Первого сентября 1733 года в Юрмале открылась Магическая академия.
Открылась торжественно. Даже парад гвардейских полков перед зданием прошёл. Первая же на планете Земля. Ближайшая в Тау Кита. Почти шутка. Блюментрост Лаврентий Лаврентьевич Медицинскую академию в Москве открыл ещё в 1731 году. Здание строили, аптекарский огород новый городили, преподавателей со всей Европы собирали. Потом учеников искали, тоже половину перевели из других университетов старушки Европы. Где своих выпускников средней школы в таком количестве возьмёшь, тем более и школ-то таких нет?
Но сейчас уже оба факультета учениками укомплектованы. Первый обычный для всех университетов Старого Света — медицинский. Почти в трети университетов Европы есть. Второй первый в мире — Ветеринарный. Сейчас коновалы всякие — это обычные самоучки. И это удивительно при огромном количестве лошадей и роли лошадей в экономике. Пока обучение двухлетнее на этом факультете, просто больше знаний нет. А вот три кафедры этого факультеты эти знания сейчас и добывают. Одна кафедра по птицам, понятия птичий грипп ещё нет, но болезнь ведь есть. Да и других хватает. Вторая кафедра занимается коровами, овцами, свиньями и козами. Тоже знаний пока не лишку, выскребают их по сусекам у народных травниц. Третья кафедра занимается только лошадьми, и она самая большая, так как там кроме лечения занимаются ещё и селекцией. Курируют конезаводы по выведению нужных для армии и экономики пород.
Третий новый факультет Брехт решил открыть отдельно от самой академии. Всё же магия. Нужны они под боком и не в Москве. Брехт помнил, что в ближайшие несколько лет Москва выгорит полностью, даже круче, чем при Наполеоне, вообще почти ни одного дома не останется. Год точно не знал, но и не так важно. Людей такой редкой профессии, как волшебник, оставлять в Москве, чтобы они все погибли при пожаре, не стоит. Да, принял всякие разные меры, и черепичных заводов понастроил, и кирпичных, и по-всякому простимулировал строительство кирпичных домов, и пожарники не добровольные сейчас, а профессионалы на городском бюджете, но всё одно, если в Реале выгорело две трети Москвы, то стоит надеяться разве, что будет только половина.
На самом деле факультет назывался «Народной медицины». И в него со всей страны, как и на два первых факультета народ преподавателями собирали. Тут пока обошлись без иностранцев. Сто процентов, несмотря на разгул в прошлом веке борьбы с ведьмами и пусть менее активную, но продолжающуюся борьбу сейчас, в Европе есть всякие бабки знахарки и прочие травницы. Так травницами сейчас кого удивишь, сейчас все лекарства — это травы. За редким исключением, где с болезнями борются всякими кардинальными методами, типа препаратов на основе ртути и мышьяка.
Брехт на этот факультет собирал не совсем травниц. Собирал именно людей с экстрасенсорными способностями. Все же знают, что некоторые бабки или дедки могут зубную боль заговаривать. Некоторые наложением рук лечат. Вот таких специалисток и специалистов по всей стране два года и собирали. При этом три четверти оказались мошенниками, если они при этом были травниками, то, дав плетей и пригрозив проверить через год, чем занимаются, отправляли домой, а если просто мошенники и даже в травах не разбираются, то отправляли в Кяхту дорогу строить или, если престарелые, то просто вешали. Не потому, что Брехт злобный дядька, просто именно в этом деле мошенники приносят самый большой урон. Вера людей, вот главное лекарство. А они у людей веру отнимают. За два года удалось набрать около тридцати волшебников и волшебниц. Разделили их по возрасту на учителей и учеников, и вот открыли торжественно новый факультет.
Собирали людей не палками и не ротами солдат. Происходило это в два этапа. Сначала всем генерал-губернаторам предписывалось снарядить экспедиции в своих губерниях с целью выявления целителей, которые необычными способами лечат людей, а потом к ним уже герцог Бирон отправлял людей с приглашением поехать в новую столицу — Ригу учить своему ремеслу людей. Почти все отказались. Тогда Брехт уже отправлял всяких чиновников в золочёных кафтанах, чтобы они всякие большие блага обещали и свободу для всей семьи, если из крепостных, и наделы земли для семей и обучение детей или внуков в университетах. И даже вернуть из армии родственников, если те в рекруты записаны. Ещё треть согласилась. Ну, а последних и в самом деле пришлось уже угрозами загонять.
