"Иногда, мы осознаём что-то, лишь сказав это вслух…"
Волослав
Платон внимательно простукивал и обнюхивал стены нового поместья. Прежде чем он возьмётся за ремонт домовой хотел досконально изучить здание. А досконально для человека и досконально для домового, абсолютно разные вещи. Примерно, как веник и пылесос. Человек ограничился бы изучением проекта и визуальным осмотром, но Платон человеком не был. За один день Платон изучил состав бетона на молекулярном уровне. Даже напугал Кирилла, когда спокойно зашёл в стену, а с другой стороны не вышел.
Домовой чувствовал каждую мелочь. В ходе досконального изучения, домовой обнаружил, что фундамент поместья почти соприкасается с подземельем Даала. Его связывало нечто вроде свай. Волослав запроектировал подвальное помещение таким образом, чтобы без лишних глаз прорубить проход в подземелье самостоятельно. И как строители не заметили, что построили поместье на огромной скале. Видимо Волославу пришлось стереть кому-то память, не иначе. Данное планировочное решение порядком удивило и позабавило Платона. Всё говорило о том, что друг намеренно сделал подземелье частью дома.
Спустившись в подземелье, за которым всё время ухаживал Волослав домовой почувствовал отклик стен и ощутил, что именно из-за крепчайшего подземелья он стал так силён. Не сказать, что домовой и до этого был слаб, но такую силу он чувствовал впервые. После осознания гениального решения Волослава Платон заметил, что порядок в подземелье Волослав наводил весьма посредственно для человеческих рук. С точки же зрения домового в подземелье творилось безобразие.
Платон обошёл все ярусы подземелья за исключение помещений, где стояли печати. Платон не был уверен останется ли он в цел, если туда сунется, ибо Волослав не накладывал слабых печатей. Хорошо видящий в темноте домовой задумался о том, что хорошо бы вычистить стены от вековой копоти, оставшейся от факела, которым пользовался ещё Кощей и для особо одарённых провести электричество.
Восторгу домового не было разумного определения, когда он понял, что подземелье соединено тоннелями по всему древнему княжеству, на половине которого стоял лес, а на другой половине часть города. Платон обошёл все тоннели и проверил все ли выходы надёжно закрыты. Открыт был лишь один люк рядом с поместьем. Им обычно пользовался Волослав.
Чёрный как смола от копоти и пыли домовой вылез и побежал в поместье. Всё-таки, пора было готовить ужин. Конечно же ужин не для мерзопакостного Волослава, который заточил домового в мешке, а для дорогих гостей Марго, Гердона и Кирилла.
Кирилл пришёл под вечер. Влетев в ванну с целью вымыть руки, школьник обнаружил Платона, который купался в ванной. Домовой стоял в ванной весь в пене и лил на себя шампунь. С него стекала чёрная как ночь вода. Заметив Кирилла, домовой своими ручками закрыл тело. Не понятно, что было закрывать домовому, так как он всё время ходил в чём мать родила, а именно покрытый шерстью. Платон закричал, а Кирилл ощутил толчок, при чём толчок не в одну точку, как сделал бы человек. Толчок охватывал всё тело школьника. Кирилл вылетел из ванны и несколько метров проехал пятой точкой по бетонной стяжке, а дверь демонстративно захлопнулась. «Хорошо, что в джинсах, другие брюки или шорты были бы безнадёжно порваны» — подумал Кирилл и пока ванная занята, а в другом сан узле не был подключен кран принял решение навестить Волослава.
Перед входом в жилую комнату стояло множество коробок с какой-то техникой. Волослав находился в огромной жилой комнате, рядом с кухней. Но жилая эта комната была на первое время пока Платон не завершит отделку. Единственная мебель в комнате была новая односпальная кровать. Волослав закончил собирать большой офисный стол и разложил на нём инструменты. Кирилл его сейчас не сильно интересовал.
Ученик Кощея поручил школьнику собирать ещё несколько столов, а сам начал разбирать коробки. Несмотря на то, что Кирилл был очень аккуратен у него не получилось ничего не сломать. Когда школьник вкрутил длинный саморез в то место, где должен быть вкручен короткий он слизал резьбу. Волослав хоть и сидел спиной рявкнул на школьника и велел быть внимательней. Создавалось ощущение, что Волослав не спиной сидит к школьнику, а навис над ним. Одно оправдывало школьника Кирилл занимался таким впервые. Подросток даже задумался о том, что в его доме всё собирала сестра.
