла руку, и её ладонь окутало серебристое сияние. Отделившись от неё, светящийся шар взмыл в воздух, разогнав темноту, словно маленькая луна.
Это помещение оказалось куда больше, чем Чант решил вначале. Потолок в центре его обвалился, но позади груды камней и земли находилось пустое пространство. В дальней стене виднелись тёмные зёвы нескольких дверных проёмов.
— То, что надо, — произнёс Демаскус. Дэв направился вперёд, и Чант последовал за ним, не прекращая обшаривать окрестности взглядом в поисках возможных опасностей. На полпути он заметил висящий на стене фонарь. Под ним лежала упавшая набок тележка. Возле неё на земле валялись две кирки и монтировка — создавалось впечатление, что их тут просто бросили.
— Местные рабочие тоже ушли на перерыв? — спросил Демаскус.
— Возможно, — ответил Чант. Но зачем им оставлять тут свои инструменты?
— Наверное, королева заранее позаботилась о том, чтобы все работники покинули эту территорию и мы смогли беспрепятственно проникнуть внутрь, — произнесла Карменере.
— Она бы наверняка упомянула об этом, — Демаскус обнажил клинок.
Держась рядом, они обошли находящийся посередине комнаты завал. Демаскус шёл первым, а Чант замыкал их отряд. Бледный свет шара жрицы выхватил из тьмы небольшой предмет. Это оказался полный бочонок с целой печатью.
— Эй, а этот-то не пострадал! — воскликнул ростовщик, нагнувшись, чтобы получше рассмотреть свою находку. Он слегка толкнул его, и внутри заплескалась жидкость. Да!
— И какая разница? — спросила Карменере.
— Ну… жалко будет, если он пропадёт.
Судя по выражению её лица, жрица не разделяла его мнения.
Внезапно поблизости раздался низкий рык, и все мысли о возможной добыче вылетели у Чанта из головы. Звук был утробным, резким и голодным. На самой границе очерченного шаром Карменере круга света возникло движение. То, что он поначалу принял за очередную груду обломков, поднялось на четыре ноги, расправив гигантские чешуйчатые крылья. В серебристом свете блеснули глаза, огромные, словно чайные блюдца. Морда зверя имела гротескные, почти человекоподобные черты. Почти. Из позвоночника его росли изогнутые шипы, а кончик его хлещущего хвоста был усеян острыми колючками.
Чанту доводилось читать о таких тварях в одной из своих книг — это была мантикора. Эти существа являлись жестокими хищниками. Порой их использовали в качестве охранников — если, конечно, их владельцы были не против, что в процессе дрессировки погибнет парочка-другая людей.
Мантикора снова зарычала. Её хвост задрожал, словно у змеи.
— Никаких резких движений, — тихо произнёс Чант. — Скорее всего, она просто охраняет подвал. Если мы отступим, то, возможно, она нас не тронет.
Рык мантикоры эхом отразился от ближайших стен. Её хвост неистово заметался из стороны в сторону.
— Вниз! — заорал Демаскус, падая на землю.
Чант укрылся за упавшей балкой. В треснувшую древесину над его головой вонзилось несколько игл. Чудом пронесло!
Он выглянул наружу, стараясь успокоить своё учащённое дыхание. Вскочив на ноги, Демаскус выхватил клинок и направил его на мантикору. Длинная лента Вуали шевелилась.
— Вы в порядке? — крикнул Демаскус.
— Она промахнулась, — раздался слева от Чанта голос Карменере. Серебряная звезда пряталась за перевёрнутым столом.
Чант вскинул арбалет, однако оказалось, что между ним и мантикорой находится Демаскус.
Мантикора подошла ближе, и дэв сделал выпад, целясь ей в глаза. Отшатнувшись, она взмахнула огромной лапой, вынудив Демаскуса отступить. Это дало Чанту шанс выстрелить, и он незамедлительно им воспользовался.
Когда сработала магическая руна на рукояти арбалета, вылетевший из него снаряд в воздухе разделился на три. Два из них попали в цель. Мантикора с визгом попятилась, рефлекторно пытаясь дотянуться пастью до застрявших в её груди болтов. Демаскус рванутся вперед, чтобы вонзить клинок в оставшийся без защиты живот зверя.
Но его противница оказалась быстрее. Мантикора хлестнула крыльями, и они обрушились на дэва с силой двух столкнувшихся баранов. От удара его отбросило в сторону, и он с трудом сумел удержаться на ногах. Чант испугался, что меч вот-вот выпадет у него из рук. Потянувшись к закреплённому на бедре колчану, ростовщик попытался наощупь вытащить оттуда ещё один болт.
