Возвышение Меркурия. Книга 11
Глава I
На мгновение все замерли, смотря на меня с неверием и опаской. Такое выражение бывает у тех, кто услышал неприятную новость, но не хочет её осознавать, надеясь вот-вот услышать, что это была лишь плохая шутка и ощутить облегчение.
Первым отреагировал Долгорукий. Шевельнувшись, скользнул взглядом по телу гомункула, черты лица которого уже начали расплываться и тихо рыкнул, полыхнув гневом. В следующую секунду воздух около него уплотнился, собираясь мощной стеной. Затем, князь поднялся в воздух — расставив руки, встал посреди завывающего вихря, который потащил его вверх. А потом патриций помчался в сторону Москвы, быстро набирая скорость и оставив за спиной своё сопровождение с их автомобилями.
Это простое действие, как будто снесло плотину, мешавшую движению — патриции немедленно принялись действовать. Одни бросились к машинам, другие спешно использовали Дар, уносясь вдаль по воздуху или по земле. Видимо считали, что так будет быстрее.
Сам я потянулся к костяному дракону, которого Лера привязала к моему разуму. Оглянувшись назад, рявкнул, перекрывая гомон.
— Прохор и Гифер со мной, к Кремлю. Лера и Ульяна — охранять лагерь. Всем остальным, прикрывать и быть рядом. Командование на Ульрихе.
За счёт узконаправленного Гласа, отданный приказ доносился до всех ждущих рядом боевых групп, укрытых пологами невидимости.
На лицах тех патрициев, кто ещё обращал внимание на происходящее вокруг, появилось искреннее изумление — они явно не ожидали увидеть, как в воздухе проявляются фигуры людей и драконов, которых они раньше не ощущали.
Костяной дракон опустился на асфальт, но как только я забрался на своё место, на белую шею крылатого конструкта опустилась чья-то рука. На меня же уставились широко распахнутые и горящие безумием глаза Урусова.
— Позволишь, граф?
Я молча кивнув и князь ловко запрыгнул, расположившись позади. А через секунду дракон взмыл вверх.
Сзади, поднимались в воздух остальные конструкты. Справа, быстро нас обогнав, промчался на зелёном призрачном коне Оболенский.
Впрочем, я уже прикрыл конструкта защитным барьером и пустил в дело силу, рассекая перед ним воздушное пространство. Так что, фигура кавалергарда перестала стремительно удаляться, а потом дистанция и вовсе стала сокращаться.
На момент мелькнула мысль пустить в дело накопители, дав Сандалу достаточно энергии, чтобы принять полноценный размер. Но я сразу отказался от этой мысли. Сейчас, мне требовались способности спутника, которые были доступны только в его призрачном облике. Это было важнее, чем грубая разрушительная мощь.
А вот Мьёльнир, вовсю тянул мощь из артефактов. Казалось, живой камень и так заполнен под завязку. Но после разрыва нашей связи около крепости Шуйских, он похоже стал опасаться снова оказаться в одиночестве. Равно как и бояться того, что имеющегося объёма силы не хватит, чтобы дать отпор врагу.
Внизу стремительно мелькали дома, а я использовал зрение Сандала, чтобы оценить ситуацию. Тот факт, что прямо сейчас представителей родовой знати убивали, сразу же переваривая их души, был неоспорим — дракон улавливал мощный фон от энергии распадающихся посмертных образов, которым несло из-за стен Кремля. А единственным логичным предположением, были действия Даниила. Либо гомункул каким-то образом передавал информацию о происходящем, либо сигналом послужила его гибель, но царевич молниеносно перешёл к запасному плану.
Причина была понятной и простой — страх поражения от Дарьи. Достаточно было вспомнить, как успокоились, взметнувшиеся было тени, стоило деве чуть надавить тогда, во двореце. Видимо, оттого он и решил воспользоваться схемой усиления, которой с ним поделился благодетель.
Гвардии Рюриковичей и войск гарнизона около Кремля было немного. Основные силы размещались в дальних кварталах столицы. Но атаковать нас они не спешили. То ли по той причине, что первым промчался князь Долгорукий, то ли из-за того, что родовой гвардии, которая стояла вперемешку с имперскими военными, уже стали поступать команды от их командиров, с которыми связались патриции, передав приказы. Сложно сказать. Вполне вероятно — всё вместе взятое.
К тому же, многие признали Оболенского, который нёсся по воздуху на могучем призрачном жеребце, с обнажённой саблей. Что-то мне подсказывало, атаковать легендарного князя, никому из солдат не хотелось. Потому как, умереть за своего господина и его род, вроде дело не самое плохое. Но в этом должен быть какой-то смысл. А откуда он возьмётся, если ты погибнешь, атаковав Оболенского?
Тем более, внизу было полно солдат имперской армии, в которой кавалергард пользовался определённой популярностью. А причин геройски умирать, у военных из регулярных частей было ещё меньше. Если их командирам наверняка раздали щедрые обещания, то нижним чинам, от силы накинули жалованье, да гарантировали внеочередное повышение по службе, когда всё закончится. Ради такого никто не станет соваться под горную лавину, пытаясь остановить её своим телом.
Долгорукий добрался до цели первым. Но сходу атаковать не стал — остановился, замерев в воздухе. Логично. Враг был внутри Кремля. Древней крепости, стены которой были напитаны силой, а внутри имелись накопители с диким объёмом энергии. К тому же, именно здесь находился алтарь Рюриковичей. Так что причины колебаний князя я прекрасно понимал. Пусть внутри, наверняка находились и члены его рода. Что-то мне подсказывало — Даниил специально придумал какой-то повод, чтобы собрать их всех в Кремле. Скорее всего собирался поднять градус ярости, после чего отправить патрициев навстречу своей сестре. Могу поспорить, выродок Эребуса, здорово обрадовался, узнав, что Дарья сама пригласила их для переговоров, облегчив его задачу.
