- Ну и не помер бы, - буркнул Никола, проталкивая пузатый мешок в двери класса.
- Ого, это столько насобирали? - К Валерке вернулось хорошее настроение. Ну, давайте перевязывайте в кипы и - свободны.
Перевязывать, снова возиться с пыльной и грязной бумагой... Витька попытался увильнуть.
- А ты сам не можешь, что ли? Мы собрали, а ты перевязывай.
- А то, что мне еще завхозу дяде Васе все сдавать - не считается? Да?..
Спор грозил затянуться. Никола взял мешок за углы и, поднатужась, вытряхнул бумажный ворох в общую кучу.
- Давай веревки.
Надо сказать, что если поиски и сбор макулатуры еще могут представлять собой какой-то интерес, то сортировка и перевязывание старой бумаги в кипы к любознательности не располагают. И вы можете себе представить, как удивился Виктор, когда, откинув к стенке очередной пакет, увидел Николу, неподвижно стоящим на четвереньках и внимательно читающим что-то среди принесенного мусора.
- Ты чего нашел?
- Тс-с-с! - Никола страшно завертел глазами и, прижав грязный палец к губам, стал запихивать какой-то мусор под рубаху. - Тихо!
Но предупреждение опоздало. Подскочил Шустов.
- Ты чего прячешь, Вервин?
- Ничего.
Валерка заколебался. Если Вервин что-то сунул за пазуху, значит, нашел стоящее. И это интересное он вытащил из классной макулатуры. Но что принадлежало классу, то, по твердому убеждению Валерки Шустова, принадлежало в первую очередь ему. Однако у Вервина не отнимешь, особенно когда рядом Молчанов. А рядом они были всегда. И вдруг краем уха он услышал в коридоре твердые шаги Ольги Ивановны.
- А ну, стой!
Валерка дернул школьную гимнастерку Вервина вверх, и, пока Витька прицеливался, в какое место поудобнее лягнуть председателя, из-за Николиной пазухи, как стая бабочек-капустниц, полетели в разные стороны (листки.
- Держи!..
Трое мальчишек одновременно бросились ловить разлетающуюся бумагу. Когда классный руководитель шестого "а" Ольга Ивановна открыла дверь, глазам ее представилась удивительная картина. Верхом на председателе совета отряда Шустове сидел Молчанов и что было силы дубасил Валерия кулаками. Председатель же норовил дотянуться до молчановской ноги, чтобы ее укусить. В то же время он свободной рукой подгребал к себе макулатуру и время от времени старательно запихивал пригоршни мусора за пазуху. Тут же в ворохе разбросанной бумаги ползал серьезный Вервин.
- Эт-то что такое?
Живая пирамида распалась. Молчанов, этот неуравновешенный Мальчик, принялся с деловым видом чистить колени. Красный и взъерошенный Шустов опустил глаза. А Вервин ответил:
- Ничего, Ольга Ивановна. Мы сейчас приберем.
- А почему драка?
- Не было никакой драки, - ответил Виктор, прикрывая расцветающий под глазом фонарь. - Мы... играли. Ольга Ивановна была опытным преподавателем.
- Шустов, что здесь произошло?
Валерка поднял голову. На мгновение его взгляд встретился с Николиным.
"Ну что, неужели продашь? Неужели возьмешь сейчас да так все и расскажешь учительнице. И про бумаги... Их, конечно, придется отдать. И тайна, только что возникшая, погибнет для всех..." Может быть, Никола думал и не совсем такими словами. Но смысл его взгляда Валерка понял правильно. И, опустив глаза в пол, он повторил следом за Витькой:
- Мы... играли...
Глава II
СИНЯЯ ПАПКА
- Вперед! - вскричал д'Артаньян, выхватывая шпагу. - За мной, храбрые мушкетеры! - И он пронзил своим верным оружием удирающего гвардейца кардинала...
- Опять, Витька, кота тиранишь? - голос бдительной Иванихиной прервал дуэль. Рыжий кот с противным вяканьем исчез в открытой форточке. - Ну, погоди, погоди. Ужо я сама надеру тебе уши. Не стану и отца ждать.
...Два длинных и один короткий. Звонковый шифр, означающий, что идет свой. Дверь, щелкнув замком, распахнулась. Еще в начале учебного года Никола приспособил мощное реле, подаренное Витькиным отцом, к входной двери своей квартиры. Теперь, услышав звонок, он прямо в комнате нажимал кнопку - и замок открывался.
- Простая схемка, - скромно говорил он в ответ на похвалы знакомых.
- Ну и что? - Виктор шагнул с порога.
Никола сидел за обеденным столом. Рядом с кастрюлей лежала толстая пачка мятых листов бумаги.
Никола призывно замахал руками:
- Дверь...
Виктор послушно закрыл. Все-таки не дома.
- Ну, чего?
- Здорово!
- Чего "здорово"?
- Непонятно.
- Чего "непонятно"?
Никола молча ткнул пальцем в лежащую перед ним синюю папку с ворохом бумаг. Виктор разозлился.
- Да чего ты, в самом деле, не можешь, что ли, по-человечески объяснить?
Тогда Никола просто придвинул приятелю всю папку, показал рукой на стул, а сам ушел в кухню разогревать суп. По всему было видно, что он еще не обедал. Виктор собрал исписанные листы и пересел к окну, чтобы на всякий случай иметь алиби. Алиби предназначалось для мамы. И было реальной необходимостью. Нина Павловна, так звали Витькину маму, должна была каждую минуту иметь абсолютно надежную информацию о местонахождении сына. "Так будет продолжаться до тех пор, - голосом твердым, как железное дерево, сказала она, - пока мы не уедем на дачу".
Жили ребята в одном доме, окна в окна. Только Виктор на втором этаже, а Никола - на четвертом.
У Виктора всегда кто-нибудь был дома. Мама его не работала. Да и отец слушатель военной академии - тоже частенько приходил среди дня.
У Николы дом был, как правило, пуст. Отца Николы Виктор не знал. А мать Варвара Федоровна, врач-биолог - много времени проводила в институте, где она работала в какой-то "хитрой" лаборатории.