Брехт не конченый дурак и понимал, что обучить человека лечить наложением рук можно только если и у ученика есть дар. И это будет второй этап создания магического факультета, следующей весной все преподаватели поедут в командировки по стране искать этих одарённых. Уж сами-то народные целители определят сразу мошенник перед ними или и в самом деле у человека дар. Ну, а дальше Иван Яковлевич надеялся на ту саму Евгенику. Если дивчина с даром выйдет замуж за своего сокурсника, то может и сын или дочь у них родятся с волшебным даром. Говорят же о потомственных целителях.
И не стоит путать «Битву Экстрасенсов», которая просто шоу, с Магической академией. Брехт своими глазами на примере Матрёны и Василисы Приблудной видел, что сказки про ведьм — это не сказки. На самом деле, что-то такое есть. Вот теперь власти столько, что можно и проверить. Хуже ведь точно не будет. А лучше? А подождём.
Событие девятое
Когда человеку кажется, что все идет наперекосяк, в его жизнь пытается войти нечто чудесное.
Далай-лама
Сан-Жуан-Батишта-де-Ажуда (Fortaleza de São João Baptista de Ajudá — «крепость Помощи святого Иоанна Крестителя») в Дагомее это огромный белокаменный город с широкими проспектами и высотками, по мощёным большим плитам улицам ездят в фешенебельные рестораны и магазины в роскошных подрессоренных каретах прекрасные сеньоры и сеньориты. Чтобы сбить африканскую жару весь город просто покрыт фонтанами, а широченные улицы превращены в парки, по сути, так как любое свободное место занято высокими фруктовыми деревьями. От джунглей за городом крепость Помощи этого самого Крестителя ограждена высоченной в десяток метров стеной такой ширины, что по ней квадрига спокойно проедет. Да, чего там две квадриги разминутся.
Ну, да. Не, не так всё. На самом деле, это дыра с парой десятков зданий одноэтажных и стеночкой чуть выше человеческого роста, толщиной не более метра, и это не монолиты всякие, а необожжённый кирпич сырец и просто земля между двумя рядами этих кирпичей. А за стеной небольшой местный посёлок вообще с тростниковыми хижинами. Там весь базар — это десяток торговцев, торгующих мухами. Не описка. Рыбу или мясо так плотно эти твари облепляют, что и не видно мясо этого под ними. Они разные. Мухи. Есть огромные сине-зелёные, есть жёлтые, есть не менее огромные чёрные. И среди них есть, должно быть, и те самые мухи Цеце. Да вон она с жёлтым брюшком и хоботком, как у комара, легко отличить от таких же жёлтых навозниц, крылья на спине не в стороны торчат, а перекрывают друг друга. Сонную болезнь распространяет.
Если кукурузу создали инопланетяне, то муха Цеце тоже из их лабораторий вышла. Именно она спасла Африку от белых господ и уничтожения лесов миллионными стадами животных. Это как волки — санитары леса. Дай волю зайцам и косулям, и они уничтожат леса. Так и в Африке. Дай волю слонам всяким и буйволам и нет лесов — одни прерии, которые потом в пустыню превратятся.
Адмирал Вильстер, предупреждённый герцогом Бироном об этой страшной мухе, перед тем как сойти на берег надел на голову накомарник и на руки кожаные белые перчатки. В принципе, особо делать ему в небольшой вымирающей крепости было нечего. Разве визит вежливости нанести коменданту и передать ему пакет от короля португальского Жуана V Великодушного, в котором предписывалась полковнику Бернарду Антонио Филиппе Нери де Тавора оказать русским кораблям посильную помощь, если она потребуется, и помочь в закупке продовольствия и пополнении запасов пресной воды. Опять пить придётся. В Мазагане тестюшка предупредил Юрия Даниловича, что де Тавора не просыхает.