Вот Оболенский, который спустя считанные секунды оказался рядом с Долгоруким, долго раздумывать не стал. Вернее, вовсе посчитал это лишним — сразу же устремился вниз. Прямо на мерцающие грязно-зелёные щиты.
К моему удивлению, кавалергард промчался через них, не испытав каких-то затруднений. Зато они появились, когда копыта его призрачного коня оказались около кремлёвской стены. Воздух на момент пропитался чёрным и сверкнула мощная вспышка силы. Скакун, вместе со своим наездником, отлетел в сторону, как будто отброшенный ударом мощной кувалды. Врезавшись в стену одной из башен, что поднимались над крепостью, проломил её и провалился внутрь.
— Я прр-р-ридумал для него песню!
Рык Сандала был наполнен настолько жгучей ненавистью, что внутри проскочило удивление. Не так часто, я чувствовал настолько зашкаливающие эмоции.
— Не пробуй атаковать один. И не суйся сам. Только по команде.
Тот разочарованно рыкнул, а я глянул на крепость своими собственными глазами — конструкт уже вынес нас к нужной точке.
Урусов сразу же скользнул вниз. Я даже среагировать не успел, как патриций полетел к брусчатке площади. Воздушной подушки он при этом не развернул, но вот камень под ним, как будто спружинил и промялся, обеспечив мягкую посадку.
Прохор с Гифером были уже в относительной близости. Где-то чуть дальше виднелась фигура Дарьи, что мчалась на крылатой химере, которую взяла с собой, попросив тоже укрыть пологом невидимости. Сразу за ней двигался Шуйский. Ярко сверкал болид Голицына. Замыкали эту группу Трубецкой с Мстиславским. Первый летел на чём-то, напоминающем энергетический ковёр, восседая по его центру, а второй вполне предсказуем восседал на воздушной фигуре, что очертаниями напоминала быка.
Позади неслось несколько десятков иных Одарённых, что рассыпались по небу. На фоне которых заметно выделялись боевые тройки членов моей свиты.
Я потратил всего секунду на то, чтобы оценить ситуацию с потенциальным подкреплением, но Урусову этого хватило. Снизу повеяло силой, а брусчатка площади, неожиданно вздыбилась. Потекла расплавленными ручьями, что собирались в мощные человекоподобные фигуры, состоящие из чего-то напоминающего лаву.
Где-то на заднем фоне пронеслась флегматичная мысль, что даже с учётом профильных Одарённых, восстанавливать центр города после этого боя, придётся не один день. Впрочем, в следующую секунду она исчезла на задворках сознания, а первый из лавовых големов устремился к зелёным щитам.
Одновременно с этим в проломе башни показалась фигура Оболенского. Уже без коня, но всё ещё с саблей. Глянув в мою сторону, он непонимающе нахмурился и приглашающе махнул рукой.
Момент подумав, я направил вперёд костяного дракона, дав команду Сандала приблизиться и лететь рядом. К моему удивлению, защитный барьер пропустил нас точно так же, как ранее князя.
Правда и второй компонент встречи тоже последовал незамедлительно — облако энергии мёртвых душ, что обрушилось с одной из сторон, стремясь уничтожить и разорвать в клочья. Я встретил его мощным щитом из божественной мощи, но конструкта это не уберегло — ему снесло левое крыло, оторвало голову и выжгло почти всю энергоструктуру. Пришлось экстренно сажать то, что осталось во внутреннем дворе.
Стоило мне оказаться на земле, как рядом появилась фигура Оболенского, который попросту спрыгнул с высоты башни.
— Вперёд, граф. Пора это остановить.
Я бросил косой взгляд в сторону стены, за которой что-то полыхнуло и озвучил вполне логичное предложение.
— Может стоит дождаться остальных?
Кавалергард поднял голову, бросив взгляд на мерцающий щит грязно-зелёного цвета.
— Пока они прорвутся, всё уже закончится. Я мог пройти сам и впустить внутрь ещё одного человека, что и сделал. Другим придётся пробиваться самим.
Мьёльнир возмущённо пискнул, а сам князь уверенно направился к стене ближайшего здания. Входа я там, правда не видел, но возможно он собирался забраться в окно. Или банально разломать каменную кладку.
Догнав его, я предпринял ещё одну попытку.
— Дарья совсем рядом, а она ведь Рюриковна.
Патриций с неожиданно печальной ухмылкой, махнул головой.
— Она не пройдёт. Долго объяснять граф, но такую способность мне когда-то оставили как раз на такой случай. Если среди Рюриковичей начнётся свара. Да настолько сильная, что дело дойдёт до открытой войны. Так что вся слава достанется нам, не переживайте.
По этому поводу, у меня как раз волнений не было. Марс возможно уже мчался бы вперёд, обгоняя Оболенского. А вот мне было безразлично, кто именно наденет на свою голову лавровый венок триумфатора. Главное, чтобы дело было сделано. К тому же в голове были свежи воспоминания о битве под стенами крепости Шуйских. Монголов из рода Болод я пока не чувствовал. Но зато здесь точно имелся один из Рюриковичей, который безумными темпами поглощал энергию умирающих душ. Отборных — выходцев из высшей знати империи. Смертных с мощным родовым Даром и развитыми энергетическими каркасами, которые они тренировали с детства.
— Об артефактах не беспокойтесь. Все защитные системы вас запомнили. Мы спокойно пройдём, где угодно. Крепость мешать не станет.