— Твоя мать подъезжает к поместью — сказал Волослав не отрываясь от работы — сиди, я думаю она найдёт дорогу.
Так и случилось. Через несколько минут дивы массивного строения посреди старого леса Екатерина Константиновна решилась подойти к входной двери в поместье. Моргнув, женщине показалось, что дверь перед ней открылась сама, однако никто не вышел. «Нет, она наверное была открыта. Это сквозняк гоняет дверь туда-сюда.» — решила женщина и постучала. Из далёкой комнаты раздались голоса Волослава и её сына.
— Давай, затягивай, нет не так, ещё крепче. Да не бойся. — твёрдо командовал Волослав своим узнаваемым голосом.
— Куда ещё сильней? — возмущался подросток.
Екатерина Константиновна решила пойти на эти увлечённо спорящие друг с другом голоса. Войдя в холл, она обнаружила, что дом ещё не отделан. Под ногами женщина заметила тот самый страшный мешок из грубой ткани, который недавно таскал с собой Волослав. У дальней стены стояла клетка с чёрной вороной, которая пыталась прогрызть клювом клетку.
— Выпусти, голубка, я тебе погадаю. — мягко нежным голосом прошептала ворона. Ворона перестаралась, таким старанием она лишь вызывала тревогу.
Кроме того, выпускать чужих питомцев было не в правилах Екатерины Константиновны. Бетонные стены контрастировали с четырьмя красивыми межкомнатными дверьми. Одна из дверей была открыта и оттуда доносился запах чего-то вкусного. Из другой рядом стоящей комнаты доносились голоса Волослава и Кирилла. За третьей дверью журчала вода, скорее всего, кто-то принимал душ, но кто это мог бы быть обычно внимательная Екатерина Константиновна не задумалась. Женщина уверенно двинулась в комнату, откуда доносились голоса. Для вежливости она хотела постучаться, но раздался голос Волослава:
— Открыто, заходите, Екатерина, не стесняйтесь, будьте как дома.
Женщина вошла и увидела, что Волослав стоит над Кириллом и контролирует, как тот затягивает шуруп на почти собранном компьютерном столе.
— Теперь столешницу. Нет, это не от этого стола. — командовал Волослав.
— Что вы делаете? — скрывая свой восторг спросила женщина. Она и так радовалась, что Волослав хорошо влияет на её сына, но теперь он вышел на новый уровень. Он его учит работать руками.
— Да вот, ваш оболтус вызвался мне помочь. — сказал Волослав и ловко, как молодой горный козлик вскочил на только что прикрученную Кириллом столешницу. Немного на ней потанцевал, внимательно осмотрел и похвалил Кирилла — Ну вот, теперь вижу, что хорошо затянул, а то «Куда ещё сильнее?» — очень похоже перекривлял школьника Волослав.
— Я вижу вы в хорошем настроении. — заметила женщина и спросила: — Всё-таки, что вы делаете?
— Рабочее место переношу. — не задумываясь ответил Волослав.
— Это что, сервер? — любезно спросила Екатерина Константиновна, указывая на тот металлический двухметровый шкаф, что собирал сам Волослав, в то время как школьник занимался столом.
— Да так небольшой коммутатор. — непринуждённо ответил Волослав.
— Готово, я готов подать провода. — раздался голос Гердона из рации, которая висела на заднем кармане потёртых разодранных джинсов Волослава.
— Подавай. — ответил Волослав и кинулся к металлическому шкафу, одной рукой отодвинул его, а на его месте сорвал плиту фальшпола.
Примерно через минуту Волослав, стоявший всё это время на четвереньках засунул руку по плечо в дыру и вытащил огромный пучок белых проводов, плотно связанных между собой синей изолентой. Волослав поблагодарил Гердона и продел пучок проводов в шкаф.
— Откуда эти провода? — поинтересовалась женщина.
— Глубоко в лесу у меня есть большой сервер, эти провода оттуда, хочу, чтобы переработанная информация выводилась сюда в поместье.
— Это связано с вашими ценными бумагами?
— На прямую. — кивнул Волослав.