Корабли добрались до Дагомеи вполне благополучно, разве, что приходилось идти довольно далеко от берега, так как ветер был с Запада и всё время относил корабли к прибрежным скалам и мелям. Комендант встречал русские корабли в порту и сразу офицеров к себе в гости зазвал, старичок и правда был навеселе и от него портвейном попахивало. И что самое удивительное, он уже знал, что русские побили мавров и даже самого султана отправили к Аллаху.
— А у вас как с местными? Не досаждают? — пригубив ароматный напиток, поинтересовался Вильстер.
— Дикари? Воры и разбойники все. Воры больше, попробуй, оставь, что без присмотра сразу уволокут. А ещё пьяницы все, особенно вожди их. За бутылку рома мать родную в рабство продадут. Адмирал, а вам рабов не надо? Есть свежая партия. Готовим для отправки в Бразилию. Но вам, как победителю мавров, уступлю подешевле. Есть молоденькие черножопые. Девственницы.
— Мы на север плывём, они там вымерзнут. — отмахнулся адмирал, но отделаться от радушного хозяина так просто не получилось. В результате Юрий Данилович и сам не заметил, как оказался хозяином десяти рабынь. В принципе цена и правда была не велика. Пять серебряных рублей за девицу.
Утром, вспоминая об этом Вильстер плевался. Споил его комендант. Всё же на такой жаре пить нужно уметь. И чего теперь с этими рабынями делать? Самое плохое не в том, что женщина на борту к несчастью. У него полно женщин на борту, всё же переселенцев везёт в Охотск. Плохо, то, что команда теперь будет всеми правдами и неправдами пытаться провести эксперимент по межрасовому скрещиванию. А им плыть год. Только родов на корабле ему и не хватает, почему-то не сомневался Юрий Данилович, что эксперимент закончится с положительным результатом. Хоть пояса верности местным кузнецам заказывай.
Решил адмирал вернуть их пьяному коменданту, но в результате на следующий день утром проснувшись у себя в каюте и напрягая раскалывающуюся с похмелья голову узнал от принёсшего целебного отвара ординарца Смирнова, что он купил вчера ещё пятерых негров и тысячу фунтов слоновой кости.
— А что с водой? — нет, нельзя пить на жаре.
— Погрузку закончили, все бочки полные, — ну, хоть тут радостное известие.
— А овощи и фрукты с мясом.
— Всё закуплено, уплывать надо, Ваше Превосходительство. Команда ропщет, на берег хочет, как бы бунт не подняли.
— Позови капитана, Василий, на самом деле лучше отсюда убраться, пока живы.
Глава 4
Событие десятое
Логистика включает в себя средства и мероприятия, которые разрабатывают планы стратегии и тактики. Стратегия решает, где действовать; логистика доводит войска до этой точки.
Антуан-Анри Жомини
Четыре гвардейских полка, усиленные набранной со всей России артиллерией, получилось восемь полноценных рот, пятнадцатого сентября 1733 года вышли в поход. На этот раз Преображенскому, Семёновскому, Измайловскому и Георгиевскому полку идти в такую даль не надо. Брехт вступать в настоящую войну с Фридрихом Вильгельмом не собирался, сейчас бы переварить присоединение Украины и Белоруссии. Одно Великое княжество Литовское — это огромная головная боль. Там та самая шляхта, которой никакие законы не писаны. И часть из магнатов и простых шляхтичей сильно недовольна тем, что произошло. Вполне себе не дураки и понимают, что гайки им начнут заворачивать. Не будет вольностей в Российской империи. Мало ли, что там Императрица подписала, кондиции сначала тоже подписала.