Внезапно рядом с дэвом появилась Рилтана, держащая свой короткий меч, как пику. Сделав стремительный выпад, она проделала в шкуре мантикоры ещё одну дыру. В ответ зверюга попыталась откусить ей голову, но воровка моментально отступила, оказавшись за пределами её досягаемости.
Демаскус пошатнулся и затряс головой, пытаясь прийти в себя. Наконец Чанту всё же удалось достать ещё один болт, и он выругался. Мантикора уже прижалась к земле, готовясь наброситься на оглушённого дэва.
Её хвост снова задрожал — она собиралась выпустить ещё один залп игл. Проклятье! В его состоянии Демаскус ни за что не успеет отреагировать вовремя! Чант открыл было рот, чтобы выкрикнуть предупреждение, но его опередили.
— Голиаф, фу! Стоять! — прозвучала властная команда.
Хвост мантикоры перестал трястись, и она сложила крылья. С низким рыком она оскалилась и начала медленно приближаться к Демаскусу, словно ведомая на невидимом поводке.
— Я сказала, стоять! Прекрати, Голиаф, это не враги!
Погодите-ка, — подумал Чант. — Этот голос мне знаком… это же лейтенант Лехерен!
Она вышла из тёмного коридора. В одной руке у неё была лампа, в которой едва теплился слабый огонёк, во второй она сжимала длинный меч.
— Сидеть, Голиаф! — приказала Лехерен. — Действуй только по моей команде!
Человекоподобное лицо зверя скривилось в гримасе.
— Как прикажешь, — прорычала мантикора.
Чант сморгнул. Этот зверь умеет говорить! В книгах о таком не упоминалось. Усевшись на задние лапы, мантикора принялась зализывать раны.
— Лейтенант, — произнёс Демаскус удивлённым голосом. — Что ты здесь делаешь? Я думал, ты погибла.
Алый кожаный плащ Лехерен обуглился и был испачкан пеплом. Её лицо покрывала грязь, а руки выглядели так, словно она нарочно вымазала их в угольной пыли. Глаза её запали от усталости. С тех пор, как она приказала им заняться огненным магом, явно произошло многое.
— Я пытаюсь выяснить, где прячутся предатели, которые проникли в мою организацию, — произнесла она. — А вы что здесь делаете?
— Мы… полагаю, мы здесь с той же целью, — произнёс Демаскус.
Лехерен слегка опустила меч.
— И откуда мне знать, что вы не связаны с теми ублюдками, которые попытались уничтожить кабал изнутри?
— Лишь по нашим делам, полагаю, — ответил Демаскус. — Мы здесь, чтобы помочь.
Неплохой ответ, — подумал Чант. Согласно кивнув, он попытался придать своему лицу самое честное выражение.
Лейтенант опустила клинок.
— Как вижу, с вами серебряная звезда, — произнесла она.
— Так и есть, — подтвердила Карменере.
Чант подошёл к Демаскусу.
— Лейтенант, ты выглядишь крайне паршиво. Всё в порядке? — спросил он.
— А сам-то как думаешь? — прорычала Лехерен, обводя рукой разрушенный подвал.
— Прошу прощения, — произнёс ростовщик. — Ты упомянула о предателях в рядах твоей организации. Получается, ты знаешь…
Её плечи опустились. Прислонившись к стене, она протёрла лоб грязным рукавом плаща.
— Да, знаю, — произнесла она. — Заместитель командующего приказал мне выяснить, кто из руководства кабала в это замешан.
— И что, как успехи?
— Мне удалось узнать, что за вторжениями демонов в Эйрспуре стоит немногочисленная группа членов кабала. Прикрываясь своими обычными обязанностями, они тайно основали в наших рядах некий культ!
— Связан ли с ними некто по имени Калкан? — спросил Демаскус. Если этот Калкан имеет отношение к культу, картина начинает складываться…
Лехерен отрицательно покачала головой.
— Нет, мне никогда не доводилось слышать этого имени. А что?
Демаскус вздохнул.
— Ничего. Наверное. Он имеет какое-то отношение к происходящему…
— А что насчёт Джетта? — прервал его ростовщик. — Та татуировка у него на шее ведь не просто для красоты, верно? Он — один из тех, кто служит Старейшему Стихийному Оку.
Лехерен скривилась.
— Да, полагаю, это так. Несколько месяцев назад характер Джетта очень изменился. Тогда же он и обзавёлся этой татуировкой. Вначале я подумала, что она ничего не значит, просто дурацкое украшение. Джетт Вар, Гарел Комар и другие. Но в это замешаны и те, кто не носит подобные символы открыто. Мне очень не хочется в это верить, но есть основания полагать, что заместитель командующего также является одним из культистов. И кто знает, сколько ещё обычных членов кабала…
— Заместитель командующего? — переспросила Карменере. — Не может быть! Он ведь и поручил тебе вести то расследование.
