Эйрспур
Год Нестареющего (1479 ЛД)
Заинтересовавшись произошедшим на их глазах грабежом, несколько прохожих обернулись, но очень скоро вернулись к своим обычным делам. Некоторые магазины закрывались, другие, наоборот, открывались, распахивая свои двери для ночных посетителей. Окна небольших харчевен и театров озаряло окутанное дымом сияние свечей.
Чант Морвен смотрел на бледнокожего мужчину, гадая, что тот собирается делать дальше. Демаскус стоял, неотрывно смотря туда, где воздушная воровка исчезла за краем парёщего наверху острова. Его рот был изумлённо распахнут.
— Ну и дела… — Чант нахмурился. Его терзал вопрос, не лежит ли на нём часть ответственности за то, что только что произошло. На протяжении четырёх последних лет его работа состояла в том, чтобы хранить шарф в безопасном месте. Хоть он и передал его законному владельцу, его украли прямо у него на глазах… что ж, надо это обдумать.
Медленно повернувшись, Демаскус перевёл взгляд на Чанта. На его лице был написан шок. Его рот открывался и закрывался, но оттуда не вылетало ни звука.
— Эй, ты в порядке? — ранее Чанту уже доводилось видеть такое выражение на лицах людей, но обычно при этом у них в груди торчал меч.
— Нет… мне нужен этот шарф.
— С ним связаны какие-то воспоминания?
— Я… надеялся, что да.
И что это должно значить? Чант пристально посмотрел на Демаскуса, но тот словно оказался в бушующем море без руля и ветрил. Как и четыре год назад, ростовщик обратил внимание на необычные рисунки, покрывающие руки Демаскуса. Создавалось впечатление, что большая часть узора скрывается под одеждой. Внезапно он задался вопросом, являлись ли эти серые линии татуировками, как он считал всё это время, или же они были неотъемлемой частью его тела?
Чант переступил с ноги на ногу. Наверное, ему лучше просто уйти. Он уже получил по лицу за то, что пытался остановить назревающую перед его магазином драку. В конце-концов, у него и своих проблем хватает! Он опять просрочил платёж Ранегеру, и из-за этого Джаул оказался в опасности…
Но, судя по виду Демаскуса, произошедшее полностью выбило его из колеи. Это чувство было ростовщику прекрасно знакомо. Вдобавок обычно нехарактерное для него чувство ответственности за судьбу отданной ему на столь долгое хранение вещи никуда не делось.
Необдуманные слова вырвались у него изо рта раньше, чем он успел прикусить язык.
— Помнишь, я говорил тебе, что мастерски умею вызнавать секреты этого города? Я могу выяснить, кем была эта воровка, и, возможно, даже найти, в каком районе она обычно промышляет; точно не здесь, иначе я бы её узнал.
Лицо Демаскуса просветлело от охватившего его чувства благодарности.
— Это… да. Мне нужен этот шарф.
— Тогда приступим к поискам. К тому же рутину иногда полезно чем-нибудь разбавить. Ты ещё не передумал идти в Фонарь? — Чант махнул рукой в сторону таверны. При мысли о еде в его объёмистом животе забурчало.
Демаскус втянул в грудь воздух, словно готовясь закричать, но взял себя в руки и кивнул.
— Да, пойдём… Не могу припомнить, когда ел в последний раз.
Вслед за Чантом он зашёл внутрь.
В помещении стоял запах чеснока и жареных кальмаров. Внезапно ростовщик осознал, что, несмотря на всё произошедшее, решение отправиться в Фонарь было абсолютно правильным.
Они уселись за столик возле стены. Чант попросил служащего бара принести им по тарелке голубых кальмаров и немного пряных булочек. И эля.
Он обвёл взглядом помещение. Гарта нигде не было видно, и он облегчённо выдохнул. Дружки этого пьянчуги унесли его с площади, но, к счастью, в Фонарь они не вернулись. Затем Чант заметил Мьелку.
