В этот же вечер приехав домой Екатерина Константиновна запретила Кириллу общаться с Волославом. Сын долго протестовал, однако слово матери было твёрже алмаза. Хотя мать ощущала, что алмаз даёт большие трещины под давлением протеста сына.
— Сиди и играй на своей гитаре, а про Волослава слышать не хочу. — вспылила мать.
— Да ты просто ревнуешь! — в ярости выпалил Кирилл.
Мать замерла, в комнату зашла тишина. В этот неловкий и напряжённый момент даже глухой почувствовал бы дискомфорт от тишины. В комнату заглянула Полина с целью проверить все ли живы. Мать не подала вида растерянности. Женщина изо всех сил нахмурилась и расправила плечи, как это делают дворовые ребята перед дракой. Собственно, она и работала с такими ребятами уже почти двадцать лет.
— Да, сынок, я ревную. — холодно сказала мать. — Но запрет не связан с ревностью. Волослав не так прост, как кажется.
— С чего ты взяла? — с фальшивым удивлением спросил мальчик. Хоть от матери он смог скрыть фальшь, Полина мгновенно считала, что Кирилл знает то, о чём мать лишь догадывается.
— Я понимаю, что ты с ним сблизился, но ты не можешь трезво оценить, что за человек перед тобой. Волослав что-то скрывает. У меня есть опасения, что он может втянуть тебя в неприятности. Пока я не буду убеждена, что общение с ним для тебя безопасно я костьми лягу, чтобы ты не увидел этого поместья. — сказала мать, развернулась и ушла, не обращая внимания на возражения сына.
Полина подождала пока мать уйдёт. После чего, улыбнулась и пришла в восторг.
— Это Волослав научил тебя так мастерски врать матери?
— Нет, его подруга.
— У него есть подруга? — огорчённо спросила Полина.
Сестре Кирилла Волослав приглянулся с первой встречи. Даже информация о том, что ему якобы пятьдесят лет была переварена и принята. Однако, как девушка не старалась привлечь к себе внимание Волослав не обратил на неё должного внимания пока жил у них в доме. Должного в понимании Полины. Она была воспитана таким образом, что первый шаг должен сделать мужчина, а никак не она. Воспитание Екатерины Константиновны заложило в голову и сердце девушки, что делать первый шаг в отношениях ниже всякого достоинства. В понимании же Волослава Полина была всего лишь ребёнком, недавно закончившим школу.
— Она его родственница. — ответил Кирилл, но сам за два месяца так и не понял кем они друг другу приходятся.
— О чём умолчал? Рассказывай, не томи… — с неистовым любопытством наседала сестра.
— Не спрашивай, всё равно, не поверишь.
— Ну брааат! — настаивала сестра.
Кирилл посмотрел на сестру и задумался. Волослав не одобрит распускания языка. Если Полинка узнает подробности, то прицепится к нему как банный лист и тоже захочет учиться у Волослава. Всё-таки, знание рун и устройство скрытого от глаз мира в тысячу раз интересней чем учёба в государственном университете. Конечно, самостоятельно научиться накладывать руну или просидеть скучную полуторачасовую лекцию по философии. И дураку понятно, что Полька выбрала бы первое. Также Кирилл отдавал отчёт, что сестра не отстанет и нужно ей сделать вброс какой-нибудь информации. Кирилл две секунды сомневался. Эти две секунды показались двумя часами. Кирилл перебрал все наиболее удачные, по его мнению, варианты. Подросток сделал хитрый вид и оценивающе посмотрел на сестру. Да, он знал на что нажать, чтобы получить её лояльность Полины.
— А помнишь чай, который тебе так понравился?
Сестра с подозрением покосилась Кирилла. И кивнула головой.
— Скажем, я достану тебе упаковку, а ты не будешь меня расспрашивать и вставлять палки в колёса? — Кирилл сказал это с неожиданной для себя самого серьёзной вопросительно-деловой интонацией.
Сестра, поражённая таким предложением на секунду, застыла. Если бы Кирилл не знал, что это Полина, то в ту самую секунду мог бы принять её за восковую фигуру, украденную из музея.
После чего, девушка прикусила губу и пристально всмотрелась в брата. Она разрывалась. Выбор был слишком тяжёл для неё. На одной чаше весов был интерес, на другой очень редкий чай от которого девушка была без ума. В конце концов рано или поздно она всё равно узнает обо всём от матери если та докопается до правды. А в матери Полина не сомневалась.