Кирилл заметил, что над дверным проходом из стены его мать с интересом рассматривают два знакомых зелёных глаза. Платон слегка высунулся и посмотрев на Екатерину Константиновну слегка прищурился и задёргал ноздрями, как будто животное принюхивается к чему-то ранее незнакомому.
— Я не уверена, что моему сыну… — начала Екатерина.
— Ваш сын полезно провёл время, я многому могу его научил и ещё могу научить, если он захочет. — перебил Волослав.
— Всё-таки, не понимаю. Мы вам не ровня. Почему же вы… — начала было женщина, но Волослав снова её перебил.
— Я давно не проводил время с людьми… — сказал он задумчиво. — Так уж вышло, что у меня не было сына, с которым я могу провести время или поделиться знаниями. Если я вмешался в вашу семью…
— Нет, я не против общения с вами, я не понимаю, что вы тут делаете, в глуши, в забытом Богом и людьми поместье?
— Климат мне нравится. — уверенно сообщил Волослав, а потом пояснил: — Я объездил много мест, и везде чувствовал себя неуютно. Общение с людьми, которые общаются с тобой с корыстным интересом тоже утомляет, знаете? Поэтому я тут. Тут, на месте древнего забытого княжества, на земле, где я когда-то родился. Это единственное место в мире, где меня никто не побеспокоит.
— Кроме несчастных родственников! — саркастично заметила вошедшая в комнату Марго.
Екатерина Константиновна оглянулась и увидела стоящую позади неё Марго. Молодая девушка на вид не старше её дочери стояла в белом махровом халате, который был ей велик не по размеру. От мокрых локонов русых волос ещё извивался пар. Внезапно Екатерина Константиновна осознала, кто шумел душем.
— Меня зовут Марго, я родственница Волослава, приехала погостить… — без каких-либо смущений заявила Марго и протянула Екатерине Константиновне руку с исходящим от неё паром.
Мать заметила на чём сфокусировался объектив сына и пришла в холодную осмысленную ярость. В комнате зависла неловкая тишина, настолько неловкая, что сердцебиение матери Кирилла отразилось на сонной артерии.
— Это моя мама — Екатерина. Я тебе рассказывал. — пропел Кирилл, обращаясь к Марго.
Платон решил, что время проявить себя вылез чтобы предложить Екатерине Константиновне отужинать, но увидел грозный взгляд Волослава. Он сделал отрицательный жест головой и домовой вернулся в стену. После чего, стену исказило гримасой и показался розовый язык.
— У неё особая форма астмы, она приезжает сюда каждое лето. — пояснил Волослав, бросив взгляд на Марго.
Волослав не был удивлён бесцеремонностью ведьмы. Он снисходительно относился к девушке почти на два века застрявшей в лесу, однако отметил, что немного воспитания ей бы не мешало. Ведьма скорей всего забыла, что после душа не брызгала на себя духи забвения.
— Не поймите меня неправильно, а часто ваша родственница ходит в таком виде в присутствии моего сына? — хладнокровно спросила мать.
— Ой, и правда, что это я… — засуетилась Марго и куда-то убежала.
— Дети так быстро растут. — с грустью заметил Волослав. — Помню её ещё маленькой, не думал, что вырастет такой большой. Прошло всего… ох уже и не вспомню…
Волослав замялся. Он действительно помнил Марго совсем маленькой девочкой. Яга прислала младшую дочь убить его с целью не то избавиться, не то испытать сию юную особу. Сглаз маленькой Марго остался шрамом на спине застоного в врасплох будущего друга. Вспомнив это Волослав поморщился. «И это она ещё не знает, что Марго раз в шесть старше неё самой» — подумал Волослав.
— А кто она Вам? — спросила Екатерина.
— Младшая сестра пропавшей супруги. — с лёгким огорчением в голосе ответил Волослав. Он не был уверен стоит ли делиться такими подробностями.
— Ваша супруга пропала? — посочувствовала мать Кирилла. Ей было знакомо чувство утраты. Её муж тоже бесследно пропал около пяти лет назад.
— Это было много лет назад, Марго мне стала как дочь. — задумчиво протянул собеседник.
— Как она пропала?
— При всём уважении, я не хочу об этом разговаривать. Мне тяжело. — сказал Волослав потерев правый глаз.