Что с этим делать уже несколько десятков раз на Госсовете говаривали, в Синоде и Сенате обсуждали. Есть множество путей, как с вольницей шляхетской покончить, от тотального террора, с отъёмом всех их дурацких привилегий, а после бунта, лишения имений и отправкой в Сибирь, что всё одно придётся делать, до раздачи денег и всяких привилегий, как сделали в Реальной истории Екатерина, а потом Александр. Брехт точно знал, что это ничего не даст, всё одно бунтом и террором закончится. Но не скажешь же такое на Госсовете. Там и русские магнаты — князья не поймут. И Анна хоть и слушается герцога Бирона, но нет — нет, да и выкинет какую хрень исподтишка. Не хотелось бы, чтобы это случилось именно во время войны. На Кавказе война, в Крыму война, в Молдавии война, все войска делом заняты, а тут бунт в княжестве Литовском. Пока Брехт предложил сделать ход конём. Он уговорил Анну Иоанновну создать пятый гвардейский полк. Так и назвать — Литовский. И укомплектовать его на сто процентов из дворян Великого княжества Литовского. Если его сделать таким же четырёхбатальонным, как Преображенский полк, то туда чуть не половина дворян (шляхты Литовской) призывного возраста угодит. А затем, как начнётся война с Турцией, двинуть их на Крым. Пусть их проредят степняки. Чем больше убьют, тем проще будет потом в Белоруссии порядок наводить.
— А если этот полк взбунтуется? — ну, а чего правильный вопрос Анхен задала.
— Не сразу же. А если в Крыму начнут бузить, так и бог с ними, мало кто без провизии и фуража назад вернётся. Зато будет повод, пройтись по шляхте. Сами начали.
— А другого пути нет, может их купить можно? — влез Андрей Иванович Остерман.
— Нет, только сильнее станут. А вот земли дать — это можно. Земли в России полно. От Нижнего Новгорода до Астрахани толком нет сёл и городов. Дать земли и пусть вывозят крестьян. Особенно из земель в районе Вильно. Там местные племена чухонские всякие, желательно их в Поволжье переселить. Ещё можно на юг Тюменской губернии и у Челябинска, там степи, леса, и лето довольно тёплое, земли, как грязи. Пусть осваивают. Много земли давать, сколько сами попросят, и даже, чёрт с ним, выделять деньги на переселенцев. Кредиты обязать банки под низкий процент давать на десять, скажем, лет, и ещё и от государства подъёмные, плюс указ, что десять лет налогов не платить и сто лет в армию не брать, только по желанию.
Потихоньку стал Остерман эти решения Госсовета в жизнь воплощать, а герцог Бирон, как министр Обороны, объявил о создании лейб-гвардии Литовского полка. Пока без него на войну ушли, хотя чуть не тысяча желающих мелкопоместной шляхты уже в Юрмалу, где им строят казармы, прибыла.
От Риги, откуда вышли гвардейские полки, до ближайшего прусского города Мемеля — куда они направились, около трёхсот километров. Да, время для похода выбрано не самое подходящее, уже началась осень, по ночам довольно прохладно и время от времени с неба начинают сыпать холодные и нудные осенние дожди. Так не они войну начинали. Пруссакам приспичило. Балтийский флот уже по Мемелю отработал. Брехт специально выждал, пока это известие не пришло и только тогда двинул гвардию в поход. Береговая оборона полностью уничтожена, а батареи и форты со стороны Польши, откуда подойдут русские полки обстреляны шрапнелью по возможности. В порту захвачены все прусские суда и корабли, даже небольшие рыбацкие баркасы, а весь порт, все портовые сооружения, перемешаны с землёй. Препровожден в Ригу и один французский купеческий двухмачтовый кораблик. Турнули шведов, в том числе и два военных корабля.
Постреляли, ограбили и ушли, не предъявив никаких ультиматумов. Вот поди бургомистр репу под париком белокурым чешет. Что это было, дескать? Пусть чешет. Шли, хоть и по грязи, споро и три сотни вёрст Брехт надеялся за неделю преодолеть. Через неделю получит пруссак ответ на свой вопрос.
Это Фридрих Вильгельм думает, что Данциг, находясь между двумя кусками Пруссии, в невыгодном положении. На самом деле всё наоборот — это Мемель и Кёнигсберг находятся очень близко от Риги и Митавы. От Митавы и Либавы, так совсем рукой подать. А с Берлина гнать припасы и пехоту до Мемеля — это настоящий квест, да ещё в распутицу. Про артиллерию, особенно тяжёлую, где нужны здоровущие кони, и говорить нечего. Все войны выигрывают не генералы и даже не школьные учителя (Фраза неверно приписывается Бисмарку, на самом деле профессор Оскар Пешель), их выигрывают снабженцы. Логистика — бог войны. Кстати, нужно в виде репараций потребовать с короля-солдата тяжеловозов.