— Если бы кто-то из вышестоящих членов кабала не являлся частью этой секты, их деятельность не могла бы так долго оставаться тайной. Мне бы стало о ней известно.
Королеве это вряд ли понравится, — подумал Чант.
— Понятия не имею, сколько я пробыла тут, внизу, — продолжила Лехерен. — На протяжении всего этого времени я исследовала полуразрушенные тоннели в поисках их укрытий.
— В одиночку? — спросил Демаскус.
— А кому я могу доверять? Когда я узнала о том, что происходит в кабале, то поняла, что любой может оказаться треклятым изменником.
— Получается, когда им стало известно, что ты сидишь у них на хвосте, они разрушили Материнский Дом? — спросила Рилтана.
— Нет. Я сама разрушила его — решила, что таким образом смогу уничтожить культ и всех, кто с ним связан. Я ошиблась, — нетвёрдой рукой Лехерен убрала клинок в ножны и привалилась к стене.
— Боюсь, что так, — произнёс Чант. — Уже после этих событий на нас напала тварь, явно связанная со Старейшим Стихийным Оком.
Лехерен устало кивнула.
— И давно ты здесь? — спросила Карменере.
— Такое чувство, что уже много дней. Полагаю, что я… ненароком забрела в небезопасную часть тоннелей и попала под обвал. Я сильно ударилась головой; такое чувство, что она словно ватой набита.
— Нужно доставить тебя на поверхность, — произнесла серебряная звезда. — Тебе необходима помощь. И отдых.
— Жрица права, — согласился Демаскус. — Но для начала расскажи нам, какую часть тоннелей ты ещё не успела исследовать?
Лехерен выпрямилась.
- Нет. Нет, я не уйду отсюда, пока не отыщу их. Это мой долг!
Она устремила взгляд в тёмное помещение, где скрылась мантикора, и, подняв фонарь, осветила его дальнюю стену. Чант внимательно уставился на неё в поисках тех символов, о которых говорила Аратейн.
Но там не оказалось ничего, кроме многочисленных отметин от когтей и шипов, а также брызг засохшей крови. Пол был усыпан изгрызенными костями и фекалиями. Ростовщик наморщил нос. Некоторые из костей выглядели омерзительно свежими. Наверное, мантикора и прогнала владельцев той тележки. Или… сожрала их?
— Я уже близко, — пробормотала Лехерен. Её взгляд устремился к тоннелю, находящемуся справа от входа в логово. Неверной походкой она направилась к нему.
— Не стоит ли нам попытаться силой доставить её на поверхность? — шёпотом спросил Демаскус.
Пожав плечами, Чант ответил столь же тихим голосом:
— Она едва держится на ногах. И, судя по всему, из-за усталости её рассудок слегка помутился.
— Я почти уверена, что у неё сотрясение мозга, — добавила Карменере. — Она сказала, что ударилась головой.
— Тем не менее, — продолжил Чант, чувствуя себя слегка виноватым, — даже несмотря на её травмы, у нас куда больше шансов отыскать вход в подземелья, если мы последуем за ней.
Лехерен не стала дожидаться конца их разговора. Войдя в тоннель, она скрылась из виду.
Они двинулись за ней. Словно верный пёс, светящийся шар Карменере последовал за ними, освещая дорогу. Лехерен уже успела удалиться на довольно большое расстояние. Они ускорили шаг, но она всё равно добралась до конца тоннеля раньше их.
Там оказалось небольшое помещение с невысоким потолком, вдоль стен которого стояло несколько ржавых сундуков. Из него вело три выхода. Лехерен исчезла.
— Куда она направилась? — спросил Демаскус. Чант склонил голову и приложил ладонь к уху. Услышав слабый шорох сапог по камню, он указал на средний проход.
— Туда. Вроде бы.
Демаскус устремился вперёд. Мне это не нравится, — подумал Чант, но всё равно вместе с Карменере и Рилтаной последовал за ним.
Открывшееся им помещение размерами практически не отличалось от того, которое они только что покинули. Лехерен по-прежнему нигде не было видно.
— Она что, пытается избавиться от нас? — спросил Чант. Наверное, им всё же стоило доставить её на поверхность…
— Сомневаюсь, что она сейчас способна мыслить здраво, — произнесла Карменере. — Она сбежала прежде, чем я успела оказать ей помощь.
Стены подвала состояли из валунов неправильной формы, скреплённых строительным раствором, который во множестве мест осыпался от старости. На полу лежало несколько черепов. Чант заметил, что все они принадлежали гуманоидам.