— Прости, я отвлекусь на минутку, — произнёс он.
— Да, конечно, — ответил Демаскус. Судя по всему, его настроение немного улучшилось.
Ростовщик жестом подозвал к себе невысокую женщину в тускло-зелёном плаще. Приблизившись, она наклонилась к нему. Громким шёпотом он принялся объяснять ей, что ему нужно. В какой-то момент она смерила Демаскуса безразличным взглядом. Он продолжил говорить. Наконец она кивнула и после того, как он передал ей пару монет, поспешила к выходу.
Чант вновь посмотрел на Демаскуса — как раз вовремя, чтобы увидеть, как тот закрывает лицо ладонями.
— Эй, сейчас не время для этого! Нам даже пива ещё не принесли.
Со вздохом Демаскус опустил руки.
— Это была Мьелка, — объяснил Чант. — Она порой выполняет для меня кое-какие поручения. Я дал ей описание той воровки, которая украла твой шарф. Если нам повезёт, то через день или два мы что-нибудь о ней узнаем.
— Правда?
— Не вижу никаких причин считать иначе.
Прежде чем Демаскус успел ему ответить, на стол перед ними опустились две пинты горького эля, принесённые любезным служащим. Чант придвинул одну из них к Демаскусу. Подняв тяжёлую от переполнявшего её хмельного напитка кружку, ростовщик произнёс:
— За то, чтобы найти воровку, которая украла твой шарф!
Их кружки со звоном столкнулись.
Чант выпил. Отличавшийся густым и резким вкусом эль оказался довольно прохладным. В нём чувствовался оттенок корицы. Ростовщик был уверен в том, что это лучший эль, который только можно найти в Эйрспуре. Судя по одобрительному выражению, возникшему на лице Демаскуса, тот оказался с ним согласен.
— Лучше? — спросил Чант. — Вот и славно.
Ему тоже стало лучше. Так было проще на время забыть о своих горестях и печалях. Ладонь привычно сжимает ручку кружки, а в желудке разливается приятное тепло… тут, главное, вовремя остановиться.
Когда официант принёс им две полные тарелки еды, охватившее его чувство облегчения стало в два раза сильней. Чант улыбнулся. Его настроение заметно улучшилось.
Они приступили к трапезе. Кальмары были приправлены очищенным миндалём, чесноком и красным перцем. Чант считал себя немного гурманом и точно знал, что за такое же блюдо в более престижных районах города пришлось бы заплатить раза в три больше. Он был в этом уверен, потому что самолично передал этот рецепт владельцу Фонаря, раздобыв его в одном из тех знаменитых ресторанов с помощью своей небольшой шпионской сети.
Когда на тарелке больше ничего не осталось, Чант очнулся от пищевого транса. Демаскус также успел расправиться со своей порцией.
— Немногие могут сравниться со мной в поедании пищи, — рассмеялся ростовщик.
На лице Демаскуса возникла грустная улыбка. Сейчас он выглядел намного расслабленней.
— И во сколько же мне обойдётся поиск воровки? — спросил он.
Чант смахнул крошки с жилета.
— Дай мне десять дней, и я поднесу её тебе на блюдечке. Полагаю, двадцать монет покроют все расходы плюс некоторая сумма сверху за мои услуги…
— Десять дней!
Чант ожидал, что его собеседник станет торговаться по поводу суммы, а не сроков.
— На такие вещи требуется время. Я же не волшебник, который может вызвать мудрого и всеведущего духа-помощника. А, если бы и мог, стоило бы это как минимум раз в десять дороже.
— Хорошо. Всё лучше, чем ничего, — подбородок Демаскуса снова опустился.
Пора бы сменить тему беседы; Чанту не нравились угрюмые собутыльники. Подняв вилку, он указал ей на плащ Демаскуса.
— Значит, теперь ты с кабалом Огненного Шторма? Четыре года назад ты не носил алое.