Событие одиннадцатое
Тактика… нет, любители обсуждают тактику… Профессиональные солдаты изучают логистику.
Том Клэнси
Дикая дивизия Ивана Остермана двигалась пешим строем. У преображенцев только были все офицеры на лошадях, а так если все семь тысяч в пропорциях с преображенской ротой сравнить, то совсем не радостная картина получалась. И обоз для семи тысяч человек получился куцый. Всего сорок телег. На каждой примерно по пятьсот кило груза итого двадцать тонн. Пару дней и нет того продовольствия. Всё, встала армия и поход толком не начавшись закончится.
На самом деле всё не так плохо. Герцог Бирон через посольство в Праге передал Ивану Ивановичу Остерману инструкцию, которую тот и постарался скрупулёзно выполнить. Весь маршрут от Козела до Шверина был разбит на кусочки длинной примерно в тридцать — сорок вёрст. И в каждый конечный пункт такого отрезка пути барон Остерман отправил каптенармусов и квартирмейстеров. Не по одному — два человека, а целых два десятка. Тут Бирон, надо отдать ему должное, не полным кретином оказался, если в несколько десятков этих привалов сразу отправить по двадцать человек, то вся армия козельская кончится. Министр придумал умнее. Этих снабженцев посадили на лучших лошадей. Всего их получилось пять плутонгов. И они работали по очереди. Приходит армия в Прагу, а там уже оборудован лагерь близ города и варится каша и фураж для лошадей заготовлен и продукты на день припасены. Рано утром этот плутонг каптенармусов снимается и мчит, минуя следующие четыре выбранные места для ночёвки, в Дрезден. И там опять оборудует лагерь, дожидаясь подхода Дикой дивизии. Маршрут намечен вдоль Эльбы, в которую вскоре после Праги впадает Влтава. Следующим пунктом остановки каптенармусов этого плутонга намечен Виттенберг, потом Магдебург, самый короткий переход всего около ста вёрст. Здесь козельская армия должна встать на двухдневную остановку для приведения себя в порядок, закупку обуви или другого пришедшего в негодность обмундирования и отсюда отправят домой вверх по Эльбе заболевших. Но в Магдебург, тоже заранее, генерал Шпигель отправил несколько офицеров, чтобы те попробовали нанять наёмников. Много не надо, с сотню, чтобы восполнить убыль от болезней и дезертирства. Иван Карлович отлично понимал, что многие добровольцы, столкнувшись с суровыми буднями длительного пешего перехода, разбегутся. Энтузиазм весь проходящая.
Так и оказалось. К Магдебургу из семи тысяч восьмидесяти девяти человек, вышедших из Козела, через десять дней добралось только шесть тысяч семьсот с хвостиком человек, белее трёх сотен отсеялось, при этом больными всего пять десятков. В окрестностях Магдебурга на берегу Эльбы лагерь простоял не два дня, как запланировали, а три. При этом даже повоевать пришлось. Из Потсдама нагрянула рота пруссаков во главе с полковником фон Штольцем, и они захотели «Дикую дивизию» рекрутировать и отправить в Польшу, отбивать у русских Данциг.
Получилось весело. Командир роты преображенцев майор князь Петр Иванович Бабичев, дал команду своим пруссаков разоружить. А те почему-то решили сопротивляться. Преображенцам на помощь пришли «дуболомы» и сила солому сломила. Человек двадцать пруссаков вместе с визжащим больше других полковником убита, ещё полсотни покалечены или ранены. И больше сотни пленных. Пока Шпигель прибыл к месту разборок всё уже было сделано и ничего не воротишь. Князь Бабичев на созванном срочно совете предложил прогуляться до Потсдама и навести там порядок, чтобы тараканы своё место знали.