— Откуда ты возьмёшь этот чай? Ты хоть знаешь…
— Знаю, предложение ограниченно по времени. — прервал Кирилл и многозначительно посмотрел на часы. И слегка пошатнулся, удивляясь своей уверенности и наглости, стоило сестре опустить взгляд.
— Скажи, это как-то связанно с криминалом?
— Я похож на уголовника?
— А разве мошенники похожи на уголовников? — съязвила Полина. — Если тебе ничего не угрожает, то я согласна на чай. Но если ты меня обманул я тебе в жизни не помогу ни с чем и руки не подам. И вообще и чай мне не нужен, главное, чтоб без историй закончилось.
Кирилл, твёрдо стоя на ногах, одобрительно кивнул как бы подписывая незримый, зависший в воздухе договор между братом и сестрой.
Полина на секунду потеряла дар речи. В тот момент, когда Кирилл кивнул сестра увидела не брата, а Волослава. Кирилл и сам не понял, что не осознанно копирует модель поведения хозяина поместья. Влияние наставника очень важно и проявляется по-разному. Теперь и сестра разделила беспокойство матери. Раньше брат боялся вести такие диалоги и вёлся на простейшие шутки и розыгрыши. Полина не жила дома всего десять месяцев, а младший брат начал вести себя как старший.
***
Тяжёлый рабочий день закончился. Екатерина Константиновна провела вечернюю планёрку. Результатом рабочего дня стало два возбужденных уголовных дела задержание и доставление двух жуликов, находящихся во всероссийском розыске. В целом начальница была довольна своим подразделением и распустила по домам. Оставшись в кабинете одна, Екатерина Константиновна позвонила дочери и поинтересовалась, дома ли находится Кирилл.
— Кирилл? Конечно дома! А где этому оболтусу ещё быть? А ты почему спрашиваешь? — хитро спросила дочь.
— Буду поздно, я навещу дедушку с бабушкой.
— Без нас? — капризно спросила дочь.
— Да, без вас. Займите себя чем-нибудь. — сказала мать и положила трубку.
Она сидела в большом кабинете, требующим ремонта. С потолка свисала штукатурка, а стены покрылись плесенью. Сырость едва перебивала запах оперативников и стул, на который обычно сажают грязных жуликов.
«Может уйти на пенсию? Своё я отслужила. Ещё достаточно молода, чтобы сменить работу. Хотя какую работу, я же больше ничего не умею» — терзала себя мыслями об уходе сотрудник полиции. Взяв себя в руки, она вспомнила, что нужно срочно ехать к родителям, пока старики не легли спать. Чем старше становились родители Екатерины, тем раньше они ложились спать. Непонятно пенсия влияет на людей или возраст. В любом случае, Екатерина относилась к этому с пониманием. Пройдя коридор с характерным запахом, она вышла из отдела полиции номер один.
На крыльце её поджидал весьма подозрительный субъект с огромным букетом цветов. Букет был таким большим, что Екатерина на сразу увидела за ним лысого мужичка на вид лет сорока. Незнакомец начал осыпать её комплиментами.
— Я увидел вас на улице и потерял голову… — распинался незнакомец.
Екатерина Константиновна уставилась на мужчину и оценивающе окинула взглядом с головы до ног. Она сразу поняла, что перед ней весьма скользкий и расчётливый тип. Пока незнакомец распинался и осыпал комплиментами Начальница уголовного Розыска взяла телефон, разблокировала и кому-то позвонила. Она сказала лишь одну фразу «форма-ноль». После чего, убрала телефон и продолжила слушать воздыхателя. Через несколько секунд послышались удары дверей автомобилей, которые были припаркованы перед отделом. Секунд через десять над очередным поклонником Екатерины Константиновны выросли два оперативника. Один из оперативников по имени Петя Козырьков имел низкий рост и огромное, непропорциональное остальному телу пузо. Создавалось впечатление, что он на девятом месяце беременности и вот-вот начнутся схватки. А второй высокий, худой, широкоплечий, с огромными кистями рук Витя Сухарёв. Они выросли над поклонником и жадно на него смотрели. Как дрессированная служебная овчарка смотрит на еду и ждёт команды хозяина «можно». За спиной начальницы раздался звук открывающейся двери. Из отдела высунулись ещё два молодых оперативника Гриша и Лёня, которые не успели уйти домой. Они выскочили, но резко сменили походку на спокойный, медленный, ленивый шаг, увидев, что сзади поклонника уже стоят церберы. Заметив резкую смену походки молодых полицейских, незнакомец смекнул, что сзади него кто-то стоит, однако виду не подал. Поклонник продолжил расхваливать женщину. Через секунду Екатерине Константиновне это надоело, и она кивком дала церберам команду «можно». Цветы упали на асфальт, а рядом с ними приземлилось и лицо незнакомца.