— С кабалом? В этом меня обвинял тот пьянчуга. Из-за одежды?
— Разумеется, а как иначе? Или что, ты носишь их цвета ради шутки?
Демаскус принялся рассматривать рукава плаща. Его глаза сузились, словно он вспомнил что-то неприятное. Подняв взгляд, он резко выпалил:
— Расскажи мне о кабале Огненного Шторма.
Глаза Чанта невольно расширились.
— Что ты имеешь в виду — расскажи?
— Чант, притворись ненадолго, что я ничего не знаю об алых плащах и том наряде, который ношу. Во имя Адов, просто скажи мне, что из себя представляет этот кабал!
— Ладно, хорошо. Не кипятись, — Чант сделал глоток пива. — Итак, вот в чём суть. Многие верят, что члены кабала являются заступниками Аканула и интересов дженази. Следует признать, иногда они и правда играют эту роль, защищая народ от множества опасностей. Особенно тщательно они следят за тем, чтобы ни один драконорождённый из Тимантера не смел даже подумать о том, чтобы приблизиться к границе. Большинство считают, что кабал Огненного Шторма — герои.
— Большинство?
— Положение, знаешь ли, обязывает меня знать больше. Правда в том, что им плевать на народ — они заботятся лишь о своих собственных интересах. Многие из членов кабала частенько совершают весьма неприглядные поступки. Как я считаю — даже если они и действуют во благо народа, то лишь тогда, когда это им выгодно. Те, кто живёт на верхних островах, ведутся на их трёп, но здесь, внизу, большинство считает их лишь жалкими приспособленцами и не питает к ним особой любви.
— Это многое объясняет… — осуждающе покачав головой, Демаскус пробежался пальцами по рукаву плаща.
— Ты ведь не являешься членом кабала, не так ли? — спросил Чант. — И ты ждёшь, что я поверю, будто ты никогда о нём не слышал?
— Ах… что-то вроде этого.
Чант понятия не имел, как ему следует отнестись к заявлению Демаскуса. Кто же не слышал о кабале? Наверное, Демаскус, не являясь дженази, был новичком в Эйрспуре. Его наивность и неосведомлённость могут подставить под удар его самого.
— У тебя, друг мой, большие проблемы, — наконец произнёс Чант.
— Куда больше, чем ты думаешь, — сделав долгий глоток эля, Демаскус поставил кружку на стол. — Мне нужно кое в чём признаться.
Вот гадство! — подумал Чант. — Он и правда наёмник кабала, у которого на меня контракт! Ростовщик нащупал рукоять небольшого арбалета, висящего у него на поясе.
— Ты работаешь на Ранегера, — обвиняюще произнёс он натянутым голосом.
— Эй, погоди-ка! — воскликнул Демаскус. — Мне нужна твоя помощь, а не кровь. Вот тебе правда: я понятия не имею, что, во имя Адов, происходит. Этим утром я очнулся на алтаре посредине некоего древнего святилища, которое находится к западу от города. И до этого момента я… ничего не помню. Я понятия не имею, как туда попал, я даже собственного имени вспомнить не мог! Позже небольшая часть воспоминаний вернулась ко мне; например, я уверен, что некогда владел этим шарфом, а кто-то называл меня Демаскусом, но… — он пожал плечами.
Чант сморгнул.
— Для того, кто утратил память, ты держался весьма неплохо.
— Лишь потому, что мне невольно удалось ввести тебя в заблуждение. Каким-то образом я подсознательно отыскал дорогу к твоему магазину, хотя, судя по всему, лишь по чистой случайности мне повезло не пройти мимо него. Я и понятия не имел, что у тебя есть принадлежащая мне вещь, пока ты об этом не сказал.
