Да уж, тут килограмм десять, а то и больше. А пока я стоял и чесал затылок, двое других старикашек начали хвастаться, не желая оставаться в стороне.
Хвастовство в их случае — это у кого с собой больше взрывчатки. Толстяк, например, оказался не таким уж и толстым. Но пятнадцать килограмм взрывчатки с собой все равно носил. Тогда как на тощем был надет пояс смертника. По его словам, иначе ему пенсию не выдают. Пробовал без пояса, ничего не добился. С тех пор всегда его носит. Ведь помимо взрывчатки, основа там из собачьей шерсти, очень помогает для поясницы.
— Ну, этих точно берем. Тут других вариантов нет, — обратился я к Черномору. — Но жить они будут в подвале башни. Думаю, там им самое место.
— Попрошу магов тогда укрепить бункер, на всякий случай, — согласился со мной командир гвардии. — Остальные за мной! — крикнул он бойцам и повел их в казарму. Услышал их облегченные вздохи, никто не хотел жить вместе с этими пироманами и любителями взрывчатки в одной комнате.
*
— Будешь делать интересные артефакты… — писклявым голосом проговорил Виллсон, всячески кривляясь при этом. — Сидеть в теплой мастерской, создавать новые прорывные магические структуры!
Бурчал артефактор не просто так. Ему попросту было скучно. Сейчас он висел под брюхом самолета на страховочной веревке и ничего не мог сделать. Только висеть и ждать.
— Господин Виллсон! — послышался испуганный голос снизу. — А как вы…
— Да вот так! Поскользнулся! — рявкнул тот. — Давай, снимай меня отсюда!
Виллсон оказался здесь не просто так, и сейчас его это очень злило. Всё началось с того, что Михаил приказал ему бросить создание артефактов и заняться улучшением его самолета. Установить защиту от электромагнитного магического воздействия, а также создать защитный купол от физических и магических атак вокруг летательного средства. Особое внимание нужно было уделить турбинам, и вот, с одной из них Виллсон и свалился.
Сегодня погода была дождливой, и если сейчас светит солнце — это не значит, что в любой момент с неба не начнет лить, как из ведра. Благо, инженер по технике безопасности, главный слесарь и механик в одном лице потребовал, чтобы артефактор использовал страховочный трос. Так что веревка поймала иномирца на середине пути. Но так, как никого рядом не было, ему пришлось полчаса болтаться в воздухе. За это время прошло два дождя, так что бедолага вымок до нитки, и это ему совсем не понравилось.
— Всё! Господин Виллсон, приготовьтесь!
— Приготовиться к че… А-а-а! — спустили его самым быстрым методом. Обрезали веревку, заранее положив на землю что-то мягкое.
Но судя по звуку, с которым артефактор приземлился, мягкости подложенного было явно недостаточно. Ругань, начавшаяся спустя секунду, это только подтвердила. Виллсон поднялся на ноги и, потирая ушибленный затылок, быстрым шагом направился в сторону своей башни.
— Чтобы я еще хоть раз согласился на такое! Да ни за что! Пусть этот Михаил сам мокнет под дождем! Или думает, как загнать самолет в башню! Да ни под каким предлогом не соглашусь больше!
— О, привет, Вилли! — дорогу ему перегородил тот самый Михаил, отчего артефактор аж подскочил на метр. — А ты чего самолетом не занимаешься?
Виллсон вдохнул полной грудью воздух и уже собрался высказать всё, что он думает о графе, но тот достал телефон и, хитро улыбнувшись, показал ему фотографии.
— Кстати, давно хотел тебе эту шутку показать! — Михаил пролистывал фотографии, одну за другой, а лицо Виллсона то зеленело, то бледнело. Там был изображен ощипанный голубь в разных позах. Вот он пытается убежать и сберечь свой хвост, на следующей хвоста уже нет, но голубь старается сохранить пух хотя бы на груди. И на последней фотографии он полностью лысый. — Ой, а это не то… — быстро пролистал фотографии своих набросков. Просто думал, а не отрастить ли голубю новые конечности? Например, руки в подмышках. Очень удобно будет, как по мне… Задумки перенес на бумагу и сохранил в памяти телефона, чтобы потом вернуться к этому вопросу. — А ты что-то хотел мне сказать?
— Нет, ничего, — невесело пробурчал Виллсон. — Просто иду переодеться в сухую одежду, а потом вернусь к работе.
*
Сижу я в своем кабинете, никого не трогаю. Лениво просматриваю документы, читаю отчеты. За последние два дня отсеялось несколько бойцов, но это совершенно нормально. Они попросту не потянули изнурительные тренировки, а первые дни я не позволяю даже Роману помогать им в восстановлении. А то совсем расслабятся.
К барону уехало уже несколько машин камня и дерева. У него там большая стройка, и одного мага явно не хватает. Хорошо хоть туда отправили Торена. Вениамин накачивает его вином, и тот работает чуть ли не круглосуточно.