— Я знал, что будет непросто. — кричал поклонник, когда церберы защёлкивали браслеты на его запястьях.
Оперативники умело подхватили его под локти, подняли на ноги и повели в отдел. Екатерина Константиновна только и слышала слова незнакомца:
— Меня зовут Керим… Слышите? Вы мне очень понра…
Дверь отдела захлопнулась как рот жадного аллигатора и крики перестали доноситься до улицы. Молодой полицейский склонился над букетом и рукой аккуратно просмотрел содержимое.
— Всё чисто. — заверил оперативник.
— Спасибо, Гриш. Раз всё чисто, значит прогоните очередного поклонника по старой схеме, чтоб я его больше не видела — сказала Екатерина Константиновна и пошла в машину.
Под «старой схемой» начальница Уголовного розыска имела ввиду лазейку в законе, которая позволяет довольно эффективно воспитывать взрослых людей. Суть заключалась в том, что жулика задерживали на два часа с целью установления личности и дактилоскопии. Эти два часа жулик просто сидел в отделе и ждал. Особо буйные ждали пристёгнутыми к лавочке. Ни обеда, ни туалета им никто не предоставлял. После чего за отсутствием основания для задержания отпускали. Жулик не успевал на и сто метров отходить от отдела полиции. Специально подготовленные сотрудники патрульно-постовой службы останавливали и на законных основаниях задерживали с целью установления личности. И двухчасовой круг повторялся и вновь, и вновь. За это время жулик переживал все, предусмотренные матушкой природой эмоции. От гнева до беспомощного отчаяния. Особо непонятливые проводили в отделе полиции до двух суток. Для самих полицейских это не было проблемой, так как они сутками работали находились в отделе. Опытные жульбаны умудрялись вызвать такси прямо к отделу. Уехать им удавалось, однако у дверей квартиры уже поджидали опытные сотрудники и доставляли в отдел. Стоит отметить, что до того, как подразделение участковых ввели этот метод, на улице нельзя было спокойно ходить и не нарваться на толпу неблагополучных озлобленных хулиганов. Таким образом, уставшие участковые зачистили улицы города и прекратили беспорядки всего за несколько месяцев. Теперь попадались лишь завсегдатае жулики или те, кто решил, что глупые полицейские забыли, как надо работать.
К сожалению, кражи таким, образом не прекратишь. Подразделение розыска, в прежнем режиме, впахивало как рабы на галерах. Однако, абсолютно законные методы инициативного старшего участкового майора полиции Аниськина взяли на вооружение.
Фраза «Форма-ноль» была специально придумана ещё много лет назад тогдашним начальником уголовного розыска. Хоть Екатерина Константиновна и в молодости могла за себя постоять, будучи активной и воинственной особой, завоевавшей уважение в мужском коллективе, начальник по фамилии Груздев решил, что она всё равно хрупкая девушка. Таким образом, весь коллектив мог подстраховать Екатерину. Учитывая авторитет, заслуженный женщиной, когда встал вопрос о том, кто будет начальником, никто не сомневался, что должность её.
Екатерина Константиновна обнаружила, что снова забыла, где припарковалась утром и минут пять потратила на поиск своего автомобиля. Под дворником автомобиля лежала любовная записка. Видимо, предусмотрительный этот Керим, не думал стоять под отделом вечно и решил перестраховаться, оставив записку.
Женщина села в машину и отправилась по знакомому маршруту. Её родители жили в частном доме, который находился в противоположной части города. Она подъехала к дому родителей и заметила, что свет в доме не горит. Это означало, что она опоздала и родители легли спать. Екатерина с досадой откинулась на сиденье и ударила по рулю автомобиля.