— Я сотрудник… и могла бы…
— Вы собственного мужа найти не можете. — отрезал Волослав стряхивая пыль с футболки грязного цвета и пожалел.
Карие глаза начальницы уголовного розыска гневно загорелись. Её брови, обычно живущие собственной жизнью, нахмурились так, что бедняга Вий в панике попросил бы захлопнуть ему веки. Да, это было правдой. Отец Кирилла действительно пропал. От него не осталось никаких следов, ни весточки. За пять лет не появилось даже версии куда он мог деться. Но ещё никто и никогда не её тыкал в это лицом. А сейчас, её ткнули как котёнка в аккуратно оформленную им кучу посреди комнаты. Слова Волослава заставили отодвинуть всё хорошее, что она чувствовала к новому другу семьи назад и трезво взглянуть на Волослава.
— Кирилл, домой! — понимая, что тема с Волославом исчерпана обратилась к сыну Екатерина Константиновна.
— Ну мааам…
— Я за тобой приехала, кому говорю…
По мере того, как мать требовала протест Кирилла рос. Столкнувшись с протестом сына, что ему ранее было не свойственно, впрочем, как и его отцу, мать поняла, что сдаёт позиции. Но её спас Волослав. Он вмешался в разговор и велел Кириллу послушать мать.
Поняв, что он в меньшинстве, подросток с поникшим видом попрощался с Волославом, направился к выходу. Прежде чем выйти, на удивление матери, подросток нежно хлопнул ладонью по стене, словно постучал по плечу приятеля. Вот это уже порядком насторожило женщину. Если подумать, два месяца лета Кирилл провёл рядом с Волославом.
В Волославе её сын видел пример для подражания. Считывал и неосознанно копировал модель поведения. Мать не могла не отметить, что время проведено с пользой. Однако её насторожило, что Кирилл послушал Волослава и молча с первого раза последовал его совету. Будто это был приказ. Раньше Кирилл и воскликнуть не смел, а теперь начал протестовать родной матери. А чужого дядьку слушает беспрекословно. Она почувствовала, как её материнский авторитет скрыла тень Волослава.
Но всё-таки, было что-то ещё, и это что-то было не чисто. Екатерина Константиновна не понимала, что именно, однако чувствовала, что следует ограничить общение сына с Волославом. По крайней мере пока она не разберётся можно ли доверять этому человеку. Особенно ей не понравилась Марго, бесцеремонно появившаяся в непристойном виде перед ее сыном. Эти мысли пронеслись в голове у матери за долю секунды, однако Волославу хватило времени уловить этот настороженный импульс.
— Кир, — обратился Волослав к уходящему подростку, который только что похлопал по стене, — не раскисай, жизнь длинная, земля круглая.
— Да, хорошо. — коротко ответил Кирилл, развернулся и вышел.
— А ему… — начала было мать.
— Он же мальчишка, Екатерина Константиновна, его не остановит замок. — уверенно перебил её Волослав. — Меня в его возрасте не останавливал. А замки сейчас уже не те.
— Да, что уж там, зовите меня по имени. — вздохнув с грубой интонацией сказала женщина и собралась уходить.
— Екатерина, Вы думаете, что ему находиться рядом со мной не безопасно. Но безопасно ли ему было сходить на пикник с одноклассниками? — с вызовом спросил Волослав.
— Но и спрятать под юбку не могу! — ответила женщина, осознавая, что Волослав уловил её беспокойство. — Вы что-то скрываете, Волослав. Вы не выглядите на свой возраст. Имеете разрешение на оружие, которое запрещено к хранению. У меня много вопросов к вашему прошлому. Кем вы были раньше? Вы вошли в нашу семью и что-то скрываете от нас. Чего вы добиваетесь? Много лет сидели в глуши, а теперь нашли сына, которого у вас нет?
— Которого у меня не было. — спокойно поправил Волослав, на что мать резко обернулась и посмотрела на него.
На этот раз Волослав перегнул палку. Чужой человек не стеснялся того, что отбирает у Екатерины контроль над сыном. Ревность матери достигла своего пика.
— Я запрещаю тебе проводить время с моим сыном, в противном случае, я тебя посажу. Даже если это будет стоить мне должности! — прошипела женщина.
