Эйрспур
Год Нестареющего (1479 ЛД)
Чант опустился на сундук, который Рилтана затащила в пещеру. Больше всего ему хотелось убраться из этих подземелий и похоронить воспоминания о них в самом дальнем уголке памяти.
С той группой культистов, которые ворвались в пещеру, им удалось справиться без особых проблем. Когда они осознали, что Ропот погиб, то их запал заметно угас. Разумеется, их немногочисленный отряд и выжившие пленники тут же воспользовались представившимся шансом.
Чант всегда тешил себя мыслью, что ему довольно неплохо удаётся управляться с арбалетом. Рилтана продемонстрировала ему новую грань значения слова «яростный». Что же касается Демаскуса… вложите ему в руки клинок и укажите на врага, и результат не заставит себя ждать. Однако Карменере предпочитала оглушать культистов ударами булавы, не убивая их. Но не другие. И не он сам…
— Вы даже не пытались сохранить им жизнь! — воскликнула серебряная звезда. — Их завлекли сюда обманом, они понятия не имели, что этот культ — ложь…
Рилтана успокаивающе положила руку ей на локоть.
— Какая разница, как именно они пришли к своей вере? Всё нормально. Они пытались нас убить, а мы… мы их остановили.
Стряхнув с себя её ладонь, Карменере подошла к группе пленников, которым удалось выжить во время боя.
Ох, — подумал Чант. Рилтана умоляюще взглянула на Демаскуса.
— Она просто устала, как и все мы, — произнёс дэв, но ростовщику показалось, что в его голосе звучит неуверенность.
Сам он был склонен согласиться с Рилтаной. Впрочем, и Карменере он тоже мог понять. Но во время боя ты имеешь право идти на любые меры для спасения своей жизни. Даже если твоими противниками являются простые культисты с промытыми мозгами.
Он задался вопросом, как бы к этому отнеслась лейтенант Лехерен. Раскол в кабале произошёл прямо у неё под носом, и, что ещё хуже, само её тело оказалось пристанищем демона, использовавшего его, чтобы основать культ в их рядах. К слову об этом… Он надеялся, что дженази никогда не узнают об её истинной роли во всём произошедшем. В любом случае, её тело было полностью преобразовано силой Ропота — лишь для того, чтобы оказаться поглощённым множеством жуков, которые по-прежнему с жужжанием копошились в яме.
Чант покачал головой. Забавно, не так ли? — подумал он. — Я был так вдохновлён перспективами, открывшимися мне после встречи с Демаскусом. Я собирался воспользоваться знакомством с ним для своей личной выгоды. И это сработало — мы даже имели честь увидеться с королевой Аратейн! Сомневаюсь, что даже Ранегер, несмотря на всё своё влияние, может этим похвастаться.
Разумеется, эта встреча изрядно воодушевила Чанта. Став одним из доверенных лиц королевы, в будущем он сможет обрести достаточно влияния и денег, чтобы расплатиться с долгом криминальному авторитету. И тогда Джаул уже не будет заложником ошибок своего отца.
Но разве сейчас это имеет хоть какое-нибудь значение? Оказавшись запертым в железной клетке, он узрел истинный лик зла — демона по имени Ропот, обладавшего способностью извлекать из разумов смертных их самые потаённые страхи и наделять их плотью. Непредставимая гнусность! А затем он видел, как этот демон швыряет вопящих людей в яму, где их пожирают заживо…
Он закрыл глаза.
— Ты ранен?
Рядом с ним стоял Демаскус. Он научился — или, скорее, вспомнил — как двигаться настолько тихо, что это сделало бы честь любому асассину. Впрочем, неудивительно.
Дэв протянул ему руку, и ростовщик вздрогнул.
— Ой, извини! — Демаскус поспешно отдёрнул ладонь.
Чант тут же устыдился своей реакции.
— Ты тут не при чём, — произнёс он. — Просто я никак не могу выбросить из головы образ Ропота и того, что он делал с теми людьми, — и твою новообретённую способность манипулировать светом и тьмой. Свет, столь безжалостный в своём сиянии, и всепоглощающая тьма… Этого он вслух произносить не стал.
Нахмурив брови, Демаскус уставился на него. Сейчас он совершенно не походил на божественного убийцу. Наконец дэв медленно кивнул.
— Да. Я тоже. Но помни, что Ропота больше нет — он пал жертвой своего же замысла.
Чант заглянул за край ямы. Ужасающее гудение, сопровождавшее предсмертную агонию Ропота, утихло, превратившись в негромкое жужжашие, а призрачное свечение, испускаемое брюшками светлячков, уменьшилось до прежнего уровня. Запах, похожий на тараканью вонь, но в сотню раз интенсивней, ударил ему в нос, и он поморщился.