— Пылающие владения, а это здесь откуда? — воскликнул Демаскус. Он явно упал духом. Ростовщик задался вопросом, какое же неприятное воспоминание пробудил в нём вид этих черепов.
— Возможно, это свидетельство деятельности культистов, — предположил Чант. — В таком случае, мы уже близко.
— Полагаю, Лехерен направилась туда, — произнесла Рилтана, указывая на крутую, ведущую вниз лестницу, которая была составлена из каменных плит разного размера.
— Значит, мы последуем за ней, — сказал Демаскус. — Продолжайте искать символы, о которых говорила королева. Даже если мы потеряем лейтенанта, нам по-прежнему нужно отыскать способ проникнуть на нижние уровни.
Они принялись спускаться по извилистой лестнице. Она вывела их в освещённое факелами помещение.
Лехерен была там. Острие её длинного меча касалось шеи дженази в алом кожаном плаще кабала. Этот плащ был разрисован чёрным узором в виде изломанной спирали. На задней стене виднелся тот же символ — прямо над знаком пламени и квадратом.
В яблочко, — подумал Чант.
Дженази метнул на них полный ужаса взгляд, а затем вновь уставился на Лехерен.
— Повторяю — мне нужны объяснения, рекрут. Что, во имя Каршимиса, ты тут делаешь?
— Я… просто стою на страже, лейтенант!
Всё помещение, за исключением задней стены, было обвешано алой тканью, неаккуратно закреплённой на держателях для факелов. Ещё тут находился старый диван, накрытый ещё одним отрезом полотна. Лежавший на нём рулон той же ткани, очевидно, служил охраннику подушкой. Неподалёку стоял грубо сколоченный стол, стул и пара бочонков.
— Что за символ ты на себе намалевал?
Дженази снова посмотрел на новоприбывших.
— Отвечай! — рявкнула Лехерен.
— Символ Старейшего Стихийного Ока, лейтенант! — поспешно переведя на неё взгляд, пропищал он.
— И, — произнесла Лехерен тихим, ничего не выражающим голосом, — сколько же времени ты работаешь на это Стихийное Око здесь, в подвалах Материнского Дома?
— Недолго! Меня завербовали всего несколько десятков дней назад!
— Почему ты решил предать своих товарищей по кабалу?
— Предать? Лейтенант Джетт сказал, что, лишь узнав о Старейшем Стихийном Оке, можно вступить в ряды внутреннего круга кабала! Я думал, что это повышение…
Лехерен отвесила ему сильную оплеуху, и он рухнул на пол.
— Свяжите его, — приказала она, устремив на охранника разгневанный взгляд. — Ты идиот! Нет никакого внутреннего круга! У тебя мозги вообще есть?
С помощью одного из отрезов алой ткани Чант принялся тщательно связывать дженази. Демаскус следил за пленником. Тот выглядел оглушённым — то ли из-за удара Лехерен, то ли из-за её слов. Возможно, и того, и другого.
Лехерен и Рилтана принялись рассматривать стену и три нарисованных на ней символа. Воровка протянула руку, чтобы коснуться одного из них, но лейтенант стремительным движением отбросила её ладонь в сторону.
— Эй! — воскликнула Рилтана.
— Извини. Здесь что-то не так, — Лехерен повернулась к пленнику. — В чём подвох? Если он есть, то самое время рассказать нам об этом, пока мы не успели активировать какую-нибудь ловушку.
— Да, — добавил Чант. — Ибо в таком случае мы вряд ли будем по-прежнему склонны проявлять к тебе снисходительность.
Многозначительно вскинув бровь, Демаскус провёл рукой по шарфу. Чант подумал, что этот жест произвёл на пленника куда более сильное впечатление, чем слова его и Лехерен вместе взятые.
Охранник закашлялся.
— Тут три шага, — произнёс он. — Нажмите каждый из символов дважды — сначала пламя, затем квадрат, затем спирать, именно в таком порядке. Иначе сработает некое проклятье. Какое — понятия не имею.
— И что же ждёт нас там, внизу? — спросила Рилтана. — Ещё больше стражей?
— Этот путь не слишком популярен. На моей памяти им пользовались всего однажды, и сам я внизу никогда не бывал. Я видел только лестницу. Она не охранялась.
Несколько мгновений Лехерен продолжала сверлить его взглядом, а затем поднялась на ноги и начала дотрагиваться до символов в том порядке, о котором говорил пленник. Чант задержал дыхание.
Небольшое помещение заполнил скрежет камня о камень. Одна из секций стены опустилась. За ней была ведущая вниз лестница с широкими ступенями.