— Мне нравится то, как вы защищаете сына. Вы не продаётесь. В этом я вас полностью поддерживаю и уважаю. Полагаю, вы могли бы быть также компетентны, как и ваш отец в своё время.
— О чём вы? — спросила женщина. Данное заявление застало её врасплох,
— Ну скажем, мой отец работал с вашим много лет назад и тепло о нём отзывался. А я был достаточно взросл, чтобы помнить его. Я и не думал, что однажды встречу в лесу его внука, привязанного к дереву. И вас я тоже помню, ваш отец как-то приходил в поместье по делу и брал вас с собой.
Высказывание Волослава не потрясло женщину. Она действительно припоминала, что отец приводил её в поместье будучи ребёнком. Но никаких других детей она в поместье не помнила. В конце концов, могла просто забыть. Сказанное Волославом означало, что документы не фальшивые и он тот, за кого себя выдаёт, однако, что-то по-прежнему настораживало женщину.
— Я всё сказала! — стояла на своём начальница уголовного розыска, после чего развернулась и вышла.
Вскоре послышался звук рванувшегося с места внедорожника. Прошло минут десять. Волослав сидел на полу и по-прежнему собирал оборудование. Из стены вышел озадаченный Платон и осуждающе посмотрел на друга. Вид Платона давал понять, что домовой всё ещё злится на Волослава, однако не может не вмешаться. Происходящее слишком сильно волновало домового.
— Я тебя не понимаю. Такая женщина, а ты… Ты её вербуешь. Почему? — поинтересовался домовой.
— Я и сам не знаю. Искренность и прямолинейность Екатерины мне действительно нравятся, но почему-то я не могу позволить себе расклеиться. Ты знаешь, я болен. Терапия Марго не помогает.
— Не прибедняйся, ты бессмертный! Чтоб тебя убить, нужно сильно постараться! А тут какое-то расстройство. — саркастично сплюнул домовой, рассматривая свои человеческие на вид ногти на руке. — А что, если с тобой всё в порядке? Что если ты действительно что-то чувствуешь?
— Тогда тебе стоит знать, что носитель сей силы гораздо опасней, чем любой из побеждённых мной когда-либо врагов. Его мощь, она ни на что не похожа.
— Как ты её ощущаешь? Я имею ввиду перед панической атакой.
— Чувствую, что оно бродит где-то рядом. Чувствую её наравне с магией.
— Наравне?!! Ты хочешь сказать, это существо такое же могущественное? Магия ведь исходит от земли.
— Кто знает, возможно оно сильней земли. Пока мы не встретились я не могу судить. Если оно конечно существует. Поместье готово, теперь не помешало бы восстановить форму.
— Ты бредишь, ты в отличной форме! Я видел, как ты с утром занимался и магию черпал. — возразил Платон.
— Не знаю. Чувствую, что разленился за тридцать лет.
— Эх, а когда-то были времена, когда ты ничего не пугался. И ты побеждал, всегда одерживал верх над теми, кто был сильней тебя. А всё почему? Да потому что назад не смотрел. Шёл только вперёд.
— Всё изменилось, раньше я был лёгок на подъём. Полагаю то, что оставила Яга отразилось не только на Анне, но и на мне тоже.
— Ааа! Мерзопакостная старуха, даже спустя два века она гадит в душу. — с презрением сплюнул домовой, после чего мгновенно пришёл в себя и задал вопрос. — Думаешь сглаз или заговор? Как именно проявляется твоя лень? Может успеем закрыть пробелы? Руны, реакция, спортивная форма?
— Нет, друг мой, с этим как раз-таки всё в порядке. Руны вылетают, как и прежде. Сила в руке слегка просела, но это не критично. Моей реакции позавидуют и Кифес, и Галеон вместе взятые. — Волослав тяжело вздохнул, отвёл свои бесцветные глаза и пояснил: — Я будто сдал позиции ментально. Особенно последние месяцы, когда проявился недуг. Всё идёт по нарастающей. Я как будто всё глубже ухожу в депрессию. С каждым новым утром, мне всё трудней подниматься на ноги. Силы воли пока хватает, но со мной точно что-то не так. Мне не комфортно даже ощущать себя. Думаю, слишком длительный простой после Могальта.
— Да, тридцать лет простоя сказываются, но мы натренируем тебя обратно! — озадаченно воскликнул Платон. — Да, точно, вернём тебя в бой! И мальчишке примером будешь.