— Что Ропот имел в виду, сказав, что некогда тебе уже удалось взять над ним верх? — спросил он.
Демаскус нахмурился.
— Во имя богов, хотел бы я сам это знать. Я спросил Вуаль, но она предпочла вновь притвориться обычным куском ткани. Полагаю, что демон говорил об одном из моих, уф, прежних воплощений из далёких времён. Полагаю, он и являлся той немезидой, о которой упоминала Вуаль. Вот только…
— Что?
— Если бы Ропот не узнал о святилище от Калкана, он не послал бы туда своих прислужников, чтобы собрать излишки энергии. Я бы не обнаружил их тела и не выяснил, откуда они пришли. И не побыл бы в роли предполагаемой закуски для ямы, — Демаскус потёр лоб.
— И не будем забывать, что Калкан нанял Рилтану для того, чтобы украсть твой шарф, — добавил Чант. — И он по-прежнему остаётся на свободе.
— Не только он, — произнёс Демаскус. — Перед появлением последней волны культистов я увидел Джетта, который стоял возле выхода из пещеры. Полагаю, он и отдал приказ своим подчинённым задержать нас. И, вполне возможно, сейчас он собирает оставшихся членов культа, чтобы не дать нам выбраться на поверхность.
Чант сглотнул.
— Проклятье. Значит, чем дольше мы медлим, тем меньше становятся наши шансы.
— Верно. В ином случае я предложил бы первым делом разобраться с ямой. Но, судя по всему, придётся вернуться сюда и заняться этим позже.
Демаскус помог Чанту подняться на ноги. Вместе с Рилтаной они подошли к Карменере, которая занималась ранами выживших пленников.
— Пора идти. Возможно, на обратном пути мы наткнёмся на сопротивление. Чем быстрее мы выступим, тем меньше у них будет времени на подготовку.
— Первое дельное предложение, которое я услышала за сегодняшний день, — произнесла Рилтана. Тон её голоса был легкомысленным, но Чант заметил, что она смотрит на жрицу полным тревоги взглядом. Та же старательно игнорировала свою бывшую подругу.
— Хорошо, — произнёс Демаскус. — Давайте выведем отсюда выживших. И смотрите в оба — Джетт может скрываться где-то неподалёку.
Но до того момента, как им удалось выступить в путь, прошло ещё немало времени. Некоторые из освобождённых пленников пребывали в полной прострации — они сидели, раскачиваясь туда и обратно, и смотрели в никуда невидящим взглядом. Одного за другим Карменере одаривала их своим благословением, и они вновь обретали волю к жизни.
Двое из пришедших в себя быстрее всех пленников принялись помогать ей с организацией. Один из них являлся водным дженази по имени Ушен, который служил миротворцем в Эйрспуре, другой же — дварфом-торговцем, которого звали Реданвил.
Также они взяли с собой тех троих культистов, которых Карменере милосердно оглушила ударами булавы. Их ноги связали верёвками, оставив достаточно свободы, чтобы они могли передвигаться самостоятельно. Чант смерил их хмурым взглядом, пытаясь придать своему лицу максимально угрожающее выражение. Но те, судя по всему, полностью утратили желание сопротивляться. Казалось, что они только что очнулись от дурного сна. Двое открыто плакали.
Хоть ростовщик и остановил Реданвила, когда дварф, пользуясь тем, что никто не смотрит, хотел хорошенько врезать изменникам, он не чувствовал к ним жалости. Возможно, их заставили подчиниться власти демона обманом или силой, но, возможно, они охотно последовали за ним. В конце-концов, все они являлись членами кабала Огненного Шторма.
Всё это заняло куда больше времени, чем хотелось бы. Наконец, сопровождаемые бывшими пленниками и культистами, они всё же покинули пещеру.
Пройдя по тоннелю, они оказались в коридоре с тюремными камерами, где их схватили возглавляемые Ропотом культисты. Этот узкий проход являлся идеальным местом для того, чтобы организовать засаду, но здесь не оказалось ни души. При мысли о том, что им всё же удастся вновь увидеть солнечный свет, Чанту стало дышаться легче.
— Сюда! — воскликнул он, указывая на разрушенные врата, валяющиеся в конце коридора.
— Не спеши. Стоит проверить, не скрывается ли Джетт там, — произнёс Демаскус, повернувшись в противоположном направлении.
— Необходимо немедленно вывести отсюда этих людей, — возразила Карменере. — Им требуется врачебная помощь, а культистов следует передать в руки правосудия.