— Привет, граф! — в комнату без стука влетел тот самый Вениамин. Вспомнишь, как говорится, вот и он. Вот только вошел он не один, а притащил с собой какого-то заморыша.
Парню лет восемнадцать-двадцать. Это я узнал лишь благодаря своей магии, ведь на вид ему куда меньше. Бледный, весь трясется, тощий, как спичка. Барон затащил его чуть ли не за шкирку и сразу бросил на диван. Ведь тот бедолага долго стоять бы не смог. И его ни капли не волновало, что прямо над диваном устроились трое голубей. Точнее, наш бородач снова развлекал своих дам какими-то рассказами.
— Смотри, кого нашел! — с гордостью заявил Вениамин и указал на заморыша.
— А это, извини, кто? — я так и не понял, что тут происходит.
— Это Иннокентий! — не теряя ни крупицы гордости, воскликнул барон.
— Нет, ну это прекрасно, тут не поспоришь, — кивнул ему. — А что дальше?
— Иннокентий виконт. Ты же сам говорил, что тебе нужны вассалы. Вот, я нашел отличный вариант! — похвалил себя барон. Ну да, сам себя не похвалишь, я уж точно не похвалю.
— Отлично! Нашел, теперь бери его и уходи, — пожал плечами и вернулся к работе.
— Подожди, не горячись. Да, он выглядит слабым. Да, у него хворь костей и…
— У него выраженный рахит, почечная недостаточность, причем хроническая, а еще скоро начнется воспаление легких из-за того, что ты таскаешь его по такой погоде, — закончил я свою мысль.
— Вот именно! Доживает парень свои последние дни! — снова воскликнул Вениамин, а я не понимаю, к чему это он клонит.
— Ну ладно, сто тысяч за лечение, и поставим на ноги твоего Иннокентия, — вздохнул я.
— Нет, ты не понял, — барон сел напротив меня и нагнулся поближе. — Бери с него клятву, и он будет тебе самым верным вассалом! Такой точно не предаст!
Я отклонился вбок и посмотрел на Иннокентия. Сидит, даже через очки почти ничего не видит. Взял со столика книгу и внимательно ее изучает, старательно делая вид, что не слышит наших разговоров. По боевым качествам… Даже не знаю, вряд ли он справится сейчас с ощипанным голубем. С обычным, разумеется, а не усиленным мною.
Девятый ранг — это не шутки. Подобное может означать, что он в детстве даже крапиву палкой не бил, чего говорить о реальных сражениях. Так что Дар практически нулевой, боевой потенциал еще ниже, а здоровье. На него придется потратить немало сил. Непонятно, как он вообще дожил до этого момента.
— Отлично, — кивнул Вениамину. — А теперь пошли вон…
— Нет, подожди! Он может быть нам полезен! — не понимаю, чего это барон так печется над этим задохликом. — Бери его, не пожалеешь! Иннокентий, не спи там! Давай рассказывай о своих сильных качествах!
— Коммуникабельность, пунктуальность… — поправил тот огромные очки и начал перечислять.
— Да не эти! Что умеешь, рассказывай! — рявкнул Вениамин, отчего тот аж подскочил на месте.
— Ну, я умею работать с компьютерами… — неуверенно проговорил Иннокентий. — А еще умею разгадывать ребусы! И… И еще…
— Завязывай с допросом, он же сейчас умрет, — закрыл я лицо ладонями и устало вздохнул. А тот уже совсем побледнел, и даже скорее слегка позеленел. — Ребусов на сегодня достаточно.
— Про Дар свой расскажи, идиотина! — барон дал своему товарищу последний шанс, но тот замялся.
— С Даром мне не повезло, да… — вздохнул Иннокентий, и с трудом поднявшись на ноги, побрел в сторону выхода. — Редкий, но бестолковый, просто ужас. Я могу говорить с птицами. Точнее, я их понимаю, и по идее должен им приказывать, но они меня не слушают.
— Он растет, и когда-то птицы будут слушаться его! — воскликнул Вениамин. — Просто помоги ему немного, и будешь тогда повелевать орлами! А то и армию страусов найдешь. Круто же! — если всё это время он улыбался, то теперь лицо его стало серьезным. — Михаил, вылечи его, прошу тебя! У меня мало друзей, не дай потерять и его. Я дам тебе сто тысяч… Нет! Двести дам! Но потом…
Я же сидел и переваривал информацию, пропуская все слова барона мимо ушей. Понимает птиц… Это же просто идеально!
— Ты действительно понимаешь птиц? — посмотрел на Иннокентия, что уже почти доковылял до двери.
— Да. Вон тот бородатый только-что послал вас нах**, — пожал он плечами, а я посмотрел на черного голубя. Тот пока не понял, что его рассекретили, и продолжал с гордым видом выделываться перед голубками. — Это же нормально?