— Для этого нужно сражаться, а с кем нынче биться? — с грустной усмешкой спросил Волослав.
— Ну найдём кого-нибудь, мало врагов что ли? — Платон смутился ведь сражаться и правда было не с кем. После Могальта наступило затишье. Мир на целых семьдесят лет.
Платон почесал то место, что у человека было бы подбородком и что-то вспомнил. Его глаза внезапно расширились. А потом, домовой, прищурившись спросил:
— Слав, а как ты смотришь на круг десяти клинков?
Волослав истерически усмехнулся. Приемнику Даала видимо надоело сидеть. Он упал на спину и уставился в потолок.
— Мдааа, десять лучших воинов в мире, точно! Только ты не забудь, что как сражаться за титул самого сильного воина, так эти ребята и девчата, тут как тут. А как нужно было сразиться с древним Онурисом, вылезшим из тьмы, так я один стоял, помнишь. Или, когда Могальт пробудил остальных Египетских Богов, чтобы уничтожить меня чужими руками. И в конце концов сам Могальт.
— Если мне не изменяет память Кифес и Галеон пришли к тебе на помощь. — уточнил Платон. — И они ведь тоже некогда состояли в этом клубе.
— Их я тоже не могу привлечь. Уж кому-кому, а этим двоим точно лучше не знать о моей ментальной слабости. Ты дружище не понял, мне не спарринг нужен, а бойня. В круге действительно, есть хорошие воины, но насмерть они не бьются. Без объявления войны конечно. Мне необходимо зажечь огонь, снова ощутить вкус крови, а не играть в отца.
Домовой шмыгнул носом, после чего вопросительно взглянул на друга.
— Ты это к чему?
— Я в замешательстве, я не знаю, как поступить с мальчишкой. Мой разум говорит, что его нужно оттолкнуть, но сердце пугает желанием обучить.
— Обучать мальчика? Сейчас? Ты же был к нему холоден и категорически не хотел его обучать? Нелогично ты мой друг переобулся!
— И для Кощея было нелогично готовить себе убийцу. Постепенно воспитывая сорванца, он понял, что ему есть чем поделиться с этим самым сорванцом, есть что доверить. Есть чему научить. Я чувствую в этом мальчике…
— Стой, ты что ж…? — возмутился Платон — Нееет, Кирилл к такому не готов, я против.
— Я не говорил, что хочу передать ему именно эти знания. Он будет не готов, ты останешься единственным хранителем тайны Даала, если я внезапно помру. — вставая закряхтел Волослав.
Ненависть по факту заточения в мешке у домового исчезла. Это было странно. В прошлый раз Платон несколько лет дулся. Видимо происходящее волновало его сильней, чем обида. Домовой озадаченно сел перед Волославом и проворчал:
— Ох, не уж то старому Платону… — начал причитать домовой. — Придётся всех спасать, случись что?
Технически, если забыть фактический возраст домового, нельзя было назвать Платона старым, так как поместье было новым и крепким. Если сравнивать Платона с человеком он скорей был бы подростком в самом рассвете своих физический сил. Однако этот подросток имел бы развитый не по годам разум и опыт.
— Не нуди. Ты не дослушал. Я хотел сказать, что мать Кирилла права. Я увидел в мальчишке сына, которого у меня за десять веков не было.
Домовой не сдержался и посмотрел на друга своими большими зелёными глазами.
— Позволь поинтересоваться, друг! Чем тебя зацепил Кирилл? Ведь за тысячу лет ты уже готовил людей…
— Никому из них я не доверял. Никому кроме Вани. Кроме того, Кир показал себя способным учеником под наставлением Марго. — перебил Волослав. Да, он и домовой понимали друг друга с полу слова.
— Да, они очень похожи. — заметил домовой. — Всё-таки, что генетика творит. Спустя восемьсот лет можем увидеть в потомке молодого князя.
— Сходство опустим… — поморщился Волослав.
— Но всё-таки, чем же такого ворчуна как ты зацепил этот отрок? — испытывающе переспросил домовой.
— Мальчишка трижды удивил меня. Он задаёт правильные вопросы, настырный, педантичный, с интересом. Именно таким меня хотел видеть Даал. — с нехарактерной теплотой в голосе сказал Волослав.