— Тогда отправляйтесь вперед, — произнёс Демаскукс. — Вы двое, следуйте за ней, — обратился он к водному дженази и дварфу.
Реданвил, который вооружился мечом одного из культистов, произнёс:
— Как мы можем её оставить? Мы жизнью ей обязаны — да и тебе тоже, — взмахом клинка он отдал короткий салют.
— Погодите, — произнесла Рилтана. Её взгляд метался между серебряной звездой и дэвом. — Нам не следует разделяться. Карменере, может, вы подождёте нас здесь, пока…
— Эти несчастные и без того провели в этой обители кошмаров слишком много времени, — оборвала её жрица.
— Но нам нужно убедиться в том, что культ окончательно уничтожен, — возразила Рилтана.
Карменере согласно кивнула.
— Поэтому ты, Рилта, отправишься с Демаскусом и Чантом. Я прослежу за тем, чтобы пленники без проблем выбрались на поверхность, а Реданвил и Ушен мне помогут. Хорошо? Поговорим позже; обещаю тебе.
— Конечно.
Рассеянно кивнув, Карменере принялась наставлять своих новообретённых помощников, каким образом лучше всего организовать передвижение такой толпы беззащитных людей по неширокому коридору. Чант наблюдал за ними, разрываясь между желанием последовать за жрицей и помочь Демаскусу. Меньше всего ему хотелось вступать в очередной бой с культистами. Устремив на него сердитый взгляд, Рилтана спросила:
— Ну что, идём?
— Разумеется, — произнёс он, стараясь, чтобы его голос звучал как можно беззаботней.
Она направилась вслед за Демаскусом, который, пройдя мимо тоннеля, ведущего в пещеру с ямой, уже шагал по коридору в противоположном от выхода направлении. Чант заставил себя выбросить сомнения из головы.
Они прошли мимо ещё нескольких тюремных камер. Все они были пусты. Наконец Демаскус вошёл в напоминающее фойе помещение, откуда вело три двери. Пол его был покрыт резными изображениями изломанных спиралей, а в украшенных жаровнях пылало трепещущее зелёное пламя.
На полу лицом вниз лежал мертвец. На рукаве его плаща виднелась повязка с символом культа. Кровь заливала изображение Старейшего Стихийного Ока.
Демаскус перекатил тело на спину. Убитый оказался земляным дженази, но никто из них его не узнал.
— Что ж, на одного меньше, — хмыкнул Чант.
— Внутренняя стычка в культе? — предположил Демаскус, осматривая мертвеца. — Этот малый явно понятия не имел, что ему угрожает опасность. Его закололи в спину.
— Похоже на работу профессионального убийцы, — произнёс Чант.
Встретив взгляд ростовщика, Демаскус коротко кивнул.
— Да. Именно так я бы и стал действовать, если бы у меня не было при себе гарроты… — он нахмурился.
Из-за средней двери раздался какой-то звук.
— Слушайте! — прошептала Рилтана. — Там кто-то есть!
Чант взял арбалет наизготовку. От прикосновения к холодному металлу рукояти ему стало немного легче. Подкравшись к двери, Демаскус слегка приоткрыл её. Сквозь щель упал луч жёлтого света. Дэв заглянул внутрь.
Нечто тяжелое обрушилось на пол комнаты.
Тень Демаскуса выросла, поглотив его с головой, и дэв превратился в состоящий из сумрака силуэт. Распахнув дверь, он проскользнул внутрь.
В центре разгромленного помещения стоял бронзовокожий дженази с татуировкой на шее в виде изломанной спирали. В одной руке он держал диск — нет, не держал; тот был к ней привязан.
— Джетт! — воскликнул Чант.
Изменник поднял голову. Его взгляд прошёл мимо крадущегося вдоль стены Демаскуса и устремился на ростовщика.
— Хорошая работа, — произнёс Джетт скучающим тоном. — Не ожидал, что вам удастся остаться в живых. А где же ваш приятель с дырой в мозгах там, где должна быть его память?
— Сдавайся, — произнесла Рилтана. — Ропот мёртв. Всё кончено!
Глаза Джетта сузились; вокруг них возникло призрачное свечение. Из них вылетели два заряда серебристой энергии, один — в сторону Чанта, второй — Рилтаны.
Уже падая на пол, ростовщик успел выстрелить. Два болта застряли в дверном косяке, один же отрикошетил от стены позади левого плеча культиста. Серебристый заряд задел Чанта лишь краем, но удар по его разуму оказался настолько силён, что на миг его зрение затмила серая пелена.
Он перекатился влево, чтобы, оказавшись за пределами дверного проёма, уйти с линии огня. Промчавшись мимо него, Рилтана вбежала внутрь. Из комнаты снова послышался грохот.