— Невероятно, — пока что Чант решил притвориться, что верит в рассказ Демаскуса. Ему доводилось слышать о тех, кто утратил память из-за проклятия, допущенной при сотворении заклинания ошибки или в результате эффектов Магической Чумы. Отпустив рукоять арбалета, он поднял пивную кружку и, сделав глоток, произнёс:
— Как же так вышло, что ты нынче носишь алое?
— Когда я очнулся, на мне вообще не было никакой одежды. Вокруг валялись одни трупы, и на них были подобные плащи. Я забрал с тел всё, что могло мне пригодиться.
— Получается, что вот этим самым утром ты очнулся в окружении множества убитых членов кабала Огненного Шторма? — до Чанта не доходили слухи, что в последнее время кабал нёс какие-то потери. Если Демаскус говорит правду, в его руки плыл большой куш. Достаточно отыскать того, кто готов заплатить за эту информацию звонкой монетой…
Понизив голос, Демаскус произнёс:
— Кроме тел дженази, там также были и… я полагаю, это были мёртвые демоны. Думаю, ритуал призыва пошёл не по плану. Совсем не по плану! И, судя по всему, на роль жертвы предназначался именно я. В результате их действий я утратил память, но, по крайней мере, они не успели завершить то, что намеревались.
Чант нахмурился.
— Возможно, они лишили тебя памяти ещё до принесения в жертву. Если твой труп станет допрашивать кто-то, владеющий искусством некромантии, ты не сможешь указать на своих убийц.
— Я… уфф, жуть какая-то. Но, полагаю, что да, такое возможно. В моей памяти сохранились лишь отрывки прошлого, и я не могу судить об этом наверняка.
— В тот момент, когда Гарт напал на тебя на площади, ты же что-то вспомнил? То световое шоу было весьма впечатляющим.
Демаскус слегка кивнул.
— Когда они разом надвинулись на меня, мне привиделось, что я стою на поле боя, окружённый толпой нежити. Огромной толпой. Правда, воспоминание было довольно кратким. Я сотворил нечто вроде световой бури, которая поглотила приближающихся мертвецов… — он покачал головой. — Мой шарф был при мне! И некоторые другие вещи, включая древний меч, который чуть не разрывало от переизбытка Силы.
— Хммм. В середине славной барной стычки как-то нет времени вспоминать о таких мелочах. И это всё? Зачем же ты вступил в бой с ордой нежити?
Промолчав, Демаскус пожал плечами.
— С другой стороны, неплохо, что ты это вспомнил — вышло весьма ярко, — вновь заговорил Чант. — Если бы ты не разобрался с Гартом, то, скорее всего, тебе бы пришлось иметь дело с целой толпой пьяных идиотов.
— Полагаю, что так, — произнёс Демаскус.
Ростовщик потрогал пальцем то место, куда его ударил Гарт. Скорее всего, останется скверный синяк. Он вздохнул.
— Ну, если ты вспомнил и имя, и шарф, и всю эту заварушку с нежитью, то, вполне возможно, что со временем память полностью вернётся к тебе. Может, стоит просто подождать?
— Может, — в голосе Демаскуса звучала неуверенность.
— Интересно, кто же ты такой на самом деле. Очевидно, силой ты обладаешь немалой, — что само по себе открывало весьма захватывающие перспективы. Значит, стоит потратить время на то, чтобы заручиться его дружбой.
— Боги тени, Чант, никто не жаждет узнать об этом сильнее меня! — воскликнул Демаскус.
Внезапно ростовщика осенила идея. Это же так просто! Позже он винил эль в том, что решил высказаться, не успев хорошенько всё обдумать.
— Эй, а знаешь, кому точно известно, кто ты такой? Кабалу Огненного Шторма! Ведь именно они принесли тебя в то святилище, верно? Скорее всего, они о тебе всё знают.
Демаскус выпрямился.
— Можешь отвести меня к ним?
— Что, в Материнский Дом? Конечно, но…
— Прекрасно, — Демаскус с силой ударил рукой об стол. Кружки подпрыгнули. — Пошли.