Не успела она задумчиво поскрипеть зубами, как калитка забора открылась и вышел её отец. Он жестом позвал дочь и указал старую скамейку, находящуюся рядом с забором. Настолько старую, что женщина не сомневалась, что скамейка старше неё раза в два
Екатерина вышла из машины и поприветствовала отца.
— Здравствуй, Катенька. — сказал отец. — Мать спит уже, а я брожу вот, не спится мне.
Отец повернул шеей. Послышался хруст. Екатерина Константиновна поморщилась. Ей с детства не нравилось, когда отец хрустит шеей. Со стороны это выглядело не безопасно. Шустрый старичок осмотрел машину и деловито спросил:
— А ты что, одна? А где Поля и Кирилл? Давно дед их не видел уже. Лето заканчивается, хоть бы заглянули. Не нужен дед?
— Полина только с сессии вернулась и тоже хотела поехать, а вот Кирилл меня беспокоит.
— Ну большой уже жлоб, вот и беспокоит. Это нормально. Помнишь, как его отец в вот тут под забором у меня ошивался? — с теплотой в голосе спросил старик, а после непродолжительной паузы добавил: — с гитарой своей.
— Да вот, к сожалению, меня не это беспокоит.
Отец нахмурился и сделал вопросительный взгляд. Екатерина Константиновна слишком хорошо знала своего отца, чтобы понимать его без слов.
— Нет, по кривой не идёт. — успокоила отца Екатерина. — У него появился кумир.
— Ну, что ж ты. Он растёт без отца. Это абсолютно нормально. Порой люди находят пример для подражания в чужих людях. В этом нет ничего страшного. У меня тоже такой пример был в своё время. Я ведь детдомовский помнишь? Главное, чтобы этот самый пример не был негативным. Сама знаешь, дурной пример соблазнительнее. И вообще, ко мне его не возишь. — упрекнул дед ревнивым голосом.
— Поэтому я и пришла к тебе. Ты знаешь человека по имени Волослав?
Константин Иванович замер. Его лицо внезапно стало отречённым. Екатерина поняла, что отец узнал это имя. Она вопросительно на него уставилась. Это не осталось незамеченным для старика. Он поднял глаза в звёздное небо и спросил.
— Знаю такого человека, с ним общается Кирилл?
— Да, кто…
— Пусть общаются. Волослав дядька надёжный. — перебил её старик и загадочно посмотрел на дочь.
— Что ты недоговариваешь? Почему это вы оба так тепло отзываетесь друг о друге?
— Катенька, я много лет знаю этого человека. Он помогал городу. Он зарекомендовал себя как человек слова. Если Кирюша нашёл в нём пример для подражания…
— Возможно мы говорим о разных людях. Сколько лет тому Волославу которого ты знал?
На этот вопрос старик отвечать не стал. Старый дедушка Костя легко сменил тему. Екатерина была в замешательстве от того, что даже её родной отец ей что-то недоговаривает. Мало того, у отца внезапно появился демонстративный склероз. На тот момент у начальницы уголовного розыска не было каких-либо сомнений, что Волославу пятьдесят лет. Но у неё сложилось чёткое осознание того, что её держат за дуру. При чём, сразу три человека. Один из которых её родная кровиночка сын, а второй биологический отец, который воспитывал её с пелёнок. Раздосадованная тем, что она уходит ни с чем женщина решила пристыдить отца. Но демонстративный склероз превратился в моноспектакль под одноимённым названием «деменция». В главной и единственной роли Константин Константинов, бывший глава администрации города.
Разгневанная дочь села в машину и хлопнула дверью. Она решила, что по приезду домой она устроит сыну допрос с пристрастием и на этот раз выдавит из него всю нужную информацию. Начиная с событий пикника заканчивая родственницей Волослава, шастающей при нём в банном халате. Женщина дала по газам. Она резко развернула автомобиль и рванула всеми ста пятьюдесятью лошадиными силами в сторону своего дома. Кинув взгляд в боковое зеркало, Екатерина увидела, что её отец разговаривает по телефону. «Неужели звонит Волославу? Ну я вам всем устрою, партизаны» — подумала полицейская, вспомнив, что даже лесник менялся в лице, когда речь заходила о загадочном наследнике дворянского рода.