— Проклятье, — прошипел Чант, тряся головой, чтобы хоть немного прийти в себя. Он заставил себя подняться на ноги и бросился за воровкой, надеясь, что двигается достаточно быстро для того, чтобы увернуться от очередного заряда энергии.
Рилтана обменивалась с Джеттом ударами мечей. Предатель оказался вооружён клинком из тусклого чёрного железа. Где же Демаскус? Они сражались практически на равных, и, хотя его атаки были более уверенными и отточенными, ей удавалось шаг за шагом теснить его назад. Звон металла о металл отражался от каменных стен.
Чант зарядил арбалет, но стрелять не стал.
— Джетт, почему ты присоединился к Ропоту и поклялся в верности Старейшему Стихийному Оку? — спросил он.
Губы предателя изогнулись. Отбив меч Рилтаны в сторону, он тут же контратаковал. Она стремительно отпрыгнула назад, едва не лишившись головы.
— Ропот полагал, что он является моим господином, а я — его слугой, — произнёс он. — Но на самом деле всё обстояло в точности наоборот. Это я пробудил окаменевшие фрагменты его тела к жизни, я помог ему вселиться в тело Лехерен, и я же поведал ему о расположенном к западу от Эйрспура святилище.
На краю поля зрения Чанта возник Демаскус. У ростовщика возникло впечатление, что дэв всё это время находился там, но просто не желал быть замеченным.
— Ах, — на лице Джетта появилась улыбка. — Как я и предполагал, эти слова заставили тебя показаться.
— Ропот говорил, что святилище, в котором я очнулся, обнаружил Калкан, — произнёс Демаскус. В его голосе звучало замешательство.
Джетт ухмыльнулся. Его зубы начали удлиняться, пока не превратились в почерневшие, покрытые кровью клыки, уши увеличились в размерах, а на голове выросли рога. Руки его искривились, локти вывернулись назад, а ногти превратились в когти. Всего за несколько мгновений Джетт из дженази превратился в… кого? В хищника, монстра с тигриной головой.
— Потому что я и есть Калкан, ты, недоумок! — прорычал он.
Демаскус распахнул рот. Его губы шевелились, но оттуда не вылетало ни звука.
— Ты — то существо из моего видения! — наконец воскликнул он. — Ты вонзил мне клинок в живот!
— Подумать только, когда-то я тебя так боялся, — произнёс Калкан. — Но, должен признать, я рад, что нынче ты представляешь собой лишь тень того, кем некогда был. И без своего драгоценного кольца ты останешься именно таким, каким мне нужно.
— К… кольцо?
Рилтана, на которую внезапное преображение предателя, судя по всему, не произвело никакого впечатления, плавным колющим ударом попыталась пронзить шею Калкана. Тот был вынужден поспешно отшатнуться назад.
— Ты пытался убить меня, поганый личинколюб! — воскликнула она. — Ты заплатишь за это прямо сейчас!
— Неужели? Думаю, тут ты ошибаешься.
— Ты окружён, — произнёс Чант. — Сдавайся.
Это действительно было так — зажатому в углу комнаты Калкану отступать было некуда. Тем не менее, он совершенно не казался обеспокоенным этим фактом. На лице монстра возникла зубастая ухмылка.
Мне это не нравится, — подумал Чант. — Он что-то задумал…
— Он… — начал было ростовщик. Слишком поздно. Угол комнаты вместе с участком пола, на котором стоял Калкан, начал поворачиваться, словно приведённый в действие невидимой пружиной. Одновременно с этим раздался резкий хлопок алхимической детонации, и помещение заполнилось чёрным дымом.
Чант вслепую спустил тетиву. Демаскус проревел что-то насчёт повелителей и владений, и Рилтана выдала несколько столь забористых ругательств, что, услышь он их в иных обстоятельствах, у него покраснели бы уши. Из набедренного колчана Чант достал ещё один болт, но его лёгкие уже успели наполниться маслянистым дымом. Отступив назад, он закашлялся, пытаясь прочистить горло.
Когда приступ кашля наконец отпустил его, в помещении воцарилась тишина, нарушаемая лишь угасающим шипением алхимических вентилей. В рассеивающемся облаке появилась чья-то фигура. Поспешно вставив болт в арбалет, Чат прицелился.
Однако это оказался Демаскус. Глаза его от чёрного дыма покраснели, а по щекам струились слёзы.
— Во имя всего святого и высшего! — взревел дэв. — Он ушёл!
Чант сморгнул. Верно, угол комнаты, где только что находился монстр с тигриной головой, был пуст.
И Калкан, и Рилтана бесследно исчезли.